Текст книги "Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ (ЛП)"

Автор книги: Кагами Такая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 53 страниц)

– Kурэтo-сама! – Aoй, освобожденная от наваждения иллюзии, подняла его отрубленную руку, подбежала к нему и попыталась присоединить конечность к культе. Она явно паниковала, напуганная до смерти, на лице ее застыл страх на грани смертельного ужаса. – Это несправедливо…

Kурэтo смотрел на Аой. Ее золотистого цвета светлые волосы являли собой отличительную черту всех членов семьи Сангу. У них всех были прекрасные золотистые волосы. Разумеется, младшая сестренка Аой тоже была блондинкой. Но прямо сейчас светлые волосы Аой были окрашены ярко-красной кровью, хлещущей из руки Kурэто.

Она была слугой Kурэтo с самого детства. Когда она увидела его впервые, ему было девять лет, а ей семь. Разница в возрасте составляла два года, потому что Аой была ровесницей Глена и Шиньи. Она была выдающейся дочерью семьи Сангу. В их первую встречу Аой велели защищать его ценой своей жизни. И это было нормально. Род Хиираги и семья Сангу находились в таких хороших отношениях, что было вполне естественно отдать Аой в услужение Курэто. Все потому, что члены рода Хиираги были особенными. И Курэто просто смотрел, как Аой с отчаянием прижимает его отрубленную руку к плечу, пытаясь соединить их.

– Почему ты служишь мне?

Аой посмотрела на него, и с губ ее слетело недоуменное «а?» Выражение ее лица говорило о том, что она не поняла его вопроса. Для нее было естественно служить Хиираги.

– Я должна служить Хиираги. Таково положение клана Сангу, и я хорошо понимаю это. И я… – тут она осеклась, и ее бледные щеки немного покраснели. Но Курэто переспросил:

– Что?

Она шепнула:

– Ничего, – и тут же замолчала. Казалось, она хотела что-то сказать, но будто передумала. Словно ее чувства были эгоистичны. Умная. Именно поэтому она всегда была с ним, его помощница и последовательница. После паузы, которая длилась несколько секунд, Аой удалось успокоиться, и она молвила, – почему Вы вдруг спросили об этом?

– Я просто хочу знать, почему ты служишь мне.

– Потому что это мой долг. Моя судьба – служить Хиираги до самой смерти.

– Но кто так решил?

Она не ответила, размышляя. И Курэто, уняв свое волнение, продолжал думать об этом. Как же Хиираги заполучили такую власть, заставляющую род Сангу и остальные кланы верой и правдой служить им? Как и когда они стали лучшей в мире магической организацией? Начало истории рода Хиираги было неизвестным. Курэто даже не знал его основателя. Но он был осведомлен о том, что с самого начала первый Хиираги обладал огромной силой. Это всегда было правдой. Но информация разнилась. Некоторые источники сообщали, что первые двести лет родом Хиираги управлял один и тот же человек. В течение двух сотен лет жил тот, кто возглавлял Хиираги. Но Курэто раньше никогда об этом не задумывался. Такие старые данные, информация зияла пробелами. Это была история организации, основанной на религии и магии. В ней также содержались элементы мифов, иносказаний и басен. Основателя «Имперских Демонов», который двести лет возглавлял род, описывали как бога, так как он жил более двух веков. Это было необходимо для того, чтобы люди верили в подобную ложь. Или так думал лишь Курэто. Кроме того, он вспомнил о том, что десять минут назад сказала Maхиру.

«Почему у рода Хиираги столько власти?»

«Старший братик, мир погибнет. Это уже предрешено».

Кто это решил? Кто? Кем бы он ни был, Kурэтo ничего не знал об этом. Даже о намерениях рода Хиираги он ничего не знал.

– Это решение приняли люди? – пробормотал он. Двести лет. В течение двух сотен лет родом управлял один и тот же человек…

Курэто вытащил свой телефон из кармана и взглянул на экран. Апокалипсис грядет завтра. Если слова Махиру были правдой, миру людей завтра придет конец. Должен ли он попытаться воспротивиться этому?

– Aoй.

– Да?

– Я выгляжу как человек?

– Да.

– Но, кажется, завтра наступит конец света. Тогда, полагаю, я несу некую ответственность? Aой…

– Слушаю.

– Я повторю предыдущий вопрос. Ответь мне.

– Хорошо.

Kурэтo посмотрел на нее и сказал:

– Ты служишь мне, потому что я – Хиираги?

Этот вопрос влек за собой огромный риск как для нее, так и для него. В зависимости от того, как она ответит, ее слова могут быть истолкованы как предательство рода Хиираги. С другой стороны, Аой была юной леди из рода Сангу. Предполагалось, что она без колебаний отдаст свою жизнь ради «Имперских Демонов». Но во взгляде ее была лишь решимость и непоколебимая уверенность, и она просто сказала, глядя на своего господина:

– Нет. Я служу не Хиираги, а лишь Kурэтo-сама по велению своего сердца.

Она была готова к тому, что ее могли обвинить в измене. Это означало, что число его друзей увеличилось на одного. Но, как сказала Махиру, у него было мало союзников. В такой ситуации Курэто мог по-настоящему верить только им.

– Глупая. Ты сделала неправильный выбор. Тебя казнят.

Но Аой не стала спорить, слабо улыбаясь.

– Если Kурэто-сама так решил, то я послушаюсь и смирюсь с Вашим решением. Пожалуйста, отрубите мне голову.

Она подняла свое прекрасное бледное лицо. Kурэтo посмотрел на нее. И демон в его сердце сказал: «Убей ее». Демон разжег в нем желание убить ее. Но, разумеется, его можно было контролировать. Он так хорошо управлял Раймеки, что демон не мог овладеть его телом. Ведь это был выбор гения, который предпочитает короткий путь, который готов на все, чтобы получить больше силы. Курэто же пошел по другому пути. Он снова ощущал свою левую руку, которую Аой прижимала к месту отсечения. Заживление прошло успешно. Кончики его пальцев вновь обрели чувствительность. Aoй выдохнула с облегчением и улыбнулась:

– Ах, это хорошо.

Kурэтo молча поднял руку. Она вновь принадлежала ему. К чему теперь влекут его стремления? Ну, сперва он стремился стать достойным наследником титула главы рода Хиираги. Потом он стремился проиграть своей выдающейся сестре. Затем он обратил все внимание на свою сильную и красивую младшую сестру, которая в данный момент уже была далеко-далеко, и долгое время преследовал ее. Но теперь его сестра покинула род Хиираги. Теперь он снова стремится стать главой рода, и ему казалось, что он больше не человек, а кукла. Kурэтo посмотрел на свою руку, вновь приросшую к обрубку с помощью силы демона. Что он должен делать? За что он должен понести ответственность? Он думал об этом.

Если его отец уже не человек, а кукла, то Курэто должен убить его… Нет, сегодня Курэто следовало бы убить самого себя. В своем нынешнем положении он не сможет выжить в новом человеческом мире. Это невозможно. По крайней мере, для него это было невозможно. Он не мог сделать этого. У него было не достаточно сил и солдат для того, чтобы убить своего отца. В этой ситуации те, кто кричали о спасении мира, казались безответственными и ленивыми. Он не мог помочь тем, кто вдруг взялся за то, чего он не сделал. Что же касается его самого в данный момент, в одиночку он не справится. Если он уберет свою фамилию Хиираги из уравнения, кому он сможет полностью довериться?

Аой. Maхиру. Глен. Шинья. Может быть, только им. Как его сестра сказала, в этом мире у него немного настоящих друзей. Они были его друзьями, но так же его союзники представляли собой сборище слабых неудачников. Курэто ничего не предпринимал, предвидя подобное. Потому что он пренебрегал мыслями о таком риске. Он без колебаний шел к своей цели, чтобы стать главой рода Хиираги. И именно поэтому ему теперь не хватало силы. Такой слабый. Сегодня двадцать четвертое декабря. А завтра, двадцать пятого, наступит конец света. Он не знал причину. Даже деталей того, что случится, никто не знал. Но что же он мог сделать сам? Не так много. Если у него получится, он сможет выжить. И если бы существовал способ обеспечить выживание всех его солдат… И, кроме того, нужно подготовиться, чтобы подобное не повторилось. Чтобы предотвратить еще один апокалипсис. У него была цель. Это был путь, по которому он пойдет. Он приказал своей верной слуге:

– Aoй.

– Да?

– Хочу поговорить с отцом. Подготовь прямую линию.

– Поняла.

Вскоре он смог связаться с Хиираги Тэнри. Аой протянула ему гарнитуру. Это была прямая линия с кабинетом его отца, и никто не мог их подслушать. Курэто услышал гудок. Дважды. Трижды. Его отец не брал трубку. Пять раз, шесть раз. Его отец не отвечал. Он прождал пятнадцать минут. Потребовалось много времени для ответа на вызов.

– Kурэтo? – это был голос его отца. Главы рода Хиираги, Хиираги Tэнри. – Я видел ваш бой через камеры видеонаблюдения. Как обычно, ты не смог победить Maхиру.

Он все видел. Сражение, разговор. Затем:

– Я слышал, что завтра грядет апокалипсис, – сказал Курэто. Но ответом на это было:

– Ну и что?

Что?! Значит, его отец уже знал. У рода Хиираги уже были планы.

– Я не знал.

– Не перебивай. Нужно ли тебе было знать об этом?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Могу ли я что-нибудь сделать? Моя задача – следовать за Хиираги Maхиру?

Тогда Тэнри сказал:

– В этом нет никакой необходимости. Шоу уже закончилось.

– Шоу?

– Maхиру, в отличие от тебя, идеально выполнила все свои обязанности, отыграла свою роль без запинки. Секта Хякуя верит ей. Они больше не могут помешать нашим планам.

Двойной шпион в секте Хякуя. Но, в конце концов, оказалось, что Maхиру была на стороне Хиираги. Она родилась и жила только для этого.

Эта женщина… Даже ей с ее выдающимися способностями не удалось сбежать от Хиираги. Это была ее миссия как члена семьи Хиираги – оставаться связанной в клетке. Тогда получается, что ее чувства к Глену – тоже фальшь? Были ли ее эмоции ложью, предназначенной секте Хякуя? И ее причины для предательства «Имперских Демонов» тоже ненастоящие? Курэто так не думал. Но если это правда, то Махиру воистину была совершенством.

С самого детства она была способна манипулировать окружающими, и все из-за расцветающей в ее сердце любви. Курэто думал, что это невозможно, но она действительно была чудовищем. Он чувствовал, что это не так, он всегда наблюдал за ней и мог понять ее. На лице Махиру всегда было печальное выражение. И Курэто тоже страдал. Она чувствовала то же самое, что и ее брат. Давление сверху, подавленное ощущение. В этом мире, где они родились, где они были наследниками Хиираги, единственное, чего им хотелось, – сдаться и впасть в отчаяние. Поэтому на лице Махиру маской застыло то же самое выражение. Она делила эту боль с братом и чувствовала то же самое. Она была сильной и умной, и Курэто думал, что его гложет та же печаль и тоска.

– Чем отец шантажирует ее так долго? Что предложил ей в обмен на вечное преследование? – спросил Курэто. Ответ на этот вопрос был слишком прост. Что могло сломать крылья гениальной Махиру? Почему ей не удалось улететь из клетки?

– Вашу младшую сестру, – ответил Тэнри.

Не убивать Шинoa. Не использовать ее в качестве экспериментального материала.

Дав ей такое обещание, отец Махиру отрубил крылья своей гениальной дочери. Вот что произошло. Это правда. До тех пор пока в теле теплится жизнь, эмоции, чувства, без слабости не существует подавляющего присутствия.

– Kурэтo…

– Да?

– Нужно ли мне взять еще одного заложника, чтобы шантажировать и тебя?

Конечно, он сказал бы подобное. Его отец знал все. Он знал, что чувствует Махиру. Знал, что испытывает Курэто. Нет, его отец находился в таком же положении. Кто контролировал его? Кто все это придумал?

Kурэтo ответил:

– Обучи меня, отец, чтобы у меня не было слабостей… – он подавился словами на половине предложения, услышав звук выстрела. Струя алой крови взмыла в воздух. Оторванная женская нога приземлилась на землю. Тут же чье-то тело рухнуло навзничь.

Аой. Аой подстрелили, и она потеряла ногу. То, о чем он спросил ее недавно, когда она ответила, что служит лишь ему… Это можно было счесть изменой. Поэтому они целились в Аой. Тем не менее, девушка не издала ни звука. Но ей было очень больно, и она взглянула на него снизу вверх со слезами на глазах. Потому что она знала, что ее крики обратятся слабостью ее господина. Kурэтo с нежностью смотрел на нее. В выражении его лица было что-то, позволившее его слуге сражаться с болью. Из гарнитуры снова раздался голос отца:

– Должны ли мы взять ее в заложники, Kурэто?

Он молвил:

– Отец, я принимаю свою судьбу.

– Это не ответ.

– Как и сказал отец, я приму свою судьбу.

– Это не ответ, Курэто!

– Ну, если так, тогда убей Аой.

Aoй все еще смотрела на него снизу вверх. Глядя на нее, Курэто заключил:

– Так я и думал.

– И правда. Ладно. Если ты переживешь завтрашний день, то однажды станешь наследником Хиираги. Продолжай готовиться.

– А как же Maхиру? Если она сражается на стороне Хиираги, значит, она унаследует титул…

Но Тэнри оборвал его:

– Она не выживет.

Kурэтo сузил глаза.

– Вот как. Значит, моя сестра…

– Конечно. Я знал об этом плане с самого начала. В отличие от тебя Махиру принимает свою судьбу.

То есть, она умрет сегодня или завтра. Она умрет на Рождество в шестнадцать лет. Она жила так с детства, и она влюбилась в Глена, хоть и знала о том, что ее любовь останется с ней до самой смерти. Знала о том, что ее жалкая любовь обречена, и в одиночку обманула целый мир. В определенной степени Курэто понимал ее привязанность к Глену. Неразделенная любовь. Бесплодная любовь. Но все же она все еще хотела попробовать свободу на вкус. Maхиру была сильной. Необычайно сильной. Эта сила была ненормальной. Курэто не знал, смог бы он убить отца или же нет, но если бы Махиру захотела этого, она, вероятно, смогла бы. А он не мог, потому что в этом не было смысла. За Хиираги стоял кто-то сверхмогущественный, и даже если бы Махиру вступила в союз с сектой Хякуя, она бы не смогла свергнуть власть Хиираги. Именно поэтому она повиновалась. Хиираги предрешили, что она будет следовать своей судьбе. Это было настоящим отчаянием. Подавляющим отчаянием. Но тем, кто родился в семье Хиираги, вся жизнь являла собой бездну отчаяния.

– Это все, что ты должен сказать? – заговорил Тэнри.

Kурэтo ответил:

– Да.

Вызов сбросили. Курэто некоторое время смотрел на гарнитуру, а затем размахнулся и швырнул ее как можно дальше. Затем он поднял с земли ногу своей помощницы. Сжимая ее конечность, он смотрел на Aoй. Она потеряла много крови, и ее лицо было почти белым. Тем не менее, нога все еще могла прирасти обратно. Kурэтo посмотрел на оторванную ногу Aoй, которую держал в руке. Ноги у девушки были тонкими, прямыми и красивыми. Но у обычных людей конечности не воссоединялись с обрубками. Аой уже не человек. В ней живет демон.

– Способна ли ты пережить Рождество? – пробормотал Курэто. Люди не выживут. Правда ли это? Его отец ничего не объяснил. Он прижал ногу Аой к ее бедру.

– Я сама… – залепетала она, но тут же замолчала.

– Я сделаю это.

Нога прирастала медленно. Демон Аой не являлся «Черным Демоном» и был не столь силен, как Раймеки у Курэто. Значит, Курэто будет прижимать ее ногу к бедру, пока она не прирастет. К Аой постепенно возвращался нежный румянец. Нет, скорее всего, она даже немного покраснела.

– Ах, Kурэтo-сама…

– Что?

– Это смущает.

– Почему?

– Вы прикасаетесь ко мне, когда я в таком состоянии… Ах, как я смею говорить подобное? Что демон делает с моими желаниями… Извините. Забудем об этом.

Мышцы и нервы воссоединились, так что Курэто больше не нужно было сжимать ее бедро. Он убрал руку с ее ноги и встал. Его ладони были окровавлены. Обагрены кровью Аой. Проклятие демона пульсировало в ее крови. Проклятие находилось в ее крови и даровало ей нечеловеческие способности. Он снова посмотрел на свои грязные руки, влажные от крови его помощницы. Сегодня и завтра он должен что-то предпринять. Он задавался вопросом о том, что же будет дальше, он даже не знал, что их ждет. Но что он должен делать? Какую ответственность взять на себя? Он не должен сдаваться. Он продолжит идти по этому сложному пути. Kурэто пребывал в глубоких раздумьях.

– Aoй.

– Господин?

– Всех моих солдат… Нет, как можно больше людей нужно заразить проклятием «Кидзу». И все это до завтрашнего дня. Чтобы пережить разрушение мира, мы должны подготовиться к нему.

Он принял разрушение и сделал выбор. Он выживет.

– Ах, и еще.

– Что нам делать?

– Давайте убьем всех ублюдков, которые сегодня подняли восстание. Они не должны выжить в этом новом мире. Кто начал восстание?

Aoй быстро ответила:

– Следуя собранным мною данным, род Нии предали Вас. Куки сдались им. Хиираги Maхиру сказала, что род Шидзин тоже предали Вас, но это не похоже на правду. Меня кое-что смутило в поведении главы рода Шичикай, которых здесь не было…

– У нас нет времени. Убейте всех, кто вызывает подозрения.

– Поняла. Kурэтo-сама…

– Что?

– Что насчет Ичиносэ? Ичиносэ Глен…

– «Имперская Луна» восстала? Они следуют за Махиру?

– Думаю, да. Или Вы спрашиваете мое личное мнение?

– Именно.

– Ичиносэ Глен силен, глуп, но кажется надежным. Если ужасный новый мир настигнет нас уже завтра, я хотела бы иметь больше союзников, – пробормотала Аой. Ей так казалось. Maхиру была права. У него мало союзников. И среди них Глен был самым надежным. Kурэто, однако, сказал:

– Предательство есть предательство. Если оставить в живых тех, кто организовал бунт, мы утратим контроль.

– Но за ним следуют Гоши и Дзюдзо…

– Нет, я сначала убью Ичиносэ Глена.

– Поняла.

– Ты знаешь, где он?

– Мы потеряли его след…

Но Курэто прервал ее:

– Ищите. Он должен быть где-то рядом. Он тоже никогда не прячется.

Комментарий к Том Седьмой. Глава четвертая – «Завтра», о котором говорила сестра

Вижу КурэОй

Живу

========== Том Седьмой. Глава пятая – Катастрофа в шестнадцать лет ==========

Ожидание. Он ждал всю свою жизнь. Чтобы вступить в контакт с Maхиру. Нет, ему даже казалось, что он всегда этого ждал. С самого детства, когда их разлучили. Разумеется, Махиру не стала дожидаться их встречи. В этом безрассудном мире она лишь ожидала наступление того дня, когда он начнет действовать. Того дня, когда они оба смогут что-либо предпринять. Нет, когда каждый ныне живущий сможет что-либо сделать. Когда-нибудь.

Когда-нибудь. Когда-нибудь! Когда-нибудь! Он сам сможет что-нибудь сделать! И для Глена это «когда-нибудь» наступило сегодня. Сегодня он должен что-нибудь придумать. Когда все начнется, действовать будет слишком поздно. Весной в школе он выставлял себя дураком перед своими подчиненными. Нерешительный, колеблющийся он даже не сопротивлялся, когда ребята швыряли в него банками с колой. Даже когда его последователи находились на грани смерти, когда их высмеивали, привязывали к стулу и пытали, он ничего не сделал. Даже когда женщина, которую он любил, сама себя уничтожила и превратилась в демона, он ничего не сделал. Даже когда его отец был высмеян и казнен у него на глазах, он ничего не сделал. Как называют таких как он?

Крыса. Трус. Но вплоть до сегодняшнего дня он не мог ничего сделать. До сегодняшнего дня, перед тем, как мир должен быть разрушен, он не мог ничего сделать. Но сегодня он решил двигаться вперед. Независимо от того, насколько велики жертвы, он должен двигаться вперед. Он посмотрел на свой мобильный телефон. На дисплее отображались дата и время: двадцать четвертое декабря, 22:20. Maхиру сказала, что свяжется с ним двадцать третьего декабря. Но целый день прошел с тех пор. Сколько его товарищей было убито за это время?

Они находились в Токио. Район Сибуя. Над станцией Догензака. На торговой улице Хяккендана. Здесь было много магазинов и любовных отелей. Глен прямо сейчас находился в номере одного из отелей.

Ах, снова отель для свиданий. Сегодня канун Рождества, будний день, но, несмотря на это, отель был переполнен. Святая ночь… Но у входа в любовный отель была очередь. Глену казалось, что это не самое тихое место. Мужчины и женщины, со счастливыми лицами выстроившиеся в очередь, казались сейчас победителями по жизни. Даже если мир будет разрушен завтра, сегодня они повеселятся. Но, с другой стороны, все эти люди – неудачники. В такой замечательный вечер они все были на седьмом небе от счастья, а Глен лишь размахивал своей катаной, покрытый кровью и промокший под холодным дождем. Ребята пробрались сквозь очередь, подкупая людей и используя магию иллюзии, гендзюцу, и вошли в любовный отель. Однако, в номере, который они сняли, почему-то витала отнюдь не романтическая атмосфера. У них попросту не осталось сил на то, чтобы раздеться и обнять друг друга. Они были полностью истощены физически и морально.

Глен в который раз оглядел комнату. Они сняли самый большой номер. Их было шестеро: Глен и Шинья, Мито и Гоши, Саюри и Шигурэ, но места хватило всем. Здесь стояла одна большая широкая кровать, на стене висел телевизор с сорокадюймовой диагональю, был также диван и письменный стол. Ванна тоже была огромной, там можно было поместиться вчетвером. Но никто из них не собирался мыться. Они сражались с полудня двадцать третьего декабря и до недавнего времени, и теперь они оказались в отеле для свиданий. Девушки расположились на кровати и тут же уснули, парни на диване последовали их примеру, а Глен остался на страже их сна. Независимо от того, насколько могущественно проклятие «Кидзу», без сна им не выжить. Нет, чем больше они использовали силу демонов, тем сильнее становилась жажда желаний, – сексуальное желание, голод, потребность во сне. Они не могли использовать силу демонов постоянно.

Mитo, Саюри и Шигурэ крепко спали на кровати, одежда на них была окровавлена. Остальные расположились на трехместном диване и дремали в сидячем положении. Глен сидел посередине, Шинья – слева от него, Гоши – справа. Один из них должен был следить за обстановкой, так что они договорились спать по очереди и меняться через каждые пятнадцать минут. Глена сейчас по идее должен был подменить Гоши, но… он крепко спал. Сражаясь с полчищами врагов, Норито без перерыва пользовался гендзюцу, чтобы защитить своих друзей, поэтому он был самым уставшим среди всех. Глен посмотрел на него. Во сне Гоши приоткрыл рот и сейчас громко храпел. Казалось, ему было неудобно.

– Боже мой, – Глен тихо усмехнулся. Затем он посмотрел на телефон в своей руке. Махиру так и не вышла на связь, и поэтому он убрал мобильник. Глен вздохнул, слегка потянулся и посмотрел на трех девушек, лежащих на кровати.

Шигурэ слабо застонала, переворачиваясь. Ее юбка немного задралась, обнажая ее худенькое тонкое бедро. Подобный вид Шигурэ был не свойственен. Ее обучали и тренировали с детства, чтобы никто вовек не стал свидетелем ее незащищенности. И Глен действительно никогда не видел ее такой. Но она очень устала. Глен смотрел на нее. Он раздумывал над тем, следует ли ему подняться и поправить юбку на бедре Шигурэ или же нет. Ведь если он коснется ее, Шигурэ тут же проснется. Тогда ему лучше не трогать ее. Пусть спит спокойно. Он смотрел на бедра Шигурэ и с рассеянным видом думал об этом, но вдруг раздалось:

– Как развратно, – это был Шинья. Глен ответил:

– Что?

– Ты смотришь?

– Куда?

– Туда.

– Куда туда?

– В ту сторону.

– Да в какую сторону?!

– Шигурэ-чан…

В этот момент Глен быстро произнес:

– Ах, а я и не заметил. Это ты развратный.

– Эй!

Глен выиграл. Удовлетворенный своей находчивостью Глен повернулся к Шинье. Тот приоткрыл один глаз, на лице его появилось по-лисьи хитрое выражение, и он тихо засмеялся над нерешительностью Глена. Шинья выглядел очень усталым. Разумеется. Шинья в одиночку без перерыва защищал их всех более тридцати часов. Он не сдавался и отчаянно защищал Глена, который каждый раз оказывался на волосок от смерти. Без его поддержки Глен был бы убит при первой же атаке. Глен снова заговорил:

– Шинья.

– Что?

– Поспи еще.

– А ты?

– Я занят. Буду смотреть на ее бедра.

– Правда? Ты действительно собрался в открытую пялиться на нее? Тогда давай пялиться вместе.

Как только он замолк, Шигурэ снова перевернулась, и уголок футона скрыл собой ее бедра, но вместо этого Шигурэ обняла лежащую рядом Саюри, руками касаясь ее груди, а смотреть на большую грудь Саюри было еще приятнее.

– Вау. Как хорошо, что я вовремя проснулся, – полуприкрыв глаза, легкомысленным тоном произнес Шинья. Глен рассмеялся.

– Такая атмосфера гораздо лучше, не правда ли?

– Ну, не совсем.

Шинья тоже усмехнулся.

– Поспи хоть немного. Наша битва еще не закончена.

Да. Сражение продлится немного дольше. Он не знал, в каком часу завтра наступит апокалипсис. Но сейчас было двадцать четвертое число, 22:30. По крайней мере, в течение следующих полутора-двадцати пяти часов необходимо продолжать бороться. Можно сказать, что этому миру осталось лишь двадцать пять часов. Но, несмотря на это, Шинью словно вообще ничего не интересовало. Его невеста, Хиираги Махиру, пропала, и поэтому он больше не представлял никакой ценности. Ни род Ичиносэ, ни род Хиираги, ни вражда меж ними не интересовали его. Но он по-прежнему защищал Глена, Гоши, Мито, Саюри и Шигурэ, рискуя своей собственной жизнью. Он сам не знал, какая ответственность возложена на него. Почему он защищает их? Почему он до сих пор таскается с ними по всему Токио в Сочельник? Глен хотел бы знать. Казалось, у него нет необходимости задавать Шинье такие вопросы, но, раз уж миру завтра придет конец, Глен подумал, что у него не будет другого шанса спросить Шинью. Следовательно…

– Эй, Шинья.

– Да?

– Почему ты здесь?

Шинья улыбнулся ему.

– Потому что это любовный отель.

Глен посмотрел на него и тоже засмеялся.

– Ну, тогда ясно.

– Ха-ха.

– Скажи мне. Почему?

Шинья задумался. Он, разумеется, понял смысл этого вопроса. У него не было никакой необходимости оставаться с ними. Он не должен помогать им. Шинья был сиротой, поэтому ему нечего было защищать, и он верен лишь роду Хиираги, к которому принадлежит. Даже если предположить, что он предал главный род ради мести, это может быть преувеличением. Ведь их история вовсе не о мести. Если завтра наступит конец света, то на месть нет времени. Тогда, если мстить некогда, они самостоятельно смогут спасти целый мир? Тоже нет. У него не было силы на то, чтобы спасти мир. У него не было такой информации. Тем не менее, он просто объявил, что он заодно с Махиру, и ждал, когда она выйдет на связь, чтобы продолжить путь. Но если бы кто-то спросил, есть ли смысл в его действиях, оказалось бы, что никакого смысла вообще нет. Это безумие. Думать подобным образом, решиться на предательство Хиираги…

– Почему ты следуешь за мной?

Шинья ответил:

– У меня не было намерения следовать за тобой. Ты просто оказался рядом со мной.

– В погоне за Maхиру?

– Ах, да, – простонал Шинья, он словно снова об этом задумался. – Но я больше не гонюсь за Maхиру.

– Ты ее жених.

– Слушай, Глен, она вообще-то переспала с другим мужчиной…

– Ты не должен сдаваться только из-за этого.

– И это ты мне говоришь?

Повисло неловкое молчание. Затем Глен вздохнул и усмехнулся. Канун Рождества. Два парня сидят на диване в отеле для свиданий и обсуждают женщину, которая во много раз во всем превосходит их обоих.

– Я устал.

Когда Глен произнес эти слова, Шинья рассмеялся.

– Разумеется. Но нам все еще следует быть терпеливыми в течение следующих двадцати пяти часов.

– Можно ли предотвратить разрушение мира?

– Если у нас получится остановить это, мы станем героями.

– Как думаешь, это реально?

– Мы даже не знаем, как именно произойдет разрушение.

– Мир сгорит дотла.

– Что? На рассвете?

Глен снова тихо хохотнул. Затем он продолжил:

– Может быть, ты переживешь этот рассвет.

– Мы спасем мир.

– Ах. И выживем.

– Ага.

– Будет ли это легко?

Шинья выглядел очень усталым. Он снова полузакрыл глаза.

– Может быть. Жизнь – сложная штука. Я не знаю, у меня нет никакого опыта.

– О, это так?

– Мы стараемся изо всех сил.

– Ага.

– Я не знаю точно, но мы можем спасти мир от разрушения.

– Из твоих уст это звучит так просто – спасти мир.

– Ха-ха. Ты прав. Что ж, нам нужно постараться.

– Ага.

– Мы должны упорно стремиться к нашей цели все вместе как друзья. По крайней мере, вместе мы все преодолеем, – Шинья вытянул руку вперед. В этом любовном отеле…

На кровати лежала проснувшаяся Мито и наблюдала за ними. Шигурэ, Саюри и Гоши тоже проснулись. Разумеется. Эти придурки, Глен и Шинья, громко разговаривали о том, что мир сгорит дотла на рассвете, и всех разбудили. Ребята переглядывались. Девушки и парень, которых Шинья назвал своими друзьями, смотрели прямо на них. В ответ на эти взгляды Глен попытался что-то сказать, но он был прерван Гоши:

– Ах, кстати, если ты сейчас скажешь, что жалеешь об этом, я убью тебя.

Глен промолчал. Затем Mитo обратила на него взор:

– Это судьба, Глен. Разумеется, это судьба. Мы – отряд, и вместе мы спасем этот мир.

Она сказала так. Судьба. Друзья. Она тоже была его другом. Друзья, друзья, друзья. Если миру завтра придет конец, сколько смысла осталось в словах «судьба» и «друзья»? Но Саюри тоже заговорила:

– Я – Ваша последовательница, и поэтому я против того, чтобы называться Вашим другом. Я уже посвятила свою жизнь Глену-сама, поэтому, пожалуйста, не говорите о сожалениях.

Вдобавок Шигурэ кивнула:

– Я полностью согласна с Саюри. Даже если я умру сегодня, даже если члены моей семьи и мои товарищи будут убиты завтра, даже если весь мир сгорит дотла… Я не буду сожалеть о том, что следовала за Вами.

Глен посмотрел на своих друзей и подумал: «Что это было?»

Неужели все это стоит их жизней? Он вообще ничего не понимал. Отношения, сложившиеся между этими шестерыми школьниками, можно было описать так: они просто сели на поезд, даже не зная о том, куда они направляются. Или же они встретились благодаря судьбе? Конечно, они доверяли друг другу. Значит, пока они вместе, они смогут предотвратить катастрофу и уничтожение мира. Они сотворят чудо и преодолеют испытания, выпавшие на их долю в Сочельник. И переживут Рождество. Если Глен сможет выжить, он похвалит себя, но только самую малость.

И тут же его мобильный телефон зазвонил. Всеобщее внимание вмиг сосредоточилось на нем. Он поднял мобильник, лежащий на диване. На дисплее мигало уведомление о входящем вызове. Время, отображаемое выше, – 22:35. Он знал, что ему звонит Махиру. Наконец-то он вступил в контакт с ней. Завтра наступит конец света. В лучшем случае осталось двадцать пять часов. Если он нажмет кнопку «Ответить», последняя шестеренка начнет вращаться. Если он нажмет кнопку «Ответить», он больше не сможет скрываться от целого мира в отеле для свиданий. Но он свяжется с Maхиру. Значит, это конец их мирного и спокойного времяпрепровождения. Это конец. Им удалось перебить врагов, сбежать и спрятаться в этом отеле, но финальная битва начнется совсем скоро. Глен посмотрел на кнопку «Ответить» и сказал:

– Ребята, вы готовы морально?

Его друзья переглянулись. Никто из них не был морально готов. Даже он сам не был готов. Но все смотрели на него. Глен выдержал их взгляды и снова начал: