Текст книги "Два мира (СИ)"

Автор книги: Имир Мади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Мне плевать.

Будет демонстративно пофигистично смотреть на того, кто еще минуту назад изображал из себя гордого и независимого, а теперь с наиглупейшим видом побитого щенка будет стоять по ту сторону преграды, стараясь не растерять ошметки властности.

И дернет бровью еще раз, когда нос Рена пружинисто отскочит от преграды, когда тот одним шагом попытается пройти сквозь.

Ее мир тоже никоим образом не желал появления чужеродного существа на своей территории, а сама Рей так и не решилась повторить.

Он почти детским жестом потрет многострадальный нос, и от этого напряженность слетит распушенной пылью, словно кто-то переключил настроение со злобного ехидства на смешливую дружелюбную мягкость. Рей даже не пыталась сдержать хихиканье, от которого в воздухе зависло нечто новое, для нее непонятное.

Смешки сразу прекратятся, едва она увидела Это.

То, что казалось ей абсолютно невозможным.

Уголки мужского рта вдруг поползли вверх, таща за собой мелкие морщинки на щеках, с удивительно легкостью осевших в самых краешках глаз. Черты его лица, что до этого момента казались состоявшими из резких рубленых линий, внезапно расслабились, перестали быть ломаными, смягчившись до невероятной кротости и отзывчивости.

А Рей и застыла, так и не сумев оторваться от этой улыбки, так сильно изменившей все ее представления о нем.

Ради такой улыбки она бы даже добровольно кожу с себя сняла.

Рен сразу опустил лицо и чуть прикрыл веки, словно сам же и купался в своем добродушии. Рей все таращилась на него, ожидая, когда же эта маска незлобивости сбежит, оставив после себя обычную бездушную товарку, но это дружелюбие все никак не разваливалось, плотно осев на враз потеплевшем чертами лице. Тишина между двумя мирами перестала давить ей на плечи.

– Ни ты, ни я не выбираем время, когда эти неведомые силы соединяют нас. Но… прости… я…

– Все в порядке.

И вот именно тогда Рей поймет, что она… вляпалась. По самые уши, влезла в самую уютную яму и уже не хотела вылезать.

Она бы и продолжила упиваться этой улыбкой, если бы глаза Рена не сверкнули на нее с той стороны жуткой тьмой.

Он давно испарился, но Рей все упорно будет думать над непостоянностью мужчины, неизвестно какими силами оказавшегося связанным с нею.

========== 25,26…42 ==========

Сладкая нега охватила его за несколько минут до встречи с ней. Некие отголоски злорадства и непонятного смущения прочно заселились в мозгу, отвлекая от проблем.

Рен в принципе даже знал, что это не принадлежит ему.

В этот раз дерзкая девчонка была явно не одна.

Это было ясно с первых же секунд, едва он увидел ее раскинутые в стороны руки и запрокинутую голову. От вида торчащих сосков идеальной выставленной вверх груди с мельчайшими капельками пота его легкие изнутри охватит огненный шар, заливший краснотой весь окружающий мир. Дыхание моментально стянет стылой злостью, как только Рен разглядит, как красиво было выгнуто изящное тело в порыве похоти. Он слышал каждый вздох, каждый тихий стон, что отдавались в уши нестерпимым грохотом.

Единственной мыслью в тот момент стало то, что это он должен скользить губами по плавным линиям изгибов ребер, а не вон та серая тень, нахально занявшая его место.

Это он должен был уютно устроиться между пригласительно раздвинутых бедер, а не какой-то чужак! Его руки должны были раболепно касаться каждого сантиметра божественного тела! Он и только он имел право ловить ртом каждый выдох. Только он мог целовать и вылизывать ее заведомо мягкие губы!

Некие новые, непонятные и ненужные доселе чувства вскипели внутри, сжало в тиски горло своим обещанием разрушить до основания привычный мир, размочалило трясущиеся пальцы в вялый кусок глины.

Рен не стал гадать, разбирая торнадо в себе на составляющие части. Он и так понимал, что ревность его беспочвенна, а злость и жуткая ярость – абсолютно бессмысленны.

Он всего лишь хотел быть на месте той ненавистной серой тени.

Зато с первых же секунд угадал огромный вал наплывающего колкого наслаждения, без труда заняв место во всем теле и разуме. Кожа зазудела, требуя избавиться от чертовой одежды, а член так напрягся, что было почти больно. Ладони откровенно зачесались, словно он бы мог схватить серую тень за шкирку, и хорошенько врезав, выкинуть прочь. Желание занять свое место потащило вперед, рывком выдернув из кресла, и Рен, лишь перейдя сквозь мерцающую преграду, с трудом осознал, что именно он умудрился сделать.

Как и понял, что смотрят ему прямо в глаза, затягивая в бездонную пропасть безумия.

Теперь он сполна ощутил весь вихрь чувств девчонки, когда и она вот так стояла между его ног, беззастенчиво разглядывая напоказ выставленное тело. Многолетняя маска давно слезла с лица и он даже не пытался скрывать своей ярости и жажды обладания распластанным тонким тельцем. Впитывал каждое призывное движение раздвинутых бедер с налитым кровью женским средоточием, чувствуя всеми оголенными нервами ее требующий и беззащитный взгляд. Каждая влажная складочка, несмотря на двигающуюся тень, была видна ему так отчетливо, словно он на самом деле находился на месте некоего чужака, что посмел ласкать ее ртом.

Мысли окончательно разбегутся в момент, когда она вдруг вывернется из-под серой тени, и медленно, очень медленно, глядя прямо ему в глаза, сползет с кровати… и изящно ляжет прямо на пол, бесстыдно раздвинув ноги и закусив костяшку пальца. Некий зов заставит его нарочно неторопливо раздеться. Два шага и он окажется на коленях перед ней, с зажатым в кулаке до боли налитым членом. Заменит собою тень, что недвусмысленно затянула на свои бедра ее таз. Ему до жути отчетливо будет видна ее развратная растяжка плоти вокруг серого пятна. Багровые складки двигались в такт движениям тени, грязно и очень туго смыкаясь и размыкаясь от каждого проникновения.

Едва он подстроится под неторопливый ритм тени, заменив собой, девчонка под ним закричит так сладко, что Рен взмолится в попытке не спустить прямо сейчас. Член в кулаке бесхитростно неистово пульсировал, пока он двигался, не отрываясь глядя ей в расширенные на всю радужку зрачки. Экстаз забирался в каждый нерв, расплываясь по телу, словно он действительно был там. Был с ней, был внутри нее, аккуратно втискивался в нее в реальности. Почти наяву чуял терпкие запахи ее тела, распаляя и без того нещадно разорванное сознание. Гнев от невозможности ворваться в вожделенное тело заливал разум, тут же обрываясь новыми волнами блаженства от скользящей по стволу сочной глубины. Сейчас не кулак сжимался вокруг члена, а ее тельце туго обволакивало его плоть, очень плотно заковывая в себя и бесподобно сладко выпуская на бесконечные секунды.

– Ты будешь принадлежать мне. Когда-нибудь… я найду тебя… – прошепчет он из последних сил, почти падая на пол, но успев упереться свободной рукой прямо у ее лица. – Где ты? Скажи мне, где ты? Скажи мне, где ты и я приду за тобой!

От каждого слова стонущая дьяволица под ним будет выгибаться все сильнее. Рен почти наяву ощутит, как впиваются ему в плечи острые ноготки, как и поймает на языке почти настоящий вкус хрупких губ.

Его девочка исчезнет сразу же, едва разум окончательно сломается под чудовищной тяжестью экстаза, оставив его одного изливаться на пол на своей территории и судорожно собирать себя в кучу.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Начинался вечер до банальности просто. Приглашенный гость уже маялся под дверями ее покоев, а Рей искала в себе силы впустить того. Ей до того надоели бесконечные сладострастные сны, что она искала хоть какой-нибудь способ избавиться от ежеутренней разбитой лени и нежелания просыпаться вообще. В этих снах она без проблем угадывала, кому принадлежат грубые мощные руки и кто неустанно ласкает ее. Сразу узнавала, чье тело скользит в ней и до жути сильно стискивает закинутые на плечи ноги.

В этих снах его стеснительная нечаянная улыбка всегда превращалась в злобный оскал, с коим он жестко вбивался в нее.

Когда Рей окончательно устанет от своих несбыточных снов, то решит просто попытаться сделать хоть что-нибудь, что поможет вернуть душевное равновесие.

Выбирала она очень придирчиво.

Выбирала так долго, что в какой-то момент почти передумала.

Но от радостного вида Всеотца, что явно был доволен ее решением наконец-то выскочить замуж, снова надумала. Не всю же теперь жизнь ей ходить в самых завидных невестах Империи, порождая многочисленные слухи. Вон, все братья и сестры уже переженились, она одна до сих пор не пристроена.

Выбирала, намеренно отталкиваясь от противоположности. В ее снах мужчина был темноволос и размерами с корабль, Рей же выбрала одного из целой вереницы тех, что аристократия называла тонкими и звонкими. И чтоб обязательно светловолосый.

А потом позвала выбранного удачливого юнца в свои покои.

Чтоб уж наверняка освоиться перед грандиозной помпезной свадьбой.

Мероприятие обещало быть таким пафосным, что она уже заранее жалела, что вообще решилась на это. Только вот сама она понимала, что простой физиологией ей точно не избавиться от навязанного единения с тем, кто даже находился хрен пойми где.

И вот гость, уже заметно тушуясь, озирался в апартаментах, а Рей все смотрела на паренька… и понимала, что все не то. Вся затея показалась настолько тупым бредом, что почти открыла рот, дабы прогнать будущего мужа. Но Рей не была бы собой, отступив на полпути. Она безо всяких заморочек банально разделась и улеглась на кровать, надеясь, что мозгов у парнишки хватит понять, чего от него требуется. Как ни странно, хватило не только мозгов, но и умения, с лихвой дополняемого старательностью.

Гость старался на все сто, только Рей сразу поймает себя на фантазиях совсем не о парне, честно вылизывавшего ее между ног. Под закрытыми веками совсем другой предельно нежно и чутко касался пальцами кожи. Совсем другой рот ублажал ее, языком доставая до самых потаенных точек внутри.

Потому и поплывший воздух сбоку уловит не сразу.

От гигантского желания в его глазах Рей судорожно вздохнет, обмякая под чужим телом. От вмиг ставших безумных глаз, что своей дьявольской тьмой и выставленным напоказ огнем, она готова заплакать, настолько низменно и интимно ее царапал его голодный взгляд.

Иди ко мне! Иди же! Прошу, иди ко мне!

Разъяренный и распаленный монстр за пеленой в этот раз даже не скрывал своих чувств. Она сполна ощутила ядовитую бурю, бушевавшую у того в груди, но ей все равно не было ни капельки страшно от жуткого оскала и сжатых в кулаки рук.

Ты сможешь! Ну же, ближе! Иди ко мне! Просто сделай шаг!

Он сделал шаг.

И теперь была его очередь пожирать ее глазами, почти реально выжигая влажными поцелуями дорожки на внутренней стороне бедер.

Безудержная похоть, бесконечное томление в ожидании реальности ласк заставили ее подняться с кровати и пригласительно лечь на пол с намеком вернуть содеянное ею ранее. Гость уже двигался в ней, но Рей видела только его шрамы и ожоги. Видела только едва уловимые судороги, прокатывающиеся на лице того, кого она желала видеть и ощущать в себе. В те долгие минуты лишь желанное тело заменило собой юнца, старательно ублажавшего ее вместо Него. Сейчас мужчина из ее снов неторопливо и издевательски медленно заполнял собой до краев, без труда выгнав все лишнее из ее головы. В те моменты она даже не осознавала, что впивается ногтями и разумом не в того мужчину.

Над собой она видела лишь Его.

– Ты будешь принадлежать мне. Когда-нибудь… я найду тебя… Где ты? Скажи мне, где ты? Скажи мне, где ты и я приду за тобой!

Злобный шепот вгрызался в уши, уверенно сталкивая в омут исступления и перемежаясь с глубочайшими поцелуями.

Разрядка почти вывернула ее наизнанку и Рей еще долго пыталась прийти в себя, ощущая наполненность.

Но едва до нее дойдет истинное положение дел, она чуть ли не ногами спихнет с себя приглашенного гостя. Юнец пытался было вякнуть, но одного грозного взгляда тому хватило.

С пола она поднималась в абсолютном неизменном одиночестве.

При этом Рей отчетливо осознавала, что свадьбы точно не будет.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Теперь мы… квиты, – донесется до него тихий голос, заметно потухший и подавленный.

Поначалу он хотел лишь разъясниться, объясниться.

Но потом Рен вспомнил, что переход через преграду еще нихрена не означал, ведь он все еще не знал, где она.

Лишь нечаянно поймал ее неприкрытое отчаяние. Такое чудовищное, такое жуткое, что он сам чуть не согнулся от непомерности и величины этого груза. Тоска, растянутая на световые тысячелетия, грозила разрушить сознание, выдавливая законные мысли.

И почему-то была непомерная вина.

На что, он так и не понял.

Ответить хоть что-то он так и не удосужился. Раздавленный чудовищной несправедливостью мира, Рен нашел в себе силы лишь смолчать. Никогда не подпускавший к себе женщин в эмоциональном смысле слова, он вдруг понял, насколько ей тяжело самой.

Только вот образы навсегда отпечатались в памяти, невыразимой пыткой поднимаясь раз за разом из недр сознания.

Он и навесил на себя как можно безразличный вид, стараясь отвадить от себя хоть капельку жестокого понимания, что ничего ему не светит.

Вообще.

Единственное, что пришло ему в голову – больше не поднимать эту тему. Это было очень тяжело.

Слишком много недомолвок и невысказанных слов.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Теперь мы… квиты…

Слова вылезали с трудом, словно их клещами выдирали.

Раскаленными клещами.

Хотя она по-настоящему хотела сказать все это как можно безразличнее, голос подвел. Спроси у нее кто, она бы и не смогла внятно разъяснить, почему выдала именно это. Кто бы знал, как ей хотелось сказать совсем другое, но говорить мужской спине, что поиски информации не принесли результатов, и им обоим не светит ничего – не стала. Любые другие слова были бесполезны, так она хотя бы так смогла сохранить достоинство. И свое и его.

Но зато едва вылезли эти слова, навалилось неимоверное облегчение.

И вина.

Ей ничего не светило, и Рей отчаянно желала вырвать из себя ту горечь, что выжигала в груди дыры размерами с вселенную.

Когда Рен смолчал, ни разу не повернувшись, но заметно сгорбившись, она лишь стиснула зубы, без труда улавливая сводящую челюсти… обиду.

Глядя на чужую спину, Рей окончательно решила, что если они снова будут видеться, то она больше не будет обрекать их обоих на такое. Она понимала, что обрекает себя на глупое существование… но это было бы самым адекватным решением.

По крайней мере для нее.

Кто бы знал, как она надеялась, что та сторона примет подобное решение.

А потом… восстала из пепла самобичевания. Отряхнулась и очерствела окончательно.

После, конечно, полегчало намного сильнее.

Они оба делали вид, что ничего такого не было.

Просто двое людей изредка нечаянно встречаются и обсуждают любую чушь, начиная от человеческой глупости, заканчивая составом металла под ногами.

========== 47, 48 ==========

– А ну не смей! – рыкнуло прямо над ухом знакомое эхо. Да так рыкнуло, что Рей тут же выплюнула изо рта все, что успела откусить.

– Охренел так пугать? И вообще, чего раскомандовался? Что хочу, то и ем, – ядовито-зеленого цвета фрукт был судорожно прижат к груди обеими ладошками, словно собеседник мог отобрать его.

– Я сказал, не смей! И… И вообще, может прикроешься? – вполне видимый Рен даже навис над ней, как карающая длань над преступником, стырившим корону с монаршей башки. Застыл черной горой, одним своим видом даже не сомневаясь, что она его послушается. Да, конечно, вот прям сейчас. Кто сказал, что на нее это действует?

– Отвали! Совсем краев не видишь? Иди на своих дурачков ори. Идиот, – припечатала Рей, возмущению которой не было предела, упиваясь которым, она и поняла, что не будет набрасывать на себя халат, так и будет сидеть в одной махонькой маечке и трусах.

– Просто. Не смей. Жрать. Вот. Это, – его голосом можно было убивать, настолько он походил на рычание разъяренного зверя.

А вот это уже было правдоподобнее. Она аж заинтересовалась. Один очень долгий, почти бесконечный миг она снизу вверх, чуть ли не на излом запрокинув голову, пытливо вглядывалась в загулявшие желваки и до ниточки стиснутые в бешенстве губы.

Рен сдался первым, отошел с такой прямой спиной, будто делал ей величайшее одолжение.

– Ну и скажи мне, пожалуйста, о злой внимательный друг, с какого же вдруг хрена я не должна съесть вот этот милый вкуснейший фрукт?

– Потому что… потому…

– Не юли. Говори как есть.

– Просто не хочу, чтобы ты ела эту дрянь.

– Ну и почему же ты не хочешь, чтобы я, кхм, ела это?

Насколько ей вдруг стало смешно, настолько была напряжена его спина. Вся его поза была бы величественной, если бы не алые уши.

– Просто не хочу, – буркнул Рен, не оборачиваясь.

– Ты ведь понимаешь, что если ты не скажешь мне истинную причину, то я съем его из принципа? И твое вранье я почую сразу, дорогой мой.

Рена ажно тряхануло от обманчиво-ласкового тона, но зато соизволил повернуть лицо в ее сторону. Ощущение, что она сейчас вот-вот вляпается в дерьмо по самые уши, никак не исчезало, веселя еще больше.

– Кхм… Не ешь… Прошу.

Рей сразу посерьезнела от натуги в голосе Рена, что явно пересиливал самого себя.

– Я не знаю, как эта дрянь на тебя действует, но ты ведь… помнишь, что мы делим… чувства. Одним словом, не ешь. Мне… было плохо, после прошлой встречи.

Рей невольно замерла при новых звуках его внезапно потухшего голоса. Сразу вспоминается, что при прошлой встрече она уже ела эти фрукты. Ей стало почему-то стыдно. Так неимоверно стыдно, что она уже собиралась искренне извиниться, хотя это была совсем не ее вина. На нее этот привычный фрукт никогда никак не действовал. Да она даже подпрыгнула с места, бросаясь за ближайшим халатом.

– Извини, я не знала… Сильно плохо было? Ну откуда же я зна…

– Сильно плохо?! Сильно плохо?! Да я полночи не знал, какой стороной к унитазу повернуться! – вдруг взорвался Рен, резко разворачиваясь. Он бы даже ткнулся носом в ее лицо, настолько резко он вдруг взорвался. Глаза напротив сверкают так злобно и бессильно, что Рей нечаянно хихикает.

– Ах, тебе смешно…

– Эй! Эй! Не вздумай! Ты… что задумал? – тут же заволновалась Рей, моментально отбрасывая в сторону злосчастный фрукт.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Эта мелкая нахалка снова собиралась есть то самое дерьмо, от которого его несло со всех дыр. Из положенных и неположенных.

Эта гадина еще и принялась издевательски хихикать над ним!

Рен изо всех сил сохранял невозмутимый вид, пока она не начала хихикать. Еще изо всех сил старался не упиваться мягким переливом нечаянного смеха.

Он сделал проще.

Мстить, так мстить.

Рен просто взял и нажрался до синих чертей. Прямо с горла демонстративно выдул две бутылки самого крепчайшего пойла, что нашлось на корабле, благо, что услужливые официанты без единого вопроса притащили ему в своих металлических лапах.

Алкоголь не сразу ударил в голову, Рен так-то успел заметить, как заметно ведет его мелкую стерву. Отлично видел, как расслабляются обиженно поджатые губы и исчезает сталь из карих глаз.

– Зачем… так много? Сам же потом и будешь… страдать.

Когда она, заметно шатаясь и снова тихонько посмеиваясь, нарочно прошла сквозь него и уселась на пол, его выдержка чуть не лопнула мыльным шариком. Все это время он честно умело давил в себе все лишнее и ненужное, но когда Рен понял, что будь вселенная хоть чуточку милостивее и его маленькая дрянная девчонка могла бы по настоящему прислониться к его плечу… цепи слетели по-настоящему.

– Ты! Ты настоящая сука, ты ведь знаешь об этом, а?!

Она сразу отшатнулась, глядя на него неимоверно огромными глазами, едва он упал перед ней на четвереньки зверем, готовым броситься на злейшего врага.

– Что…

Умопомрачительные глаза не сразу уставятся на него со злобой. С такой жуткой озлобленностью тоже оскалится, почти точь-в-точь повторив его позу. Если бы он не был так разъярен, то даже бы порадовался, что его мерзавка тоже не лыком шитая.

– Ах, вот оно что… Мстишь за гребаный фрукт? Как же низко с твоей…

– Идиотка! Дура! Долбаная дура!

– Кретин! Подлюка! Паскуда! – тут же донеслось сквозь затуманенный разум.

И пока не потух помноженный на два огонь ярости, Рен ляпнул то, что держал в себе все это время.

Выдал именно то, что силился сформулировать последние дни.

– Ты ведь так и не поняла, да? Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МРАЗЬ!

Он так-то краем мозга понимал, что слова бесполезны. Понимал, что все эти звуки бессмысленны. Он даже рухнул на задницу, утопая во всепожирающем огне бессилия.

Так и сидел, глядя в обезумевшие глаза напротив… пока не понял, что больше нет клокочущей бури в груди.

Ни у него, ни у нее.

Когда любимые глаза вдруг загорелись нестерпимой надеждой, Рен и сам чуть не задохнулся. Когда из огромных глаз вдруг посыпались блескучие искорки слез, он был готов уничтожить всю вселенную.

– Мне… не нужна твоя империя, слышишь? Не нужна… Мне ты нужна, слышишь? Просто… дай мне хоть какие-нибудь ориентиры, слышишь?

Простой кивок перед исчезновением сбросил ужасную тяжесть с плеч. Один простой кивок подарил такую надежду, что… он просто растянулся на полу во весь рост, не в силах скрыть идиотскую мечтательную улыбку.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Не то чтобы она не умела пить, но ведь не в таких количествах! Умаляла лишь мысль, что этому говнюку утром будет еще хуже. И ведь нет возможности очистить организм, ведь наверняка меддроиды не найдут у нее ни единого следа токсичной гадости, что за одну минуту влил в себя этот подлец.

Откуда ей было знать-то, что от вполне обычного фрукта его так понесет?

Рен все пил и пил, ей же только и оставалось, что просто бессильно смотреть на него и частичкой мозга понимать, что она банально хмелеет. Буквально несколько минут, и громил стало двое.

Рей даже старательно пытается пнуть сидящего на полу Рена, весьма смутно осознавая бесполезность сего действа.

Пинок ожидаемо не удался.

Зато едва рухнула тому под бок, в сердце так екнуло, что Рей не сразу поймет, что амбал уже что-то нервно орет, кривя лицо и скрипя зубами. Зато как поймет, что именно выплюнул Рен, так сама и же и вскинется, едва терпя злой комок в груди.

А потом их понесло.

Да так понесло, что до нее не сразу доходит, в чем ей только что признались.

Слезы лезли сами, Рей даже и не пыталась их остановить. Воздух загустел настолько, что отчаянно не желал вдыхаться. Внутри зародилась такая огромная надежда, что она вдруг решила… поверить ему.

Сил хватило на один короткий кивок.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Воздух только поплыл, но он уже стоял вплотную к завесе. Пелена устаканилась, а Рен уже шагнул сквозь преграду, не заморачиваясь тенями, без устали скользившими вокруг хрупкой фигурки.

От вида наваленной в кучу информации желудок недвусмысленно сделал кульбит. На целой веренице наложенных друг на друга мониторов там и сям мелькали созвездия, то приближаясь увеличенными контурами, то исчезая, давая место новым цифрам. В свое время дешифровщики постарались на славу, и он даже местами понимал, что куда.

А когда дошло, что именно мелькает у нее перед лицом, Рен готов был завыть от счастья.

Его маленькая нахалка собиралась показать ему все-все.

Он даже рта раскрыть не успел, как она замахала руками, прогоняя всех прочь. Тени давно испарились, но она заметно нервничала, стиснув тонкими пальцами в перчатках край столешницы.

Когда она все же повернулась, Рен так и не смог проглотить скрученный тягучий комок в горле от вида ее глаз. В груди ее нервозность и нерешительность давно переплелись с его одухотворением, что даже потаенная надежда не смогла перекрыть это.

Он запоминал все.

Она же неторопливо двигала кистью, смахивая одно изображение за другим, давая ему изучить все как можно тщательнее. Записывал на подкорку каждый символ и отпечатывал под веками каждое изображение.

Она не мешала, стоя чуть в стороне, но странно кривя лицо, словно не решалась задать вопрос.

Этим поступком она словно отвечала на его незаданный вслух вопрос.

Ты ведь хочешь, чтобы я нашел тебя? Хочешь?

Когда он впитал губкой в себя всю информацию, то сразу встал вплотную так, что будь они в одной реальности, он бы смог просто поцеловать ее.

– Ты будешь принадлежать мне. Ты… ведь позволишь? Рей?

От многотонной доверчивости в ее глазах он смог выдохнуть застрявший воздух.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Ее не волновало, что похмелье еще почти сутки сносило рассудок. Не волновало, что за ней хвостом так и ходят настырные офицеры, которым что-то в очередной раз понадобилось вот прямо сейчас и сразу. Больше не волновало, что за бортом все еще висит мятежная захудалая планетка, вдруг выставившая нехилый флот. И откуда только взяли?

Ее больше волновало, стоит ли воспринимать всерьёз выхлестнутые на пьяную голову слова. Потому что если этот монстр сделает вид, что его выкрики не стоят и выеденного яйца, она лично его найдет и вырвет поганый язык.

Надежда внутри никак не желала угасать. Давным давно загубленные чувства сразу всколыхнулись в сердце, стоило тому выпалить свое признание. Все ее старания вмиг оказались трухой, едва ей в лицо прилетели эти слова.

Информацию Рей собирает, отчаянно труся и храбрясь, понимая, что в этот раз разбитое сердце ей не собрать, если все невыносимые ожидания окажутся обманом.

Рен смотрел все собранное с таким равнодушным видом, что в какой-то момент Рей думает, что она ошиблась. Думает, что ему все это нужно в самых корыстных и агрессивных целях. Думает, что больше никогда не сможет довериться хоть кому-то. Все порывалась свернуть все мониторы и как можно нахальнее оскалиться с издевательским хохотом над наивностью мужчины.

Как только они оказались нос к носу, Рей окончательно решит, что она… не ошиблась.

Ну не смотрят так жадно на тех, в ком не заинтересованы ни на капельку.

– Ты будешь принадлежать мне. Ты… ведь позволишь? Рей?

========== 49…50 ==========

– Ну… и как… успехи?

Рей с трудом выговаривает этот вопрос. Вдруг оказалось, что это настолько важно, что она совсем забросила все свои проблемы, оставив эту на первое место.

На самом деле она просто не может думать ни о чем другом. Все пыталась обдумать последствия, которые обязательно вылезут в миг, когда тот, чье показное равнодушие внезапно она обходила как лишнюю незначительную мелочь, заявится на пороге ее дома. Нервно нарезала круги по кораблю, представляя себе пока еще не узнанные черты его характера и силясь понять, каким крахом может выйти их встреча. Если таковая вообще состоится.

Почему-то Рей ни секунды не сомневается, что этот миг настанет. Когда-нибудь.

– Я когда-то уже говорил тебе… что ты будешь принадлежать мне.

Одна фраза и ее накрывает такая тоска, что становится почти больно. Одной этой фразой Рен чуть не сломал ее. Хотя прошло совсем немного времени и она хорошо понимает, что поиски ее дома не минутное дело, все же вселенная бесконечна.

– Надеюсь, ты… найдешь меня раньше, чем мы оба состаримся и умрем. Или кого из нас убьют. Ну… мало ли, Кайло. Может, ты… тоже покажешь мне хоть что-то? Я тоже буду искать.

В какой-то момент ей кажется, что именно вот так выглядят мужчины, на глазах теряющие полный контроль. И это было довольно жутковато. Она впервые увидела, как тяжело и медленно сползает с него привычная маска, обнажая не просто все эмоции, но и выставляя напоказ саму надежно сокрытую суть. Вдвойне было жутковато оттого, что этот мужчина сидел буквально в метре от нее. Благо, отделен маленьким столиком и невозможностью хоть как-то материально воздействовать на ее мир. Впрочем, она тоже не могла ничего сделать, кроме как тоже ходить туда-сюда и издевательски проплывать сквозь него.

А жаль. Она бы нашла, чем заняться на той стороне.

– Сомневаешься во мне, моя гадина? Хорошо. Я тебе покажу…

Рей чуть не захлебнулась волной жуткой злости, вспыхнувшей у него внутри, словно она его самолюбие ножом полоснула. До кучи так и не смогла разобрать, чего было больше, ярчайшего гнева или незамутненного восторга. При виде странно дернувшейся верхней губы только незаметно поежилась и уселась в кресло, стараясь не обращать внимания на тяжесть в низу живота, возникшей от его тона.

– Да брось. Я помню каждое твое слово. Только вот ты сам… Неужели ты не берешь в расчет возможность того, что я могу оказаться в два раза больше тебя. Кто знает, может твой мир окажется видимым только в микроскоп? Кто знает, может, я окажусь не выше твоего колена или самый большой разрушитель в моем флоте будет не больше твоей ладони или вот этого стакана?

Он почти засмеялся вслух, уже привычно фыркая и растягивая губы в улыбке, как всегда опуская лицо и пряча глаза. Рей сама не знает, что именно заставило ее потянуться сквозь привычную завесу и ногтем ткнуть по пустому стакану на столике между ними.

На деле она просто хотела наглядно указать ему на размеры его ладони и стакана… и немного не рассчитала.

От звона сдвинувшегося с места стекла они посмотрели друг другу в глаза.

Звон еще гремел в ушах, но его улыбка, призванная быть очень смущенной, почти насильно застенчивой, вдруг стала хищно-мерзкой. Но искренней настолько, что Рей была не в силах вздохнуть.

Зато сил хватает сорваться с места от сверкнувших страшной радостью глаз.

И все что она хочет – по-настоящему оказаться как можно дальше от тени позади себя, что с жуткой скоростью выпрыгнет из своего кресла вслед, уже не успевая подумать о вдруг упавших барьерах. Невозможность взаимодействия, ставившая кучу условностей, испарилась лишней шелухой и теперь все, что сдерживалось последние месяцы, рванулось следом. Разум стал удивительно чист, голые инстинкты толпились кучками, хаотично разлетаясь в разные стороны и стукаясь о кости черепа. В первую секунду ей еще немного повезет и мужская рука просто напросто пролетит сквозь нее. Но вот следующий шаг она сделать уже не успеет – вторая ладонь все же весьма ловко сцапала ее за волосы. Шаг, разворот, и вот Рей уже со всей дури шарахнута об ближайшую стену, придавленная телом, о котором она мечтала вот уже боги знают сколько времени. Сумев интуитивно вцепиться в необъятные плечи, она лишь сдавленно пискнет вслух в ответ на самодовольный приглушенный рык.

Подумать о том, что эта же мужская рука не дала ее затылку познакомиться поближе с этой же стеной, она не успеет, завороженная близостью пылающих жаром губ. Впрочем, подумать о том, какого хрена она вообще вдруг решила спасаться бегством, и какой был в этом смысл – тем более не хватило сил.

Думать в тот момент оказалось вообще не под силу.

Тяжеловато размышлять хоть о чем-то, когда в ребра впиваются каменные пальцы, а в нос вот-вот упрется кончик чужого носа. Да и смысл пытаться думать о чем-либо, когда лицо до самых зубов обжигает рваным дыханием, от которого плавился весь мир. Воздух из груди не выходит даже тогда, когда его глаза вдруг обретут ту трудноуловимую несвойственную ему мягкость, в этот раз не спрятанную за полуопущенными веками.