Текст книги "Два мира (СИ)"

Автор книги: Имир Мади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Он не смотрел на ее лицо, но всем телом чувствовал некое заразное веселье, незримыми волнами захватившее и его. Мысленный обыденный приказ, и уже через несколько секунд въехавший дроид вкатил столик со стандартным обедом для офицерского состава высшего ранга. Фруктов там не было, но стаканы с жидкостями нашлись.

Первый же стакан приземлился на пол, зазвенев и укатываясь дальше.

Еще два стакана и три тарелки, полные какой-то еды – оказались там же.

Ложка.

Вилка. Десертный нож.

После Рен решится, с толикой опаски касаясь преграды. С его стороны та тоже крепко держала свои позиции. Не то чтобы он был расстроен, но ему бы не хотелось таких доказательств. А с другой стороны, по крайней мере, это означало, что крыша у него не уехала, звеня колокольчиками.

Напоследок он Силой призовет со столика рукоятку своего сейбера и зажжет его, выставляя перед собой. И сразу удивится, увидев, что кончик полыхающего алым опаснейшего росчерка не исчезнет за преградой, а будет банально рассекать завесу, словно именно оружию было плевать на всякие мерцания. Он остановит кончик плюющегося искрами лезвия у самой шеи девчонки, тоже безмолвно спрашивая разрешения продолжить. Хотя, если бы сейбер хоть как-то имел влияние на ту сторону, девчонка давно бы уже отскочила от разлетающихся искр.

Едва Рен глянул в глаза галлюцинации, та тоже едва заметно кивнет, мол, продолжай. Он поднесет лезвие к ее плечу и поведет оружие вниз. В его мире объект бы уже развалился на две половинки, а она так и стояла, глядя ему в глаза.

Мелькнувшее перед исчезновением в ее глазах сожаление он сразу уловил, как и некое шевеление пространства.

Заехавшие на ежечасовую уборку роботы-чистильщики без единого электронного вопроса убрали раскиданные подушки, испачканные невнятной смесью питательных жидкостей. Стаканы тоже подберут, пока хозяин комнат будет стоять, глядя на стену немигающим взглядом, но внутренне обуреваемыми таким торнадо разнообразных чувств, что даже бы эти бездушные железяки удивились разрывающей на части сознание буре в сознании амарант-генерала.

Впрочем, уборщики и не собирались удивляться тому, что этот самый хозяин стоит столбом и с зажженным оружием в руках.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Рей уже битый час спорила с советниками о целесообразности полной эвакуации персонала с разбитого разрушителя. На их тихие доводы, что дешевле построить новый и перевести оставшийся персонал туда, а не ремонтировать полуразрушенный корабль, она никак соглашаться не хотела. Не то чтобы ее сильно волновала озвученная стоимость нового судна, просто до жути не хотелось бросать разбитый в очередной стычке корабль. Чертов жесткий воротник почти душил ее и, в какой-то момент, она решила озвучить всем свое решение подготовить к ремонту разрушитель и до кучи отдать приказ о начале строительства нового. А что? И старый в строй вернут и новая грозная боевая единица не помешает, благо после подавления очередного глупого восстания решившая отколоться система еще долго будет служить источником денег. И только она вспомнила о стакане с энергетиком в руке и перед озвучкой решения отпила, дабы промочить пересохшее горло, как сзади недвусмысленно что-то зашевелилось.

Видимо, она зря решила сделать глоток. Зря вообще решила повернуться, поглядеть за спину. Нет, ну краем мозга она уже понимала, что там будет, но слишком это уж было неожиданным.

Миг, и на нее смотрела знакомая бесстрастная морда амбала.

А Рей, в лучших традициях низкопробных комедий – подавилась. Банально поперхнулась злополучным энергетиком, будь он неладен вместе с дроидом, притащившим его. И не просто подавилась. Чертова жидкость пошла со всех отверстий, благо, что из ушей не брызнула. Но из глаз слезы тоже чуть не выплеснулись.

Громила так и стоял, глядя на монитор над ее головой, явно считывая с него информацию, пока она прогоняла советников. Старалась как можно незаметнее вытереться, пока из зала неторопливым шагом выползали советники.

От вопроса, каким хреном она вообще тут извращается, старательно скрывая свой конфуз, Рей разозлилась. От ухмылки бугая почти осатанела, на голой обиде швыряя в того стакан. Зато почти сразу успокоилась, когда тот заметно дернется, уворачиваясь от брошенного снаряда. Правда, ни в чем не повинный стакан сразу же зазвенит, укатываясь за пределы галлюцинации, исчезнув из зоны видимости сразу за мерцающей завесой.

Не стала заморачиваться раздумьями, выкинув из головы все. Уселась поудобнее, дабы повнимательнее поглядеть на все это непотребство. Видела она до жалости мало, словно громила был в некоей клетке, за пределами которой все размывалось до состояния пустоты. Зато хорошо рассмотрела кусок стены со странными панелями освещения, невольно поражаясь некоей незаконченности и неудобства подобного решения. Огрызок стола и кусок панорамного иллюминатора, не давший ни толики информации о расположении той стороны. Зато вдоволь нагляделась на застывшую фигуру, своими габаритами смущавшую даже на таком расстоянии. Черноволосый. Высоченный. С резкими чертами лица, безразлично глядевшего на нее с той стороны, как на букашку. Обычный человеческий, какой-то стандартный что-ли нос. Вполне обычные губы, слегка удивляющие свой одновременной пухлостью и жесткостью линий. И бездонные страшнючие глаза. Какой-то квадратный, с руками, явно способными одними длиннющими пальцами ломать шеи. Да у него обхват шеи был как три ее бедра! Запакованный по самые уши в строгую одежду, с накидкой на одно плечо, в ремнях непонятного назначения и в устрашающего вида сапогах по самые колени. Будто чужак был готов ко всему и прямо сейчас.

Ей почему-то захотелось рассмеяться в голос от его сурового вида. В голову тут же влезли непрошенные картинки отпечатанных под веками рельефов мышц и застарелых и не очень шрамов.

А потом и навалилось ехидное желание напакостничать. Вернее, проверить кое-какие теории.

Ну и напакостничать тоже.

Брошенный в него еще один стаканчик и утянутый со стола командный коммуникатор не произвели на ту сторону никакого впечатления. Амбал даже не стал дергаться. Даже не мигнул, гаденыш.

Рей сама подошла к пленке преграды. Ей уже надоело строить пустые теории относительно всего этого. Просто взяла и ткнула. Рука не прошла дальше завесы, пружинисто отскочив от нее.

Ей же сразу полегчало.

Видит Всеотец, как же ей полегчало, что все это непотребство не плод ее воображения, а вполне реальное… нечто? Настолько полегчало, что Рей уже не задумывалась о дальнейших действиях. В лицо статуе полетели перчатки, тут же едва слышным шлепком упавшие за преградой, но невидимые из-за громилы в черном. Туда же улетел и личный командный коннектор.

Один мысленный приказ и личные дроиды притащили ей обед буквально через мгновения.

В амбала полетели фрукты, но тот стоически с непробиваемым видом терпел ее выходки. Дроид яростно визжал на все лады и категорично сверкал индикаторами на панелях, когда разогнавшаяся на шкодливом интересе Рей подняла его своей Мощью и отшвырнула в сторону чужака. Бедный дроид приземлился с грохотом и, завывая на двоичном коде о дурости командования, сбежал так быстро, что Рей почти устыдилась. В ту сторону полетел и декоративный стул. Этот стул никогда ей не нравился. Рей никогда не понимала, нахрена в каждом конференц-зале стояли подобные конструкции в количестве как минимум десяти штук. На них и смотреть-то было сложно, не то что сидеть.

Преграда не пропускала только ее.

Незваный гость даже не шелохнулся за все это время.

От его непрошибаемого вида Рей снова рассердилась. Захотелось хоть чем-то стереть эту безжизненную маску.

Сделать хоть что-то.

Расшевелить его хоть чем-то.

Миг, и лезвие меча, доставшегося ей от Всеотца, а тому от отца и так далее, с легким шелестом уже вылезло из длинной рукояти. Амбал медленно повернул лицо к застывшему у плеча кончику оружия, а Рей… внутренне возликовала. Хоть сейчас чужак отреагировал. Мелькнувшую мысль, что в отличие от остальных предметов, меч оставался видимым, даже пронзив завесу – она придержала. Только сама застыла, повторяя немигающий суровый взгляд незнакомца. Если тот все-таки настоящий, живой, и не полный кретин, то должен понять, чего она ждет.

От кивка амбала еще один камень упал с души. Тот оказался не идиотом и вполне настоящим. Ну, относительно настоящим.

И абсолютно невосприимчивым к ее оружию.

Она так-то привыкла, что против ее меча, имевшим родословную в несколько десятков тысяч лет, не выдерживало ничего материального. Привыкла, что живое от простейшей царапины погибало в считанные часы, неживое обугливалось и рассыпалось в прах. Но громила был явно нематериальным в ее реальности, потому и лезвие прошло, не встретив никаких препятствий. В следующий раз она попробует достать его вторым, белым, мечом, если уж черный не помогал ни разу.

Может прокатит, мало ли.

Комментарий к 4

Веселуха начинается?

========== 5,6 ==========

Рен честно собирался сообщить Императору все новые детали. Он бы и сообщил, если бы его на полпути не перехватил срочный приказ прямо сию секунду явиться пред монаршие очи. Следовало поторопиться, если такая срочность. Не на пустом же месте вылез этот приказ, ведь монарх прекрасно знал, что Рен уже и так направлялся к нему.

После все пошло наперекосяк, и он так ничего не расскажет своему сюзерену. Проблемы навалились такие, что Рен лишь скрипнул зубами, стоя перед Императором, очень внимательно слушая новости и уже выстраивая в голове план действий по решению всех незваных неприятностей.

Лишь завидев бледную мордочку в сиянии очередного медблока, Рен понял, что оказывается, все это время и не вспоминал о своей непрошеной гостье. Настолько все пошло по краю бездны, заняв все мысли, что лишь при виде перекошенного лица девчонки он вспомнил о ней.

Когда до него вдруг дошло, что галлюцинация намертво вцепилась в ребра с той же стороны, где у него сейчас зияла красивая дырища вместо костей, его вдруг… так замутило, будто это лично вырвал из ее бока приличный шмат плоти. От застывших в уголках глазенок слез стыла грудь и все, на что хватило смелости и сил, это скривиться от чувства неимоверной вины. Хотя сам Рен потом долго сидел и думал, откуда у него вообще взялась это вина и колючий стыд, перекрывший физическую боль.

Под ногами у нее сновали неясные тени, неустанно копошась и суетясь наплывающими комками. Облегчение на ее лице Рен заметит сразу, ловя себя на том, что неотрывно следит за происходящим за мерцающей преградой.

А потом поймет, что и ему уже совсем не больно. Онемевший в какой-то неуловимый миг бок и не ощущался бездонной смесью тягучего жжения и рвущих душу хаотичных спазмов.

Через несколько нескончаемых мгновений девчонка с той стороны подпрыгнет с кресла и яростно искаженных лицом рванет на преграду и Рен с новой порцией горького нечаянного стыда мог лишь наблюдать за кривившимися губами, что явно выплевывали в его сторону самые грязные ругательства.

Все, на что у Рена хватит мозгов, это… вдруг ощутимо ущипнуть себя за щеку.

В доказательство к толком не сформировавшейся догадке, он сразу заметит, как очумело застынет девчонка с разгорающимся красным пятном на щечке.

Рен бы и расхохотался в голос, если бы и сам не был ошарашен подобным поворотом обстоятельств. Но не сдержится и ухмыльнется, когда девчушка наклонит набок голову… и демонстративно высунув самый кончик алого язычка, сама себя укусит. Да так укусила, что у Рена чуть глаза не выскочили от подобной боли, благо привычно надетая личина удержалась на месте и он не взвизгнул как маленькая девочка.

Голову залило нервным весельем, едва он увидит, как судорожно та задерет рукав строгого мундира и изо всех сил, со мстительным оскалом, вцепится ноготками в собственную тыльную часть ладони. Ему даже косить глазами не надо было, чтобы углядеть четыре лунки багровеющих отметин на своей кисти.

Он знал, что и она тоже это заметит.

Девчушка давно испарилась дымкой, но Рен вдруг понял, что отчаянно желает оказаться по ту сторону гребаной преграды. Правда, зачем ему туда так сильно надо, он и сам не поймет. Но почему-то пообещает себе быть впредь аккуратнее, если уж непонятным хреном девчонка получает всю его боль.

Зато позже вспомнит, что в первую встречу она тоже держалась за плечо. И ему внезапно снова станет очень муторно, едва он поймет, сколько всего валилось на его бренное тело за время с их первой встречи.

Где-то внутри мелькнет мысль, что и он так-то тоже чувствует ее боль, и тогда ему окончательно станет ясно, откуда у него на пустом месте возникают синяки и без ножа режет тело непонятными конвульсиями.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

От врезавшейся в бочину боли Рей не просто споткнется на месте.

Она попросту рухнет на колени перед всем советом.

Ну да, вот она мрачно выглядывает в лицах советников проблески хоть каких-нибудь оправданий, а вот изо всех сил стискивая зубы, чтобы при всем народе банально не завыть, пускает во все стороны слюни и слезы. Боль была настолько ужасной, что уже через несколько секунд она все же краем мозга ловит себя на том, что все-таки да, воет, но уже было абсолютно все равно, что о ней подумают.

Очнется Рей уже в своих покоях, куда ее явно притащили медики. Откуда-то она знает, что в сверлящей бок и разум боли нет ничего настоящего. Ей даже не надо было смотреть на свои ребра, все равно все будет на месте. Потому и притащили сюда, а не в медчасть. Дроиды уже обкололи ее со всех сторон всеми возможными блокираторами, но Рей уже откуда-то знает, кого она увидит раньше, чем боль притупится.

Впрочем, она даже не сомневается, кого она увидит.

Некая невнятная жалость к громиле все же проснется, едва она увидит, насколько страшна его рана прямо под левой подмышкой и до самой брюшины. Бугай честно держал равнодушную морду, явно терпя жуткие страдания, что отдавались резкими волнами, доставая до самых кончиков волос. Знакомый незнакомец лишь едва заметно скривит лицо, но заметно расслабится, только у Рей бок вконец онемеет от жуткого количества медикаментов.

А потом до нее дошло. Понимание врезалось в нее тараном, снося привычную сдержанность чудовищным валом.

Они что, делили боль?!

Через бушующий вихрь комковато-горького гнева пролезет чувство окончательного понимания происхождения всех этих непонятных ощущений от неожиданной чесотки в самых странных местах и вот этих некрасивых пиков колкой агонии. Но крышу ей сорвало от знания, что теперь не только его боль – ее.

Все его чувства – тоже ее.

Вся та мешанина эмоций, иногда раздирающих сознание – не ее! Рей готова была снова рухнуть на колени от отчаяния. Весь контроль, который она старалась держать в своей жизни, весь порядок, налаженный и привычный – теперь лишь пустой звук! Хватило лишь одного вопроса, чтобы сорваться окончательно.

Что же с ней будет, если этот чертов кретин вздумает помереть?

Это было… страшно.

Ей стало настолько страшно, что даже не поняла сама, в какой момент подпрыгнула со своего кресла и начала выкрикивать грязнейшие ругательства, что одним соленым от слез комком вываливались изо рта.

А потом этот ублюдок… ущипнул себя за щеку.

Одним молниеносным движением, даже не меняя гадостного выражения лица. Цапнул… и выжидательно продолжил пялиться. От разливающегося по собственной щеке жжения Рей моментально придёт в себя. В голову пришло лишь одного решение для проверки новой догадки. Если она чувствует его, прилетит ли ему ответно? Глупое решение было, ехидное, почти детское. Но в голову больше ничего не пришло. Намеренно высунула кончик языка, словно предупреждая говнюка, что сейчас он тоже отхватит. Укусила себя так, что чуть сама же и не взвизгнула, мысленно проклиная все на свете, включая себя за тупость. Чуть не откусила язык из идиотского желания проверить!

Ублюдок с той стороны лишь чуть поморщился, но этого для Рей хватило. Что же, будет проверять дальше. Впившиеся в кисть ногти продавили кожу, как размякшую глину, а громила и не дернулся, но она без труда уловила наливающиеся идентичные синячки на тыльной стороне его левой кисти.

Продолжать почему-то не хотелось, да и пленка преграды резко испарилась вместе с громилой с дырой в боку, и Рей просто села на пол, судорожно вытирая мгновенно вспотевший лоб.

Думать что-либо сил уже не было.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Рен все ждал.

Честно ждал.

Зыркал по сторонам, ежесекундно вглядываясь в пол, в стены, в воздух в ожидании плывущих исчерканных линии.

Девчонка не показывалась уже несколько месяцев как.

Привычные дела уже никак не отвлекали, и в какой-то момент он даже умудрился подумать, что все это было лишь его богатым воображением, настолько давно он не видел ее. Но уже буквально через сутки у него на руках появились странные длинные полосы, словно кто проехался ногтями. От радости, возникшей в душе в тот момент, он аж поежился… и цапнул себя за ягодицу. Как можно незаметнее ухватился, а то негоже перед всей солдатней себя за задницу мацать, благо накидка на одном плече надежно скрывала его действо. Ущипнул себя так, что сам чуть не подпрыгнул.

Буквально через секунду щеку обожгло. Щека загорелась так сильно, словно он сам себе залепил нехилую затрещину. Ровная шеренга вышколенных пехотинцев, сверкающих броней и оружием, заметно колыхнулась, и Рен, сразу заметивший отшатнувшихся солдат, вдруг понял, что откровенно улыбается во весь рот, глядя сквозь офицеров, замерших сбоку.

Он даже не стал заморачиваться и считывать эмоции перепуганных страшным оскалом начальства. Так, слегка проехался по мозгам, и утопал прочь, внезапно поймав себя на мысли, что готов почти насвистывать.

Она появилась вечером, когда он, давно растеряв нечаянное благодушие, злостно швырнул коммуникатор на стол, нисколько не беспокоясь о целостности аппарата. Ничего не будет этому коммлинку, тот и не такое переживал. Рен уже готовился упасть на кровать и мысленно считая одинаковых пехотинцев, наконец, заснуть, но воздух поплыл, явив девчонку с той стороны прозрачной пелены.

Она была рядом, буквально через пяток метров от него. Сделай он несколько шагов, он бы даже мог бы выставить и свое оружие. Ладонь прямо-таки чесалась, взывая к привычной тяжести рукояти сейбера. Но она лишь бросила на него яркий, до болезненности в висках красивый взгляд и отпрыгнула в сторону.

Вариантов поведения у него было не очень-то и много. Смотреть на нее или заняться своими делами, сделав вид, что ничего необычного не замечает. Сделать вид, что за спиной нет тонкого тела со странными, даже на вид неудобными мечами, конечно, было бы проще всего.

Но как будто у него вообще был выбор.

Девчонка еще долго будет кружить перед ним в боевом танце, нападая и защищаясь против юркой серой тени. Будет падать на колени от очень грубого удара или изящно уворачиваться, будет падать на спину, но тут же подскакивать на ноги с неправильным радостным оскалом, заставляя грудь Рена заполняться чем-то жутко тяжелым и одновременно невесомым, оплетая мысли неким извращенным восторгом и восхищением. Все впитывал как губка каждое движение тела, каждый замах и выпад. Старался запомнить каждый изгиб женского тела, ловил каждый выдох и изменения на лице. Если бы он мог, он бы предложил ей сразиться в тренировочном бою.

Болезненная пульсация в висках внезапно поменяла дислокацию, нахально усевшись в паху.

Когда девчонка остановилась и взмахом руки отослала прочь серую тень, Рен почему-то взбесился.

Девчонка очень медленно, плывущей изящной походкой подошла вплотную к пелене и замерла. А потом в ее глазах мелькнуло нечто. От этого нечто вдруг сердце заколотилось погибающей в черной дыре звездой. Ожидание чего-то потянуло жилы, загибая позвоночник в хаотичный заломленный комок костей. Рукоять сама впрыгнула ему в ладонь и Рен выставил зажженный меч перед собой.

Без вопросов, без предупреждений.

Как ни старался, как ни напрягался, он так и не смог даже краешком коснуться ее мыслей, даже кусочка чужих эмоций украсть. Отголоски эмоций он мог лишь ловить с ее лица по малейшим движениям мышц, будь то дернувшиеся губы или поднятый уголок рта с нахмуренными бровями. И он почему-то никак не мог смириться, что вот эта наглая малявка смотрит прямо ему в глаза. Смотрит без малейшей капли страха, без единой крупинки ненависти, которые он привык видеть ежесекундно в глазах окружающих.

Та же лишь судорожно вздохнет, явно из последних сил заставляя себя не дернуться прочь от багрового блеска силового оружия, готового пронзить ее левый глаз. И исчезнет, оставив его глупо тянуть руку с активированным мечом.

Рен же будет очень долго крутить в голове мысль, что если бы у него была возможность, он бы не раздумывая насадил череп наглой девчонки на меч, настолько грызло душу понимание, что его затягивает в некое болото. Пучину, из которой ему не выбраться, если не заняться своим спасением прямо сейчас.

Он бы насадил ее не только на свой меч. И не только голову.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

После той раны Рей не видела его очень долго.

Настолько долго, что даже подумала, не сдох ли случайно этот говнюк или просто каким-то макаром затаился. Все тайком оглядывалась днем, или откровенно выжидающе таращилась по сторонам вечером, засев в своих апартаментах. Ни одного мало-мальски приличного синяка, что уже давно не вылезали в случайных местах, ни нагромождения неожиданных эмоций, что наваливались кучей в самый неподходящий момент. Ничего, словно и не было ничего. Что не могло не радовать.

Пока чисто случайно, забывшись, не почесала ногтями руку. Одним махом оставила себе такие следы, что сама и поморщилась. Только вот уже через несколько секунд задницу обожгло так, что она даже подпрыгнула, благо, сидела одна у себя в комнатах, некому было прокомментировать ее нервозное стягивание штанов.

На заднице появилось пятнище.

Краснючее, зудящее, прямо резало глаза нервы своими очертаниями и зудом.

Рей даже не стала морочить голову, откуда этот невероятный щипок. Мозгов не хватило на большее, чем со всего размаху залепить самой себе. Ну, чтоб отомстить.

Рей врезала сама себе… и рассмеялась от глупости своего поведения. Говнюк все же был жив и наглядно показал свою непонятную реальность. На душе вдруг стало так легко, что она готова была броситься обнимать первого попавшегося на глаза дроида-официанта.

Дроид никак не отреагировал на внезапные объятия.

Зад все горел, даже когда она тренировалась со своим учителем. От вида бугая за мерцающей преградой, Рей чуть не споткнулась. Незнакомец снова был в одних странноватых трусах. Она изо всех сил старалась не отвлекаться на его тело, но в итоге мужские рельефы внезапно победили.

Пришлось прекращать тренировку. Учитель, не сказав ни слова, удалился, оставив ее вдумчиво созерцать чужака. Внезапно разболевшаяся голова никак не помогала сосредоточиться.

Обстановка помещения с его стороны прямо выла о принадлежности хозяину. Четко разделенные зоны на рабочую и спальную чуть не вырвали у нее смешок. Черное, белое и серое. Нагляднейший пример солдатской аскетичности.

Кто бы сомневался, что у такого амбала будет не менее огромная кровать.

Прямо лежбище.

Таких же необъятных размеров стол едва держал на себе нагромождение незнакомой аппаратуры и мерцавших экранов, очень сильно своей прозрачностью напоминавших привычные ей голомониторы. От обилия знаков на тонких панелях зарябило в глазах, и Рей не стала заморачиваться попытками моментальной расшифровки письменности, решив, что потом выдернет из памяти и отдаст все это на растерзание шифровальщикам.

Невзначай порадовал огромный иллюминатор, выставивший чужие звезды напоказ.

Только она не узнала ни единого созвездия.

Рей почему-то почувствовала себя натуральной воровкой, что без зазрения совести открыто шарилась среди чужих вещей.

При этом чужие глаза смотрели на нее абсолютно ровно.

Устало.

Словно на голову громиле упала вся вселенная.

Без единого намека на злость или прочие обязательные для нормального человека эмоции при виде незваных наглых вторженцев, посмевших залезть куда не звали.

Встрявший в середине живота некий суеверный глупый страх рос, выталкивая наружу внутренности. Но потом Рей одернула сама себя. Какого черта ей вообще бояться? Разве что снова обмениваться болью, но вроде чужак тоже должен был понять, что ее боль теперь принадлежит и ему. Она давно поняла, что при всей четкости галлюцинации прямо взаимодействовать они никак могли.

Вообще никак.

В первую встречу они так-то друг друга убить пытались.

От воспоминаний, как они кидались друг в друга предметами, Рей нечаянно вслух усмехнется, надеясь, что ей больше не придется лично собирать брошенные вещи и осколки в ожидании уборочных дроидов.

Когда именно в его пустой руке возникнет знакомая рукоять – Рей так и не поняла. Выдержки все же хватило не отшатнуться от острия страшного луча, готового пронзить ее глаз. Лезвие, наплевав на все правила, прошло сквозь преграду полностью, уставившись самым кончиком плюющегося искрами меча прямо ей в лицо.

Чужак исчез, но Рей все еще с трудом собирала себя в кучу. Нет, уже не от мелкого страха, не от вида меча, а от мелькнувшей жестокой уверенности в чужих глазах.

Почему-то она готова была поклясться на костях своих предков, что громила, если бы был на ее половине, безо всяких раздумий прикончил ее. Без единого слова и сожаления, зашиб бы на месте.

Это было неожиданно обидно.

========== 7, 8 ==========

Через неделю была ее очередь просто смотреть на него.

А Рен просто демонстративно выбивал дурь из очередного спарринг-партнера. Махал руками-ногами, лишь бы не видеть ее застывшую некоей ломаной статуэткой в сумраке фигурку. Старательно держался подальше от пелены, а то было бы странновато, если он ударится об нее при всех. Чужие глазки не отпускали, царапая по спине и ногам эфемерными коготками.

Но все же упустил удар, запнувшись глазами на очертаниях едва видимых в сумраке бедер и плеч.

По животу полоснуло острой болью, и хотя сам даже не согнулся, он сразу заметил, как беззвучно охнула девчонка, складываясь пополам и отступая во мрак.

Занятие Рен остановил сразу, не понимая, почему это ее тренировка не аукнулась ему еще неделю назад, а вот его боль она почувствовала сразу. Из тренировочного зала убрались все, а ему даже стало немного стыдно от детской обиды в глазах девчонки.

Они бы так и стояли, если бы наглая малявка вдруг не открыла рот. Беззвучное для него шевеление губ вдруг принесло четкое знание, что она его… приветствует.

– Здравствуй, – честно ответит ей Рен.

Вежливость никто не отменял.

Девчонка явно его не услышала, но весь ее отчаянно храбрящийся вид нехило смешил.

От внезапно возникшего давления в ушах Рен бы даже поморщился, но до него сразу дошло, что это такое.

Звук.

Лишний, режущий барабанные перепонки звук. Отчетливо выделяющийся на фоне привычного гула корабля, резкими нотами выскакивающий из общего полотна обыденности. Новые ноты обрадовали его так, словно он нахаляву получил целую систему.

– Ой!

Голос девчонки донесся до него как через толщу воды, отдаваясь легким эхом и глухотой. Тоненький, почти писклявый.

Нежный…

На радостях он даже не нашелся, что и ответить. Так и таращился, чуть ли не по-идиотски пуская слюни.

– Ты… ты меня слышишь? Или… – нашлась первой малявка.

– Слышу…

О том, что и она его слышит, дал понять ее изумленный вид. Девчонка подпрыгнула… и радостно захлопала в ладошки. Рен почему-то тоже был готов скакать по кругу, разве что выдрессированное лицо уверенно сидело на месте.

– Привет…

– Здравствуй.

А потом все пошло по одному срамному месту. Хотя Рен в принципе понимал, почему. Может, стоило хотя бы выключить меч?

– Я тебя не боюсь, – весьма дерзко вскинется наглая девчонка.

От столь дерзкого тона Рен только неверяще уставится на нее, моментально вспыхивая. Некое морально удовлетворение и радость от новых условий их связи неожиданно померкнет под валом его ярости.

– Зря.

Девчонка… лишь грубовато рассмеялась. Неприкрыто, совсем по-хамски, сощурив глаза.

– И что ты сделаешь мне, а? Задавишь интеллектом и мрачностью?

Это Рену крыть было нечем. И только он открыл рот, чтобы ляпнуть в ответ что-нибудь язвительное или оскорбительное, как с той стороны девчушка словно бы сдулась спущенным шариком.

– Так. Так-так. Мы… немного уехали не в ту сторону. Давай начнем сначала, – примирительно кривя лицо и выставляя открытые ладони, пролепетали с той стороны. – Ладно?

Милостивый кивок от Рена она проглотила с закатившимся от возмущения глазами.

– Так. Раз пошла такая пьянка. Фух. Э-э, ну привет, еще раз.

Это приветствие пропустил мимо ушей, честно выжидая продолжения. Молчал, пока девчонка снова не взорвалась.

– Эй, кусок невоспитанного металла. Мог бы и поздороваться в ответ, – прошипела она, искажая лицо в заметном гневе.

Новая наглость окончательно сорвала с болтов терпение Рена, снова поразив до самой глубины души.

Изумлению не было предела. Словно девчонке инстинкт самосохранения вообще забыли выдать.

– Кто ты такая? Ты вообще понимаешь, с кем разговариваешь?

Видимо, лицо у него самого было не фонтан, что глядя прямо ему в глаза, девчонка… снова рассмеялась.

– Понятия не имею, кто ты такой. Но уже сейчас могу назвать тебя неотесанным мужланом.

Рен честно досчитал до десяти. А потом и до ста. А потом глянул на хитрую мордашку девчонки и понял, что зря считал.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

В этот раз была ее очередь таращиться.

Пялясь на него, Рей все думала, почему бы и нет-то.

Она так-то уже собиралась банально ложиться спать, зато ехидно подумала, что теперь и она его вроде как отвлекает. Не то чтобы считала свою фигуру идеальной, но вроде было на что поглядеть. Впрочем, до четкости линии фигуры громилы ей было очень далеко. Рей безо всякой застенчивости так и стояла в трусиках и мизерной маечке, провожая каждое движение чужака. Она поймает себя на мысли, что совсем не парится обстановкой вокруг него и странным стилем одноручного боя. Его противника она толком не видела, могла лишь угадывать в мечущейся серой тени силуэт. Так и торчала, пока им обоим не прилетело.

Рей даже сдавленно охнет от тупой боли в животе, проклиная свою созерцательную расслабленность. Бугай сразу остановил тренировку, изящным взмахом явно прогоняя всех.

А после они так и торчали друг напротив друга, откровенно разглядывая. Обстановка резко стала откровенно неудобной, карикатурной.

– Привет, – ни на что не надеясь, но твердо глядя амбалу в равнодушные глаза, четко произнесет Рей. Она даже честно попытается приветливо улыбнуться, все-таки правила вежливости, пусть и призракам, никто не отменял.