Текст книги "Два мира (СИ)"

Автор книги: Имир Мади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Невнятный страх снова выскочит чертиком из табакерки, когда громила в ответ сделает шаг в ее сторону.

Но гнильца исчезнет в момент, когда она увидит двигающиеся губы, четко давшие понять, что галлюцинация изволит говорить вслух. Движение рта были незнакомы, но почему-то Рей понимает, что ей в ответ прилетел такой же привет, а не послали на все стороны вон. Она тут же понимает, что вид у нее стал как у последней идиотки с ее приоткрывшимся от неожиданности ртом и выпученными глазами. Но таки справедливости ради, она даже не ожидала подобного проявления с той стороны. Еще доли секунды назад словно ничего больше не собиралось меняться.

Потом пришел гул.

Влез в уши буравчиком, но мягонько так, несмело.

Ей понадобилось аж целая минута, за которую пришло странное знание, что звук этот не принадлежит ее стороне. Звук был узнаваем на грани восприятия, и ей понадобилось еще несколько секунд, чтобы понять, что так звучит космический корабль. Звук, который всегда воспринимался на интуитивном уровне теми, кто проводил большую часть жизни в космосе. Точно также звучит любой другой корабль, набитый экипажем, едой и оружием и находящийся в открытом космосе. Этот чужой звук удивительно четко и делимо вплетался в привычный гул ее корабля.

Новая часть галлюцинации заставила ее сердце биться так быстро и часто, что Рей даже отступила на шаг, с некоей потаенной радостью замечая еще одну реакцию чужака.

Словно тот тоже услышал нечто новое для себя.

Выскочившая радость в глазах с той стороны была неожиданной, и это стало таким откровением для нее, что Рей даже нечаянно прикрывает рот рукой, чтобы уж совсем не выглядеть тупицей.

– Ой!

Бугай с той стороны смолчал, судя по неподвижности губ, только стоял и немигающе таращился, пугая ее неуловимо изменившимся лицом.

– Ты… ты меня слышишь? Или…

– Слышу.

От звуков мужского голоса Рей откровенно подпрыгнула. До нее донеслось нечто вроде затухающего эха, в котором отчетливо слышался ответ. Нечаянно прокралась мысль, что даже его голос полностью подходит образу.

– Привет… – как можно осторожнее выпалит она, старательно глядя ему прямо в глаза, а то взгляд так и норовил съехать гораздо ниже.

– Здравствуй.

Рей почти обрадовалась, но глаза бугая вдруг потемнели, при этом весь его вид показывал абсолютное равнодушие, словно сейчас происходил совсем обыденный разговор, а не непонятная связь, соединившая двух абсолютно незнакомых людей.

Этот кретин даже оружия не убрал.

– Я тебя не боюсь, – вдруг ляпнет Рей, сама от себя не ожидая. Ответ прилетел эхом мгновенно, будто тот заранее знал, что она выдаст.

– Зря.

От этого грубого тона она сразу вспыхнет факелом ярости, даже не стараясь сдержать едкого смеха.

– И что ты сделаешь мне, а? Задавишь интеллектом и мрачностью?

Выплюнула… и тут же сама и сдулась, чувствуя себя эталоном невоспитанности и хамства. Все-таки она первая начала, выпалив глупость.

– Так. Так-так. Мы… немного уехали не в ту сторону. Давай начнем сначала?

С той стороны ей прилетел царственный кивок, от которого улегшаяся злость снова начала подниматься.

– Так. Раз пошла такая пьянка. Фух. Э-э, ну привет, еще раз.

А громила смолчал.

Светил своим равнодушным лицом и божественным телом и молчал так недвусмысленно, словно был самим Всеотцом, разрешающим ей продолжать.

Одним словом, Рей психанула.

– Эй, кусок невоспитанного металла. Мог бы и поздороваться в ответ, – прошипела она, искажая лицо в заметном гневе.

– Кто ты такая? Ты вообще понимаешь, с кем разговариваешь? – моментально прилетело ей в ответ, но Рей только снова рассмеется, пытаясь взглянуть на всю ситуацию со стороны.

– Понятия не имею, кто ты такой. Но уже сейчас могу назвать тебя неотесанным мужланом.

Рей вовсю глядела, как с лица бугая слезает маска безразличия. Наглядеться не могла, видя дернувшиеся губы и легкий поворот головы, отлично показывающий, насколько удивлен чужак. Еще бы сумела разобраться в яме черноты в глазах, было бы вообще хорошо, но там вертелось столько всякого и было намешано так жутко, что она бы тысячу лет разгребала по полочкам все это.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

В этот раз он честно старался держать себя в руках. Не потому что ему надавал моральных пинков монарх, когда Рен все же удосужился ему рассказать продолжение всех встреч. Конечно, Император прямо заявил ему, что впервые слышит о подобном явлении, но все равно макнул его лицом в грязь, выдав краткую речь, что подобное поведение недопустимо. В любом случае, наглая малявка первая открыла рот после тяжелого вздоха, будто ей самой было тяжело выдавливать из себя слова.

– Я… Рей. Рей Палпатин. Ну, меня так зовут. Э-э-э, прошу прощения за свое поведение. Пойми, для меня это… странновато. Не находишь?

Рен не сразу нашел, что ответить, залипнув на тонкое тело, задрапированное в подобие платья. Тряпки сидели на ней так роскошно, что он только спустя некоторое время даст себе ментального пинка, все думая, чего он так завис, будто ни разу не видел в пух и прах разодетых барышень. Но без труда признался сам себе, что и мундиры и вот это платье сидели на ней отлично.

– Кайло Рен.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Всеотец лишь задумчиво уставился сквозь нее, когда она вкратце пересказала новые детали. Рей хотела было просто открыть свое сознание, чтобы он сам все посмотрел, но передумала, когда вспомнила, какие низменные мысли ее сопровождали. Подобные мысли совсем не то, что стоит показывать родителям. И ее почему-то так ломало изнутри, что Рей еще очень долго думала, стоит ли вообще что-либо рассказывать. Словно все это дерьмо ну никак не должно было касаться кого-то другого, кроме нее и чертового громила по ту сторону преграды.

Отец долго думал.

Очень долго. Но Рей дождалась, когда Отец отомрет и встав с места… погладит ее по голове.

Всеотец, оказывается, нихрена сам не понимал. Но от его разрешения делать что хочет, Рей почему-то банально разрыдается. Слезы брызнут, как у малолетки, которой дали миллиард кредитов и отправили тратить как душе угодно. Одна мимолетная ласка от родителя… и она сдулась, позволяя отцу присесть рядышком и притянуть ее голову к своему плечу.

Громила явится перед ней в тот же вечер, и только тогда Рей задумается, почему их связывает только по вечерам.

В этот раз ей не хотелось ничего. В голове почему-то было так пусто и легко, словно своим разрешением Всеотец разметал в прах все надуманные сомнения и дилеммы.

– Я… Рей. Рей Палпатин. Ну, меня так зовут. Э-э-э, прошу прощения за свое поведение. Пойми, для меня это… странновато. Не находишь?

Едва Рей поймет, что ее фамилия не произвела на него абсолютно никакого впечатления, то почувствует себя… обычной. Самой обычной. Самой что ни на есть обычной живой девушкой, коим дозволено быть самим собой, быть настоящей. Без вот этого показушного пафоса и помпезности. Без наигранных личин и злых пересудов за спиной.

Правда, было чуть непонятно, в какой же дыре сидит громила, если ее фамилия вообще не нашла никакого отклика на чужом лице.

Впрочем, ни его оружие, ни письменность и звезды за бортом все равно были ей незнакомы, а знаков отличия, при всей его военной выправке, она так и не углядела.

– Кайло Рен, – донеслось до нее эхо, принося заметное воодушевление.

========== 9,10….15…20 ==========

В голове все время крутились какие-то совсем другие слова, схожие по количеству букв, но принципиально иного смысла. Он бы и предоставил всем гораздо более расширенную версию обидных донельзя оскорблений… но воздух сбоку поплыл.

Вся красноречивость куда-то моментально сдулась.

Рену даже не пришлось имитировать заинтересованность чем-то категорически иным, чем доклады об очередном фиаско. С некоторых пор ему больше нравилось болтать со своей галлюцинацией, чем разгребать последствия тупизны подчиненных.

Рен уже и не парился мыслями о моменте, когда именно они вдруг перешли с отстраненной нервозности на неприкрытое дружелюбие. Каким образом они вдруг нечаянно сблизились – тоже не парился. Стянутый внутри тугой клубок черноты вдруг оказался распущенным, разодранным на мелкие нити, как разлохмаченная бесполезная кисть художника. Девчонка неким образом взломала его тщательно выстроенные стены саркофага, в котором он давным давно похоронил свою человечность. Насильно вырвала своим голосом наружу все самое сокрытое, а внимательными колючими взглядами умудряясь доставать до самых печенок.

Девчонка умудрилась даже заставить его шутить.

Пусть грубо, пусть зачастую неуместно, но Рен внезапно понял, что ему даже нравится ее естественная реакция.

Она оказалась умна.

Признаться, он бы сильно расстроился, окажись мелкая стервочка глупым бревном. Умна, да.

А еще самоуверенна, язвительными, но меткими едкими репликами дергая за давно позабытые струны внутри. Почти заносчива и весьма цинична, но при этом обладала таким живым характером, что Рен попросту терялся. Была дерзкой, но умудрялась мягко сглаживать разговоры, едва они перешли от осторожного прощупывания почвы к неторопливым пустым беседам за отведенное им обоим время. Внезапно вышло, что они могут разговаривать. Вполне как обычные люди. Вполне по-людски обсуждали вкус еды и технические характеристики кораблей. Могли без проблем перебрасываться мнениями. С ее стороны всегда летели аргументы, которые она взахлеб, без толики сомнений, бросала ему, он же умудрялся где-то просто противоречить, опираясь на законы своего мира, где-то с готовностью соглашался. Обсуждали методы работы и места, красоту которых Рену было не понять, честно признавшись, что ему побоку красоты посещенных планет. На что Рей каждый раз умилительно фыркала, то ли соглашаясь, то ли признавая в нем последнего дурачка. Все выданное время они отдавали неким тихим, но довольно жарким спорам, зачастую на полуслове прерываемые непонятной волей.

Ему было с ней удобно. Уютно. Он чувствовал себя нормальным.

Он после и вовсе будет готов назвать ее совершенством. Без каких-либо сомнений.

Единственное, о чем безмолвно договорились – не обсуждали места, где они находились.

Рен долго обдумывал, почему они избегают именно этой темы, но кроме как опасения за свои миры, он так и не придумал.

А еще маленькая нахалка оказалась очень красива.

Как ни отнекивался сам от себя, все же признавал, что новых встреч он ждет с возрастающим ожиданием. Все было таким уместным, пока он не похолодеет от мысли, что все-таки увяз в каком-то болоте, где все нити замыкались на ней. На той, что внезапно забрала почти его мысли.

И едва Рен окончательно сформулировал себе откровенную симпатию к ней, то ощутит некую вылезшую злость на неправильность всей ситуации.

И в этот момент все же решится попытаться отвлечься от этой сильной заинтересованности.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

От его внезапной, явно нечаянной грубоватой шуточки у Рей чуть не выпадают глаза и глупо открывается рот. Второй раз причем.

По крайней мере, он не разбрасывался никому не нужными комплиментами и трехэтажными пустыми речами.

Некоторое время спустя Рей понимает… что ей нравится слушать Рена. Тот не дергался, не выглядел нервным. Он словно зажатый камнями со всех сторон цветок, с трудом, с боем, но раздвигал стены своих ограничений и раскрывался. С каждой встречей становился все менее мрачным, более расслабленным, все чаще заменяя равнодушную маску заметно помягчевшими чертами. Его лицо словно училось двигать мышцами. Все, что вылетало из его рта, не казалось пафосным фарсом. Не покрывался нежданной испариной, не отворачивался, что-то рассказывая. Разговаривая с ней, тот всегда был чуточку рассеянным, очень сильно отличаясь от того властного сукиного сына, что без раздумий отправлял на смерть своих людей и сам неистово лез во все передряги.

Совсем не тот страшный и жуткий монстр, которого она собиралась зарубить в первую встречу.

Когда она понимает, что Рен просто делится с ней мыслями, то ловит себя на нетерпеливом ожидании новых встреч. Как и осознает, что во время их разговоров весь мир становится ненужным и неважным. Словно дышала всем телом, а не просто легкими. Даже поймала себя на том, что ей становится привычным тот неожиданный восторг при каждом его появлении. Она тоже старалась быть с ним предельно честной, часто понимая, что ходит по самой грани с хамством и грубостью, в какой-то момент четко осознав, что все это равнодушие и показушное безразличие всего лишь маска. Личина, за которой оказывается прячется вполне живой человек. Со своими тараканами.

Потом еще и вышло, что она, оказывается, полностью поддерживает его взгляды на мир в целом, что неимоверно обрадовало ее.

Они могли говорить о чем угодно, сидя каждый со своей стороны. Рей давно поняла и дала понять, что они оба не самые последние люди в своих мирах. Рен и не скрывал ничего, почему-то отвечал на все вопросы. Вплоть до липкости сока незнакомых ей ягод до убойности орбитальных охранных станции и мощностей очередного дредноута. Словно тоже осознавал, что они настолько далеки друг от друга, что можно и не заморачиваться.

Настолько не заморачивался, что при первой же просьбе показать свое диковинное оружие – он молча подвинул к пелене столик и четкими отработанными движениями разобрал рукоять на кучу деталей, терпеливо разъясняя назначение каждой детали очень подробно. Пока в какой-то момент Рей поняла, что как минимум парочку законов оптики это оружие уж точно нарушает. По крайней мере, законы физики ее мира.

Единственное, о чем они негласно не обсуждали, так это местоположение их миров. Со своей стороны, она, конечно, по секрету говоря, хотела бы увидеться лично и все такое, но почти всерьёз остерегалась агрессии со стороны Рена. Ну, а что? Мало ли какие бредни сидят в его голове. Залезть-то к нему в разум ни разу ведь не вышло.

Незваного завоевателя только ей и не хватало.

Когда же он во время очередной встречи до кучи и еще так стеснительно улыбнулся, пряча глаза и опуская лицо, что Рей сразу задумается об уместности подобного поведения у таких людей, как этот человек. Столь милая улыбка не очень вязалась с общим видом громилы напротив нее, правда, потом все же решит, что это ей просто показалось. Слишком уж быстро Рен отвернулся, что ей могло и показаться.

После Рей и вовсе поймала себя на том, что даже прически делает из расчета понравиться. Конечно, у нее был богатый, относительно богатый выбор одежды, но на корабле, кроме как мундира, много не напялишь, поэтому изгалялась с волосами.

Еще была бы хоть какая-то реакция на распущенные волосы или собранные в жутко замысловатую прическу локоны.

Орущую совесть, что это все делается не для себя, а для громилы, Рей тщательно давит, понимая, что сама себе врет.

Совесть иронично тыкала, что она еще никогда для кого-то так не старалась. Просто Рей бессовестно радовалась, что в кои-то веки она чувствует себя подростком. Ей просто хотелось понравиться.

В следующий раз он лежал на кровати. Среди матово-серых простыней, кричавших о своей дороговизне и качестве, тот выделялся ярко-белым пятном. Вальяжно закинувший руки за голову, он без особого интереса смотрел вниз на себя, развалившись на подушках.

Рей же чуть не подавилась едой, нечаянно проследив его взгляд. Кусок уже непонятно чего был с трудом проглочен, а она сама почти готова была проклясть выверты их нечаянной связи.

Потому что она снова не видела никого, кроме возлежащего на своей постели Рена.

Кто-то, явно с усердием обрабатывавший ртом довольно большой, но не очень-то заинтересованный в происходящем детородный орган, был сродни малозаметной тени, лишь невнятными очертаниями похожий на человека, склонившегося в недвусмысленной позе. С усилием отвернулась, уж точно проклиная эту непонятную связь, что дала ей увидеть член чужака до мельчайших деталей, несмотря на тень, зависшую над ним. Тень-то явно старалась, вылизывая ствол громилы, только вот Рей до безобразия четко видела каждую венку и блеск разводов слюны.

Еще бы понять, что именно заставило ее выдохнуть и повернуться обратно навстречу влажным звукам. Увиденное вновь выплеснуло новую порцию адреналина в кровь.

Рен уже не смотрел вниз на себя и тень.

Теперь он смотрел только на Рей и от вида с той стороны ее сразу бросило в пот.

Стало вдруг неимоверно жарко и она невольно повела глазами по всем очертаниям тела, мимоходом удивляясь, что еще несколько секунд назад относительно вяленький член внезапно налился кровью, даже с ее стороны было видно, насколько его орган затвердел, увеличившись до гротескных размеров и напоказ выставляя свою каменность.

Рей почти дернулась от резкости его движений, когда мужская рука резко выбросила кисть, заметно жестко зарываясь в область волос мутно-прозрачной тени.

Когда кулак сильно дернул на себя тень, Рей осознала, что стоит совсем близко к мерцающей пелене между их мирами.

Когда она успела встать с места и подойти, она так и не поняла.

Завороженная увиденным, она лишь водила глазами по вмиг покрывшемуся капельками пота лбу, улавливая судорожные вздохи, дергавшие мощную грудь. Досконально осмотрела вибрирующие линии пресса и канаты жгутов мышц на бедрах. Все никак не могла проглотить жгучий комок, застрявший в горле от украденных стонов и самозабвенно закатывающихся глаз.

Одной рукой чужак вот-вот бы вырывал волосы серого пятна, но вторую он держал у своего бедра, стискивая простыню. Демонстративно не цеплялся второй лапищей за тень, словно заставляя смотреть.

Но Рей могла бы поклясться, что всем своим телом чувствует, насколько сладко серая тень работает ртом, прилежно вылизывая и глубоко втягивая стоявший колом агрегат.

Словно это она вон там сейчас лежит, позволяя тени запускать себя на всю длину.

Кисть, все сильнее стискивающая голову тени, неустанно ходит вверх-вниз, ровным темпом, и она все ошарашеннее смотрела на пах громилы, где едва заметно вибрировал ствол с крупной багровой головкой. Тень уж точно насаживалась на него до самых печенок, но все равно Рей видела все до последней извилистой венки. Серая тень ритмично словно обволакивала его, выставляя в разрезе напоказ каждый миллиметр. Пальцы на ногах уже сводило от жгучего комка в низу живота, безумно яркие вспышки колкого наслаждения били между ног, сводя судорогами напрочь промокшие бедра. Неумолимая волна поднималась все выше и выше, а Рей никак не могла оторвать глаз от зрелища с той стороны.

Тело приготовилось зазвенеть мощными спазмами, когда она сумела поднять глаза и посмотреть прямо в полыхающий жуткий огонь в черных провалах.

Ему кто-то очень мощно отсасывал, но смотрел громила только на нее.

Рей гораздо позже поймет, что она первая сделала шаг за грань пелены. Стена без проблем пропустила ее, хотя еще недавно упруго держала на месте.

Громила почти завоет, не выпуская тень из руки, но цепко глядя на Рей, вдруг сумевшей перешагнуть мерцающую завесу. Три шага и мужчина на кровати вдруг изменит взгляд из напряженно-злого на умоляющий, просящий.

Беззащитный.

Каким-то краем сознания она понимает, о чем ее просит мужчина.

Еще три шага и она проходит сквозь кровать между расставленных бедер. С этого ракурса видно намного лучше. Красивее. Интимнее. Ближе. Реальнее. Хотя куда еще интимнее?

Насколько ей неудобно так склоняться, настолько сильно хрипит мужчина с той стороны, когда она сливается с движущейся под его рукой тенью.

Словно уже она насаживается ртом на его толстенный член.

Словно она по-настоящему давится его размерами, старательно дыша через нос. Рей честно старалась влиться в резко замедлившийся ритм, глупо работая головой и как можно сильнее распахнув рот, невольно мысленно пытаясь представить, смогла бы она вообще принять такие размеры.

По всем параметрам и прикидкам – никак.

Она честно замерла, когда лапища с замотанными в кулак волосами остановила тень, явно ткнув ту носом в пах. Честно склонилась, тоже бы ткнулась носом в чужака, если бы он был реален.

Это зароилось, заворочалось глубоко внутри и прямо на самой поверхности ставшей сверхчувствительной кожи, дергая все жилы до единой. Раскаленная волна бездумно заворочалась такой мощью, что никому не было бы под силу остановить ее. Ни единого шанса. Без единого варианта на другой исход.

Удар по натянутому струной телу был сокрушительным. Вскрывшим кожу. Вывернувшим ее наизнанку.

От такой собственной разрядки Рей просто упала на колени, выжидая, когда же хлесткие спазмы перестанут терзать ее. Тело застыло, не слушалось вообще, навязчивая пульсация медленно отступала, а зрение с трудом, но возвращало фокусировку, и она расслабленно бухнется на спину. Через остатки наслаждения и не отступающей неги прорывались воспоминания его стонов и хрипов, так и валялась, созерцая возникшую рядом стену вместо кровати с распластанным телом. Странное чувство словно вынесло ее безвольное тело прочь из апартаментов прямо в корону ближайшей смертоносной звезды, плотные объятия тишины отдавались гулким стуком только начавшего успокаиваться сердца.

Рей еще долго бы глупо улыбалась в потолок, если бы до нее не начала доходить абсурдность ситуации.

Уже через пару минут она судорожно надеялась, что галлюцинаций больше не будет. Хотелось отрубить себе голову, залезть в самую глухую дыру и не вылазить до конца своих дней.

Иначе она просто не знала, как посмотрит в глаза чужаку, когда их связь соизволит соединить в очередной раз.

========== 21… 24 ==========

Он ведь хотел как лучше, только получилось как всегда. Через задницу, если уж совсем по-честному. Рен не очень-то долго и придирчиво выбирал, какую из липнущих к нему меркантильных аристократок пригласить к себе. Он даже не вуалировал приглашение, а прямо заявил в своей обычной манере, что ему от нее требуется. И даже не был удивлен, когда ему ответили с пылкой готовностью воплотить в жизнь все его капризы.

Он лишь чуть поморщится вечером, приглашая гостью отведать редкого вина перед самым действом, ибо только тогда он поймет, насколько жеманная девушка внешне похожа на ту нахалку, встреч с которой он жаждал больше, чем воздуха.

Едва гостья открыла рот, выплескивая на него противный щебет, он предпочел заткнуть ее древним, как сам мир, способом. Просто обеими лапищами надавил на плечи, с намеком, что же там именно предстоит делать гостье. Та сходу приняла правила и уже умудрилась расстегнуть ему штаны… как Рен просто сделал шаг назад и потопал к кровати, на ходу стягивая одежду. Думать о том, что голосок гостьи слишком противен ему, по сравнению с голосом мелкой ехидны – было так тяжело, что он чуть ли не начал анализировать боевую обстановку на окраинах Империи. Впрочем, рот приглашенной гостьи толком и не отвлекал, хотя та старалась, заметно удивляя своими способностями в оральном ублажении.

Поплывший сбоку воздух он заметил сразу, настолько его не интересовало происходящее в районе паха. Одного взгляда на девчонку с той стороны хватило, чтобы Рен сполна прочувствовал напряжение моментально налившегося кровью члена. Безумие накатило на него, без особых усилий затягивая в омут наслаждения. Ее глаза неотрывно осматривали каждый кусочек его тела, порождая дичайшую похоть, через которую Рен едва понимал, что в голове у него вдруг крутится только одна мысль.

БЛИЖЕ! БЛИЖЕ! ПОДОЙДИ БЛИЖЕ! НУ ЖЕ!

Разум затягивало непроходимым плотным облаком от ее враз потяжелевшего дыхания, чутко замеченным внимательными глазами, коими он все смотрел и смотрел на нее. Голова кружилась все сильнее от вида мелькающего язычка, бездумно облизывающего пересохшие маленькие губы.

Едва он понял, что она неведомым образом прошла сквозь ненавистную преграду, мир закачается огромным маятником.

Пожалуйста, еще ближе! Пожалуйста!

Разум окончательно отключится, едва он углядит, где именно и как именно она встала на колени. Ему даже не нужно было пытаться разделять лица обеих женщин, недвусмысленно склонившихся над его бедрами.

В тот момент он понял, что видит только ее.

Самый желанный для него взгляд был похотливо затуманен и Рен окончательно представил в своей руке волосы его наглой малявки, изо всех сил отметая знание, что держит совсем не ту женщину. Влажная гладкость чужого горла заменилась ярчайшей фантазией, где уже маленький ротик с усилием растягивал губы, чтобы принять его полностью. В его глазах уже прозрачные пальчики гладили его по бедрам, нежно стискивали перевозбужденный ствол, скользя совсем миниатюрным язычком по каждому кусочку чувствительной плоти. В его голове его маленькая наглая стервочка совсем неумело вбирала в себя его тело, заметно давясь, но старательными ласками забирая остатки души.

Сквозь взрыв в голове промелькнула мысль, что он еще никогда так болезненно-сладко не кончал.

Ни разу в жизни не ощущал подобного.

Когда понял, что он банально отключился, то встрепенулся было, но слишком лениво ему было, чтобы хоть как-то двигать телом и мыслями. Воодушевленная таким проявлением симпатии, гостья уже вовсю насаживалась вагиной на все еще колом торчащий член, с глупым повизгиванием стараясь поймать и для себя кусочек наслаждения.

Только Рен совсем расстроился, увидев на себе совсем не ту.

С враз обмякшего органа обиженная девушка слезла, но не смея высказать и толики разочарования, лишь подобострастно попыталась улечься рядом.

Рен прогнал ее без всякого сожаления, чувствуя в себе некую пустоту.

Он потом так и не понял, почему вел себя, как последний ублюдок следующие четыре встречи с Рей. Единственное, чем мог объяснить свое выпяченное безразличие, был банальный стыд.

Даже смотреть ей в глаза было очень стыдно.

Хотя за что ему было стыдно – объяснить даже сам себе бы не смог. От этой мешанины в голове в висках постоянно стучало тысячей молоточков, отчего Рен даже и не пытался приблизиться к пелене. В любом случае, его хваленой выдержки хватило ненадолго.

С первой же секунды очередной встречи она начала что-то говорить, и Рен, вовсю впитывая в себя звуки ее голоса, просто молча поднял на нее глаза. С абсолютно пустой головой еще и нахамил для полного счастья.

Она так неожиданно округлила глаза, что он чуть не поперхнулся собственными слюнями. Одно выражение лица говорило, что та едва сдерживается, чтобы нервно не рассмеяться, как происходит, когда шутка вроде и шутка, но на деле ты и не уверен.

Вообще не уверен.

В тот же миг Рен понимает, что он… влюблен.

Все признаки были налицо. Ему даже было стыдно за свое поведение, за показушную равнодушность. И все это было только перед ней, хотя чего скрывать, себя самого никогда не стыдился. Он бы и сказал что в ответ, но внезапно понял, что разучился формулировать предложения и вместо слов в голове вертелся лишь бессвязный лепет. И вместо того чтоб хоть как-то поддержать мало-мальски приличный разговор, он таращился на нее во все глаза и резко опускал взор, едва гостья сама поднимала на него взгляд. Хотя вроде хватило сил извиниться, тут же поймал себя на мысли, что он уже сотни лет ни перед кем не извинялся. Даже перед Императором. А еще ему хотелось встать на колени, и обхватив ее ноги, не отпускать до конца жизни.

Едва все это понимание сформировалось, как он уверенно сделал шаг к преграде, самоуверенно полагая, что если уж ее пелена пропустила, то и ему удастся провернуть этот трюк.

Не свезло.

Стена упорно не желала пропускать его на ту сторону. Нос сразу же заныл, жалуясь на столь странное обращение, что он не сдержал мимолетной улыбки.

Едва он это понял, как настроение испортилось моментально. Душа от злости почти почернела не от мысли, что он впервые позволил кому-то по-настоящему украсть его сердце, но от знания, что совсем неравнодушен к той, что была настолько недосягаема, что в принципе не знал, в какой галактике искать ее. Несмотря на то, что он уже давно нашел суицидников, отправленных в разные точки вселенной, возжелавших послужить на личную заинтересованность амарант-генерала. Он давно послал лучших ищеек рыть космос и лопатить черные дыры в поисках информации, что позволит ему раскрыть тайну.

Если бы собранная информация имела хоть какой-то смысл во всем этом беспределе.

С мелькнувшим расстройством на лице, гостья исчезла, а Рен сел на пол.

Боролся он с собой совсем недолго.

Отрицал свои чувства буквально один день. Злился, зазря угробил парочку адъютантов и отправил на медицинские койки с десяток офицеров.

А потом сдался.

С таким облегчением сдался, будто это могло успокоить издерганное сознание.

Сломал свои границы и отдал растоптанные барьеры снам, в которых он строил наивные мечты о каком-то будущем.

Мечтах, в которых была только Она.

Свои сны он больше и не пытался контролировать.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Рей сходу начала нести маловнятный лепет, что-то даже ей незнакомое и маловажное. Но Рен, последние четыре встречи просто не делавший даже попыток посмотреть в ее сторону – поднял на нее глаза.

И она просто подавилась словами.

Что-то страшно-сладкое читалось в гневно поджатых губах и сверкавших яростью глазах. Выпирало в сжатых до скрипа кулаках. Некий неуловимый миг, и его лицо приобрело обычную ровную окраску, став обыденной равнодушной маской.

– Хватит. Все.в.порядке.

От ставшего пустым взора Рей тоже навесила на себя безразличный вид.

Подумаешь, изобразила оральные ласки. Что такого-то? Посыпать теперь голову пеплом или в монастырь что-ли идти? В конце концов, она тут вообще-то тоже не пальцем деланная. Но галочку напротив еще одного мысленного вопроса все же поставила. И засунула возникший стыд куда подальше.

Не ее вина.

Наверно.

– Очаровательно.

Если бы сарказм был ядом, Рей одним этим тоном сейчас отравила бы как минимум половину галактики.

Ощущение чужеродности, неправильности снова окатит ее с ног до головы. Один только вид с той стороны будет безмолвно кричать о том, что она вообще ни разу не желанная гостья. И снова от всего этого всегда удобный мундир начал душить, стягивая воротник раздражающей удавкой, отчего Рей в очередной раз проглотит спазм внутри горла. Невидимые ледяные молотки застучат по стенкам черепа, не позволяя вдохнуть полной грудью.

Ладно. Ладноладноладно.

Она тоже сделает как можно более надменный вид. Она так-то не просила его появляться. Было бы верхом идиотизма сидеть на своей же территории с втянутой в плечи от стыда головой.

– Слушай, я…

Слова снова долетали с таким трудом, что Рей превратится в изваяние, ловя себя на том, что вся превратилась в слух.

– Так. Прости… Я погорячился. И за это тоже извини, слышишь?

От влетевших в уши насильно выдавленных извинений Рей еще больше застынет, не веря своему слуху. Вот этот змей, чудовище, искуситель во плоти, монстр, которому только подставь горло – отхватит кусок, не задумываясь – извинялся? Мелкое злорадство заставило ее поднять голову и надменно уставиться на мужчину за мерцающей пеленой и Рей лишь дернет бровью, демонстративно усаживаясь в кресло так, чтобы оказаться напротив.