Текст книги "Космические колонисты (СИ)"

Автор книги: Ilya Tovarish

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Сгинь, демон!

– О Хоспаде! – от неожиданности испуганно крикнула Ева, когда на Фрею с клинком накинулся всё тот же заводила. Повезло, что лежащие огнестрельное оружие собрали. Доблестный солдат императора яростно тыкал клинком бронированного пришельца, пытаясь найти брешь, но подруги все вместе его шарахнули молниями, от чего тот решил ещё немного полежать, отдохнуть от славных подвигов во имя императора.

Когда всемилостивейший удалился, к капитану подошёл Демин и уточнил:

– Ну, как?

– Всё по плану – ответил капитан, вытирая пот со лба.

– Выпускаем? – спросил Демин.

– На рассвете – с хищным оскалом ответил товарищ.

Через час город облетела новость, что завтра состоится собрание в большом зале дворца кремля с большим представительством всех сословий. Такие собрания и раньше проводились, но в этот раз всё должно было быть по-другому: кто-то распустил слух, что к этому приложили руку те самые пришельцы, и что в этот раз уж точно чаяния народа будут услышаны.

А на рассвете над городом жужжали небольшие дроны-коптеры, запущенные коварными пришельцами, несущие какие-то мешки со зловещим содержимым. Они летели над рабочими кварталами, когда оные были сброшены. Словно снег, на город медленно сыпались листовки с кодом вируса, встраивающегося через текст напрямую в мозг ленивых неудачников.

Красная чума

– Тр-з-з-з-з-рз – мерзко зазвенел так ненавистный механический будильник, вырвав несчастного Жзорта из сладостных объятий сна. Грязно выругавшись, он ударил по будильнику, после чего тот замолк. Жзорт поднялся в койке, протирая глаза. В как будто налитой свинцом башке шумело. Хотелось плюнуть на всё, забыться – и завалиться спать. Но пора на работу. Как было ясно дано понять, ни вчерашняя героическая оборона столицы, ни пришельцы из космоса – не отменяет обязанности прийти сегодня с утра на предприятие – электромеханический завод, как и в обычный рабочий день. Не получил ведь серьёзное ранение? Работать можешь? Изволь явиться, дружочек-пирожочек, или – лишишься части зарплаты, а то и всей, а то и вовсе пинком под зад вылетишь – и добро пожаловать в дружную копанию тех весёлых ребят, что роются в помойках и просят милостыню.

Но как же, сцуко, влом…

Одно дело – защита родины от агрессоров, помощь раненым, восстановление необходимой инфраструктуры или другие общественно-полезные работы – это ещё ладно, труд на благо всего общества даже приятен. Жаль, правда, что за это не платят, ведь это святая обязанность перед родиной. Но совсем другое дело тратить целый день на однообразные операции, чтобы прийти под конец дня домой вымотанным и ни на что больше не способным, кроме как завалиться спать; и чтобы на следующий день это повторить; и так до самых выходных, на которых сил хватит только на самые простые развлечения; после чего начать сначала; и повторять этот адский круг до тех пор, пока… Не разбогатеешь, конечно же, и забудешь про весь этот кошмар, будешь жить в своё удовольствие, как это часто ведь бывает в этом свободном, полного возможностей обществе! Но чем дальше, тем иллюзорнее эта гламурная перспектива становится, и тем отчётливее вырисовывается перспектива так и ничего за эту жизнь не успеть… Остаётся рассчитывать только на загробную… Если она есть, а она точно есть, ведь иначе – что же это тогда получается?

А ведь кому-то всё достаётся просто так, ведь кто-то ни разу за всю жизнь не работал, при этом живёт во дворце с прислугой… И властвует над такими неудачниками, как Жзорт. Другие же смогли добиться этого своими блестящими предпринимательскими способностями. Но подавляющее большинство – неудачники, живущие от зарплаты до зарплаты, не имеющие времени не то, что на досуг, но даже восстановиться нормально. Всё справедливо, неудачники сами виноваты, ибо ленивые, мыслят неуспешно. Ну, может быть, кому-то и правда просто не повезло, но по-другому просто быть не может, так определено самой природой. А справедливый всемогущий Господь после смерти всем воздаст по заслугам, а иначе – что же это тогда получается?

Жзорт поднялся. Пошёл, попил воды прямо из чайника.

– Софьурет, мать твою, я же просил яйца сварить! – злобно крикнул он, – У меня времени нет, не понимаешь, что ли?

– У меня тоже нет! Я тоже работаю! – раздалось из комнаты.

Жзорт выругался. Пожрать было совершенно необходимо: перерыв на обед будет только в середине рабочего дня. Причём обедать Жзорт ходил обычно за квартал от предприятия, где он работал, потому как в заводской столовой с голодного персонала дерут втридорога; или вовсе с собой брал еду.

Взяв несколько поленьев, закинул их в дровяную плиту. Закинул стружку и щепки для розжига, поджёг трут с помощью огнива на закрытой конфорке, закинул загоревшиеся трут в очаг.

Взял кочергу, поворошил горящие поленья. При этом почему-то подумал: как здорово было бы эту самую кочергу всадить в макушку начальника цеха, кой донёс вчера о необходимости выйти на работу сегодня, ещё и с таким высокомерным презрительным возмущением: мол, ишь чё удумали! Сачкануть решили? Работать, скот!

Пока огонь разгорался, вымыл грязную сковороду, при этом подумал: как было бы неплохо влупить оной по роже директору завода, кой в ответ на лепет какого-то лентяя о чём-то там про сокращение рабочего дня просто тут же того уволил. Лентяй на него бросился с кулаками, но, поскольку охрана была рядом, был сам избит и выброшен на улицу. Что с ним стало дальше – знать не хотелось.

Затем открыл конфорку, откуда тут же появился язык пламени, поставил сковороду, после чего кинул на неё кусочек сала, который тут же начал с шипением растекаться.

Затем разбил несколько яиц. Пока яичница готовилась, чистой вилки не нашлось, почти вся посуда была грязной. Направился в кладовку, возможно там есть. Среди нагромождения всяческого хлама он нашёл-таки вилку, которую он сам когда-то давно вырезал из железного дерева. Ещё обнаружил покрытый толстым слоем пыли набор для резьбы по дереву. Когда-то он купил его, думая, что будет на досуге чего-нибудь вырезать, потому как с детства увлекался этим делом. Но вот так и не разу ничего и не вырезал, за исключением нескольких едва начатых изделий, потому как не было ни времени, ни сил…

Когда яичница была готова, поставил сковороду на стол.

Принялся уплетать сие вкуснейшее блюдо. Но не очень-то он им наслаждался: в душе его бурлила злоба и всепоглощающая ненависть ко всему сущему и несущему.

И, как на зло, доносилось весёлое пение птиц с улицы и умиротворённый шелест листьев деревьев, а через окно засветило солнце, грея стол и руки… Словно бы укоряя: на что ты тратишь свою короткую жизнь?

Да чтоб ты погасло, блядское солнце!

Он и не помнил, когда в последний раз просто бы слушал пение птиц, наслаждался греющим солнцем и прекраснейшими весенними запахами природы…

Но здесь, в рабочем квартале, кто как мог, спасался от смрада недалекой мусорной свалки – кто комнатными растениями, кто всяческими ароматическими средствами; а на улицу здесь часто выходили в респираторах. Особенно было тяжко, когда ветер дул со стороны свалки.

Надо бы всем собраться да разгрести эту свалку, закопать. И впредь весь мусор закапывать, да подальше от заселённых мест. Но кто этим займётся? С утра до вечера работающие ленивые неудачники, на выходных от усталости способные только потолок разглядывать, лёжа на засаленной койке? А успешно-позитивно-мыслящие бизнесмены палец о палец не способны ударить, если это не принесёт им прибыли. Они живут или в центре города в роскошных апартаментах, или далеко за городом в умопомрачительных поместьях с ограждением и охраной, добираясь из города на только что появившихся и потому нещадно дымящих автомобилях.

Вчерашнее сражение в очередной раз напомнило о скоротечности жизни. В обороне столицы учувствовали не только солдаты, но и обычные граждане: рабочие, ремесленники, мелкие лавочники, приезжие крестьяне и всяческие служащие. Многие из них погибли, многие получили серьёзные ранения, надолго став инвалидами. И никого из тех, кто толкал высокие речи о патриотизме и любви к родине на банкетах во дворцах.

Жзорт злобно толкнул дверь, вышел на улицу, поморщившись от смрада со свалки, как всегда. Направился по маршруту к работе, но тут до него донеслось:

– Земли – крестьянам! Фабрики – рабочим!

Он застыл в немом ужасе. Он уже слышал такие лозунги. И помнил, чем это закончилось. Помнил едкий запах крови. Помнил грохот взрывов и заглушающий их ужасающий гул толпы. Помнил размазанную по брусчатке омерзительную массу, бывшую недавно толпой людей, и застрявший в ней забрызганный кровью танк с намотанными на гусеницы кожей и потрохами. Несколько дней потом отчищали площадь и восстанавливали брусчатку.

Жзорт помчался туда, откуда доносились лозунги.

Выбежал к дороге, ведущей в центр. По ней бодро шагали ленивые неудачники, время от времени выкрикивая лозунги.

– Вы что?! – в ужасе кричал он им, – Жить надоело?!

Шагающие кинули на него недоумённый взгляд, продолжая движение. От толпы отделился один, с винтовкой за спиной и с какой-то бумажкой в руке. Стало заметно, что все в толпе были вооружены: кто охотничьим, кто боевым оружием, кто примитивными дульнозарядными фитильными мушкетами, кто трофейными автоматическими винтовками, а кто вовсе какими-то самоделками.

– На, прочитай, и после – товарищу передай – сказал Жзорту ленивый неудачник, приложив к нему бумажку, – И бегом на склад, винтовку получай – мы все должны быть вооружены!

Жзорт взял бумажку. Ленивый неудачник вернулся в толпу себе подобных.

Стало очевидно, что в этот раз всё серьёзно. А что это за бумажка?

☭ Манифест коммунистической партии ☭

Трудящиеся!

Мы, пришельцы с далёкой планеты совместно с вашими соотечественниками, а также некоторыми сознательными товарищами с островов составили сей манифест, ибо для нас неприемлем паразитический образ жизни и эксплуатация человека.

Вы трудитесь целыми днями, получая ровно столько, чтобы оставаться работоспособными, а владельцы предприятий присваивают себе часть вашего неоплаченного труда, вообще ничего не делая, осуществляя таким образом богопротивную экономическую эксплуатацию!

Наша ближайшая цель – завоевание широкими массами трудящихся политической власти и ниспровержение господства эксплуататоров. Для чего необходимо установление советской власти и хотя бы частичная экспроприация – обобществление частной собственности.

Под частной собственностью мы подразумеваем только частную собственность на средства производства – то, что делает возможным эксплуатацию человека человеком, разделяя людей на классы – тех, кто ею владеет и тех, кто ею не владеет и вынужден работать на тех, кто ею владеет.

Советская власть – это политическая система, в которой осуществляется управление непосредственно избранными советами. Советы несут прямую ответственность перед своими избирателями и подчиняются их инструкциям, используя делегатскую модель представительства. Делегаты могут быть в любой момент отозваны. Избиратели организованы в основные подразделения, например, работники предприятия, жители района или солдаты подразделения. Советы избираются на нескольких уровнях: на бытовом и деловом уровне делегаты направляются в местные советы на пленарных заседаниях. В свою очередь, они могут делегировать участников на следующий уровень. Система делегирования полномочий продолжается на Съезде Советов на государственном уровне. Таким образом, избирательные процессы происходят снизу вверх. Уровни обычно привязаны к административным уровням. Причём в каждом совете делегатов для совета на следующий уровень обычно избираются двое: представляющий мнение большинства и мнение большинства оппонентов – для минимизации потери репрезентативности. Поскольку крестьян первое время привлечь к управлению, в силу неграмотности и удалённости, не представляется возможным, то первое время такая система советов будет действовать лишь в городах, но осуществляя управление всей страной, а поскольку большинством в городах является пролетариат (наёмные работники) то это можно назвать диктатурой пролетариата – власть меньшинства это диктатура. Но это временная мера – разница между городом и деревней должна быть уничтожена путём образования крестьян, индустриализации сельского хозяйства, развития инфраструктуры и проведения бесперебойной связи для вовлечения всех в управление.

Распределение благ при этом осуществляется по труду, и такое устройство общества мы называем социализмом.

Наша долгосрочная цель – внедрение прямой демократии, когда каждый на ровне со всеми участвует в управлении всего общества, что возможно сделать только при полной цифровизации, обеспечения каждого гаджетами с соответствующим программным обеспечением и налаживание бесперебойной связи всех со всеми. При этом осуществляется распределение всех благ по потребностям, и такое устройство общества мы называем коммунизмом.

Принципы прямой демократии:

★ Решение принимают все и только те люди, на которых распространяются результаты этого решения.

★ Решение можно отменить/остановить/изменить в любой момент. Порядок изменения решения – ровно тот же, что и при принятии. Окончательных решений нет.

★ Один человек – один неотъемлемый голос.

★ Изменение веса голоса участника голосования недопустимо, ибо это гарантия возврата к диктатуре – доказано на математических моделях.

★ Голос может быть лишь делегирован кому-то – и только на тот случай, если в данном решении участник не проголосует сам.

Делегирование:

★ Каждый участник может делегировать свой голос любому количеству других участников.

★ Если участник в любой момент проголосовал сам, то своим голосом он распределился целиком.

★ Если не проголосовал, его голос распределился между его проголосовавшими делегатами.

★ Любой может отказаться от делегирования.

★ Все голосования делегатов всегда открытые.

★ Система должна считать корреляцию голосований делегировавшего и делегата – она должна предупреждать о падении коэффициента корреляции и может предлагать каждому кандидатов в делегаты на основании высокой корреляции.

Преимущества делегирования: каждый человек может следить лишь за некоторой частью вопросов – наиболее важных и интересных ему; при этом распределение голосов будет весьма близким к распределению по полному множеству, для чего полезно назначать себе много делегатов.

Какие вопросы отображаются в приложении для голосования – участник решает сам путём настройки фильтров и поиска.

Для исключения подтасовок подсчёт голосов может осуществляется одновременно многими независимыми организациями.

А сейчас – не нужно дожидаться, пока властимущие соизволят обратить внимание на ваши чаяния, чтобы затем провести в лучшем случае косметические изменения. У них всё замечательно – они на вершине системы паразитирования, а эмпатия у них давным-давно атрофирована, скорее всего.

Никто не поможет вам: не царь, не бог, не герой и не пришелец из космоса. Это могут быть только вы сами. Хотя бы потому, что никто, кроме вас самих не может знать лучше, в чём вы чувствуете нужду. Довольно очевидно, что решения, которые на вас распространяются, должны принимать вы сами. С этого момента и впредь позволяйте никому принимать эти решения за вас!

Прямо сейчас бросайте все дела, захватывайте склады с оружием, вооружайтесь для предотвращения провокаций и противодействия паразитов, сами организуйте всеобщее собрание, безо всякого официоза, не дожидаясь никого, а капиталисты, аристократы и сам император придут к вам, если они действительно любят свой народ и им не безразличны его чаяния, если же нет – значит они распишутся в своей враждебности по отношению к вам, но надеемся, что они являются эксплуататорами лишь по недоразумению и рады будут покончить с паразитическим образом жизни. Однако готовится следует к худшему.

В любом случае – объединяйтесь, боритесь за свои права, организуйте советы, формируйте альтернативные органы власти, захватывайте склады оружия, вооружайтесь, захватывайте телеграфы, типографии, мосты, телефонные станции.

Судя по тому, что сие воззвание напечатано на простой бумаге простыми чернилами, по крайней мере одну типографию заражённые уже захватили. Жзорт далеко не всё понял из прочитанного, многие термины были непонятны, но сея зараза уже овладела им, в мозгу уже произошли необратимые метаморфозы.

Он стал одним из них.

Тем временем в тронном зале императорского дворца.

– Немедленно призовите моряков североморского флота для подавления мятежа! – раздражённо орал всемилостивейший, – Огонь на поражение! Огонь из всех орудий по занятым бунтовщиками районам!

– Ээ… Как раз об этом… – с виноватым видом сказал секретарь Уетнеш, держа в руках только что полученную телеграмму и явно сильно нервничая, – Корабли североморского флота, вроде как, навели крупные орудия на это здание и, вроде как, эм… готовы открыть огонь, если мы… эм… помешаем «волеизъявлению народа», как они это называют…

– Что?! – в ярости кричал император, схватив подвернувшуюся под руку вазу и метнув её в секретаря. Тот успел укрыться за мраморной колонной. Ваза – произведение искусства с умопомрачительным узором, стоимостью буквально в целую жизнь непрерывной работы среднего рабочего – разлетелась на куски по почти зеркальной поверхности мраморного пола с мозаичным узором.

Немного остыв, властитель отечества спросил:

– Что же делать?!

– Ваше величество, необходимо срочно бежать в императорское село, где уже стягиваются верные вам войска, созвать остальных и жестоко покарать мятежников! – предложил Асеатеран.

– Ещё нужно начать переговоры с королевством о поддержке! – предложил Очасант.

– Не нужно никуда бежать и начинать унизительные переговоры не с кем не нужно – уверенно заявил Пинтхиал, – Я предлагаю приди на совещание. Вы всерьёз полагаете, что пришельцы в самом деле собираются дать возможность быдлу хоть на что-то влиять? Нет, конечно! Они собираются захватить власть, а быдло только используют для этого. И, я боюсь, мы уже не сможем этому помешать. Но мы можем попробовать встроиться в новую систему. Вполне возможно, пришельцам будет выгодно сохранить вас на престоле, а многих из нас на своих должностях. Наивно будет полагать, что они оставят нам прежнее влияние, но некоторые привилегии и почти всё имущество, думаю, оставят. Ведь им наверняка понадобятся советники, а у нас немалый опыт. В этом ихнем «манифесте» есть явный намёк нам на это. Что скажите?

Император несколько минут хмуро ходил взад-вперёд, затем, остановившись, обречённо сказал:

– Выбора не много. Возможно, у пришельцев есть ещё какие-то остатки чести. Придётся рискнуть.

Коварные пришельцы ещё до рассвета занялись злостной агитацией и пропагандой среди личного состава вооружённых сил Империи. Капитан, стоя на набережной, любовался результатом проделанной работы: флагманский линкор «Дронкард» с красным знаменем на мачте, наведший свои ужасающие орудия на императорский дворец, а за ним – боевые корабли поменьше, направившие главные орудия туда же.

Во флаге не было никакой необходимости, но почему бы и нет, если можно было приобрести полотно с красками и сделать?

Моряков сагитировать было легко – на боевом корабле очень сплочённый коллектив, потому как от слаженности действий зависит жизнь всех на оном; и подвергающийся при этом жесткому прессингу от командования; при этом образованный – духоскрепные речи на них не очень-то действовали, зато идея равного доступа к благам и управлению заходила на ура.

Сложнее было агитировать другие подразделения вооружённых сил. Некоторые солдаты помчались докладывать обо всём императору – ну и пускай, стихию народного восстания всё равно уже не остановить.

Сектантов, что считают пришельцев демонами, агитировать даже не пытались – разузнав места их дислокации, просто ворвались к ним и первым делом разоружили, при содействии поддержавших восстание солдат.

– Здание парламента занято повстанцами – доложил Демин, подойдя к капитану, – Просили передать, что дожидаются представительства с нашей стороны, чтобы начать совещание.

– Очень мило с их стороны – улыбнулся капитан, – Тогда я пошёл, а вы – следите за обстановкой и пресекайте любые провокации!

Говрино, находясь на крыше одного из самых высоких домов города, наблюдал перед собой занятый бунтовщиками парламент. Здесь хорошая позиция – если бы кто-то захотел устроить провокацию, скорее всего, залез бы сюда. Отсюда видны крыши других зданий – и пока на них посторонних видно не было, зато на некоторых также дежурили свои – вчерашние десантники, а теперь бойцы революционной дружины, с нашивками серпов и молотов, красных звёзд или, на худой конец, просто с повязанными красными лентами.

Позади скрипнула дверь. Ящер резко обернулся. Перед ним, возле двери будки шахты лестничного пролёта, стоял зверолюд с крупнокалиберной винтовкой с оптикой в руках и в камуфляжной броне без опознавательных знаков, в отличие от ящера с нашивкой серпа и молота.

Ему было достаточно одного короткого движения, чтобы навести свою ужасающую винтовку на ящера, а тот же находился в пол-оборота, и ему требовалось больше времени чтобы навести оружие на потенциального противника. И это не считая того, что ящеры в среднем куда медлительнее зверолюдов.

А потенциальный противник тем временем дёрнулся, направляя оружие на ящера, перестав таким образом быть потенциальным. Ящер же, отпустив винтовку, просто прыжком сиганул с крыши вниз. А в это время громыхнул выстрел. Пуля, кажется, едва не задела падающего ящера.

Говрино, падая вниз с высоты пяти этажей, успел руками ухватиться за край крыши. Осмотрелся. Внизу сбоку был балкон. Качнувшись, отпустил руки, падая, зацепился за перила балкона, сразу же перемахнул через перила, которые тут же пробила крупнокалиберная пуля, пущенная стоящим сверху врагом. Ящер, отворив дверь, успел залезть внутрь, а за ним просвистела следующая пуля, пробив навылет пол балкона.

Включил радиосвязь:

– Меня атаковал тип с винтовкой! Он на крыше, где я был – снимите его!

– Готово – сказала Сильвнирлия, стоя за дымоходом на крыше другого здания, держа дымящую винтовку, направленную на того типа, теперь подстреленного и падающего вниз.

Вот и первая жертва нового кровавого режима, ещё даже не захватившего власть, но уже развернувшего репрессии.

Но тут громыхнул выстрел, и часть дымохода разлетелась в труху, эльфийку сильно ушибло кирпичными осколками. Спрятавшись за косяком крыши, она включила связь:

– По мне шмальнул другой, на этой же крыше, правее.

– Принял – Говрино, решив пока не подбирать свою брошенную винтовку, помчался по тесному коридору к другому выходу на крышу, что правее. Приходилось бежать полусогнутым – потолок очень низкий. Стремглав забрался по ступенькам, с ноги распахнул дверь. И тут же пожалел о своей спешке.

Спиной к нему стоял настоящий монстр – мощный зверолюд, похожий на медведя, так же в открытой броне, держащий в лапах огромную винтовку или, скорее, пушку. Его уши шевельнулись. Он почуял противника сзади. Уже дёрнулся, разворачиваясь.

Надо было заранее достать револьвер и снять с предохранителя. Уже, скорее всего, не успеть, да и не факт, что броню пробьёт, если попадёт. Ящер стремительно бросился на зверя с голыми лапами. В прыжке отвёл страшное оружие в сторону. Громыхнул выстрел, пуля оставила в крыше солидную пробоину.

Ящер вцепился в шею зверя когтями. Но, видимо, они слишком малы для такого матёрого: тот своими лапами легко отвёл их и уже намеревался схватить ящера, чтобы просто порвать. Ящер извернулся, юркнул вниз, перекувырнувшись, откатился в сторону.

Враг замахнулся своей когтистой лапой, ящер поставил блок. Получив удар, едва не отлетел, но, схватив лапу, вцепился в неё зубами. Зверь взревел, замахнулся второй лапой, но ящер тут же отпрянул назад. Зверь наступал, пытаясь достать лапами, ящер уворачивался. Он достаточно быстр, возможно, по причине того что ещё подросток.

Броня, оружие и прочие элементы цивилизации смотрелись на них совершенно нелепо, как и окружающий антураж города. Сейчас это были дикие звери, выясняющие свои звериные дела.

Ящер, наконец, взялся за револьвер и, отступя, снял с предохранителя, наводя на врага. Но тот как будто получил ускорение осознанием опасности: мигом подался вперёд, потерял равновесие, упал, но выбил оружие из руки противнике ударом лапы. Револьвер отлетел. Зверь, перекувырнувшись, снова вскочил возле входа в будку лестничной шахты, и на этот раз в его лапе был ужасающий крупнокалиберный револьвер, направленный на ящера.

Он злорадно скалился, но внезапно скосил взгляд вбок, в сторону дверного проёма, и дёрнулся, разворачиваясь. Не успел: оттуда на него кинулся тёмным смазанным пятном другой зверь – Черныш. Чёрный медведь был столь стремителен, что, когда схватил врага, они пролетели до самого края крыши, ударившись, помяли ограждение, перевалившись через него, затем упали вниз.

Раздался омерзительный хруст позвонков: зверь упал спиной на перила балкона. Черныш схватился лапой за перила, затем ловко залез, пока тело противника падало вниз, затем сразу же, нагнувшись, скрылся в здании.

– Не твоя весовая категория – с невозмутимым спокойствием прозвучал голос медведя в эфире.

Говрино оперативно собрал своё обронённое оружие. Взяв винтовку, сразу приступил к непосредственным обязанностям перед трудовым народом, а именно – дистанционным репрессиям благороднейших борцов с ещё даже не установившимся новым кровавым режимом, коих оказалось на удивление много.

Капитан подошёл ко входу в здание парламента, где самоорганизовавшиеся ленивые неудачники уже несли караульную службу, готовые пресечь любые враждебные действия со стороны успешной части общества. Понатаскали всяческого хламу, устроили баррикады вокруг здания, установили небольшие орудия. Некоторые ополченцы влезли на крышу здания и зорко следили за обстановкой оттуда.

– О, господин пришелец из космоса, проходите – выйдя навстречу, пригласил его один из неудачников.

– Премного благодарю – отвечал инопланетянин, – Однако не стоит никого называть господами, если не хотите оскорбить. У нас общепринятое обращение – товарищ.

– Товарищ пришелец, проходите – тут же исправился неудачник, затем поинтересовался:

– От вас только один делегат, что ли?

– Да – подтвердил капитан, – Остальные обеспечивают безопасность. Сейчас это особенно важно, знаете ли.

Совещательный зал был чем-то похож на театр. Организаторы мероприятия – то бишь ленивые неудачники, указали достопочтенному пришельцу место на самом видном месте – в центре с краю напротив входа, куда были обращены почти все места. Тот смог с комфортом там устроиться – сел, вытянув ноги. Сидения гораздо ниже, чем подходящие для пришельцев, но по ширине такие, какие надо. Перед ним был длинный стол.

В зале стоял галдёж. Туземцы все чего-то обождали, спорили, о чём-то дискутировали. Почти все места были заняты. Здесь было уже много народу, и почти все – делегаты от разных коллективов. На всех мест не хватало, кому-то придётся стоять.

У входа в здание появился сам император со своею свитой. Он явно был недоволен тем, что происходит. Его, казалось бы, подданые как-то совершенно позабыли о знаках уважения, кои они должны выказывать императорской персоне.

– Здравствуйте. Вы от кого делегаты, господа хорошие? – обратился к самому императору один из неудачников, тот, что недавно говорил с капитаном.

Монарх злобно нахмурился.

– Эй, ты с императором разговариваешь! – рявкнул один дуболом из свиты.

– Эй, попрошу не нарушать общественный порядок!

Император, видно, хотел было что-то сказать резкое, но вмешался Пинтхиал:

– Мы делегаты от жильцов императорского дворца – наигранно-вежливо ответил он, император и свита недоумённо на него взглянули.

– Так бы и сказали. Идёмте за мной.

Император и свита были вне себя от возмущения, но тем не менее, отправились за ним.

Приведя господ в зал, неудачник сказал:

– Места уже все заняты, так что придётся постоять.

– Эй, товарищи, внимание! – подал голос туземец, назначенный советом ведущим – Попрошу тишины! Заседание объявляется открытым!

Неудачники замолкли, расселись по местам, иные встали вдоль стен.

– Итак, первый вопрос на повестке дня – обобществление земли – начал ведущий, – Итак, кто за?

– По какому праву вы устроили этот шабаш? – воспользовавшись тишиной, подал голос император, – Я приказываю вам всем немедленно разойтись!

– Вы, кажется, ошиблись дверью, любезнейший – невозмутимо ответил ведущий, – Здесь никто не может приказывать. И я попрошу вас не нарушать общественный порядок!

– Какой ещё порядок?! Ей, пришелец из космоса, вы просили меня объявить о собрании, зачем вы устроили этот балаган?! Вы обещали, что мы сами всё решим! Я поверил вам! У вас нет чести!

– Ну, если дословно, – невозмутимо отвечал землянин, – то я спросил, в самом деле ли вы думаете, что я прошу вас слушать какое-то там быдло.

В зале по неудачникам прокатилась волна негодования.

– Ну что, быдло? – ехидно обратился капитан к возмущённой толпе, – Предлагаю вынести на голосование вопрос об отставки нашего дорогого самодержца, а то он, бедненький, на своей нелёгкой работе совсем здоровье подорвал, башку главным образом.

– Итак, кто за? – спросил ведущий, сам подняв руку.

Для точного подсчёта голосов «за» и «против» имелась камера шлема, стоящего на столе, и всторенный компьютер с нейросетью. Но сейчас в этом не было необходимости. Почти все подняли руки, за исключением, разве что, императора и его свиты.

Экс-император был явно шокирован таким поворотом событий.

– Дикари! – выпалил он, – Вы все поплатитесь за это!

Он направился к выходу, свита последовала за нем. Кроме Пинтхиала.

– Эй, Пинтхиал, пошли отсюда! – обратился к нему Асеатеран.

– Да вы идите, идите, а тут постою… – сказал Пинтхиал, затем тихо добавил:

– Должен же быть делегат от жильцов императорского дворца.

– Ах ты мразь! – Бландостмар бросился на него с кулаками, свите пришлось его удерживать.

– Предатель! Ты поплатишься! – заявил Бландостмар, чуть остыв, затем обратился к делегатам – Вы все поплатитесь! Каждый!

Когда беспокойные граждане, наконец, удалились, делегаты принялись за голосование по насущным вопросам. Обобществление земли было принято почти единогласно, помещики, соответственно, лишились всех своих привилегий. Затем та же участь постигла крупную промышленность. Для управления предприятиями и их координации был учреждён госплан.

Только вот – какого государства? Императора нет, значит Мронарфэдл – больше не империя. Оставить такое название? Но в бывшую империю входило целых шестьдесят ранее независимых стран, каждая со своими названиями, национальностями и языками. Возможно, многие из них, услыхав о каки-то непонятках в столице, воспользовались случаем и уже объявили о независимости.