Текст книги "Драконья броня (СИ)"

Автор книги: Кассандра-сан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

С одной стороны, у меня было огромное количество времени. С другой стороны, мысли уже потекли по кругу, и я потихоньку начала скучать. И не боятся, что я выбью стекло, выпрыгну в окно, превращусь в дракона и начну всё крушить? Из любопытство провела ногтем по стеклу. В отличие от зеркала, оно не поддалось. Ясно, будем считать, что маги учли такой вариант развития событий и подстраховались. В комнате же превращаться… не помещусь. В лепёшку раздавит.

И тут пришел Снейп. Один, без охраны, без врачей, с каменным лицом, в одной руке палочка, в другой – футлярчик. С зельями, как я поняла чуть позже. Точно, меня же собрались допрашивать… наверняка будет зелье правды, что-то на «в», и легилименция. Я не знала, подействует ли на меня хоть что-то из этого, но всё равно волнение сплелось в тугой узел в животе. Если подействует… если подействует, то будет не очень хорошо, хоть и сносно.

– Садитесь, мисс Эванс, – кивнул он мне на ближайший стул, вынимая склянку, по форме похожую на колбу с округлой нижней частью, из своего футлярчика и подавая мне. – И выпейте это.

Я не стала спорить, взяла зелье, вытащила пробку и залпом выпила. На вкус оказалось отвратительно, и я не смогла удержать гримасу, усаживаясь на стул. Почти мгновенно начало подташнивать. Я отставила бутылёк на стол.

– Плохо? – с исследовательским интересом осведомился Снейп. Я выдохнула сдавленное «да», опасаясь качать головой. – Надо же. В таком количестве веритасерум не опасен даже для человека, но ваш организм всё равно его отторгает… да ещё так быстро.

Я поняла, что он такую реакцию предполагал, хотя и ставил под сомнение. Вот же… слов не было, но тошнить начинало сильнее, так что даже если бы были – я бы ничего не сказала. Под нос мне сунули ещё склянку, и я не стала артачиться, схватила и проглотила. Сопротивляйся, не сопротивляйся – я сейчас в том положении, когда и силой могут влить нужное зелье.

Но неожиданно стало легче. Я разогнулась, поймала почти сползшую с плеч ткань – Снейп поморщился, взмахнул палочкой, и на мне опять оказалась мантия – и посмотрела на задумчивого профессора. Тот поймал мой взгляд и соизволил ответить:

– Честно сказать, мисс Эванс, меня не радует перспектива лезть в сознание дракона.

– Да я и так расскажу, – честно призналась я. Только не всю правду. Но этого я, конечно же, вслух не сказала.

– Легилиментис!

Голову пронзило болью, а перед глазами начали проноситься картинки и звуки: крошечный на фоне камней арены Гарри; Хагрид и мадам Максим сквозь прутья клетки; ошарашенное выражение лица Чарли – помнится, я ещё в заповеднике не сдержалась и кивнула на его вопрос; диалог двух магов, по которому я поняла, что Турнир близко; я, дышащая на яйца горячим воздухом; первое пробуждение в теле дракона…

И всё закончилось.

Я шумно втянула носом воздух, моргая. Воспоминания были такими яркими, с такими подробностями! Я закусила губу. В голове сразу же образовалось много вопросов. А можно ли применить такое к себе? Потому что если да, то легилиментам очень удобно. Подзабыл что-то – и вспомнил. Про наличие Омутов Памяти я не забывала, но вряд ли такой артефакт стоит сущие гроши, а значит, доступен немногим.

С другой стороны, я была напряжена. Понятное дело, моих мыслей в моменты этих воспоминаний он не слышал, но видел ли Снейп, что было до первого пробуждения? То, что я сама этого не увидела, как бы намекало, что нет… но тогда почему? Сопротивляться у меня не получалось, я даже попробовать не смогла: слишком быстро сменялись картинки, слишком неожиданно это всё произошло.

– Какая трогательная забота о потомках, – съязвил Снейп, но я на это только пожала плечами. Стыдиться того, что не дала драконятам, которых вроде бы и так мало, умереть? Понятное дело, что действовала я не совсем по своей воле, а во многом подчиняясь инстинктам, но даже если бы не это, я бы не бросила яйца на верную смерть.

– Они тоже живые, – высказала я свою мысль. – Не вижу повода бросать котёнка умирать, когда ему можно помочь и сделать это не сложно, мистер Снейп. Вы поделитесь тем, что нашли у меня в голове?

Он посмотрел на меня недовольно.

– Трудно проникнуть в ваше сознание, природная защита высока. Чем более поздние воспоминания я просматривал, тем сложнее мне было. Создавалось впечатление, что ломлюсь в голову животного. Дальше того, что было последним – пустота. Как у зверя, – повторил он. – Это очень… странно, мисс Эванс. Отдайте мою колбу, пожалуйста.

Я только сейчас поняла, что до сих пор держу ныне пустую склянку и с каменным лицом вернула её Снейпу. Тот, впрочем, так же демонстрировал мне своё безразличие, разве только был чуть задумчивее, чем в самом начале.

– И чем же мне это грозит? – поинтересовалась я. Причин для того, чтобы Снейп мне не ответил, я не видела, а потому и спрашивала. Даже если ответ его будет неточным, то в любом случае нужным. В конце концов, он человек умный. Он человек Дамблдора, а Дамблдор многое решает. Министр с ним всё ещё советуется, плюс в Визенгамоте должность есть, ещё что-то… Полезно быть доверенным человеком Дамблдора, в общем.

– Пока что мне нужно задать вам несколько вопросов. А потом – посмотрим.

Прозвучало это нисколько не обнадёживающе, но я кивнула. Отлично. Я не против ответить. Интересно, как он планирует узнавать, верно я отвечаю или нет? Наверняка ведь есть какой-нибудь способ.

– Сколько вам лет?

– Двадцать, – вопрос был настолько простым, что я даже растерялась. И тут же поняла, как Снейп будет проверять мою правдивость. Мне нечего было противопоставить легилименции, но я могла её ощутить. И ощущала сейчас. Я попыталась вспомнить, как это работает. Вроде бы, маг считывает воспоминания-ассоциации?

– Откуда вы знаете о легилименции?

– Из книг, – не моргнув глазом, сказала я. В конце концов, если я поняла, как это работает, правильно, то ложью мои слова Снейпу не покажутся. Да и не ложь они… – Плюс некие другие источники, – я вспомнила интернет, фильмы и несколько разговоров с друзьями на тему различных теорий по миру Поттерианы. Снейп кивнул. По его лицу сложно было что-то прочесть. Недоволен уклончивым ответом? Или этого вполне хватило?

– В какой магической школе вы учились?

– Я не училась в магической школе. И не обладала магическими способностями.

– Вы были сквибом?

Сквиб – это ребёнок мага без магических способностей. Что же… мой отец, несмотря на свою строгость, знал несколько забавных фокусов. Когда я была маленькая, развлекал только так. А чем фокусы – не магия?..

Сразу вспоминается «Престиж». Хороший фильм, хорошая книга.

– Да.

– Вам не говорили, что вы сквиб? От вас скрывали магический мир?

– Нет, просто в семье не приветствовалось таких разговоров.

– Откуда вы?

– Из Манчестера.

И ещё около десятка разных вопросов. Иногда приходилось выворачиваться, Снейп хмурился и задавал уточняющие вопросы, но в целом было видно, что он будто просто достраивает картину, как с вопросом про сквиба: я так и не сказала ничего путного, а от меня отстали. Кто я, раз не маг и знаю про магический мир? Или сквиб, или родственник волшебника навроде Петунии, которая завидует чужой текущей в жилах магии и обманывает саму себя. Это не халатность или глупость с его стороны. Просто никто не мог учитывать магглу из другого мира, которая начиталась волшебных книжек.

Под конец допроса я уже даже не слишком напрягалась. Но тут-то и повалились самые сложные вопросы.

– Как вы очутились в драконьем теле?

– Откуда мне знать? – искренне вскинула брови я. – Хотя целитель, осматривавший меня, предложил интересную идею с ритуалом…

– У вас в знакомых есть сильные маги? – прервал меня Снейп.

– Нет.

– Как вы превратились в человека?

– Я читала об анимагии, – я опустила глаза, но тут же опять подняла взгляд. – Не знала подробностей и как этому научиться, но мне показалось, но если попробовать хоть как-то… В общем, пламя – это ведь тоже магия. Надо было просто по-другому её направить.

Снейп несколько секунд молчал. Я тоже понимала, что звучит странно. Но ничего поделать не могла.

– Почему вы не заявили о себе сразу?

– А как бы вы поступили на моём месте? «Заявить о себе» где-нибудь вдалеке от чужих глаз, чтобы сразу же на эксперименты и утащили? Сбежать, что вряд ли удастся, чтобы с моей внешностью меня мигом поймали?

– У вас изначально не было наилучшего варианта лишь из-за незнания ситуации, – заметил Снейп. – Но в Румынии вас бы на эксперименты не потащили. Там намного лояльнее, чем в Британии, относятся к магическим существам разного толка.

– Да, я уже поняла, что первым же делом мне надо будет прочесть талмуд по законам магической Англии, – хмыкнула я. – Допрос закончен, мистер Снейп?

– Закончен. Если всё ещё интересуетесь своей судьбой, то советую не паниковать. Отдел Тайн вам точно не грозит, если будете вести себя так же разумно. Возможно, несколько лет в больнице святого Мунго.

– А как-нибудь без неволи можно? – тоскливо выдохнула я.

Снейп поморщился. Кажется, я начинала его утомлять. Или же ему просто не понравилось моё риторическое нытьё, вырвавшееся из-за того, что я ничего точно так и не узнала. То, что не попаду в Отдел Тайн – это я ещё когда мадам Максим вякать начала, поняла. Скандал ведь будет, невыгодно. С другой стороны… сколько вещей Дамблдор делал вопреки скандалам? Так что возможность всё же была.

Когда Снейп, коротко попрощавшись, ушел, я внезапно обнаружила ещё одну дверь. Не замечала, не замечала и вдруг – р-раз! – и есть она. Туалет плюс кран с раковиной. Душа и прочих удобств не предполагалось, и я немного взгрустнула. Повезло, что я отношусь к своей внешности не так щепетильно, как некоторые мои знакомые. Одна так точно устроила бы самую настоящую истерику, узнав, «во что» превратилась.

За окном уже было темно. Спать я не хотела, скорее, это было то самое драконье ощущение, что я в любой момент могу начать дремать и проснуться – в наступившей-то тишине – от любых шорохов. Но это мне сейчас и было нужно. Я полагала, что время уже позднее, а значит, проведать меня придут только завтра, так что могла без зазрения совести забраться на кровать и уснуть. Что с величайшим удовольствием и сделала.

На следующий день мантия опять превратилась в кусок ткани, но на одном из стульев лежали свежие вещи. Свитер, юбка, мантия… ну и ну. Школьницу из меня сделать решили? Я похмыкала. Это примирило меня с окружающей действительностью – лучше ведь, чем ничего. А ткань я аккуратненько сложила и посмотрела на неё с сожалением. Огнеупорная. Если бы мне разрешили оставить её… Хотя, что бы я из неё сделала? Разве что плащик, для мантии материал слишком неудобный.

Когда я вышла из туалета, на столе уже стоял завтрак. Каша, бутерброды, тыквенный сок. Кашу я съела, тыквенный сок на вкус показался странноватым, но – сойдёт. Запила им оставшееся. Оделась, заглянула в зеркало. Смотрелось экстравагантно.

Минут через двадцать пожаловали гости, застав меня сидящей на подоконнике и задумчиво смотрящей вдаль. Я заслышала их шаги ещё до того, как волшебники подошли к двери, но менять положение и неловко мяться посреди комнаты не захотела.

Вежливо поздоровалась, спустилась с подоконника, улыбнулась и сцепила руки за спиной. В воздухе витало напряжение. В комнату ко мне зашли Рита Скиттер, Дамблдор, мадам Помфри, Чарли Уизли. Слишком много людей. Я привыкла следить за собеседником во время разговора – улавливать реакции, чтобы знать, когда отступить, когда тема не нравится. Даже когда рассказывала о чем-то, то всегда подавала событие, старалась вывести собеседника на ответ и уже потом решала, высказывать ли своё мнение? Может, просто согласиться с чужим?

Лицемерно? Мать смеялась и называла это «демократичностью».

– Мисс Эванс, эти замечательные люди пришли к вам по разным, но очень важным причинам, – улыбнулся Дамблдор. – Извиняемся за столь ранний и многочисленный визит. Наверное, стоит начать с мадам Помфри? В конце концов, ей лишь и нужно, чтобы вы не мешали. В это время можно поговорить с другими людьми. Кстати, мистер Малфой изъявил желание пообщаться с вами, но чуть позже, так что будьте готовы к ещё одному гостю. За сим спешу удалиться.

Я проводила Дамблдора взглядом. И зачем пришел? Разве только к Малфою будет по пути, он же, вроде как, председатель какого-то там собрания, что директора сместить может. Но разве Дамблдор тот человек, что будет совершать лишние телодвижения для такого дела? Я задумалась. А ведь скорее «да», чем «нет». Он любит работать на публику.

Мадам Помфри начала меня обследовать. Я, недоверчиво прищурившись, узнала все те же действия, что проделывал с самого начала один из целителей. По крайней мере, цветовые эффекты от заклинаний были такими же.

– Меня же уже обследовали? – полувопросом поинтересовалась я.

– Для Хогвартса я должна проверить достоверность сведений, – окидывая меня любопытным взглядом, заявила она.

Мне хотелось сказать, что или она пришла просто поглазеть, или пришла по поручению Дамблдора, который явно не самый чистый человек в этом болоте, потому как медсестра в школе и врачи в больнице – вещи несоизмеримые. И не в пользу медсестёр. Но молчание – золото…

Честно говоря, с Ритой Скиттер дел иметь не хотелось. Меня с первого взгляда выбесила её вызывающая манера одеваться. Мне это не нравилось. Плюс эта настойчивость, с которой она меня усадила на стул напротив себя, достала перо. При этом она что-то тараторила – я даже не слушала, только тоскливо смотрела в окно.

Возражать против Прытко-Пишущего Пера не имело смысла. Ну напишет Рита всё правильно сейчас, так что мешает ей уже где-нибудь дома мои ответы на собственный лад переврать? Или не переврёт? В конце концов, тут, кроме нас, ещё трое людей.

– Итак, мисс Эванс, верно? – я кивнула. – А полное имя?

– Мариан Кори Эванс, – кратко ответила я, улыбаясь через силу. Не только её одежда меня раздражала. Такие люди, хлещущие излишне яркими эмоциями, очень меня угнетали. – А вы?

– Зови меня Ритой, дорогуша. Итак. Моим читателям будет очень интересно узнать ответ на вопрос: ты дракон, внезапно обретший разум, или же человек, которого бесчеловечно, – перо на секунду замерло, – каким-то неведомым образом поместили в тело дракона?

– Человек. Но я не знаю, каким образом это сделали.

– Какая жалость! – посочувствовала она мне. Я не очень хорошо разбираюсь в эмоциях людей, особенно таких, как Рита: которые умеют их контролировать и ими управлять, но она наверняка разочарована. Если бы я была драконом, сенсация получилась бы куда большей. – Как давно ты себя осознала? Какие лишения тебе пришлось вытерпеть, пока ты не смогла показать тебя общественности? Тебя оторвали от семьи? Наверняка твои родители ищут тебя. Тебе позволили отправить им сову? Или же служители закона были злы и безжалостны?

Она вывалила на меня все эти вопросы, а перо уже писало дальше. Я еле удержалась от того, чтобы скорчить недовольное лицо, и ответила по порядку:

– Я точно не считала, да и это не важно. Быть драконом действительно довольно… неприятно, но теперь это позади, так что мне не хотелось бы вспоминать. И я не помню, оторвали ли меня от семьи. Я мало что помню из того, что было до того, как я очнулась в теле дракона.

– Ох, неужели? Тогда мы просто обязаны узнать о тебе побольше, чтобы найти твою семью. Почти каждый волшебник в Англии читает Ежедневный Пророк. И будь раскрепощённее, я ведь желаю тебе только добра, – Рита многообещающе улыбнулась, а я на секунду прикрыла глаза. Только добра. Ну-ну.

========== Глава четвёртая, в которой по героине плачет больница ==========

Разговор с Ритой Скиттер – это что-то. Я отвечала на её вопросы, но было видно, что иногда перо меня игнорирует, а иногда – пишет больше, чем нужно. Я это терпела, потому что Рита улыбалась куда как более хищно, чем в начале разговора.

Мадам Помфри ушла примерно посреди моего с Ритой диалога, а Уизли остался, но я не удивилась. Охрана. Интересно, кто сменщиком будет? Я улыбалась журналистке и думала, что держать лицо – это главное.

Под конец Рита достала из сумочки (ах да, чары расширения, которые использовала Гермиона…) огромный фотоаппарат и попросила меня сесть на подоконник и повернуться в её сторону для фотографии. Я села, аккуратно пригладила юбку, посмотрела в камеру прямо. Не знаю, как в этом мире, но в том мне всегда говорили, что выгляжу я грустно, а я ведь всего лишь не контролировала выражение лица. Так же попыталась сделать и сейчас. Рита подмигнула. Кажется, мы думали с ней об одном и том же. Точнее, об одной и той же сенсации.

– Спасибо за интересное интервью, Мариан, – в процессе мы договорились называть друг друга по имени. Ну, как договорились. Меня поставили перед фактом, а я возражать не стала. – Подумать только, как такое могло получиться! Чтобы человека, да в дракона!.. Какие зверства! Я надеюсь на дальнейшее общение, – она улыбалась. – Если что случится – сразу шлите мне сову, я тут же буду.

– Конечно, Рита, – я кивала, ненавязчиво смотрела ей в лицо, чтобы и не в сторону, и не слишком пристально, как в глаза. – Непременно.

И мы с ней распрощались. На несколько секунд установилась более-менее угодная для моего слуха тишина, разве только цокот каблуков Риты да наше с Уизли дыхание её нарушали. Этих нескольких секунд, конечно, не хватало, чтобы установить душевное равновесие, но Рита хотя бы больше не будет расшатывать его ещё сильнее. Громкие голоса теперь очень сильно резали по ушам. За хороший слух приходилось платить.

– Дамблдор же сказал, что тебя ждёт Малфой? – нарушил установившееся молчание Уизли.

Я поняла намёк и кивнула, вставая с места и поводя плечами. С Ритой мы сидели никак не меньше часа, проснулась я около… а во сколько я, собственно, проснулась? В комнате не было часов, чтобы я смогла хоть как-то сориентироваться. Внутреннее, почти никогда не подводящее ощущение времени – это прекрасно, но в таких ситуациях не может помочь даже оно.

– Который сейчас час?

Уизли моргнул, машинально посмотрел на запястье левой руки – по-видимому, у него там были часы. У меня раньше тоже были. Возможно, и в этом мире будет. Если всё закончится более-менее прилично.

– Без двадцати двенадцать, – ответил он и усмехнулся. – Если не хочешь встретиться с идущей на обед толпой учеников, то тебе стоит поторопиться.

Стоит ли говорить, что я заторопилась? Толпа никогда мне не нравилась, а уж теперь, когда я наверняка стала местным слухом, я буду привлекать к себе ещё больше внимания. Такого счастья мне было не нужно, так что я решила послушаться. Шагнула к двери, дёрнула за ручку, и та… попросту не открылась. И замка на ней не было. Каким образом?

– Извиняюсь, не учел, – бодро проговорил Уизли, отодвигая меня чуть в сторону. – Алохомора!

После этого он толкнул дверь, и она легко открылась. Я ничем постаралась не выдать своей уязвлённости: можно было предположить, что со мной всё ещё осторожничают.

Я планировала дойти до нужного места если не в полном напряженном молчании, то хотя бы с этим же молчанием, но без напряжения. Да и ситуация вроде как располагала: Уизли вёл меня, выглядя чуть скучающим и немного рассеянным: то ли задумался о чем-то своём, то ли ему действительно было скучно. Но когда мы начали спускаться по лестнице (они и вправду перелетали с места на место, но стоило наступить – не двигались, пока не сойдёшь), он заговорил:

– Ты так много Рите наговорила… Наверное, тебя стоит предупредить, что она очень часто пишет совсем не то, что ей сообщают, – он покачал головой. – Как-то написала про моего отца сущую нелепицу, извернув факты так, что правды и не узнаешь.

– Такие люди есть всегда, – осторожно ответила я, вырванная из молчания и счета своих шагов. Свернула в какой-то коридор вслед за Уизли. – И я думаю, что жажда наживы заставит её в этот раз написать именно то, что я сказала. Может, добавит драматизма. Сейчас ей выгодно будет быть мне другом.

– Логично, – пришлось ему признать, улыбаясь. Через несколько секунд он уже перевёл тему на другое: начал рассказывать что-то по поводу этих лестниц, которые мы уже прошли; кажется, какая-то история из жизни про нерадивого однокурсника. Я, слушая краем уха, не расслаблялась: неожиданное бессмысленное приветливое отношение… не то чтобы вызывало отторжение, но несколько напрягало.

Если так подумать: что мне известно о Малфое, к которому я иду? По сути, ничего. Умён, расчетлив, не обделён снобизмом, выступает против грязнокровок. Вряд ли действительно их так не переносит, наверняка всего лишь образ. Вот, собственно, и всё, что можно сказать.

И как отнесётся – тоже неясно. Я вроде как и похуже грязнокровок, а вроде – дракон. Сейчас ещё Рита понапишет такого, что относиться ко мне резко отрицательно мигом станет «по-варварски». Он этого, конечно, ещё не знает, но предположить легко, а Скиттер, я уверена, сделает всё быстро.

– Тебе стоит знать, что Люциус Малфой не жалует магглорождённых. Вряд ли он будет к тебе хорошо относиться. Будь с ним осторожнее, – предупредил меня Чарли. Я косо на него посмотрела.

– А к магическим тварям он как относится?

– Не знаю… – кажется, даже растерялся ненадолго Уизли, но быстро оправился. – Но…

– Я не магглорождённая. Вопрос закрыт, – я улыбнулась ему. Неискренне, само собой, но мне хотелось думать, что он этого не заметил. Он меня не знает. Он не должен лезть ко мне со своими советами. Я его не знаю. Я не должна принимать их за чистую монету.

Впрочем, кажется, Уизли нисколько не обиделся.

Мы дошли до знакомого мне по фильмам и книгам места: горгулий, которые охраняли вход в кабинет директора. Навевает кое-какие воспоминания об уютных вечерах за просмотром Поттерианы. Я покосилась на неподвижных существ и поёжилась. Они мне почему-то не нравились. Проходить мимо них не хотелось совершенно. Но надо было. Уизли назвал пароль, – «Ежевичное вино», – и мы начали подниматься. Первой пошла я. Соответственно, и дверь пришлось открывать мне.

Я уже подготовилась к тому, что мне придётся попасть в прицел пристальных взглядов и эмоционального давления, так что была готова. Дамблдор смотрел доброжелательно, но как-то не верилось; Люциус смотрел оценивающе, во что верилось больше. У камина стояла девушка в яркой мантии целителя и её взгляд был пристальным, но без особой окраски. На ингредиенты для зелий так точно не смотрят, и то хлеб.

– Здравствуйте, – проявила вежливость я.

– Здравствуйте-здравствуйте, мисс Эванс. С вами всё хорошо? Визиты мисс Скиттер могут… утомлять. Мистер Малфой задаст вам буквально несколько вопросов, и вас отправят в больницу Святого Мунго.

«И почему бы не заставлять его ждать, а дать задать эти вопросы сразу? – подумала я. – Или он и не ждал, а пришел только-только? Или у них были свои дела, пока меня не было? Тогда всё хорошо». Я приподняла подбородок, смотря на Малфоя. Тот выдержал паузу буквально несколько секунд, сменил положение руки на своей трости (спина его, как и у меня, впрочем, была идеально прямой; я невольно вспомнила, как мать вбивала в меня осанку, заставляла долго-долго стоять у стены, расправлять плечи).

– Полагаю, милейшая Рита Скиттер не обошла вниманием этот вопрос, но мне бы хотелось узнать всё из первых уст. Так как все внезапно заговорили о некоем ритуале, превращающем юных девушек в драконов, – в его голосе проскользнул сарказм, – то я хочу поинтересоваться, к какой семье вы принадлежали до этого. Понятное дело, что сквиб. Но чей?

Я вздохнула. История шита белыми нитками, история настолько сомнительная, что принять её могут только тогда, когда дополнительных фактов так и не будет найдено, а доверие ко мне повысится ещё на несколько пунктов. Я очень мало знала о подробностях мира, но в заповеднике драконологи говорили не только о работе, так что кое-что мне удалось уловить.

Например, то, что у одного из работающих там магов племянница оказалась сквибом. К разговорам, не относящимся к повседневным вещам, я прислушивалась с особой тщательностью и была вознаграждена. Не знанием судьбы этой девочки, конечно, а знанием того, как в таком случае поступают. В приют, конечно же, не отдают: это всё-таки волшебная кровь, а её всегда берегли. Но были семьи сквибов – из-за близкородственных браков в попытке сохранить чистокровность, сквибы не были совсем уж нечастым явлением. Эдакие полуизгнанные-полупосвященные в волшебный мир. Туда детей и отдавали. Как правило, у всех находились ещё родственники-сквибы, так что в незнакомые руки ребёнок не попадал.

Я возмущалась – мысленно, конечно – тому, как поступают с детьми. Они ведь ни в чем не виноваты. Они не могут поступить в Хогвартс, но мало ли есть профессий, где не нужно волшебство? Будто в Министерстве Магии секретари только с палочками и работают. Надо давать детям выбор (который они смогут сделать, когда вырастут), а не выгонять их в маггловский мир.

Что самое главное, семьи такие не афишировались. То есть все знали, что они есть, – такая семья наверняка была и у Малфоев, и у Ноттов, у всех чистокровных, которые эту чистокровность свято оберегали, – но мало кто знал фамилию, место проживания. В таком вообще никто не признавался. Это играло мне на руку.

– К сожалению, я не знаю, – я покачала головой. Люциус кивнул, не удивлённый. Всё больше мне казалось, что основная цель его визита совсем не в том, чтобы задать мне парочку вопросов, а в том, чтобы оценить с какой-то только ему известной точки зрения.

– Что же, очень печально. Я надеялся, что вы могли что-то вспомнить. Как вы оказались в теле дракона? Именно ощущения.

– Я… – я растерялась, сглотнула. Вопрос поставил в тупик, но я быстро сориентировалась, пытаясь вспомнить. – Я сначала ничего не поняла. Не почувствовала, что что-то изменилось. Потом ощущения от линьки нахлынули… двигаться почти заново училась… Я не могу рассказать ничего внятного об ощущениях, – наконец, сдалась я.

Малфой кивнул ещё раз. Я не могла понять, разочарован он или ему всё равно – как не могла понять и смысла вопроса, но вряд ли такой человек будет спрашивать что-то «для галочки». Значит, смысл есть. Может, мне его даже объяснят… только не в этот раз.

Малфой сухо со всеми попрощался и сгинул в зелёном пламени камина. Дамблдор опять по-доброму улыбнулся и представил меня мисс Страут, целительнице больницы Святого Мунго.

– Вы умеете пользоваться летучим порохом? – поинтересовалась она у меня и, не дождавшись ответа, доходчиво пояснила: – Берёте горсть, кидаете в пламя и четко выговариваете название нужного места. Лучше задержать дыхание, иначе закашляетесь и попадёте не туда. Это на будущее. К сожалению, сейчас мы не можем дать вам самостоятельно передвигаться, – она опять улыбалась.

Изображать удивление было лень, да и незачем. Предсказуемо. Вот что вызвало недоумение – так то, что Уизли первым шагнул в камин. Получается, он теперь мой вечный конвоир? Почему тогда именно он, а не суровый аврор?

Следующими в камин забрались я со Страут. У неё было две порции летучего пороха, но название дважды проговаривать не приходилось, отметила я. А потом испытала не очень приятное ощущение сродни падению, но не только вниз, а во все стороны. Вестибулярный аппарат выдержал, но в животе что-то замерло. В остальном же – никаких неудобств.

– Какое-то время вы проведёте здесь, – принялась говорить целительница. Уизли живо осматривался, я предпочитала опустить взгляд. Пациентов бродило выше крыши. Чтоб их всех. – Вас будут обследовать разные врачи, вам заведут карточку, поставят необходимые прививки, если есть в них надобность. Также раз в день вас будет посещать психолог, чтобы удостовериться в вашей вменяемости и безопасности для общества. Будут проверки магических способностей…

Дальше я не слушала. Понятное дело, что эти «проверки» – проверки только на одну пятую. Наверняка экспериментировать будут, как Снейп со своим зельем правды. На самом деле, оно, может быть, не так уж и плохо? Психолог внушал надежду на хоть какое-то будущее. В Англии, конечно, но Англии скоро будет не до беженцев, и вполне можно будет смыться куда-нибудь… в ту же Румынию. Если заведу тут какие-либо знакомства – прихватить человека или нескольких будет, я думаю, не так уж сложно. Для такого даже опять драконом стать не страшно, чтобы перелететь через границу.

Я быстро оборвала себя: планы строить рано. Настолько рано, что звучат они, даже в моей голове, по меньшей мере смешно. Если уж делать план, то собирать как можно больше информации. Моё мнение обо всём может ещё сотню раз смениться. В самом начале у меня ведь мелькала мысль помочь дражайшей родине с её проблемным Тёмным Лордом, но теперь альтруизм забился в далёкие дали. А может, просто отношение магов к собственной персоне слишком сильно покоробило.

– У вас же нет никаких возражений? – спросила меня целительница; я уловила вопросительную интонацию в череде заученных фраз. Отрицательно покачала головой. Какие тут могут быть возражения, милая? Для тебя самой этот вопрос не смешон? Судя по всему, спрашивала она на полном серьёзе, я даже умилилась. Уизли рядом тоже негромко хмыкнул, и я обратила на него своё внимание. Тоже подумал о наивности девушки, или посмеялся чему-то своему?

Пользуясь передышкой в разговоре (если быть точнее, то в монологе мисс Страут), я решила задать Уизли актуальный вопрос, пока он не перестал быть таковым:

– Как я вижу, ты остался со мной, а не вернулся в Румынию. Подозрительная щедрость. Я думала, драконологи на дороге не валяются.

– Не валяются, – улыбнулся во все тридцать два он, чем-то очень явно довольный. Возможно, вопросом. Возможно, моими ехидными словами. – Но ты у нас не простой сквиб, а сквиб, который может внезапно стать драконом. Боюсь, при обучении мракоборцы уделяют драконам слишком мало внимания. Ну и я, конечно, из Англии, но работаю на Румынию. Им выгодно, они и протолкнули.

Я мельком подумала, что невыгодно это именно Уизли. Я не собираюсь буянить, со мной вряд ли произойдёт что-то экстраординарное – парню останется только скучать да бессмысленно проводить время.

Таинственное «им» объяснять не требовалось, потому как не было нужды: государство ли это, владельцы ли заповедника – совершенно не важно. Главное, что кому-то из Румынии я выгодна, в Румынии ко мне отнесутся лояльнее, а при совсем уж смелых фантазиях могут что-то предложить, чтобы переманить меня к себе. Неплохие перспективы в данной ситуации.

Мы поднялись на пятый этаж. Я не запоминала, что Страут говорила об отделениях больницы, поделённых по этажам. Во-первых, оно мне вряд ли особо надо, а во-вторых, ещё будет время. Меня ведь не выпустят с этажа, даже скорее из палаты, ещё очень долгое время. Я уже оценивала свои шансы умереть от скуки, когда заглянула в комнату. Небольшая одноместная палата, есть ещё одна дверь – наверняка в туалет. Очень хорошие условия. Лучше, чем мне думалось.