Текст книги "Твой (СИ)"
Автор книги: Iwilia London
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
3 глава.
Их усадили в самолет. Все четверо молчали. И никак не реагировали на слова Йоста, который все никак не мог понять, чего он такого хорошего сделал, что смог заслужить не только молчание Георга с Густавом, но и безмолвие близнецов.
Утро снова не задалось.
Том и Билл не разговаривали. Лишь кидали друг на друга злые взгляды. Густав и Георг предпочитали держаться от них подальше. Они уже были научены горьким опытом: если близнецы воюют – лучше сохранять нейтралитет.
Билл уселся у иллюминатора. Место рядом пустовало. Почему? Он глянул на пустое сидение. Тут обычно сидел Том. Брюнет тут же вспомнил, как проходили их первые перелеты. О, да. Улыбка тронула его лицо. Они с Томом очень долгое время воевали за место у окошка. И старший брат как обычно первым приземлялся на желанное сидение. А младшему не оставалось ничего другого, как плюхнуться рядом, надуть губки и обижаться на брата. Но потом, как-то само собой, сложилось так, что Билл садился у иллюминатора. И наконец-то закончились эти гонки по салону самолета. Да… когда это было?
Где Том? И почему он ещё не занял свое место? Билл немного волновался. Как-то слишком резко злость сменилась волнением. Том уже с утра начал бесить близнеца, точнее, Билл сам как-то так удачно вышел в холл, сейчас уже и не вспомнить зачем. А там Том, провожающий свою даму сердца к лифту. О, Том пошел провожать девушку? Это что же она такое с ним делала этой ночью, что заслужила такое? Все бы ничего, да только это была именно та киска, которую Билл выбрал для себя. В какой-то степени, он был благодарен Тому за то, что он не допустил ее к нему. Ибо без алкоголя в крови она уже не казалась ему такой шикарной, как вчера. Полный бред, у Билла семь пятниц на неделе. Но сам факт того, что Том отнял у него подругу, сильно ударил по его самолюбию.
Сегодня они не сказали друг другу ни слова. Вчера все сказали. Все что могли, все сказали.
А вот и Том. Он уселся рядом с братом, пристегнул ремень. Билл демонстративно отвернулся к окружности, в которой скоро будет видно небо. Главное сохранять спокойствие. Скоро они приземлятся в Париже, там пробудут 5 дней, дадут около 3-4 концертов. Короче говоря, дни будут не из легких. А самое сложное, научиться быть братьями на работе. Научиться хоть на миг забывать обо всех обидных словах, которые они наговорили друг другу. Вообще Каулитцы частенько ссорились, но быстро мирились. А сейчас…
Даже Йост заметил, что с братьями творится что-то неладное. А это не может не повлиять на работу всей команды. Надо признать, что Билл и Том были основными органами в теле всего механизма с известным названием. Билл, скорее всего сердце группы, он задавал ритм и настроение. От него зависят все чувства и эмоции. А Том обычно являлся мозгом группы. Он умел рассуждать здраво и никогда не поддавался панике. А к панике их обычно склонял Георг. Паникер хренов, обычно говорил Том, когда Георг переставал верить в счастливое будущее отеля. Густав– изящное спокойствие группы, его сложно вывести из себя. Но когда это все-таки удавалось сделать, тогда спасения искали все. Густи – это как бомба замедленного действия. С виду спокойный и смешной, а внутри яркий и по-настоящему искренний парень. Все четверо уже привыкли быть одним целым. Только вот этот разлад близнецов не давал никому покоя. Гео и Гус чувствовали, что с этими двумя происходит что-то невнятное. Но решили не лезть. Надо идти до конца, или Билл и Том помирятся, или группе придет конец. Дэвид начал подумывать о том же. Ребята уже завалили несколько интервью пару недель назад, плюс ещё вчерашнее. А это сильно бьет по имиджу группы. Да, фанаты не перестанут любить их из-за пары слов, но ведь есть и те, которые не фанаты. Это журналисты, которые живут только тем, что переворачивают слова близнецов, вырезают кадры из видео, комкают слова. Делают из ничего бомбу. Однажды Билл неудачно пошутил на одном из интервью, нет, он пошутил удачно, но обернулось для него это катастрофой. Он сказал, что-то вроде, что он столько смеется иногда, что ему кажется, что он родит… или как-то подобный бред. И что вы думаете, на следующий день все газетенки трепались о том, что младший Каулитц скоро жениться, что некая девушка скоро родит. Бедная мама близнецов, она привыкла ко всему и даже этот слух восприняла достойно, но это ещё ничего. В прессе появились высказывания о том, что есть конкретное видео, где Билл рассказывает о СВОЕЙ БЕРЕМЕННОСТИ. Это, так называемая, новостная утка взорвала мир. После такого трудно отмыться. Билл пытался давать опровержения, а его называли геем и просили перестать оправдываться. Он хотел ругаться, а ему говорили, что агрессия ещё больше подтверждает факты. Ему пришло в голову подать в суд, но только на кого? Кто пустил такой слух? И что самое смешное, видео такое действительно было. Только слова Билла там были местами замазаны, местами за него говорил непонятно кто. Но в наш век технологий смонтировать подобное не стоило больших усилий. Спасибо фанатам, которые как могли, отстаивали Билла и всю группу. Потому что вся эта грязь и мерзость быстро расползлась на всех участников коллектива. Вот уже Георга обвиняют в том, что он запал на младшего Кау, а Густав спит со своей сестрой. Именно этому его научил Том, который ревнует своего братика к его дружкам. Мир бредил, парней поливали помоями на каждом интервью. Тут уже не вытерпела мама близнецов, Симона выступила за сыновей, где послала всех журналистов в жаркие страны, далеко и надолго. Эта смелая женщина психологически утопила в яме с отходами одного из известнейших в Германии журналистов. Она прошлась по нему как танк, она била в самые неприятные для него места, объясняя тем самым, что в интернете можно добыть ложную информацию о всех. Те три часа интервью дались сложнее всего Биллу и Тому, которые в тот момент находились в другом городе, за тысячи километров. Они лишь за 10 минут до начала интервью узнали о нем. Было жутко знать, что их мама сейчас там одна воюет за их тушки с несколькими десятками собак, чертовых псов!!! Парни с замиранием сердца ждали звонка от матери. И были готовы броситься в Берлин прямо в ту же секунду. То интервью спасло парней, никто не знал, что было бы, если бы Симона не отстояла честь не только своих детей но и Георга с Густавом. С того момента Билл аккуратен в выражениях, те два месяца бесконечного ада никогда не выйдут из памяти.
Билл смотрит на мрачное небо. Ему кажется, что он впервые видит настолько темные тучи, настолько сердитое небо. Надоело смотреть в эти угнетающие цвета. Он наконец-то сел прямо, одновременно косясь на брата. Том, казалось, не обращает никакого внимания на это гордое существо. Хотя он на самом деле лишь секунду назад вошел в игру.
Все первые два часа их полета, пока Билл пялился в иллюминатор, Том глядел ему в спину. В руках держал мобильник, а вдруг брат повернется? А он тут такой на него смотрит, да? Ничего подобного, Том сильно зол и обижен и не собирается он смотреть на мисс гордость.
Старший Кау просто не мог оторвать глаз от спины брата. Было в этом что-то немного интимное, родное. Он знал, что брат ему доверяет, раз смог повернутся спиной. Брат его любит, просто его в очередной раз накрыла очередная шиза. Он глядел на худые плечи и вспоминал те поцелуи, которыми он одаривал их. Сразу откуда-то, изнутри, поползло что-то теплое, родное, такое чувство спокойствия. И одновременно бешеное желание стать ближе к любимому телу. Еще ближе. Просто забрать его всего себе, без остатков. Он смотрел, как иногда брат неожиданно вздрагивал, как напрягались плечи. А это чувство внизу живота, этот огонь, эта грубая, необузданная страсть. В мозгу вкус поцелуев. Первый, который Том сам украл у брата. И второй, которым брат мстил, которым он расплачивался. Надо отметить, что Том с ним был нежнее, вроде как первый раз. А Билл пришел и взял. Просто взял, он знал, это его, это принадлежит только ему. Эта невидимая игра, противостояние, которое в любом случае закончится хорошо. Том знал, он верил, что вскоре он сможет снова поцеловать брата.
От этих мыслей стало очень туго в штанах.
Билл смотрел перед собой, в экран мини телевизора. Но он и не старался понять, что там происходило. Ему гораздо интересней было глядеть в отражение на экране. Он видел брата. Видел, как тот кидает на него взгляды, как смотрит, как горят его глаза.
Вот что-что, а долго злиться на брата Билл не умел. И сейчас что-то по-новому разгоралось в его душе. Опять это желание, которое он обещал убить, с корнями вырвать. Только зачем? Для кого это надо, рассуждал Билли, не отводя глаз от экрана. Они братья, им необходимо быть рядом. Они близнецы, они одно целое, да у них наверно одна душа на двоих, сердце из одной крови.
Том уже не играл, а тупо пялился на затылок брата, который подался вперед, вплотную к телевизору. И снова оказался к нему спиной. Старший огляделся вокруг, на соседних сиденьях спали Георг и Густав. Его всегда удивляло, как эти двое могли просто вырубиться. Будто у них кнопочка где-то есть…
Билл замер, он видел, как брат огляделся по сторонам, будто соизмеряя количество свидетелей. Он напрягся от того, что встретился глазами с братом в отражении. Том понял, что близнец следил за каждым его движением, что он не смотрел телевизор и что тот так же сожалеет как и он. Том аккуратно, глядя в отражение, протянул свою руку к руке брата, замер. Билл с секунду помотал головой, не веря своему счастью. Не веря, что брат простил. Накрыл своей ладонью его руку. Их пальчики закрылись в замочек. Улыбки на губах. Том потянул за руку, худенькое тельце легко подалось назад. Билл приблизился к родным глазам, губам, к любимому лицу. Все очень тихо, безмолвное молчание. Он прильнул телом к телу брата, Том обнял его за талию. Дрожь по коже.
Рука Билла скользнула по скуле брата, к шее.
Вот эта граница. Граница, стена, которую выстроили предки, ещё задолго до их рождения. Не может брат любить брата, как любого другого человека. Не могут братья быть физически близки, ибо кровь у них одна. Ибо вскормлены одним молоком, одной матери.
И им было страшно. И им хотелось убежать от всех. Спрятать друг друга.
Стена сломана, разгромлена. В миг, когда губы прильнули к губам. Теперь это не алкоголь, теперь это реальность. Нежно проникая все глубже, все ближе и ближе. Сплетение языков, вкусов, дыханий, ароматов. Они уже никогда не посмотрят друг на друга как раньше. Эти секунды переворачивают их мир.
Самолет несильно тряхнуло. На соседнем сиденье что-то зашевелилось. Билл оторвался от брата. И вовремя.
– Черт, – открыл глаза Георг,– мы, что дрова что ли? – Он уставился на братьев.
– Ты-то точно полено! – улыбнулся Том.
– Спи уже, валенок!– Подхватил Билл.
– Ну, вот…– Георг заметил, что парни крепко держатся за руки,– вы что помирились?– Он, уже предчувствовал веселый полет, наполненный издевками и подколами со стороны близнецов.
– О, даааа, детка!– Том изобразил воздушный поцелуй.
– Ты готов снова по салону без трусов разгуливать?– Младший не отставал, крепко сжимая руку брата.
– Да пошли вы, уродины!
– Ахахах! Том, помнишь как он типа такой брутальный мужчина, а кушает детское пюре!
– Пошли в жопу!!! Это для мышц полезно!
– Ага, а носки грязные перевозить это для чего полезно?
– Или ты создаешь химическое оружие?
– Идиоты!!!
Билл и Том переглядывались, сейчас. Этого они так давно не испытывали. Все-таки эти двое, если они вместе, смогут и Альпы в фундамент своего дома уложить. Для них нет преград и границ. А так как до Альп ещё далеко они начали отрываться на друге. Георг уже тысячу раз пожалел, что проснулся. Ну, вот умеет он во время просыпаться.
– Билл, а сколько нужно Георгов что бы открыть холодильник?
– Че?– Билл заржал, ещё не услышав самой шутки. Горе Георг уткнулся в экран перед собой, наушники в уши и вроде спокойней.
Тут к ним подошла стюардесса, и предложила огромный выбор еды и различных вкусностей. Билл и Том взяли по картошке и любимый соус. Разобиженный Георг ничего не захотел брать, решив, что не стоит искушать братьев. Ибо эти двое не дадут ему спокойно кушать. Билл устроился на плече у брата, они смотрели какой-то глупый мультик и лопали картошку. Иногда Том позволял себе прикоснуться губами к виску брата. Билл временами терся щекой о подбородок близнеца. Эти простые движения доставляли непонятное удовольствие. Вводили близнецов в истинный, неподдельный восторг. Низ живота приятно ныл, а в штанах что-то стало мало места. И это пугало. Пугало не само осмысление ситуации, а то, что скоро они приземлятся – вернуться на землю.. А значит, останутся наедине. И что тогда? Поговорят ли они? Смогут ли объясниться?
Билл заметил, что Георг снова уснул. Очень хорошо! Он повернулся к Тому. Коснулся губами подбородка. Том смотрел на это нежное существо. На самого красивого, второго такого, не выдержит планета. Его красота это дар, один на миллион. Том покосился на спящих рядом друзей. Развернулся к ним спиной, как бы закрывая то преступление, которое он совершит совсем скоро. Билл придвинулся ближе, уже чувствуя горячее дыхание. Он уже готовился умереть. Голос стюардессы оторвал их друг от друга.
– Пледы, подушки, не желаете?
– Да,– Том оглянулся на ней, Билл мило улыбался, девушка не поняла, что там делали эти двое, но уж точно что-то противозаконное. Ну, да. Примерно это они и делали. Том взял две подушки и два пледа. Вручил их Биллу, затем позаботился о своих друзьях. Укрыл Георга и Густава. Сунув Георгу под локоть подушку, а Густав никогда не нуждался в подушке. Его подушка – крепкое плечо друга.
– Сейчас мы погасим свет,– продолжала девушка, пока братья разбирались с пледами.– Следующие несколько часов полетим так, я думаю всем, да и вам тоже не помешает крепкий сон.
– Конечно, я так устал,– кокетничал Билли,– спасибо за вашу заботу!– Улыбался он.
– Спасибо большое, девушка!
– Хорошего вам отдыха.
Девушка удалилась. Том снова сокрыл их от спящих друзей, повернувшись к ним спиной.
Когда свет погас, наступила темнота. Том прижал к себе трясущегося брата.
– Тебе холодно?– Шептал он на ухо, постепенно перенимая дрожь младшего.
– Нет…– Ёрзал он.
– Что с тобой? Успокойся…– Том легко коснулся мочки уха. Немного не веря, что это его брат.
– А вдруг кто-то увидит?– Билл старался не нервничать. Желание было, но страх убивал это желание напрочь. И вроде бы уже каждый понимал, что их желания взаимны, да только никто из них не мог понять, почему же так страшно?
Их недавний поцелуй, вроде бы должен был утолить все их страхи. Но ведь не так просто переступить через родство. Не так просто, как казалось каждому из них. Если так подумать, очень мило кажется то, что братья теперь только друг для друга. Но это так сложно…
– Билл, не трясись пожалуйста…– Том немного отодвинулся от брата, видя, а точнее чувствуя, как брат побледнел.
– Почему?
– Потому что я тоже начинаю трястись…
– Нет, почему ты отодвигаешься?– Билл хотел бы увидеть сейчас лицо Тома, только темнота его хорошо спрятала.
– Да потому что если я буду ещё хоть капельку ближе, ты скончаешься тут от страха, или от отвращения, я ещё не понял…– Билл отодвинулся от брата. Глянул в иллюминатор. Может, и правда скончается. Он не знал, что это будет так сложно. Его давно не волновало мнение других, и он легко мог бы признаться, что любит брата. Любит брата, далеко не как брата. Только толку-то? Очередные оскорбления в их адрес, помои и прочая грязь. А мама?
Маме можно будет заказывать палату в психбольнице.
Том уставился перед собой. Он пытался стать ближе к брату, но наверно, это слишком тяжело. На плечи давит этот страх, страх того, что кто-то не поймет. Не поймет и будет прав, прав в любом случае. Любить брата, не как брата, когда-то за такое на кол сажали. Черт, не самое лучшее сравнение. Он глянул на близнеца. Ну, вот представим, что они перестанут шугаться друг друга, и уже будут достаточно близки для интимных отношений. И что? Наказание из древности приведут в исполнение в наши дни? Том поморщился. Уж что-что, а на кол ему не хотелось. Даже если это не будет тот кол, который был в древности. Он вдруг представил как брат его…
– Черт!!!– Взвыл Том. Билл подпрыгнул, потому что это «черт» прозвучало так неожиданно. И так словно Том сказал «Никогда на свете!!! Не смогу!!! Нет! Нет! Нет!»
Ну, Билл-то понял, смысл этого слова. Он даже знал, что там рисует себе брат в своих ярких фантазиях.
И, правда, а как у них будет проходить секс? Нет, конечно, понятно как и какими путями, но все же. Кто будет сверху? Кто снизу? Билл всерьез задумался над этим. Он, Билл, легко позволит Тому сделать это с ним, но Том-то не позволит.
– Блять!– Дернулся Билл. Нервы на пределе. Том внимательно посмотрел на близнеца. Ну, тут и думать не надо, что так испугало младшего. Билл повернулся к брату, они встретились глазами.
Том глядел, в тусклом свете из иллюминатора, он видел только ушко брата, немного волос, и небольшую часть лица, всё остальное прятала темнота. Но уже и этого хватило для осознания красоты этого человека. Он понимал, что он не сможет подарить эту красоту кому-то чужому. Ну, не отдаст он Билла никому! И если понадобится, вдруг брат согласится, Том заменит ему всех его подружек. От вида эго этого парня Том уже не так стал бояться этой казни, с которой он сравнил секс между двумя парнями. Он нежно улыбнулся.
Билл приподнял проколотую бровь. Младший близнец тоже улыбнулся, нотки похоти во взгляде. Ладонь Билла скользнула по сидению, к бедру брата. Под тонким пледом не видно шаловливых движений, лишь трепет сердец оглушал их мысли. Том придвинулся к брату. Окей, попытка номер два. От чего-то, ждать не хотелось. Сейчас хотелось с первого прыжка провалиться в пропасть. Старший Кау снова укрыл их ото всех, своей широкой спиной. Словно они в другом мире, тут их никто не увидит, никто не узнает. Билл наконец-то прекратил дрожать, изучая с каким-то детским интересом тело брата. Его руки в основном скользили по груди, через неплотную ткань свитера чувствуя рельефное тело. Тому же хотелось нежности, некой ласки. Необыкновенной ласки и нежности, чего-то такого, чего он никогда не получит от тех временных подружек. Он аккуратно, боясь что младший опять забьется в конвульсиях, кончиком языка изучал гладкую кожу за ушком брата. Билл улыбался, это было немного щекотно и так странно, от этих прикосновений ему вдруг захотелось целовать брата. Захотелось, и все тут. Но он терпел, он не мешал Тому, он ждал, пока Том сам поцелует его. Сейчас его очередь. Да-да, именно. А пока что он тихо, очень медленно, просто водил рукой по плечам брата. Пусть так, пока что только так. Это его, только его. Он иногда впивался ногтями в любимое тело. Никому не отдаст, брат принадлежит ему; ноготки царапали кожу через свитер.
Стало жарко, немного неудобно, ну и пусть. Том наконец-то добрался до губ брата. Жадно сорвал поцелуй. Тяжело дыша прямо в рот друг другу, уже потерялись во времени. Старший близнец провел по бедру брата, немного сжимая, причиняя легкую боль. Билл протяжно вздохнул, а так хотелось громко простонать. Что бы дать понять Тому, что ему нравится, что он хочет ещё. Но Том и так все понимал. Живот уже ныл от желания, живот уже ревел от перевозбуждения. Билл в приступах неописуемого удовольствия, совсем случайно, ну, или не совсем, коснулся паха Тома. Старший близнец весь сжался, задрожал. Изогнулся, подался бедрами вперед, давая понять брату, чтобы тот не тормозил. Брат же не тупой, все понял. Билл чуть сжал комок чего-то просящегося наружу. Том не стал ждать разрешения, или просьбы, тоже прикоснулся к паху младшего. Билл замер, будто умер, потом посильнее прижался к телу брата, насколько это позволяла их неудобная поза, зарылся носом ему в шею и тихо заскулил. Он вцепился в шею старшего, чтобы не заорать. Перед глазами поплыли кораблики… он стал сам тереться пахом о руку брата, уже почти не соображая, что происходит… он с силой сжал член Тома. Тот еле сдержался, чтобы не застонать на весь салон. Вот веселья-то было бы…
Билл не ожидал такого поворота событий. Его щеки порозовели, и вообще как-то стало в миг стыдно. Он кончил. Только что. Прямо тут. Сам Билл Каулитц кончил. От ласк дорогого брата. А брат что? Брат сам кончил. Прямо в штаны. И теперь там было как-то неприятно, сыро, противно, что у одного, что у другого. Разрядку получили оба. Оба глядели друг на друга. И не знали, что сказать. А разве можно что-то сказать? Тут не до разговоров, тут полный конец света в штанах. А скоро посадка, а там фанаты, а тут братья в таком виде…
Хотя сейчас на все было наплевать. Билл устроился у Тома на плече, пытаясь придти в себя, пытаясь понять свои мысли. Толку ноль. В голове что-то непонятное. Том не сильно прижал к себе брата, поцеловал это опять трясущееся существо в макушку. Прикрыл глаза. Его как-то мало волновало, что будет потом, главное то, что случилось сейчас…
Билл потянулся за сумкой, которая лежала у него в ногах. Уложил ее себе на колени. Том с интересом наблюдал за братом.
– Салфетки тут не помогут!– Пытался предугадать идею брата.
– Я и не думал…– спокойно отозвался Билл, доставая из сумки джинсы. Том хмыкнул, конечно, брат молодец, что подготовился, но он что, все время с собой запасные джинсы носит?– Просто они не влезли мне в чемодан,– отвечал Билл,– И пришлось сюда пихать.
– Пихать…– от чего-то повторил брат.
– Извращенец!
– Я?– Он состроил мордашку милого щеночка.
– Нет, я!
– Ну, дааа– Радостная ухмылка.
– Идиот…
– Я тебя тоже люблю, братик…– Билл замер. Замер от взгляда напротив. Эти глаза, Том сводил его с ума. Когда-нибудь он признается Тому, что он искал себе девушку, которая была бы похожа глазами на Тома. Только таких он ещё не встречал. Да и зачем ему теперь кто-то?!-Билл, а запасные труселя ты тоже носишь с собой? Или ты так, на голое тело оденешь, а?
– А как ты хочешь?– Чертики в глазах,– Могу и на голое тело…
– Нет, а то натрешь себе там чего-нибудь, знаю я твои штаны…– Он тихо посмеялся.
– Окей, Томми.– Кокетливый тон,– Я пойду, переоденусь, а ты не шали тут!– Билл быстро коснулся губ Тома и пошел к туалету, таща за собой свою огромную сумку.
Том откинулся на спинку сидения. Прикрыл глаза. Как-то хорошо ему было, хоть и сыро в некоторых местах его тела. Но что поделаешь… пусть фанаты знают…
Наглая ухмылка полезла по лицу. Он и, правда, пока не задумывался, и если что, он всегда отмажется. Да и кто заметит? Да и что там замечать? Они же не будут снимать с него штаны и мерить их на себя. Нет, а значит, не почувствуют то, что Том чувствует. Он тихо поржал сам над собой. Потом, от чего-то, открыл глаза… повернул голову, уставился в иллюминатор, за ним виднелось небо. Видимо тут уже вставало солнце, сколько ещё осталось лететь?
Немного грустно почему-то. Он посмотрел на пустующее место. Там сидит Билл, да он скоро вернется, но будет ли это его Билл? Тот Билл, которого Том полюбил. После того, что между ними случилось, будут ли они как прежде, такими же? Возможно, нет. Некое чувство вины повисло на плечах Тома. Он ведь начал понимать перемены в брате, все его злые шутки и подколы, все его шипы и колючки. Билл просто влюбился в Тома и не мог об этом сказать, а может быть, просто боялся, что кто-то узнает, поэтому и отталкивал. Да, наверно так. И ведь в этом виноват только Том, он сам уже давно понял, что любит брата. Понял и не мог спокойно с этим жить. А иногда устраивал брату такие подлянки, что бедный Билл. Иногда Том лично рушил отношения брата с его девушками. Он не мог допустить, что бы Билл влюбился, он всегда оправдывал свои поступки тем, что заботится о Билле. Ведь Билл ещё глупый, он не понимает, а Том, старший брат, он же видит, что девушка просто использует его. Ну, да… надо признаться, иногда Том завидовал, его брат всегда умел выбирать себе пару. Это не были супер красавицы, гламурные фифы. Билл легко мог познакомиться с девушкой в кафе, или на прогулке с собакой. Иногда, конечно случались оплошности, но ему часто везло и он, правда, знакомился с приличными девушками. Он, как и все парни, ухаживал за ней, никогда не прося сделать ему некую скидку в отношениях, ведь он звезда. Нет, в отношениях он был обычным парнем. Со своими страхами и комплексами. И все у него получалось. Девушка легко отпускала на концерты и на встречи с фанатами. Не ревновала. Билл был счастлив. А Том тихо ненавидел эту выскочку. Он был мил с ней, но приходило время, и он откровенно настраивал брата против нее. Да, иногда он был такой вот свиньей. Ну, а нефиг, Билл его, он принадлежит только ему. А дальше он успокаивал брата, говорил, что все они такие. Короче, временами Том был полным козлом. А младший доверял ему, он и подумать не мог…
Том сейчас сидел и думал, ведь он не имел права так поступать. Ведь он вроде как вынудил брата быть с ним. Если бы не он, Билл бы уже давно был счастлив с той, которая приглянулась ему больше всех. Да и тот поцелуй, первый, это же все Том…
Самолет опять не хило так затрясло. Георг подпрыгнул на соседнем сиденье. Снова немного не поняв, что же происходит с ним и почему его так тряхнуло только что.
– Сколько ещё лететь?– он повернулся к Тому, снимая наушники.
– Ну, не знаю…– Том пялился на сонного друга.
– А где Билл?
– Сейчас придет, он в туалет пошел.– Наигранное спокойствие.
– Он как обычно…– Георг уже немного насторожился, Том Каулитц и так спокойно отвечает? А где шутки? А где подколы? Что-то тут точно не так…
– Ммм, Георг,– Том поддался вперед к другу,– а вот как зовут твою девушку?
– Началооось…
– Нет-нет, я серьезно,– с серьезным лицом.
– У меня нет девушки!– Нет, она есть, но Том быстрее отстанет, если сказать, что ее нет.
– Да, ладно тебе?!
– Ну, черт, Том, нет ее…
– А как же Ники?– Том же все знает, его не обмануть.
– Блять, и откуда ты все знаешь, урод?
– Я может, и урод, где-то в параллельной вселенной, где все фанаты плачут по тебе, а не по мне. Но в любом случае у меня есть мозги. И я знаю о Ники.
– Если знаешь, то че пристал ко мне?– Георг сложил руки на груди. Он уже даже не сопротивляется, он уже знает, что сейчас снова будет тупая шутка.
– У меня вот такой вопрос тогда намечается,– Том состроил самое умное лицо, с небольшой издевкой в глазах.– Ты гей?
– Охуел?!– Георг уставился на друга, словно тот сидит в костюме Шрека.
– Георг, мне кажется, что это вполне нормальный вопрос. Почему ты так реагируешь?– Он был спокоен как удав, который медленно придушивал свою жертву.
– Да, ты че больной, или как? Боже, когда мы уже приземлимся.
– Ну, ты ответь уже на мой вопрос, куколка.
– Идиот! Да, не гей я!!! С чего ты это взял, ушлепок ты.
– Да?
– Да, да-да!– Георг уже явно не выдерживал.
– Тогда объясни, как так получается, девушки у тебя нет, а Ники есть?– Его хитрая ухмылка. Он прижимал Георга в угол.– По-моему тут всё явно, Ники это он.
– Том, дебил!!!
– Но-но-но,– появился Билл, он начал пролезать к своему месту,– сам ты дебил!
– Ой, простите Ваше Величество!
– Билл, а Георг гей!– Заржал Том, Билл подхватил смех брата.
– Черт, вы заебали меня оба!– Он поднялся с сидения и пошел прочь.
– Гео, пошел на выход?– Хохотал Билл,– а парашют из своих стрингов сделал?
– Уроды!
Разгневанный музыкант ушел к туалетам, там было местечко, где можно было побыть одному. Каулитцы, это жгучий тандем. И кто их наградил таким тупым чувством юмора! Вот мучайся с ними, и так каждый раз! Да лучше бы они вообще не мирились. Гей? Кто гей? Георг? Сами они геи! Тупые уроды.
Только братьям было наплевать, что сейчас творил обиженный Георг. Как только он ушел, Билл схватился за Томкино плечо, прижался к нему.
– Теперь мне сухо и хорошо!– Радовался младший.
– Че памперс поменял?
– Эй,– Билл ущипнул его за колено,– шутить будешь над Георгом, иначе я отвечу. А ты знаешь, я не слабо так отвечу!
– Ой-ё-ёй,– он легко провел по талии брата,– давай уже спать завалимся? Шутник ты мой…
– Да, я тоже что-то устал…
– Иди ко мне…– Том потянул на себя тушку брата.
– К тебе? О нет, мистер мокрые штанишки, ни за что.– Он мило улыбнулся, всем своим видом показывая, кто тут босс.
– Фифа! И без тебя обойдусь!– Том укутался в плед, отрегулировал сидение в полулежачее положение. Устроил голову на подушке и закрыл глаза. Младший смирно наблюдал за каждым движением брата, конечно, дело не в мокрых штанишках, дело просто в том, что он вредный и капризный.
Билл улегся брату на плечо, его рука обняла родное тельце под пледом, закрыл глаза, провалился в сон.
