Текст книги "Снежный плен 2 (СИ)"

Автор книги: Iwilia London

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Что?– Том чуть отпрянул назад.

– Надо что-то менять.– вздыхает,– у меня нет сил, понимаешь? Любить тебя это так сложно...

– Не говори глупости, Билл. Мы вместе. И никто нас не разлучит...– Он притянул к себе парня, обнимая крепко-крепко.

Каулитц молчал, понимая, что на самом деле выдохся. Вчерашняя потасовка Тома и Георга стала последней каплей. Том идеальный мужчина. Он умеет любить и быть заботливым тоже умеет. Но его дурной характер... И пусть Билл любил и его, этот самый дурной характер... Но только не сейчас. Сейчас ему нужен был другой Том. Умный, мудрый, в каком-то смысле защитник... А не этот человек с вечными психами и капризами. Трюмпер казался ребенком... совсем не думал, велся на провокации Кляйна... Обижал Билла... Мог ударить. Разве так можно?!

У Тома сердце в груди колотилось о ребра. Было страшно. Билл впервые заговорил о расставании. За три года впервые...

9 глава.

Avt ©

Том открыл глаза – потолок. Внутри что-то неприятно ныло. Такое чувство, когда случилось что-то нехорошее, а ты решил об этом забыть и забыл... Но чувство чего-то неприятного, будто тупая боль, все равно остается в груди.

Билл лежал рядом, смотрел в окно. В домике было тихо. Тишина нарушалась хрустом древесины в огне и воем волков за пределами хаты.

Трюмпер придвинулся к любимому, тыкаясь носом в его шею, ладонью касаясь его плеча.

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже... – его хрип.

– Ты опять горячий! – Том осторожно развернул к себе парня, укладывая того на спину. Билл лежал с закрытыми глазами, лицо его было бледным. – Надо позвать Георга, вдруг у тебя температура...

– Делай что хочешь... – он вновь отвернулся на бок, вглядываясь в пасмурную погоду. Метель кружила в нескольких метрах от стекла. Снег, что волной поднимается в небо. Снежинки искрили в редких лучах солнца, что пробивались сквозь серые тучи...

Том коснулся губами виска любимого и поднялся с кровати, натягивая спортивки.

– Георг, – он вышел в хату и тут же встретился взглядом с другом, который сидел за столом и читал какую-то книгу, – ты типа до библиотеки сгонять успел? – попытался пошутить он, но Листинг лишь хмыкнул, никак не реагируя на шутку друга.– Когда в следующий раз пойдешь, мне книжку возьми, хорошо?

– Че ты от меня хочешь? – зло спросил Георг. Злость не была ему присуща, но сложившаяся ситуация всех парней животными сделает.

Том дернул бровью, понимая, что друг не в духе.

– Там Билл снова... – ему не прошлось продолжать. Листинг тяжело вздохнул, откладывая книгу на стол.

– Знаешь, Трюмпер, я не понимаю перепадов твоего настроения! Я итак выхаживаю вас тут как могу, но ты... Ты портишь все, Том! Такое ощущение, что я обязан за тобой убирать! Избил Кляйна, Георг перебинтуй. Билл заболел, Георг сбей температуру. У самого что-то болит...

– Я НЕ ПРОСИЛ ТЕБЯ!!! – перебивает его Том. – Ни Кляйну помогать не просил, ни себе! А с Биллом ты сам нянчиться стал!

– Как запела наша пташка! – Георг поднялся из-за стола и направился к шкафчикам. – Знаешь, что? Ты умеешь только разрушать! Ты не можешь и шагу ради другого сделать! Трюмпер, я знаю тебя так много лет, но последние дни показали мне, что нихера я тебя не знаю! Ты тварь еще похуже Кляйна будешь!

– Не смей! – рычит. – Я, в отличии от него, не насиловал Билла.

– Да, плевать Биллу на это насилие! Ты тыкаешь Кляйну, что он не знает Билла душевно, но это ТЫ его не знаешь! Биллу в разы больнее от каждого твоего слова!!! Да твой парень... КАК он вообще тебя терпит?

– Потому что любит!

– Любви одной мало! – Психует Георг, доставая аптечку, – Сейчас, когда он болеет, когда его унизили, изнасиловав, ТЫ все не можешь присмирить свой характер! Тебе сложно быть с ним мягким, – почти орет, – ты сам забываешь о том, что любишь его! Ты никудышный, Том!!!

– Да, что ты можешь знать?! – пинает диван, на котором дергается Кляйн. – Ты с ним три года жил? Что ты вообще лезешь в наши отношения? Зачем ты его защищаешь? Мы сами разберемся!

Георг терпеливо выслушал его, после чего спокойно произнес :

– Потому что я когда-то был твоим лучшим другом... – взял аптечку и направился за занавеску.

Том стоял в полной растерянности. На его лице рисовалось непонимание и некая злость. Злился он от непонимания и не понимал, от чего злится... Билл желает с ним расстаться, Георг записал его в бывшие друзья. Как-то эти двое точно сговорились.

Трюмпер хмыкнул, делая вид, что слова друга его никак не тронули и вообще, он всем доволен. Нельзя показывать, что его тяготит все происходящее. Билл его любит таким, какой он есть. А Георг просто ничего не понимает. И нечего ему лезть в их отношения, тем более, если он теперь Тома и другом-то не считает...

Парень присел на стул, тут же поймав на себе обеспокоенный взгляд Кляйна, который проснулся примерно на середине разговора бывших друзей.

– Че смотришь? – Том отметил про себя, что все-таки он перестарался... Лицо парня было на самом деле очень изуродовано...

– Ты идиот, Трюмпер.

– Кляйн, а че это мы к тебе все по фамилии и по фамилии? – Внутри бушевала ненависть, хотелось сделать больно хоть кому-нибудь, хотелось унизить и оскорбить.

– Отвали... – недовольно проговаривает парень, отворачиваясь...

– А я знаю, почему ты предпочитаешь, что бы тебя называли только по фамилии...

– Вообще плевать.

– Кляйн Пикель. Или... Маленький Прыщ. Родители твои явно тебя сильно любили.

– Да, пошел ты!!! Пикель – имя египетского бога ума и силы!

– Ты явно антиПикель! Ни ума, ни силы!!!

– Заткнись, Трюмпер! Заткнись!!!

– Не сердись, Пикель, не всем же носить красивые имена... Да и чего уж тут... Быть может мы все скоро сдохнем... Какая разница...

– Ушлепок!

– Зато не Мелкий Прыщик!!!

Георг сунул парню градусник, померил пульс.

– Плохо дела, Билл. Температура спадает, но медленно. Организм на пределе. Тебя нужно в больницу. Тем более, я так подозреваю, что это не простая простуда...

– А что это? – тихо спрашивает брюнет.

– Это скорее психосоматическое...

– Что это значит?

– Ну, человек может болеть телесно, а может болеть душой, или психикой. Твоя болезнь теряет силу, когда Трюмпер находит свой мозг и перестает вести себя как полная свинья. Конечно, это всего лишь догадки, но... Странно, что когда Том мирился с тобой, тебе становилось лучше. Но как только он позволяет себе хоть малейший дурной поступок в твою сторону, ты вновь киснешь...

Билл накрыл ладонью глаза, начиная часто дышать, Георг говорил правду. Это и сам Каулитц заметил. И сердце болело, и в душе было плохо. А тело, словно побочный эффект.

– Я не могу больше так... – тихо шепчет Билл.

– Ты должен взять себя в руки. Том он...

– ...он чудовище. – не выдержал Билл, – Георг, я не узнаю его. Я знаю, что у него не простой характер. Но мне казалось, что я его приручил, что я смог сломать его, но как же сильно я ошибался...

– Все наладится...

– Нет... – убрал ладонь от глаз, тут же стирая слезы. – Я чувствую, как с каждой минутой мне все сложнее любить его. Мне страшно, Георг. Страшно, что однажды я пойму, что не испытываю к нему ничего, кроме ненависти. Я так не хочу... А сделать ничего не могу.

– Послушай... Тебе нельзя нервничать. Вы с ним сошлись в снегах, может, тут ваши отношения выйдут на новый уровень. У вашей любви откроется второе дыхание...

– Сегодня он сказал, что любит меня, – смотрит прямо в глаза Георга, – а я не почувствовал ничего... Совсем. Я сказал, что я тоже... а на «люблю» не было желания. Это конец... – почти скулит. – Он убивает мою к нему любовь, Георг... Сколько я могу терпеть его такое отношение?

-Билл...

-Это конец, Георг...

Том стоял за шторой и тихо ненавидел себя. Каждое слово любимого человека, отдавалось болью в сердце. Почему Билл перестает любить? Разве он не клялся в вечной любви? Разве он не говорил, что любит Тома любым, что ему не страшен его, Трюмпера, характер... Говорил. Тогда почему сейчас начинает отказываться от него?

Георг дал парню таблетки, молясь о том, чтобы они начали действовать, и Биллу стало легче. Он вышел из зашторенной спальни, тут же встречаясь с Томом, который стоял недалеко и явно слышал весь их разговор. Листинг сочувственно вздохнул и пошел на кухню.

Tom ©

Самое тупое, что тут даже одному не побыть. Желанное чувство одиночество никак не наступает. Я ушел в купальню, тут более-менее нормально.

Я не знаю, что со мной происходит. Помню, как три года назад, мой Билл по-новому открывал для меня этот мир. Он показал, что словам окружающих не всегда можно верить, доказал, что смелость, это не только умение защитить себя и физическая сила. И я уже не говорю о том, что он показал мне, что нежность и чувства могут быть настоящими и ценными...

А сейчас? Сейчас я собственными руками ломаю то, что далось мне с таким трудом. И говорят – не сошлись характерами. Тихо посмеиваюсь. Я всегда считал, что это лишь отмазка... Но вот сюрприз... Если мы с Биллом разойдемся, то да... эта отмазка станет настоящей причиной. Я должен все наладить. Иначе я не знаю, что будет со мной без него...

Почему я не могу просто быть с ним нежным и ласковым, как прежде? Меня мучает ревность. И пусть я почти уверен, что между ним и Кляйном ничего не было... Но с другой стороны... Я видел поцелуй. И эта картинка на самом деле не дает мне дышать. И я психую, потому что чувствую, что от меня что-то скрывают. Если этот Прыщ на самом деле любит Билла, то какого хрена он его изнасиловал? А если не любит, то зачем был тот поцелуй?

Никто не хочет понять меня. Мне сложно. А сказать об этом не могу. Трус я. С Георгом рассорился... Я понимаю его, знаю, что он во многом прав, но меня бесит, что он защищает Кляйна... Хотя, конечно, я не хочу быть убийцей. И на самом ли деле, я делаю Биллу в разы больнее, чем, то сделал Пикель?

А Биллу становится только хуже. Нужно немедленно что-то делать. Иначе проблема отношений отойдет на второй план, когда он будет умирать, а я ничего и сделать не смогу...

Надо выбираться отсюда. Снег плохо влияет на нас на всех, тут нельзя решать что-то, нельзя принимать глобальных решений!

Avt ©

Том умыл лицо водой, после чего поднялся в хату, где Георг вновь перевязывал лицо Кляйна.

– Нам надо думать, как выбраться отсюда...– сел на стул, наблюдая за тем, Как Листинг обводит бинтом голову Пикеля.

– Ну, ты у нас человек не занятой, вот и думай. Так, да не дергайся ты...

– Может, хватит?

– Нет, надо еще на несколько слоев, иначе бинт спадет...

– Да, я не о бинтах! – психует, – я о нас! Хватит пилить друг друга!

– Друг друга... – тихо повторяет парень и смотрит на Тома, – скучно быть просто другом твоего друга...

– Листинг, чего ты взъелся на меня? Что за хуйню о дружбе ты несешь.

– Вот именно, между нами хуйня, а не дружба!

– Отлично! – Упирается локтями в собственные колени, роняет лицо в ладони, устало трет глаза. – Ты даже не пытаешься понять меня!

– Так, а что понимать? Что ты эгоист, который только и умеет, что больно всем вокруг делать!

– Это не так!

– А как? – Поднялся на ноги, обходя диван, – Как, Том? Меня ты не слушаешь! Билла тем более...

– Еще про Кляйна скажи!

– Не передергивай, Том! Ты понимаешь, о чем я говорю!

– Понимаю! ПОНИМАЮ! – его крик, – но вы меня никак не хотите понимать! Я тоже человек!!! Я пытаюсь не делать больно! Я пытаюсь сдерживаться, но и вы сами меня выводите...

– ЧЕМ я тебя вывожу?

– Тем, что ты сам отдаляешься от меня! Георг, ты всегда был на моей стороне... А сейчас, что?

– Так может мне помочь тебе убить Кляйна и загнобить Билла? Том, ты никогда не вел себя тупее, чем сейчас! Я всегда на твоей стороне! И сейчас я поддержу тебя, но только не в проявлениях твоего характера...

– Георг... – Том начал отступать назад, как-то тоскливо глядя на друга, – я ведь не виноват.

– Бери себя в руки, Трюмпер! – спокойно просит парень, вновь склоняясь у дивана, дабы закончить перевязку.

– Легко сказать... – бурчит Том и уходит за занавеску.

Трюмпер укладывается под одеяло, устраиваясь на самом краю кровати. Ему кажется, что Билл не хотел бы, чтобы его тревожили. И вообще, сам Том не хотел его тревожить...

Делать тут было нечего, частенько клонило в сон. Даже кушать не хотелось, не говоря уже о каких-то других желаниях.

Том вздрогнул, когда кровать под ним скрипнула, а к его спине прильнуло теплое тело. Тонкая ручка тут же легла поперек его талии, укладывая ладонь на живот. Билл зарылся носиком в шею любимого, крепче прижимая его к себе.

– Не оставляй меня... – тихо просит Том.

– Ёжик, я вновь боюсь твоих иголочек...

– Я уже не ёжик, а дикообраз какой-то...

– Мы справимся, Том... – шепчет, целуя теплую кожу.

– Я уже не уверен в этом...

– Мы все на нервах. Я сам полез душить Кляйна. Я не понимаю зачем, но я явно не в себе был. Так и вы с Георгом ссоритесь...

– Я не о Кляйне и не о нас с Георгом. Билл, давай не будем тут принимать поспешных решений...

– Я и сам это понимаю. Том, но давай будем честными, у нас сложный период в отношениях... И не факт, что мы его переживем...

После этих слов Том перевернулся в его руках, желая видеть любимые глаза. В эти секунды оба думали о той жизни, которая может случиться, если они все-таки расстанутся.

– Билл, я ни на секунду не перестаю тебя любить...

– Тогда почему я сомневаюсь в твоей любви, Том?

– Потому что я делаю тебе больно... Но я не по своей воле, просто у меня иногда крышу сносит...

– А я тут причем? Родной, я люблю тебя всего. Я сотню раз говорил, что и характер твой люблю и тело твое. Но сейчас... Сейчас мне тяжело, как никогда. Пойми же ты меня... Том, мне нужен мужчина рядом, а не эгоист...

– Я понимаю... Я знаю, но... Меня что-то из колеи выбивает...

– Тссс... – пальцы на его губы, – не надо, Трюмпер. Главное не оправдывайся.

– Билл, мы справимся...

– Справимся...

Они замерли в объятьях друг друга, запоминая моменты необходимой близости.

Георг читал книгу, увлеченный событиями и историей автора. Кляйн скучал, почти плюя в камин, не зная чем себя занять. За шторой воцарилась тишина, как и во всей хате. Ее нарушал только звук дров, что трещали в камине да редкий шум страниц, когда Георг их перелистывал.

За окном мела пурга. И все. Вой волков стих.

Возможное затишье перед бурей.

Георг поднялся со стула, опуская на стол книгу. Он отошел от окна, направляясь к купальне, но звонкий звук битого стекла остановил его. Парень оглянулся и увидел, как в окно прорывается туша волка.

– Том!!!

От автора: Посылаю большой привет Пандочке ;DDD благодаря этой леди, ПЛЕН вышел быстрее :D А еще одному вредному созданию, которое мешало мне писать проду!!! Гоблинуся, привет!

10 глава.

Avt ©

– Алекс! – Симона вошла в гостиную, – Билл прислал смс...

– Том тоже... – хмурится мужчина, выпрямляясь в неудобном кресле.

– Что за неуважение? – возмущалась женщина, – Больше недели молчать! И в итоге скинуть одну смс? – прошла к окну, затем назад, маневрируя между мебелью.

– Странно это... – снова и снова вчитывался в смс.

– Конечно, странно! Они совсем распоясались! Мы им слишком много всего позволяем...

– Нет, другое... – поднялся с кресла, – дай посмотреть, что он тебе написал?

Симона непонимающе глянула на мужчину, но противиться не стала и вручила Алексу свой старенький телефончик.

– Как я и предполагал. – хмурится сильнее прежнего. – Оба написали с новых номеров. – крутил в ладонях два телефона, на экране которых виднелись смс. Одна от Билла: «Потерял телефон, я с Томом, у нас все хорошо!» Вторая от Тома: «Сломал телефон, все хорошо, мы в Берлине»

– Ты о чем? – женщина подошла вплотную.

– С ними определенно что-то случилось. Смс пришли именно в тот период времени, когда их начали искать в Берлине. Как я и обещал, я попросил друзей проверить их квартиру... Там их не оказалось, а консьерж сказал, что не видел их со дня отъезда...

– Почему ты мне раньше не сказал?

– Потому что не хотел беспокоить! Симона, они, скорее всего, или не доехали от аэропорта до квартиры в Берлине... Или вообще не вылетали отсюда, с базы!

– Но... как? – ноги подкосились, и Симона беспомощно опустилась на самый край дивана. – Кому они нужны? Ведь кто-то прислал эти смс... Может, все-таки мальчики? Ну, мало ли...

– Дело даже не в номерах, а в самих посланиях... Том не пишет так. И да, когда я попытался позвонить, телефон был недоступен. Он бы позвонил. Они бы сразу позвонили...

– Но тогда где они?

Мужчина не ответил, погруженный в свои мысли он уже обдумывал план поиска пропавших детей. Их срок пребывания на лыжном курорте подходил к концу, вот уже и из гостиницы на днях выезжать, билеты на обратный рейс до Берлина на руках... Но сердце мужчины подсказывало, что улетать не стоит...

Огромная туша вваливается в хату, кувыркаясь через себя и падая на пол, громко поскуливая. Георг ломонулся к лыжным палкам, в это время Кляйн грохнулся с дивана и начал судорожно отползать подальше от волка. Том, вышедший из спальной зоны, замер от увиденного. На полу барахтался темный волк, который почему-то все не мог нормально на лапы встать. Когти лохматого животного цеплялись за половик и застревали там, не давая волку возможности нормально двигаться.

– Трюмпер, не стой статуей!!! – Георг как следует размахнулся и ударил волка по загривку, тут же отшатываясь назад, потому что волчара громко завизжал, скуля и будто не желая нападать.

Том подорвался с места, хватая вторую лыжную палку и кидаясь на животное. Волк ждать повторного удара не стал и тоже попытался напасть, но у него это плохо получилось, потому что откуда-то сбоку появился Георг и вновь ударил, теперь попадая палкой по морде зверя. Том с силой пинает волка, заставляя его скулить громче прежнего...

Билл высунулся из-за занавески, напугался и отпрянул назад, прижимаясь спиной к спинке кровати. Его привлек тихий вой, что доносился за окном. Там, за стеклом, среди белого снега стояло около восьми особей, которые будто чего-то ждали. Волки внимательно следили за хатой, не двигаясь, будто ожидая исхода схватки.

Брюнет вновь подался к занавеске, и ему вдруг стало жаль животное, которого парни уже почти забили.

– Хватит! – прервал бойню он, – Хватит, он же уже не нападает!

Том пнул волка по морде в последний раз и отошел, тут же стараясь отдышаться.

– Не нападает, потому что мы его убили! – с некой агрессией в голосе проговорил он.

– Билл, он напал на нас! – Георг тоже отошел от туши, – Он забрался к нам в дом, вон, Кляйна чуть не сожрал...

Брюнет поморщился от вида окровавленного животного. Волк лежал на полу, тяжело дышал, но был все еще жив. По его огромной морде ползли капли темной крови, в желтых глазах застряли слезы. В хате чувствовался металлический запах крови. Зверь медленно закрывал глаза, а когда веки сомкнулись, то по темной шерсти скользнула слеза...

Билл вылез с кровати и медленно подошел к животному.

– Куда ты лезешь? – Том грубо остановил парня, хватая того за руку.

– Он мне ничего не сделает. – приседает на корточки возле туши. – Это, скорей всего, омега... – разглядывает зверя. – Видимо стая проверяет, живы мы еще или нет...

– С чего ты решил, что омега? – Том присел рядом.

– Омеги самые слабые в стае. У волков свои законы. Альфы – правители стаи, не послушание им карается смертью. Обычно в стае один альфа самец, который оплодотворяет самок и решает исход членов группы. Есть еще беты, они подчиняются Альфе, но все-таки уровнем повыше омег. А омеги – что-то вроде мальчиков и девочек для битья. Их могут держать голодом, но подкармливать, чтобы они от этого голода не умирали. Они, в некотором смысле, пушечное мясо, которого не жалко...

– И к чему сейчас был этот экскурс в биологию? – бурчит Кляйн.

– А к тому, что волки знают, что мы рано или поздно соберемся уходить... Им нужно знать, сможем ли мы дать отпор. Ведь мы на их территории и скорее всего, где-то очень рядом их гнездо, попасть в которое было бы слишком глупо. – вздохнул. – Они проверяли нас. – смотрит на убитого зверя.

Том посмотрел на Георга, тот только плечами пожал.

– Почему они раньше нас не сожрали? – Кляйн вновь забрался на диван, – Ведь у них было столько шансов.

– Видимо мы шли по границе их территории и волки не совсем понимали наши намерения... Да и зима, изголодали поди...

– Глупости, – Трюмпер поднимается на ноги, – это же просто тупые животные.

– Мы зашли на их территорию, Том! – Билл тоже встает на ноги, – как только мы приблизились к домику они стали атаковать. У того склона, вспомни, когда мы разделились. А потом... Та пара лыжников, они тоже подошли слишком близко к дому.

– Ну, офигеть! – возмущается Том, – Может, ты еще скажешь, что это их дом? Они тут жили своей дружной семьей, а мы, сволочи такие, вмешались?

– Том, ты иногда просто не выносим! – заключает Билл, – Надо закрыть окно, странно, что следом за одним не прыгнул никто другой.

– Да, Том. Давай передвинем шкаф, иначе замерзнем, да и волкам личный вход как-то не хочется оставлять. – Георг глянул на друга, кивая.

Парни принялись за работу, а Билл поплелся назад в кровать. Он упал на мягкую поверхность и поначалу немного не понял... А когда понял, то ужаснулся. За окном стоял волк, он внимательно смотрел на парня, будто сканируя или пытаясь принюхаться. Глаза того горели странным блеском, из приоткрытой пасти капала слюна, оголяя ряды белых клыков.

– Том... – тихо позвал, не сводя взгляда с животного.

Волк был больше того, что лежал в хате, Биллу даже подумалось, что это альфа, от этого стало только страшнее. Парень не знал, почему животное так пристально смотрит на него, почему не уходит и не нападает, а просто стоит, будто ждет. Билл против собственного желания подался вперед, опуская ладонь на холодное стекло. Тут он заметил, что других волков не видно, может, снова какая-то хитрая подстава? Быть может, он сейчас кинется, разбивая и это окно... Хотя стекло тут было толще, чем на кухне, но и волк тут в несколько раз больше.

Животное потрясло мордой, от чего черно-коричневая шерсть ровными волнами всколыхнулась. Билл смотрел в глаза животному, не совсем понимая, что он сам сейчас чувствует и почему его сердце бьется так тихо.

– Ну, что ты тут делаешь? – Том появился неожиданно, да так напугал и волка и Билла, что первый громко рыкнул, а второй вскрикнул, отстраняясь от стекла. Волк сбежал, оставляя парней наедине.

– Что это было? – конечно, Том заметил тварь за окном, и его очень удивило то, что животное просто стояло там...

– Не знаю, но он ничем не угрожал мне, Том... – смотрит на парня, который медленно садится на кровати.

– Ты будь аккуратней, ему тебя сожрать – ничего не стоит. Как ты себя чувствуешь?

– Все так же. – вглядывался в родные глаза. – Тошнит и голова кружится, слабость во всем теле и виски болят...

– Не хочешь ополоснуться?

– Не хочу. – Билл лег под одеяло, отворачиваясь к окну и выискивая взглядом того самого зверя.

– Родной... – Том прилег рядом, осторожно обнимая со спины, – Давай поговорим?

– О чем? – в голосе не слышалось и нотки заинтересованности.

– О чем-нибудь.

– Том, я устал и не хочу ни о чем разговаривать.

– Мы ведь клялись быть вместе, чтобы не случилось.

– И кто эту клятву нарушил первым? – с укором в голосе поинтересовался Билл.

– Тебе не кажется, что в нашей ситуации виноваты двое.

– Я виноват лишь в одном, в том, что терпел все это...

– Не правда, если бы не твой поцелуй с Кляйном, я бы не сорвался с катушек.

– Знаешь, ты и до этого находил причины для ссор, ревнуя меня ко всем вокруг.

– Так я тебя люблю и боюсь потерять!

– Том, – обернулся к парню, садясь, – ревность не показатель любви, не показатель преданности или страха потерять. Ревность объясняется только твоим неверием мне, твоими сомнениями обо мне. Знаешь, я так даже мысли допустить не могу, что ты с кем-то мне изменяешь! Я просто не думаю об этом. А тебе лишь бы повод и все...

– Но ты целовал его. – Том тоже сел, вглядываясь в измученное лицо. – Объясни, для чего?

– Я не могу сказать. – опускает глаза, разглядывая смятое одеяло.

– И вот как мне на это реагировать? – психует, – Почему ты не можешь мне сказать, чтобы развеять все мои сомнения, Билл?

– Я устал и хочу спать. – вновь улегся, заворачиваясь в одеяло.

– Нет, ты мне объяснишь! – дергает его за плечо, разворачивая к себе, – потому что я уже заебался думать об этой ситуации!

– Так не думай, – огрызается, – у тебя это лучше получается!

– Ты ведь сам нарываешься! – рычит.

– А тебе и всласть надо мной издеваться, да? Отвали, Том! Не ухудшай ситуацию!

– Куда уж хуже? Ты...

– Так, Трюмпер, – Георг хватает друга за плечо, – Снова разорался?

– Ты то че вмешиваешься? – на одном дыхании, – отстань, дай нам разобраться!

– Он болеет! Как ты не понимаешь!

– Он просто притворяется, чтобы мне ничего не объяснять!

– Придурок! – пинается Билл, когда Том пытается схватить его за ногу.

– Уйди ты от него... – Георг оттаскивает друга, скидывая его с кровати.

– Георг!!! – Том бьет парня ступней в живот, отталкивая от себя и психуя еще сильнее. – Ты лезешь не в свое!

– Ему нельзя нервничать!!! – орет в ответ Листинг, чувствуя, как уходят последние капли самообладания. – Почему ты не можешь просто забыть?

Они начали ругаться, громко орать друг на друга, посылая в далекие дали, и не сразу обратили внимание на то, что Билл не отвечает. Парень потерял сознание, а по бледной щеке ползла капля крови.

– Билл? – Том первым замечает неподвижного мальчишку.

– Твою ж... – Георг матерится и запрыгивает на кровать, разворачивая парня к себе.

– Что с ним?

– Не знаю. Я ничего не знаю. – с ужасом в голосе проговорил друг, отмечая про себя, что Билл потерял сознание, а кровь снова пошла носом...

Tom ©

Я вытащил тушу волка из дома. Тяжелая сволочь. И в домик возвращаться не хочу. Там Билл, что так и не пришел в себя. И Георг, который теперь не разговаривает со мной. Я сижу в снегу и мечтаю о том, что вот прям в эту минуту нас нашел отец. Он же ищет нас, да? Почему-то слишком долго. Неужели они с Симоной так увлечены поездкой, что забыли о нас? Мы ведь обещали позвонить им по прибытии в Берлин, но этого так и не случилось... Так ведь? Они должны были что-то заподозрить...

Внутри растет боль, и с каждой минутой я все сильней убеждаюсь в том, что мне лучше быть подальше от Билла. Лучше не подходить к нему совсем. В который раз я не смог совладать со своей внутренней истерикой и сорвался на нем. А ему все хуже. Георг не сказал ничего... Ну, да, и дело не только в том, что он не разговаривает со мной, дело в другом... Он сам не знает, что происходит с Биллом. И это пугает меня в сотни раз сильней, чем волки, что не переставая скулят и воют. Их тени мелькают за ближайшими деревьями, я слышу клацанье их зубов и понимаю, что в этот раз нам будет сложнее выбраться отсюда.

Дверь за моей спиной открывается и на улицу выходит Кляйн.

– Том, идем в дом...

– Проваливай.

– Замерзнешь. Если еще и ты заболеешь...

– С чего такая забота?

– Это не забота, а понимание того, что если еще и ты с ног повалишься, то всем только хуже будет.

– Что же ты не думал ни о чем таком, когда насиловал Билла?

– Кто тебе сказал, что я его насиловал?

– Не прокатит, Кляйн. Я не верю ни одному твоему слову.

– Глупый ты. Мне казалось, что ты умней будешь. Неужели ты не видишь, что Билл играет с тобой в игру, которую сам и затеял.

– Такая абстрактная ложь ни о чем конкретном не говорит.

– А ты представь, что все, что сейчас происходит – обман, красивая картинка, которую выгодно показывать тебе и Георгу, то, что тогда?

– Я не понимаю о чем ты. И я уже сказал, твои красивые речи не сработают.

– Разве ты не видишь, что он ведет тебя к расставанию... Каждый новый день все ухудшает вашу ситуацию. Ты ведь чувствуешь, что местами он сам тебя провоцирует. Ты ему больше не нужен... Знаешь почему? Потому что твои родители разводятся, а твой отец уже долгое время, за твоей спиной, встречается с его матерью. Том, тебя обвели вокруг пальца.

– Ты врешь... – внутри что-то происходит... Пальцы на руках трястись начинают...

– Он ведь не объясняет тебе причину нашего с ним поцелуя, так?

– Нет...

– Дело в том, что причина проста – мы с ним встречаемся. А ты лишний! Неужели ты в самом деле думаешь, что будь там что-то другое, он бы тебе не сказал? Не усложняй, Том. Все лежит перед тобой, все до боли просто. Его мать и твой отец сошлись, поэтому ему больше не нужно заботиться о материальной стороне их с мамой жизни. Поэтому он сейчас говорит о расставании. Он ведь даже ничего не отрицает, Том...

Я медленно прикрываю глаза и чувствую, как в горле что-то жжется, мучительно сжимается сердце.

– Прости, Том...

– Нет! Ты лжешь!

– Я больше ни слова не скажу, но вот увидишь, он расстанется с тобой сразу же, как только нас найдут! – Говорит и уходит.

Ну, не может этого быть... нет ведь?!