Текст книги "Зеркало вод (СИ)"

Автор книги: Инна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

5

Мэтт попросил встретиться не в городе, а в заповедной зоне на юге от Арты, ехал не из столицы и выбрал точку посередине маршрута. Компромисс. Горы в заповеднике Роберт знал неплохо, когда-то излазил вдоль и поперек.

По одну сторону от посадочной площадки густой стеной возвышался дождевой лес: серебристые папоротники, изогнутые лианы, томные орхидеи, высокие деревья, устремленные к солнцу, необъятные гиганты, обросшие эпифитами. А с другой стороны, резко, будто кто-то прочертил границу, росли представители обычного южного леса, и было сухо и солнечно, листья переливались на ветру, и казалось, звенели. Горный массив пролегал из сухой части леса в дождевую, служил своеобразным мостом и выходил к морю.

Флаер Мэтта находился на площадке, но его самого не было видно. Роберт выбрался наружу, дав указание безопасникам не вмешиваться.

Хищный вид машины Мэтты отталкивал. «До чего же уродливый дизайн»? – Роберт подумал, что если вытянуть крылья и совместить с изящным удлиненным корпусом, то получился элегантный глайдер, похожий на морскую птицу. Хотя аэродинамика скорее всего пострадает – скорость набора высоты снизится. Роберт представил глайдер, задумался о форме крыла, какой излом предпочел бы, прямой, или как во флаере Мэтта, обратный. Неожиданно недостающие детали встали на места, картина приобрела целостность.

По тропе в сторону гор кто-то шел.

– Мэтт, это ты? Подожди! – крикнул Роберт.

Человек не обернулся и прибавил скорость. Роберт, не раздумывая, бросился следом.

Подъем продолжался около часа. Горы, известные настолько хорошо, что даже хромота не мешала. Роберт шел чуть поодаль и не спешил, тот, за кем он следовал никуда не денется. Вспомнился другой подъем, случившийся не здесь и не с ним, но явственно прописанный в его памяти. Тогда горы затянул туман, и тропа исчезла, двигались на ощупь. Рядом шла девушка – отчаянные глаза, темные на бледном лице, плотно сжатые губы. Упрямая, но надежная, из тех, что в минуту опасности, встанет плечом к плечу.

Наконец подъем закончился. Показалась небольшая каменистая площадка, впереди обрыв, острые скалы внизу и море. Волны накатывали быстро, жадно, вскипала белая пена. Мэтт, а это был он, тяжело дышал, зажимая бок рукой. Роберт подумал, что племянник Малкольма совершенно потерял форму.

– Чего хочешь Астер? – прерывающимся голосом выдавил Мэтт. – Зачем пришел?

– Пришел? – удивился Роберт. – Сам предложил увидеться, выбрал место и маршрут. Не знал, что тропа заканчивается?

– Передумал встречаться, надеялся, что отстанешь, – процедил Мэтт.

Он пополнел и как-то весь обрюзг, щеки обвисли, под глазами набрякли мешки, что выглядело донельзя странно, ведь Мэтт еще молод. Алкоголь? Наркотические вещества? На больше вариантов фантазии не хватило. На Тарре изготовлялись лишь легкие вина, ничего крепкого. Роберт помнил удивление ребят после посещения Содружества: «И это можно пить?» Договориться, чтобы привезли спиртные напитки несложно, хуже если наркотики. А Мэтт врядли выезжает.

– Паршиво выглядишь, – заметил Роберт.

– Ты тоже, – хмыкнул Мэтт. – Вообще не думал, что доковыляешь.

Он облизал губы, попятился и нервно оглянулся – стоял недалеко от края. Роберт сделал шаг вперед, решив, что если Мэтт оступится, успеет поймать, но удержать станет проблемой.

– На какую дрянь ты подсел? – спросил Роберт.

– Луус.

– Даже не слышал.

– Естественно, ты ведь у нас правильный, всегда был и остался. Не принимал, не пил, избегал даже студенческих посиделок.

– Плохо переношу алкоголь в любом виде, – Роберт пожал плечами. – У меня тоже есть недостатки. Все же не пойму… луус, ну и что?

– А, не повезло, – Мэтт сплюнул на землю. – Знаешь, как оно… приезжаешь в новые места, другая культура, то да се, развлечения, забавы, соблазны. Пробуешь раз, другой, становится легко и весело, хочешь бросить, ан нет, не получается, и вот ты уже зависим, на поводке, и наше хваленое таррианское здоровье не спасает.

– К медикам обращался?

– Сестра лечит, но… – Мэтт развел руками.

– Как достаешь?

– Привозят, договариваюсь. Но упаковывают не на наших территориях, ребята не в курсе, что везут.

Роберт нахмурился. Раньше такого разгильдяйства не допускали, никто из известных ему пилотов не взял бы на корабль непроверенный пакет. С этим предстоит разобраться.

– Давно?

– Девятнадцать лет в целом, – Мэтт криво усмехнулся.

«Девятнадцать… Получается еще до гибели Дэнни».

– И что, за все это время никто не заметил?

– Заметили. Дисквалифицировали повторно. Лечили. Время от времени бросаю.

– К сестре заезжал за лекарствами? Встречал твой флаер возле госпиталя. Приметная машина.

– Нравится? – оживился Мэтт.

– Необычно. Форма крыла интересная, перевернутая. Символ?

Глаза у Мэтта сузились. И взгляд, точно у зверя перед прыжком. Нетаррианского зверя, на планете не существовало хищников.

– Тебе бы подошел образ жизни Содружества, – заметил Роберт, подумав над последним замечанием деда. Как же точно тот выразился!

– Делишься опытом? – хмыкнул Мэтт и поцокал языком. – Я видел записи. Нужно было умудриться попасть в плен. Покрошили тебя знатно и со всех сторон. Мы тут уже корону делили. Жаль дядя не дал поучаствовать, глядишь, у меня бы получилось.

– И как ты собирался руководить под луусом? – удивился Роберт.

– Почти завязал. Лучше было, практически без рецидивов. – скривился Мэтт. – Электра из-за тебя держит дома медицинское оборудование? – поинтересовался Роберт.

– Сестре ты нравишься, невзирая на состояние, – Мэтт не ответил вопрос. – Я серьезно. Не веришь?

– Она переживает, возится, а ты потихоньку воруешь медикаменты. – Роберт вспомнил жалобу Электры на беспорядок в хранилище.

– Ворую? Скажешь тоже. Разве у нас ведется учет? – воскликнул Мэтт и пожаловался. – Луус не всегда доставляют вовремя, приходится выкручиваться.

– Никогда не задумывался, что у сестры возникнут проблемы? – удивился Роберт.

Мэтт пожал плечами. Взгляд стал рассеянным.

– Возможно и Дэнни погиб из-за твоей оплошности?

– Вот только не нужно взваливать на меня это! – Мэтт сверкнул глазами. – Было расследование, между прочим. Признали невиновным.

– А дисквалифицировали и отстранили от полетов исключительно в качестве поощрения, – Роберт не удержался от сарказма.

– И чего ты не сдох, Астер? – взвился Мэтт. – Так же просто! Избавил бы всех от своего существования.

Племянник Маклкольма сжал кулаки, на скулах заходили желваки. Того гляди и бросится. Площадка узкая, физически Мэтт не намного слабее, если задумает столкнуть, придется непросто. Роберт отправил мысленное сообщение безопасникам, которые давно ожидали сигнала.

– Из упрямства, наверное. Извини, не оправдал надежд.

– Ну ты и яз… ва, – Мэтт громко икнул. Он странно тянул слова, обрывал фразы, на лбу блестели капельки пота. Видимо и сейчас под луусом, зависимость зашла далеко.

– Доктор Томас Миллард, останавливающийся на Ноде девять лет назад и таррианский пилот. Что может быть общего? Сделали предложение в обмен на неограниченный луус? – продолжил Роберт и презрительно скривив губы, добавил. – Продался за наркоту…

– Что ты понимаешь… Всего лишь удачная встреча. – прошипел Мэтт и резко замолчал.

– От чего тебя лечили? – спросил Роберт.

Племянник Малкольма неопределенно хмыкнул, передернул плечами, на лице появилось упрямое выражение.

– Перевернутые крылышки, «кару-кару»… я нашел твою переписку с моей женой, – тихо проговорил Роберт.

– С чего ты взял, что… – начал Мэтт и осекся. Во взгляде читалось удивление.

– Электра опознала иконку, – добавил Роберт с невозмутимым видом и подумал: «Вслух не произнесла, выдала реакция».

– Да, виделся с Айрин, ну и что? Дружили еще со школы, – Мэтт мечтательно закатил глаза. – Она была на удивление разумной женщиной, твоя жена. Всегда относился к ней особо.

– Настолько, что убил, когда она отказалась выполнять твои поручения?

– Обвиняешь меня? Да как ты смеешь? – Мэтт вскипел.

– Дважды использовать один и тот же трюк, думал ты изобретательнее, – язвительно произнес Роберт. – Не догадывался, что выкрав прибор из госпиталя, подставляешь Электру?

– Оставь мою сестру в покое, – прошипел сквозь зубы Мэтт.

– Не я собирался повесить на нее двойное убийство. Причина обеих аварий помехи от медицинского оборудования. Ты взял прибор, когда заезжал к сестре в госпиталь, и сразу воспользовался, увидев мой флаер на стоянке. Мы разминулись в минуты.

Мэтт тяжело дышал, глаза налились кровью. Роберт невольно отступил на шаг.

– Сначала впутал мою жену, а когда не получилось, собственную сестру. И все ради чего? Собирался занять мое место?

– Хорошая фантазия, Астер, – фыркнул Мэтт.

– Электра упомянула о беременности Айрин и ты придумал план, – Роберт оставил без внимания реплику Мэтта и спокойно продолжил. – Но как уговорил Айрин? Не думаю, что ее интересовала возможность стать королевой. В отличие от тебя, она знала, что из этого вытекает. Дай, угадаю. Убедил, что вопрос со мной решен и одобрен Советом, показал мои перспективы, если она ослушается и намекнул на выгоду Грегори от смерти моего отца, тем самым, внушив Айрин недоверие к безопасникам. А в дополнение надавил, как с Эваном.

– Эван? Кто такой? – недоуменно спросил Мэтт.

– Техник времен нашего студенчества, выход в режим погружения без подготовки, неужели не помнишь?

Мэтт задумался и внезапно поморщился с выражением крайней брезгливости:

– Червяк, возомнивший себя пилотом.

– Ты хоть понимаешь, что ему чуть не поджарило мозг?

– Там было чего поджаривать? – фыркнул Мэтт.

Становилось ветрено, надвигалась буря. Пора возвращаться, если начнется дождь, спуск по скользким камням станет опасным. Роберт прикрыл глаза. Айрин скрыла от него, отгородилась ментальным щитом. Опасалась, что он навредит, если вмешается, и станет хуже? А Роберт не заметил, ведь сам учил ставить, оттачивал мастерство. Айрин торопилась, слишком торопилась домой. Хотела предупредить или искала защиты? Вопросы, на которые не получит ответа.

– Одного не пойму, как ты собирался скрыть мое состояние? Неужели думал, что никто не заинтересуется с чего вдруг я стал покорным недоумком? – произнес Роберт, открывая глаза, достал из кармана цилиндр, небрежно подбросил.

Мэтт жадно проследил за каждым движением его пальцев и сглотнул:

– Думаешь это мое?

– Сейчас проверим, узнает ли устройство хозяина, – усмехнулся Роберт, медленно крутанул цилиндр, незаметно щелкнув механизмом, и со словами: «Держи» бросил его Мэтту.

Тот сделал ровно то, на что Роберт рассчитывал: автоматически словил цилиндр, который тут же раскрылся в руках, оцарапав ладонь.

– А-а-а-а, – закричал Мэтт, отбросил цилиндр и зажал царапину. Уселся прямо на торчащие из земли камни, продолжая кричать и стучать ногами. – Ты что сделал? Вытащи, вытащи это из меня!

Он выхватил небольшой нож и судорожно ковырял царапину. А потом затих, всхлипывая как ребенок.

– Успокойся, – тихо проговорил Роберт, сел рядом с Мэттом и повторил. – Успокойся.

– Знаешь как это вынуть? – удивился Мэтт, убирая нож.

– Ага. Давай руку, остановлю кровь, – предложил Роберт.

– Не нужно, – Мэтт отмахнулся, убрал руку за спину, пробормотав: – Оно не могло открыться… Почему? Чего ты хочешь, Астер? Говори быстрее, у меня голова кружится.

«Вот ты и попался, – думал Роберт. – А голова от лууса кружится». Содержимое цилиндра для Мэтта не новость, он в курсе, что паразита сложно извлечь, не знает только как быстро это действует.

– Удивляешься, что замок сработал? Привязка на кровь пришла в негодность, в отличие от содержимого. Как видишь, я жив и здоров, а паразит в крови у тебя.

Мэтт побледнел, выдавил сквозь зубы:

– Какой же ты паршивец, Астер.

Он резко успокоился, перестал трястись, на губах появилась странная ухмылка. Почувствовав отвращение Роберт стиснул зубы и молчал, стараясь держать себя в руках, не дать эмоциям выплеснуться наружу. Мэтт отшатнулся, посмотрел удивленно, и внезапно вскочил.

– Да пошел ты, Астер, – заорал он и бросился на Роберта. В глазах мелькнуло нечто безумное и решимость, переходящая в бешенство.

Тело отреагировало быстрее, чем Роберт успел подумать, он ушел в сторону, Мэтт, не успев затормозить, полетел вниз.

Роберт рванул следом, успев схватить Мэтта за руку, и упал, повис над обрывом, растянулся на площадке, стараясь ногами найти опору.

– Подтягивайся.

Мэтт повис тряпичной куклой, болтаясь на одной руке, лицо, перекошенное от ужаса или гнева.

– Давай же! – крикнул Роберт.

Мэтт махнул второй рукой, выкрикнул сложную непристойную конструкцию, и вместо того чтобы выбираться, полоснул Роберта ножом.

– Проклятье! – прошипел Роберт. – Мэтт, не сходи с ума, подтягивайся.

Мэтт снова ударил, задел вену, из руки хлынула кровь.

«Где эти безопасники? – думал Роберт. – Должны появиться с минуты на минуту».

Роберт съезжал с каждым рывком Мэтта, рука немела, еще немного, он разожмет пальцы или оба рухнут вниз.

Безопасники появились, когда Роберт уже отчаялся. Наверное, он на мгновение потерял сознание, когда открыл глаза, увидел Мэтта уже на площадке, безумно вращающего глазами. Его подхватили под руки и повели вниз. Парнишка пилот склонился над Робертом.

– Давайте, помогу.

Роберт помотал головой, продолжив сидеть, упершись спиной в крупный валун, и разглядывал рваный порез на руке. Кровь больше не текла, края раны затягивались на глазах. Полноценная регенерация все-таки началась.

6

Ночью случился шторм. Роберт вернулся в Синюю бухту до начала бури. Не спал, слушал завывания ветра, стоя у прозрачной стены, выходящей на террасу. Внизу гудело море, звук долетал даже сюда, пробираясь сквозь стены. «Как хорошо, что успел, – думал он. – В такую погоду сюда ничем не доберешься. И хорошо, что один, компания стала бы в тягость. Завтра начнется допрос Мэтта. Нужно успокоиться, привести мысли в порядок».

Скрестил на груди руки и смотрел в окно, не отводя напряженного взгляда. Ветер трепал цветы на террасе, поднимал вихри нежных лепестков, обрывал листья. Начался дождь, струи воды лупили в стекло, стекали вниз, оставляя мокрые дорожки. Это вызвало воспоминание о дожде восьмилетней давности. Тупая игла, которую так долго учился не замечать, исчезла. И пустота внутри. Нет, не заполнилась, но перестала давить и словно куда-то отступила.

«Завтра допрос, – напомнил себе Роберт. – Если Мэтт начнет сопротивляться, его сломают». Поморщился от одной мысли о взломе. Однако ничего не поделаешь, из племянника Малкольма достанут всю информацию, желает того бедняга или нет.

Насколько взлом отразится на психике Мэтта? Учитывая луус, вряд ли пройдет незаметно.

Роберт непроизвольно потер щеку. Электра, как только узнала о брате, примчалась и влепила пощечину. Прилюдно. Он промолчал, решив, что все-таки заслужил. Электра расплакалась, но Роберт не стал ее утешать и просто ушел, оставив одну. В спину неслись упреки и жалобные всхлипы. Роберт вздохнул, нехорошо заканчивать отношения на такой ноте.

Дождь начал стихать, буря шла на убыль, завтра от нее не останется и следа. Вскоре разошлись тучи, взошла вторая луна, синяя в дымчатом мареве, окрасила мокрую террасу холодным светом.

Спина разболелась снова. «Скорей бы восстановиться», – подумал Роберт. Регенерация хоть и началась, но быстро заживали лишь новые повреждения, как случилось с порезом, старые травмы уходили медленно.

Подвинул к окну кресло и так просидел до рассвета. Что-то происходило, что-то просыпалось внутри и тревожило, новое, незнакомое. Не давило тяжестью, но манило предвкушением. «Неужели я начинаю жить?» – Роберт задался вопросом.

Утром он сначала убрал следы бури на террасе, поставил на место кадки с растениями, обрезал сломанные ветки, решив, что обязательно привезет вистерию и посадит внизу, чтобы заплела террасу. А потом прогулялся к морю. Тропинка утопала в кремовых пенистых клочьях, разбросанных то здесь, то там, Роберт спустился вниз и не узнал пляж, покрытый густой желтоватой пеной, словно море взмылилось и опало белыми хлопьями. Роберт наклонился, зачерпнул пену ладонью, смял, глядя, как лопаются пузырьки, и рассмеявшись, стряхнул с пальцев.

У берега что-то темнело. Лодка – кверху брюхом, днище пробито, изящные крылья оторваны – ее вынесло штормом. Зайдя по колено в воду, Роберт взялся за разбитый борт, как будто собирался вытащить, но естественно не смог, и только охнул, схватившись за спину.

«Проклятье, мне нужна эта лодка», – думал Роберт, но не хотел никого беспокоить. Он зашел поглубже и нырнул, подплывая под низ.

У них был тайник. Небольшое отделение возле руля, достаточное, чтобы ввинтить капсулу. Роберт сделал его забавы ради. Оба, он и Айрин оставляли друг другу записочки, милые любовные послания, шутки. Роберт любил выходить на лодке в шторм и каждый раз находил в тайнике подбадривающее послание.

Обрывок бумаги, завернутый в клочок пестрой ткани – так вот куда подевался шарф – пролежал в капсуле без малого девять лет, не потревоженный ни штормом, ни морем. Роберт извлек содержимое, руки дрожали. Почерк Айрин, неровные буквы, словно написано в спешке, несколько слов и две цифры: «Если не получиться, найди Вэл, 28–39» и дальше неразборчиво, будто размыто водой. Роберт бросился к берегу, зажимая рот рукой. Его шатало. Вэл, Вэлери, имя, которое они дали нерожденной дочери.

К горлу подступил комок. Эмбрион мог жить и развиваться в инкубаторе, но его не было на Тарре. Роберт чувствовал зарождающуюся жизнь тем утром и утратил связь после аварии. Он представил, что кто-то взял инкубатор на корабль, вывез с Тарры, и дочь родилась где-то в Содружестве.

Связь с эмбрионом хрупка, она бы разорвалась после прохождения барьера и могла восстановиться только при личной встрече. Хотя бы это логично, в отличие от всего остального. И главное, зачем? Временное помешательство, как реакция на воздействие или последствия гормонального сбоя? Айрин почувствовала угрозу ребенку и решила сохранить таким образом, отправив одну в неизвестность в потенциально враждебную среду? Или – мысль показалась безумной, хотя и красивой – сначала устроить ребенка, приехать за ним в Сколлент Холл и бежать всем вместе. Роберт пошел бы на любые условия ради дочери. Поэтому она так торопилась и взяла его флаер, счет шел на минуты, корабль бы не ждал. И записка, на случай, если что-то сорвется, а Синяя бухта как раз на пути из Арты в Сколлент Холл. Роберт вздохнул и покачал головой. Он мог взять корабль в любое время, никто бы не остановил. И зачем было оставлять цилиндр у Электры? Надеялась сохранить улики?

– Что ты сделала с нашим ребенком? – прошептал Роберт.

– Что ты сделала? – крикнул, обращаясь не то к морю, не то к лодке. Ответа естественно не получил, но он и не ждал.

Над водой кружили белые крупные птицы, одна из них опустилась неподалеку, подплыла, посмотрела внимательно, покрутила головой, важно гогоча, как будто осуждала или сочувствовала, пощелкала клювом, разбежалась по воде и взлетела, вскоре превратившись в точку. Но еще долго слышались тихий гомон и взмахи мощных крыльев.

И тут в мозгу что-то взорвалось, Роберт почувствовал, как его накрывает, словно обрушивается лавина. Ноги подкосились, и он упал в пену, в мокрый песок, успев перекатиться на спину. А перед глазами проносились картины его недавнего прошлого. Того, что он умудрился забыть, скрыть от сканирования, теперь знал почему и ради какой цели.

Эмоции спустили пружину, и память вернулась. Роберт выбрался из мелководья на пляж, выискал место посуше и снова сел, подняться по тропе в таком состоянии он не мог. Понемногу отпускало. «Здравствуй, брат, – думал Роберт. – Надеюсь у нас получилось и у тебя все хорошо. Надеюсь еще увидимся». И пожалел, что нельзя дотянуться ментально.

Эпилог

На суд он не пошел, предварительно выяснив, что мероприятие вполне могут провести без него. Судьба Мэтта интересовала мало, у Роберта имелись другие планы.

Флаер работал безукоризненно, Роберт снова ушел на высоту и гнал на максимальной скорости, пока наконец не показался залив, в окружении знакомых скал. Направил машину в проход, лавируя между уступами. Поворот, влево, еще поворот, теперь вниз, в самую узкую часть. Роберт замедлил скорость, крутанул машину вертикально и обошел место, где разбилась Айрин.

Повернул сразу к дому, облетев по кругу, перед тем как посадить машину на широкую каменную площадку. Сколлент Холл, он не был здесь почти девять лет, он не хотел сюда возвращаться. Дом выглядел заброшенным и каким-то недовольно-надутым, будто затаил обиду, плющ разросся и окончательно закрыл вход. Роберт отодвинул тонкие ветки, высвободил дверь, накрыл ладонью замок. Механизм щелкнул, дверь скрипнула и поддалась. «Признал», – усмехнулся Роберт, заходя внутрь.

В доме стоял полумрак, плотно закрытые шторы не пропускали дневной свет. Пахло пылью и затхлостью, и еще чем-то едва уловимым и неприятным. Роберт включил систему очистки, раздвинул шторы, подумав, распахнул окна и двери, ведущие на балконы и террасы, заливая комнаты солнечными лучами.

Сильнее всего пострадала оранжерея и представляла унылое зрелище: растения погибли, нежные стволы почернели и засохли, повисли скорбными плетями. Здесь ничем не поможешь, придется убрать, заменить почву и посадить заново.

Стена в гостиной, она никуда не делась. Материал естественно не пострадал, но бурые подтеки остались, их не смоешь, намертво впиталось в пористую поверхность. Роберт потрогал стену, провел ладонью, следуя за подтеками, прицелился кулаком, усмехнулся и убрал руку. Можно стесать, но останется напоминанием, а этого хотелось меньше всего. Подумал, что если стену убрать, пространство расширится, и комната станет совсем другой, пожалел, что не прихватил инструменты.

Боль ушла окончательно, уступив место тихой, еле заметной грусти. «Все проходит, – думал Роберт. – Все когда-нибудь заканчивается».

Спальня ничуть не изменилась, как будто не случилось этих восьми лет, Айрин вышла несколько минут назад, а он только что проснулся. Казалось кровать еще хранит очертания их тел, небрежно смятые простыни, полотенце на коврике в душевой, следы босых ног на влажной поверхности. Роберт вздрогнул, отогнал воспоминание.

Ее вещи: одежда, пляжные принадлежности. Роберт принес заранее приготовленные коробки, подумав, что одной не обойдется. Складывал бережно, словно это кому-то могло понадобиться, стараясь не помять, не испортить. Нелепо и глупо, но он ничего не мог с собой поделать.

Вещи стопками разложены на террасе, рядом застыла в ожидании своей участи серферная доска, чуть поодаль в коробке лежали мелкие украшения, милые сердцу безделушки – все, что оставалось в доме. Костер уже разведен, так будет лучше и быстрее, сгорит без остатка. С украшениями он разберется отдельно, нужна энергия, чтобы металл расплавился, а камни рассыпались в пыль.

Костер догорел, погас в лучах заходящего солнца. Порыв ветра, недаром залив прозвали штормовым, подхватил золу, разметал по террасе. К утру ничего не останется.

– Прошлое нужно отпускать, – прошептал Роберт, – и я отпускаю тебя. Прах – праху. Пепел – ветру. Иди, девочка, не держу тебя больше. Неважно, если не дождешься, не страшно, если не увидимся скоро. Я буду жить, как ты и хотела, начну сначала, может и мне достанется немного тепла.

В сгущающихся сумерках всхлипнув, забила крыльями ночная птица, и ветер подхватив ее крик, запел прощальную песню.