Текст книги "На темной стороне (СИ)"

Автор книги: J-Lenni

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Могу я отнять от вам немного в’ремени? – спросила мисс Делакур и сама двинулась ему навстречу.

Снейп не успел отшатнуться, но одури в голове не появилось. Пару секунд он с подозрением изучал Флер взглядом, а потом, покривив губы в коварной улыбке, распахнул дверь своего кабинета. Однако стоило Флер перешагнуть порог, как Снейп схватил ее со спины и зловеще зашептал на ухо:

– У вас. Правильно говорить «у вас», мисс Делакур. Удивительная ошибка для француженки, которая думает на чистом английском, хоть и с примесью отвратительного подросткового сленга…

Несколько позже самая желанная шармбатонская гостья Хогвартса совершенно голой лежала в его постели. Снейп без тени смущения рассматривал изгибы ее тела  – Флер была немного угловата. Правда, в его действиях был уже только исследовательский интерес, сексуальный он к тому моменту удовлетворил.

– Я нравлюсь вам, пр’офессор? – все еще изображая француженку, спросила Тонкс.

– Вполне, – он провел ладонью по неожиданно маленькой, острой груди. Волосы Флер тем временем медленно окрашивались в светло-зеленый, отчего она становилась похожа на русалку. – Что на тебя нашло сегодня?

Тонкс только пожала плечами, но он все равно увидел: первое испытание; Нимфадора прячется на трибуне и замечает его затуманенный взгляд. О том, что Делакур – частично вейла, Снейп рассказывал, но то, что Флер была еще и сногсшибательно красива, Тонкс не знала. Так и задумала удивить.

Но Северуса поразило другое: Нимфадора ему полностью доверяла. Она даже не ревновала. Он так не мог...

Вслед за Делакур в объятья Снейпа попала хорошенькая староста Равенкло, затем еще одна шармбатонка. Северус правила новой игры принял и даже отчитал ученицу за то, что она оказалась не девственницей. Вызов был принят – следующая была невинна. Больно, правда, на этот раз никому не было. Затем Снейп наотрез отказался от четверокурсницы Грейнджер, объяснив это тем, что его не интересуют малолетние заучки. Но Тонкс не унималась…

– Признавайся, ты хочешь чтобы я перетрахал весь Хогвартс?

– Нет, профессора Спраут я трогать не позволю! – игриво ответила Нимфадора, принимая свой обычный вид. Снейп улыбнулся, а затем спросил совершенно серьезно:

– Тебя это все не обижает?

Тонкс замотала головой.

– Почему нет, если я могу. Хотя… Если бы ты сам попросил, я бы, наверное, ужасно обиделась. Даже не уверена, что смогла бы такое простить.

– Не бойся, я никогда не попрошу, – мягко сказал он и поцеловал ее.

Ей было хорошо с ним. Так хорошо, что она перестала переживать о своей внешности. Но тем не менее, Тонкс боялась, что может ему надоесть, и была готова на все, лишь бы ему не стало скучно. Переступить через себя в первый раз было сложно, но потом Нимфадора и сама вошла во вкус..

В январе она впервые заметила его потемневшую метку. Северус пытался скрыть ее и даже раздеваться предпочитал в темноте, но бесконечно это продолжаться не могло. Тонкс пристала с расспросами, но Снейп неожиданно грубо заткнул ее и скрылся в лаборатории.

Март 1995 года.

– Какого дементора ты пустила его к себе? Ты хоть понимаешь, что я поставил на твою квартиру защиту и теперь он вхож сюда! – Снейп срывался на крик, меряя шагами донельзя захламленную гостиную. То и дело он наступал на раскиданные по полу вещи Тонкс, но это его совершенно не беспокоило.

– Мог бы и предупредить, что мне нельзя приглашать гостей! – ядовито ответила Тонкс.

Снейпа она после утреннего скандала не ждала и все еще злилась.

Оставшись в воскресенье совершенно одна, Нимфадора решила наведаться к родителям на традиционный обед. В гостях Тонксов оказался и Люпин. Он появлялся у них почти каждые выходные, но с Нимфадорой не виделся почти год и очень обрадовался их встрече. Тонкс кокетничала с ним, видя, как это раздражает мать, и мысленно представляя себе перекошенное от ревности лицо Снейпа. Допив третью чашку чая, Люпин навязался проводить Нимфадору до дома, а Тонкс пригласила его зайти...

– Можно. Но… – он тщетно пытался говорить спокойно.

В кой-то веки на лице Снейпа было написано абсолютно все. Тонкс это тронуло. Видимо, чтобы заставить Северуса хоть как-то проявить эмоции, его нужно было довести до ручки.

– Ты же легилимент. Неужели сомневаешься, что я хочу только тебя? – уже без раздражения сказала она.

Снейп отвел взгляд и вдруг сказал так спокойно, словно это было не угрозой, а обещанием:

 – Нимфадора, я убью его, если он будет вокруг тебя крутиться.

– Не надо. Я не хочу всю жизнь провести, навещая тебя в Азкабане, – она попыталась пошутить, потому что от его слов стало жутко.

– Такая вероятность и так есть, – хмыкнул Снейп и все-таки обнял ее в ответ. – Надеюсь, однажды ты все-таки влюбишься в положительного парня.

– Как? Если ты обещаешь убивать всех потенциальных кавалеров?

– Значит, придется ждать того, кто прикончит меня, – улыбнулся Снейп.

– Боюсь, единственным человеком, кто решится на такое, будет моя мама.

В ту ночь он попросил ее не менять внешность и остаться собой. А после, лежа в темноте, она спросила:

– Твоя метка… что это значит? Скажи мне, я схожу с ума.

– Не знаю, но думаю, что Темный Лорд действительно скоро вернется.

– Что тогда будет?

– Не знаю, девочка моя. Не знаю.

Он действительно не знал, но если в начале года он хотел завершить роман с Тонкс, то сейчас лелеял надежду сохранить их связь в тайне.

Снейп чувствовал, что оставались считанные дни. Он думал, что – готов. Но когда, сидя на трибуне перед лабиринтом, ощутил как острая боль внезапно пронзила левое предплечье, все поплыло перед глазами. Словно и не было этих тринадцати лет… Он должен был сразу же сообщить Альбусу, но он сидел, не в состоянии пошевелить и пальцем. Как под гипнозом. Потом кто-то затряс его за плечо. Северус обернулся: Игорь. Каркаров предлагал бежать вместе, они оба предатели – вдвоем спастись проще. Снейп слышал его голос словно где-то вдалеке. Затем Каркаров исчез. А Снейп так и сидел на своем месте.

Это промедление могло стоить ему жизни. Альбус говорил о чем-то с Людо Бэгменом, Минерва сдержала зевок – она не спала, проверяя защитные заклинания вокруг лабиринта. Только Грюм, словно почувствовав что-то, обернувшись, зло уставился на него. Никто пока ничего не знал!

Это были последние минуты мирной жизни.

Снейп сидел не шелохнувшись. Темный Лорд звал его. И где-то в глубине души ему хотелось ответить на этот зов.

Комментарий к 20. Начало конца. 1994-1995 гг. А то вдруг кто-то подумал, что у Снейпа из-за Тонкс изменился патронус. А вот нифига.

====== 21. Забыть все. Ночь после воскрешения Волан-Де-Морта ======

Северус вернулся в Хогвартс сам не свой. И хоть разговор с Дамблдором привел его в относительное равновесие – успокаивать Альбус умел– в подземелья Снейп спустился в маловменяемом состояние. Его душили эмоции, он проклинал себя за желания, которым едва мог противостоять. Все было ошибкой, вся его проклятая жизнь была ошибкой.

Пусть на этот раз он вышел сухим из воды.

Вопреки ожиданиям Темный Лорд не наказал его, хотя после воскрешения щедро раздавал Круциатусы. Впрочем, возможно с Круциатусом было бы легче. Так Темный Лорд словно напомнил Снейпу о том особом отношение, что установилось между ними прежде. Северусу было, чем себя оправдать – годы проведенные рядом с Дамблдором не тянули на отдых, несмотря на внешнее благополучие. И Волдеморт поверил. Он слишком хорошо знал своего ученика и представлял, чего тому стоило жить рядом с праведным Альбусом.

Было тяжело, но Снейп справился.

Под конец аудиенции Повелитель на его глазах забавы ради скормил Нагайне молоденькую девушку-маглу. В этом убийстве не было никакого смысла. Снейп уже уходил, когда услышал шипение и обернулся. Темный Лорд взмахом палочки сдернул покрывало со связанной и обездвиженной жертвы – ей было не более семнадцати лет, почти ребенок… Затем Волдеморт с улыбкой наблюдал, как змея медленно обвивалась вокруг юного тела. Наложенное Силенцио лишило несчастную жертву голоса, но обездвиживающее Реддл снял. Девушка извивалась, беззвучно крича. А Темный Лорд наслаждался, пропуская через себя ее ужас и отчаянье.

Он легилиментировал жертву. Как впрочем, и Снейп.

Она молила о пощаде, а помочь было нельзя. С гадким звуком змея сломала ей позвоночник, и начала неторопливо душить. Снейп чувствовал подступающую тошноту, но отвернуться не мог – ему нужно было это увидеть. Нет, никогда его Великий Учитель не устраивал подобные развлечения. Его идеи были красивы, а слова мудры. Во всем присутствовал смысл. Сейчас же творилось насилие ради насилия. Или Северус просто не хотел этого замечать, будучи молодым? Но сейчас он ясно видел, что в восставшем Господине не было практически ничего от волшебника, за которым Северус не раздумывая пошел двадцать лет назад.

И Снейп рванул назад в Хогвартс. Только почему-то от разговора с Альбусом во рту осталась горечь. Дамблдор произносил очень правильные и благородные слова. Но под взглядом голубых проницательных глаз Снейп чувствовал себя так, словно это он только что своими руками толкнул ребенка в клетку к монстру, а директор снисходительно простил ему этот проступок, поправив очки-полумесяцы.

В довершение всего Альбус поблагодарил Снейпа за все, выразив признание и намекнув на то, что не каждый волшебник сможет играть такую сложную роль перед убийцей дорого сердцу человека. Снейп с трудом сдержался – в смерти Лили он винил себя, хотя заклинание произнес Волдеморт. Говорил Альбус искренне или пытался поддеть – Северус не знал, но терпеть все это было невыносимо.

Снейп чувствовал себя в ловушке. Ему было тошно рядом с Возродившимся Темным Лордом и нестерпимо тяжело с Альбусом. Единственным его желанием было забыть это все и сбежать на край света с девчонкой, которая смотрела на него такими влюбленными глазами. Но под кожу словно вшили сильный защитный артефакт блокирующий самые сокровенные желания. А может за те одиннадцать лет он практически убедил себя в том, что каждый его поступок несет на себе печать зла. Да и спрятаться от Темного Лорда было негде. Он бы гарантированно погубил Нимфадору.

Нет, ей нельзя было рисковать. Снейп чувствовал, что все его планы о том, что он сможет скрывать их роман, летят к дементорам. Ему было страшно, что однажды на месте той девушки окажется Тонкс. И душить ее будут уже не шелковые ленты… Но как отказаться от единственно светлого в этой проклятой жизни?

С порога ему на шею кинулась Тонкс.

Только бы она молчала…или наоборот говорила не умолкая, не требуя ответ. Северус уткнулся носом в серую макушку, вдыхая запах ее волос. Такой бесконечно дорогой запах.

– Я так боялась, что ты не вернешься… – она обнимала его очень крепко, словно боялась потерять.

– Я здесь, все хорошо…

Они долго молчали, не в силах отпустить друг друга. Потом она сказала:

– Давай сбежим… Говорят, Каркаров, сбежал. Мы тоже можем!

– Я не могу, радость моя, – тихо ответил он. – Я должен остаться.

– Почему?..

Снейп долго молчал, подбирая слова, но ответить так и не успел.

– Ты теперь снова с… Сам-Знаешь-Кем? – спросила Тонкс через какое-то время. – Черт, нет… Не так… Прости, я сказала глупость. Я имела в виду, что мне все равно… Даже если ты выберешь сторону Темного Лорда, я буду с тобой. Я пойду за тобой!

Снейп с отчаяньем посмотрел ей в глаза. Она не понимала, что говорит, зато назвала Волдеморта так же, как он. Ее слова не были преувеличением или просто красивой фразой, брошенной на ветер. Она действительно могла это сделать, и что будет тогда…

– Я никогда не предам тебя… – прошептала Тонкс. – Я люблю тебя.

– Я знаю. Я тоже тебя люблю, – и он снова прижал ее к себе, незаметно доставая палочку.

Сказать это было легко, ведь он уже знал, что сделает. Нимфадора подняла на него изумленные глаза, и он ответил поцелуем, легко прикасаясь кончиком палочки к ее затылку.

– Прости меня, девочка моя… – Тонкс замерла, взгляд расфокусировался, словно она находилась под гипнозом.

Он повторил заклинание, а потом поцеловал ее в веки.

Снейп стирал воспоминание за воспоминанием, месяц за месяцем, год за годом, каждый раз целуя ее лицо. Ничего не должно остаться. Он не знал, когда Тонкс влюбилась в него, он не понимал химию любви, но все, начиная с того момента, когда он совершил роковую ошибку, должно быть уничтожено. Так она забудет, никогда не вспомнит его! Сейчас она уже не та наивная школьница. Она куда умнее и рассудительнее. Она не сможет полюбить его второй раз, даже если жизнь снова пересечет их пути.

====== 22. Авада Кедавра ======

Тонкс не хотела этого ребенка, пока была в положении. В глубине души большую часть беременности она надеялась на выкидыш. Теперь же, глядя на малыша, она то разрывалась от нежности, то все напрочь исчезало – он казался ужасной помехой для ее жизни. Особенно когда плакал, а она не знала, как его унять. Кормить грудью Нимфадора не хотела – этот процесс показался ей противоестественным, едва ли не отвратительным. Ей грудь принадлежала только любимому мужчине, а не какому-то маленькому существу, которое к тому же делало при этом больно. Ситуацию усугубило еще и то, что Северус после родов появлялся все реже, и она связывала это тревожное обстоятельство с ребенком. С Андромедой поговорить обо всем этом она тоже не могла; мать обожала внука и была с ним настолько ласкова, что Нимфадора то и дело ощущала нехорошие уколы ревности: вряд ли с ней самой так носились.

В довершение всего в доме постоянно торчал Люпин. Он по очереди с Андромедой ворковал над маленьким Тедом. Ремус был на седьмом небе: сын, да еще и здоровый... – на такое счастье Люпин никогда не рассчитывал. Он часами качал Тедди, отказываясь применить усыпляющие чары, как это регулярно практиковала бабушка. Когда тот просыпался, Ремус играл с ним и кормил. С отцом Тед был спокоен, он чувствовал тепло, исходившее от рук человека, который любил его всей душой. И тем сложнее было Нимфадоре. При ней ребенок, как ей казалось, непрерывно плакал.

Тонкс старалась не оставаться с Люпином наедине и пряталась у себя, когда он приходил. Об охлаждении в отношениях с женой он никому не сказал, списав ее странности на постродовую депрессию. Всеми силами он пытался помочь, проводя с сыном все возможное время. А так как Люпин нигде не работал – времени у него было предостаточно. Его поведение даже несколько растопило сердце тещи. Скорее всего, из Ремуса вышел бы заботливый, любящий отец, но...

Тонкс все это только раздражало. Каждый день она ждала того, кого любила, а он не приходил, зная, что в особняке ее законный муж.

И все же после немого объяснения со Снейпом стало легче. Посмотреть его воспоминания она не могла, думоотвода у Тонксов не было, но все это не имело такого уж значения. Северус так и не сказал, что любит, но это читалось в его взгляде. И ей было хорошо.

Где-то в доме проснулся и заплакал маленький Тедди. Нимфадора поднялась и машинально пошла на крик. Андромеда укачивала малыша в гостиной, кажется, он снова засыпал, и Тонкс забралась с ногами на диван, не желая шуметь. Но тут через стену в дом влетел большой серебристый ястреб и, остановившись перед Андромедой, голосом Снейпа произнес: «Ни за что не высовывайтесь из дома. И заприте Нимфадору».

И все. Никаких деталей.

Мать и дочь переглянулись. Тонкс вскочила.

– НЕТ! – Андромеда даже палочку на нее подняла.

– А вдруг?.. – Тедди снова проснулся и начал плакать, но Тонкс словно не замечала этого.

– Он велел сидеть дома, значит, так надо. Доверяй ему, раз уж выбрала!

Тонкс с отчаяньем посмотрела на мать, она сомневалась. Андромеда, тем временем, прикоснулась палочкой ко лбу малыша, и он снова засопел.

– Вот уж не думала, что мне доведется увидеть Патронус Северуса Снейпа. Значит, это началось, еще когда ты училась в Хогвартсе? – спросила она, чтоб отвлечь дочь от мыслей о побеге.

– Нет... – рассеянно произнесла Нимфадора.

– А его Патронус чертовски похож на тот, что был у тебя в то время... Я-то все думала, что это тогда значило....

– Нет, мам. Он на меня и не смотрел тогда...

Но закончить фразу не вышло. Следом в дом ворвался Патронус Люпина, сообщив о том, что начинается битва за Хогвартс и участники проникают в замок через Кабанью голову, но Доре лучше ждать дома.

– Оставайся на месте! – угрожающе произнесла Андромеда, поднявшись с места. – Я знаю, о чем ты думаешь. Но он – взрослый мужчина, способный разобраться в своих проблемах. Ты будешь только мешать! – голос миссис Тонкс вновь разбудил малыша, и тот снова заплакал. – Снейп велел оставаться дома, значит, так и надо сделать!

– Мама, ты не понимаешь! – причитала Тонкс сквозь плач ребенка.

– Понимаю! Прекрасно понимаю! Он тоже нравится мне, но ты должна ждать в безопасности.

– Мама! Я хочу быть там! Мое место рядом с ним! – прокричала Тонкс с совершенно серыми волосами.

– Твое место здесь! Рядом с ребенком!

Однако Тонкс уже зашнуровывала ботинки. Она попыталась сделать это заклинанием, но от нервов только все запутала.

– Я никуда тебя не пущу! – Андромеда ударила в дочь заклинанием, но та с легкостью отбила Ступефай и, больше не спуская с мать взгляда, в сердцах разорвала спутанные шнурки.

– Он не стоит этого! Он изменял тебе. Ты забыла?

– Мне плевать, мама. Это ты вынудила отца уйти, чтобы его убили где-то вдалеке от нас! Я так никогда не поступлю! – бросила Тонкс и выскочила в сад.

Андромеда послала ей вслед заклинание, но плачущий Тедди сбивал, и она промахнулась. Подхватив его на руки, она метнулась к письменному столу, и заклинанием открыв нижний ящик, достала толстенный атлас. На первой странице она написала имя дочери, но оно исчезло, оставив лист белоснежно-чистым – книга захлопнулась. Андромеда стукнула кулаком по столу: Нимфадора сняла слежку, а искать ее наобум во время сражения бессмысленно. Однако оставался второй шанс.

Меньше чем через полчаса Тонкс уже сидела в Выручай-комнате вместе с Джинни и миссис Лонгботом и не представляла, что ей дальше делать. Она сразу же узнала, что Снейп покинул Хогвартс, в замке его не было, а где искать, она не знала. Гарри взглянул на Тонкс: – А я думал, вы у матери с малышом Тедди. – Я не могла вынести неизвестность… – У Тонкс был подавленный вид. В довершение всего ее мучила совесть за то, что она бросила сына и мать, но иначе она поступить не могла. И тут Тонкс осенило: – Ты не видел Ремуса?

– Он собирался вести группу бойцов на территорию замка…

Тонкс без дальних слов бросилась вон.

Раз Снейп сбежал к Темному Лорду, она отправится за ним – это решено. Но прежде надо послать Ремуса домой, она – ужасная мать, а Ремус будет отличным отцом. И тогда ее совесть успокоится.

Уже выскочив в коридор третьего этажа, Тонкс осознала, что не представляет, куда бежать? Она даже толком не осознала, что сказал Гарри... Какую группу бойцов? Куда именно? И она рванула в Большой зал, где вроде бы находился временный штаб.

Где-то за территорией Хогвартса, на окраине леса

– Темный Лорд велел найти тебя, – хрипло сказал Люциус.

Снейп пару секунд смотрел на измученное лицо Малфоя. Нехорошие предчувствия сдавили грудь. Зачем он понадобился сейчас Реддлу? Его роль фактически уже отыграна, он ожидал оказаться в группе атакующих Хогвартс.

Северус задумчиво посмотрел в сторону замка, видневшегося в дали.

– Не попадайся ему на глаза пока. Мне нужно выиграть время.

– Ты собираешься?.. – спросил Малфой. Он не смог даже выговорить слово “ослушаться”. От Люциуса, которого Снейп знал столько лет, осталась лишь тень.

– Нет, но в последнее время я не уверен, что каждая новая встреча с Темным Лордом не окажется фатальной, а у меня есть незавершенное дело.

– Только не говори, что возвращаешься в Хогвартс! – изумился Люциус. – Зачем?

Снейп не по-доброму улыбнулся.

– Раздать долги, – и на прощание кинул: – Если увижу Драко, то вытащу его оттуда.

Люциус кивнул, и Снейп двинулся в сторону Запретного леса. Туда, где начинался тайный проход в подземелья, о котором не знал даже чертов Поттер с его картой. Это было безумие, но выхода не было. Он чувствовал, что другого шанса не представится.

Снейп спускался по узкому туннелю.

Сколько раз он шел здесь с Тонкс, когда она уже была его любовницей... Снейп и сейчас, как наяву, видел ее малиновую макушку перед собой... Иногда она чувствовала его взгляд и оборачивалась, останавливалась и, приподнимаясь на цыпочках, целовала. Поначалу это раздражало – узкий темный туннель – не лучшее место. Но со временем она научилась целовать его так пылко, что ему с трудом удавалось дойти до собственных комнат, а иногда и не удавалось... Он вспомнил, как вешал фонарь на крюк – вот он этот самый крюк, все так же торчит между покрытых мхом сырых камней – и останавливался, чтобы проучить хулиганку, не дававшую дойти до спальни.

Слизеринская часть замка ожидаемо пустовала, и Северус беспрепятственно прошел внутрь. Зато наверху царила страшная суматоха. Никого из учителей видно не было. Похоже, весь преподавательский состав поголовно занимался наложением защитных заклинаний, и ученики хаотично носились по замку, возможно, еще не осознавая всей опасности.

Северус затаился в нише за доспехами и ждал, напряженно следя за выходом из Большого зала. Под чарами невидимости его никто не замечал, орденцам и школьникам было не до поисков – все видели: он бежал.

Снейп смотрел на происходящее, осознавая, что у этих людей нет ни единого шанса в предстоящей битве. Жалкие остатки Ордена Феникса, некоторые особо ответственные родители учеников, преподаватели и дети – никто из них не хотел и почти никто не мог убивать. А иначе на этот раз не получится. Случись все в мире магглов, шанс бы был, нажать на курок можно простым сокращением мышц. Убить магией куда сложнее, а все эти люди были не способны на подобное, разве что в состояние аффекта, если на их глазах убьют кого-то из их родных ...

Тут неожиданно по лестнице вниз пронеслась Тонкс!

Холод прошел по телу. Что она здесь делала?! Он же велел запереть ее дома! Она должна сидеть с ребенком! Снейп едва не дернулся за ней. Тонкс остановилась, что-то спрашивая у подростков. Волосы у нее были ярко-бордового цвета – значит, она приняла решение идти в бой. Они всегда были у нее как оголенные окончания чувств. Снейп вспомнил, как они меняли цвет, когда он прикасался к ней. Как он умудрялся несколько лет ничего не замечать, пока она училась тут. Хотя, наверное, если бы заметил, ничего бы этого и не случилось.

Тонкс действительно была похожа на Беллатрису, которая, как сказал Люциус, оставила новорожденную дочь в Меноре и так же бросилась за Лордом. Или все Блэки одинаковые? Как же причудлива иногда играет судьба. Снейп корил себя за то, как умолял Темного Лорда сохранить жизнь Лили, пусть и убив ее сына. За годы, проведенные рядом с Дамблдором, он сросся с мыслью, что он – чудовище, раз любил женщину и плевал на ее ребенка. Теперь же поведение Тонкс снова ломало выстроенные схемы. Она выбирала его, а не собственного новорожденного сына.

Снейпу хотелось схватить ее и утащить отсюда прочь. И лети весь план к чертям собачьим, но Нимфадора уже помчалась вместе с толпой наверх в сторону одной из башен. Ладно, там он ее найдет после. Атака только начиналась, пока она в безопасности. Так что сначала он решит проблему, а затем скроется с ней отсюда, и катись все, начиная с Темного Лорда и его приказов, к дементорам.

Вскоре появился и Люпин. Его-то Снейп и ждал. Оборотень двинулся в том же направлении, что и Нимфадора, очевидно, собираясь ее догнать.

Нет.

Этого допустить нельзя.

Снейп вышел из своего прикрытия и незаметно двинулся следом. Люпин поднимался все выше, и с каждой пройденной ступенькой в душе Северуса росла ненависть. Надо было остановить этого ублюдка, прежде чем он найдет Тонкс.

На верхних этажах никого уже не было, обороне явно не хватало людей. В длинном пустом пролете между поворотами Снейп взмахнул палочкой, и Люпин наткнулся на невидимый барьер. Ремус сразу же резко обернулся. Реакция Северуса была молниеносной – он выбил единственную палочку из рук противника и снял чары невидимости. Пусть все знает.

– Северус... – осторожно проговорил Ремус, чуть поднимая пустые руки. – Я не держу на тебя зла. Особенно после того, что ты...

– Разгреб то, что ты наворотил? – Снейп усмехнулся.

Люпин замолчал, надеясь выиграть время: сюда должно были направить кого-то еще. Снейп снова скривил губы. Ремусу было страшно, и он не мог закрыться от легилименции.

– Нет, никто не придет. Я перекрыл проход.

Люпину как никогда хотелось жить, он думал о сыне и Доре. Он подбирал слова, которыми можно было разжалобить бывшего сокурсника. Все что угодно, лишь бы только вернуться домой, к своей семье.

Снейпу стало противно, он любил Тонкс не меньше Люпина, по крайней мере, сейчас. Хотя и понимал, что вряд ли сможет относиться к ее ребенку так же, как родной отец.

– Живым ты отсюда не выйдешь, – процедил Северус. – Ты ведь это уже понял.

Ремус думал о том, что Дора находится совсем рядом, и ему надо отвлечь Снейпа, не допустить его туда, наверх... чтобы он не тронул Тонкс. Пусть даже ценой своей жизни. Люпин ничего не понимал! Он даже не догадывался... И Снейп увидел, что Люпин искренне и сильно любил Дору и никогда не использовал ее, даже беременность была случайна. Этот вопрос волновал Снейпа давно, но узнать у Тонкс он не мог, а сейчас в воспоминаниях Люпина он ясно видел, как в тот злополучный день оборотня свел с ума ее запах. С самоконтролем у Ремуса всегда были проблемы. Потом он корил себя за это. Он не хотел ломать ее жизнь, но дать ему еще один шанс Снейп не мог. Даже после всего Северус не был уверен, что в случае его собственной гибели, Тонкс не сойдется снова с Люпином.

– Мой сын... Ради моего сына и Доры...

Снейпу хотелось сказать со всем ядом, что он позаботится о Тедди, но он сомневался, что сам выберется живым. Поэтому оставлять жизнь Люпина на волю случая он не мог. Северус обещал себе никогда не убивать, если этого нельзя избежать, но случай явно тянул на исключение.

– Стоило убить тебя тогда на пятом курсе. Жаль, я тогда не рискнул. Вдруг бы получилось.

– Тебя не спас бы от Азкабана даже Альбус.

– Плевать.

Сколько раз Северус с наслаждением представлял себе сцену, как раскроет Люпину глаза и убьет. Но сейчас бывший Пожиратель Смерти не испытывал ничего из того спектра ощущений, что охватывали его в подобных ситуациях в юности. Окрыляющее чувство полной власти над жизнью другого человека не заставляло больше парить в воздухе. Не было ненависти.

– А может быть, ты и прав. И так было бы лучше для всех, – неожиданно тихо произнес Ремус, но Северус услышал.

Снейп выпрямился, на его лице появилось что-то жуткое. И Люпин понял, что это действительно конец. Он даже не пытался закрыться рукой, как это часто делали в последний момент приговоренные Темным Лордом. Зеленый луч ударил точно в грудь, Ремус пошатнулся и как подкошенный рухнул на пол. Он умер, так и не узнав всей правды.

Пару секунд Снейп смотрел на мертвого человека: ему было гадко и тошно, едва заметно кружилась голова. Потом он поднял взгляд туда, где предположительно находилась Нимфадора. Ему хотелось увидеть ее еще хоть раз, но он не мог. Не теперь, не после того, что он сделал. Будто этим убийством он установил еще один защитный барьер – только уже против себя самого.

Темный Лорд ждал его. И идти на эту встречу велела сама судьба.

====== 23. Последний урок трансфигурации. ======

Снейп понимал, что это конец. Интуиция не подводила его никогда. Он знал, что идет на смерть, и вот она была перед ним. Хотя он все еще надеялся, что уговорит… Как странно, он знал, что так будет, но, думал, что сможет обмануть судьбу.

Снейп не успел даже вскрикнуть, как его голова и плечи оказались внутри сверкающей сферы, а Темный Лорд сказал что-то на парселтанге...

Паника затапливала рассудок. Отчаяние и неизбежность. Он боролся, но боль ослепляла. И змея рвала его снова и снова, пока не погасла надежда. Но даже тогда Снейп из последних сил пытался зажать раны рукой. Надо было сконцентрироваться на заклинании, но сделать это вслепую почти невозможно. Слишком много ран и слишком мало сил. И тут Снейп увидел Поттера…

Мальчишка, кажется, впервые, смотрел на него без ненависти, хотя в голове у Северуса пронеслась мысль о том, что тот, очевидно, хочет его добить. Но нет. Гарри смотрел на него точь-в-точь как иногда смотрела Лили: с убийственной смесью жалости и сострадания. И Снейп, наконец, вспомнил то, что забыл.

Ее взгляд… Тонкс могла скопировать форму и цвет, но не это…

Решение нужно было принять прямо сейчас – времени размышлять не осталось, ведь сил хватит только на одно. Либо попытаться спасти себя, либо завершить начатое. И между своей жизнью и долгом Северус выбрал второе, совершив первый по-настоящему гриффиндорский поступок. И в очередной раз предав Нимфадору.

Рывком Снейп схватил Поттера за край джинсовой куртки и притянул ближе. Из его горла вырвался страшный булькающий звук:

 – Собери… собери…

Силы оставляли его вместе с воспоминаниями, но вместе с ними исчезал и смысл. Теперь уже ничто не имело значения. Снейп не чувствовал ни сожаления, ни разочарования. Только подступающую пустоту.

Все в жизни бессмысленно, раз она оканчивается так бесславно. Он всегда это знал. С тех пор, как первый раз посмотрел в глаза умирающего человека, читая мысли. Но принять это оказалось слишком тяжело, и он уцепился за последнее, что он так долго считал единственно ценным.

 – Посмотри… на… меня…

Зеленые глаза встретились с черными, но нет... Северус ничего не почувствовал. Тьма обволакивала, пока все наконец не померкло. Где-то в отдалении медленно гасли звуки. Все заполняла пустота, оттесняя, наконец, даже боль…

Последним ощущением была едкая горечь во рту. Вкус смерти оказался не из приятных, в глазах внезапно защипало. Взгляд медленно фокусировался на очертаниях женского лица. Было ли это агонией, Снейп не знал, но увидел перед собой Беллатрису.

Значит, сейчас будет Авада… Или она уже была?.. Или это бред?

Северус моргнул. Нет, он не бредил. Сознание возвращалось вместе с болью. И он по-прежнему лежал на залитом кровью полу в Визжащей хижине. Только видел он перед собой не Беллу, а ее младшую сестру.

Андромеда щурилась, читая свиток, исписанный мелким ровным почерком, затем, отложив бумагу, она откупорила какой-то флакон и влила зелье в его, оказывается, приоткрытый рот.

 – Надо же, не обманули. Действительно «мертвого поднимет». Я-то думала, это метафора, – она снова глянула на пергамент, и Снейп узнал свиток. Он сам, как инструкцию, оставил его миссис Тонкс вместе с набором мощнейших зелий для Нимфадоры на случай, если его не будет на родах, а произойдет непредвиденная катастрофа.