Текст книги "Заживо погребенный (СИ)"

Автор книги: innatemnikova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 38 страниц)

На "Мститель" Дарен вернулся опустошенным от горя. Он словно умер вместе с женой и сыном. Его родители обещали позаботиться о дочерях. О, как же он хотел умереть! Дарен жаждал смерти настолько, что был готов навлечь на себя гнев Повелителя Тьмы. Лишь бы не быть, не жить, не чувствовать — уйти вслед за ними. Вейдер не любил, когда его беспокоили, и больше всего, когда он был в медицинской камере без маски. У Дарена был шанс... Тем более, он уже видел обожженное, безволосое, изрезанное шрамами настоящее лицо ситха. И Вейдер вряд ли захочет, чтобы свидетель был жив. Ведь Дарен был еще и свидетелем беспомощности могущественного ситха, когда тот лежал в операционной. Вейдер вполне мог посчитать, что с поддержанием его здоровья справятся и медицинские дроиды... И он пришел, удачно застав милорда без маски, сидевшего спиной к нему. Дарен ждал, когда Лорд повернется к нему, вытянет руку в черной перчатке, и врач упадет на пол уже бездыханным. Не получилось. Лорд повернулся и просто сказал: — За них отомстят. Ступайте, Кол. Дарен тогда ничего не понял, он просто ничего не чувствовал. Захотелось напиться... Через неделю на своем столе Дарен обнаружил черный датапад: «Солу Наберрие убил наемник Берик Зен. Перед смертью он не назвал имени своего нанимателя, поскольку не знал его. Зен лишь сказал, что Сола слишком много интересовалась подробностями смерти сенатора Амидалы. Мальчик, ее сын, погиб случайно, когда наемник выронил ребенка». Темный Лорд выполнил свое обещание, и тогда Дарен терялся в догадках, по какой причине ситх сделал это. Позже он понял, что сам Лорд жил ради мести, отлавливая и уничтожая джедаев. — Отцу было нелегко со мной, — Люк вырвал врача из воспоминаний. Да уж, нелегко. Все, что касалось Люка, давалось Вейдеру нелегко. Дарен хорошо запомнил это. Пару лет назад Вейдер вызвал его. На столе лежали две колбы с кровью. Милорд отдал необычный приказ проверить ДНК на предмет родства. Руки ситха сжимали край стола. Кол дрогнул, когда узнал в одном образце кровь своего пациента. Во втором образце крови обнаружилось большое скопление мидихлориан. Образец принадлежал юноше двадцати лет от роду. Несколько мгновений — и наличие родства определено: отец и сын. При взгляде на диаграмму Дарену стало трудно дышать. У Вейдера был сын. Через несколько мгновений заработал разум, который упорно шептал ему, что за обладание подобной информацией ситх может и убить, дабы никто не узнал его тайну. Он решил не искушать судьбу и связался с ситхом по комму. — Тест положительный. Несколько секунд на него смотрела черная маска. Невозможно было представить, что чувствовал человек, скрывающийся за нею. Дарен ждал. Ждал приказа прийти к ситху, своего последнего приказа. Возможно, Вейдер выбрал его для выполнения анализа лишь потому что упрямый доктор все продолжал заниматься его здоровьем, несмотря на все угрозы и возражения. Кол был профессионалом в своем деле, а работая на ситха, привык и к постоянной смертельной угрозе. Врач уже давно не боялся смерти. Это был просто профессиональный риск, не более того. Вейдер вновь удивил его: — Проверьте ампулу с образцом си4ами67набу16747543435. Вейдер не сказал, который из образцов нужно проверять, отлично понимая, что врач легко узнает кровь своего пациента. Дарен ввел данные, с удивлением обнаружив, что это сенаторский архив. Более того, носителя ДНК не было в живых вот уже двадцать лет. Прочитав имя, врач впал в ступор: Падме Амидала Наберрие. На автомате он нажал кнопку для обработки информации... Родство: родитель. Она была матерью. Матерью ребенка Вейдера. Все это не укладывалось в голове. Падме ведь умерла беременной! Дарен стер данные с компьютера. Он пойдет к ситху сам. Ему плевать, если Вейдер его убъет, он должен знать правду. Смерти Солы и Падме связаны, и потому Кол имеет право знать об этом молодом человеке. Ведь получается, этот мальчик являлся его... Дверь в покои ситха открылась. — Второй тест тоже положительный, милорд. Ситх кивнул, он явно не сомневался в результатах. Дарен почувствовал, что его скоро выпроводят. Но без правды, он покинет эту комнату только в одном случае — вперед ногами. — Милорд, — начал Дарен, призывая внимание ситха. — Я должен знать... Лорд Вейдер смотрел на него так, как будто видел насквозь. — Второй образец принадлежит Люку Скайуокеру. «Скайуокер», — прошептал про себя доктор. Эта фамилия была широко известна двадцать лет назад. Одного известного человека, носящего эту фамилию, он считал мертвым. И сейчас, глядя в визоры маски, за которыми скрывались ярко синие глаза, Дарен понял, что ошибался. — Он повстанец, — неожиданно бросил Вейдер. — Взорвавший Звезду Смерти... — в голосе ситха звенели одновременно горечь и гордость. Так вот кого ищет вся разведка! Но как такое могло получиться — ведь Вейдер, точнее Энакин, явно не знал, что у него есть сын. Тем более что он в числится в Альянсе. — Последняя подлость джедаев, Дарен, — сказал Вейдер, сжимая кулак. Уходя, доктор долго думал, что же это было. В принципе, проверить ДНК мог и дроид. Но ситх почему-то дал возможность узнать Дарену самому. Что это — слабость Вейдера или его доверие? В первое он не верил, на второе не мог рассчитывать. И что нужно было от него Вейдеру? Уж точно не жалость и сочувствие. Но то, что сын второго человеке в империи является повстанцем... Дарен вновь вернулся к мыслям о родителях мальчика. Сын Падме был жив, а сам Дарен двадцать лет работал на Энакина Скайуокера... Лорд даже не сказал ни слова о том, что нужно молчать. Наверно, он и так понимал, что Дарен будет молчать — не ради начальства, но ради жизни племянника. Племянник... Для Кола это слово приобрело новый смысл. И сейчас этот племянник вопросительно смотрит на него. А Дарен уже погружается в следующее воспоминание... В палату вкатывают закрытую медицинскую капсулу. Агент Вейдера говорит, что заняться пострадавшим лично — приказ главнокомандующего. В больничном крыле полно раненых, но врач забывает о них тотчас же, когда снимается защитный шезлонг, и он видит лицо человека. Дарен узнает его — ведь в последнее время он часто смотрел на его изображение. Люк Скайуокер. Мальчик был без сознания, и выглядел очень плохо. Но все же Вейдер успел... Дарен отлично понимал, что чувствует сейчас Повелитель Тьмы. Но теперь он до сих пор не может понять, как ситх мог так спокойно оставлять своего сына с элитной убийцей Императора. Врач резко вернулся в реальное время. — Только вот эти тренировки... — начал он. — Ну, мне это было нужно, — ответил Люк. — Первое, что заставил меня выучить отец: как целитель Сила — замечательная вещь, но думать тоже надо. Хотя бы о том, куда эту самую Силу направить. Да, странно себя чувствуешь перед ситхом, когда он говорит тебе назвать его слабые стороны... — Второе: не вступать в битву, если знаешь, что противник сильнее тебя. Этот урок мальчик усвоил еще на Беспине, заплатив сполна. Но, может быть, отец так считает только по поводу императора? Оказывается, ранее этот старик еще неплохо и световым мечом орудовал, прикончив четырех магистров Ордена джедаев в одиночку. Так что Криту главное убить Тора, а Люку — Мару, и тогда свое дело они уже сделали. Впрочем, Крит пойдет за Вейдером до конца. Интересно, а кто из них сильнее: Люк или ученик отца? Дарен поймал его задумчивый взгляд. — Третье: отец порою бывает прав. — Доктор удивился. А Люк добавил: — Я это выяснил, когда он сказал, что пора заканчивать тренировку. Я же был намерен ее продолжать... Когда на следующий день, я едва смог встать с кровати (настолько болели мышцы), отец сказал, что некоторых упрямцев отлично учит боль. * * * Последняя ночь перед днем Империи... Не все встретят рассвет следующего дня. Он хорошо учился у своего мастера. Он понимал, что все нужно планировать заранее. И, вне зависимости от того, чем закончится битва, его победой или поражением, часть старой гвардии Палпатина не доживет до этого рассвета. Благодаря Мастеру он научился плести интриги. Он был воином, считавшим, что убивать нужно именно в бою, но в данной ситуации следовало отбросить свои принципы. Яд, бластер, наемник, ссылка — да, мерзко и липко, но эффективно. Вот так порою, чтобы создать что-то хорошее, нужно было сделать много плохого... Потому что настоящей Темной стороной была именно политика. Уже сейчас в Империи имели вес те, у кого были армия и флот. Его мастер дал ему хороший козырь, назначив его главнокомандующим. Да, это было выгодно и самому Палпатину: несмотря на политические дарования, хорошим военачальником тот не был. В отличие от Вейдера, для которого защита империи стала смыслом жизни. Но они так и не смогли воплотить в жизнь то государство, идеей которого Палпатин когда-то увлек Энакина Скайуокера. «Я верил вам, Мастер. Я доверял вам... Я не хотел вас предавать, но другого пути нет. Потому что я никогда не забуду ту боль, которую вы мне причинили, покусившись на самое дорогое для меня. Не знаю, понимали ли вы, что я тоже чувствовал ту боль, которую испытывал мой сын из-за ваших молний. Я мог закрыться, разорвать связь, чтобы не чувствовать это. Но именно тогда я понял, на что вы способны, Мастер. Мальчишку можно было обратить, но вы предпочли убить его на моих глазах. Я не забуду те последние разряды, которые мне удалось нейтрализовать. Я никогда и ничего не забываю, Мастер. И я все еще отлично помню, по какой причине я так быстро и охотно принял Тьму. Я до сих пор пытаюсь понять, зачем вы пытались убить Люка... Быть может, умирая, вы ответите мне на этот вопрос. И все же, Мастер, я благодарен вам за многое. Когда-то вы действительно были мне другом, когда-то вы заставили меня жить. Вы были единственным человеком, перед которым я преклонял колени, и скоро я сделаю это в последний раз...» Лорд Вейдер сделал глубокий вдох. Как хорошо, когда ты хоть и не полностью, но все же контролируешь свое дыхание. * * * Ну вот, снова в расписании «попытка его завербовать, плюс жесткий прессинг». Насколько Люк понимал, время игр прошло, и Джейд теперь будет говорить прямо. Это к лучшему. Он уже устал от этой лжи. Люк коснулся светового меча в кармане, рядом с ним находилась глушилка, не позволяющая сканерам засечь меч. «Доверяй своим чувствам», — говорил отец. А чувства говорили быть настороже. Дверь открылась. — Доброе утро, помощник Джейд. ========== Глава 28 ========== Империя или Республика — для него не было никакой разницы. Война всегда оставалось войной. Одинаково тяжело было терять товарищей, и жизнь так же часто висела на волоске. Что изменилось кроме его звания, должности, да моделей истребителей? В республике были джедаи: на поле боя они вели вперед войска, руководили битвами в воздухе. Он покачал головой: это было неправильным решением. Нельзя было назначать генералами и военачальниками тех, кто считался хранителями мира. Но Сенат, далекий от сражений, считал иначе, отправляя джедаев в эпицентр битв. Но на поле боя многие были лишь боевым единицами с большим объемом поражения врага. Лишь некоторые смогли стать достойными генералами, включая и его последнего командира. Но многие рыцари погибли, пали на этой бесконечной войне. Может, поэтому джедаи решили разрушить Республику? Он не верил в это, он не мог в это верить. Потому что ему было сложно представить, что он сражался бок о бок с предателем. Более того, это предатель спас ему жизнь, наплевав на приказ своего наставника. Он отважился на самоубийственный маневр, дабы снять щит, из-за которого пилоты оказались в ловушке. И никакое мастерство не смогло бы им помочь. Он помнил, как пожимал ему руку, как смотрел ему прямо в синие глаза, как заметил шрам на юном лице. Его спас еще молодой человек, который прошел через многое на этой войне, который не стал равнодушным к смертям в этом бесконечном кровопролитии. От товарищей он узнал, что их всех спас Энакин Скайуокер, который умел выходить из любой ситуации. Казалось, смерть не властна над этим джедаем. Они через многое прошли, летая в одной эскадрилье. Кертен быстро уверился, что их спасение не было счастливой случайностью, а Скайуокер, несмотря на возраст, был отличным командиром. Через год Кертен узнал, что ошибался — смерти подвластны все. Джедаи восстали, их признали государственными преступниками, которых нужно уничтожить. Среди убитых оказался Энакин Скайуокер — джедай, которого приблизил к себе Палпатин. Впрочем, имени Скайуокера среди предателей не оказалось, наверно, это была последняя дань уважения Императора. Скорее всего, Скайуокер просто хотел спасти людей и погиб при обороне храма. Возможно, он даже не знал о попытке переворота. Кертен знал джедаев, и Энакин, безусловно, отличался от них. Такой живой и яркий, верный своим принципам и своей морали, несколько импульсивный — невозможно было представить его предателем. А потом... Потом пришла новая власть, новые реформы в армии, новые соединения, новые цели борьбы... И Вейдер, уничтожающий джедаев... Он появился в ту самую ночь перед днем Империи двадцать три года назад, войдя в Храм джедаев вместе с 501-ым легионом. Тогда из Храма не вышел ни один джедай. Возможно, это он убил Энакина Скайуокера? И каково было Кертену оказаться под его командованием? Кто-то из молодых горячих голов, наверно, таких как Дарк, заявил, что нужно было бы отомстить за павшего товарища, коим был для Кертена джедай. Глупые, наивные юнцы... Кертен понимал, что, уничтожая джедаев, Темный Лорд защищал государство. Он был таким безжалостным, требовательным, равнодушным к другим людям, его интересовали только результаты — Кертен знал это со слов непосредственных подчиненных милорда. Он помнил свою первую встречу с ситхом. Тогда он еще не имел о них никакого понятия. Кертен нарушил приказ адмирала, отправившись со своей эскадрильей на подмогу коллегам. Он просто не мог равнодушно смотреть на их смерти, он до сих пор не научился этому. Ему легко было быть хладнокровным, уничтожая врагов, но неимоверно сложно было быть безэмоциональным, теряя своих. Кертен справился, вытворяя немыслимые фигуры пилотажа, его эскадрилья осталась цела — как и часть другой. И, оказавшись в ангаре, он уже знал свою участь — его ребят не тронут, но вот его за преступный приказ отправят под трибунал. Но Кертен был намерен напоследок высказать адмиралу, чей приказ следует считать преступным. А заодно поинтересоваться, не помогает ли тот врагам. Адмирал уже ждал его в ангаре, желая лично сообщить новость о трибунале. Вот только приказ Лорда Вейдера, явиться им обоим к нему, был отдан несколько не вовремя. Адмирал побелел — он уже встречался со своим начальником. Кертен же не знал, чего ожидать. Первым к ситху зашел адмирал, напоследок бросивший гневный взгляд на нерадивого подчиненного. Несколько томительных минут ожидания, и из кабинета выходит абсолютно никакой человек... Его очередь. Огромная черная фигура, закованная в доспехи; маска, за которой чувствуется требовательный взгляд; и ощущение, исходившее от этого человека... Но Кертен давно уже отвык бояться. Позади Вейдера висело изображение всей операции. Судя по слайдам, за короткое время ставленник Императора сумел проанализировать весь бой. — Милорд, — приветствовал его Кертен, чувствуя, как в комнате опускается температура. Он с трудом унял дрожь. — Объяснитесь, капитан. Один вздох, несколько ударов сердца... — Я отдал приказ эскадрилье вопреки приказу адмирала, чтобы спасти своих солдат. — Кертен ждал, а ситх молчал, словно специально. Вейдер смотрел ему прямо в глаза. Кертен отвел взгляд. — Все умирают, — холодно бросил ситх. По коже побежали мурашки. Насколько равнодушно это сказано... С каким-то странным смирением и со стальным звоном в голосе. — Вы знаете последствия нарушения приказа... — то ли вопрос, то ли утверждение. Кертен знал. Но он не привык сомневаться в своих решениях. И не привык бегать от последствий. Трибунал так трибунал. А затем последовало то, что повергло его в шок. Полет один на один с главнокомандующим... Ему надо продержаться пятнадцать минут до первого попадания. Кертен чуть не рассмеялся тогда: в своих навыках он не сомневался, просто нужно действовать осторожнее. За убийство ставленника Императора явно по головке не погладят. Впрочем... Убить того, кто уничтожил столько джедаев... Это сейчас подобные мысли звучат смешно. Убить Вейдера... Да Кертен сам первый убьет того, кто посягнет на жизнь его командира. Дабы как-то оплатить свой долг — долг жизни и чести. На вылете он даже собирался подождать истребитель. Да вот только ждать долго не пришлось — пришлось уносить ноги. Оказывается, ситх умел летать. Да еще как! Кертену приходилось вытворять невероятные маневры, и на седьмой минуте он решил, что это новый вид казни. Он летал, как никогда в жизни. Складывалось четкое ощущение, что с ним играют.