Текст книги "Твой (СИ)"
Автор книги: Iwilia London
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
– Отстань!– Билл оттолкнул брата.– Том, хватит! Я не хочу!
– Не будь ребенком!– Он внимательно смотрел на вредное существо рядом с собой.– Ты же прекрасно понимаешь меня. А делаешь вид, будто я на другом языке говорю.
– Том,– брат резко посмотрел на него,– что ты от меня хочешь?! Мне не нужен весь этот бред о том, что ты не готов, что я такой урод слишком много прошу!– Он с силой сжал плечо брата, зная, что это откликнется близнецу болью.– Ты достал меня!– Он наблюдал как Том сложился пополам, закрывая рукой плечо. Он не стонал, он не кричал, но было больно. Том просто замер в таком положении. И что сейчас было больнее, боль в теле или боль от слов брата? Сейчас было непонятно. Он зажмурил глаза, заставляя себя сдерживать слезы.
Как только боль немного отпустила, он, молча, встал, перелез через не спящих уже друзей, направился к туалету.
Брат внимательно поглядел на хромающего, с кривой походкой, затем снова уставился в иллюминатор. Ну, он ведь прав? Что может быть между ними, если Том хочет быть ещё с кем-то? Пусть будет. Только без него, без Билла.
Вообще все стало как-то не так. Они ссорятся почти каждые полчаса. Они просто жить не могут без ссор. И это выбешивало. Хотелось рвать и метать, а потом опять рвать!!! Билл до боли сжал пальцы в кулак.
Том уселся на сидение, тут можно было немного отдохнуть от брата. Можно немного подумать…
Билл просит отказаться от девушек? Билл сошел с ума. Ведь Том не сможет без них, он ведь не гей. Всё совсем не так, как он ожидал. Близнец просит слишком много…
Но ведь Том сам хотел этого. Он ведь сам всех подружек от Билла отогнал…
– Молодой человек с вами все хорошо?– Милая стюардесса присела рядом с Томом.
– Да, все хорошо,– он глянул на блондинку. Понял: она его узнала; это на ее лице написано. Он мило улыбнулся ей.
– Может воды?
– А есть что-нибудь покрепче?
– Есть.– Она подошла к полочке, Том уставился на ее спину. Ничего такая, красивая фигурка, попка что надо. Ножки немного толстоваты, но ничего…-Вот,– она протянула ему стакан с соком и водкой.
– Спасибо, садись!– Он взял стакан, немного отодвинулся в сторону, позволяя ей присесть рядом с собой. Она быстро села рядом, нога на ногу, открывая перед Томом бедро. Тот будто случайно, как обычно, положил свою руку на спинку кресел, немного обняв девушку за плечо.
– У тебя какие-то проблемы?
– Да нет, уже все хорошо,– сделал пару глотков,– как тебя зовут?
– Джес. А ты, ты ведь гитарист из…
– Да,– не дал ей договорить,– Том.
– Приятно с тобой познакомиться.– Она состроила наимилейшую мордашку, похлопала ресничками. Только что-то Том не мог отпустить мысли о Билле. Было слишком трудно. Но он старался выкинуть брата из головы.
– И мне,– перед глазами вдруг помутнело, он мотнул головой, видимо бармен из Джес никудышный, с водкой она переборщила.– А ты сама откуда?– Постарался сфокусировать взгляд, было трудно.
– Я живу недалеко от Парижа, у нас дом за городом. Родители занимаются лошадьми. А я вот мотаюсь по всему миру.
– Очень интересно.– Последний, глоток, он допил коктейль,– я тоже по всему миру мотаюсь.– Он прижал ее к себе, девушка дернулась, но позволила себя обнять.– Я тебе нравлюсь?– Том смотрел ей прямо в глаза, он был трезв. Это говорила обида на брата, который не хотел понимать того, что понятно и глупцу.
– Ну…– как-то неожиданно. Но как такому парню ответить нет?
– И ты мне… очень нравишься.
– Каулитц,– откуда-то появился Билл,– скоро будет посадка, займи свое место в салоне!– Его глазки сверкали от злости. Том ему мило улыбнулся. Показал фак.
– Ишь ты!– Он сильнее прижал к себе тело трясущейся девушки. Уж очень вид разгневанного Билла ее напугал.– Мне и тут хорошо, смотри, кто у меня есть!!!
– Девушка,– Билл обратился к стюардессе,– вы, что себе позволяете?!– Хотя скорее этот вопрос был адресован Тому, но Тому было пофиг. Водка вообще помогает видеть все сквозь призму пофиг.
– Я?– Невинные глазки в пол.
– Вы! Вы тут кто, стюардесса, или местная шлюха?!– Он так и говорил, уж очень эта мочалка его взбесила. Хотя, по сути, она ни в чем не виновата.
– Как вы смеете?– Она отделалась от цепких рук Тома, поднялась на ноги, встала рядом с Биллом.– Ты кто такой?
– Он дива!– Почти орал смеющийся Том.
– Вы видите до чего вы этого урода довели?!– Билл обошел девушку, взял брата за рукав,– пошли!
– Нет!– Улыбаясь, отрицательно мотал головой брат.
– Я сказал, пошли! Не веди себя как свинья!
– Ты себя уже 20 лет как свинья ведешь! Начиная с нашего рождения, когда ты гадил за нас двоих, и, заканчивая сегодняшним днем, когда ты достал меня окончательно! Это не я свинья, а ты!
– Пойдем, Том!– По доброму улыбнулся брату. Сколько усилий он затратил для этой улыбки. Ему хотелось ударить Тома, но он понимал, брат снова выпил. Что-то и где-то. Да, урод. Но он же брат. Брат может быть не всегда прав, но он всегда твой брат.
– Окей, пока, Джес!– Они обошли девушку вернулись на свое место.
Георг и Густав внимательно следили за близнецами весь полет, да, они все слышали. Они об этом догадывались. Как-то догадывались. А этот разговор около часа назад все расставил по своим местам. Когда Том и Билл прошли мимо них и сели на свои места, Георг как-то слишком серьезно пошутил:
– Том, вы и в туалет вместе ходите?
– Пошел на хуй!– Зло кинул Билл пристегиваясь.
В отеле они разбрелись по номерам, сегодня почти целый день в их распоряжении. Билл собирался пройти по магазинам, Георг решил съездить повидать свою тетку по маминой линии. Густав пошел выбирать подарки друзьям. Том решил, что он ляжет спать. Да, нормальный крепкий сон. Которого он не видел уже пару ночей подряд.
На этот раз им достались смежные номера, с общей гостиной. Том сидел на диванчике, медленно перебирал струны. Что-то внутри него рождало новую мелодию, возможно потом Билл накидает на нее пару строк. А в идеале, если продюсеры одобрят, они когда-нибудь исполнят ее на сцене. Билл носился из комнаты в комнату, разыскивая свои чемоданы, и откуда в нем такая скорость? Перед лицом Тома мелькало только темное пятно – это был его брат. Он бегал и матерился, что его сумки опять отнесли не в его комнату. Том, как ни в чем не бывало, тихо ржал над Биллом. Над его метаниями и воплями. А хотелось побыть одному. Он уже ложился спать, он уже думал, что уснет, но в комнату ворвался Билл и начал с психом чуть ли не кидаться чемоданами. Как же тут уснешь? Поэтому Том взял гитару, уселся в гостиной. Надо же немного нервы привести в порядок.
– Я никуда не пойду!– визг брата, и звук чего-то падающего, или бьющегося. Том отвлекся от гитары, стало очень интересно посмотреть на психованного брата. Но главное держаться на расстоянии, к клетке близко не подходить. Это существо сожрет тебя и через прутья своего вольера. Гитарист остановился в дверях, наблюдая за тем, как Билл, сидя на полу, собирает свои побрякушки в шкатулку. Нет, не в шкатулку, в шкатулищу. Это был настоящий ящик с полочками для колец и браслетов. И всего другого.
Билл тяжело дышал. Вдруг заболела голова. Он потер виски. Он устал. От всего устал. От ужасного графика, от фанатов, от брата, от его выходок, от недостатка женского внимания. Он просто устал. Выгорел парень. Билл уселся на полу, обхватив колени руками. Уложил голову на худые ноги и тихо, почти неслышно, заплакал. Ну, давно не плакал. Надоело тащить это все на себе. Постоянные упреки, приказы, указания. Он не живет, он играет по чьим-то правилам. Он будто зверь на арене. Они на каждом интервью говорят о потрясающем чувстве свободы. Только свободы-то нет. Их заставляют говорить то, что будет выгодней сказать. Им приказывают лететь неизвестно куда ради одного концерта. Пусть детишки посмотрят на экзотических зверюшек. Сцена в каком-то смысле арена цирка, а все зрители всего лишь ждут шоу.
Чьи-то руки коснулись его плеч. Билл замер. Кто-то нежно обнял его со спины. Это Том…
Младший повернулся к брату, обнял, тот обнял в ответ. Билл спрятал лицо где-то в районе шеи близнеца. Слезы так и катились по его щекам. Том гладил его по спине, с трудом сдерживая слезы. Вид такого жалкого, загнанного в угол, затравленного брата, убивал его. И не хотелось говорить. Все обиды снова на миг забылись, а может, забылись насовсем. Том провел ладонью по волосам брата, остановив руку на затылке. Там, где первая тату, на том месте, где началась их история. Коснулся губами теплого виска, надо успокоить это существо. Запустил пальцы в волосы, благо брат их не заливал сегодня лаком. Они были мягкими и пушистыми.
– Я такой урод, да?– Билл наконец-то поднял глаза на брата, Том немного скривился. Тушь размазалась от слез, и теперь комочками была раскидана по милой мордашке брата.
– Не урод.– Он аккуратно провел большим пальцем по щеке брата, стирая следы косметики.– Вот так лучше.– Нежно улыбнулся. Так он улыбается только для Билла, ну, и для мамы. Для самых близких и родных.
– А ты урод!– Улыбка точь-в-точь как у брата, только для него одного.
– Ахаха,– легкий смех,– спасибо, Билл. Я знаю и даже спорить не буду!– Он снова коснулся пальцами лица брата, убирая с глаз ненавистную челку.
– И никто тебя такого урода любить не будет!
– Ну, и пусть! Меня мама любит, это главное!
– Мама меня любит!– Надул губки, так же как и когда-то в детстве. Когда он уже съел свою часть пирога, а брат все никак не хотел делиться своей, которую он всегда оставлял на потом. Но после такой мордашки Том всегда делился.
– Сколько тебе лет Билл? Шесть? Семь? Вот видели бы тебя сейчас фанаты, заставили бы меня, тебя в детский сад сдать. Когда ты уже повзрослеешь?– Его добрые глаза блуждали по заплаканному лицу близнеца, то и дело взглядом цепляясь то за губы, то за глаза…
– Зачем мне взрослеть, у меня есть старший брат!
– Это слишком эгоистично Билл, я ведь не всегда буду с тобой рядом!– От этих слов Билл прижался к Тому, это инстинктивно. Не всегда рядом... застучало сердце брата.
– Я знаю. И если честно от этого очень страшно.
– Ну, хватит Билл… мы сейчас рядом. А думать о будущем… расскажи богу о наших планах, пусть посмеется!
– Понимаю…– как-то грустно.– Ты только никогда не забывай меня. Даже, когда женишься, и у тебя будут свои детишки…
– Прости, Билл, но так должно быть. Нам можно жить только так. И мы можем любить друг друга как угодно, но исход будет таким. Он должен быть таким. Семья и дети.– Билл прижался лбом к груди брата. Эти слова сейчас пинали его душу. Избивали его любовь к близнецу. Том только что сказал, что когда-нибудь он не будет рядом с Биллом. Он будет рядом с той, которая станет ему дороже младшего. Может это и правильно. Ну, да, Том заслуживает счастья.
– Я понимаю. Сегодня ты рядом, а завтра…
– А завтра я могу умереть, Билл.
– Или жениться, что ещё хуже…– Нервный хохот. Том несильно потянул его за волосы, ну не надо перегибать палку-то.
– Поцелуй меня?– Билл поднял на брата глаза. Том без слов коснулся губ брата. Предварительно поглядев ему в глаза. Сейчас Билл наверно прощался с тем, что было между ними. Он понял, брат никогда не будет только его. Сейчас его целовали самые любимые губы. И это было очень больно. Из его глаз потекли слезы. Большими каплями, прозрачные и чистые, стекали по его скулам, по шее, куда-то, где плакало сердце. Том оторвался от губ, ему сейчас было непонятно, почему плачет брат. Билл улыбался, будто благодаря. Улыбался и плакал. Потом приблизился к уху брата, мокрой щекой касаясь щеки близнеца, прошептал:
– Я никогда не забуду нашу такую любовь.– Он прижался виском к виску брата. Том перестал дышать, что это значит?! Пальцы Билла легли на затылок близнеца. Хотелось орать. Ему было больно и не хотелось уходить. Не хотелось закрывать дверь, которая только что открылась для них. Он поднялся на ноги, Том смотрел на него снизу вверх. Билли улыбался. Как когда-то в детстве. Он так же улыбался, когда шептал Тому, что любит его. Он так же улыбался, когда прощался с Томом в тот день, когда старшего увезли к бабушке. Он прощается, понял Том. Что задумал этот балбес?!!!
– Билл?!– Том взял его за руку.
– Я хочу, чтобы ты был счастлив, и без всякого пафоса, даже корону сниму, говоря это. Просто будь счастлив.– Он вышел из комнаты. Оставив Тома на полу.
Билл вылетел из номера. Душу рвало, хотелось выкинуть ее на свалку. Он выбежал на лестницу, лифт ждать вообще не хотелось. Хотелось бежать и бежать. И он быстро перебирал ногами. Пока не надоело. Он уселся в каком-то темном углу. Свернулся в комочек. Невозможно терпеть. Перед глазами вся жизнь. Перед глазами брат. Неужели это все как в девчачьем романе? Он любит такой любовью…
Отдать брата кому-то? Надо отдать… Отдать. Отдать. Отдать. Почему так сложно? Ведь он уже не ребенок и понимает что к чему. На него равняются миллионы, а он сейчас тихо ревет, сидя на холодном бетоне, упиваясь слезами. Глаза в потолок. В темноту. Тут его никто не найдет. А лучше пусть кто-нибудь найдет. Билл расскажет всю правду. Пусть весь мир узнает, пусть весь мир его ненавидит за его любовь. Только он не перестанет любить. Он не сможет…
Том вернулся к себе в комнату. Вышел на балкон. Красивый вид. Как и везде. Все эти города одинаковы, только пахнут по-разному. На душе больно и погано. Дерьмо. Брат спятил, его утащила в свою сумасшедшую нору очередная шиза. Всё не так. Он уселся на перила. Упасть с двадцатого этажа, сейчас было не страшно. Закурил, перекинув одну ногу в пропасть. Расслабился, откинулся на стену, надо просто забыть. Забыть все, что было. Ведь он обязан, он должен отучить брата любить себя вот так, как приучил любить. Где те чувства, которые он испытывал к нему? Он ведь так хотел, чтобы Билл принадлежал ему одному. Только ему. А сам? Он же в тот момент не думал о том, что придется отказаться от всех подружек, что он будет обязан быть верным брату. Быть верным брату. Как-то странно звучит. Сердце неприятно колотилось где-то в горле, хотелось плакать, хотелось, чтобы брат был рядом…
Этим двоим хотелось одного и того же, просто шли они к этому разными путями. По законам их жизни они должны быть такими, какими их хотят видеть. И наверно, они не имеют право на существование вне игры. Том и Билл Каулитц, эти имена знают все. Весь мир кричит о них. Кто-то по ним плачет, кто-то ненавидит. От чего приходит ненависть? От того, что занять место близнецов невозможно. А очень хочется. Ведь они шикарно живут. В свои двадцать лет они уже объехали полмира. У них много друзей, много денег, возможностей. Со стороны мира, со стороны простых людей, их жизнь выглядит именно так. Безпроблемная, сытая жизнь. Кто так жить не хочет? Все хотят. Вот и ненавидят по-тихому, или крича об этом направо и налево. Их или любят или хотят убить. Докопаться до истины, раздавить как букашек. А они всего лишь люди. Мальчишки, которые в свои 16 лет уже были звездами. Кто бы мог подумать, что у них могут быть проблемы или плохое настроение. Всем очень интересно, почему Билл иногда обматывает свое лицо шарфиком, а глаза закрывает очками? Да он просто не накрасился, пишут фанаты. Нет, он просто не хочет снова лгать, улыбаясь. Он не хочет притворяться. Нет сил на это. Нет, у них же очень простая жизнь. Они по месяцам не видят родителей, спят по 4-5 часов. В конце концов, они не могут сами ходить за своим любимым йогуртом. Ну, и что? Правда, ведь? Главное, что фанатки счастливы? Фанатки рвут на них одежду, надо утащить домой кусочек побольше. Они рвут волосы и дреды. И что? Ну, это не больно ведь? А какой-нибудь милой девушке память на всю жизнь. Они визжат так, что хочется упасть на землю закрыть руками уши. Парни же сказали, что им нравится, когда фанатки кричат. Если парням нравится надо кричать. А вообще Билл говорил, что ему нравится искренность и спокойствие. Физическое. Почему бы не быть спокойными? Автографов хватит всем. Но нет, надо расстрелять пару рядов перед собой, но добраться до кумира. Охрана? Это те лысые дядьки что ли? Пусть только встанут между фанатами и кумиром, останутся без скальпов. Так было, так есть и так будет всегда. В то время как мир строит свою жизнь сам, парням строят их жизнь продюсеры, менеджеры, и ещё несколько десятков помощников. Всё бы ничего, да только братья разучились доверять кому-либо ещё, кроме как друг другу…
Они немного успокоились. Билл так и сидел непонятно где. Теперь он думал о том, как вернуться на свой этаж в свою комнату. Гостиница была очень большой и делилась на несколько блоков, поэтому найти свою комнату будет очень трудно. Тем более, когда не помнишь ее номера. Младший растирал пальцами виски. Сколько он тут уже сидит? В кармане зазвенел телефон, он быстро глянул на дисплей, это был Том.
– Але.– Почти спокойно.
– Ты где, Билл?
– Не знаю.– Ответ, который заставляет Каулитца старшего присесть в кресло.
– Ну, ты в гостинице или как?!
– В гостинице, но я не знаю где. Я выбежал с нашего этажа на лестницу и побежал вверх. Как-то так…– слезы до сих пор не отпускали его. Щас он вдоволь наплачется.
– Я сейчас найду тебя!– Отключился. Билл уставился на светящийся экран. Заставка, его любимая фотография. Лицо спящего Тома. Том ещё не видел. Том бы убил за такую фотографию…
На душе немного спокойнее. Уже не мучает желание самоубиться, самонапиться, самоудалиться из этого мира. Том ведь не просто так позвонил? Или просто так… или…
– Билл…– Том стоял на нижних ступеньках, в упор, смотря на комок где-то в темноте. Его выдал свет мобилки. Билл уставился на брата, тот все понял. Он решил для себя. Всё решил…– Прости, Билл, я готов… я согласен быть только с тобой…
Том тогда долго не мог прийти в себя. Он курил и смотрел на незнакомые улицы с высоты двадцатого этажа. Парень серьезно задумался обо всем. Вот просто от начала до конца. И он хотел быть рядом с братом, он хотел любить его. Хотел позволить это. Но почему не мог?
Кидал окурки вниз. И смотрел, как они медленно исчезают где-то на нижних этажах. Иногда кривя губы от той мысли, что кому-то на голову приземлится его обслюнявленный хабарик. А может даже фанатам в подарок…
Только они же не знают, от кого это прилетело. Смешно получается. Хотя парни сегодня на удивление легко проскочили из аэропорта в гостиницу. Видимо самолет прилетел раньше, или ещё что-то. Но фанатов почти не было. Они раздали от силы 10 автографов, но и примерно столько же фотографий. Том тяжело вздохнул, когда заглянул в опустевшую пачку сигарет. Нечего курить. Ну, что за жизнь? Брат кинул, сигарет нет. Можно на тот свет. Бред. Он помотал головой, будто приводя свои мозги в порядок, сотрясая их подобным образом. А может, бросить курить? А то сдохнет со дня на день, а он обещал дать концерты ещё в 7 странах. Ну, это в рамках этого тура. Том посмотрел на темнеющее небо. Где-то далеко закат. Ну, почти закат. Наверно… а может, ему просто, кажется. В голову засела мысль о том, что ведь он когда-нибудь умрет. И что? Стало холодно, дрожь по телу. Придется оставить брата, вот что. Если брат не покинет его раньше. Тогда было бы не страшно умирать. Да, близнецы очень боятся смерти, потому что это разлучит их. Том закрыл глаза. Оставить Билла? Страшно. Ему было страшно оставить брата, а может быть, было страшно остаться без него? Разве все те девушки стоят его брата? Да они все вместе взятые не стоят и ноготка с пальца близнеца. Это же Билл… это его Билл. Это нежное создание, которое все ещё не научилось быть взрослым. Том всегда восхищался братом, он всегда умел принимать верное решение. Он умел рискнуть всем и выиграть. Именно выиграть. Может все это благодаря его неугасающему детскому энтузиазму?
Время идет, и когда-нибудь оно закончится…
Именно эти мысли подтолкнули его на принятие решения.
Билл не верил своим глазам, ушам, и вообще все это сон. Он сейчас проснется, и Том снова пошлет его, куда подальше с его братской любовью.
– Билл?– Том медленно поднимался по ступенькам, подходя все ближе к брату.– Я, правда, так решил. Только ты и я.– Он протянул руку брату. Тот уставился на кисть с немного трясущимися пальцами, Том очень боялся, что близнец откажется от него. Билл поднял глаза на парня, пытаясь понять, что это случилось такого в его мозгу? Как-то неуверенно вложил свою ладонь в руку Тома. Том тут же притянул его к себе. Неловкий шаг назад, Билл прижат к стене.
– Ты серьезно?– Дрожь по телу.
– Да…
– Том, скажи честно, ты опять издеваешься?
– Нет!
– Ну, ведь издеваешься!– Билл пытался заглянуть в глаза брата, которые тот постоянно отводил в сторону.
– Ну, нет, Билл…– Том, наконец-то посмотрел на брата, в руке сжимал его ладонь.– Я так решил. Я не знаю, что из этого получится. Но… будь моим?– Его глаза сейчас наполнились лаской и нежностью. Этот щенячий взгляд. Билл понял, брат не издевается.
– Это предложение руки и сердца?– Младший хитро улыбнулся. Том немного смутился, щеки порозовели. А ведь все выглядит примерно так…
– А если да?!
– То я согласен…
Том провел пальцами по скуле младшего, как бы прося разрешения на поцелуй. Билл закрыл глаза, через секунду по телу разлилось приятное тепло, и легкий шепот куда-то в губы:
– Я люблю тебя…– тихий выдох. Билл ответил на поцелуй, как можно нежнее. Сплетение языков, переплетение вкусов. Желание жить.
Том оторвался от губ, подарив спокойный взгляд. Нельзя что бы их кто-то увидел. Слишком опасно…
