Текст книги "Когда рассвет наступит вновь (СИ)"
Автор книги: Junaveta
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Пэнни усердно старалась облегчить нагрузку, видя, как ты изматываешь себя. Настаивала на отдыхе. Хотя бы кратковременном. Она схватывала всё на лету и давно уже могла заменять тебя на приеме. Но ты, как тягловая лошадь, упорно продолжала тянуть всё основное на себе. Потому что боялась. Боялась, что если остановишься, если выдохнешь, оглянёшься вокруг, волна боли захлестнёт с головой, ты захлебнешься и уже больше никогда-никогда не выплывешь.
***
Вздохнув, ты взглянула на часы. Шел одиннадцатый час. Потерев зудящие глаза, снова уткнулась в толстенный медицинский справочник. Буквы расплывались, превращая слова в какую-то непонятную абракадабру, и ты наконец смирилась с тем, что закончить сегодня не сможешь. Захлопнув книгу, откинулась на стул и потянулась. Мышцы ломило от усталости, голова гудела медным звоном, что было вполне привычным состоянием. Убрав всё на место, ты выключила свет. Заперев двери приёмного покоя, медленно, еле переставляя ноги, поднялась наверх, крепко держась за перила, боясь упасть в измождении. Войдя в гостиную, зажгла маленький светильник на тумбочке у двери, раздумывая, стоит ли сейчас принять ванну или пойти спать прямо так. Еще и двенадцати-то нет, а силы уже почти покинули.
Внезапно краем глаза ты заметила, как в глубине темной гостиной с кресла поднялась черная тень. Несмотря на переутомление, инстинкты самосохранения сработали раньше, чем мозг успел осознать этот факт. Сердце обеспокоенно забилось в груди, заставляя моментально вспотеть руки и спину. Ты медленно перевела взгляд вправо и испуганно вздрогнула, инстинктивно втянув голову в плечи. Силуэт крепкого, высокого, плечистого человека выделялся на фоне окна. Объятая страхом, ты медленно отступила назад, зашарив рукой по стене вдоль камина в поисках хоть какого-то защитного оружия. Нащупав кочергу, схватила её дрожащими руками и выставила перед собой, готовая в любой момент дать отпор и биться до последнего.
Мужчина в успокаивающем жесте поднял руку и сделал осторожный шаг вперед, выходя на свет.
– Чон…
– Напугал? – тихо произнес глава клана.
– Чон! – с тяжелым звоном кочерга полетела на пол и ты бросилась к любимому. Ноги от усталости заплетались и не слушались, отчего споткнулась в спешке, больно падая на колени. Чон подскочил к тебе и сгрёб в охапку. А ты обняла его так крепко, словно хотела проверить, действительно ли он реальный человек из плоти и крови, а не фантом. Стиснула что есть мочи пальцами кожу, цепляясь за покатую спину, боясь, что образ растворится в ночной дымке и все окажется лишь галлюцинацией. – Господи, это и правда ты!
Отстранилась и, обхватив щеки Мастера ладонями, стала жадно вглядываться в его лицо. Не могла поверить, что снова видишь эти бездонные глаза, оглаживаешь скулы, запускаешь пальцы в черные волосы, чувствуешь аромат его тела. Чон вытирал твои слезы и гладил по волосам. Потом притянул к себе и нежно коснулся губами твоих губ.
– Как же я скучал по тебе… – прислонившись ко лбу, выдохнул он. От этих слов ты зажмурилась, тело затрясло от тихих сдерживаемых рыданий. Тонкая, вечно натянутая струна не выдержала и звучно порвалась внутри. Еще немного и разверзнутся хляби небесные, накрывая с головой. Сказать, что ты тоже скучала – это ничего не сказать! Ты медленно умирала от тоски по нему, погружаясь в безысходную мрачную пучину. – Риа, – он взял твое лицо в свои большие ладони. – Я не могу так больше… Ты мне нужна. Нужна как воздух.
Ты видела, как блестели его темные глаза, и молча кивала. Не могла налюбоваться своим предводителем, осматривая каждую любимую черточку, каждую родинку, каждую морщинку. Гладила его руки, плечи, ощущая под пальцами мышцы и еще какие-то странные бугрящиеся неровности…
Удивленно заморгав, ты опустила взгляд и заметила, что руки покрыты новыми глубокими ссадинами и чуть зажившими шрамами. Страшная догадка пронзила голову. В порыве волнения схватилась за рубашку главы клана, надеясь, что ошибаешься. Чон мягко отстранил твои руки:
– Риа, не надо!
– Чон… Чон, что это? Как ты так… – с тревогой взглянула на него, воин опустил глаза. – Ты мне нужен живым и здоровым! О чем только…
– Ты мне тоже, – он, прервав на полуслове, поднял взгляд полный грусти. – Глупая… Зачем изводишь себя? – заметив, как задрожал твой подбородок, прильнул к губам в бережном поцелуе.
Он целовал так ласково и так тепло, словно хотел забрать всю тоску из твоего сердца, растопить его, оживить своей любовью. Ты обвила его шею руками и просто таяла от его губ и прикосновений, упиваясь, врачуя незаживающие открытые раны этой сладостью и нежностью, чувствуя как душевная боль постепенно утихает. Чон, не разрывая поцелуя, легко поднял тебя на руки и уверенно направился в спальню.
========== Глава 10. Когда рассвет наступит вновь. ==========
Он осторожно опустил тебя на кровать, нависнув сверху, заботливо пятерней пригладил волосы, поцеловал. И вновь поднялся. Страх всколыхнулся в глубине сознания. Всполошившись, испуганно схватила его за рукав рубашки:
– Не оставляй меня! Прошу… Только не сейчас…
Глава клана улыбнулся, опустился перед тобой на колени и нежно коснулся пальцами щеки:
– Хотел приготовить ванну, – он немного помолчал. – Я не уйду. До рассвета я с тобой. Потом за мной вернётся Грей.
Облегченно выдохнув и сглотнув разбухший ком в горле, позволила себе разжать кулак, отпуская. Хотя хотелось вцепиться всеми силами, обхватить, отпечататься тиснением навечно.
Вы сидели в широкой чугунной ванне. Чон тщательно промывал твои русые волосы, пропуская длинные пряди между пальцев. Массировал плечи и шею, намыливая их душистым мылом, обтирал жёсткой рукавицей, скользя ею вдоль спины, груди, бёдер, попутно мазал губами, носом шелковистую кожу. Его ласковые руки, горячая вода и аромат трав делали своё дело: мандраж исчезал, усталость постепенно уходила, мышцы расслаблялись, а по венам растекалось вожделенное тепло.
– Почему ты пришел только сейчас? – еле слышно прошептала, нарушая интимную тишину.
Чон молчал долго.
– Я не был уверен в твоем желании быть со мной.
Ты облокотилась ему на грудь и он обнял тебя:
– А сейчас уверен?
– Я видел, как ты убиваешься, заваливая себя работой и делами. Видел… как ты страдаешь… – охотник коснулся губами мокрой макушки. – Я тоже страдаю… Риа, ты останешься со мной? – сердце при этих словах замерло в груди. – Сможешь бросить всё и быть рядом?
Глава клана напрягся, напружинился, ожидая ответа. В спину тревожно забилось чужое сердце, вибрацией отдавая в лопатки. Он не видел, как слезы счастья покатились по твоим мокрым от горячего пара щекам.
– Ох, Чон… Я хочу быть с тобой больше жизни! – прошептала сквозь слезы, поглаживая его руку. Старые раны нарывом вновь лопаются. Твое наказание еще не закончилось. Клятвенное обещание, данное Марку, до конца не исполнено. Траур не завершен. – Но…
– Но ты слишком ответственна, да? И не можешь оставить больницу…
– Дай мне немного времени. Совсем чуть-чуть. Я обещаю тебе: когда рассвет наступит вновь, мы будем вместе.
– Когда рассвет наступит вновь… Я буду ждать…
– Только не оставляй меня надолго одну. Я… боюсь сойти с ума от поедающей меня тоски по тебе.
– Ни за что.
Любимый помог подняться, дотянулся до полотенца и завернул в него вас обоих.
Эта ночь была полна любви. За время разлуки вы истосковались друг по другу и хотели в полной мере насладиться такой желанной близостью. Неспешно, не торопясь изучая тела и самые чувствительные точки друг друга по-новой, чутко откликаясь на малейшую реакцию. Чон доводил до исступления своими прикосновениями. Ввергал в пучину блаженства длинными пальцами раз за разом. Его ласковые губы и горячий язык исследовали каждую твою впадинку, каждый изгиб, уделяя особое внимание тем местам, где сосредотачивалось плотское чувственное желание. Опаляя, обжигая, воспламеняя. Ты выгибалась дугой, запуская руки в черные волосы Мастера, что щекотали внутреннюю сторону твоих бёдер, не в силах сдерживать громкие сладостные стоны.
Он получал потом ту же жаркую горячность в ответ. Ты готова была делать всё, что угодно, лишь бы доставить любимому такое же неземное удовольствие. Охотник запрокидывал со стоном голову, открывая свою крепкую шею, которая так и требовала оставить на себе багровую метку. Он с трудом дышал, хватая воздух и с рыком выдыхая, когда твой рот обхватывал его эпицентр возбуждения, мягко скользя бархатными губами по выступающим венам.
Переплетя пальцы рук и касаясь губами шеи, пощипывая нежную кожу, он вторгался в тебя так, что искры сыпали из глаз. Его крепкие бедра и упругие ягодицы двигались в динамичном неистовом темпе, каждый такой толчок отдавался аж спазмом в горле. Дыхание любимого обжигало кожу, его глухие стоны смешивались с твоими и это была музыка для твоих ушей. Рельефное подтянутое тело воина блестело от пота и этот вид сводил с ума. Чон поднял твою ногу, закинул её себе на плечо, ускоряясь и затрагивая тем самым какие-то совершенно иные эрогенные зоны. Чёрные глаза мерцали космическим сиянием, втягивая, засасывая, увлекая в яркий водоворот. От смены положения и от новых ощущений тебя пронзило разрядом, накрывая невиданной волной безумного оргазма. Такой мощной, что ты, громко вскрикивая, в панике начала хвататься за плечи, шею, спину Мастера, боясь улететь за пределы атмосферы. Тело забилось в конвульсиях, отказываясь подчиняться.
– Ч-чон! Ах! – из глаз брызнули слезы.
– Риа… – глава клана после пары яростных толчков надрывно простонал, больно вонзаясь подбородком в тонкие ключицы и, вздрагивая в экстазе, наконец достиг разрядки.
Прижимая к себе уставшего, мокрого Чона, ты все еще не могла успокоить свое одуревшее тело:
– Я люблю тебя… Как же я люблю тебя!
Руки Мастера обхватили тебя и с силой прижали к себе.
Ты проснулась от зябкого ощущения пустоты. Несмотря на то, что была заботливо укутана одеялом до подбородка. Просто Чона уже не было рядом. Он ушел, когда только-только начало светать за окном. Прижала к себе подушку, что все еще хранила его запах, и вздохнула. Обдумывая всё произошедшее прошлой ночью, ты еще крепче её стиснула и улыбнулась. «Ты останешься со мной?» – снова и снова звучал в голове низкий голос любимого. И эти слова словно вдохнули в тебя новую жизнь, в которой появились цель, надежда и радостное предвкушение. Перед глазами всплыла картинка тяжело дышащего Чона, который смотрит, не отрываясь, своими чернющими, полными вожделения глазами. Да, желание видеть его таким каждый день – это отличный стимул завершить всё начатое как можно быстрее.
Ты поднялась с постели и прошла прямо так, в чем мать родила, на кухню. Наливая в кружку воды, обратила внимание на листок бумаги, лежащий на столе. «Я вернусь. Я люблю тебя», – гласил текст записки. Закусив губу, еще раз всмотрелась в размашистые строчки, сделанные рукой Чона, потом сложила бумажку. Теперь ты точно знала, что вложить в кулон, подаренный когда-то Марком. Две вещицы от двух самых дорогих людей. То, что ты будешь носить рядом с сердцем.
Спустя какое-то время ты уже сидела за столом и составляла подробный план. Закончить ремонт в приемной, помочь Пэнни с практикой, передать ей весь свой опыт, а также собрать все свои исследования, рецепты в одну книгу. До начала следующего Полярного шторма оставалось 5 месяцев. Благодаря душевному подъему удавалось чётко придерживаться своего плана. Потому что теперь у тебя были крылья и они придавали сил. Чон навещал редкими ночами и эти встречи были для вас самыми драгоценными моментами.
***
В один из вечеров ты, заперев нижний этаж клиники, сидела наверху в гостиной и конспектировала очередной раздел своей книги, когда внизу раздался грохот. Кто-то со всей силы взволнованно, нетерпеливо колотил в дверь, словно за ним гонится стая волков, вынуждая испуганно вздрогнуть. Поначалу накрыло оцепенением от неожиданности. Но почти тут же удалось придти в себя и сорваться с места. Возможно, у кого-то из селян что-то случилось и нужна твоя помощь. Осторожно спускаясь с лестницы, ты услышала знакомый голос за дверью:
– Доктор Лиа! Доктор Лиа!
Никак не получалось вспомнить, кому же он принадлежит, однако именно этот голос заставил тебя вдруг сильно занервничать, забеспокоиться. Тревога внутри стремительно разрасталась, словно накрывая душным покрывалом, заставляя сердце гнаться как на скачках. Когда же ты наконец отворила дверь, важный орган чуть со звоном не разлетелся на осколки. Перед тобой стоял запыхавшийся, встревоженный Чимин. Горло разом перехватило, от резкого головокружения ты пошатнулась, хватаясь второй рукой за дверь, чтобы не упасть. Чимин придержал за локоть, обеспокоенно заглядывая в глаза:
– Доктор Лиа…
– Чон? – только и сумела из себя выдавить. Голос почти пропал.
– Что? Нет… Не Чон. Тэ! Доктор, Тэ сильно ранен и без вас нам никак! Вы можете… – договорить он не успел, судорожно выдохнув, ты дрожащей рукой вытерла взмокший лоб и в мгновение ока исчезла внутри клиники. Чимин поспешил следом.
– Вы с волком, ведь так? – ты торопливо сворачивала в рулон плотную ткань, на которой были разложены стерильные медицинские инструменты.
– Да. А как еще? Давайте я помогу, любая минута дорога! Командуйте!
– Принесите сверху из гостиной большую подушку. Любую. Подложить, как сидение. Мне сейчас несколько тяжело с любыми скачками.
– Да. Да, конечно. Я понимаю, – охотник бросился по лестнице.
Запихав инструменты в свою большую сумку, доложила туда все необходимые лекарства и препараты. Чимин в это время уже перепрыгивал нижнюю ступеньку, держа под мышками две спальные подушки. Ты кивнула ему и вы оба выбежали наружу.
Несясь на волке через Каменистые холмы и темный лес, ты прижимала к себе сумку и мысленно просила Тэ продержаться до твоего приезда. Подушки смягчали удары, которые ловила пятая точка от движения зверя. Да и Чимин уверенно придерживал за талию, не позволяя мотаться из стороны в сторону. Ты благодарила Небеса за то, что не придется снова видеть окровавленного любимого. Эта страшная картина до сих пор навещала иногда в кошмарах. Конечно, Тэ все еще вызывал некоторые опасения и ничего кроме этих чувств к нему испытывать не приходилось, но как врач проигнорировать отчаянный призыв о помощи ты не могла. К тому же это соратник Чона и тот должно быть сильно сейчас переживает.
Ты бежала по коридору вслед за Чимином. Тот остановился возле одной из дверей и распахнул её перед тобой. Влетая в комнату, чуть не столкнулась с главой клана, что ринулся вам навстречу.
– Риа! Быстрее, пожалуйста… – он указал на кровать, где лежало неузнаваемое тело охотника. Похоже, Тэ сильно подрали.
– Всё приготовили? – ты бросилась к лохани в углу, чтобы вымыть руки.
– Да. Вот вода, бинты, тряпки, спирт, нож… – Чон метался по комнате, хватаясь периодически за волосы, отчего его черные пряди стояли торчком. – Мира сейчас еще остальное принесет.
Тихо подойдя к бессознательному Тэ, успела сосчитать три рваные раны, когда тебя резко замутило. Быстро отвернувшись от него, суетливо вытянула фартук, маску и перчатки из медицинского саквояжа. Развернула инструменты. В этот момент дверь снова открылась и в спальню вбежала Мира с чистыми простынями в руках и швейными принадлежностями:
– Ох, Лиа, дитя моё! Ты здесь! Слава богу! – она еле сдерживала слезы. Ты, коротко кивнув ей, вновь повернулась к Тэ. Проверив его состояние и убедившись, что пульс более или менее стабилен, внимательно осмотрела раны. Нужно было их срочно прижечь, чтобы остановить кровотечение. Иначе шансы на спасение его жизни будут малы.
– Чон! Держи его крепко! – крикнула через плечо, прокаливая серебряный нож над пламенем, обеззараживая его огнем. Делать это надо было очень аккуратно, поэтому пациент должен быть абсолютно неподвижен. Глава клана с силой вдавил плечи Тэ в матрас, сев ему на ноги. – Мира, мне нужно сделать травяную массу из свежего подорожника! – служанка бросилась к уже готовой корзине, полной чистых, вымытых трав.
Стерилизуя раны раскалённым железом, ты понимала, что сама сейчас не в лучшем состоянии. Тошнота то и дело подкатывала к горлу, заставляя страдальчески морщиться. На лбу от напряжения выступили мелкие капельки пота. Из последних сил ты держалась, потому что не могла терять драгоценные минуты. Тэ несколько раз со стоном дёргался от боли, но предводитель держал его крепко. Закончив с обработкой, порывисто поднялась на ноги и, развернувшись, потянулась за иглой. Этого маневра организм не вынес. Голова закружилась и ты, побелев, зажала рот рукой и бросилась в маленькую ванную.
Чон растерянно смотрел доктору вслед, не зная, что ему сейчас делать: продолжать держать Тэ или кинуться к любимой. Он был не на шутку встревожен её внезапным состоянием. Глава клана беспомощно оглянулся на Миру, которая вдруг со словами: «Господи, неужели она…» всплеснула руками и также исчезла за пологом ванной комнаты. Спустя минуту она под руки вывела оттуда смертельно бледную Лию. Та прижимала к мокрым вискам и волосам полотенце, смоченное холодной водой, и пыталась отдышаться. «Всё в порядке. Я в порядке», – хрипло успокаивала она слабым голосом служанку. Чон не выдержал.
Спустившись с кровати, он подошел к девушке вплотную и, обняв её за плечи, испуганно вгляделся в лицо:
– Риа! Что произошло?
– Всё хорошо. Со мной все в порядке, – снова повторила Лиа, теперь уже ему. – Просто немного укачало после такой стремительной поездки.
Подумав, Чон накрыл ладонью её холодную щёку, замечая, как подрагивают губы: – Ты уверена?
– Да. Теперь можешь покинуть комнату. Здесь тебе уже нечего делать. Спасибо за помощь! – девушка ободряюще улыбнулась.
Чуть помедлив, Чон кивнул и вышел, оглянувшись напоследок на любимую. Доктор уже взялась за иглу и прокаливала её над огнем.
– Мира, что случилось? – тихо спросила женщину, склонившись над охотником и зашивая раны.
Служанка отвлеклась от ступки, где месила подорожник в кашицу:
– Ох, Лиа… Ты как покинула нас, эти двое словно с цепи сорвались! Убивались на охоте как одержимые, будто жизнь им не мила. Уж сколько всего случилось, но этот случай самый тяжелый…
Слушая Миру, ты вспоминала о новых шрамах, которыми были исполосованы руки, спина и грудь Чона и теперь окончательно поняла всю подноготную. «Они убивались на охоте». «Я тоже страдаю…» На месте Тэ и правда мог быть Чон! Потому что он тоже не раз оказывался раненым. И ты вполне могла его больше не увидеть. Никогда-никогда. Изображение стало вновь расплываться перед глазами, голова разрывалась от гулкого, надсадного звона. Отложив иглу, шатаясь, поднялась и еле успела дойти до ведра с окровавленными тряпками. Тебя опять вывернуло наизнанку. Со стоном зажмурилась, вцепившись в железные края.
– Лиа… Какой у тебя срок, детка? – услышала голос Миры рядом с собой. Женщина гладила тебя по спине, промокая лоб и виски влажным полотенцем.
– Приблизительно три-четыре… месяца… – выдавила ты, пытаясь глубоко дышать.
– Мастер знает?
– Еще нет, – ты наконец выпрямилась и села, пытаясь придти в себя. – Не успела… сказать. Я сама поняла только после нашей последней встречи, – и вновь вернулась к раненому, показывая своим видом, что занята и не хочешь отвлекаться. Сначала врачебный долг, потом всё остальное.
Ты занималась швами, накладывая аккуратные стежки, скрепляя ими разорванные края. Воин, мучительно сдвинув брови, запрокидывал в коматозном состоянии голову и стонал от боли. В него уже влили две чаши обезболивающей настойки, чтобы облегчить страдания, но раны и правда были серьезными. Тэ знобило и Мира с тихими причитаниями без конца обтирала его влажной тряпицей, смывая струящийся пот.
В спальню вернулся глава клана. Оказалось, прошло уже несколько часов с того момента, когда вы с Чимином влетели в спальню. Покидать раненого ты отказалась, работа еще не была закончена. Поэтому Чон сменил Миру, отправив её восвояси. Он сидел перед кроватью бок о бок с тобой и подавленно молчал. Ты обложила зашитые раны кашицей из подорожника, добавив к ней свое секретное лекарство, дабы предотвратить заражение, и устало прислонилась лбом к плечу любимого. Тот, отложив полотенце, обнял тебя.
– Он выкарабкается. Он должен выкарабкаться, – прошептала тихонько, Чон молчал. Ты взглянула на него: глава клана выглядел чертовски уставшим, осунувшимся и печальным. Нет, сейчас не время сообщать ему новости. Потом…
Как не старался Мастер убедить в необходимости сна и отдыха, уходить из комнаты ты наотрез отказалась. Утверждая, что первая ночь самая важная и врач должен быть рядом, случись вдруг кризис. Чон, сдавшись, расстелил матрас на полу, пообещав, что не сомкнёт глаз и сразу разбудит тебя, если что. За окном уже потихоньку начало светать, когда он аккуратно потряс за плечо:
– Риа… Тэ, кажется, вот-вот очнется, – шептал он на ухо.
Ты поднялась с матраса, разминая затекшую шею, и подползла к постели. Ресницы воина дрожали, он отрывисто дышал и сжимал в кулаках простыни. Пальцами дотронулась до его лба: температура еще держалась, но была уже не такой высокой. Проверила раны. Они ожидаемо опухли, швы покраснели, но воспалений не было. Тэ, громко простонав, чуть приоткрыл глаза. И ты замерла, затаив дыхание. Он смотрел прямо на тебя, силясь сфокусировать мутный взгляд.
– Снова… ты, – еле прохрипел охотник и тяжело сглотнул. – Не мучай… меня.
Ты растерянно повернулась к Чону, он успокаивающе положил руку на плечо:
– Он думает, что это сон. Риа, иди ко мне в спальню, отдохни и выспись. Тебе это необходимо, – он мягко подтолкнул к выходу. Перечить ему не хотелось. В твоем положении и правда нужен был отдых и срочный восстановительный сон.
Как только за тобой закрылась дверь, Чон повернулся к раненому соратнику. Тэ походил на бледную, безвольную тень самого себя, но был жив и в сознании. И это приносило невероятное облегчение.
– Ты как? – глава клана придвинулся поближе.
– Чон… – голос воина все еще был слаб, но глаза блестели вполне осмысленно. – Я подвел тебя. Я… следил за ней. Думал о ней… Ничего… ым-м, – он мучительно поморщился от той волны боли, что прошла через живот насквозь, на лбу тут же проявилась испарина, – не мог поделать…
– Я знаю.
– Прости, брат…
– Твоя задача – встать на ноги. Ведь это она, кто спасает тебе жизнь сейчас, – глава клана вытер пот влажным компрессом.
Воин в согласии сомкнул веки и приподнял руку. Мастер крепко сжал её. Он знал, что Тэ, несмотря на своё прошлое, справится с этим и отпустит Лию, смирится. Ведь он уже сделал важный шаг. Признался, освободив себя от чувства вины.
Чон стоял перед спящей Лией. Волосы её разметались по подушке, одна рука была закинута за голову, другая лежала на животе. На щеках проявился румянец и девушка уже не выглядела смертельно бледной. Глава клана устало стянул с себя льняную рубашку и кожаные штаны и устроился рядом с ней, прижавшись к хрупкой спине. Положив руку на талию и накрыв своей широкой ладонью ее тонкие пальцы, он мгновенно провалился в сон.
Чон проснулся от того, что кончики пальцев ласково касались его щеки. Улыбнувшись, он перехватил их, приложил к своим губам и открыл глаза. Лиа нежно смотрела на него сияющим взглядом, солнечные лучи падали на её русые волосы, заставляя их переливаться золотом. Она была словно ангелом, спустившимся с Небес.
– Я хочу вот так просыпаться каждое утро, – сонно пробормотал глава клана. – Всю свою жизнь.
Девушка улыбнулась и нырнула в его объятия. Устраивая поудобнее голову на груди Мастера, она вздохнула.
– Чон, мне надо тебе сказать кое-что… – молодой человек, поглаживая волосы любимой, молча ждал. – Я беременна.
Руки Чона замерли. Что она сказала? Беременна? Ребенок? Его ребенок? От осознания этого факта у него перехватило дыхание, тело содрогнулось крупной дрожью, сердце застучало, отдаваясь глухими ударами в висках. Мысли лихорадочно метались в его голове. У него будет ребенок! Так вот почему ей вчера было так плохо… Господи, да она же до этого не спала почти сутки! Толком не ела. Да и примчалась сюда верхом на волке. Как он мог подвергнуть её такой опасности?!
– Чон? – Лиа отстранилась и заглянула в его глаза, которые казались теперь просто огромными от шока.
– Как… В смысле, когда… Я… Ты в порядке? Всё хорошо… с вами? – Мастер был настолько взволнован, что заикался. Доктор довольно хмыкнула. – Риа! Ты же не ела почти! И не спала…
– Всё хорошо.
– Ты ведь не шутишь? – тень подозрения мелькнула на его лице.
– Нет!
Чон порывисто обнял девушку и глубоко вздохнул. Какое-то время он молча переваривал информацию, потом тихо прошептал:
– Я не могу тебя отпустить. Ты там совсем одна.
– До начала Полярного шторма еще 2 месяца. Мне нужно закончить хотя бы…
Чон в возмущении аж приподнялся на локтях, разжав объятия:
– Риа! Я против. А вдруг случится что-то, а меня нет рядом? Да после таких новостей ты думаешь, я добровольно отвезу тебя обратно и оставлю?
Ты в конце концов не сдержалась. Какой толк притворяться? Уже давно можно было отпустить свою прошлую жизнь. Всё, что ты делала – это дожидалась более или менее стабильного срока, по достижению которого не будет никаких угроз выкидыша. Засмеявшись, крепко обняла любимого за шею, притянув его к себе:
– Я останусь. Останусь. С тобой, Чон! Хоть с сегодняшнего дня брошу всё. Ведь ты моя жизнь теперь! Вещи хоть позволишь забрать? – услышав как Чон засмеялся, радостно улыбнулась и еще крепче стиснула руки.
– Задушишь…
– Я люблю тебя!
– Я люблю тебя сильнее…
***
Ты стояла на пороге своей лечебницы и прощалась с Пэнни. Она уже давно была готова к такому повороту. Конечно, в свое время не могла не посвятить её в личные планы, ведь девушке предстояло сменить тебя и унаследовать клинику. Но все равно верная подруга и помощница не могла сдержать слез:
– Все-таки сегодня. Ты уходишь сегодня…
– Да, Пэнни.
– Главное, чтобы ты была счастлива, Лиа! Я буду скучать, – она порывисто обняла за шею.
– Я буду счастлива. Спасибо тебе за все! Я люблю тебя, помни, – ты похлопала её по спине, поцеловала в щеку и шагнула к калитке.
Пройдя ворота, в последний раз оглянулась на родную деревню, в которую не суждено было больше вернуться, и направилась к условленному месту, где дожидался Чон. Еще ночью он свёз весь твой багаж в Общину, позволив дождаться Пэнни и попрощаться с ней должным образом.
Ты замерла, завороженно глядя на любимого, что стоял у самой кромки леса. Его статная плечистая фигура в шкуре резко выделялась на фоне красно-желтой листвы. Черные смоляные волосы обдувало ветром, открывая лоб и густые брови. Он смотрел в сторону Каменистых гор, небрежно похлопывая лежащего Грея по спине. Суровый профиль, точеная линия подбородка и эти скулы – при одном только их виде сердце начинало влюбленно трепетать. Чон наконец заметил тебя. Он, счастливо улыбаясь, широким размашистым шагом приблизился вплотную и подхватил на руки.
– Поехали домой? – сказал он, нежно поцеловав тебя. И подойдя к волку, подсадил на импровизированное седло из мягких подушек вполоборота. Вскочив следом, привлек к себе, бережно обнимая. Ты прижалась к нему, вдыхая аромат его тела:
– Поехали.
Комментарий к Глава 10. Когда рассвет наступит вновь.
Вот и всё.
Вопрос: стоит ли писать эпилог? Лично мне как-то не очень хочется бросать Тэ и его историю. А вы как думаете? Дадим парню шанс на счастливую жизнь?
========== Глава 11. Эпилог ==========
2 года спустя.
– Это хорошо, что ты хотя бы спустя неделю ко мне обратился! Видишь, уже нагноение пошло, – ты обрабатывала палец молоденького охотника, тот понуро молчал и временами морщился от неприятных болезненных ощущений. – В следующий раз не жди, что само рассосётся. Сразу ко мне.
– Спасибо, доктор, – пристыжено буркнул он.
– Иди, – смилостивившись, ободряюще кивнула ему. – Через 5 дней ко мне на перевязку.
Парень несколько раз сжав и разжав пальцы в кулак, поднялся с места:
– Ах да! Доктор, меня просили еще несколько бутылок эликсира взять. Некоторым требуется восстановление после ночной тренировки.
– Конечно! Возьми вон там в шкафу сколько надо, – протянула ему ключ.
Парнишка хлопнул створкой шкафа, звякнул стеклом, потом вернул ключ, поклонился и вышел. Ты развернулась к окну. Теперь можно наконец чуть расслабиться и погреться в первых лучах рассветного ласкового солнца. Подставляя лицо свету и широко улыбаясь, потому что за две недели успеваешь всерьез истосковаться по нему. Сегодня первый день после Полярного шторма и «Солнечная» приемная после того, как открыли железные ставни, снова соответствовала своему названию. Вытянув ноги, ты блаженно закрыла глаза, но отдохнуть в тишине тебе не дали.
– Мама! – раздался тоненький голосок сзади, заставив оживленно встрепенуться. У дверей стояла Мира, пропуская вперед очаровательного малыша. Тот смешно ковылял, путался в маленьких ножках, стараясь побыстрее подбежать к столу.
– Иди сюда ко мне, волчонок! – ты протянула руки ему навстречу и он радостно плюхнулся в распахнутые объятия. – Как дела у моего мальчика?
– Мама, ам-ам! – мальчуган постучал крохотной ладошкой по руке. Ты пригладила черные взъерошенные волосы, потрепала пухлую щечку, заглядывая в темно-карие глаза. Совсем как у отца. Сын вообще был его полной мини-копией и это умиляло до невозможности, заставляя таять и млеть от захлёстывающей с головой любви.
– Хочешь кушать?
– Как раз собирались, – Мира подошла к вам, – ни в какую не хотел идти обедать, пока маму не увидит. Пойдем-ка, дружочек, со мной. Мира приготовит тебе кое-что вкусненькое!
– Баба! – показал малыш на служанку пальчиком и та счастливо засмеялась вместе с тобой.
– Иди, сладкий, – ты крепко обняла его и поцеловала в лобик перед тем, как передать Мире на руки. – Мама скоро закончит.
Он помахал ладошкой и громко засмеялся, когда Мира, подпрыгивая, направилась к двери. Его заливистый смех еще какое-то время раздавался в коридоре, отзываясь колокольчиками в душе, потом затих.
Ты вернулась к своим бумагам. Пациентов больше не ожидалось, оставалось лишь завершить всю писанину и подшить её к историям болезней. Что благополучно и заняло добрые сорок минут, пока тебя опять не отвлекли.
– Лиа! – дверь распахнулась без стука и в приёмную влетел сияющий, как золотой кубок, Тэ. Невооруженным глазом было видно, как его нешуточно распирает от счастья, гордости, энтузиазма.
– Тэ! – обрадованно вскочила ты с места. А потом сурово упёрла руки в бока. – Ты где пропадал сутки, засранец? Вот Чон тебе задаст, когда узнает.
– Не задаст, – охотник улыбнулся очаровательной квадратной улыбкой, сверкая зубами. – А где он, кстати?
– С отчетами уехал в столицу, – вздохнув, снова села за стол.
