Текст книги "Психология и хирургия (СИ)"

Автор книги: jane_lana_doe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Девушка улыбнулась и кивнула услышанному – почему-то эти слова вызвали у нее чувство необычайной душевной теплоты, даже хотелось не ломаться и согласиться на столь заманчивое предложение сразу же. Но Вика прекрасно понимала, что не поговорить на эту тему с Лазаревым просто нельзя.

– Спасибо, Марина Владимировна, я правда подумаю, – девушка поднялась со стула и направилась к выходу.

– Марин, я тут, это… – прямо перед носом Ковалёвой дверь распахнулась, чуть не ударив её по носу, и на пороге нарисовался Брагин. – О, Вика, привет! – мужчина расплылся в довольной улыбке и заключил девушку в объятия. – Как делищи?

– Хорошо всё, – Вика беззвучно рассмеялась. – Я вас оставлю лучше, всего хорошего, – и, усмехнувшись, выпуталась из объятий и прикрыла за собой дверь. Почему-то она была рада тому, что Брагин так безапелляционно вваливается в кабинет своей «суровой начальницы» – значит, она позволяет ему это делать, что вызывало у Виктории простую и необъяснимую радость – она правда была искренне рада за этих двоих.

– О, Вика, здравствуй, – в коридоре девушку окликнул выходящий из операционной Хромов.

– Здрасьте, Иван Николаевич, – Ковалёва обернулась и насторожилась – мужчина был словно какой-то весь серый. – С вами всё нормально?

– Да, хорошо всё, – Хромов махнул рукой. – Оперировали экстренно с самого утра – срочная на мозге, Костю попросил ассистировать, отпустил час назад – говорит, спать пошёл. Заканчивали уже с Шейманом вдвоем. Я и сам, признаться честно, жутко устал.

– Что-то настолько серьёзное?

– Опухоль очень неудачно расположена – Шейман говорит, всего раз такое видел.

– Обошлось?

– Посмотрим, – Иван Николаевич потёр глаза. – Ладно, пойду я кофе выпью. А это вот тебе, – и, достав из кармана халата карамельку, врач протянул её девушке.

– Спасибо, – Вика улыбнулась и, оставив Хромова заполнять журнал операций, двинулась в ординаторскую.

Войдя в помещение, Вика тут же наткнулась взглядом на играющего с машинкой Федю, который, обернувшись, важно прижал палец к губам – на кушетке, зарывшись головой в подушки, спал Костя.

– А это у тебя откуда? – и Вика, оперевшись поясницей о столешницу, кивнула на игрушку.

– Дядя Олег дал, сказал, подарок, – и Федя протянул машинку девушке.

– Ты ему «спасибо» сказал?

– А как же? – казалось, мальчуган даже обиделся такому бестактному вопросу, и Вика, заметив это, поцеловала его в макушку, возвращая игрушку владельцу. – Как там мама?

– Ой, не знаю, Федь, – Вика вздохнула и погладила ребёнка по голове. – Если ничего не говорят – значит, без изменений.

Федя кивнул и ничего не ответил.

– А можно, я к тёте Нине пойду?

– Ну, иди, только не мешайся ей там, хорошо?

– Хорошо, – и ребёнок убежал, прихватив с собой машинку.

– Кость, – Вика присела на кушетку и погладила мужчину по плечу. – Сейчас Нарочинская придёт, получишь.

– Я устал.

Девушка наклонилась к Лазареву и поцеловала его в шею. Это подействовало – сон и усталость словно сняло рукой.

– Прекрати, с ума сошел? – выворачиваясь из моментально проявившихся настойчивых объятий, усмехнулась Виктория.

– До вечера я теперь не выдержу, – ответил Костя, пытаясь одновременно задёрнуть шторку и расстегнуть блузку девушки.

– Обалдел совсем, – отвечая на поцелуй, девушка всё же сумела отстраниться и кинуть в Лазарева его же халат. – Иди работай лучше.

– Зачем тебя Нарочинская вызывала? – накидывая халат и поправляя форму, спросил Костя.

Вика осторожно покосилась на мужчину и поджала ноги под себя, скинув сапожки.

– Вернуться предлагала.

Лазарев обернулся, и по его взгляду девушка сумела предположить, что он если и не знал, то догадывался об этом.

– И что?

– Я не знаю, хотела с тобой посоветоваться.

– Но ты сама-то хочешь?

– Хочу, – Вика дёрнула плечом. – А ты, я смотрю, не очень.

– Угадала, – Костя встал и плеснул себе в лицо воды из-под крана.

– И почему же?

– Да я почему-то сам не знаю, – мужчина пожал плечами, невесело улыбнулся и, подойдя к Вике, обнял её и погладил по голове. – Привык к тому, что ты дома.

– А если я соглашусь?

Лазарев вздохнул и, присев на корточки, поцеловал девушку в губы.

– Я же не запрещаю.

Дверь в ординаторскую с грохотом распахнулась, и на пороге материализовался Брагин, который, казалось, даже не заметил интимности момента – на лице мужчины угадывалось напряжение и готовность рвать и метать.

– Кость, давай бегом в третью операционную – там у этой, мамаши мальчишки вашего, приступ – похоже, спирт где-то нашла.

– Вот черт! – выругался Лазарев, на ходу натягивая халат. Правда, в дверях он затормозил и обернулся на шокированную Ковалёву. – Будь здесь.

Виктория кивнула в ответ, но кивка этого уже никто не увидел – Костя вылетел из ординаторской, словно вихрь, хлопнув дверью так, что, казалось, ещё немного, и вылетят стёкла.

– Что он, совсем обалдел? – возмущению в голосе Нины, заглянувшей в ординаторскую на шум, не было предела.

– Матери Феди плохо стало, – тихо ответила девушка. – Где он, кстати?

– Да вон сидит, – женщина рукой указала в стеклянную стену, через которую было видно мальчика, сидящего на стойке и беспечно болтающего ногами.

– Давай сюда его, – попросила Вика, тяжело вздохнув.

Нина кивнула и буквально через полминуты привела ребёнка в ординаторскую. Вика натянуто улыбнулась и похлопала по кушетке, и Федя, поняв жест, послушно присел на мягкую поверхность.

– Давай тёте Нине мешать не будем, хорошо?

– Домой поедем? – ребенок заметно сник – в больнице ему явно было интересно.

– Пока нет, – девушка вздохнула и посмотрела на всё ещё стоявшую в дверях Нину. – Подождём здесь.

…Ждать пришлось долго – даже Федя – спокойный и послушный ребёнок, через два часа закапризничал на тему того, что ему скучно, и не помогали даже мультики, чудом найденные на каком-то канале. Правда, капризничал мальчик недолго, видимо, ему это просто не нравилось, и он очень быстро успокаивался, понимая, что выбора у него другого, по сути, нет. Поэтому в конце концов мальчуган задремал, завернувшись в мягкий салатовый плед Брагина, словно в тёплый кокон, безмятежно посапывая и вызывая у Вики самые нежные чувства. Девушка смотрела на ребёнка и словно боялась признаться самой себе в том, что она очень сильно к нему привязалась, смотрела и не могла поверить в то, что испытывает такие чувства к чужому ребёнку, которого знает совсем недолго. Но почему-то отчаянно хотелось защищать его и заботиться о нём. И на ум помимо воли приходила вновь и вновь шутливая фраза Нины, сказанная ей ещё с утра о том, что им с Костей пора задуматься о детях. Никогда раньше Ковалёва даже не думала на эту тему, а сейчас понимала, что, вполне возможно, Нина и права.

Вика и сама успела задремать, неудобно положив голову себе на согнутую в локте руку, и когда в ординаторскую вошел Костя, девушка, проснувшись, невольно поморщилась от того, как неприятно закололо предплечье.

– Ну, что там? – сон и впрямь словно рукой сняло, когда девушка заметила, какой бледный стоял сейчас перед ней Костик, спрятав руки глубоко в карманы халата, и как сильно от него пахло табаком – перед тем, как прийти сюда, он, должно быть, выкурил не меньше половины пачки. Лазарев отчаянно посмотрел по сторонам перед тем, как перевести взгляд на девушку, словно ища в холодных стенах спасения или какого-то совета, и не находя ни того, ни другого. И молча покачав головой, мужчина словно поставил точку над всей историей, приключившейся с ними за эти двое с небольшим суток.

– Как? – Вика привстала и посмотрела на Костю с таким отчаянием, что у того пропали все оставшиеся силы – и физические, и моральные.

– Брагин прав был – она ночью пробралась в кладовку, где лекарства хранятся, – взгляд молодого хирурга, полный боли и отчаяния, был направлен на Федю, но смотрел мужчина словно куда-то сквозь него.

И Вика, едва сдерживая истерику, посмотрела на ребёнка – Федя безмятежно спал, обняв рукой край подушки.

========== 20. ==========

Глава 20.

Всё пошло своим чередом лишь спустя месяц. Месяц прошел после того, как Федю пришлось отдать в детский дом, отдать, в глубине души ненавидя самих себя и до боли стискивая зубы. Мальчик всё понял, и даже не плакал – он словно знал, что так должно быть, и что слезами горю не поможешь. Но его глаза… Они выражали такую надежду вперемешку с обречённостью, что, вспоминая этот взгляд, Вика ещё не раз тихо плакала по ночам в подушку, стараясь не разбудить, казалось бы, спящего Костика. Который на самом деле, конечно же, не спал, но не знал, как можно утешить и помочь в данной ситуации – мужчине и самому было паршиво от своей привязанности к ребёнку, от всей сложившейся ситуации в целом.

– Ну, работать пойдёшь, свет очей моих? – в ординаторскую ввалился Брагин, причём с таким шумом, что никак не ожидавшая его появления Виктория едва удержалась от испуганного вскрика.

– Пойду. А что случилось? – девушка поднялась со стула и двинулась за мужчиной, на ходу принимая из его рук полузаполненный бланк.

– Девчонка, семнадцать лет, сильные побои, и разговаривать отказывается напрочь. Говорит, что с лестницы упала, за дурачков нас держит.

– Боится, наверное, – пожала плечами Ковалёва, рассматривая бланк. – Что у неё конкретно?

– Сотрясение, переломы рёбер и, скорее всего, руки. Ну и по мелочи – гематомы, ссадины, царапины… Там же написано всё.

– Ну да, простите.

– Нормально чувствуешь себя?

Виктория улыбнулась и повернулась к Брагину.

– Всё отлично, Олег Михайлович. Просто за картами засиделась.

– Смотри мне, – мужчина сделал строгое лицо и погрозил девушке пальцем, на что та лишь рассмеялась, а затем открыла дверь в палату. На кушетке лежала миленькая худенькая девушка, которая, лишь только увидев вошедших, демонстративно отвернулась к окну, чем вызвала у Виктории вздох.

– Привет, – показав Брагину, что тому нужно покинуть палату, Ковалёва осторожно присела на край стула. – Тебя же Катя зовут? Меня Вика.

– Лечить меня пришли? – рыкнула девушка. – Я врачу уже всё сказала.

– Да незачем мне тебя лечить, на это другие люди есть. Я просто поговорить с тобой хотела, ведь сама нечто похожее испытывала в свое время.

– Правда? – девчонка скосила подбитые глаза в сторону Вики и с подозрением глянула на неё.

– Такими словами обычно просто так не разбрасываются, – психолог тяжко вздохнула, на пару мгновений забыв о том, для чего она пришла в противошоковую палату, затем продолжила. – Меня изнасиловали и избили без малого год назад. И похвали судьбу за то, что ты обошлась без первого – синяки заживут. Знаешь, меня в своё время просто вынудили связаться с полицией, хотя я этого совсем не хотела, точно так же, как и ты сейчас. Но меня даже не спрашивали, и, если честно, то сейчас я им очень благодарна, потому что могу по улицам спокойно ходить, – на пару секунд Вика взяла паузу, чтобы сглотнуть и смягчить вмиг пересохшее горло, затем продолжила вновь. – Я тебя и не собиралась заставлять, просто мне тебя очень жаль, я правда понимаю, что тебе пришлось почувствовать. Помочь тебе хоть как-то хочется.

– Да не поможете вы мне, – девушка осторожно сложила руки на груди и вздохнула настолько глубоко, насколько позволяли сломанные рёбра. – Им ещё восемнадцати нет, ничего им не сделают, только на учёт поставят.

– Поверь мне, что это тоже очень подрывает и авторитет, и саму спесь. За что они тебя вообще?

– Парня не поделили. Вернее, одной из наших в компании понравился парень, а он ко мне интерес проявлял. Ну, вот я крайней и вышла…

– Ясно все с тобой. Но я бы всё равно на них заявила. Решать тебе, – Вика закашлялась и продолжила. – Но я свою позицию высказала. По моей специализации у тебя явных проблем нет, в остальном решать хирургам. Подумай, я серьёзно говорю.

Вика встала, и Екатерина окликнула её, уже когда девушка подошла к двери.

– Они же меня всё равно поймают снова. Только хуже сделаю, если заявлю, – в голосе девчушки слышался искренний страх, хотя по глазам её было видно, что она почти готова согласиться.

– Не думаю, – Вика остановилась и обернулась к пострадавшей. – Они трусы, и не действуют поодиночке, а своим заявлением ты сможешь припереть их к стенке всех разом. Могу дать совет в одиночку пореже по улицам ходить. И сменить круг общения – думаю, ты уже поняла, что эти тебе далеко не друзья.

Катя кивнула и уставилась пустым взглядом в свои ладони.

– А мне самой надо звонить, да?

– Я сейчас позову твоего лечащего врача, – и Вика, ободряюще улыбнувшись, вышла из палаты, у дверного косяка которой стоял, явно слушая, Брагин. – Можно, вроде бы получилось.

– Ты прекрасна, свет моих очей, – пропел вмиг повеселевший хирург и моментально скрылся в палате. Правда, через мгновение выглянул в коридор вновь. – Карту заполнишь от себя?

– Заполню, чёрт с вами, – рассмеялась Ковалёва и вновь судорожно сглотнула – голос начинал постепенно прорезаться, но от этого горло постоянно драло, словно когтями.

– А, вот она! – раздался голос Нины. – Вика, подойди, пожалуйста.

Заинтригованная, девушка прижала папку к груди и подошла к стойке регистрации, возле которой стояла женщина лет сорока в костюме и пальто.

– Тебя спрашивают, – закончила Нина, указав рукой на посетительницу.

– Здравствуйте. Я могу чем-то помочь?

– Да, да, можете, – в голосе женщины проскользнули жалобные нотки. – Мы можем где-нибудь поговорить?

– Ну, пойдёмте, присядем здесь, – Вика заметно растерялась, но всё же провела женщину к металлическим стульям. – Правда я не совсем понимаю…

– Меня зовут Анна Владимировна, я была соседкой Александры Смирновой, – осторожно начала гостья, но, поняв, что Вика не понимает, о ком идёт речь, пошла иным путём. – Мальчик, Федечка, шести лет, её сын.

– О, господи. Да, я поняла, – Вика на пару мгновений прижала пальцы к глазам, затем вновь подняла взгляд на женщину. – Что-то случилось?

– Нет-нет, не беспокойтесь только, пожалуйста. Я просто хотела… – Анна Владимировна запнулась, подбирая нужные слова. И продолжила примерно через минуту молчания. – В общем, дело в том, что мы с мужем оформили над мальчиком опеку, и я… Не знаю, собственно, правильно ли я поступаю, но я пришла потому, что думаю, что вы должны об этом знать. Судя по Феде, по тому, как часто он вас вспоминает, по его рассказам, он очень сильно к вам привязался. Вот я и хочу вам сказать, что мы вас будем ждать в любое время, если вы, конечно, захотите его навестить.

– Ну, конечно же, – проговорила Вика куда-то в пустоту, не веря услышанному. – Мы приезжали к нему недели две назад, но это было очень тяжело морально. Мне стыдно в этом признаваться, но это правда.

– Ничего, я вас понимаю. Сама неуютно себя чувствовала, когда приезжала. Но теперь-то легче должно быть.

Виктория кивнула и часто заморгала, скрывая предательское жжение в глазах.

– Я очень рада, правда, – девушка улыбнулась через силу и поднялась со стула. – Просто это настолько неожиданная новость, что я не верю толком.

– Но ведь вы не против? – женщина посмотрела на Вику каким-то жалобным взглядом. – Понимаете, Саша всегда такая была, сколько вот мы с мужем в этом доме жили. И Федечка у нас очень часто бывал, даже ночевал. Мы с мужем очень его любим, а у меня бесплодие, мы даже не раздумывали долго, когда обо всём узнали…

– Я всё понимаю. Передайте Феде, что мы скоро к нему приедем. Если Вы адрес оставите, конечно, – и на последних словах девушка улыбнулась.

– Ах, да, конечно, – женщина спохватилась и полезла в сумочку. – Я же ещё заранее записала его, – и протянула девушке бумажку.

– Спасибо Вам. Я думаю, что это – лучший вариант, – задумчиво рассматривая написанное в записке, ответила Вика. – Простите, мне надо работать. Мы обязательно приедем, – и девушка молча ушла, спрятав ставшую заветной бумажку в карман халата.

– Вика, Вика! Постой! – уже в ординаторской долгожданный гость нагнал девушку и заключил её в такие крепкие объятия, что у неё не только перехватило дыхание, но даже пропала возможность нормально двигаться. Но, всё же вывернувшись, Вика развернулась и ахнула.

– Салам? Как ты здесь?!

– Да я уже час по отделению хожу, – рассмеялся молодой человек, вновь заключая Ковалёву в объятия. – Ходил всё, вас с Костей искал, его нашёл, а ты всё работаешь и работаешь…

– А где он сейчас? – девушка отстранилась от друга и посмотрела тому в глаза.

– С Хромовым операцию обсуждают. А ты чего грустная какая-то? – и Гафуров заглянул подруге в глаза.

– Да так, – Вика махнула рукой и отвела взгляд. – Очень долго рассказывать, Саламушка.

– Ну, потом тогда как-нибудь, – и мужчина, скинув сумку, указал на пакеты, стоящие у стола. – Мама тут столько разных вкусностей передала – варенье, печенье… А я со свадьбы собственной сбежал, представляешь? Друг друга не любили, а родители решили, что надо свадьбу всё равно играть. А она такая, что я еле ноги успел унести…

Вика поджала губы и присела на край кушетки, невидящим взглядом наблюдая за суетой друга. И словно даже не слыша его слов.

========== 21. ==========

Глава 21.

– Ты правда думаешь, что мне стоит именно сейчас по театрам ездить?

– Уверен. Именно сейчас. Вам необходимо развеяться. Да и мама часто о Вас спрашивает, а Вы пропали.

– Я попрошу у Марии Валерьевны прощения. Но всё равно не уверен.

– Иван Николаевич, поверьте мне, я знаю, что делаю.

– Правда, Иван Николаевич, – подала голос Вика, сидящая на заднем сидении. – Нет ничего лучше, чем смена рода деятельности. Мы на этом спектакле уже были, он замечательный, вы точно не пожалеете.

– А что хоть за спектакль? А то я еду, и не знаю, на что.

– «Много шума из ничего», по Шекспиру, – ответил Костик, включая поворотник и перестраиваясь.

– Шекспир – это хорошо, – Хромов одобрительно кивнул и показал Вике букет. – Как тебе?

– У Вас точно есть вкус, Иван Николаевич, – прицокнула языком девушка, рассматривая чайные розочки ярко-малинового цвета.

– Но я всё же сомневаюсь, – мужчина снова посмотрел на дорогу. – Всё-таки, мне надо быть с Гришей.

– Гриша под присмотром целой бригады специалистов, перестаньте, – отрезал Костя. – Вы такими темпами просто привяжите себя к его постели, и ничем не сумеете помочь. Вы ему нужны здоровым и отдохнувшим, на что мы вас и склоняем.

– Ну, хорошо, хорошо, – и Хромов шутливо поднял руки вверх, словно сдаваясь.

…Марии Валерьевны на улице ещё не было, когда машина Кости плавно затормозила у подъезда.

– Нет, ну вот она всегда так, – принялся бубнить Костик, вылезая из салона и открывая дверцу Вике.

– Прекрати.

– А, ну да, конечно – женская солидарность, как я забыл.

– Ты ужасен, – и Вика скорчила противную рожицу, на что Лазарев ответил почти такой же.

– Ну ладно, что вы как дети, в самом деле? – подходя к молодым людям и заботливо поправляя лепестки роз, проговорил Хромов.

– Мам! Ну в самом деле, сколько можно?! – обернувшись на писк домофона, воскликнул Костик, затем подошел к женщине и быстро чмокнул её в щёку.

– Здравствуйте, Мария Валерьевна! – Вика расплылась в искренней радостной улыбке и обняла женщину.

– Здравствуй, родная, – поцеловав девушку, ответила Костина мама. – Я тебя прошу – сделай что-нибудь с этим ворчуном, это же просто невозможно уже! Здравствуйте, Иван Николаевич, – прекратив шутливо упрекать сына, женщина повернулась к Хромову, и щеки её залил легкий румянец, что не могло остаться незамеченным для Вики.

– А, точно, билеты же! – спохватившись, Лазарев вытащил из кармана куртки ключи и отошёл к машине.

– Мария Валерьевна, – Вика, стоящая к паре спиной, стала невольной слушательницей. – Вы простите меня, пожалуйста, за то, что я так взял и пропал, просто… Сами понимаете…

– Иван Николаевич, всё хорошо, правда. Я на Вас нисколько не в обиде, какие могут быть вообще обиды в данной ситуации? Может, Вам нужна какая-то помощь?

– Нет-нет, даже не думайте об этом, – Хромов даже, казалось, заговорил несколько более сухо. – Я уже и так Косте благодарен по гроб жизни. Знаете, я никогда не устану говорить о том, как Вам повезло с сыном. Я Вам очень завидую.

Вика не смогла сдержать улыбки, слыша эти слова и наблюдая при этом за возящимся в бардачке автомобиля Лазаревым.

– Я, если честно, сама себе завидую. Он когда с Ксюшей расстался, то словно с цепи сорвался, я его просто не узнавала. А потом вот Вику встретил, и мне так спокойно на душе стало, Вы просто не поверите.

Вика залилась краской и повернулась к женщине, которая ласково улыбалась.

– Ну, Мария Валерьевна, в самом деле…

– Не спорь. Я своего сына знаю. Ты – это лучшее, что вообще случалось с ним.

Девушка поджала губы, но ничего не ответила, и правильно сделала – как раз в этот момент довольный собой Лазарев подошел к их маленькой компании, держа в руке заветные билеты.

– Я тут подумал – может, вас всё-таки до театра довезти?

– Нет уж, – Мария Валерьевна выхватила у сына билеты и передала их Хромову. – Домой поезжайте, гонять вас ещё в единственный выходной. Время у нас есть, мы лучше прогуляемся, без вас.

Костя и Вика рассмеялись, а женщина взяла подставленную Хромовым руку, и они двинулись вниз по улице.

– Странные они такие, – проговорил Костик, наблюдая за удаляющимися фигурами.

– Это почему ещё?

Лазарев пожал плечами.

– Просто я до сих пор никак не привыкну к тому, как они вместе смотрятся.

– Зато у них сейчас будет интересная вечерняя программа, – громко сказала Вика, направляясь к автомобилю.

– Ну, так и у меня есть, что предложить, – Костя нагнал девушку и обнял её сзади за талию.

– Да? И что же?

– Горячий кофе, горячий душ и горячий секс. В различных своих вариациях, – Лазарев зарылся носом в Викины волосы. Девушка рассмеялась. – Тебя что-то не устраивает?

– У нас как раз закончился кофе, – всё ещё смеясь, ответила она, затем повернула голову и поцеловала Костю в губы.

– Тогда сначала едем в магазин.

– Ты настолько сильно хочешь кофе?

– Я настолько сильно хочу осуществить свой план. Садись, – и мужчина открыл дверцу со стороны пассажира.

***

– Ну ты не слышишь, что ли, что телефон звонит?

Вика лениво потянулась, села на кровати, завернувшись в простынь, и легонько толкнула якобы спящего Лазарева в бок. Тот сразу же лег на спину и невозмутимо посмотрел на девушку.

– Тебя это беспокоит – ты трубку и бери.

Вика цокнула языком и полезла через мужчину в поисках телефона, который лежал где-то на полу – сиротливый и отчаянно звонящий. Но Костя был начеку – дождавшись, пока девушка ляжет поперёк него, он ловко засунул руки под простынь.

– Так, перестань, – засмеялась Вика, пытаясь одновременно ухватить телефон, удержать на себе легкую простынь и избавиться от руки, которая настойчиво пробивала себе путь. – Мало тебе было?

– У меня в планах было провести так весь выходной.

– Жаль, что меня ты забыл предупредить, – Вика поцеловала мужчину и схватила, наконец, телефон. – Алло, да? Нет, это я. Да, сейчас, – протянув трубку Косте, девушка пояснила. – Брагин, какой-то не такой.

– Да, Олег Михайлович, – Лазарев положил свободную руку на бедро сидящей на нем девушки и покосился на неё. Правда, мгновение спустя буквально подорвался на кровати так, что чуть не скинул Ковалёву с себя, вовремя её удержав. – Что?! Когда? Черт возьми… Да, сейчас собираемся.

– Что случилось? – Вика напряглась, глядя на то, как мучительно Костя закрыл глаза ладонями, откинув телефон на подушку.

– Гриша умер, у Ивана Николаевича приступ, – коротко ответил мужчина, отнимая руки от лица и сажая Вику на кровать. – Собирайся.

– А как… Когда? – ничего не понимающая девушка во все глаза смотрела на Лазарева, который уже вылез из-под одеяла и натягивал джинсы.

– Сбежал рано утром из больницы, ещё до обхода. Больше ничего не знаю, давай шустрее.

========== 22. ==========

Глава 22.

– Он что, ещё и пить начал? – Вика устало потёрла глаза и закинула в рот таблетку.

– Угу. Мало того, что его откачивать пришлось, так ему ещё и плевать на всё и всех, – Лазарев говорил зло и сухо, лёжа при этом на кушетке и закинув руки за голову. Вика встала со стула, подошла к мужчине и взяла его за руку.

– Не говори так.

– Он со мной в Истру ещё ехать должен был. Теперь Брагин вместо него.

– То есть, тебя только это волнует?

Лазарев сел и прижался лбом к затылку девушки.

– Конечно, нет. Что за глупости?

– Съездишь с Брагиным, тоже неплохо.

– Ну да, Брагин-то неплохо, а вот Павлова вместе с ним…

Вика рассмеялась и потрепала задумавшегося Лазарева по волосам.

– Скажи ей «спасибо» за то, что она не уволила тебя тогда, и прекращай ворчать. Когда у вас эта конференция?

– Завтра с утра и часов до шести. Весь день насмарку.

– Так, прекрати уже, – девушка сделала большие глаза. – Поедешь, и никуда не денешься – не зли Павлову ещё больше.

– Так, ладно, – Лазарев поднялся с кушетки. – Пойду работать.

Виктория молча проводила мужчину взглядом и взяла со стола одну из историй болезни. Без Хромова Костя сник буквально на глазах – в больнице ему было словно некомфортно без того, кто считался старшим наставником.

– Так, где этот… Иждивенец этот? – в ординаторскую, стоило Вике чуть отвлечься, влетел Брагин.

– Работать пошёл, – девушке не составило труда догадаться, кого именно искал мужчина.

– Работать он пошел… Билет я ему когда передам?

– Ну, мне отдайте, – Ковалёва отчаянно подавила зевок.

– Не-ет, тебе я не доверяю, – Олег широко улыбнулся. – Знаю же прекрасно, что ты против этой поездки, потеряешь ещё, или порвёшь.

– Я настолько ужасна? – девушка улыбнулась, приняв словесную «игру».

– Да ты что, я тебя вообще обожаю больше всех в этом муравейнике, – ахнул хирург и чмокнул девушку в макушку. – Ладно, так уж и быть, передай ему. Завтра в девять на станции.

– Ладно, – Вика усмехнулась и спрятала протянутый ей билет в карман халата.

– Как настроение-то? – Брагин полез в шкафчик и выудил из него свою чашку.

– Нормально вроде. А у вас?

– Замечательно. Развожусь завтра, можешь меня поздравить.

– Да как-то не хочется, – психолог перевернула страницу с заключением хирурга и уткнулась в диагноз. – Развод – это всегда плохо.

– Согласен, – мужчина с шумом отхлебнул горячий кофе. – Но иначе никак.

Девушка пожала плечами, понимая, что спорить и что-то советовать не имеет права, да и бесполезно это, по большому счету – этот Брагин так и останется для нее загадкой, навсегда.

***

– Так, ты слышишь меня? Я ушёл.

– Билет взял? – не открывая глаз, поинтересовалась Вика. Раздалась возня и шуршание.

– Взял. Может, всё же проснёшься?

– Я не сплю.

– Ты помнишь, что мы едем завтра?

– Помню, – девушка приоткрыла глаз и проследила за мужчиной. Лазарев поцеловал девушку в висок и сделал «козу» презрительно смотрящему на него с подоконника Пирату.

– Я ушёл.

– Удачи, – и Вика, услышав звук захлопнувшейся двери, замоталась в одеяло поплотнее, но уже через пару минут поняла, что сон словно рукой сняло. Пришлось вставать и идти сначала в душ, а затем на кухню. Завтра молодые люди собирались в гости к Анне и Феде – они регулярно приезжали в эту тёплую и светлую квартиру, чтобы повидаться с мальчиком, который наконец-то обрел семейное счастье. И казалось, что он даже не вспоминал всего, что случалось с ним на протяжении шести лет его жизни. И молодые люди были этому искренне рады.

– Да, мам, всё нормально. У Сашки? Недели две назад была, а что? Ну, съездите, конечно, я же всё понимаю, – Вика потёрла шею и уныло помешала ложечкой содержимое чашки. – Нормально всё, ты не слышишь разве? Теперь говорю так, словно у меня всего лишь двухнедельное лёгочное воспаление. Ну, почему сразу «циничные шутки»? А то ты не знала, что все медики такие. Как Андрей Игоревич, нормально? Привет ему передавай. Не знаю, Костя на конференции в Истре, а завтра у нас планы кое-какие… Может, в следующие выходные, если вы нас позовёте, конечно. Ладно-ладно, не сердись, я же шучу. Ладно, давай пока, я позвоню ещё, – девушка нажала на «отбой», положила трубку на стол и, вздохнув, сделала пару глотков. Пойло было поистине отвратительным, но помогало очень и очень хорошо – связки восстанавливались удачно, что подтверждали регулярно проводимые анализы.

Телефон зазвонил вновь, и девушка, несказанно этому обрадовавшаяся, схватила трубку, избавив себя от мучений с заглатыванием «чудотворного» напитка.

– Алло, да?

– Вик, хорошо, что ты дома, – голос Нины заставил девушку помимо воли скорчить недовольную гримасу. Пират, сидящий на стуле, как-то нервно дёрнул пушистым хвостом и наклонил голову, зашевелив ушами.

– Что на работу надо? Нин, у меня выходной же, – не дожидаясь пояснений к звонку, спросила Вика, протянув руку к коту, на что тот отстранился, фыркнув.

– Я не об этом, дослушай, – одёрнула Викторию женщина, и, вздохнув, осторожно продолжила. – Тут такое дело, в общем… В общем, автобус, в котором ехали Брагин, Павлова и Костик, его захватил вооруженный человек…

– Что?! – рявкнула в трубку Вика.

– Подожди, дослушай, – на мгновение Нина запнулась, затем продолжила. – Там толком ничего неизвестно, ты не нервничай так раньше времени… Если вдруг что-то станет известно, я тебе сразу же наберу.

Вика не стала дослушивать – нажав на «отбой» трясущимися руками, девушка, не помня себя, ринулась в спальню, на ходу скидывая халат.

– Как это случилось? – буквально влетев в приёмное отделение, девушка подбежала к стойке регистрации и уперлась в неё руками.

– Господи, ты чего приехала сюда вообще? – возмутилась было Нина, но, увидев то, в каком состоянии находится Ковалёва, предпочла не продолжать порицание. – Говорят, бывший сотрудник полиции, вооружённый. Требует прямого эфира на федеральном канале.

– Откуда вы узнали? Откуда?!

– Из полиции позвонили, оповестили – один из заложников, когда им позвонил, проговорился о том, что вместе с ним наши ребята сидят.

Вика помотала головой.

– Ничего не понимаю. Почему кто-то из заложников сумел позвонить?

– Говорят, что захватчик сам этого потребовал, – растерянная Нина прижала руки к груди. – Милая моя, успокойся, я очень тебя прошу, всё будет хорошо.

Ничего не ответив, Виктория отошла от стойки и присела на металлический стул, прижав руки к лицу. Слёз не было, просто хотелось словно спрятаться от окружающих или проснуться и осознать, что всё это – всего-навсего плохой сон.

– Ну что, ничего? – отняв ладони от лица, девушка увидела, как к стойке подошла Нарочинская – бледная, испуганная и с покрасневшими глазами. Нина покачала головой и развела руками.

…В ожидании прошел час, за ним другой. Нина, продолжавшая направлять жизнь отделения по прежнему руслу, то и дело с досадой поглядывая на Вику – девушка так и продолжала сидеть неподвижно, и, казалось, даже не дышала, глядя куда-то в пустоту.

– Девочка моя, ну, что же ты так убиваешься? – женщина вышла из-за стойки, воспользовавшись временным отсутствием в отделении новых поступивших, и подсела к Ковалёвой. – Ещё же ничего не известно. Хочешь, я тебе успокоительного вколю? Или, вон, иди в ординаторскую, поспи немного, хочешь? А может, Хромова тебе позвать – он на работу вышел, тоже переживает очень.