Текст книги "Полукровка (СИ)"

Автор книги: Иланоиленэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

– Тогда ты и сама все понимаешь, Лия. Знаешь, мне ужасно жаль, что лорд Лавир пропал, то как он смотрел на тебя, как он вел с тобой… Тайлар не такой, Лия, я знаю его много лет, вряд ли он сможет сопротивляться отцу.

– Грейд..

– Я знаю, о чем говорю, Ли. Короче, он поехал домой, появится. нууу. дней через пять, наверно. Так что, не волнуйся. Лучше пошли с мной в библиотеку, я тебе покажу секретную полку на которой наши нашли билеты на экзамен по артефактам прошлого курса.

Я хмыкнула, но Грейд так обаятельно улыбался и так завлекающее трепетал ресницами, что я не выдержала, засмеялась и отправилась изучать билеты. Там, кстати, собралась вся наша компания, и мы славно посидели весь вечер, обсуждая все на свете, и экзамены, в первую очередь.

Мальчишки пугали нас, что Крег обещал на выпускном экзамене изменить тренировочную полосу препятствия на такую, что он ее сам не пройдет, Ами, сделав больше глаза, рассказывала, что подслушала разговор леди Айрин и лордом Скайтоном, что оба усложнят задания, потому требования к магам изменились. Грейд посмеивался, его выдумка переплюнула все остальные:

– Да, ну, нам, вообще, дипломы не дадут пока мы на границе не сразимся с кхнарами и каждый должен добыть голову и хвост, тогда и получит диплом.

Тамина, девушка Грейда, стукнула его по спине, она дико боялась даже оборотней и первое время на физкультуре замирала, не дыша, глядя на преподавателя, что уж говорить о кхнарах и попытках сразиться с ними. Ами, бросив Гая с ребятами, поздно вечером потащила меня в комнату, радуясь возможности поболтать.

Прошло несколько дней после нашего разговора с Грейлом, и в Школу вернулась Кора, мы видели ее, теперь, только на занятиях и в столовой, куда она приходила с мужчиной среднего возраста, невзрачной наружности, с глазами профессионального тюремщика. Он, вроде бы, даже не смотрел на нее, но, со стороны, было заметно, что он фиксировал любое ее движение и все время находился в состоянии настороженности. Выглядела она ужасно, лицо пошло красными пятнами, она сильно осунулась, глаза потухли и казались какими– то мертвыми пуговицами, хотя когда она увидела нашу компанию, и ее взгляд нашел меня, то полыхнул такой ненавистью, что мне стало не по себе. С ней никто не разговаривал, что меня сильно удивило, она все‑таки высокородная леди и многие ее подруги крутились возле нее, рассчитывая в будущем на ее покровительство при дворе короля. То ли Грейд постарался, то ли до барышень дошло, что она еще не скоро теперь попадет во дворец, но игнорировали ее все, вплоть до преподавателей, они делали вид, что ее на уроках просто нет, предпочитая давать ей письменные задания и не задавая ей никаких вопросов. Сидя с Айрин в лаборатории я как– то не выдержала и спросила, почему учителя поддержали бойкот студентов, Кора неплохо училась, с преподавателями не задиралась и не спорила, тем боле, что все‑таки ее отец не последний маг при двореи был знаком со многими нашими учителями.

Айрин удивленно посмотрела, помедлила с ответом, но потом нехотя объяснила:

– Лия, знаешь, что в тебе мне ужасно не нравится? – я вскинула брови, это было явно не то, о чем я спросила.

– Не знаю, что у тебя была за семья, но прости меня, мне кажется, что мы с тобой уже друзья настолько, что я могу тебе это сказать, ты настолько себя как– то…принижаешь, что ли, не ценишь, что иногда это просто удивительно, как сейчас, например. Ты прекрасный, умный, очень добрый и ответственный человек, которого уважают не только твои друзья, учителя тоже люди и точно так же оценивают учеников, тем более, что мы не просто учим подростков, мы учим магов, которые потом обретают огромные силы и умения и могут, как принести пользу людям и государству, в котором мы все живем, так и зло.

– Естественно, мы оцениваем каждого из вас, видим его слабые и сильные стороны, видим добрый он или злой, завистливый или доброжелательный, жадный или открытый хороший человек. Все потом пойдет в характеристику, которая будет представлена Совету, и когда мы видим в человеке подлость, злость, зависть, стремление унизить кого– то, сделать что– то ужасное– то всегда реагируем. Твоя история не единственная такая за все время существования Школы, но обычно таких магов отчисляли, в некоторых случаях, когда человек шел на убийство, то могли и заключить в тюрьму или запечатать магию. Кору наказали крайне слабо, на взгляд всех учителей, это даже если не учитывать, что к тебе все учителя относятся очень хорошо, поэтому они и присоединились к бойкоту, никто из нас не скажет ей ни слова, это уже мы между собой решили, хотя ректор и просил нас не прибегать к такому наказанию, но… – Айрин отвернулась. – Такое в среде магов не прощается. Ей теперь никто не будет доверять, не ее слову, не свою жизнь. Никогда.

Я шла к себе и думала, что не смогла бы выдержать такой жизни, лучше бы было отчисление, а встретив на работе лорда Рейвола, поделилась этими мыслями с ним. Мне очень не хватало разговоров с Лавиром и я как– то так, незаметно, стала частенько задерживаться на работе, когда приходил милорд и делиться с ним. Он был очень поход на Лира, никогда не смеялся надо мной, всегда объяснял, почему он думает так или относится, а не иначе. В этот раз милорд сразу же прояснил свою позицию:

– Дитя мое, я хочу, что бы эта девочка поняла, понимаешь, прочувствовала и поняла, что она пыталась сделать и что в результате получила. А понять она сможет, если, вообще, сможет, только так, через игнор и бойкот всех с кем она за эти годы сдружилась, кто должен был стать ее кругом, ее друзьями, на долгую жизнь. Почувствовала их недоверие, потеряла многое, что бы потом научилась ценить то, что дает ей судьба и чего она может добиться сама, а не папин титул и вереница высокородных предков. Ну и научиться ответственности. Если конечно у нее получится. Пока она полна ненависти и это меня огорчает.

Выходя, уже в сумерках, за ворота замка, увидела стоящего неподалеку Тайлара, обрадовалась, подбежала и остановилась, разглядев его лицо.

Глава 5

Он был даже не хмурым, он был мрачным, черным, раздраженным и очень глубоко задумавшимся.

– Тай, – позвала тихонько.

Он словно вынырнул из глубокого омута, несколько секунд непонимающими глазами смотрел на меня, потом встряхнулся и попытался улыбнуться:

– Лия, прости, задумался.

– Тай, что– то случилось?

– Нет, все в порядке, – это была такая явная неправда, что мне стало не по себе, но я не стала продолжать эту тему, он явно не хотел говорить, давая мне понять, что это не мое дело.

– Ты был дома?

– Да, – скривившись, нехотя признался Тай, – нужно было кое – что обсудить с отцом. Как твои дела?

– Все как всегда. Тай…

– Я рассказывал тебе о своей маме? – перебил меня, беря под руку и ведя дальше по улице. – Кажется, нет. Она умерла, когда мне было пять, я плохо ее помню, только руки, такие нежные красивые с тонкими длинными пальцами. Она прекрасно играла на пианоле, у нее был очень красивый сильный голос. А еще она пахла, так восхитительно, травами и ландышем, ты пахнешь очень похоже, мне даже, когда закрываю глаза, кажется, что мама рядом.

– Отчего она умерла?

– Не знаю, как– то вечером родители поссорились, они часто ссорились из‑за меня, мама не любила, когда отец начинал меня воспитывать, и всегда вставала на мою сторону, защищала меня. А на утро она не пришла в детскую. Няня сказала, что она плохо себя чувствует, вечером меня пустили к ней, она лежала в кровати и тяжело дышала. Утром ее уже не стало. Какое– то скоротечное заболевание легких.

'Скоротечное заболевание легких? Это скорее похоже на проклятие, чем на какое– то заболевание, не бывает, что бы человек за день сгорел от болезни легких. Странно, неужели Тай никогда не задумывался? Хотя. он же не лекарь.'

– Тай, а она горела? Кашляла?

– Не знаю, при мне, вроде, нет, но меня пустили всего на несколько минут, да и не помню я все отчетливо, только ее белое лицо на белой подушке и на секунду она открыла глаза, они были такие красные и отекшие. И все. Я после этого долго не разговаривал, болел и очень сильно тосковал. Я очень любил ее, – шепотом договорил он и затих.

' Не буду говорить Тайлару о своих сомнениях, сначала спрошу Айрин. Да и не уверена, что скажу потом. Времени прошло много, Тай толком ничего не помнит, а я тут полезу… Скажу милорду, когда приду на работу, пусть он разбирается, если посчитает нужным.'

Так мы добрели до Школы, и на следующий день Тай уже снова встречал меня возле двери. Но многое изменилось. Он уже не рвался меня целовать при каждом удобном случае, не проводил со мной все свое время, хотя было понятно почему, все занимались перед экзаменами, многим были выданы личные задания по многим предметам, и у меня, и у Тая, и у моих друзей таких заданий было очень много. Нас, действительно, гоняли, кто, как мог, стараясь подготовить ко многим испытаниям, надвигала война, это уже было понятно всем. Нападения кхнаров усилились, теперь не проходило и недели, что бы не пришло известие, что то там, то там была вырезана подчистую деревня или небольшой поселок. Маги королевства сбивались с ног, пытаясь отбить эти атаки, на помощь пришли и оборотни и гномы, даже драконы патрулировали южные границы королевства, но нападениям не было конца.

Как– то, сидя у Айрин, мы, как раз, говорили с ней о том, что магам нужны сильные лекари в отряды и Айрин призналась, что наш выпуск для нее последний, они с Крегом после нашего выпускного уходят в отряд, который служит на границе с оборотнями, будут помогать и на землях королевства и на землях оборотней отражать атаки кхнаров.

– Айрин, а как же Школа? Как же остальные студенты?

– Лия, мне жаль, но я, кроме как лекарь, еще и неплохой боевой маг, я могу больше принести пользы там, чем здесь. Здесь вполне справится кто– то слабее.

– А как же Крег, у него же договор?

– Ректор уже отпустил нас. Ну, не грусти девочка, ты ведь и сама не усидишь дома, и мне ли тебя не понять.

– Айри, – вспомнила про маму Тая, – давно хотела спросить, если человек вечером еще вполне здоров, а утром уже едва дышит и на следующее утро умирает, при этом вроде бы не кашляет и особой температуры нет, только глаза красные и это называют скоротечным заболеванием легких– так бывает? Что это за болезнь такая?

– Хм. откуда ты это взяла?

– Да мне рассказали симптомы, это было давно. Так бывает?

– Похоже на заклинание усложненного дыхания. На заболевание легких не очень. Но ты понимаешь, что я так не могу сказать, мне нужно видеть пациента и провести диагностику, а вот так. точно сказать не могу.

– А что это за заклинание усложненного дыхания?

– Это запретные заклинания, они из набора боевых магов, такие заклинания действовали на демонов, но после войны прошло столько времени, что эти заклинания перестали преподавать магам. Хотя нужно сказать ректору, похоже, пришло время снова учить студентов пользоваться подобными вещами.

Айрин, загоревшись этой идей, кинулась к лорду Гайнеру, а я отправилась во дворец, Тай, как это было уже в последнее время, провожать меня не пошел, кажется, он занимался с Крегом на полигоне. В конце дня, когда я уже собиралась домой, ко мне заглянул милорд, как всегда поинтересоваться, как у меня дела и тут я выложила ему свои подозрения, не скрывая ни имен, ни того, что это все только воспоминания пятилетнего малыша, испуганного и расстроенного, ни того, что сказала Айрин.

Милорд пожевал губами и неожиданно поинтересовался:

– Дитя мое, а скажи мне, старику, только честно, ты. собираешься замуж за Тайлара? – увидев мой ошарашенный взгляд, чуть изменил фразу:

– Ну, я имел ввиду, если он предложит, ты бы вышла за него?

– Нет. Я же понимаю, что скоро мне придется выполнить свое предназначение, все говорят, что война неизбежна и уже совсем близко. Да и Ксай тогда говорил, что у Жрецу нужно всего полтора – два года, и они почти истекли. Я не буду подставлять дорогих мне людей, втягивая их в то, что и мне самой хотелось бы избежать. Да и правды я ему не говорила – разве можно выходить замуж, если врал человеку?

– Никогда не привыкну к твоей удивительной, для нашего мира, порядочности, дитя. – Милорд вздохнул и горько продолжил, – но мне совсем не нравится твой настрой, детка. Нельзя, что бы совсем еще юная девушка готовилась к войне и смерти, отвергая семью, любовь…Не правильно это все, Лия.

– Но честно, милорд. Я не могу давать клятвы, зная, что мое время почти пришло. Как можно?

– Мда. Ладно, ребенок, я твой рассказ услышал, обещать, что мы во всем скоро разберемся не могу, сама понимаешь, но забыть про это дело, я не забуду. Поручу я его одному очень дотошному человеку, пусть не торопясь выясняет, что к чему. Будут новости – я тебе расскажу. А ты сама решишь, стоит ли просвещать твоего друга или не стоит.

– Как?

– Ты хочешь спросить– почему, вдруг, можно решить не говорить, даже если выяснится, что его мама умерла, потому что кто– то наслала на нее заклинание? Бывают разные случаи, Лия, иногда проще промолчать, что бы не рушить жизнь человеку окончательно. Все, беги, ребенок, а то уже поздно, а тебя, как я знаю, уже не встречают.

Я долго думала, как можно промолчать, если знаешь, что человека убили, но так и не придумала, в какой ситуации это оправдано, хотела спросить милорда, но он не приходил в последнее время, а потом я и вовсе закрутилась, приближались экзамены. Тай снова занимался с нами всеми, все так же провожал меня до двери комнаты, но я видела, что он все время о чем– то думает, что– то его гложет и сильно. В один из вечеров он позвал меня немного пройтись по парку Школы, мы настолько уже заучились, что нужно было проветриться.

Мы гуляли по парку, болтая о чем– то несущественном, как вдруг под фонарем Тай схватил мою руку и изменившимся голосом спросил:

– Лия, это его кольцо?

На моей руке сверкало золотое колечко, которое надел мне Лир. Я какое– то время, оторопев, таращилась на него, пытаясь понять, почему его стало видно, а потом, когда поняла, меня обдало такой волной боли, что я, не сдержавшись, застонала. Стало понятно, что это означало, что либо Лира больше нет, либо у него не осталось, совсем, магических сил и иллюзия с кольца спала.

– Лия, – Тай обнял меня, прижав к себе, и тихим шепотом стал упрашивать, – не рви себе сердце, Лия, сними его. Пожалуйста. Я прошу тебя… я надеюсь, после выпускного надеть на тебя свое родовое кольцо, объявив всем о нашей помолвке, и я. мне… – он запнулся, помолчал, голос его осип и он продолжал каким– то сорванным охрипшим шепотом, – я ревную…прошло уже больше года, но я все так же ревную тебя. Прошу тебя, я знаю, что то, о чем я прошу, низко, но ничего не могу поделать с собой.

Я едва сдержалась, что бы, не оттолкнуть и не крикнуть ему 'Нет!!!', что остановило меня, не знаю, может воспоминания о том, как он рассказывал о себе, маленьком несчастном мальчике, который потерял любую маму и долго не мог говорить, может выражение его лица, умоляющее, красное от стыда. Может, потому что его глаза светились, какой– то, такой горькой тоской и любовью, что я дрогнула, тихо стащила кольцо и спрятала его в карман. Тай еще крепче прижал меня к себе и тихо выдохнул мне в волосы:

– Я люблю тебя, Лия, очень сильно люблю. Спасибо…

Дома я тихонько, что бы, не услышала Ами, ревела в подушку, во мне снова ожили все воспоминания о Лире, я чувствовала себя очень плохо, словно я предала что– то очень важное, сделала то, что не должна была делать ни в коем случае. Меня разрывало от жалости к Таю и неправильности того, что он просил, а я поддалась на его уговоры. Утром, увидев себя в зеркало, я вздрогнула, отекшее, в красных пятнах лицо, распухший нос, заплаканные глаза, в таком виде идти на занятия просто нельзя и я, выскользнув за дверь, собиралась сбежать к Айрин, что бы она помогла мне что– то сделать с моим лицом. Но за дверью наткнулась на Тайлара. Отвернув рожицу, попыталась уговорить его идти в столовую без меня, но он, взял рукой мой подбородок, повернул его к себе.

– Прости… – полушепот– полустон, – прости меня, дурака. Лия, я не хотел делать тебе так больно, прости меня… пойдем, я провожу тебя к Айрин.

Я начала опять плакать и Тай застонал:

– Лия…Боги, я не подумал о тебе. Хочешь– надень это кольцо обратно, я не буду больше просить тебя, снять его. Только не плачь, малыш, не надо…Какой же я дурак, Лия..

Вырвалась из его рук, вытирая слезы, попросила:

– Тай, иди завтракать. Я приду позже. Мне нужно побыть одной.

Развернулась и почти бегом метнулась к Айрин. Она уже была в лаборатории, и покачав головой, но, не задавая, ни единого вопроса, сделала мне примочки на веки, и протянула какое– то зелье для умывания. Позже, когда я начала что– то видеть, Айрин предложила мне остаться с ней, нужно было кое что проверить во вчерашних опытах:

– Преподавателям я сама скажу, что ты у меня. Останешься?

– Спасибо. Останусь. Не хочу никого видеть.

– Тайлар?

Я промолчала, но Айрин снова покачала головой и сунула мне свитки с результатами исследований.

Несколько дней я старательно пыталась натянуть маску веселья на свое лицо, что бы, никто не заметил, что мне было вовсе не до смеха, я чувствовала себя предательницей, и от этого мне становилось с каждым днем все хуже. Пока Ами, не затащила меня в комнату и, заперев дверь, приступила к допросу:

– Лия, что случилось? У тебя совершенно больные глаза, мертвое лицо и твои попытки выглядеть, как обычно никого не обманывают. Это он, опять, да?

– Кто?

– Не дури. Ты и так отлично все понимаешь– это опять Тай, да? Грейд готов его убить прямо сейчас.

– Ами, Тай тут совершенно не при чем. Это не то..Я..я вспомнила Лира, его кольцо проявилось, а значит… – договорить я не смогла, снова полились слезы. Ами кинулась ко мне, обняла и принялась нашептывать:

– Лия, это ничего не значит, иллюзия могла исчезнуть, потому что прошло время ее наложения, потому что он временно остался без магических сил, может просто забыл подпитать иллюзию на кольце…Прекрати, Лия, милая, не плачь. Никто из наших не верит, что лорд Лавир мертв…Ли!!

Я хлюпнула носом, вытерла слезы и несмело улыбнулась Ами:

– Правда, верите?

– Да, хочешь, поклянусь Двуликим, что мы все не раз уже обсуждали и решили, что Лир жив, просто попал в какую– то переделку. Мне лорд Скайтон как– то рассказывал, что лорд Лавир, по его мнению, выкрутится из любой ситуации, он гений, твой Лир, он обязательно вернется.

Наступили экзамены. Все наши шутливые предсказания о том, что нас загоняют до смерти, сбылись, таких экзаменов мы не ожидали, мы не только сдавали билеты, и не только на полигоне демонстрировали свои умения, нас вывозили на границы. Кое кому из нас не повезло, и они имели сомнительное удовольствие встретиться с кхнарами, правда, под руководством сильных магов, но многим нашим пришлось участвовать в сражениях. Шуточек после этого в школе поубавилось, наши мальчики как– то резко повзрослели, многие барышни из бывшей компании Коры пришли к Айрин с просьбой о дополнительных занятиях, наше общее взросление было горьким и быстрым.

Приближался день вручения дипломов, все сдали экзамены, и наш выпуск готов был влиться в общество магов в полном составе. Накануне Марион забрала меня к городской особняк, меня здорово потряхивало, умом я понимала, что уже ничего мне не грозит, завтра я стану полноправным магом и сама буду вправе решать свою судьбу, но осознание, что мне придется сказать во всеуслышание кто я и показаться в своем истинном облике меня нервировало.

Мари посмеивалась надо мной и с утра начала готовить меня к 'ослепительному явлению народу', как она величала мое появление в истинном облике.

&nbs; p – Все остолбенеют, вот увидишь!!!

– Мар, ты же знаешь, я не люблю внимание, а еще все увидят, что я лгала им, моим друзьям. Это так страшно, Мари, я так боюсь, что они обидятся. отвернутся от меня. Я врала им все это время, Мар!!!

– Ли, посмотри на меня. Настоящие твои друзья, после того, как ты объяснишь им, почему ты так вынуждена была сделать– поймут тебя. А те, кто не поймут. туда им и дорога. Ты смогла, ты сделала то, о чем мечтала все эти годы, сестричка. Помни и думай об этом, сколько сил ты вложила в это, через что тебе пришлось пройти, Лия, ты должна гордиться собой. Мы, твоя семья, рядом и мы полны гордости, Ли, это наша общая победа. Ты не представляешь, как я счастлива, что у тебя все получилось. Мы так ждали этого– не смей бояться, тут нет ничего, чего бы ты могла стыдиться. Все, дорогая, я нанимаюсь твоей прической, а ты. ты сидишь и думаешь, что через пару часов ты сможешь стать самой собой полностью. И ты победила, Ли!!!! Мы победили!!!

Не особо полагаясь на свои слова Мари впихнула в меня какое– то успокоительное зелье и к моменту, когда все выпускники и их родственники собрались в общем зале, я уже была более – менее спокойна.

За кафедрой стоящей внизу посреди зала сидели все наши преподаватели, там же, я углядела, и лорда Рейвола, и еще каких– то, незнакомых мне, магов.

– Это члены Совета, – Марион вся светилась от счастья, тетя, радостно улыбаясь, потихоньку вытирала слезы, как она призналась, плакала она от счастья, граф сидел рядом со мной и, сжав мою руку, успокаивал тетю и меня, неторопливо рассказывая о своей последней поездке к гномам:

– Они все ждут нас в гости, Ли, а тебе лично передавал приглашение лер Фолин и его жена, и Его Величество Далин. Как только закончим со всеми этими балами и мероприятиями, поедем к ним. Я обещал.

Лорд Гайнер вызывал выпускников на кафедру, где они, положив руку на какой– то сверкающий диск, приносили клятву верности государству Анадар, после чего им вручали дипломы и под аплодисменты они возвращались к своим родственникам.

– Лия Легар. – Ой, как подкашиваются мои ноги.

– Ли, сестричка, давай, – это Марион дергает меня за рукав мантии, – давай родная. Мы тебя любим, мы с тобой тут, все. Давай!!!

Как я спустила и взошла на кафедру, не помню, от волнения слегка кружилась голова и я пыталась сосредоточиться на ступеньках, что бы, не улететь вниз. Поднялась, повернулась к залу и только попыталась протянуть руку, что бы положить ее на диск, подтверждающий мою клятву верности, как раздался голос милорда:

– Одну минуту, господа и дамы. Я, как представитель Его величества, обязан зачитать новый указ короля. Согласно указу Его Величества Тамила леди Лии Легар за особые заслуги перед короной присваивается титул баронессы Шафранской и жалуются земли и поместье Шафранское. Указ подписан Его Величеством сегодня, в полдень.

'Дохлый демон, это Его Величество выполнил свою угрозу, что он сам решит, чем меня наградить. Очень время подходящее подобрал, ничего не скажешь..'– я злилась, глядя на ошарашенные лица своих друзей, только Мари проказливо улыбалась мне. Зато страх исчез вовсе, я повернулась, поклонилась милорду, хрипло произнесла слова благодарности, глубоко вздохнула и уже краем глаза увидела, как лорд Рейвол подмигивает мне. ' Им весело, демон меня разорви, а мне…!'– успела с раздражением подумать и открыла рот:

– Я, – едва заметная пауза, когда я собиралась силами, – Элион, дочь Харда, сына Карана, приношу клятву верности своему государству Анадар. – Зал ахнул и замер. – Клянусь всеми силами и своей жизнью, и магией, всегда стоять на страже интересов моего государства. Беречь и любить свой народ, помогать слабым и обиженным, защищать невинных, даже ценой собственной жизни, отдать все свои силы и умения на процветание свой страны. Клянусь!!!

Слабое синеватое пламя окутало мою руку, полыхнуло искрой и погасло, моя клятва была принята. И тут я почувствовала, как откидывается назад голова от тяжести волос, которые, как выяснилось, сильно выросли, вся моя прическа исчезла и поток золотых, длинных волос окутал меня почти полностью. В залу стояла мертвая тишина, но через мгновенье раздался гул вскриков, охов и даже свист. Гая и Ами, держась за руки, таращились на меня огромными круглыми глазами, вот тетя уткнувшаяся в грудь графа и Марион посылающая мне воздушные поцелуи. Грейд весело подмигивал мне со своего места и корчил страшные рожи, обещая мне долгие пытки и допрос.

Вот перекошенное от дикой ненависти, лицо Коры, а рядом… ' Дохлый демон, мне конец!!' лорд Мэнсей сидел выпрямившись, его руки с такой силой сжимали подлокотники кресла, что видно было что еще чуть – чуть и он оторвет их, лицо его было не просто бледным, оно было синевато белым, как простая бумага, он, не отрываясь смотрел на меня, а в его глазах сменялись эмоции: неверие, узнавание, ужас, снова неверие, тоска, дикая тоска и такая боль, что я отвела глаза.

И наткнулась взглядом на Тайлара, он сидел со своим отцом, который сейчас, презрительно глядя на меня, что– то нашептывал Таю на ухо. Сам Тай был бледным, его руки вздрагивали, и лицо его как– то кривилось. Не успела осмыслить, повернулась к ректору, который протягивал мне мой диплом и что– то выразительно шипел через стиснутые зубы. Прислушалась и тут же охнула, ректор напоминал мне немедленно поставить свои щиты прикрывающие уровень моего дара и мою сущность. Как я могла забыть, спала ведь не только иллюзия, спали и блоки поставленные милордом, спали щиты, поставленные Марион, сестричка ведь специально напоминала мне, что бы я выставила свои щиты, как только спадет иллюзия. Быстро выставила ментальный и физический щит, потихоньку оглядела зал, но кажется, никто не присматривался, все были заняты обсуждением меня, моей внешности и моего происхождения. Зал гудел.

– После торжественной части, ко мне в кабинет, немедленно!!! И Марион захвати, я вам устрою!!! – ректор был не просто зол, он был в ярости, но я почему– то совсем не боялась, за его спиной сидел лорд Рейвол и, подмигнув мне, тихонечко прошептал ректору:

– Не рычи, Гайнер, я тоже подойду и все объясню.

На подрагивающих ногах я отправилась к своим родственникам, пытаясь еще раз взглянуть на Тая, но он отвернулся, и рассмотреть выражение его лица подробнее, мне не удалось. Марион, едва я подошла, схватила меня в охапку и принялась расцеловывать, тетя поглаживала меня по спине, а граф широко и радостно улыбался:

– Ли, какая же ты красавица, – в его голосе слышалось неподдельное восхищение, – ты настолько прекрасна, что это совершенно невозможно выразить словами. И девочка моя, ты молодец, ты такая молодец!!! Эли, перестань рыдать, посмотри на нашу красавицу, она же копия ты, теперь никто не усомниться, что она твоя племянница, – подшучивал он над женой, которая, перехватив меня у Мари, сама обнимала и шептала мне, как она рада за меня и как все хорошо.

Когда последний студент получил свой диплом, ректор откашлялся и объявил:

– Я еще раз поздравляю вас всех с окончанием Школы. Вечером всех нас ждет Его Величество у себя во дворце. Там каждый из вас получит свое направление на отработку, те из вас, кто не являлся дворянином, получат указы о присвоении им дворянского звания, и будет бал в вашу честь, дорогие мои студенты, теперь уже коллеги. Торжественная часть на этом завершена.

Все потихоньку стали выходить из зала, я пользуясь тем, что тетя с графом и Мари отвлеклись на каких– то своих знакомых, побежала вперед, пытаясь найти Тая. Вроде его спина мелькнула впереди у коридора, ведущего к библиотеке, и я кинулась туда:

– Тай! – Да это был он, его отец что– то говоря ему, размахивал руками и кажется повышал голос.

Тайлар обернулся, увидев меня слегка притормозил, отец потянул его за рукав, облив меня взглядом полным пренебрежения и презрения.

– Сын, идем, мы опоздаем!

– Я догоню, отец. Пара минут!

Граф Ланарский скорчил какую– то гримасу, словно Тай сказал нечто настолько неприличное, что перенести это граф просто не мог и надменным, ледяным тоном обронил:

– Догоняй. И..не задерживайся сын, мы спешим.

Окатил меня еще один неописуемым взглядом и удалился дальше по коридору.

Я рванулась к Таю, и тут же остановилась, словно наткнулась на каменную стену, его лицо было таким же, как в первый день в Школе, маска высокородного лорда, с высокомерным скучающим выражением, лежала на его лице, ледяной, ничего не выражающий, кроме откровенной скуки и неприязни взгляд и такой же холодный, издевательский тон:

– Леди Легар. ах, да, прошу прощения, Элион дочь Харда сына чего– то там…, чем обязан?

– Тай, – я не могла поверить, что он вот так, даже не выслушав меня, уже вынес свой приговор.

– Лорд Ланарский с вашего позволения. Ну надо же. я был убежден, что ухаживаю за скромной незнатной дворяночкой из приличной семьи и тут. целая дочь оборотня..

Я, остолбенев, пыталась осознать, что он мне говорит, мысли путались, в груди дико болело сердце, а он все – так же, скучающе рассматривая меня, продолжал:

– Дочь обротня..

Хард мой отчим, я хотела ему сказать это, но следующая мысль заставила меня закрыть рот, моя мама оборотень и да, я дочь оборотня, но что во мне изменилось, кроме имени? Я никак не могла понять, что он говорит, в ушах звенело, и я из‑за всех сил пыталась расслышать слова Тайлара.

–..почти животное.

'Что? Животное? Это он про меня?'– мне стало трудно дышать.

– Ах, да, баронесса Шафранская. за особые заслуги, – его голос сочился сарказмом. – За особые заслуги. Интересно, когда ты успела, оборотистая девочка. Хотя, чего это я спрашиваю, я же сам провожал тебя два раза в неделю во дворец…

'ЧТО???!!! На что он намекает? При чем тут моя работа во дворце?'– пока я пыталась осмыслить, что он имеет ввиду, моя рысь внутри меня глухо рыкнула и забилась, и тут до меня дошло…Я с трудом удержалась от оборота, внутри меня раздался тихий надломленный звон, это моя душа рассыпалась осколками, ранящими меня до крови. И тут снова рыкнула моя рысь и дикая ярость заструилась по венам. Это меня и спасло от истерики. Дикая, кипящая, отогревающая меня внутри, ярость моей рыськи.

– ЧТО!!!! Что ты сказал!!!??? – Кажется, я зарычала. – ТЫ ПОСМЕЛ сказать про меня ТАКОЕ…

Я едва сдерживалась, хотелось завыть и, обернувшись, располосовать его на множество мелких частей. Его лицо на секунду стало таким, каким я его знала последнее время, виноватое выражение промелькнуло на мгновение на лице и тут же исчезло. Я сделал шаг вперед, не в силах справится с собой и Тай вдруг побледнел и отступил.

– Никогда больше не смей подходить ко мне!!! – больше ничего сказать не получилось, горло сжималось от ненависти, и я, боясь не сдержать, бушевавшего во мне зверя, развернулась и медленно пошла обратно. Меня потряхивало, рысь внутри крутилась и требовала выпустить ее, мысли путались, я шла и никак не могла понять за что? Только за то, что я дочь оборотня? Тогда нужно признать, что я совсем не знала человека, который был со мной рядом столько времени. Не вовремя всплыли слова Грейла о том, что Тай может сделать мне больно, и я едва слышно простонала. Зря я не послушалась тогда друга, мне, действительно, было дико больно, меня словно разрывало на части, и ожившая душа ныла и болела. Завернула за угол и наткнулась на лорда Мэнсея.