Текст книги "Врата принятия (СИ)"

Автор книги: KAKTUS

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Книга 2. Селестия: Врата принятия

Глава 1: Пэр + Пролог. Часть 1

Глава 1: Пэр + Пролог. Часть 1.

«Раньше миром управляли умные. Это было жестоко. Умные заставляли тупых учиться. Тупым было тяжело. Теперь миром управляют тупые. Это честно, потому что тупых гораздо больше. Теперь умные учатся говорить так, чтоб тупым было понятно. Если тупой что-то не понял – это стало проблемой для разумного. Раньше страдали тупые. Теперь страдают умные. Страданий стало меньше, потому что умных становится все меньше и меньше».

Михаил Жванецкий

Сервантий Эвальд Фаулер – глава небольшого дворянского рода. Несмотря на то, что в его роду был всего один человек, и это он сам, быть дворянским родом он не переставал. Сервантий, а именно так его звали, изначально не должен был перенять отцовский титул. Пэр – самый низший дворянский титул, однако дворянский, и передаётся, как и всякий другой по наследству. Фамилия Фаулер, передаётся всем потомкам, а имя Эвальд только наследникам в честь основателя рода – Эвальда Фаулера.

Отсюда и выходит Пэр Сервантий Эвальд Фаулер. И знали его под этим именем уже примерно половину века, поэтому для некоторых крестьян он стал чем-то вроде вампира, живя так долго и не только не умирая, но ещё и здравствуя. Для человека, который не обладал даже и толикой каких либо магических способностей, это было удивительно, тем более что как он сам говорил, ему было уже больше 70 лет. Был он самым обычным человеком, который не был магом или воином даже 1 ранга. Именно поэтому, он и не должен был изначально наследовать титул, хотя и был старшим сыном.

Но случилась несчастье. Однажды, он как обычно уехал на очередной званый ужин, который на самом деле представлял собой элитную тусовку, где собирались такие же бесполезные дети низших дворян. Они не имели способностей, силы воли или хотя бы каких-то желаний, кроме как вести и дальше свой разгульный образ жизни. А когда он вернулся домой, то увидел не самую приятную картину – вся семья, слуги и охрана была мертва. Как оказалось, какие-то разбойники решили их обокрасть. Главарь бандитов оказался воином 3 ранга, поэтому ни охрана, ни глава семьи Фаулеров, отец Сервантия, который был воином 2 ранга, ничего не смогли сделать. Погибли абсолютно все, поэтому, титул перешёл автоматически, по наследству.

Но так как до этого, он ничем не занимался, то первое время ему приходилось тяжко. Но семейный бизнес, который хоть и был небольшим, но спокойно обеспечивал целый дворянский род, с их хотелками, никуда не делся. Поэтому, несмотря на то, что хорошим управленцем он не был, а уж тем более бизнесменом или даже хотя бы человеком с предпринимательской жилкой, то он попросту не трогал этот бизнес, получая от него только прибыль, не особо интересуясь, как с ним управляется человек, которого поставил его отец. Так как жил он один, и у него появились деньги, которые до этого распределялись на всю семью, охрану и прислугу, то он пустился во все тяжкие, развлекаясь так, словно каждый новый день может стать последним.

В его оправдание можно сказать, что к 40 годам, он образумился, и привёл в порядок свой старый фамильный дом. Даже отстроил его лучше, чем он был до этого. Однако жену и детей он так и не завёл. У него были деньги, была власть, небольшая, всего одна деревенька, но ему и этого было достаточно. Поэтому, он либо брал к себе в слуги молодых девушек, и предлагал им «очень хорошие условия» в которые входил секс и работа по дому, в обмен на огромные для них деньги. Либо он уезжал в город и там цеплял девушек, с тем же самым предложением. Отказов он не любил, и даже скорее не терпел, но обычно с ним соглашались, потакая его желаниям, ведь всё же деньги творили настоящие чудеса.

В общем, жил себе не тужил, ни в чём не отказывал и по полной наслаждался жизнью. Вот и сейчас, он занимался всё тем же. Он стоял, весь дряхлый, с громадными морщинами, лапал своими руками молоденькую девицу. Но что удивительно, несмотря на свой возраст, чувствовал он себя даже неприлично хорошо. А то, что девчонка не сопротивлялась, так это и не удивительно.

И всё было бы хорошо, если бы в какой-то момент, он опять не зашёлся в приступе страшного кашля. Такое с ним начало происходить примерно два месяца назад. Он скрючился от боли, а служанка, которая до этого смущалась ради приличия, ведь старику так нравилось больше, сразу склонилась к нему.

– Господин. Вам нужно больше отдыхать, – она начала гладить его по спине, пока его кашель не прекратился. Как только он успокоился, она взяла его под руку, чтобы отвести до комнаты.

– Кха. Я сам дойду, – он выдернул свою дряблую руку из нежных, тёплых и мягких рук служанки, кинул в неё платок, который был весь в крови, после чего пошёл в сторону своей комнаты.

Но он не прошёл и пары метров, как ему опять стало плохо, приступ застал его внезапно, из-за чего он захотел опереться рукой на стену, чтобы поддержать себя хоть как-то, но промахнулся и начал падать. Однако ему вовремя подставил свое плечо слуга.

– Это ты, – сказал он, увидев молодое лицо.

– Господин, не подскажете где ваша комната. А то я опять забыл, – произнёс он, слегка вжав шею в плечи, словно боясь получить по шапке от своего господина.

– Бестолочь, работаешь здесь уже больше месяца, а так и не запомнил. Я тебя скоро точно уволю, – в очередной раз, грозя увольнением, Фаулер опираясь на юношу, пошёл в свою спальню.

Слуга, знал, где находится комната его господина, однако, Сервантий был настолько упёртым, что не хотел принимать ничью помощь. Слуги, которые работали у него давно, говорят, что его характер начал портиться лет 20 назад. И с тех пор лучше не становилось, наоборот, с каждым годом только хуже. Поэтому, такой хитрый способ, мол, это слуга глуп, а его хозяин ему помогает, позволяло Сервантию принимать помощь.

Слуга помог дойти старику до спальни, где уложил его на кровать. Отдав распоряжение нескольким служанкам, чтобы они принесли тёплой воды господину, чтобы он смочил горло, послушно замер в стороне. Через пару минут, одна из служанок, которая спешила принести своему мастеру тёплой воды, случайно споткнулась прямо рядом с кроватью, из-за чего пролила воду. Кроме того, что вода попала простыни, она угодила на нежную кожу Сервантия. А так как господин любил горячую воду, то когда она попала ему на тело, то обожгла кожу.

– Ах ты, ****, – закричал он, сразу после этого закашлявшись. – Иди прочь! Прочь! Чтобы я больше тебя никогда не видел. Не появляйся больше в моём доме! – сквозь кашель, брызгал он слюной.

К нему сразу подбежала ещё одна служанка, которая быстро всё вытерла. Другая служанка быстро принесла чистую и сухую одежду для своего господина. А Сервантий, сегодня уволил ещё одну провинившуюся служанку. Она, кстати, была одной из немногих, кто работала у Сервантия больше нескольких лет, ведь сейчас подавляющее большинство слуг в поместье – новые.

Сервантий же, списывал это на полосу невезений. Последние несколько месяцев выдались совсем неудачными. Сначала, несколько слуг серьёзно травмировались, из-за чего им пришлось уйти на покой. Другие разъехались из-за болезней. Остальных Сервантий уволил сам. Он был очень требовательным к слугам, и наказывал даже за малейший просчёт, поэтому, стоило ему уволить десяток слуг, за небольшие проступки, как многие сами начали уходить, хотя до этого спокойно тут работали.

Но, так как слуги ему были нужно, то он нанимал новых. А вот новенькие не знали, что их новый господин такой проблемный, поэтому нанимались с охотой. Особенно, они прельщались на большую зарплату. Поэтому, старых слуг, можно было пересчитать по пальцам одной руки. И сегодня, этого пальца стала на один меньше. Теперь, в доме оставалось всего 3 человека, которые были сами чуть-чуть младше Сервантия.

Первая – Матильда, главная горничная. Она занимает эту должность уже больше 40 лет: суровая женщина с тяжёлым взглядом, которая не даёт спуску всем новеньким. Да и старым слугам от неё регулярно доставалось, поэтому сейчас, когда старых не осталось, а новенькие слуги ещё не успели ей проникнуться, то в поместье царила нелюбовь и страх по отношению к этой женщине, хотя до этого прошлые слуги её уважали и отдавали ей должное. А сейчас новые, не только боятся и не любят её, не признавая авторитет главной горничной, но ещё и шушукаются за спиной, рассказывая, друг дружке про неё различные выдуманные и не очень гадости.

Второй – Жюль, главный дворецкий. Он так же занимает свою должность уже давно, больше 30 лет. Довольно тихий и молчаливый старик, который, однако, довольно добросовестно выполнял свои обязанности. Ни с кем конфликта не имел, и был одним из немногих, кто мог успокоить гнев своего господина или даже отговорить его от каких-то импульсивных действий, вроде увольнения того или иного слуги. Кроме того, этот старик был единственным, к кому Сервантий мог обратиться за советом или даже поделиться своими сокровенными мыслями.

Третий – довольно необычный человек, если принимать во внимание первых двух. Это был садовник. Он обладал мастерством, умело подстригая кусты и содержа внешний вид поместья вечно пышущим и зелёным. У Сервантия был небольшой пунктик насчёт внешнего вида поместья, потому как он считал, что внутренний облик человека можно понять по внешнему виду его участка. Если он неухоженный, грязный или маленький, то значит и человек внутри гадкий, противный и мерзкий. А раз лично его участок вечно чистый и красивый, то значит и Сервантий такой же открытый и добрый человек. Впрочем, с этим многие могут не согласиться.

– Мальчишка, подойди, – позвал он стоящего в стороне слугу. – Что-нибудь разузнал? – спросил Сервантий у слуги, как только он к нему подошёл.

– Да мой господин, – тот поклонился и начал свой рассказ. – Садовник ничего подозрительно не делает. Он всё время проводит на улице, ни с кем не разговаривая. Он даже свою собственную еду приносит. И изредка к нему приходит его дочка. Господин Жюль…. Что касается него, то мне очень сложно узнать, чем он занимается. Он скрытный человек, но пару раз я видел, что он кое-что делает, однако я не уверен, стоит ли вам это говорить…. – замялся слегка юноша.

– Что за вздор! Конечно, говори. Кто твой господин? Он или я? – возмутился Сервантий, взгляд, которого даже прояснился от такого всплеска адреналина.

– Конечно Вы, Пэр Фаулер, мой господин, – заверил его слуга, чтобы старый дворянин не смел в этом даже сомневаться. – Однажды ночью, я случайно проснулся, и, проходя мимо окна, заметил, как снаружи, на окраине участка, господин Жюль с кем-то разговаривал. Я подумал, что мне почудилось, что я увидел тени деревьев, или что это был не господин Жюль, но через пару дней, я снова заметил, что он с кем-то встречается. Однако я не решился спросить у него, что он там делает, – потупив глаза вниз, смиренно склонив голову, продолжал он свой рассказ.

– Вот как, – послышался скрежет зубов, после чего послышалось всего 2 слова. Однако они были произнесены с нескрываемым гневом. Слуга не знал, о чём думает его господин, но явно о чём-то нехорошем. – А что ты узнал о Матильде? – спросил он.

– Госпожа Матильда, ничего такого не делала. По крайней мере, я не замечал. Но служанки поговаривают много разного о ней. Мол, она потеряла хватку, и никем из новой прислуги не управляет. Всё сваливает на свою помощницу, Софию, которая выполняют всю работу. Кроме того… можно ли мне ещё кое-что сказать? – спросил он неуверенно.

– Да, говори, – кивнул старик, довольный тем, что слуга спрашивает у него разрешения буквально по каждому поводу.

– Я заметил, что почти все служанки, которые накосячили за последний месяц, были наняты лично Матильдой, хотя при этом их навыки оставляли желать лучшего. Даже Карна, которую вы сейчас уволили, наняла именно Матильда. Однако я ничего не имею в виду. И не лезу в дела госпожи Матильды и её подчинённых, я просто высказываю свои наблюдения, – слуга начал свой рассказ довольно откровенно, но под конец стушевался.

– Вот как. Ясно, ясно, – бубня себя что-то под нос, и несильно кивая, отреагировал Фаулер. – А что ты можешь сказать про Тима? – вдруг спросил он.

– Господин Тим? Он пытается добиться взаимности от помощницы госпожи Матильды, Софии. Постоянно к ней бегает, но София его вечно отвергает, – словно любовные страсти затронули и его, произнёс слуга.

– Да мне всё равно к кому он хочет там пристроиться, – перебил его Сервантий. – Он делал что-то ещё?

– Вроде ничего такого, – покачал юноша головой. – Кроме своих обычных обязанностей я за ним ничего не заметил. Мало того, что он лично, каждый вечер обходит всю территорию, так и вся охрана ходит у него по струнке. А ещё он очень переживает за ваше здоровье. Он, как я даже слышал, в один из дней, отправлял охранника в город, чтобы тот сходил к местному лекарю, в надежде, что лекарь может вам помочь.

– Сдался мне этот шарлатан, – брезгливо ответил Сервантий. – Завтра ко мне должен приехать настоящий целитель. Я за него столько денег заплатил, что Тиму даже не снится. Но всё же этот Тим хороший кадр. Мне повезло его найти. Три месяца назад, он пришёл весь в ранах и попросил убежища. И оказалось, что у него 2 уровень воина. И в знак благодарности, он захотел мне как-то отплатить. И вот теперь он у меня на службе. Жаль, что он глуповат. Но тут уж ничего не поделаешь, – уйдя в себя, Сервантий стал говорить сам с собой. А его слуга терпеливо слушал, не подавая вида. – Ладно, иди. Если ещё что-то узнаешь, то сообщи.

– Как вам будет угодно, господин, – юноша поклонился и вышел из спальни.

На следующий день в поместье приехал целитель. Был это седой дедушка, с завитыми вверх усами, которые он, пока шёл и слушал, постоянно накручивал. Увидев Сервантия, он с ним сначала поговорил за чашкой чая, а после приступил к осмотру. Осмотрев его тело полностью, после чего произнёс:

– Кхм. Тут такая толпа, – он многозначительно осмотрел слуг, которые собрались возле своего господина, искренне за него переживая.

– Пошли прочь, – гаркнул Сервантий, и все кроме юного слуги и главного дворецкого вышли наружу.

Жюль посмотрел на юношу и недобро произнёс:

– Господин сказал выйти всем.

– Что ты раскомандовался? Это я приказал ему здесь остаться, – неожиданно грубо прервал Сервантий своего верного слугу.

– Простите, господин, я не знал, – Жюль склонился по пояс и, извинившись, он отошёл в сторону.

– Доктор, что со мной? Я болен? – спросил после этого Сервантий.

– Ну что же, раз все лишние уши ушли, то я могу вам всё рассказать, – не обращая внимания на небольшие разборки, ответил целитель. – Боюсь, вам это не понравится, но правда такова, что вы неизлечимо больны. Но не в том смысле, что у вас какая-то страшная болезнь, хотя её можно назвать и так.

– Какой у меня тогда диагноз? – страшась услышанных слов, спросил старик.

– Старость, – лаконично ответил целитель. – Ваш организм уже стар и постепенно ваши органы будут со временем отказывать. Это и есть предел вашего организма. К сожалению, я в данном случае бессилен. Это природа, и пойти против неё мне не под силу, так как это естественные причины. Единственное, что я могу сделать, так это напитать ваши органы магией, чтобы они продержались несколько дольше, чем вам отведено природой.

– Делайте что нужно, доктор, – Сервантий прикрыл глаза и тихо произнёс, в какой-то мере смерившись со своей печальной судьбой. Против смерти он был бессилен, ведь её не соблазнишь золотой монетой или мирскими благами.

Глава 1: Пэр + Пролог. Часть 2

Глава 1: Пэр + Пролог. Часть 2.

– Только это потребует дополнительной оплаты, – обозначил целитель, не собираясь бесплатно лечить больного, который одной ногой уже находился в могиле. Да и кто знает, может он не захочет платить после или у него не найдётся на это денег.

– Сколько? – уточнил Сервантий, так как знал, что услуги целителя стоят огромных денег. Даже по меркам дворянских кругов. Поэтому, как не сложно догадаться, на личный вызов простой человек почти точно никогда не сможет насобирать нужную сумму.

– Для вас услуга будет стоить половину приёма, – ответил целитель, опасаясь, что совсем скоро сможет потерять такого хорошего клиента.

– Жюль, принеси господину его плату, – произнёс Сервантий, который не хотел тратить такие деньги. Однако его собственное здоровье стояло на первом месте, а потому, нужно было раскошелиться.

Стоило только главному целителю получить обещанные деньги, которые принёс Жюль, как он сразу же приступил к лечению. Усатый старик положил свои руки на тело Сервантия, и стал медленно направлять туда магическую силу.

Как только целитель всё сделал и заверил, что теперь он выполнил свою часть работы, то Сервантий отправил его на выход:

– Отведите господина Целителя к выходу, – сам Фаулер сейчас с трудом мог встать, да и не хотел, чтобы усилия целителя пошли насмарку. Поэтому он посмотрел на своего самого доверенного слугу.

– Отведи господина Целителя, – послышался голос Жюля, который обращался к юноше.

– Господин Целитель, прошу, идите за мной, – юноша уважительно позвал целителя за собой, услужливо открывая ему дверь.

– Хорошо, – кивнул довольный целитель, которому щедро заплатили за осмотр и лечение.

Как только юноша и Целитель вышли из спальни, Сервантий недовольно произнёс:

– И что это было? – хмурясь, он смотрел на Жюля.

– Господин, вы о чём? – удивился старый слуга, не понимая, чем он мог вызвать гнев господина.

– Не строй из себя дебила. Я приказал тебе проводить целителя. Почему ты тут раскомандовался? Решил, что раз я болен, то мне можно перечить?! Я стал немощен, поэтому мой указ больше не абсолютный?! Ты слишком много себе позволяешь! – чем больше Сервантий говорил, тем больше он распалялся, казалось, что он хотел выплеснуть свою злость, но не знал как, а потому, удачно подвернувшийся под руку Жюль стал идеальным вариантом.

– Господин, я бы не посмел. Я ведь только из лучших побуждений, – искренне ответил Жюль, который на самом деле лукавил. Правда, делал он это потому, что не доверял юному слуге и не хотел, чтобы тот оставался с их господином наедине.

– Ага, не смел он! А что ты делал по ночам? С кем ты встречался ночью? Что ты пытался провернуть за моей спиной!? Ты хотел меня предать?! – разошёлся уже не на шутку Сервантий.

– Мне просто пришло письмо, что со мной кто-то хочет поговорить, – начал оправдываться Жюль.

– Ага. Дважды, – припомнил Сервантий слова юного слуги. – Ещё скажи, что это был лично король. Кому ты врёшь?! – он зашёлся кашлем. – Уходи. Уходи прочь. Я не хочу больше видеть, как ты пытаешься меня обмануть. Уходи, или иначе я позову Тима, чтобы он тебя вышвырнул.

– Но господин, я говорю правду, – вновь начал старый слуга, а вместе с тем, он пытался понять, кто именно мог увидеть его ночью и доложить об этом господину. – А кто вам рассказал про эти письма? Я ходил скрытно, чтобы меня никто не видел. Это наверно тот новичок? Марк? Это он вам об этом рассказал? Это точно он! Это он всё подстроил! – Жюль подскочил к своему господину, и встал на колени. Двумя руками он взял одну руку Сервантия, целуя её. – Господин, поверьте мне. Это всё он. Он наговаривает на меня. Он хочет занять моё место.

– Заткнись. Ты хоть сам себя слышишь? Тебе не мерзко? – Сервантий вырвал свою руку из чужих рук. – Ты только что сам сознался, что специально ходил скрытно, чтобы никто не заметил. Кроме того, это было дважды. А ты мне даже ничего об этом не сообщил. Сколько уже прошло времени? Почему ты мне ничего не сказал?!

– Я не хотел вас беспокоить по пустякам. Кроме того, в первый раз, незваного гостя кто-то спугнул. А во второй раз… – вновь начал оправдываться Жюль.

– Да мне плевать, что ты там думал! Ты должен был мне об этом сообщить! Понимаешь?! Я твой господин, и никто не давал тебе права принимать такие решения без моего указа, – Сервантий уже охрип, от того, что слишком громко и сильно кричал. Он не делал этого уже достаточно давно, а делать это сейчас, так ещё и с больным здоровьем было не лучшей идеей. – Уходи. Или я сейчас позову Тима, – он указал рукой в сторону выхода.

– Но господин… – старый слуга заплакал, так как не понимал, почему его господин хочет от него отказаться.

– Проваливай! – Сервантий взял кружку и метнул её прямо в Жюля. Тот не собирался уворачиваться, но Фаулер промазал, и кружка пролетела чуть в стороне.

Жюль хотел ещё что-либо сказать, но наткнулся лишь на разъярённый взгляд дворянина. Поэтому, ему ничего не оставалось сделать, кроме как подняться с колен и, не оборачиваясь, пойти на выход. Его голова свисала вниз, а глаза потухли. Он отдал всего себя ради службы господину, и всего одна оплошность из-за которой его выгоняют словно вшивого пса. А всё из-за этого гадёныша. Мелкая язва, которая втёрлась в доверие господину и обдурила его. И как назло, Жюль с ним пересёкся. Когда он только начал спускаться с лестницы, Марк, наоборот, только начал подниматься. Когда они сошлись на половине пути, то пересеклись взглядами, заглянув друг другу глубоко в глаза. Лицо Марка исказилось в мерзкой гримасе и он, одними губами, не произнося вслух, произнёс:

– Прощай, Жюль.

После чего всё так же продолжил подниматься по лестнице, как будто ничего и не случилось. Старый слуга же вспыхнул гневом, и захотел что-то предпринять, но вспомнив алые глаза Марка, весь его гнев быстро пропал, сменившись страхом, в итоге не зная как поступить, он успокоился и продолжил идти дальше.

Марк открыл дверь и зашёл внутрь спальни. На его лице вновь появилось смирение и почтение.

– Господин, я отвёл Целителя, – оказавшись рядом, он почтительно согнул голову.

– Хорошо, – ответил Сервантий, после чего добавил. – Теперь ты главный дворецкий. Я рассчитываю на тебя.

– Благодарю господин, я вас не подведу, – на его лице появилась благодарность и безмерное уважение к его господину.

Жюль весь оставшийся день размышлял над тем, что же ему сделать. Как помочь своему господину? Несмотря на то, что Сервантий его прогнал, Жюль всё равно не хотел сдаваться. А потому, он решил, что нужно избавиться от главной проблемы, которой, безусловно, являлся Марк, уже успевший занять его должность, став главным дворецким. А значит, нужно было как-то от него избавиться. И Жюль нашёл, как ему показалось, идеальный вариант решения проблемы.

Он знал, в какой комнате спит Марк, поэтому, дождавшись, пока все лягут спать, а вместе с тем Тим проведёт вечерний осмотр, удостоверившись, что никаких проблем нет, и уйдёт к себе в комнату, Жюль пробрался в свою очередь в комнату к Марку. Кухонным ножом, который он стащил у повара и направил на спящее тело Марка, он начал как бешенный втыкать в него нож. Спустя десяток ударов, когда он слегка успокоился, он понял, что что-то не так. Нет ни криков, ни стонов. Нет никакого запаха и нет даже крови. Он откинул одеяло и увидел, что там лежит только ещё одно одеяло. В этот момент загорелись свечки, и в комнату ворвалась стража.

– Вы всё видели: Жюль собирался меня убить. Если бы я не подстраховался, то уже лежал бы хладным трупом, – произнёс Марк.

– Схватить его, и кинуть в тюрьму. Завтра господин с ним разберётся, – скомандовал Тим, не собираясь даже на миг церемониться с этим гнусным человеком.

Жюля быстро скрутили, отобрали нож и отнесли в тюрьму. Тим выходя из комнаты, кивнул Марку и прикрыл дверь. А Марк, довольный собой, лёг на кровать и заснул, предаваясь мыслям: «минус ещё одно препятствие, осталось совсем чуть-чуть».

На следующее утро, Сервантий приказал повесить своего нерадивого слугу, который своим поступком окончательно разочаровал хозяина поместья Фаулер. После этого, ещё в течение месяца произошёл ряд событий. Спустя неделю он уволил Матильду. Её подчиненная в очередной раз опрокинула на Сервантия еду, после чего, последний разозлился и сказал: что либо Матильда лично будет его обслуживать, чтобы доказать свои заржавевшие навыки, либо чтобы она убиралась прочь. Матильда выбрала первый вариант, но и сама несколько раз провалилась, после чего её с треском прогнали. Главной среди служанок, то есть, главной горничной назначили её помощницу. И хотя за пару дней из поместья были уволены двое самых главных и старых слуг, никто не горевал по этому поводу. Наоборот, все были счастливы, что такие требовательные старики с суровым характером, наконец-то оставили их в покое.

Буквально через пару дней после этого, у Сервантия стал пропадать голос. Он постоянно кашлял кровью, и каждое слово давалось ему с трудом. А вскоре он совсем онемел и теперь общался только через записки, которые передавал слугами. Спустя ещё неделю, он начал слепнуть, и только большой опыт прожитой жизни, ему позволял с трудом, но писать. Говорить он не мог, зрение его подводило, и только слух ещё оставался при нём. Но вскоре, и он стал пропадать. Пока не пропал совсем. Только о последних изменениях знал всего один человек во всём поместье – главный дворецкий, который буквально стал управлять всем, что происходило в доме Фаулера.

А потому, как гром среди ясного неба, прозвучали слухи о том, что Сервантий собирается сделать Марка своим наследником. Мол, он написал об этом записку, а одна из горничных, случайно это прочитала, и поспешили об этом сообщить своим подружкам, которые уже не смогли себя сдержать и растрепали об этом всем. Правда, так и не удалось выяснить, кто же был этой самой первой горничной, что увидела «тайну» решив её всем разболтать. А когда Сервантий стал совсем плох, и уже казалось, что он находится на грани жизни и смерти, то приехал королевский чиновник.

Его встречал лично главный дворецкий, вместе с главной горничной и начальником охраны. Трое новичков, что добились своих постов делом, и смогли завоевать авторитет среди остальных обитателей поместья. Особенно выделялся главный дворецкий, который казался слишком юным для своей работы и занимаемым им поста. Однако длинные волосы прикрывали его глаза, а высокий воротник, закрывал его нижнюю часть лица, из-за чего складывалось ощущение, что он не молод. По крайней мере, не слишком.

Чиновник прибыл на вызов на элегантной чёрной карете. Она была запряжена красивым черным конем, которым управлял обычный на вид мужик кучер, из-за чего он только одним своим видом портил всё впечатление. Чиновник же был мужчиной лет 30 на вид, с зализанными назад длинными чёрными волосами. В руках он держал небольшой кожаный коричневый портфель.

– Господин, меня зовут Марк – я главный управляющий поместья господина Сервантия Эвальда Фаулера. Это Тим – глава охраны, и София – главная горничная, – поприветствовал его Марк. – Как я могу к вам обращаться?

– Барий, – произнёс он, оглядывая слуг.

– Прошу, господин Барий, пойдёмте со мной, – вежливо позвал чиновника за собой главный дворецкий. Прохаживаясь по коридорам, Барию то тут, то там, по пути встречались горничные, слуги и охрана. И каждый из них до единого приветственно кланялся важному гостю.

А спустя пару минут неспешной ходьбы, они пришли к покоям Сервантия.

– Господин Барий, господин Сервантий не может говорить, и довольно плохо видит, но он всё слышит и может писать. Надеюсь, это не проблема? – спросил обеспокоенно Марк.

– Не проблема. Но я должен лично поговорить с Пэром Сервантием, – произнёс Барий.

– Конечно, – Марк кивнул и открыл дверь.

Внутри, на большой кровати лежал уже совсем дряхлый старик. Услышав шум, он открыл мутные глаза и посмотрел в их сторону.

– Господин Сервантий, это господин Барий, чиновник от королевства. Он пришёл, чтобы заверить подлинность вашему завещанию, – кратко представил его Марк.

– Добрый день, меня уже представили, но позвольте представиться ещё раз. Пэр Барий Шарк, действующий чиновник, 11 класса, – после чего продолжил. – Позвольте, я заверю ваше завещание. Для начала мне нужно узнать, есть готовая версия, или вы будете его писать? – спросил он.

Сервантий кивнул, показывая взглядом в сторону. На тумбочке лежал лист бумаги. Барий взял лист и прочитал содержимое:

«Я, Пэр Сервантий Эвальд Фаулер, как единственный наследник рода Фаулера, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, пишу следующее:

– Я назначаю Маркуса, моего главного дворецкого моим наследником;

– В связи с этим, я завещаю всё своё имущество в его личное пользование;

– Всё, что было моим, станет его, включая титул, привилегии и обязанности.

Сервантий Фаулер».

– Так, хорошо. Если вам нечего добавить к завещанию, то попрошу соблюсти некую формальность, – осмотрев всех собравшихся и не заметив возражений, продолжил Барий. – Правильно ли я понимаю, что вы всё, включая титул, завещаете главному дворецкому? – спросил он, глядя на Сервантия. – Можете кивнуть или моргнуть, в качестве согласия. Если не согласны, закройте глаза на несколько секунд и не открывайте их.

Сервантий моргнул несколько раз.

– Хорошо, правильно ли я понимаю, что Маркус, главный дворецкий, это вот этот человек? – Барий указал на Марка. Сервантий вновь несколько раз моргнул. – Хорошо. Позвольте спросить вас, Марк.

– Да, конечно, я вас слушаю, – учтиво поинтересовался Марк.

– Вы представились как Марк, но в завещании написано Маркус.

– О, это просто моё полное имя. Меня зовут Маркус, просто господин Сервантий всегда меня называл Марк, поэтому, я неосознанно стал всем говорить своё сокращённое имя, – ответил Маркус.

– Хорошо. Тогда, дайте мне буквально минуту, – Барий достал несколько бумажек, перо, и пару печатей, начав быстро оформлять документы.

Спустя пять минут, он накапал воском на лист и сказал:

– Нужно, чтобы господин Сервантий своим перстнем поставил печать. И тогда завещание будет официально признано законным.

Служанки помогли подняться Сервантию, аккуратно сжали руку в кулак и направили его на печать. Спустя десять секунд печать была готова, а Сервантий снова лёг обратно.

– Всё, господа, на этом завещание признано официальным. Оно вступит в силу, как только господин Сервантий обретёт покой и это будет официально задокументировано, – он встал с места, попрощался с Сервантием и вышел из спальни. Как только они вышли, Маркус заговорил.

– Господин Барий, не хотите ли выпить? Я очень благодарен вам, что вы нашли время посетить нас, и помогли исполнить последнюю волю господина Сервантия. У меня как раз есть вино, 5-летней выдержки, которое я недавно смог приобрести, а потому, мне будет за честь испробовать его с кем-то вроде вам, – произнёс Маркус.

– Что вы, это моя работа, – посмотрев на часы, ответил Барий. – Но я с радостью приму ваше предложение.

Они прошли в гостиную, куда горничные быстро всё организовали. Спустя примерно час, который за вином, закусками и разговорами прошёл быстро, неожиданно в комнату влетела растрёпанная горничная, у которой глаза были на мокром месте: