Текст книги "Срочно выйду замуж (СИ)"

Автор книги: Инна Инфинити

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Но...

Как это возможно!?

– Как тебе удалось не испачкать белые кроссовки? – изумляюсь.

Обувь моего фиктивного мужа все такая же белая. Ну разве что совсем чуть-чуть по краям испачкалась. Но это даже в глаза не бросается, если долго не присматриваться.

– Я аккуратно наступал. И в твоей Николаевке не так уж и грязно. В Москве бывает грязнее.

Должно быть, дороги не сильно размыло. Наверное, водитель просто на яму наехал, вот и застрял. Иначе я не могу объяснить, как Антону удалось не залезть в грязь по колено.

Таксист поворачивает на мою улицу. До дома родителей остается каких-то сто метров, и у меня сжимается сердце в предвкушении долгожданной встречи. Дом, милый дом. Я прожила здесь восемнадцать лет, пока не упорхнула в столицу.

– Приехали, – отчитывается таксист.

Мой пульс бьется со скоростью света, когда я осматриваю красный кирпич дома, новую бордовую крышу и высокие темно-синие ворота. В мамином палисаднике распустились цветы, за кирпичным забором виднеются лозы винограда, который поспеет в сентябре.

Мы вылезаем из машины, Антон достает из багажника чемоданы и тоже с любопытством оглядывает дом.

– А ты дочка зажиточных фермеров, я так понимаю, – слегка ухмыляется.

Да, у моих родителей не двухэтажный коттедж, к каким привык Антон, но на этой улице наш дом самый современный и красивый. Особенно контраст заметен по сравнению с деревянной избушкой ровно напротив. Там живет многодетная семья алкашей.

Я подхожу к воротам и открываю калитку. Как обычно, не заперто. В Николаевке никто не запирает калитки на день. Адреналин выбрасывается в кровь лошадиными порциями. Я не была дома три года! И только сейчас понимаю, как же сильно соскучилась.

– Оставляй чемоданы здесь, пойдем!

Я хватаю Антона за руку и веду к дому по аккуратной плиточной дорожке. Пять метров, три‚ два, один... Дергаю ручку. В нос бьет такой родной запах дома: деревянной мебели, которую папа сам сделал, и маминых сладких булочек.

– Мам, пап! – кричу. – Это я! Сюрприз!

Мы стоим в прихожей. Из глубины дома слышатся торопливые шаги родителей. Их звук смешивается с тарахтением моего сердца.

– Нина! – восклицает мама, увидев меня. – Ниночка! Господи...

– Я решила сделать вам сюрприз и приехать без предупреждения.

Следом за мамой в коридор выбегает папа. Тоже столбенеет, как и она, будто увидел привидение. В следующую секунду родители отмирают и бросаются на меня с объятиями и поцелуями. Антона то ли не заметили, то ли проигнорировали. Хотя он стоит в шаге от меня.

– Что же ты не предупредила, – причитает мама, покрывая меня поцелуями и быстр смахивая слезы.

– Я бы тебя встретил, – добавляет папа, крепко сжимая меня в своих больших и сильных руках.

– Спонтанно получилось, выехали чуть раньше.

Закончив с лобызаниями, родители отступают на шаг И вот теперь замечают Антона. В их удивленных глазах читается немой вопрос: «Это кто?».

Ну, была не была.

– Мам, пап, а это мой муж Антон. Я месяц назад вышла замуж.

Немая сцена...

Глава 18. Испытания

Антон

И тут я понимаю, что первый раз в жизни знакомлюсь с родителями девушки. Эта так не вовремя возникшая в голове мысль выбивает почву из-под ног. Пока родители Нины таращатся на меня во все глаза, я судорожно пытаюсь подобрать слова.

– Здравствуйте, очень приятно с вами познакомиться. – Это единственное, что приходит мне на ум.

Папа Нины – высокий и широкоплечий, как шкаф. Одна его рука, как две мои. На большом строгом лице красуются густые черные усы. Даже если бы я заранее не знал, что отец Нины фермер, то догадался бы по его внешнему виду. Наверное, именно так и выглядят фермеры, которые управляют комбайнами и ездят на лошадях. Отец Нины прищуривает темные глаза и рассматривает меня, словно под лупой. Кажется, я уже ему не нравлюсь. Мама Нины – простая добродушная женщина. Это видно по ее бесхитростному лицу. Нина похожа на нее. Те же светлые волосы и светлые глаза.

– Мам, пап, – Нина берет меня под руку. – Извините, что не сказала вам раньше. Но вы же в любом случае рады за меня, да? Вы так мечтали, чтобы я наконец-то вышла замуж. – Нина поднимает на меня голову. – Антон, это мои родители: Савелий Петрович и Галина Ивановна.

Галина Ивановна хватается за сердце, муж едва успевает поймать ее под локоть.

– Ниночка, как же так...

– Нина, – басит Савелий Петрович. – Ты замуж вышла, а нам не сказала... – И он снова впивается в меня взглядом, как будто это я виноват, что Нина решила утаить от родителей информацию о нашей свадьбе. Вообще-то я предлагал Нине пригласить родителей, она сама не захотела.

– Мам, пап, ну не обижайтесь, – Нина делает к ним шаг и примирительно обнимает. – Просто мы с Антоном не хотели делать большую свадьбу с гостями.

– Ты нам даже не сказала, что у тебя появился какой-то Антон! И давно вы вместе?

Савелий Петрович снова придирчиво меня оглядывает, пытаясь оценить, достоин ли я руки его единственной дочери.

– Мы с Ниной учились вместе в университете, но отношения у нас завязались недавно. Я почти сразу сделал Нине предложение, и месяц назад мы поженились.

– Мамочка, посмотри, какое красивое кольцо Антон мне подарил, – Нина демонстрирует матери безымянный палец правой руки.

Савелий Петрович тоже бросает быстрый взгляд.

– Побрякушки еще ни о чем не говорят.

– Давайте к столу! – Галина Ивановна приходит в себя от шока. – У меня свежий борщ, и я пирожков напекла. Ниночка, милая, если бы я знала, что ты едешь, я бы приготовила твой любимый пирог с вишней.

– Еще успеешь, мам. Мы весь отпуск у вас проведем.

Нина снимает с себя кроссовки, я следую ее примеру. Она берет меня под руку и ведет в глубь большого дома. Внутри приятный ремонт, хоть и не дизайнерский. Много деревянной мебели, создающей в доме уют. Нина заводит меня в ванную помыть руки и закрывает за нами дверь.

– Фух, ну вроде все нормально, – включает кран.

– Я не понравился твоему папе, – констатирую факт.

– Нет, просто ты для него незнакомый человек.

– А было похоже, что он хочет вызвать меня на серьезный мужской разговор.

– Глупости. Просто он немного в шоке.

Мы вытираем руки полотенцем и выходим из ванной. Следом за ней идет маленькая кухня, через которую мы проходим в большую гостиную с овальным обеденным столом посередине. Галина Ивановна торопливо застилает его белой скатертью с узорами.

– Мам, не суетись. Скатерть нам вообще не нужна.

– Ну как же.

Закончив со скатертью, Галина Ивановна подходит к деревянному серванту у стены и достает посуду с гжельской росписью. Должно быть, это фарфор, из которого едят только по особенным случаям. Я чувствую себя немного растерянно и неловко. Все-таки надо было настоять, чтобы Нина пригласила на нашу свадьбу своих родителей.

– Итак, – в гостиную входит Савелий Петрович. Он переодел рубашку. – Значит, у меня теперь есть зять. Интересно.

– Да, папа, ты же так переживал, что я в тридцать лет не замужем, – Нина немножко паясничает.

– А вы официально поженились? Или просто сошлись, как это сейчас принято у молодежи? Якобы штамп в паспорте ничего не значит, – и пытливо в меня всматривается.

– Официально, Савелий Петрович. Хотите посмотреть фотографии с нашей свадьбы? Мы привезли.

– Да-да, сейчас покажу, – Нина хватает с дивана свою сумку. – Вот наше свидетельство о браке, – кладет на стол документ. – А вот фотографии с нашей росписи.

Галина Ивановна бросает расставлять посуду и хватается за толстую стопку снимков. Савелию Петровичу фотографии не очень интересны, он берет в руки свидетельство о заключении брака. Надевает на нос очки и внимательно читает.

– Плеханов Антон Николаевич, – произноси вслух мое имя. – Значит, моя дочка теперь Плеханова.

– Именно так, Савелий Петрович.

Меня слегка забавляет ситуация. Отец Нины из тех мужчин, которые считают, что никто не достоин их единственной дочки-принцессы. Это одновременно мило и немножко смешно. Я прячу улыбку за серьезным видом. Мне предстоит доказать Савелию Петровичу, что я достоин руки его дочери. Ну что ж, я готов.

– Ниночка, ну как же так, ты нас не пригласила на свою свадьбу, – Галина Ивановна листает фотографии и вытирает мокрые глаза. – Какая ты тут красивая и счастливая.

Мне приятны слова Галины Ивановны. Я тоже помню, что в день нашей фиктивной свадьбы Нина выглядела счастливой. Пока одна моя любовница все не испортила. После этого Нина закрылась от меня и весь месяц не хотела общаться.

Я гляжу на свою жену.

«Жена».

Какое непривычное слово. Я весь месяц как будто исследую его. Никак не могу привыкнуть. Нина сидит на стуле рядом со мной, немножко нервно ёрзает. Очень переживает, как все пройдет. Мне до сих пор не верится, что все это правда. В универе я был тайно влюблен в Нину, потом жизнь закружила меня, и я про нее забыл. А теперь Нина моя жена. Это так странно и необычно. Я пока не понял, как к этому отношусь, но одно бесспорно: почему-то другие девушки совсем перестали меня интересовать.

– И откуда ты будешь родом, Антон? – Савелий Петрович откладывает в сторону свидетельство о браке. Отец Нины несколько минут крутил в руках документ, будто не верил, что он настоящий.

– Я из Москвы.

– Москвич, значит.

Слово «москвич» прозвучало с пренебрежением и даже брезгливостью. За МКАДом москвичей не любят, и мне об этом известно. Я ничуть не обижаюсь. Наоборот, нахожу это забавным.

– Ага. Москаль.

Уж я-то знаю, как нас любят обзывать москалями.

Савелий Петрович оценивает мою самоиронию. Издает тихий смешок, но быстро прячет улыбку в густых усах.

– В армии служил?

О, началось мое любимое: «Не служил – не мужик».

– К сожалению, меня не взяли в армию из-за плоскостопия. Я очень хотел, но увы. Пришлось осваивать военную подготовку самостоятельно.

– Каким образом?

– Я учился стрелять из винтовки и водить танк. Еще у меня черный пояс по карате. Не армия, конечно. Но хотя бы так.

– Что, прям настоящий танк водить умеешь? – не верит.

– Да. Т-72.

К слову, это правда. Мой троюродный брат – военнослужащий в танковых войсках. Как-то раз давно я приезжал к нему на полигон, и он по приколу посадил меня в танк и показал, как его водить. Было забавно. Мне понравилось.

Галина Ивановна ставит на стол кастрюлю ароматного борща. Поглядывает на меня с довольной улыбкой. Кажется, ее тесты я уже прошел. А вот Савелий Петрович будет испытывать меня всю дорогу.

Глава 19. Тетя

Нина

Папа перегибает с допросом Антона. Мне уже становится неловко перед фиктивным мужем. Когда в 17 лет я знакомила с отцом Федю, он такого допроса ему не устраивал. А лучше бы он его помучил, а не Антона. Глядишь, распознал бы в Феде козла и запретил мне с ним встречаться.

– А ты кем работаешь? – папа продолжает наседать на Антона.

Это все потому, что Антон москвич. Папа не любит Москву и москвичей. У него против них предубеждение. Отец не хотел, чтобы после школы я ехала учиться в столицу. По его мнению, Москва – это отдельная страна, развращенная деньгами и соблазнами. И люди там такие же.

– На третьем курсе университета я создал мобильное приложение для знакомств. Оно успешно развивается до сих пор. Я генеральный директор в своей компании.

Антон вкрадчиво и терпеливо отвечает на каждый папин придирчивый вопрос. Мамин борщ мы давно съели. Теперь пьем чай с пирожками.

– Айтишник, значит?

– И айтишник, и маркетолог, и бухгалтер, и дизайнер, и много кто еще. Я в своем бизнесе тщательно контролирую все области.

– У тебя сотрудников нет, что ли?

– Есть, двадцать человек. Еще есть несколько компаний на аутсорсе, которые выполняют различные задачи. Но лучше меня мой бизнес не знает никто.

Я с восхищением гляжу на Антона. Меня за него гордость распирает. Хочется наброситься на фиктивного мужа и крепко обнять. Это внезапное желание пугает меня. Я быстро опускаю взгляд в кружку с чаем. Но аж руки ломит – так сильно хочется обнять Антона.

Наконец-то папа берет в руки наши свадебные фотографии и принимается их рассматривать. Мне стыдно перед родителями за то, что не пригласила их на свадьбу. Еще более стыдно за то, что на самом деле никакой свадьбы не было, все это чистой воды фикция, чтобы избежать назойливых вопросов от бестактных родственников, а также сочувствующих взглядов от Ани и других сестер. В глазах папы я вижу радость, хоть он и пытается тщательно ее скрыть за потоком строгих вопросов моему мужу. Эх, папа-папа, если бы ты знал, до чего я докатилась...

– Гала! – разносится внезапный крик. Я аж дергаюсь. – Ты дома?

– Да, Люба, заходи! – кричит мама в ответ.

О, Господи, тетя Люба! Мамина сестра! Анина мама. Она же обязательно доложит Аньке, что я приехала, да не одна. Антон смотрит на меня вопросительно. Склоняюсь к его уху и шепчу:

– Это моя тетя, мама той самой моей сестры.

Как раз в этот момент тетя Люба входит в гостиную. В грязном халате прямиком из огорода. Видит меня и будто забывает, зачем шла.

– Ниночка! – хлопает в ладоши. – Вот так неожиданность! Миленькая, сколько лет!

Я с натянутой до ушей улыбкой поднимаюсь со стула.

– Здрасьте, теть Люб. Очень рада.

Я хочу слегка приобнять ее, чтобы не касаться своей одеждой грязного халата, но тетя Люба сгребает меня в крепкие медвежьи объятия и смачно расцеловывает в обе щеки. Запах жареного лука, исходящий от тети Любы, перемешивается с моей туалетной водой из дьюти фри в Париже и создаёт тошнотворную смесь. Я задерживаю дыхание.

– Ой, Ниночка, как ты изменилась за три года, – тетя Люба отходит на шаг и рассматривает меня с головы до ног. – Взрослая такая стала, морщины появились. Гала, – поворачивает голову к моей маме. – А чего ты не сказала, что Ниночка сегодня приезжает?

Усилием воли я проглатываю комментарий про морщины и продолжаю улыбаться, хотя уже свело челюсть. Так, спокойно. Тебя Люба сама по себе не плохая. Просто она почему-то всегда сравнивала меня со своей дочкой. Или свою дочку со мной. Как будто между мной и Аней есть негласная конкуренция.

– Да мы сами не знали, – разводит руками мама. – Нина сделала нам сюрприз. Приехала не одна, а с мужем.

И тут тетя Люба замечает Антона.

– Здравствуйте, – он встает ей навстречу. – Очень рад познакомиться. Меня зовут Антон.

Маленькие глаза тети Любы медленно ползут на лоб.

– Нина, ты вышла замуж!?

– Да, месяц назад.

– Гала, ты почему нам не сказала, что Нинок замуж наконец-то выходит?

– Так мы сами не знали, она нам не сказала!

– Слава тебе, Господи, – тетя Люба перекрещивает меня и Антона. – Господь услышал наши молитвы. А то мы так боялись, что ты там в своей Москве помрешь старой девой. Уже, поди, и кошку завела?

От негодования у меня скрипят зубы. Интересно‚ а я могу на скрытое хамство так же отвечать скрытым хамством? Или я все равно должна оставаться воспитанной?

– Нет, кошки у нас нет, – добродушно смеется Антон. – А вы мама невесты, я правильно понимаю?

– Да, я Анина мама. Кстати, Нинок, Аня у нас сейчас, ты заходи на чай. Мы еще со свадебным платьем мучаемся, никак не можем выбрать. До свадьбы десять дней, а платья нет!

– Наверное, ваша дочка хочет скрыть живот и не находит для этого подходящего платья, потому что он уже большой? – озвучивает догадку Антон.

– Да, – подтверждает тетя Люба. – А вы откуда знаете? – прищуривается с подозрением. – Мы пока не говорили никому, что Аня ждет ребенка.

– Аня ждет ребенка!? – ахает мама. – Вот это новости!

– Да нетрудно догадаться, – ухмыляется Антон. – Если мужик двенадцать лет не женился на девушке, а потом внезапно захотел, то это только потому, что его принудили с помощью ребенка.

Глава 20. Не бойся, я с тобой

Возникает неловкая пауза. Я благодарна Антону, но в то же время хочу его прибить. Ну зачем так жестоко? Хотя тетя Люба заслужила своими едкими комментариями в мой адрес.

Ситуацию спасает мама.

– Анечка беременна! – вскакивает со стула. – Радость какая!

– Да, радость, – кивает тетя Люба с кислой миной. – Но мы раньше времени не хотели говорить. Сами понимаете, вдруг сглазят.

– Люба, ну как мы можем сглазить? – обижается мама. – Мы, наоборот, порадуемся за Анечку. Какой у нее срок?

– Четыре месяца.

– Передайте Анне и Федору наши искренние поздравления, – говорит Антон. – Они так долго к этому шли. Гораздо дольше, чем Нина к браку со мной.

Я хочу пнуть Антона в ногу, но это будет слишком заметно.

– Да вы сами можете поздравить их с Федей. Они сейчас у нас. Заходите в гости.

Я пытаюсь понять, есть ли в предложении тети Любы подвох. Тот факт, что когда-то очень давно я встречалась с Федей, среди нашей родни не обсуждается. По крайней мере мне об этом неизвестно. То ли все забыли, то ли не считают, что у нас были серьезные отношения.

– Обязательно зайдем, – соглашается Антон. – В шесть часов нормально будет?

– Да, нормально, – соглашается тетя Люба и поворачивается к моей маме. – Галь, я к тебе вообще-то за тяпкой зашла. Можешь одолжить мне ту большую, которой ты сорняки полешь?

– Да, конечно. Она в сарае.

Мама уходит с тетей Любой. Как только их шаги становятся не слышны, папа, до этого молчавший, начинает громко хохотать.

– Молодец, москвич, – произносит сквозь смех. – Лихо ты парой фраз Любку на место поставил.

– Спасибо, – благодарю своего фиктивного мужа, – но это было жестоко.

– Это было в самый раз, – вставляет папа. – Она задолбала ходить сюда и ехидничать по поводу того, что ты в Москве не замужем. При том, что у самой дочка десять лет с каким-то идиотом путается. Этот Федя даже не работает толком нигде. Не пойми чем занимается.

– А на какие деньги они тогда делают свадьбу?

– Кредит взяли. Причем не Федя его взял, а Любка.

Я увожу Антона показать ему дом. Он не очень большой, всего три комнаты, поэтому мы очень быстро оказываемся в моей спальне.

– Мы будем спать здесь, – говорю, плотно закрывая за нами дверь. – Я на кровати, а ты на полу.

– Это еще почему я на полу?

– Ну ты же не думал, что мы будем спать в одной постели?

Антон смотрит на мою не очень большую кровать. Вдвоем на ней поместиться можно, но только если очень плотно друг к другу. Я на секунду представляю, как мы с Антоном спим на ней, прижавшись. По телу прокатывается такая волна жара, что мне становится страшно.

– Тогда давай чередоваться.

– Ты прогонишь девушку спать на пол? – рявкаю. – Я была о тебе лучшего мнения.

Меня всерьез пугает то, что я начинаю чувствовать в присутствии моего фиктивного мужа. Потому что это неправильные чувства. У нас с Антоном договоренность: после свадьбы Ани мы возвращаемся в Москву и разводимся. Если я позволю себе хотеть чего-то большего, то потом мне будет очень больно. Я уже молчу о Максе. При мысли о нем колет в сердце. Надо ему написать. А то еще заподозрит что-нибудь.

– Ладно-ладно, – капитулирует. – Но можно мне тогда хотя бы матрас?

– Матрас я тебе организую.

Антон оглядывает мою комнату со стенами персикового цвета. Она небольшая, всего двенадцать метров. Здесь одна кровать, шкаф, комод и письменный стол. Обычная комната школьницы-отличницы.

– Пойдем покажу тебе территорию дома дальше?

Антону еще предстоит побывать в нашем огороде, сарае, гараже и курятнике. Но самое главное – познакомиться с Тарзаном. Вместо ответа фиктивный муж плюхается на мою кровать и закидывает руки за голову. Я тоже устала с дороги и хочу полежать. Но ложиться рядом с Антоном, конечно, не буду.

– Подвинься немножко, – прошу.

Антон убирает ноги, свесив их на пол. Я залезаю на кровать и сажусь, привалившись спиной к стене. Антон лежит, а я сижу. Он смотрит на меня, а я смотрю прямо перед собой. По телу снова гуляет жар.

– Почему твоя тетя пыталась тебя задеть?

– Не знаю. Она почему-то всегда ведет себя так, будто мы с ее дочкой соревнуемся, хотя это не так. Спасибо тебе, что вступился за меня.

– Всегда пожалуйста. Для этого я здесь.

– Только зря ты согласился пойти к ним в гости. Я, если честно, не хочу.

– Понимаю. Но тебе все равно придется с ними встретиться. Лучше не избегать их намеренно, поскольку это будет бросаться в глаза.

Я молчу. Все равно перспектива слишком сомнительная. С Аней-то я встречалась раньше на семейных мероприятиях, а вот с Федей – нет. Я даже не знаю, как он сейчас выглядит.

– Не бойся, я с тобой.

Антон тянется к моей ладони и сжимает ее.

Глава 21. Встреча с прошлым

Тетя Люба, не успев выйти от нас с тяпкой, тут же трезвонит всей родне, что я приехала в Николаевку, да не одна, а с мужем. Известие о моем замужестве имеет эффект разорвавшейся бомбы. Ей-богу, я и не думала, что моя личная жизнь так беспокоит родню. Все, кто живет в Николаевке, прибегают посмотреть на Антона лично, словно он редкий зверь из Красной книги. Родственники старшего поколения засыпают Антона вопросами. Родственники младшего поколения – мои двоюродные и троюродные сестры – ведут себя скромнее, лишь метают в Антона заинтересованные взгляды. Если честно, мне не нравится, как сестры смотрят на моего мужа, пускай и фиктивного. Видимо, дает о себе знать психологическая травма, нанесенная Аней. Я теперь всех своих сестер подозреваю в том, что они хотят увести у меня мужчину.

– Нин, а Нин, – зовет меня кокетливым голосом Маша. Она моя троюродная сестра, ей двадцать три года. Не замужем и не в отношениях. Мысленно записываю ее в разряд «опасных». – А где ты такого красавца отхватила? – не стесняясь, разглядывает Антона, который в этот момент разговаривает с папиным двоюродным братом.

– В Москве.

– Это я уже поняла. А как вы познакомились?

– Мы вместе учились в университете.

– Так вы давно в отношениях?

– Нет, отношения у нас завязались недавно.

– И сразу увенчались успехом! – завистливо вздыхает. – Классно.

Мне это все не нравится. Я не доверяю своим сестрам. Не хватало, чтобы еще одна моя сестра решила увести у меня мужчину. Теперь уже законного мужа.

– Слушай, тебе так повезло, что ты избавилась от Феди, – говорит, понизив голос почти до шепота. Вот теперь я заинтересованно поворачиваюсь к сестре. – Он такой придурок.

Значит, все же кто-то из родни помнит, что когда-то я состояла в отношениях с Федей. Ну ладно. Во мне загорается любопытство узнать о бывшем побольше, но не хочется накидываться на Машу с расспросами. Поэтому я делаю как можно более безразличное выражение лица.

– Если честно, я плохо его помню.

– Короче, он Аньке изменял направо и налево, и даже особо не скрывался, – шепчет. – Когда мы спрашивали, зачем она терпит, Аня отвечала, что все мужчины изменяют, это нормально, а женщина должна быть мудрее. И приводила в пример тебя. Мол, Нина развернулась и ушла от Феди, поэтому до сих пор одна.

Я аж чуть не падаю. Мне едва хватает сил сохранить голос на уровне Машиного шепота, а не повысить его возмущенно.

– Она серьезно считает, что нужно терпеть измены? Да Федя ей даже мужем не был. Всего лишь парнем, который вдобавок не хотел на ней жениться.

– Вот я тоже не понимаю, зачем прощать измены парню, который на тебе не женится. Ну ладно, мужу простить. Это я еще могу понять.

Я и прощение измены мужу тоже не понимаю, но Маше не возражаю. У нас в Николаевке супружеские измены – не редкость. И все жены терпят и прощают, объясняя это своей мудростью. Ведь они сохраняют семью! Порой мне кажется, что мои родители – единственная пара во всей Николаевке, которой не коснулась проблема измен.

– Ну видишь, в итоге Аня дождалась свадьбы с Федей.

– Ага, по залету, – шепчет сквозь сжатые зубы. – Я ее встретила не так давно, усердно прячет живот. Интересно, как она на свадьбе выкручиваться будет. Наденет свадебное платье оверсайз?

Не могу понять, какие чувства испытываю. Наверное, жалость. Мне жаль Аню. А еще испытываю невероятное облегчение – что вовремя избавилась от Феди. Теперь даже странно вспоминать, как я страдала из-за его предательства. Спишем это на молодость и глупость.

– А чем Федя сейчас занимается? – спрашиваю.

– Не знаю. Типа как-то с компьютерами связан. Но, по-моему, у него нет постоянной работы. Так, халтура всякая.

В шесть часов мы с Антоном собираемся в гости к тете Любе. Я не знаю, как одеться, поэтому одеваюсь обычно: в джинсы, кеды и футболку. Делаю неброский макияж. Июньское солнце уже высушило грязь после дождя, так что белым кроссовкам Антона больше ничего не угрожает. По пути к тете Любе мы заходим в продуктовый магазин и покупаем тортик.

– У тебя еще остались чувства к твоему бывшему? – внезапно спрашивает Антон.

– Что!? Конечно, нет.

Я бы даже сказала, что меня оскорбляет вопрос Антона. Как он вообще мог подумать, что я продолжаю что-то испытывать к Феде?

– Извини, если обидел своим вопросом. Просто я помню, как ты убивалась по нему в универе. Ты была похожа на тень.

– Откуда ты знаешь, по кому я убивалась в универе? Мы даже не общались.

– Ну, слухи же ходили.

– Ты интересовался слухами обо мне?

– Немножко.

Я поворачиваю изумленное лицо к Антону, но он невозмутимо смотрит перед собой и шагает к дому тети Любы. За несколько метров до калитки я все же начинаю испытывать волнение. Как бы то ни было, а встреча с прошлым – это важное событие.

В Николаевке не принято стучать в калитку или звонить в звонок, поэтому я опускаю дверную ручку, и мы с Антоном входим во двор. Нас тут же встречает громкий лай дворовой собаки на цепи. Жучка, если я не ошибаюсь.

– Жучка, сидеть! – командую, но собака только еще больше распаляется.

Она разъяренно прыгает на нас, демонстрируя острые зубы. Меня охватывает страх, что цепь может ее не удержать. Антон берет меня за руку и ускоряет шаг через двор, когда открывается дверь дома и выглядывает тетя Люба.

– Жучка, а ну замолчи!

Собака тут же слушается хозяйку и прячется в свою будку. Тетя Люба расплывается в улыбке, как будто у нас не было обмена обидными колкостями несколько часов назад.

– Проходите-проходите. Мы вас заждались.

У тети Любы простенький кирпичный дом, внутри побеленный известью. Деревянные окна пропускают сквозняки, а доски на полах кое-где проминаются под весом человеческого тела. Я ступаю крайне осторожно, боясь провалиться.

– А вот и Ниночка с мужем, – представляет нас тетя Люба, заводя в гостиную.

Здесь в большом кресле сидит Аня. Выражение ее лица такое же ехидное, как и тогда, когда я застукала ее верхом на Феде. Светлые от природы волосы выкрашены в черный цвет, челка почти заползает на глаза. На Ане спортивные штаны и огромная мужская футболка.

– Привет, Нина! Давно не виделись. И приятно познакомиться, – оглядывает Антона.

– Взаимно.

– И тебе привет, Аня. Поздравляю с грядущей свадьбой.

Феди в комнате нет.

– Я пойду пока чайник поставлю, – тетя Люба берет из рук Антона торт и уходит.

– Вы присаживайтесь, – Аня показывает рукой на диван. – Нина, а почему ты никому не сказала, что выходишь замуж? Боялась, что уведут жениха?

От язвительного тона Ани у меня внутри все опускается. Ничего не изменилось. Я-то думала, спустя столько лет можно будет нормально пообщаться и попить чай. Ну вот к чему это ехидничество? Что я ей сделала?

– Ну, жених не баран на веревочке, чтобы его куда увести, – отвечает за меня Антон. – Человека в принципе нельзя никуда увести. Он может только сам уйти, если хочет этого.

Аня открывает рот что-то ответить, но ее прерывает громкий звук смыва унитаза. Через секунду дверь туалета с шумом открывается, и по небольшому коридору слышатся тяжелые мужские шаги.

– Ну привет, Нина, – в комнату входит Федя.

Глава 22. Фанатка

Мне страшно на него смотреть. Но я все же отваживаюсь и поднимаю на Федора лицо.

– Привет, – улыбаюсь в ответ.

Он изменился. В худшую сторону. Федя почти мой ровесник, а выглядит... Пожалуй, в Николаевке все мужчины после тридцати выглядят именно так. И это печально. На голове легкая проплешина, на лице намек на второй подбородок, а вместо кубиков пресса пивной живот. Пока не большой, но с возрастом будет увеличиваться. Как и второй подбородок. В Москве так выглядят мужчины за сорок пять. А в Николаевке слегка за тридцать.

– Этой мой муж Антон, – представляю Плеханова.

Федя проходится по нему цепким взглядом. Интересно‚ о чем думает, потому что лицо принимает не то ехидное, не то саркастичное выражение.

– Добрый вечер, – здоровается Антон.

– Добрый вечер, – нехотя отвечает Федя.

Они не протягивают друг другу руки, и это уже не очень хороший сигнал.

– Давайте все к столу, – вбегает в комнату тетя Люба. – Чайник закипел.

Мы перемещаемся на маленькую кухню. Интерьер у тети Любы крайне скромный. Деревянный стол накрыт потертой клеенкой в цветочек, вместо удобных стульев со спинками – табуретки. Синяя краска на них потрескалась и облупилась. На столе стоят вазочка с абрикосовым вареньем, сахарница и наш порезанный на кусочки торт. В кружи уже налит черный чай.

Муж тети Любы умер рано, а до этого беспробудно пил. Тетя воспитывала Аню одна. Работала, где придется. То продавщицей в магазине, то уборщицей, то в местном колхозе, пока он не закрылся. Поэтому мне даже ее жаль, что пришлось взять кредит для Аниной свадьбы. И непонятно, почему этого не сделал Федя. Для чего вообще нужно делать такую большую свадьбу, если нет на нее денег?

Снова перевожу взгляд на бывшего возлюбленного. И не понимаю, что я в нем нашла. Конечно, в восемнадцать лет у Феди не было ни проплешины, ни второго подбородка, ни пивного живота. Но все равно он не блистал ни красотой, ни умом. В школе учился с двойки на тройку, потом пошел в какой-то техникум. И сейчас не пойми чем занимается.

– Ну что, Нина, – Федя делает глоток из кружки. – Рассказывай, как жизнь в столице? Ты добилась всего, чего хотела?

Не пойму, это подкол или нет? Вопрос прозвучал так, будто у Феди есть на меня какая-то обида. Помню, он не хотел, чтобы после школы я уезжала учиться в Москву. А когда изменил мне с Аней, сам же и выставил меня виноватой. Мол, ты же уехала в свою столицу, а у меня мужские потребности.

– В целом, да. Я добилась всего, чего хотела. А как вы тут поживаете? Что нового?

– Да как мы поживаем, обычно. Куда нам до вас, москвичей.

Нескончаемый сарказм в адрес москвичей уже действует мне на нервы. Представляю, каково Антону. Хотя внешне он выглядит абсолютно невозмутимым, словно подколы про москвичей ничуть его не трогают.

– Антон, – обращается к моему фиктивному мужу тетя Люба. – Расскажи нам о себе. Чем ты занимаешься?

– Я создатель мобильного приложения для знакомств «Дейт». Может, слышали о нем.

– Я первый раз слышу. Я в этих ваших смартфонах не разбираюсь.

– Это мобильное приложение на телефоне для знакомств с противоположным полом.

– А как называется, ты сказал?

– «Дейт».

– Это что за странное слово такое?

– Это английское слово. Означает «свидание».

– Я слышала про него, – хмыкает Аня. – Нин, в Москве все так плохо с мужчинами, что найти себе мужа можно только на сайте знакомств?

– Вообще-то мы с Ниной познакомились не по интернету, – отвечает за меня Антон. – Мы вместе учились в университете и знаем друг друга больше десяти лет.