Текст книги "Blood sweat & tears, Pt.2 (СИ)"

Автор книги: ira.gale

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

К моменту, когда машина пересекла границу города, Тэиль уже знал: Юнги в городе не было, тот исчез куда-то по срочным делам. Мун прекрасно понимал, что это за срочные дела такие, и частично даже был рад, что Принцесса именно сегодня решилась на путешествие в один конец.

Дальше дело пошло по стандартной схеме: натянуть маскировку Неизвестного, проникнуть во Двор Хаоса, выяснить обстановку и вытащить Йошико. Проблема крылась в последнем пункте, потому что сторожил её очень агрессивный Хосок, у которого глаза были бешеными от удовольствия, так он был рад дорваться до своих любимых пыток.

Тэиль силился, как мог, но даже с помощью подглядывающего заклинания, которое позволяло заглянуть сквозь стены и услышать происходящее внутри, он так и не смог понять, какой магией её пичкал Хосок, но Йошико явно реагировала. Поддавалась, плавилась и начинала ехать крышей на скорости овердохера километров в секунду. Хуже этой ментальной пытки был только тот факт, что Чон-старший не выходил из комнаты даже на минуту, даже в туалет.

– Твою мать, – чертыхнулся злобно Тэиль, отступая с насиженной точки обзора.

Ему не нравилось оставлять её там наедине с лучшим ментальным карателем в истории корейских Дворов, но выхода другого не было. Уже по дороге домой он отбил Минхёну сообщение: «Ноги в руки и гони сюда, она у законников, а точнее у Хосока. Думаю, скоро сломается».

– И куда это мы ходили такие нарядные? – за спиной, у входа в квартиру, послышался незнакомый мужской голос нараспев.

Тэиль обернулся и заметил насмешливое, слегка заостренное лицо одного из вампиров, позади него стояли ещё двое. Внутри у Муна всё сжалось в предсмертной судороге, заледенело и покрылось коркой. Онемевшими от ужаса пальцами он стянул с лица маску, царапнув по щеке ногтем.

– На свидание ходил, а что?

– Ничего, – гримасничал Читтапон, разводя руки в разные стороны. – Мы за тобой пришли.

И если утром Тэиль думал, что потерять Йоши – это настоящий проёб, то это только потому, что он до вечера тогда ещё не дожил, где его планомерно с лукавыми улыбками обступали трое старших вампиров – вот, где был настоящий проёб.

========== Глава 12 ==========

Комментарий к Глава 12

Внезапно с большой не динамичной, как планировалось, но очень чувственной главой. Обещаю, что следующая глава точно будет полна экшена :з

///

Традиционно пищу, урчу и улыбаюсь от счастья, когда вижу ваш фидбэк. Ваша поддержка заставляет меня держаться на плаву и продолжать писать эту историю, окончательно не сдаваясь во власть дел

И Со с трудом открыла слипшиеся веки, старательно вытягивая себя из вязкого сна. Затылок лизали воспоминания последних событий: поездка на остров, совместный поход в Тень вместе с Тэёном, а дальше сплошные помехи и только горьковатые вздохи на звуки знакомого голоса иногда разбавляли искаженную память. Там был Юнги? Она отложила эту мысль на дальнюю полку, не желая размазываться в бесформенную жижу с самого утра.

Ей понадобилось три подслеповатых взмаха ресниц, чтобы смазанная картинка окружающего пространства, наконец, приобрела четкие формы. Вместо набивших оскомину серых стен её комнаты в доме Тэёна, И Со разглядела почти что родную кирпичную кладку с выбоинами, которые никто так и не заделал. Зазубрины их пройденного пути, словно отметки роста на дверном косяке, так и в этом лофте выбоины были черточками их отношений. Пальцы потянулись к глазам, растирая тонкую кожу век, чтобы проморгаться и снова вцепиться взглядом в знакомые стены – не показалось. И Со выдохнула шумно, боясь шелохнуться, чтобы не напороться на любопытный взгляд.

– Проснулась? – хриплый, тяжелый голос ударил в тонкую косточку височной доли. Юнги застыл в дверном проеме ванной комнаты, сложив руки крест-накрест и зажав между губ сигарету.

Черная макушка со спутанными волосами, изучающий взгляд, который она ощущала каждым нервом, и порочный изгиб губ Юнги кривился в нездоровой улыбке – что-то незаметное взгляду, но ощутимое нутром в нём поменялось. Сколько она его не видела? Наконец, собравшись с духом, И Со коротко кивнула ему в ответ на поставленный ранее вопрос. Говорить слова она была не готова, боялась, что тогда паника окончательно выпорхнет из разошедшегося на груди шва, который и не думал затягиваться с того самого злополучного дня.

– Кофе? – бросил вопросительное на пол, шлепая босыми пятками в сторону кухни. И Со, словно прицепленная на вечный буксир к нему, следовала взглядом за чужими телодвижениями и негромко угукнула. «Проснулась?» и «Кофе?», значит? Ни тебе «Какого черта ты вытворяешь?», ни «И Со, тебя в детстве правда не роняли?» и даже насмешливо-колючего «Про Тэёна спросить не хочешь?» не будет? В смысле односложные вопросы – это все, чего она была достойна? Под ребра будто загнали тупую заточку – больно, неприятно и до искр из глаз обидно.

– Почему я здесь? – прокашлявшись, уточнила девушка.

Юнги дернул головой, громко усмехнувшись, будто он только этого вопроса и ждал. И Со чувствовала себя марионеткой, зажатой в четко заданных рамках, всё, что вертелось на кончике ядовитого языка, сейчас казалось максимально бессмысленным. Какой смысл биться на смерть, если вы изначально в разных весовых категориях, и ты далеко в минусе. Она от досады прикусила губу, соскальзывая взглядом на простыни. Почему рядом с ним всегда вот так – глупо, по-детски, словно они снова в том самом шкафу и единственный козырь на руках И Со это положение её отца. С той только разницей, что теперь она – Принцесса, а отец – горстка пепла в жестяной банке на полке колумбария при Дворе Порядка.

– А где бы ты хотела быть? – Юнги не смотрел на неё, он со скучающим видом и детской жестокостью выворачивал наизнанку ведьму, демонстрируя ей же незаживающие края раны. Смотри, И Со, это сделал я – согнул твой хребет в позе подчинения и могу делать это снова и снова, потому что любовь такая вот.

Могла ли она ненавидеть его сильнее, чем в это мгновение? Могла.

Могла ли она любить его меньше, чем в это мгновение? Ни за что.

И Со вымученно морщилась, закатывая глаза и обдумывая, что гуманности в Юнги ещё полгода назад было ровно ноль или это он деформировался за время её отсутствия? До зуда на кончиках пальцев хотелось подло, подкравшись на цыпочках, закрыть глаза руками и сыграть с ним в такую же «угадайку» только на другом уровне, а после процедить на ушко приторно-сладко: псих.

«Ты самый настоящий психопат, Мин Юнги» – осталось внутри её скобок-ребер не высказанным ядом. И Со знала: небеса не разверзнутся, останутся глухи к предпринятым попыткам расщепить Юнги на молекулы. Засада.

– Так и будем играть в «кто первый ответит на вопрос» или ты все-таки начнешь разговаривать нормально? – твёрдость в голосе всё-таки прорвалась наружу, преодолев все болезные препятствия на своем пути. И Со просыпалась, приходила в себя, оттесняла назад тупую боль, концентрируясь на другом – на злости, что служила отличным двигателем и гарантом, что в этой битве она продержится хотя бы пару раундов, прежде чем распластается очередным жертвенным агнцем в честь Мин Юнги.

Он шуршал фольгированной упаковкой, жестяной посудой, прерывая процесс только для того, чтобы стряхнуть пепел в покоцаную по краю кружку. Юнги развернулся к ней, когда она щелкала зажигалкой и прикуривала, и принялся с дотошностью рассматривать, как она размазывается в сигаретном боке. У И Со вместо привычного привкуса табака распускалось жженное чувство обреченности и предопределенности. Он уже всё расписал, прокрутил в своей голове раз двести и ровно столько же раз одержал свою треклятую победу. Юнги уже всё это видел, удивить его не получится при всём желании, а И Со близка к той самой грани, когда – давайте, сразу к финалу пьесы перейдем?

– Надоело? – словно наждачкой по дереву, мазнули чужие слова, оставляя шероховатые царапины. Юнги двигался медленно, плавно, наслаждаясь процессом. Он здесь охотник, она – кролик.

Предусмотрительно зацепил сигарету пальцами, наклонился прямо к её лицу, задерживаясь на секунды, чтобы рассмотреть, как черный зрачок расширяется и заполняет радужку светло-карих глаз. И Со внутри не сжималась, но и колючки почему-то не выпускала – ждала, кусая щеку изнутри. Он руками оперся на кровать, сковывая её действия, и придвинулся к уху, обжигая дыханием чувствительную кожу.

– Сдайся, – хриплый почти шепот пробирал до трубчатого наполнения костей. Юнги облизнул пересохшие губы, задевая кончиком языка мочку уха. – И увидим, что получит победитель, а что уготовано проигравшему.

– Не интересует, – вылетело изо рта ведьмы, стоило прикрыть лишь на секунду глаза и абстрагироваться от чужого дыхания, что рваным пунктиром жгло шею. – Ты не подумал, что я уже наелась всех этих игр с тобой? Тебе не показалось хоть на секунду, что я тупо устала и не хочу искать словари, чтобы расшифровать очередное послание засунутое между грубых строк?

Только вот в противовес своим же словам с места она не сдвинулась, даже не шелохнулась за очередной затяжкой. С упоением разглядывала мужскую шею, желая лишь одного: коснуться хоть кончиком языка, чтобы запечатать его вкус.

– Так устала, что сиганула в самоубийственное путешествие, прихватив с собой одного лишь Чонгука? – и без словаря можно было расслышать нотки злости.

– Семейные дела, тебе такое понятие знакомо? – ввернула она тонкой иголкой ему, оборачиваясь и находя своим взглядом его.

– С Чонгуком? – насмешливо скривил безупречный разрез губ Юнги.

– А почему бы и не да? У него разве не может быть семьи?

– Знаешь, значит? – они официально вступили на минное поле не произнесенных вслух тайн последних событий. Шаг влево, шаг вправо и можно с легкостью подорваться на мине прошлых грехов – своих или чужих уже будет не важно, достаточно самого факта, что не пожелал делиться знанием, хотя обещал ничего не утаивать.

– Ты забыл, где и с кем я сейчас живу?

– Поверь, о таком сложно забыть, – и снова его губы кривятся, но уже от неподдельной ярости. И Со вместо страха чувствовала лишь желание не просто надавить на больную мозоль, а запустить туда обе руки и ковырять, пока маленькая ранка не превратится в сплошное месиво.

– Поверила бы, не стой у меня перед глазами пример обратного, – парировала ведьма, не отводя взгляда.

Ну почему с ним всегда вот так? Либо она чувствовала себя маленьким ребенком, который заранее проиграл, либо же хищником, который дышал в затылок собственной жертвы. С Юнги всегда одни сплошные крайности и никакой золотой середины. Юнги сам по себе крайность – либо всё, либо ничего.

– Издеваешься надо мной, – не вопрос, а шипящее утверждение, и пальцами сжал её плечи, впечатываясь носом в её мягкую щеку. – Не выводи меня из себя, я и так еле сдерживаюсь, чтобы не выпороть тебя.

– У тебя на это нет никакого права, – в унисон его шипению говорила И Со, стараясь оттолкнуть его от себя, но то ли плохо старалась, то ли не сильно и хотелось стараться – Юнги и на миллиметр не сдвинулся.

– Ты права, – резко одернул себя маг, пятясь назад, будто его холодной водой окатили.

Дотлевающая сигарета больно ужалила пальцы И Со, только вот даже это не помогло перекрыть разочарование, что внутри расплывалось черной кляксой. Мог бы и подольше пообнимать её.

***

Юнги казалось, что у него, как минимум, раздвоение личности. Одна стремилась к тому, чтобы защитить И Со, даже если ради этого приходилось держаться от неё подальше. Другая же старательно искала с ней встреч, жадно тянулась к ней, желая поскорее коснуться и обладать ею полностью, даже если уничтожит её тем самым. И каждый раз побеждала именно вторая, а И Со будто знала и делала всё, чтобы его эгоистичные желания брали верх. Умело играла на его нервах, постоянно подвергая себя опасности, словно стремилась ему доказать: «Смотри, я и с тобой, и без тебя всегда буду бежать за смертью».

Глупая.

Так и хотелось отходить её ремнем, только вот толку воспитывать двухсотлетнюю ведьму, если сам от неё недалеко ушел? Воспитательный момент был упущен в ту самую секунду, когда он сжал её плечи и жадно вдохнул родной запах. Как прикажете её воспитывать, когда у воспитателя одна в голове мысль – поцеловать.

Юнги будто ошпарили, он руки одернул и по швам опустил, пятясь в некотором ужасе назад. И Со играючи путала все мысли, по-хозяйски наводила полный бардак в планах, и даже не замечала, как легко отколупывала куски с его панциря самообладания. Он почти тысячу лет точил его, выставляя лезвия на режим «вне», а она одним взглядом, полным злобы и отвращения, выводила эти лезвия в режим «внутрь».

– Повторю свой вопрос: что я здесь делаю? – И Со сползла с постели, находу прикуривая сигарету. Юнги с болезненным облегчением отметил: поправилась. Все-таки вампирская кровь творила чудеса мгновенного заживления, и возможно ради этого стоило потерпеть неприятный побочный эффект в виде эротических снов.

– Я забрал тебя, потому что не был уверен в том, что кровь Тэёна сработает, – сдался Мин, прикрывая глаза и упираясь в стенку спиной. – Хотел быть уверенным, что ты останешься жива.

– Убедился? Я могу быть свободна? – сквозь зубы, не глядя ему в глаза, цедила ведьма.

– Нам надо поговорить.

– О чем?

– И Со, если ты забыла, то я напомню. Ты – Принцесса Двора Порядка и у тебя есть определенные обязанности, – с каждым новым словом голос становился всё тяжелее, в глазах плескалась сердитость на её детское упрямство. – Раз уж ты в городе и обладаешь определенной свободой, будь добра выполнять свои обязанности и хотя бы быть в курсе происходящего внутри Двора.

– Ладно, – снисходительно выдохнула И Со, усаживаясь на барный стул. Будь здесь кто-то ещё, он бы поверил в её театр, но Юнги знал, что под плотным слоем напускного спокойствия скрывалась раненая совесть. – Рассказывай.

– Несколько месяцев назад начали вскрываться тайники с синтетической вампирской кровью. Мало кто осведомлен, в силу неопытности, но вампирская кровь кроме исцеляющих свойств имеет также очень миленький, – губы у мага презрительно скривились, лицо всё смялось в маске отвращения на слове «миленький», и становилось понятно: миленьким там и не пахло, – эффект. Она действует как наркотик на Иных. Физического привыкания не вызывает, но психологическое на раз-два. Скоро ты сможешь ощутить всю прелесть крови на себе: приподнятое настроение, повышенная активность, ощущение, что тебе море по колено, а также не надолго, но у тебя ощутимо прибавится сил. Я уже молчу о воздействие на психику.

– Ты можешь говорить конкретнее?

– Тебя будет тянуть к Тэёну, – и снова у него на лице застыла та самая гримаса, которая не обещала ничего хорошего.

– В смысле?

– Тебе будут сниться эротические сны с ним, тебя буквально будет тянуть к нему в физическом плане, а когда эффект начнет ослабевать, ты почувствуешь пустоту внутри и тебе захочется ещё.

– Неприятно, конечно, но жить можно, – с нечитаемым выражением на лице произнесла И Со, пожимая плечами, а Юнги показалось, что кусок отвалившийся от него в этот момент упал с таким оглушающим грохотом, что слышно было даже в соседнем городе.

Он и сам не заметил, как оказался напротив, вклиниваясь между ног ведьмы. Пальцами обхватил запястья, заглядывая в её глаза. Юнги хотел и боялся одновременно найти там ответ, столкнуться с болезненной правдой лицом к лицу.

– Неприятно? – с утробным рычанием повторил за ней Мин.

– Ну да, одним разом больше – одним меньше, – продолжала дразнить его И Со. – Погоды уже не сделает, ты ведь сам говорил, что я с ним трахаюсь.

– А ты говорила, что нет. Врала? – ввернул он ей, искривляя насмешливо губы.

– Отвечала ложью на ложь.

– Что будем делать с тем, что я тебе не врал и поверил? Возьмешь ответственность? – и опять ухмылка, он облизнул пересохшие губы и с неподдельным интересом вцепился взглядом в неё. Как далеко она была готова зайти в своей игре «раздразни тигра»?

Он на уровне чувств знал – И Со врала, старалась уколоть как можно болезненнее, тем самым вытащив наружу все его чувства. Только вот она не понимала двух важных вещей: а) он бы простил ей хоть тысячу разных связей, секс – это всего лишь секс, а вот чувства – это совсем другое; б) он уже перед ней, прямо у её ног со всеми своими чувствами нараспашку – бери, но унесешь ли?

– А ты взял ответственность, когда утаил от меня информацию о Йоши? Когда соврал мне про вашу с ней историю? – в глазах у неё такая решительность, которой можно было бы убивать, и Юнги жаль, что он уже к подобным вывертам слишком привык в силу возраста. Он бы с радостью сейчас сдох от стыда.

– Откуда ты знаешь?

– Какая разница? Знаю и всё.

– Большая, – с хрипом взревел Юнги, сильно дергая её за запястья, отчего И Со потеряла равновесия и качнулась в сторону, едва не падая со стула к нему в руки, но он вовремя подхватил рукой за талию. Пальцы сжали тонкую ткань футболки, через которую чувствовался жар её тела – обжигало до фаланг. – Тэён рассказал?

– Нет, он сделал тебе одолжение и решил не рассказывать мне ничего, пока ты сам не расскажешь, – И Со всхохотнула, игнорируя и его злость, и руку на своей талии, а у Юнги сердце пропустило удар. Он мог бы выдержать что угодно с её-то рук, даже яд сладким был бы, но вот её восхищение другим мужчиной, которое мелькнуло в её взгляде всего лишь на долю секунды, – никогда. Он не был готов, не врубил защитные механизмы, и теперь сердце медленно придавливалось к полу прессом её разочарования.

– Тэён никогда не решал за меня, он предоставлял мне выбор, – ткнула она его пальцами в грудь, но он даже с места не сдвинулся, превращаясь в камень.

– Выбор? Хороший же выбор – либо ты с ним, либо он убивает всех дорогих тебе людей, – усмехнулся Юнги. – Такой выбор ты считаешь проявлением уважения к тебе? Если я тебе скажу: нарушь клятву и будь со мной, иначе я убью Хосока с Чонгуком – ты решишь, что я уважаю тебя и даю тебе право выбора?

– Ты утрируешь, – зашипела И Со, а глаза её снова затянуло пеленой ярости. – Я прекрасно понимаю, что он из себя представляет, но это не мешает мне смотреть шире и видеть, когда меня считают слишком слабой, чтобы сказать правду, или же дают выбор – хочу ли я её знать или нет.

– И что ты решила?

– Разве не очевидно – я хочу знать правду, но не от него, – она сдавленно глотнула воздуха, и Юнги заметил, как её губы подрагивали, а дыхание стало прерывистым. Прошла секунда или две, как она будто щелкнула внутри себя переключатель, стометровку пробежала в обратную сторону от пропасти под названием «истерика» до пропасти «ненавижу тебя, ты сделал мне больно». – Но ты же у нас слишком гордый, чтобы рассказать мне всё. Ты же, блять, Великий Инквизитор, что является синонимом – Я-Спасу-Всех-Сам. Сломаешься, если расскажешь о проблемах, да? Или считаешь меня слабой дурочкой, которая за себя постоять не может? Конечно, куда проще сделать мне больно, втоптать в землю и ткнуть носом в то, что я не достойна Великого Инквизитора и никогда не дорасту до твоих высот.

– Не нарывайся, – предупредительно сжал её талию Юнги, цедя слова сквозь плотно сомкнутые зубы. – Ты действительно думаешь, что я понесся бы тебя спасать, будь всё именно так?

– А кто тебя просил? – взревела И Со. – Кто? Ты думал, что я буду в благодарностях кланяться тебе и раздвину ноги за спасение? Я прекрасно знала на что шла, когда шагала в Тень.

– Знала? – яростно скрипнул маг. – Ты ведь читала в книгах, что бывает с теми, кто много времени в Тени проводит. Это твоя вторая ходка туда и опять дольше, чем на полчаса. Как думаешь, сколько ещё надо таких, чтобы ты принесла оттуда какой-нибудь сюрприз? Я же о тебе забочусь, дурочка, тебя ведь на клочки порвут, если ты будешь обладать какой-нибудь способностью.

– Да ты же первый и не оставишь на мне живого места. Хороша забота, – присвистнула И Со. – А ты не подумал, что я шагнула туда, чтобы иметь оружие, способное убить не только Йошико, но и всех остальных? Я хочу защитить себя сама.

– От кого? От меня?

– В том числе.

– И Со, – он схватил её за челюсть, двигая к себе ближе, – у тебя мозг окончательно в жижу превратился? Ты правда думаешь, что я бы смог убить тебя?

– Я не знаю, – почти что взмолилась И Со. – Я больше ничего не знаю. Тебя не знаю.

Болезненным шипом ему под ребра залетели слова. Он пальцы на челюсти расцепил, чувствуя онемение, и прижал её ближе к себе, обнимаясь крепко. Будь его воля – вжал бы в себя без остатка, чтобы всегда была под сердцем.

– Господи, ну какая же ты глупая все-таки, – усмехаясь ей в висок, он гладил ладонью хрупкую спину И Со. – Я никогда, ни при каких обстоятельствах тебя не убью. Я скорее себя убью. Запомни, пожалуйста, и запиши это куда-нибудь себе: даже через тысячу лет, даже когда ты больше не захочешь меня видеть, я превращусь в твою тень и буду защищать тебя, если понадобится, то и от себя я тоже смогу защитить.

***

Сидя на холодной каменной плите, Мун Тэиль не думал о причинах, по которым находился ночью на кладбище, он скорее думал о том, когда же его жизнь умудрилась повернуть не туда. Ещё вчера ночью он думал, что Накамото и Тэн пришли по его душу, но в итоге оказалось, что они всего лишь собирались произвести для него материал для экспериментов – новых вампиров. Иронично, конечно, что все так совпало, но это был звоночек или даже целый колокольный набат к тому, что пора было завязывать с местью, с привязанностями и не теми людьми.

В памяти на долю секунды – из ниоткуда – всплыл образ робкой Йошико двухсотлетней давности, сплошной оголенный нерв, дефектная модель человеческого существа с отчаянной тягой к близости во всех её ипостасях и прямо пропорциональным страхом её же с поправкой на коэффициент насилия. Теперь она не плакала, не отталкивала, наоборот вцеплялась зубами и брала своё, резонируя прошлым лишь на поворотах. Оказаться с Хосоком в одной клетке тот ещё поворот, последствия которого обязательно окажутся, мягко говоря, непредсказуемыми.

Первый раз они встретились, когда Йошико, изможденная голодом, в разодранной одежде упала возле ворот его дома. Время в мире Иных было неспокойным и люди умирали, словно мухи, так что Тэиль даже не придал значения. Ему просто было интересно, как быстро она испустит последний вдох – через день, через два или через три минуты. Йоши оказалась жадной до жизни и ужасно упрямой, может, именно поэтому он тогда решил ей помочь: принял, накормил, напоил и даже реанимировал к жизни.

– Одно условие, – сказал тогда Тэиль.

– Ну?

– Придется довериться.

– Не надейся, – огрызнулась Йошико и посмотрела на него таким взглядом, которым не то потрошить врагов для будущих шедевров таксидермии, не то иллюстрировать справочник по ювенальной психологии.

До-ве-рить-ся. Он хотя бы, блять, не обещал, что всё будет хорошо. Скомканное «ладно» тогда вылетело и ударилось о неровный край деревянного столика – перспектива вернуться пугала её хуже неизвестности. Так они и остались вместе на следующие две сотни лет, регулярно меняясь ролями: наставник – ученик. В какой-то момент Тэиль обнаружил себя подопытным ходоком по Тени, а итогом путешествий в один конец стали его новые «особенности».

Если посмотреть на то, где он сейчас находился или с кем, или что делал, то можно было сделать один единственный вывод: Йоши давно выросла и выходить из состояния «наставника» перестала примерно пятьдесят лет назад. Мун Тэиль оказался там, где он сейчас есть, исключительно благодаря этой неугомонной девчонке – пора это заканчивать, пока всё не зашло слишком далеко. Пока ещё был шанс сдать назад без особых потерь для здоровья.

Оставалось только вытащить её из ловушки, а потом можно с чистой совестью на покой и на блаженную сторону «святой нейтралитет». Правда, нечто подобное Тэиль уже говорил себе лет двадцать назад, когда Йоши решила, что было бы здорово создать синтетическую вампирскую кровь. И шестьдесят лет назад, когда она привела за собой Минхёна. И пятнадцать, когда она заставила его вступить в ряды Теневого Двора и подобраться поближе к Юнги.

– Они сейчас проснутся, – монотонным голосом известил его Со Ёнхо, который был очередным вампиром из шайки-лейки Ли Тэёна. – Будь готов к тому, что новообращенные очень агрессивные первое время.

– Правда, что ли? – иронично фыркнул Тэиль, благоразумно оставив при себе ещё более ядовитое «А я и не знал». Он-то прекрасно это знал, его покорёженные образцы недо-вампиров хоть и не были полноценными вампирами, но тоже почему-то дружелюбностью не отличались.

Земля под ногами задребезжала, недалеко раздались гулкие звуки ломающегося дерева. Первой показалась высветленная макушка Юты, следом из соседней могилы, фырча и откидывая комья земли, вылез Читтапон. Как только они вытащили наружу растерянных вампирят, то первое, что сделали, это сцепили их веревкой.

– На ней заклинание, так что никуда не убегут и кусаться не станут, если ты будешь хотя бы на расстоянии вытянутой руки, – объяснил Накамото, крепче завязывая узел. – Просто отдай им команду, и они смогут идти за тобой, главное помни про дистанцию.

Тэиль с сомнением разглядывал мудрёный артефакт, отмечая, что тут не обошлось без руки И Со точно. Магический след ведьмы отчетливо ощущался, хоть и был перемешен ещё с чьим-то, не знакомым Муну. Он потянулся к карману на джинсах, вытягивая оттуда пачку сигарет, и закурил.

– Чье это произведение? – ткнул он кончиком сигареты на веревку.

– Одной картонной дурилки, – хмыкнул Тэн. – Тебе-то какая разница?

– Хочу узнать его источники вдохновения, – пожал плечами равнодушно Тэиль. – Больно интересный артефакт ваша дурилка и Принцесса соорудили.

– Ты бы рот-то так широко не разевал, – клацнул зубами Читтапон, у которого, очевидно, сработал защитный механизм на ключевое слово «Принцесса». Мун улыбнулся, про себя отмечая ещё одного цепного пса И Со. – Мало ли какая муха или кулак туда залетит, потом можно и зубов не досчитаться.

– Полегче, – спокойно одернул друга Ёнхо. – Мы всё равно тайны из союза с И Со не делаем, не агрись зря. Идём? – обратился он к Юте.

– Да, – коротко кивнул Накамото. – Я вроде ничего не забыл из того, что болтал Чону, так что мы тут закончили.

Тэиль только и успел, что глазами моргнуть, да затянуться сигаретой, как на выдохе вокруг него уже никого не было, кроме пары новообращенных вампиров. Нет, все-таки пора было с этим завязывать, – устало вздохнул Тэиль.

***

Хосок начинал чувствовать себя в бесконечном дне сурка: работа при Дворе, клетка с Йошико, дома Юксу и вечно дерганый Чимин, а вечерами, раз в несколько дней, собирается круглый стол «Спасем И Со». Он снова начал курить и даже в два раза больше обычной нормы, что иной раз хотелось отругать себя и по пальцам ударить, но чаще все-таки просто смириться. Теперь Хосок понимал одну простую истину – он не хозяин собственной жизни и судьбы. И если раньше казалось, что он может переломить любой ход, то сейчас он просто был готов плыть по течению, принимая заданные условия.

– Подведем итоги, – хлопнул в ладоши Юксу, обращая на себя внимание всех участников балагана. – У нас есть Йошико, запертая в клетке, которая всё ещё не сломалась благодаря какому-то неведомому чуду. Есть Минхён, которого было бы здорово найти и также обезвредить, но так, чтоб Тэхён к нам не подкопался. Есть ещё и второй сообщник, которого мы не знаем в лицо, и вообще нет никаких гарантий, что он есть. Я всё верно перечислил?

– Он есть, – твердо заключил Юнги той самой интонацией, с которой спорить не то чтобы не хотелось, а не было даже возможности.

– Ладно-ладно, – махнул на него брат, у которого очевидно был иммунитет на все эти угрожающие нотки чужого голоса. – У нас также имеется проблема посерьезнее: Чонгук и его Кусанаги, а также И Со и Гань Цзян. Мечи стали всплывать один за одним, и вот это уже проблема посерьезнее. Того и глядишь в Англии всплывёт какой-нибудь Экскалибур с потомком Артура.

– Проблема не в том, что они всплывать начали, а в том, почему это происходит, – Чимин выдохнул никотиновое облако, скрывая за ним своё уставшие лицо, а Хосок гадал: ему одному послышались издевательские нотки в его голосе или нет? – Неужто в ряду Великих Инквизиторов завелся крот?

Облако рассеялось, являя собравшимся насмешливую мордашку Пака. Хосоку не показалось – перевертыш и правда издевался, намекал, дразнил и наслаждался моментом власти над Юнги, который в последнее время изрядно потрепал тому нервную систему. Правда, Юнги было по боку от его выпадов, у того за плечами тысячелетняя закалка и опыт общения с миллионом Пак Чиминов.

– Будь я на их месте, – осторожно начал Юксу, – решил бы, что крот – Юнги.

– Вот поэтому ты не на их месте, – равнодушно поставил точку Мин. – Если с Кусанаги ещё ничего не ясно, то с Гань Цзяном предельно понятно: Тэён что-то знал и растрепал И Со, а уж у неё соображалки хватит, чтобы сложить пазл и вычислить местонахождение клинка. Одного не могу понять, как меч оказался у Чонгука?

– Ты не был в хранилище Инквизиторов, Амакуни ещё на месте? – наконец, подал голос молчавший до этого Хосок.

– Нет, но думаю, что он ещё там, – щелкнул зажигалкой Юнги, качая головой, на которой привычно красовалась панама. Он теперь с ней не расставался совсем, и это, честно говоря, сильно беспокоило Хосока.

За несколько сотен лет, которые они были знакомы, Чон-старший успел заметить, что Юнги только с виду был сложно устроенным организмом, внутри все было предельно просто. И натянутая панама была свидетельством того, что ему больно, но показывать он этого не намерен, а ещё это было знаком его боевой готовности. Вот так маленькая панама задавала погодные условия корейского мира Иных.

– Ты думаешь о том же, Хоби? – хрипловатым голосом спросил его Юнги, искоса поглядывая на своего друга.

– Ага, – хмыкнул Чон, затягиваясь сигаретой.

– И о чем вы там опять разговариваете на своем телепатическом? – недовольно скрипнул Чимин, поджимая губы.

– Мы говорим о том, Чимин-а, что Йоши слишком уж просто попалась к нам в руки и тут есть два объяснения. Первое: она изначально это планировала, и её миньоны сейчас заняты тем, что грабят хранилище Независимой Инквизиции, пока она нас тут всех отвлекает. Второе: они не планировали этого, но тогда её миньоны постараются её спасти, времени у них не так много, так что действовать будут в спешке и могут допустить ошибки.

– И что нам это дает? – нетерпеливо поерзал на стуле Чимин.

– Ну, меч-то у Чонгука как-то появился и у этого точно была причина, так что могут попытаться задействовать его, – Хосок принялся стучать костяшками пальцев по стулу. – Зная всё это, мы можем попытаться действовать на опережение.