Текст книги "Сбежавшая невеста, или Скандал в Белгравии (СИ)"

Автор книги: Ifodifo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Эндрю Уэст шагнул навстречу незнакомцу, и у них завязалась жаркая дискуссия, к которой с волнением прислушивалась моя троица из трактира. Похоже, что Уэст о чем-то договорился с говорившим, потому что тот передал ему небольшой саквояж, который Уэст и открыл, чтобы убедиться в содержимом. Я решил, что в саквояже деньги. Захлопнув саквояж, Уэст повернулся к своим подельникам и кивнул им. Крысеныш выступил вперед, сунул руку за пазуху и, выхватив пистолет, в упор выстрелил в представительного типа. В этот же момент откуда-то из темноты вынырнула долговязая фигура, бросившаяся к крысенышу. Завязалась потасовка, к которой подключились амбалы. А Уэст в это время принялся пятиться, намереваясь раствориться в ночи. Я не собирался давать ему такую возможность, и, не раздумывая, пристрелил предателя, а потом побежал на помощь долговязой фигуре, в которой с первого же взгляда, едва она появилась в свете фонаря, узнал Шерлока. Что он тут делал? Какого черта? Быстро распинав амбалов, попутно с удовольствием накостыляв обоим, и оглушив крысеныша, я вздернул изрядно помятого Шерлока на ноги.

– Цел? – спросил его зло, отмечая очередной фингал под глазом и разбитую губу.

– Джон? Откуда ты здесь? – вытаращился он на меня.

– Удачное дельце, ты не находишь? – съязвил я и, убедившись, что он в состоянии самостоятельно стоять на ногах, отпустил его, чтобы проверить того представительного типа.

– Жив? – спросил Шерлок с надеждой.

– Труп, – буркнул я. – Вернее, два, – Шерлок бросился к Уэсту и принялся шарить по его карманам. – Что здесь происходит? – поинтересовался я раздраженно.

– Ничего, – потеряно произнес он, выпрямляясь и растерянно оглядываясь.

– Шерлок, какого черта тут происходит? – повысил я голос.

– Он не успел забрать, – не отвечая мне, забормотал Шерлок. – Но, определенно, они взяли его с собой, вдруг бы он потребовал сначала показать… Скорее всего, он уже видел его, где-то в городе, да? Поэтому так смело отдал деньги… – Шерлок склонился над телом бесчувственного крысеныша, обшаривая карманы, где-то рядом на земле стонали рыжие братья.

Я окончательно запутался в шерлоковых местоимениях, кто он, кого его… Вдалеке послышался полицейский свист.

– Шерлок, надо уходить, – крикнул я, – здесь сейчас будет очень людно.

– Да-да, идем, – пробормотал тот, а потом распрямился и торжественно провозгласил: – Есть! – зажав что-то в кулаке.

Послышался приближающийся топот полицейских, протяжный свист, и мы рванули в темноту. Никогда еще я не бегал так быстро, не разбирая дороги, практически наугад. Шерлок крепко держал меня за руку и вел одному ему известным, вполне определенным маршрутом. Когда мне стало казаться, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, Шерлок остановился, оглядываясь. Мы были на одной из центральных улиц Кента. На нас косо посмотрел пожилой прохожий, по мостовой проехал кэб, фонарщики зажигали фонари. Шерлок отпустил мою руку, тяжело дыша, глядя на меня потемневшими глазами.

– Далеко до гостиницы? – спросил я сипло – в груди саднило, как после марш-броска перед батлокской битвой.

– Минут пятнадцать ходьбы, – ответил Шерлок тихо и зашагал вниз по улице, я последовал за ним.

До гостиницы мы добрались уставшие и продрогшие, в напряженной, я бы сказал, враждебной тишине. В номере Шерлок, не раздеваясь, прошел в гостиную и опустился в кресло, наблюдая за тем, как я разматываю шарф и расстегиваю мундир. Он явно злился, едва сдерживался, я достаточно изучил Шерлока, но не мог понять, что так бесило его. Может быть, он решил, что я следил за ним? Стоило внести ясность. Нет, я не собирался оправдываться, и если он вдруг захочет разорвать соглашение, плакать не буду. Я был готов к тому, что мне придется уйти от него однажды, изначально.

– Послушай, – произнес спокойно, – может, поговорим о том, что произошло? – я остановился у растопленного камина, грея руки.

Он все смотрел на меня темным опасным взглядом, и я с трудом сохранял спокойствие. Непонятное всегда раздражало меня. Кроме того, я не чувствовал себя виноватым. За что злиться? За то, что жизнь спас? Это я должен был делать сейчас ему внушение по поводу опасных предприятий в одиночку, а не ждать выволочки, как нашкодивший щенок.

– О чем тут говорить, Джон, – Шерлок сделал небрежный жест рукой, продолжая сверлить меня взглядом, – и так все понятно. Отлично провел день. Рад за тебя! Она была хороша? – его слова сочились ядом.

– Кто? – я искренне не понимал, о чем он говорил.

– Твоя дама, Джон, – произнес он с отвращением, – не пытайся мне врать. Ты забываешь, с кем имеешь дело. Я могу рассказать весь твой день по секундам, – он закусил губу, уже с нескрываемой злобой глядя на меня.

– Ну что ж, – я тоже начал заводиться, – изволь, расскажи мне, как же, по-твоему, я провел сегодняшний день.

– Сегодняшний день ты провел с женщиной, – выплюнул Шерлок, – проституткой с плохим вкусом на духи и отвратительно розовым цветом помады. От тебя пахнет дешевым парфюмом, Джон, на твоей щеке плохо стертый след помады. Твой кошелек пуст, хотя еще вчера был полон. Отлично повеселился, Джон, вот только не пойму, как ты оказался там же, где и я. Наверное, провожал свою даму до дома, район действительно неспокойный. Возможно, она старая знакомая, как эта Жасмин, поэтому ты так легко согласился ехать в Кент и даже вопросов не стал задавать… – я видел, как ревность разрывала ему сердце, как он ненавидел сам себя за то, что говорил, за то, что выглядел жалким злым мальчишкой, но он не мог остановиться, обида душила его – бедный мой недолюбленный мальчик.

Я должен был успокоить его. Застегнул обратно мундир, развернулся, промаршировал к двери и стал одеваться.

– Отлично, ты уходишь! Ну что ж, иди, иди к ней, она, конечно, лучше меня. У нее есть грудь, и задница побольше моей. Что еще у нее есть такое, чего нет у меня? Мне тоже есть куда засунуть, Джон! Она хорошо берет в рот? Я тоже хорошо беру в рот. Хочешь, мы проверим, кто лучше? – он уже не сдерживался, орал во весь голос, метался по гостиной, как тигр в клетке, и плевался злыми обидными фразами, стараясь меня побольнее укусить, но за всем этим я видел страх. Страх того, что уйду.

– Шерлок, – я нацепил картуз на голову и вошел в комнату, он оглянулся на меня – больной взгляд, красные глаза, дрожащие губы – его хотелось обнять и целовать. – Шерлок, – сказал я мягко, – посмотри на меня еще раз внимательно. Ты же умеешь видеть и наблюдать. Давай, – я развел руки в стороны, – продедуцируй.

Он быстро вытер рукавом намокшие глаза и уставился на меня:

– Ты в форме, – медленно произнес он. – Спорол нашивки и знаки отличия, – я кивнул поощрительно. – Это значит… значит… – его уголки губ едва заметно дрогнули в нерешительной полуулыбке, – ты не ходил к женщине. Иначе оделся бы в городское платье, которое купил я. Ты выбрал этот… – он сделал жест рукой, – образ, потому что… У тебя тоже было дело в Кенте? Ты хотел быть незаметным, да? – я еще раз кивнул. – Ты следил за кем-то, да? – он принюхался. – Дешевое пиво. Махорка. Соленая рыба. Вяленое мясо. Ты был в трактире, долго. Не пьян, значит, цедил пиво, растягивал. Ты кого-то ждал? – я еще раз кивнул. – Постоялый двор. Ты ждал кого-то на постоялом дворе, кого-то, кто привлек твое внимание еще в Эль-Кантаре. Кто-то опасный, поэтому ты не сказал мне ничего. Поэтому так легко согласился на поездку в Кент? – боже, он был невероятен. – А проститутка подсела к тебе в трактире. Вы просто говорили, возможно, ты заплатил ей за информацию. Но не столько. Ты отдал ей все деньги. Она… Ты пожалел ее? – его глаза расширились.

– Она напомнила мне Гарри, – тихо ответил я, подходя к нему и притягивая к себе в объятия, Шерлок всхлипнул, вцепился в меня мертвой хваткой.

– Джоооон, – не то стон, не то вздох.

– Ты потрясающий, – произнес я, сжимая его в объятиях, – невероятный, удивительный!

– Джооон, прости, – Шерлок шмыгнул носом, – я ревновал. Сам не знаю, что на меня нашло. Господи, я готов был город перевернуть, чтобы найти ее и объяснить, что ты мой, только мой.

– Твой, конечно, – усмехнулся я, отстраняясь. Взял его лицо в ладони и внимательно вгляделся в несчастные заплаканные глаза с колючками ресниц, – успокойся. Только твой, – я вытер выкатившуюся из уголка глаза слезинку большим пальцем и осторожно поцеловал то место, где она только что была. – А теперь расскажи, во что ты вляпался. Зачем надо было ехать в Кент?

Он выкрутился из моих объятий, скинул свое пальто, стянул мой шарф, картуз, усадил меня в кресло, сам опустился на колени между моих ног и стал расстегивать мундир.

– Ты же читал газету – украден рубин Черного принца из короны короля Майкрофта, – рассказывал он будничным тоном, не глядя на меня. – Мне показалось, что это неплохой повод договориться с властью, чтоб меня оставили в покое. Я знал, вычислил покупателя. Тот тип, Магнуссен, которого застрелил тот, которого застрелил ты. Поэтому мы поехали в Кент, у него здесь резиденция. Все просто. Я следил за Магнуссеном, а ты за этими тремя, да? – я подтвердил, наблюдая за его действиями. – А кто был тот, четвертый, который вел переговоры? – Шерлок стянул с меня мундир и принялся за рейтузы, я чуть развел ноги в стороны, позволяя – сегодня мне не хотелось сопротивляться его настойчивости, слишком много стресса было для нас обоих. – Он из твоего прошлого? Да? Что-то связанное с войной? – Шерлок тарахтел, явно заговаривая мне зубы, чтобы я не вскочил и не сбежал. – Из-за тех троих, что чуть меня… – его пальцы на мгновение дрогнули, но тут же решительно продолжили расстегивать пуговички ширинки, – только из-за них ты бы не поехал в Кент. Что он сделал, Джон? Перешел к врагам? Сдал ваши позиции?

– Оказался предателем, – тихо ответил я, – из-за него адлеры перерезали почти весь наш отряд. Я выжил чудом.

– Мой хороший, – нежно выдохнул Шерлок в обнажившуюся под разошедшейся тканью плоть и взял в рот.

Я развел ноги еще шире и тихонько застонал, запуская руки в непокорные кудри.

Рот Шерлока был чем-то запредельным, волшебным и невероятным. Да, он больше брал напором и жаждой, чем мастерством, но все равно это был лучший минет, который мне когда-либо делали. Понимая, что долго не продержусь, кончу только от одного вида этих совершенных распухших губ на члене, я страдал. С одной стороны хотелось разрядки, хотелось выплеснуть в его горло свое семя, толкнуться сладко и глубоко, но в то же время хотелось все сделать красиво. Первый раз со мной должен был быть особенным. Допускаю, что он спал с женщинами, но первым мужчиной у него буду я (почему-то я верил его словам), и это обязывало. Когда терпеть не осталось никаких сил, а сам Шерлок потерялся в ощущениях, я нежно подхватил его, втягивая на колени. Он вскинулся испуганно:

– Я что-то делаю не так? Тебе не понравилось? – его губы вызывающе алели, и я не сдержался, целуя, слизывая собственный вкус.

– Ты прекрасен, – произнес я, – а теперь избавься от всего лишнего и иди в спальню. Мы сделаем это, если ты действительно хочешь, но сделаем правильно.

– Я хочу, – твердо сказал Шерлок, и начал срывать сюртук, теряя пуговицы.

Он соскользнул с моих коленей и устремился в спальню, на ходу роняя одежду. Усмехнувшись, я задержался, чтобы хоть немного остудить пыл. Я хотел его до невозможности. Господи, и за что мне эта мука малолетняя? Вздохнув, поднялся из кресла и последовал за ним. Шерлок был не из тех, кто удовлетворялся половинчатыми решениями. Мои слова он понял буквально, сняв с себя абсолютно все, и теперь лежал, раскинувшись, нагой и прекрасный, с тревогой глядя на меня.

– Скажи, раз уж ты такой предусмотрительный, где у тебя… – я не договорил.

– Смазка в кармане брюк, – выпалил он.

Пришлось вернуться в гостиную и поднять с пола брюки Шерлока. Нащупав в кармане нечто твердое, я вытащил и обнаружил внушительных размеров темно-красный камень с просверленной в нем дыркой. Мутноватый и не ограненный, он совсем не производил впечатления, этот рубин Черного принца. Бутылочка со смазкой нашлась в другом кармане. Я вернулся в спальню и положил рубин на кофейный столик. Возбужденный Шерлок не обратил на это внимание, глядя на меня жадным потемневшим взглядом. Не растягивая прелюдию, быстро разделся донага и забрался на постель. Он смотрел на меня с восхищением, которого я сам не понимал – ничего особенного во мне не было – невысокий поджарый уже не молодой человек со шрамами в душе и на теле.

– Для первого раза тебе лучше перевернуться на живот, – сказал я, но Шерлок взбунтовался.

– Хочу видеть тебя, – заявил он. – Я гибкий, я выносливый, я справлюсь. Давай, Джон, – и призывно раздвинул длинные ноги.

Вздохнув покорно, я подхватил подушку и сунул ему под попу. Вид сжатого розового отверстия вскружил голову. Рот наполнился слюной.

Поспешно открыв бутылочку и щедро плеснув масла в ладонь, растер руки и осторожно покружил пальцем у входа, не решаясь надавить.

– Ну же, Джон, – рыкнул он, – я не хрустальный, – и сам попытался насадиться на мой палец.

– Тихо, ты, командир, – удержал я его за бедро, медленно вводя палец в узкую тесноту, поводил немного, находя нужный бугорок.

Мальчишку подбросило, как на пружине – глаза изумленно распахнулись.

– Еще, – выдохнул он.

Я довольно усмехнулся и надавил на бугорок еще раз, вводя второй палец. Растягивать Шерлока было восторгом и мучением. Восторгом, потому что он издавал такие звуки, от которых мой член сочился смазкой так, будто это мне, а не ему стимулировали простату, а мучением, потому что терпеть эту невозможную пытку становилось все более и более невозможно. Я хотел его до звездочек в глазах и понимал, что долго быть нежным и бережным не смогу. Член рвался в бой, стремясь вломиться в Шерлока, долбиться в него со всей силы, пометить, оставить свое семя, чтобы раз и навсегда всем и каждому было понятно, этот человек – мой. Никогда еще собственнические инстинкты не бушевали во мне с такой силой. Даже с Мэри я не был столь свободен и так жаден до ее лона. Этого мальчишку хотелось иметь в собственное и безраздельное владение раз и навсегда. Конец мучениям положил сам Шерлок. Поймал меня за руку, взглянул расфокусированным взглядом, полыхнул румянцем и прошептал:

– Я готов, давай, – и чуть приподнял приглашающе бедра.

Дважды уговаривать меня не пришлось. Еще раз плеснув масла на ладони, я распределил его по члену, приставил головку к розовому пульсирующему входу и толкнулся. Шерлок ахнул, замер, я медленно продвигался, давая ему возможность привыкнуть к распиравшему давлению. Но этот чертов мальчишка все сделал по-своему, когда пришел в себя, толкнулся с силой, до упора, насаживаясь на член. Из глаз брызнули слезы, а рот образовал четкую букву о. Замерев, я осторожно погладил его чуть опавший член, тут же взбрыкнувший под моей ладонью, как боевой конь.

– Джооон, – ох, эта идеальная «о», не сдержавшись, я наклонился, целуя его глубоко, властно, собственнически.

– Поцелуем не отделаешься, – шепнул он, когда кислород закончился, – поехали?

– О, да, – я ухмыльнулся и двинул бедрами.

Это было как полет, как вдохновение, как песня. Никогда и ни с кем я не испытывал такого глубокого взаимопонимания, когда каждое мое движение распознавалось и подхватывалось, любое желание исполнялось немедленно, а пробегавшие под кожей искры наполняли счастьем, бурлили в крови и заставляли губы шептать имя любимого. Шерлок был неопытен, но при этом искренен, жаден и отзывчив. Обхватив меня за спиной длинными ногами, он подавался навстречу каждому толчку, блуждая руками по моей груди, словно боялся потерять тактильный контакт. Определенно, при такой страсти, бешеной энергетике и сексуальности, долго мы не могли продержаться. Первым выплеснулся он, когда я особенно сладко толкнулся членом, проезжаясь по набухшему бугорку. Он сжался, выгибаясь дугой, выплескиваясь жемчужной жидкостью мне на живот, хватаясь за простынь. Я вскрикнул от этой тесноты и жара, перед глазами заискрило, волна дрожи прошла через все тело, когда я кончал мучительно долго в него, моего мальчика, а потом с восторгом наблюдал за тем, как мое семя выливается из него тонким ручейком и стекает по стройным бедрам на белые простыни. Мы лежали обессиленные и мокрые, но восхитительно довольные. Я потянулся встать и принести полотенце, но он ухватился за меня со всей силы.

– Нет, не уходи, останься, – испуганно распахнул глаза.

– Я только за полотенцем, – тихо улыбнулся ему, стирая с его висков капельки пота. – У меня живот липкий, да и твои бедра не мешало бы протереть.

– Я хочу, чтоб твой запах остался во мне, на мне, навсегда, – произнес он, – но тебе могу помочь, – и не успел я ничего возразить, как он плавным кошачьим движением склонился надо мной, слизывая языком свое семя с моего живота.

Господи, член опять встал. Я жалобно застонал:

– Шерлок…

Он мурлыкнул, глядя на меня снизу вверх.

– Тебе так никто не делал? – спросил хитро. – Тебе хорошо со мной? Я много чего умею. Я покажу… – тут же спохватился, будто его могут неправильно понять. – Нет, ты не думай, ты у меня первый и единственный. Я никогда и ни с кем еще так, – он заглядывал мне в глаза, и страх, что не поверю, очевидно читался в его взгляде.

– Я знаю, мой родной, – притянул его к себе, целуя в губы, – знаю и верю.

– Правда? – он устроился у меня под боком, привычно закинул ногу, обхватил руками. – Я много читал, даже камасутру… Я тренировался, тебе не будет со мной скучно, обещаю…

– Шерлок, – я поймал его руку и поцеловал в ладонь, – я не уйду, пока не прогонишь, – он выдохнул, расслабляясь, прижался лохматой головой к моей груди. Я рассеянно водил пальцами по его спине. – Расскажи, каким ты был маленьким… – попросил его тихо.

– Ужасным, – Шерлок фыркнул. – Я везде лез, убегал от нянь, попадал в вечные переделки. Что-то себе ломал, однажды едва не утонул. Матушка умерла при моем рождении. Мной занимался старший брат, отец со мной не разговаривал, никогда не брал на руки. Думаю, он винил меня в ее смерти. Брат… Ему было некогда, – Шерлок надолго замолчал. Мы лежали в тишине, прижимаясь кожа к коже, сливаясь дыханием, переплетясь конечностями. – Где-то три года назад ко мне приставили нового учителя, – неожиданно вновь заговорил Шерлок. – Он… был не плохой. Сначала даже понравился. А потом он застал меня за… – Шерлок спрятал лицо у меня на груди и глухо произнес: – за самоудовлетворением. Господи, да во мне гормоны бушевали, это было нормально. Но он сказал, что расскажет все брату. Отец к тому времени уже умер. Я испугался. Мне было стыдно. Тогда он сказал, что будет молчать, если я кое-что сделаю для него. Ему нравилось, когда я трогал его там. И сам трогал меня. Потом он взял мой… – Шерлок проглотил слово «член», так и не произнеся его, – в рот, и я кончил сразу. Он сказал, что в следующий раз в рот возьму я. Боже, мне и хотелось, и было стыдно. Я ненавидел свое тело. И его ненавидел за то, что он заставляет меня бояться его. Я не хотел бояться. Это было унизительно. В тот же день я подставил его, сделал так, что все подумали, будто он украл столовое серебро. Спланировал и осуществил все идеально. Даже брат не догадался. А может и догадался, но не стал вмешиваться, – Шерлок опять замолк, а я гладил его по спине, тихонько целовал в висок и мечтал прибить того гада, который испоганил его душу. – Его выгнали, – наконец выдавил Шерлок, – и больше я не допустил подобной власти над собой. Я стал осмотрительным, но он пробудил во мне желание. Я таскал из библиотеки книги и читал, и пробовал, и представлял, как буду заниматься этим с кем-то единственным и особенным для меня. Я мечтал о тебе, Джон. А когда увидел в той таверне, сразу узнал, ты снился мне всегда… – он замолчал, тяжело дыша, все еще боясь взглянуть на меня.

Может, он думал, что от того, что я узнал о нем, мое отношение изменится? Что мне будет противно? Боже, единственное, что было во мне в тот момент, кроме огромной любви к Шерлоку, это такая же огромная ненависть к тому типу, который посмел коснуться моего мальчика.

– Хочешь, мы найдем его? – спросил я хрипло. – Я проучу его, как тех троих из таверны. Никто и никогда не посмеет больше до тебя дотронуться, ты мне веришь?

Шерлок оторвался, наконец, от моей груди и посмотрел опять намокшими глазами:

– Не надо, – просипел он, – я уже забыл о нем, – шмыгнул носом и кивнул. – Только тебе верю. Ты же не уйдешь?

– Никогда, – я ласково провел ладонью по его щеке, – мой мальчик, хороший мой.

– Что бы ни узнал обо мне? – спросил он требовательно.

– Ничего такого, что заставило бы меня тебя бросить, – я улыбнулся. – Даже если ты убьешь на моих глазах человека. Схожу за лопатой, и вместе прикопаем его в лесу.

– Ты обещал, – строго произнес Шерлок. – Я запомню. И больше никаких… Жасмин, – он нахмурился. – Ты только мой!

– Иди сюда, ревнивое чудовище, – я привлек его к себе.

– Я люблю тебя, Джон, – произнес он удовлетворенно, вновь укладываясь на моей груди.

– Я тебя тоже, – ответил ему мысленно, – всем сердцем.

Вцепившись в меня крепко-крепко, Шерлок закрыл глаза и довольно быстро заснул, успокоенный и наконец-то удовлетворенный, а я все не мог, перебирал пальцами его кудри, слушал мерное дыхание, глядел в незашторенное окно и думал о нас.

Позавтракали мы в номере. Шерлок наотрез отказался одеваться. Может, пытался окончательно привязать меня к себе, дефилируя голым передо мной? В конечном итоге я просто сграбастал его в объятия и не отпускал, пока слуга накрывал на стол. Гостиничный повар заслуживал всяческих похвал. Даже Шерлок, сидя у меня на коленях (может он именно этого и добивался?), оценил яйца пашот и ветчину, а уж об ароматном кофе и говорить не приходилось. С удовольствием целуя его в торчащие лопатки и позвонки, я спросил, каков наш план. Все-таки головой в нашем предприятии был Шерлок, я всего лишь сопровождал его и обеспечивал безопасность.

– Сейчас позавтракаем и выдвинемся в Рейх, – решил он. – Надо как можно скорее попасть в герцогство. Все-таки кроме нас этот рубин ищут все ищейки Белгравии.

Я кивнул – разумно. Город Рейх был таким же приграничным, как и Эль-Кантар, только соседствовал не с Белгравией, а герцогством Бейкер. Когда-то давно я был в Рейхе, и мне показалось забавным увидеть этот город спустя столько лет. Жаль, мы ехали туда по делам. Я бы с удовольствием посмотрел на Рейхенбахский водопад, который в молодости произвел сильное впечатление. Расположенный между городами Рейх и Бах, он представлял собой чудо природы и покорял не одно поколение туристов, приезжавших в Рейх только ради возможности полюбоваться его величественной красотой.

Сборы не затянулись, ведь, по сути дела, какого-то большого багажа у нас с собой не было. Шерлок неуважительно сунул рубин в карман пальто, а я лишь покачал головой. Уже в экипаже спросил его, а уверен ли он, что это и есть рубин Черного принца.

– Да я его сто раз видел, – отмахнулся Шерлок, но поймав мой удивленный взгляд, смутился. – В смысле, читал его описание, – поправился он. – И, в конце концов, я разбираюсь в драгоценных камнях, – он дернул плечом. – У нас ничего не осталось перекусить?

Удивившись, я передал ему засахаренные орешки, которые купил в холле гостиницы на всякий случай в дорогу. Он с благодарностью захрустел ими, и я отвлекся от темы, переключившись на другое.

Дорога до Рейха заняла часа два. Шерлоку надоело сидеть без дела, и он полез целоваться. Отказать я не посмел, и эти два часа прошли для обоих с удовольствием. Когда экипаж остановился у гостиницы, которую назвал Шерлок в качестве конечного пункта, губы у него, да и у меня, скорее всего, были пунцовые и распухшие, что вызвало недоуменный взгляд у лакея, придержавшего дверь. Пока Шерлок ругался с администратором по поводу номера, я осматривал холл на предмет опасности.

– Джон! Джон Ватсон!

Удивленно оглянувшись, увидел старого университетского приятеля Майка Стемфорда.

– Майк! Невероятно! Какими судьбами? – мы обнялись, разглядывая друг друга с любопытством.

– Постарел, раздобрел, – оправдывался Майк, – а ты все такой же!

– Да ладно, – рассмеялся я, – никого из нас время не щадит. Где ты? Как?

– Может, пойдем, где-нибудь посидим? – предложил Майк. – Пообщаемся? Видишь кого-то из наших?

– Майк, я только с войны, – покачал головой. – Можно было бы посидеть, но я не один…

В этот момент к нам подошел Шерлок, непонимающе глядя на Майка.

– О, твой сын? – Майк улыбнулся, меня его слова кольнули.

Во взгляде Шерлока скользнула неприязнь.

– Его парень, – он обнял меня за талию, с вызовом глядя на Майка.

– Простите, – Майк смутился, – я не понял…

– Шерлок, Майк, – представил я их друг другу.

– Тогда, может быть, втроем куда-нибудь сходим? – определенно, Майк был настроен на воспоминания о студенческих годах.

Я нерешительно посмотрел на Шерлока.

– Иди один, – неохотно отпустил он меня. – Только не долго, я буду волноваться, – и, вызывающе посмотрев на Майка, демонстративно поцеловал меня в губы.

– Собственник, – улыбнулся Майк, глядя ему в спину. – Пошли, я знаю тут одно местечко…

– Прости, – сказал он чуть позднее, когда мы двигались в сторону паба, – просто я не понял ситуацию. Вы хорошо смотритесь вместе.

– Да брось, – я пожал плечами, – более нелепой пары невозможно представить.

Он искоса посмотрел на меня:

– У тебя ведь с ним все серьезно?

– У меня – да, – я вздохнул, продолжать эту тему не хотелось.

– А у него? – Майк взглянул на меня понимающе и сочувствующе.

– Что тебе сказать? – я горько усмехнулся. – Повторить его слова? Или транслировать мои мысли? Сам же знаешь, в молодости все кажется на века. А в моем возрасте все кажется мимолетным. Мы слишком разные. Но я останусь с ним, пока буду нужен.

– Я завидую тебе, – неожиданно серьезно сказал Майк и взял меня под руку.

До паба мы больше не сказали друг другу ни слова.

Мы хорошо посидели с Майком, насладились прекрасным рейхским элем, вспомнили студенческую жизнь. Майк рассказал про тех из нашей группы, с кем виделся по окончании университета, я – немного о войне. Он уже десять лет как обосновался в Рейхе. Женился. Был вроде как счастлив и ждал в скором времени появления первенца. Когда мы прощались у кэба, он приглашал нас с Шерлоком в гости и все порывался обниматься. Отправив его домой, я вздохнул с облегчением и поспешил в направлении гостиницы. Шерлок просил не задерживаться, но, конечно, я исчерпал весь лимит выданного времени. Стоило поторопиться, а то опять устроит сцену ревности. Широко шагая по мостовой, я почти бежал к нему, моему мальчику, невольно улыбаясь в предвкушении предстоящей встречи. Гостиница уже была видна, оставалось пройти совсем немного, когда что-то тяжелое опустилось мне на затылок, и мир вокруг померк.

– Ну, вот и славно, кажется, в себя приходит, – незнакомый голос вывел меня из темноты к свету.

Я зашипел от накатившей в районе затылка боли и попытался открыть глаза, но было больно, словно под веки песка насыпали. Что-то шумело, совсем рядом, каким-то ровным монотонным фоном. Поморгав, я смог, наконец, открыть глаза. Блеклый сумеречный свет, а также густо обступивший со всех сторон туман будто преследовали меня в этом путешествии. Уже не день, еще не вечер, руку протяни, и собственных пальцев не увидишь.

– Очнулся, босс, он очнулся, – меня вздернули на ноги, удерживая в вертикальном положении.

В мышцах тут же закололо. Я понял, что пролежал неподвижно довольно долго. Подергав незаметно руками, почувствовал, что они связаны за спиной. Зато ноги были свободны. Я, как можно незаметнее, принялся напрягать и расслаблять мышцы, чтобы быть готовым к любому повороту событий. Оглядевшись, узнал рейхенбахский водопад, на небольшой площадке перед которым мы и располагались живописной группой в окружении густого тумана. Это не была смотровая площадка, огороженная перилами, где так любили прогуливаться туристы, а дикий край горной гряды, с которого бурлящим потоком падали рейхенбахские воды. Кроме моей собственной скромной персоны присутствовали еще двое: державший меня блондин в форме адлеровского легионера и щуплый тип в черном стиляжном костюме. Тип в черном костюме приблизился ко мне вплотную, разглядывая презрительно.

– Джонни, Джонни, Джонни… И что он в тебе нашел? Ну совершенно не интересный типаж: простоват, глуповат, предан, как терьер, – где-то сзади хмыкнул блондин. – Когда нам ждать гостей, Себастьян?

– Да вот уже прямо сейчас, – многословно ответил Себастьян. – Сходить, проверить, уж не заблудился ли наш мальчик?

– Отличная идея, – кивнул человек в черном. – А мы тут с Джонни поболтаем. А то спектакль уже начался, а главного героя не видно…

– Не стоит торопиться, – совсем рядом раздался знакомый голос, мы все трое обернулись и увидели стоявшего на тропинке Шерлока, напряженного и собранного, как перед прыжком с вышки.

– О, малыш, – воскликнул человек в черном, – рад тебя видеть! Возмужал, похорошел. Не скучал по мне?

Шерлок побледнел, сжал кулаки, но ответил спокойно:

– Нет, не скучал, Джим.

– Позволь не поверить тебе, – вкрадчиво произнес Джим. – Я вижу, ты выбросил подарок брата, там, на болотах. А жаль. Хорошая была вещица. Ведь именно я заговорил ее для твоего братишки на зеркало. Очень, знаешь ли, полезный навык – умение обращаться с остаточной магией. Вот только на самом деле зеркал было два. Одно у твоего брата, а другое у меня. Так что не ври мне, малыш. Я видел тебя все это время, видел, как ты скучал без меня. Томился. Изнывал от страсти. Трогал себя там, где трогал тебя я. Мечтал обо мне, моем члене в своем рту. О моих губах, руках… Ведь так, малыш?..

Господи, неужели этот тип в черном и был тот самый учитель, который домогался Шерлока? Пониманием пронзило навылет. Вспомнил, как дернулся Шерлок, когда я назвал его малышом у заведения Жасмин. Боже, вот откуда эта потерянность и страх. Жалость к Шерлоку поднималась волной, ненависть к Джиму разжигала в сердце нешуточный пожар. Я хотел убить этого недомерка. Задушить голыми руками. За ту боль, которую видел сейчас в глазах моего мальчика, за его унижение и страдание. И я знал, что сегодняшнюю ночь один из нас, или я, или Джим, не переживет. Осознав, что происходит, я затаился, выжидая свой миг удачи. Шерлок был мрачен и полон решимости. Не глядя на меня, он сделал шаг вперед.

– Что ты хочешь, Джим? Назови цену.

Джим расхохотался.

– Цену? Цену за тебя? Но ты бесценен, малыш!

– Цену за Джона, – возразил Шерлок. – Что ты хочешь за его жизнь? Мою жизнь? Возьми ее. Я весь твой, только дай ему уйти живым и невредимым. Дай слово, что не будешь пытаться достать его.