Текст книги "Музыкант и Журналистка (СИ)"
Автор книги: Каррера Мими
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
– Ты мой друг! – выдавила она из себя.
– А мне плевать! Я не хочу быть твоим другом!
– Прекрати! Не говори так! – ей было больно слышать его слова.
– А как надо говорить? Может, как этот сука Кенан? Тебе ведь с ним так хорошо! Стелешься перед этим козлом! – Дилан уже не ведал, что говорит, но ему намерено хотелось ее обидеть словами, потому что те чувства, что были внутри него, причиняли ему боль.
– Замолчи! – Аманда прервала его пощечиной. Щека Дилана запылала, а в ее глазах показались слезы. – Замолчи, слышишь! Не хочу тебя слышать и видеть тоже!
– Подожди! – Он ухватил ее за руку, когда, она шла от него прочь, но вырвав руку, она не остановилась и не дала ему объясниться. Быстро выскочив на улицу, села в такси и уехала, оставив позади выбежавшего Дилана на холод в одном костюме.
Для кого-то эта ночь стала сенсацией, а для кого-то – крахом. И как бы кто не желал вернуть время вспять и исправить ошибки – было поздно. Время ушло и назад уже не вернется. Нет проигравших и победителей. Есть денежный дождь.
Глава 28
Я все еще сплю или это свет из окна пробивается в глухое пространство, где царит самый настоящий хаос? Впрочем, не только в гостиной, которая временно стала моей спальней, но и в моей душе.
Перевернулась на спину, фокусируя внимание на высоком белом потолке. Я бы предпочла сейчас лежать на зеленой лужайке, вдыхать ароматы полевых цветов, окутывающих сознание и глядеть в небо, усыпанное звездами. Я бы обязательно искала на нем ту самую яркую, привлекающую мой взгляд звезду. Она светила бы для меня, а я улыбалась ей в ответ, тонув в своей собственной иллюзии, потому что обманывала бы себя, растворяясь в сладкой мечте. Звезды не умеют светить только для одной души. Они холодные. Они не согреют.
– Кэндис, ты идиотка! – я громко рассмеялась в пустоту и перевернулась на живот, чуть не упав с дивана.
Рука ослаблено упала на пол, а кончики пальцев коснулись страниц раскрытой книги, которую я вчера начала читать. Глаза долго всматривались в строчки, пока не выхватили одну, самую точную на данный момент, описывающую реальность моей жизни.
«В жизни есть только две настоящие трагедии. Одна – когда не получаешь того, чего хочешь, а вторая – когда получаешь», – Бернард Шоу, как же ты прав!
Я получила то, чего хотела раньше – победа в пари. Какая нелепая победа. Сейчас она смотрелась как-то бедно. Нет в ней того вкуса, который ощущает победитель даже на кончике языка. От победы должно быть хорошо, а не плохо; сладко, а не горько; полно, а не пусто. У меня как раз обратная сторона моего триумфа.
Отшвырнув книгу в сторону, я села на диване, прикрыв глаза. От того, что резко поднялась, закружилась голова и боль начала пульсировать в висках. Коснувшись их подушечками пальцев, я поморщилась и облокотилась о спинку дивана, глядя в окно из-под полуопущенных ресниц.
За окном кружил снег. Мелкими хлопьями он одиноко ложился на землю, покрывая ее белым полотном, замораживая на время… ненадолго… всего лишь на несколько месяцев… Надо будет просто подождать… подождать… подождать…
В голосе звучал отдаленный голос с просьбой подождать… Только чего? Это ведь точка, которую я, сама того не желая, поставила. Как я могла?..
Сколько прошло времени с того злосчастного, «обласканного» лоском и шиком, вечера? Неделя? А казалось, целая вечность, которую я разделила сама с собой, никого не впуская копаться в моей душе или просто на порог моего дома. Мне необходимо было побыть в одиночестве и более-менее прийти в себя. Но жалкая температура, которая так подло поднялась, вызванная по первому зову морозной погоды, не дала мне спокойно предаться тишине, время от времени сотрясаемой всхлипом от безудержных слез. Периодически звонил телефон, но я ни на один из звонков не отвечала. Просто потому, что звонил не тот, кого я ждала. И вряд ли позвонит.
В тот вечер я попросила Эвелин оставить меня одну на столько, на сколько мне это будет необходимо. И я была рада, что она поняла меня. Успокаивать меня не было необходимости. По дороге домой в такси, я не проронила ни слова. Только слезы одна за другой катились из глаз. Эвелин пыталась меня хоть как-то поддержать, зная, что это бесполезно. И только, когда я оказалась дома и уже выпроводила Эвелин, я разрыдалась. И если бы я не позволила себе такой маленькой слабости, я бы просто взорвалась.
Хотелось исчезнуть. Раствориться в воздухе, неразбавленном надеждой, которая, пусть и маленькая, но тлела в моей душе. Но с каждым днем, она понемногу слабела. И пусть я понимала, что разговор с тем, кто оживил мое сердце самым прекрасным и сильным чувством еще предстоит, страх во мне рос с неимоверной силой, подстегивая мурашки и учащая сердцебиение. Я знала, что должна была ему сказать, но я не представляла, как связать эти слова между собой, чтобы донести свои искренние чувства до него – моего музыканта.
Наверно, я просидела целый час, наблюдая за снегопадом за окном, когда услышала трель дверного звонка.
Казалось, сил в теле не было вообще, но я заставила себя встать и медленно поплестись к двери. Открыв ее и запустив холод вместе с Эвелин в дом, я снова закрыла ее.
Подруга выглядела мрачно. Не было той задорной улыбки на лице. Глаза усталые, и сама она не излучала оптимизм. Но я знала, что это лишь внешняя иллюзия.
– Привет, – обняла и поцеловала меня. – Ну, как ты? Получше?
Я лишь пожала плечами и направилась в кухню.
– Будешь чай?
Эвелин покачала головой.
– А что будешь? – я повернулась к подруге.
Только сейчас внимательно присмотрелась к ней, заметив в глазах помимо усталости – грусть.
– Я бы что покрепче, но только не в стенах дома. Составишь мне компанию?
Из дома я не выходила неделю, и что делается за стенами моей «крепости», я не знала. Только за погодой наблюдала. Никаких новостей не читала, в Интернет не заглядывала, но подозревала, что средства массовой информации вызвали бурный резонанс. Я старалась об этом не думать, потому что голова и так была забита мыслями, словно натянутые струны гитары.
– Ты считаешь это удачной идеей? – слабо улыбнулась, но, понимая, что мне все же нужно выйти на свежий воздух. Просто поменять «пристанище», хотя бы временно.
– Возможно, а, возможно, и нет.
– Ты с Максом… – начала я, но Эвелин меня перебила и подтвердила мои догадки.
– …расстались.
– Но, почему? К тебе эта история не имеет никакого отношения!
– Он считает, что я могла тебя надоумить, не делать этой ошибки. Кэндис, давай не будем о нем. Макс дурак. Но мы с ним еще обязательно поговорим. Я думаю, ему просто обидно за Джо и он злится на меня и тебя. Но это пройдет.
Я прикрыла глаза ладонями и покачала головой.
– Это я виновата. Я подставила тебя.
– Не говори глупости! Никого ты не подставила! Все нормально. Я поговорю с Максом, и все наладится. И у тебя с Джо все будет хорошо. Просто нужно дать ему время.
– Думаешь… он выслушает меня? – я с надеждой посмотрела на Эвелин.
Она не сразу ответила, будто обдумывала мой вопрос.
– Если он к тебе действительно испытывает то же, что и ты к нему – выслушает.
Собираться долго мне не пришлось. Собственно, только переоделась и даже не красилась. И мне было абсолютно все равно, как я выгляжу. Мне не хотелось привлекать к себе внимание, так что одежда была неброской. Эвелин, в отличие от меня, была с макияжем и одета более ярко.
Уже через час мы сидели за барной стойкой одного модного паба, куда нередко ходили довольно состоятельные люди. Здесь было несколько шумно, но разговаривать, не перекрикивая друг друга можно. Заказав по коктейлю, мы вяло вели беседу, стараясь меньше затрагивать тему с пари. Что касается моей работы, то на следующий день после случившегося, я взяла отпуск за свой счет. Директор не в восторге от выходки Дилана, особенно от статьи, которую выпустил Кеннан, тем самым, привлекая к нашим конкурентам большее внимание и отбивая лакомый кусочек – информацию о пари. Конечно, о том инциденте говорило много издательств, но так высокопарно, как расписал Кенан, не удалось никому. Что касается меня, то мне было все равно, кто выпустил статью, и, кто, сколько денег за это получил. Единственное, мне было неприятно, что это стало достоянием общественности, благодаря Дилану.
Когда мы уже подумывали уходить, в паб зашла компания парней. И все бы ничего, если бы среди них не был Джо и, судя по его виду, он был достаточно нетрезв. Они прошли в самый дальний уголок заведения и сели за столик. Рядом с Джо сидел Макс, который в нашу сторону вообще не смотрел, как и все остальные. А я, не в силах отвести взгляда, начала гипнотизировать фигуру Джо, словно, пытаясь обратить его внимание на себя. Только зачем? Все равно мы сейчас не сможем поговорить, хоть я этого безумно хотела. Но не думаю, что это взаимно.
Надо же, какая ирония судьбы, встретиться в одном пабе огромного мегаполиса. И сейчас, глядя на него, я понимала, как сильно соскучилась по нему и как мне его не хватало. Как мне стыдно перед ним, но даже это не позволяет мне отвести взгляда от него. Мне было важно, хоть немного посмотреть на него, запечатлеть эту случайную встречу, чтобы потом подпитывать ею свое сознание вдали от него.
– Пойдем, – Эвелин тоже их заметила. – Сейчас не время.
– Я хочу сейчас быть здесь, – отмахнулась, не отрывая своих глаз от Джо, который в этот момент посмотрел на меня, и мы встретились взглядами.
Что было в его глазах? Огорчение, обида, сменяющаяся холодом, но не презрением, напополам с непониманием. Мы смотрели друг на друга, может, минуту. Никто из нас не подорвался с места, не поспешил навстречу, просто зрительный контакт, который я пыталась удерживать, потому что чувствовала, как Джо старается его увести и одновременно, пытается задержаться еще хоть на секунду. Такие противоречивые, как мне показалось, чувства, он испытывал сейчас. А, быть может, я это все сама себе выдумала или принимала желаемое за действительность. Но все же, я первая опустила глаза, не выдерживая внутреннего порыва, из-за которого эмоции начали накатывать на меня с новой силой. В глазах появилось неприятное напряжение, но волю слезам я не дала. Нельзя. Не сейчас. Не здесь.
Подняла глаза на Эвелин, не понимая обиды в ее взгляде. Она поджала губы, периодически покусывая их. Она явно нервничала. Эвелин смотрела в сторону Макса, Джо и его друзей, к которым присоединились три девицы. Одна уже сидела у Макса на руках, и они мило о чем-то разговаривали. А другая сидела между Мэтью и Ником, плотно прижавшись к парням, пила коктейль, заигрывая то с одним, то с другим. Сам же Джо сидел чуть отстраненно от других, а рядом с ним какая-то блондинка. Она вела себя достаточно раскрепощено, радуясь тому, что объект ее желания пьян и более доступен. Придвинувшись к нему совсем близко, она наклонилась и что-то прошептала ему на ухо. И, как мне показалось, положила свою ладонь ему на колено. Из-за стола, за которым они сидели, не было особенно видно, и я могла только догадываться о действиях этой девушки.
Сейчас, когда я еще не восстановилась после того, что было на том вечере, видеть его в компании с другой – было невыносимо. И вроде, они не целовались у меня на глазах, но одно присутствие другой рядом с ним – терзало меня изнутри. Особенно сейчас, когда доступ к нему у меня закрыт, а она так непозволительно близко сидит к нему.
Я зажмурилась, не желая видеть эту картину перед собой, но как назло мне вспомнился мой сон, в котором я видела Джо с другой. Противная дрожь окутала мое тело, а в висках снова начало пульсировать. Помотав головой, я резко подскочила с места. Эвелин, понимая мое намерение как можно скорее уйти отсюда, быстро расплатилась и я, еще раз бросив свой взгляд на Джо, к которому так и липла эта блондинка, поспешила выйти из этого душного помещения.
Как только я оказалась на улице, сразу ощутила мороз, который «поцеловал» мои щеки. Неприятно поежившись, я обняла себя руками. Эвелин вышла вслед за мной, и настроение ее сильно испортилось. Она стала ходить туда-сюда, не смотря в мою сторону. Я почувствовала еще больший стыд. Ведь это я виновата.
– Эвелин, – я позвала ее, но она не сразу посмотрела на меня.
– Что Эвелин? Эвелин сейчас сердитая! Ты видела, что вытворял этот козел?! Усадил к себе на колени какую-то девицу! Я знала, что он кобель, но не думала, что сразу после нашего расставания он найдет мне замену! – она как всегда без остановки начала говорить.
– Я не думаю, что он нашел тебе замену.
– Я ему найду, сволочь такая! Сегодня поеду к нему и выгоню эту девицу! На сей раз мы с ним очень основательно поговорим!
– Ты поедешь к нему?
– Конечно! Я не собираюсь его с кем–либо делить. Он хоть и козел, но оставлять своего мужика без «Фаберже», я пока не намерена. – Я улыбнулась, вспомнив, как раньше Эвелин говорила, как именно расправится с Максом, если тот ей изменит.
В ту ночь я снова не могла заснуть. Меня терзала мысль, что Джо сейчас проводит время с той блондинкой и, быть может, не только в пабе, но в своей постели. Я заворочалась в кровати, сжав подушку руками и тихонько завыв. Я сама виновата. Мне нужно с ним поговорить. Я не могу его потерять.
***
– Джо, открывай, я знаю, что ты дома! – Макс уже минут пятнадцать стоял под дверью друга, практически непрерывно звоня в нее.
И спустя несколько минут, двери ему все-таки открыли. Джо безразлично глянул на друга, чуть отошел в сторону, пропуская Макса внутрь и, закрыв за ним дверь, лениво поплелся в гостиную, в которой был самый настоящий бардак, еще с того самого вечера, когда он узнал, что является всего лишь выигрышем зеленоглазой красотки, которая засела глубоко в его сознании. Да и сердцем успела завладеть.
В ту ночь он был словно невменяем. Даже, Каприс не рискнула показываться ему на глаза, в то время, как ее хозяин напивался в гостиной до чертиков, а затем разбил стакан с виски о стену, круша мебель и громко ругаясь нецензурными словами. Его словно жгло изнутри, или вовсе сжигало заживо, – такое было ощущение. Будто переворачивают наизнанку, раскраивая душу, которую пытаешься хоть как-то спасти, но не получается. Огненная лава бурлила внутри него, доходя до точки кипения, а потом и вовсе выливаясь наружу. Единственное, что тогда хотелось, это просто забыть то гнусное представление, что устроил Дилан на глазах у всех, лишая его своего собственного счастья, разрушая перед всеми. И пусть его девушка, в которую он уже успел по уши влюбиться, пыталась хоть как-то спасти то, что они оба обрели – свой маленький мир, – в тот момент это было невозможно. Никого не хотелось слушать, особенно Кэндис. Каждое слово отдавалось громким набатом в его голове. Осознание того, что она на него поспорила, будто медленно истребляло его, не спеша, по каждой клеточке, а не одним махом. Нет, все происходило постепенно. Так больнее. И самое интересное, чувства, которые успели окрепнуть в нем к его журналистке – не угасали, а становились крепче. Парадокс. Должно быть все наоборот, но эта брюнетка не покидала его сознание, мысли. Приходила во сне и всюду следовала за ним.
– Ты что, всю неделю пил? – Макс уже и сам утвердительно ответил на свой вопрос, наблюдая беспорядок в квартире музыканта.
Пустые бутылки из-под спиртного валялись на полу, рядом с осколками битого стекла.
– Ты пришел мне нотации читать? – Джо прошел на кухню, включив чайник.
Каприс, учуяв, что в доме гости, вышла поздороваться. Мяукнув, потерлась о ноги Макса, и тот с удовольствием взял ее на руки.
– Ты хоть кошку кормил? – Макс почесал за ушком малышки, и та довольно замурлыкала.
– Кормил, – Джо нахмурился и сел за стол, облокотившись локтями об него и, запустив пальцы в волосы.
– Собирайся, поедем, развеемся, – шатен открыл холодильник и достал оттуда молоко и, налив его в блюдечко, поставил Каприс на пол.
– Отвали, – пробурчал брюнет, не поднимая головы.
– Хорош страдать! Не стоит она того! Я вообще тебя не узнаю. Тоже мне, нашел в кого влюбляться.
– Заткнись! – прикрикнул Джо.
Злиться на Кэндис, Джо имел право. Но слышать такие слова от друга ему было неприятно.
– Ну, давай, защищай ее! Она на тебя поспорила!
– Я сказал тебе, умолкни, – Джо поднялся и вышел из кухни.
– Я предупреждал тебя, что не нужно соглашаться на интервью. И что из этого вышло?
– Ты все сказал? – Джо зашел в комнату, открыл шкаф и побросал на кровать вещи, которые собирался надеть. Видимо, он все же решил принять предложение Макса куда-нибудь сходить отдохнуть.
Макс ничего не ответил, только вышел из комнаты, а через полчаса они оба вышли из квартиры Джо. На улице уже ждали Мэтью и Ник, которые решили составить им компанию. Мэтью был на машине, так что пить сегодня предстояло, только троим. Посетив один паб и, пропустив в нем несколько бокалов коньяка, они поехали в другой, в котором, как по закону подлости, Джо увидел Кэндис, хотя так пытался забыть ее, хотя бы сегодня. Ну, или просто выкинуть ее образ из головы. Но как только увидел ее, перед глазами еще больше все поплыло, а по телу разлилось тепло. Возможно, в этом виноват алкоголь. Только почему-то градусы поднялись еще больше, как только его карие глаза посмотрели в зеленые и оба начали тонуть друг в друге.
Отвернувшись от столь желанной девушки, Джо осушил только что принесенный стакан виски.
– Плохо? – поинтересовался Ник, заметив, горькое выражение лица у Джо, который облокотился о спинку кожаного дивана.
– Отлично, – сказал скорее себе, чем Нику.
– Заметно, – не весело усмехнулся Мэтью.
Макс, который заметил Эвелин и Кэндис, сделал вид, что не замечает их и взглядом начал искать девушек, которые очень кстати могут украсить их мужскую компанию. Завидев двоих и красноречиво «пообщавшись» глазами, девушки, приняв немое приглашение, присоединились к ним за стол. Довольно яркая блондинка, которая сидела за отдельным столиком и не сводила своего взгляда с музыканта, с того самого момента, как только он вошел в паб вместе с друзьями, решила последовать примеру тех двух девушек, которые уже вовсю воркуют с парнями.
Медленной и плавной походкой, она подошла к столу и села возле Джо, который как раз сидел с краю.
– Ну, привет, – поздоровалась она, томно скользя по нему взглядом.
Джо нахмурил брови, будто пытаясь вспомнить, где ее видел.
– Мы знакомы?
– Какая у тебя плохая память, – усмехнулась она. – Я Стейси, если ты забыл.
– А должен помнить? – вопросительно выгнул бровь и отвел от нее глаза.
– Не думала, что ты был в отношениях с журналисткой, – Стейси пропустила его иронический вопрос.
– Ты не обязана думать о моих отношениях.
– Какой ты строгий сегодня, – продолжала улыбаться Стейси. – Не уж-то страдаешь по своей девочке?
– Тебя это не касается.
И снова выпил стакан с коричневой обжигающей жидкостью.
– Ты прав, – согласилась она и придвинулась к нему вплотную.
– Что тебе от меня надо? – довольно резко прозвучало из его уст.
Джо повернулся к ней и посмотрел в глаза, не обращая внимания на ее лукавую улыбку. Стейси наклонилась к нему и прошептала на ухо:
– А ты не догадываешься?
– Ты обратилась не по адресу.
Краем глаза он заметил, как Кэндис и Эвелин стремительно покидают заведение. Он с трудом подавил в себе желание не кинуться следом и догнать ту, о которой он не мог перестать думать, даже в присутствии такой привлекательной девушки, которая сейчас сидела рядом с ним.
Отстранившись от Стейси, он решил «вести беседы» с алкоголем, так что через час, Джо был абсолютно пьян, и его друзьям пришлось практически тащить его до машины.
Собственно, свое Стейси не получила. Добиться расположения музыканта ей не удалось, даже, когда он совершенно не трезв. Зато Макс получил свое, но не с той девушкой, которая сидела у него на коленях. Как только он зашел в свою квартиру, в дверь тут же позвонили. Открыв ее, он увидел Эвелин и она была совсем не в духе.
– Что, уже успел ее трахнуть? – Эвелин втолкнула Макса в его же квартиру и захлопнула дверь. – Козел ты, понял? Еще не успел отойти от нашего расставания, как уже устраиваешь цирк у меня на глазах!
– Вижу, ты сегодня не в настроении, – Макс усмехнулся и скрестил руки на груди, а сам обрадовался ее приходу. Он уже успел соскучиться по ней, хоть и прошла всего неделя, как он ее не видел.
– Зато ты я смотрю в настроении! Оно так и рвется наружу из твоих штанов!
– Ты права, хочешь проверить?
– Сволочь ты, – спокойно покачала головой Эвелин.
Она, безусловно, сейчас нервничала, только сил уже никаких не осталось. Прождав пару часов в своем автомобиле возле дома Макса, она успела себя всю извести, кусая губы и представляя, что сейчас он приедет с той девушкой. Но на ее удивление и радость, он приехал один. Но, так как раздражение в ней еще не утихло, Эвелин не смогла сдержать своих эмоций и не наговорить всех те слов, что только что прозвучали в адрес Макса.
Он ей ничего не ответил. Но как только она повернулась к нему спиной, намереваясь уйти, он остановил ее, взяв за руку, и прижал к себе. Эвелин слабо пыталась вырываться из его рук, но даже, если бы она очень постаралась, у нее бы это не вышло: Макс обнимал ее крепко и отпускать никуда не собирался.
Эту ночь они провели вместе, тогда как Джо и Кэндис – отдельно, друг от друга, томясь в ожидании снова увидеть любимые глаза.
Глава 29
За окном еще с ночи кружила метель, не переставая засыпать город все новой «одеждой», будто примеряя на него очередной зимний наряд. Ветер завывал очередную песню, которая, отнюдь не нравилась прохожим, осмелившимся выйти сегодня на улицу. Но, нельзя не согласиться, что в зиме есть особое очарование, которое ощущаешь, когда стоишь у окна и наблюдаешь за природой, кутаясь в теплый плед и, попивая горячий напиток.
И пусть за окном бушевала королева снежного царства, а холод пронизывал до костей все живое, в спортзале было жарко. Казалось, температура здесь накалилась до самой высокой отметки, грозя вот-вот превысить свой лимит. И, несмотря на то, что в зале было всего два человека и боксерская тяжелая груша, которую вновь и вновь сотрясал новый и более сильный отточенный удар, создавалось впечатление, что здесь присутствовало не двое молодых мужчин, а намного больше – такая мощная исходила энергетика.
Взгляд карих глаз, в которых запросто можно утонуть или потеряться, словно во тьме, был сфокусирован на объемном цилиндре из кожи, что собой представляла боксерская груша. Агатового цвета волосы, кончики которых почти касались широких и крепких плеч, стали влажными; белая майка, что прилипла к натренированному телу, была мокрой. Мужчина в очередной раз сотряс грушу мощным ударом. Кисти его рук защищали шингарты, что так ладно сидели на них.
После очередной серии ударов, брюнет вытер пот со лба тыльной стороной руки, стянул с себя майку и бросил ее на пол. Затем подошел к маленькому столику, за которым сидел его друг, взял бутылку с водой, сделал несколько больших глотков и отставил ее в сторону. Размяв шею и плечи, он снова приблизился к груше.
В этом спортзале Джо, Макс и их друзья тренировались каждую неделю. Сегодняшний день не стал исключением. В ультрамодном спортклубе, которым владел отец Оливера, соратника по группе, могли тренироваться только люди определенного круга, чаще всего знаменитости или бизнесмены. Зал, в котором сейчас находились Джо и Макс, был большим и достаточно вместительным. Помимо матов, разных видов боксерских груш и тренажеров, здесь стояли несколько небольших круглых столиков с удобными креслами или стульями для отдыха. Только брюнет не собирался отдыхать. Уже целый час он тренировался, отрабатывая удар на груше, будто старался выбить из нее дух. И если бы таковой имелся, он бы уже давно исчез из этого мешка с древесными опилками.
– Ты, я смотрю, совсем не устал. – Макс вальяжно развалился на стуле, широко расставив ноги, наблюдая за другом, вид которого был совсем недружелюбным. Скорее жестким и сосредоточенным. – Признаться, я удивлен, что сегодня ты изъявил желание размять мышцы, учитывая твое вчерашнее невменяемое состояние после попойки, – усмехнулся Макс, который почувствовал острое желание закурить. Но даже ему – сынку нуворишей, это не позволялось делать в месте, где царит спортивный дух. Для курения и алкоголя имелся отдельный бар в спортклубе, который не редко посещали завсегдатаи клуба, желая расслабиться после тренировки или просто тяжелого рабочего дня. Это правило, установленное хозяином данного спорткомплекса, Макс уважал, не смея возражать. Но будь этот клуб его, он курил бы там, где ему приспичило.
– А я, как раз не удивлен, что ты свой зад отсиживаешь, вместо того, чтобы размяться, – Джо сильнее ударил грушу, отчего та раскачалась.
Боксерскую грушу, Блэкнайт практически никогда не обходил стороной, когда посещал спортзал. И хотя бы раз в неделю, но тренировался на ней, прекрасно зная, что это отличный способ организовать своему организму мощную аэробную нагрузку.
– Может, ты мне еще и спарринг хочешь предложить? – Макс поигрывал пачкой сигарет, что лежала на столе и, которую, он не осмеливался даже открыть, зная, что может не сдержаться и закурит.
– В другой раз, не то еще разобью твою рожу ненароком.
После слов Джо, груша раскачалась сильнее под воздействием его ударов.
– Какие мы грозные, – хохотнул Макс. – А вот харю мою трогать не надо. Эвелин будет не в восторге.
Удары стихли, но Джо продолжал стоять спиной к другу. О том, что Макс помирился с девушкой, он еще не рассказал. Нарушать молчание никто из них не спешил. И хоть Макс хотел поделиться своей новостью, делать этого не торопился. Но раз уж сболтнул, придется говорить и дальше.
– Мы с ней помирились. – Замолчал и через несколько секунд продолжил. – Вчера.
– Поздравляю.
Это прозвучало из уст Джо невесело, хотя он действительно был рад за друга. Ведь Эвелин совершенно не причем. Только втолковать это Максу, когда он еще тогда сердился на свою подругу, было бессмысленно. Да и не до этого было Джо. За последнюю неделю, что тот провел в стенах своей квартиры, он отвлекался только на алкоголь и сочинение песен, которые абсолютно не выражали позитивного настроя. Скорее, они были о любви, которая носила маску. Впрочем, эти песни не войдут в новый альбом музыканта. Их место в мусорном ведре, как посчитал сочинитель, уверенный в том, что они, несомненно, стали бы хитами.
– Я скучал по этой чертовке, – Макс потеребил волосы на затылке.
В его глазах промелькнула нежность.
– Нехер было расставаться, и скучать бы не пришлось. – Джо долбанул грушу, а его голос совсем не казался дружелюбным. В нем снова стала просыпаться злость, которая не утихала внутри него, а только иногда слабела.
– Не понял, – Макс поднялся и не спеша подошел к Джо. С минуту он наблюдал за другом, который колотил грушу сильнее и яростнее. Он злился. Макс это понял сразу. И злился он не на то, что друг помирился со своей девушкой, а на Кэндис. На себя, черт возьми! – Ты собираешься от груши одни ошметки оставить? – попытался пошутить Макс.
– От…бись! – было ему ответом, который, конечно же, Максу не понравился.
– Хорош! Чего беснуешься? Не я подбил твою подругу на спор. – Он отошел от парня, чтобы случаем удар не пришелся ему вместо груши. – Тебе пора расслабиться. Трахнуть телочку – отличный способ снять напряжение.
Когда Джо повернулся к нему лицом, Макс заметил, что друг пришел в еще большее бешенство.
– Скажи, ты много девок оприходовал за время расставания с Эвелин? – Макс молчал. И Джо знал, что ответ отрицательный. – И я уже расслабился однажды. – Снова повернулся к груше, начав долбить ее так, что она скоро будет не просто раскачиваться, а исчезнет из поля зрения. – Хорошо так, расслабился, – Джо мотнул головой, откидывая волосы, что упали на лоб, мешая смотреть перед собой.
Макс не перебивал его, поняв, что другу нужно выговориться. Пусть и не стандартно за бутылкой пива, к примеру, и сигаретой, а вот так, через боксерскую грушу.
– Я еще тогда должен был понять... – прерывисто вдохнул и продолжил: – Она же хотела порвать отношения не просто так. Мне нужно было понять... – резко вздохнул, – что все там не просто. И ревность ее во время моего отъезда... – Джо мотнул головой. – Она так и не стала мне доверять. И ее крики во сне... В ней до сих пор живет обиженная школьница.
– Может, она хотела сказать? Ждала момента, – предположил Макс, засунув руки в карманы. – А тут еще и тот сукин сын вмешался, журналюга!
Услышав про Дилана, Джо еще яростнее выбивал из себя эмоции через грушу. Он прекрасно помнил тот разговор с ним по телефону, когда Дилан позвонил Кэндис поздно ночью. Тогда в Джо проснулась ревность – сильная и яркая. И сейчас она снова о себе дала знать, только куда более обжигающая, нежели тогда. Будучи вдали от девушки, по которой он продолжал сходить с ума, все его чувства к ней стали намного острее и сильнее. И даже злость не в силах была потушить тот пожар, который все больше и больше разгорался, сжигая душу и сердце дотла. Джо был необходим выброс энергии, и груша, которую он уже готов был разорвать, вряд ли особо поможет ему.
Все, что нужно музыканту – это музыка, которую он создает. Но стоит ему влюбиться, и музыка уже не может существовать без своей Музы. Джо это прекрасно понимал, но уже ничего не мог поделать. Но и избавляться от этого самого чувства, что заставляет сердце, буквально разрываться, не хотел. Оно – чувство, стало для него необходимым.
– Поговори с ней, – Макс подошел ближе. – Или забудь.
Джо со всей силы ударил по груше, показывая, что он не согласен со словами Макса.
– Поздно забывать. Втрескался в нее, твою мать.
– Вижу, – кивнул Макс. – Тогда поговори. Она, скорее всего, придет с Эвелин на открытие нового отеля моего отца через неделю. По крайней мере, я передал приглашение ей через Эвелин.
Джо посмотрел на друга и слабо улыбнулся уголками губ.
– Продумал все? – усмехнулся. – Сообразительный ты, сука!
– А то! – хмыкнул Макс и, похлопав друга по плечу, подошел к столику, взял пачку сигарет, а Джо – бутылку воды. После чего они вышли из зала.
***
Вечер, устроенный в честь открытия отеля отца Макса, чем-то напоминал ту предрождественскую вечеринку – тот же лоск, глянец, дорогие смокинги и платья. Если бы не желание поговорить с Джо, я бы сюда не пришла, хоть меня и пригласил Макс, передав приглашение через Эвелин. Я искренне радовалась за подругу. Ее с Максом моя ошибка не должна касаться.
Всю прошедшую неделю я тщетно пыталась дозвониться до Джо, но он не брал трубку. Чаще всего, его телефон был отключен. Можно было бы поехать к нему на квартиру, только что-то меня постоянно останавливало. Мне было страшно, что он может просто не открыть дверь или не станет слушать. Хотя, он и сейчас может не стать меня слушать.
