Текст книги "Срочно выйду замуж (СИ)"
Автор книги: Инна Инфинити
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Я пораженно гляжу на Антона. Он переводит взгляд с фермы на меня.
– Ты уже думала о своей пенсии?
– Нет.
– Ну ты правда хочешь на пенсии жить в Москве?
– Я не знаю, я не думала об этом, – растерянно отвечаю. Но... не для того же я уехала в восемнадцать лет из Николаевки, чтобы потом вернуться сюда на пенсии!
Антон снова переводит взгляд на ферму. Глядит не то с грустью, не то с ностальгией. Там вдали в загоне пасутся коровы. А мне не дают покоя его странные слова.
– Ты что, хочешь переехать жить в Николаевку!? – восклицаю изумленно.
– На пенсии можно было бы, – отвечает серьезно.
Я хохочу в голос. Коренной москвич, бизнесмен, айтишник, создатель популярнейшего сайта знакомств Антон Плеханов хочет провести пенсию в Николаевке за выращиванием пшеницы и разведением домашнего скота.
– А почему ты не хочешь провести пенсию на Лазурном берегу? Или в крайнем случае в Черногории?
– Мне кажется, Николаевка круче.
Я снова смеюсь. Нет, ну Антон же не может говорить это серьезно. Но... кажется, он и правда серьезен.
Наступает день свадьбы Ани и Феди. В Николаевку съезжается вся наша многочисленная родня, проживающая в соседних деревнях, райцентрах и городах. Кто-то приезжает из соседних областей. Мы с Антоном не идем на свадьбу. Папа тоже отказывается. В итоге на торжество от нашей семьи отправляется одна мама.
Надо было нам с Антоном в этот день куда-нибудь уехать, но мы почему-то остались дома. В итоге музыка из дома тети Любы на соседней улице целый день бьет по ушам. На свадьбе гуляет не только вся наша многочисленная родня, но и вообще вся Николаевка. За час по дороге мимо нашего дома не проехало ни одной машины.
Мне неинтересно, что там происходит, но в итоге я все равно оказываюсь в курсе. Потому что мои многочисленные двоюродные и троюродные сестры бесконечно постят фото и видео со свадьбы во все социальные сети.
Глава 44. Свадьба
Свадьба Ани и Феди проходит в лучших традициях Николаевки. Сначала выкуп невесты, на котором родственники жениха и невесты ругаются между собой, потому что за Аню внезапно попросили выкуп больше, чем предварительно договаривались. Моя троюродная сестра зачем-то прислала мне несколько видео с перепалкой между тетей Любой и мамой Феди.
Затем молодожены едут загс. Кадрами оттуда забиты все сторис моих сестер. Федя с тщательно замаскированными тональным кремом синяками старается сильно не улыбаться, чтобы не демонстрировать отсутствие нескольких зубов. После загса следует фотосессия с голубями и белым лимузином. Федя, видимо, устает улыбаться со сжатыми губами, потому что на нескольких фото проскальзывает беззубая улыбка. А после фотосессии наконец-то начинается свадебный банкет в доме тети Любы. Музыка со свадьбы Ани и Феди слышна на всю Николаевку. Окна и двери в нашем доме плотно закрыты, а все равно басы бьют по голове.
– Они там не оглохли? – задаю Антону риторический вопрос.
Мы валяемся на кровати в моей комнате, хотели отдохнуть, но не тут-то было. Мы не захотели идти на свадьбу Ани и Феди, поэтому их свадьба пришла к нам. Антон укладывает меня себе на плечо. Я обнимаю его.
– Меня больше интересует, как они там общаются между собой. Они друг друга слышат?
– А зачем им общаться? В Николаевке на свадьбы ходят пить, а не разговаривать.
Справедливости ради, периодически музыка стихает. Видимо, прерывается на тамадяцкие конкурсы или выкрики «Горько!». Вот не хочется залезать в соцсети, а руки сами тянутся. Там опять поток новых сторис. Аня и Федя целуются под «Горько!», потом гости участвуют в конкурсе, когда все бегают вокруг стульев и должны успеть сесть. Затем видео танцев и тостов.
– Давай фильм построим, – предлагает Антон.
– Давай, – с радостью соглашаюсь и откладываю телефон в сторону.
Антон достает ноутбук‚ мы выбираем недавнюю голливудскую новинку и включаем ее на полную громкость, чтобы пьяные песни с Аниной свадьбы не мешали нашему киносеансу. Час пролетает незаметно. А затем нас прерывает вой сирен с улицы.
Антон ставит фильм на паузу. Мы переглядываемся. Одновременно выскакиваем из комнаты, а далее из дома. Папа во дворе наводит порядок в своих удочках и рыболовных снастях.
– Пап, что-то случилось? – обеспокоенно спрашиваю.
– Несколько полицейских машин мимо проехало. Наверное, подрался кто-то на свадьбе.
Отец говорит спокойным будничным тоном, как будто ничего страшного не произошло. В общем-то, так и есть. Драки на свадьбах в Николаевке – обычное дело. Даже больше – это неотъемлемая часть всех торжеств. Ну какая свадьба без пьяного мордобоя?
Я достаю из кармана мобильник и снова захожу в соцсети. Порция новых сторис уже ждет меня. Действительно драка. Несколько пьяных мужиков мутузят друг друга. Девушки кричат, другие мужчины пытаются их разнять. Кровь, слезы, визги. На следующем сторис в разборки вступает Федя. С закатанными по локоть рукавами белой рубашки он на правах жениха идет наводить порядок. Но судя по третьему сторис, навести порядок не удалось, поскольку Федя сам стал участником мордобоя. У него из губы идет кровь. Господи... Надеюсь, ему не выбьют еще один зуб. А то все деньги, которые подарят на свадьбе, придется потратить на импланты Феде. На четвертом видео появляется полиция, и драка резко прекращается. Больше сторис пока нет.
Близится вечер. Начинает смеркаться. Музыка не утихает. Мы с Антоном включили уже второй фильм. Внезапно за окном раздается новый вой сирен. Переглядываемся. Понимаем друг друга без слов: наверное, новая драка. Продолжаем смотреть фильм дальше. Но через несколько минут нос как будто бы улавливает запах гари. Подскакиваем с кровати. Я сразу бегу на кухню, но плита выключена. Свет тоже нигде не горит. Задымления в доме нет.
– Это не у нас горит, а где-то на улице, – догадывается Антон.
Снова мчимся во двор. Папа спешно достает из сарая железные ведра.
– Папа, что случилось!? – воплю.
– Кажется, на свадьбе пожар начался. Мимо пожарная машина промчалась. Да и дым с той стороны идет.
Я поворачиваю голову и действительно вижу поднимающийся в небо столб черного дыма ориентировочно там, где находится дом тети Любы. В этот момент распахивается калитка и во двор вбегает перепуганная мама.
– Кто-то петарду подорвал, из-за нее занавеска загорелась, там теперь все полыхает! Надо тушить!
Папа набирает ведро воды.
– Пап, ты что, пойдешь тушить пожар руками? – ужасаюсь.
– Если у Любки дом сгорит, где она жить будет?
– Не знаю.
– У нас, конечно же. Еще и Федю сюда притащит. Поэтому да, надо бежать тушить.
Отец открывает багажник внедорожника и принимается заставлять его ведрами с водой. Антон кидается ему на помощь.
– А ты куда!? – воплю.
– Помогать тушить пожар. Ты же не хочешь, чтобы Федя поселился у твоих родителей.
Господи! Мамочки!
Антон и папа очень быстро наполняют ведра водой. Мама подает им из сарая новые. Когда багажник оказывается забит до отказа, отец и мой муж прыгают в машину и уезжают за ворота, которые мама наспех им открыла.
– Нина, ты дома оставайся, а я к Любе побегу. Может, смогу помочь как-то.
– Да как же я тут одна буду, когда вы все там!?
Некогда тратить время на пустые разговоры. Мы с мамой выбегаем со двора, не закрыв ворота, и мчимся к тете Любе. Папин внедорожник уже скрылся за поворотом, черный столб дыма, уходящий в небо, кажется, стал еще больше. До дома тети Любы семь минут спокойным шагом или пять минут быстрым. Мы с мамой, подгоняемые страхом и адреналином, добегаем, наверное, минуты за три. Сто человек гостей стоят на улице огромной толпой. Женщины в ярких платьях льют слезы и причитают, мужики осуждающе качают головой. Отовсюду слышится громкий шепот:
– Это Сазанов петарду подорвал.
– Да нет, не Сазанов. Колька это был, Смирнов.
– А по-моему, это был Володин Никитка.
В доброй половине зевак я узнаю своих родственников, которых не видела сто лет.
– Ниночка! – звучит сбоку удивленный голос. – Ты?
Поворачиваюсь. Это тетя Лариса, мамина сестра по отцу.
– А что это я тебя на свадьбе не видела? – тетя Лариса вся в белом, как невеста.
– Здрасьте, теть Ларис. Меня не было на свадьбе. Извините, я тороплюсь.
Пробираюсь сквозь толпу к эпицентру. Туда, где стоит большая красная пожарная машина, а рядом папин внедорожник. Несколько пожарных тушат огонь из шлангов. К слову, огонь невысокий, просто от него дыма много. Горят виноградник во дворе, деревянные столы и стулья, за которыми сидели гости, и крыльцо в дом. Если так, то есть надежда спасти жилище. Папа, Антон и несколько других мужиков тушат пожар ведрами. Тетя Люба и Аня стоят в обнимку и рыдают. Я ищу глазами Федю. А когда нахожу, столбенею. Он стоит в сторонке с парой приятелей и курит. Одна рука в кармане брюк, вторая держит сигарету. Федя не то, что не помогает тушить пожар, он даже и не думает этого делать. Значит, пока мой муж рискует собственной жизнью, чтобы Феде было, где жить, он сам прохлаждается в сторонке. Меня охватывает возмущение. Я стремительно направляюсь к нему.
– Ты! – тычу в него пальцем. – Тебе не кажется, что ты должен помогать тушить пожар, а не курить в сторонке?
Федя и его приятели глядят на меня сверху вниз, как на маленькую моську, которая решила полаять на слона. Федя демонстративно затягивается.
– Не кажется, – выпускает мне в лицо вонючую струю дыма и кивает головой в сторону тех, кто тушит пожар. – Твой муженек пускай попотеет.
Друзья Феди громко ржут, как лошади. Нет, кто-то должен поставить Федю на место.
– Однажды ты за все заплатишь, – обещаю грозно, а затем делаю немыслимое: набираю полный рот слюны и плюю в наглую хамскую Федину рожу.
Глава 45. Еще одни родственники
– Ой, что же нам теперь делать? Как же нам теперь жить! Ооооой-ой-ой, горе, – схватившись за голову, тетя Люба ревет белугой на нашей кухне.
Рядом с ней сидят заплаканная Аня в грязном свадебном платье и хмурый Федя. Мда, не такого окончания банкета все ожидали. Я гляжу на Антона. Его лицо покрыто сажей, правая рука в двух местах обожжена. Как он меня заверил: не сильно. Но он периодически прикладывает к ней холодный компресс.
– Давайте посмотрим на это с другой стороны, – предлагает папа. – Дом удалось спасти! Вам есть, где жить!
Папа определенно рад, что тете Любе есть, где жить.
– Так он весь водой залит! – восклицает тетя. – Там вся мебель плавает! Это же мне теперь ремонт делать придется, – опять хватается за голову.
– Ну вам же надарили деньги на свадьбу, – вставляет мама. – Вот сделаете на них ремонт. И без пожара давно пора было его сделать.
– Мы на эти деньги хотели с Федей на море поехать, – всхлипывает Аня. – Я никогда не была на море.
– Федя еще заработает вам на море, – многообещающе говорит папа. – Здоровый тридцатилетний мужик, голова на плечах есть, руки-ноги целы. Самое то, чтобы работать.
Федя зыркает на папу недобрым взглядом.
– Давайте просто порадуемся, что все остались живы, – предлагает Антон. – Ремонт со временем сделается, мебель купится. Главное ведь, что никто не погиб.
Но почему-то злосчастная троица не спешит радоваться. Тетя Люба и Аня продолжают плакать, размазывая по лицу праздничный макияж. Федя сидит с видом «как-же-я-все-это-ненавижу».
Я беру у Антона полотенце, снова смачиваю в холодной воде, отжимаю и подаю ему, чтобы приложил к обожженной руке. Следом беру второе полотенце и опять мочу. Протираю ему лицо от сажи. Затылком чувствую, как Федя за нами наблюдает. Плевать. Я люблю своего мужа и хочу за ним ухаживать. Через пару минут я увожу Антона в свою комнату. Не знаю как родственнички, а лично я очень рада, что никто не погиб. Особенно Антон и папа, которые тушили пожар наравне с пожарными. Когда мы оказываемся с мужем наедине, я крепко его обнимаю.
– Я очень за тебя боялась, – шепчу.
Антон обнимает меня в ответ. Я чувствую, как он улыбается мне в шею.
– Знаешь, я уже домой хочу, – продолжаю. – В Москву.
– У нас послезавтра самолет. – Затем смотрит на часы на стене. Они показывают 00:10. – То есть, уже завтра.
Я не знаю, что между нами будет, когда мы вернемся в Москву. Мы не обсуждали. В Николаевке у нас все идеально, мы влюблены, каждую ночь растворяемся друг в друге. Антон много раз говорил, что испытывает ко мне чувства с первого курса университета. Но что дальше? Мы вернемся домой и...? Меня охватывает чувство неизвестности, мне становится страшно. У нас был уговор: после возвращения из Николаевки разводимся. Уговор еще в силе?
Крепче обнимаю Антона, нахожу его губы и целую. Он охотно отвечает. Нет, я не хочу, чтобы наш уговор оставался в силе. Я не хочу разводиться. Это такое невероятное ощущение – быть замужем за прекрасным мужчиной, который за тебя горой стоит. Защищает, поддерживает и всегда рядом. Без Антона я бы не вывезла эту поездку.
– Я уже говорил, что люблю тебя? – Антон разрывает наш поцелуй, чтобы задать этот вопрос, а следом целует меня с еще большим жаром.
Я млею.
– А я говорила, что люблю тебя?
– Говорила, но можешь сказать еще.
– Я люблю тебя, Антон.
Он улыбается. А у меня слезы в глазах.
Нам приходится оторваться друг от друга из-за возни и голосов за дверью комнаты. Родственнички уходят к себе. Нехотя выхожу проводить их. Анино белое платье все в копоти и грязи. Фата порвалась в нескольких местах. Новое платье тети Любы тоже безнадежно испорчено. И только Федин костюм в хорошем состоянии, если не считать нескольких пятен крови из-за драки на свадьбе. Мне снова жаль тетю Любу и Аню. Хочется сказать какое-то доброе напутствие, но, мне кажется, любые мои слова в их ситуации будут звучать нелепо.
– Завтра мы с Антоном возвращаемся в Москву, – все же говорю им у калитки. – Всего вам доброго. Надеюсь, все наладится.
Федя на мои слова никак не реагирует, Аня демонстративно отворачивается, и только тетя Люба скупо улыбается.
– Удачи вам, – отвечает тетя Люба. – Антон, спасибо, что помогал тушить пожар.
– Не за что.
Когда папа закрывает за ними калитку, у меня с плеч падает тяжелый груз. В течение дня я намерена не выходить из дома, чтобы случайно ни с кем из них не столкнуться.
Мы сразу ложимся спать. День был длинным и тяжелым. А утром начинаем собираться в Москву. Родители грустят, как это обычно бывает, когда я уезжаю. Мама хочет дать нам с собой в столицу чуть ли не весь огород. Я отнекиваюсь, а Антон очень даже охотно набивает свой чемодан мамиными огурцами, которые она круглый год выращивает дома в больших горшках. У мамы вместо цветов дома растут помидоры, огурцы и перцы. Для овощей у нее оборудована специальная комната с нужной температурой.
Родители везут нас в аэропорт. Момент прощания – мой самый нелюбимый. Мама всегда грустит и сдерживает слезы, я тоже.
– Приезжайте к нам почаще, – говорит папа. – Так хорошо с вами было.
У меня колет сердце.
Папа жмет руку Антону и слегка обнимает его.
– Очень рад, что у моей дочери такой хороший муж.
Ну все, я сейчас заплачу.
Прощание затягивается минут на десять. Мама попеременно обнимает то меня, то Антона. Берет с нас обещание, что приедем в Николаевку на Новый год. И Антон охотно обещает. А я со страхом кошусь на него. Зачем давать родителям ложную надежду? Еще через час мы с Антоном заходим в самолет и занимаем свои места.
– Когда прилетим, надо будет поехать к моим родителям за котом.
– Нам вместе?
– Ну да. Ты же еще не знакома с моими родителями.
Зависаю на секунду.
– Ты хочешь нас познакомить?
– Естественно.
Снова зависаю.
– Сегодня?
– Да. У мамы три дня назад был день рождения, а сегодня они дома отмечают. Так что нам надо успеть.
Я помню, что три дня назад Антон звонил своей маме и поздравлял ее. Но он и словом не обмолвился, что мы поедем к ней в гости! Меня заливает жгучей краской, прячу лицо за распущенными волосами.
– А кто еще будет на праздновании? – спрашиваю напряженно.
– Все мои родственники. У мамы юбилей, пятьдесят пять лет.
– Еще одно знакомство с родственниками...
– Ага. Теперь с моими.
Глава 46. Время пришло
Из аэропорта мы едем на дачу семьи Плехановых. Там проходит празднование юбилея мамы Антона. По дороге фиктивный муж просит таксиста остановить у торгового центра. Там мы покупаем букет цветов и подарок в красивой упаковке. Я переживаю и нервничаю. Антон не предупреждал меня заранее о том, что с самолета мы сразу поедем на праздничный банкет. А впрочем, если бы предупредил, я бы все равно переживала.
Антон абсолютно спокоен, и это вызывает у меня недоумение. Потому что, когда я знакомила его со своей семьей, сильно переживала, как они воспримут новость о моем внезапном замужестве. Антону также предстоит огорошить свою семью, и это ничуть не прибавляет ему нервозности.
Такси тормозит у большого трехэтажного дома. Нового и красивого. Я оглядываю его с опаской. По универу ходили слухи, что Антон из богатой семьи, но я не думала, что настолько. Это очень стильный коттедж, как из журналов про элитную недвижимость. Панорамные окна во всю стену с улицы покрыты зеркальной пленкой, чтобы не было видно, что происходит внутри. Я представляю, какой открывается вид из дома через эти огромные окна.
Антон открывает дверь и закатывает наши чемоданы во двор. Там же под навесом стоят несколько автомобилей. Должно быть, гостей. С букетом и подарком в одной руке и с моей ладонью во второй Антон уверенно шагает через большой двор к веранде. Открывает дверь дома и пропускает меня вперед.
– Все будет хорошо. Не бойся, – успевает прошептать мне на ухо прежде, чем мы входим в гостиную, где за столом сидят гости. Человек десять, наверное. Они все разом поворачиваются к нам.
– Всем привет! – радостно восклицает Антон. – Мы немного опоздали, извините. Из аэропорта сразу к вам. Мама, с днем рождения!
Антон подходит к красивой женщине в элегантном платье во главе стола и вручает букет с подарком. Ей пятьдесят пять исполнилось? А выглядит на сорок пять максимум. Она обнимает сына, а сама через его плечо с любопытством смотрит на меня. Я нервно переминаюсь с ноги на ногу.
– Познакомьтесь, – Антон показывает рукой на меня. – И пожалуйста, не убивайте меня.
– Почему мы должны тебя убить? – интересуется его мама и снова меня разглядывает.
– Потому что я в тайне от вас всех женился. Это моя жена Нина.
Пауза.
Немая сцена.
Десять пар глаз уставились на меня. Я хочу провалиться сквозь землю.
– Женился!? – восклицает мужчина в белой рубашке и с сединой в волосах. Он встает на ноги. Я присматриваюсь к нему и нахожу большое сходство с Антоном. – Мой сын женился!?
– Да, пап. Полтора месяца назад. Извините, что не сказал сразу. Мы с Ниной не хотели делать торжество.
– Господи, да это самый лучший подарок на день рождения! – мама Антона взмахивает руками. – Сынок, миленький, поздравляю, – она бросается целовать Антона в обе щеки.
Следом подскакивают другие родственники. Антон вырывается из их объятий, подходит ко мне, берет за руку и подводит к родне. Они принимаются обнимать и меня. Затем Антон представляет мне каждого. Я запоминаю только имена его родителей: Надежда Сергеевна и Николай Николаевич.
Мы садимся за стол. Родственники наперебой принимаются задавать вопросы: когда поженились, как, почему не сказали. Разглядывают меня с любопытством, как редкий экспонат в музее. Особенно мама Антона.
Постепенно моя нервозность проходит. Все очень доброжелательно к нам настроены. Нет ни скрытой агрессии, ни обидных шуток, как было при знакомстве с моей родней. Мне никто не устраивает проверок, как делали мои родственники с Антоном. В глубине души мне снова становится обидно и грустно за мою родню. Почему они такие? Но родственников не выбирают. И их необязательно любить. Они просто есть и все.
Через час застолья наступает время десерта, и я сама предлагаю маме Антона поменять посуду на столе. Она охотно соглашается. Мы с Надеждой Сергеевной уносим грязные тарелки на кухню. Она просит меня сложить их в посудомойку, а сама достает из верхних кухонных шкафов красивую посуду для торта и чая. Наедине с Надеждой Сергеевной ко мне возвращается неловкость. Я не знаю, о чем с ней говорить и как заполнить тишину.
– Нина, а как вы познакомились с Антоном? – она первой прерывает молчание.
– Мы давно знакомы. Мы вместе учились на экономическом. Но во время учёбы между нами ничего не было, мы даже не дружили. Мы пару месяцев назад снова встретились, и как-то между нами все слишком быстро закрутилось.
Я отворачиваюсь к посудомойке, чтобы Надежда Сергеевна не заподозрила мою ложь. Не могу же я сказать ей, что искала фиктивного мужа на сайте знакомств ее сына.
– Значит, ты и есть Нина Акатьева?
Вопрос свекрови заставляет меня замереть. Через несколько секунд шока поворачиваю к ней голову.
– Да. А откуда вы знаете мою фамилию?
Надежда Сергеевна грустно улыбается.
– Если у тебя однажды будет сын, и он будет страдать от невзаимной любви, ты тоже будешь знать, как зовут эту девушку.
У меня отвисает челюсть. А Надежда Сергеевна продолжает:
– Антон ночей не спал. Я в три ночи просыпалась от того, что он слонялся по квартире и страдал. Конечно, он не хотел ничего мне про тебя рассказывать. Но я и так поняла, что мой сын влюбился не взаимно. Таким грустным я его никогда не видела. Ну а потом уже со временем вычислила, кто эта девушка, которая разбила моему сыну сердце.
– Кхм, – я пытаюсь собраться с мыслями. – Да не разбивала я ему сердце. В универе мы почти не общались.
– Ой, – машет рукой, – в то время Антон был очень робким. Я не удивлена, что ты не знала о его чувствах. Это сейчас в тридцать лет он возмужал, поумнел и легко знакомится с девушками. А в восемнадцать лет сразу после школы Антон был совсем другим: стеснительным и неуверенным в себе.
– Знаете, мне очень жаль, что я не замечала Антона в университете.
Надежда Сергеевна качает головой.
– Не надо ни о чем жалеть. От судьбы не уйдешь. И всему свое время. Значит, тогда ваше время еще не пришло.
На кухню заходит Антон.
– О чем секретничаете? – он подходит ко мне и обнимает за плечи.
– Я говорю Нине, что очень рада, что вы поженились, – отвечает Надежда Сергеевна.
Антон прищуривается, не веря.
– Да неужели?
– Ага. Слава Богу, не прошли даром твои страдания. А то ты даже к сессии нормально подготовиться не мог, тебя чуть не отчислили с первого курса.
– Мама!
– А что, думаешь, я не помню, как ты слонялся по квартире и страдал? Не ел, не пил, к экзаменам не готовился. Хорошо сайт знакомств этот придумал, а то я переживала, что тебе дорога в дворники. Ладно, пойдемте чай пить.
Надежда Сергеевна берет торт и уносит его к гостям. Я не выдерживаю и начинаю хохотать.
– Это правда? – спрашиваю сквозь смех.
– Ага. Я же на грани отчисления был несколько раз.
– Почему?
– Несчастная любовь мешала учить билеты. Ты не обращала на меня внимания, и я страдал.
Я продолжаю смеяться и обнимаю Антона.
– Слушай, – говорю, отсмеявшись. – Я помню, что, когда ты сделал приложение для знакомств, ты сразу стал самым востребованным парнем, и девчонки за тобой толпой бегали. А ты очень даже с удовольствием купался в их внимании.
– Это было на третьем курсе, к тому времени я уже смирился, что ты меня не замечаешь.
Я целую Антона в губы.
– Зато сейчас я твоя жена.
Он улыбается и крепче прижимает меня к себе.
– Это стоило того, чтобы столько лет ждать.
Глав 47. Не спешить
Гости уезжают очень поздно. Потому что неожиданно празднование юбилея Надежды Сергеевны перетекло в запоздалое празднование нашей с Антоном свадьбы. Нам даже несколько раз кричат «Горько!». А потом включают медленную песню и просят исполнить танец жениха и невесты. Мы медленно крутимся вокруг своей оси в полумраке гостиной. Антон прижимает меня к себе, горячо дышит мне в шею, разгоняя по телу волны дрожи. А я представляю, что никого кроме нас нет. Но когда песня заканчивается, и нам аплодируют и свистят, я возвращаюсь в реальность. К полуночи мне удается запомнить всех, кто присутствует на праздновании дня рождения моей свекрови. Боже, как непривычно произносить это слово даже мысленно. Свекровь! У меня есть свекровь! Мама дорогая, держите меня семеро...
Среди гостей сестра Надежды Сергеевны с мужем, два брата Николая Николаевича с женами, а также несколько двоюродных братьев и сестер Антона. По словам моего мужа, больше родственников у их семьи нет. Мне становится смешно, когда я вспоминаю всю свою огромную родню, исчисляемую сотней человек. Кстати, двоюродные и троюродные сестры продолжают постить фото и видео со свадьбы Ани и Феди. Я просматриваю.
У меня вызывает смех видео о том, как двадцать девушек выходят ловить букет невесты и впоследствии дерутся за него. Цветы угодили в трех девушек, каждая из них начинает тянуть букет на себя. В итоге он ломается и не достается никому. На следующем видео у Ани крадут туфлю, и начинается торг за эту туфлю. Тетя Люба снова ругается с мамой Феди.
Там еще множество сторис от сестер, но я убираю телефон в сторону. Как раз родственники Антона начинают разъезжаться, и мы идем их провожать. Когда уезжает последняя машина, заходим в дом. Я принимаюсь помогать Надежде Сергеевне убирать посуду, Антон о чем-то разговаривает со своим папой.
И вдруг я чувствую какое-то очень светлое, теплое чувство. Как будто я там, где надо, с теми людьми, с которыми надо. У меня появляется четкое ощущение семьи. Вот я достаю из посудомойки чистую посуду и складываю грязную, о чем-то непринужденно разговариваю с Надеждой Сергеевной, и так легко на душе, как будто так и должно быть.
Мне приятно, что мама Антона отнеслась ко мне по-доброму. С ее стороны нет ни косых взглядов, ни едких комментариев. Она обращается ко мне ласковым «Ниночка», с искренним интересом расспрашивает о моей жизни, работе, хобби. Мне тоже интересно узнать семью Антона получше.
Его мама писательница. Вот это меня огорошивает. Я раньше не спрашивала Антона, чем занимаются его родители, поэтому, когда Надежда Сергеевна говорит, что пишет книги, я искренне изумляюсь. Мне никогда не доводилось встречать настоящих писателей. В моем окружении нет настолько творческих людей. А папа Антона занимается строительным бизнесом.
В час ночи мы расходимся по комнатам. Перед этим Антон проводит мне экскурсию по даче. У меня уже глаза слипаются, поэтому не особо внимательно смотрю. В его комнате я без сил падаю на кровать. Антон ложится рядом. Я смотрю в потолок, а он на меня. На эту ночь мы останемся на даче, Надежда Сергеевна попросила не уезжать. А завтра вернемся в Москву. Послезавтра понедельник, отпуск заканчивается, и надо на работу.
Несмотря на сильную сонливость, я чувствую необходимость поговорить с Антоном о нас. Хотя я очень устала и ужасно хочу спать, но больше нельзя откладывать разговор.
– Что мы будем делать дальше? – поворачиваю к нему голову.
– Я планирую снять с тебя одежду и оказаться внутри тебя.
Громко смеюсь. Шутка Антона (или не шутка?) определенно взбодрила меня.
– Я не о том, что мы будем делать дальше сейчас.
– А о чем?
– Я глобально спрашиваю.
– Не понимаю твой вопрос.
– Завтра я поеду к себе домой, а ты поедешь к себе. При этом для всех вокруг мы муж и жена. А ранее у нас был уговор, что после поездки в Николаевку мы разведемся.
Антон поворачивается на бок, закидывает на меня руку и прижимает к себе. Молчит какое-то время, и его молчание пугает меня.
– Я не хочу разводиться с тобой, – говорит наконец. – Но в то же время понимаю: все произошло слишком стремительно. Мы сначала поженились, а потом начали отношения. При этом хоть и давно знакомы, а знаем друг друга мало и плохо. Наверное, нам обоим следует хорошо подумать прежде, чем предпринимать следующие шаги. Но знаешь, Нин, я люблю тебя, и это все кажется таким незначительным по сравнению с тем, что я держу тебя в своих руках.
Мне безумно приятны слова Антона. Он сказал, что не хочет разводиться, и еще раз признался мне в любви. Но сейчас не время для того, чтобы млеть и таять.
– Ты прав: все произошло слишком стремительно. Я тоже люблю тебя, но честно скажу: я не хочу через год разводиться с тобой со скандалом, потому что вдруг выяснится, что я плохо тебя знала. К тому же у меня есть неудачный опыт отношений. Настолько неудачный, что я создала себе парня в нейросети, а потом стала искать фиктивного мужа на сайте знакомств. Я очень долго была разочарована в мужчинах. И я боюсь обжечься снова.
Антон вздыхает. Он продолжает прижимать меня к себе. Я уткнулась лицом в его грудь и с наслаждением вдыхаю запах, успевший стать родным за две недели совместного отпуска в Николаевке.
– Тогда давай не будем спешить, если ты боишься, – говорит после паузы. – Мы не обязаны съезжаться прям завтра.
– И как же мы тогда будем?
– Будем ходить на свидания, – я не вижу лица Антона, но чувствую, как он улыбается. – Пойдешь со мной на свидание?
Смеясь, отрываюсь от груди Антона и заглядываю в его насмешливые глаза.
– Ты предлагаешь мне отношения?
– Ну да. Будем встречаться, ходить в рестораны, кино. Оставаться друг у друга несколько раз в неделю, – предупреждающе поднимает вверх указательный палец, – Но не жить вместе. А потом будет видно.
– Пожалуй, такой план мне нравится.
– Ура!
Антон перекатывает меня на спину и ложится сверху. А дальше исполняет свое обещание: снимает мою одежду и оказывается внутри меня.
Глава 48. Ревность
Утром мы забираем кота Антона и едем к нему домой. Ювентус Плеханов, он же Пряник, глядит на меня через окошко в переноске крайне настороженно. Кажется, я ему не нравлюсь.
– Твой кот смотрит на меня, как на врага народа, – говорю Антону.
– Он не любит женщин.
Прыскаю от смеха.
– Я серьезно. Он всем девушкам, которые приходят ко мне домой, вгрызается в ноги. Так что будь осторожна.
Антон произносит фразу как будто между прочим. А меня задевает. Мне еле удается сдержать в себе вопрос: «А много девушек приходит к тебе домой?».
В последнее время я слишком упивалась мыслью о том, что Антон влюблен в меня со студенческих лет и именно я стала его музой для создания сайта знакомств. Я так в этом утонула, что напрочь забыла: вообще-то Антон вел очень активную сексуальную жизнь. Как раз с того момента, как весь универ скачал себе на телефоны приложение Антона, и девчонки начали на него вешаться.
А девушка Вика, которую мы встретили в ресторане, когда отмечали нашу роспись в загсе? Она была уверена, что у них с Антоном отношения. А для него это был лишь секс без обязательств. И сколько еще у Антона было таких Вик? Или есть до сих пор? А та девушка, с которой Антон долго жил, но расстался, потому что она поехала в Америку? Я смутно помню, но, кажется, что-то такое Антон рассказывал, когда мы встретились первый раз в кофейне возле моего подъезда. Короче, Антон далеко не девственник. И, к слову, это понятно по его умениям в постели. Лучший секс в моей жизни – с Антоном.
