Текст книги "Бесконечная жажда огня (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Крис осторожно подошёл к Чонину и тоже выглянул наружу. Блондин выпрыгнул неудачно и повис на металлической оградке. Его бедро застряло намертво меж прутьями, и без посторонней помощи он в жизни бы оттуда сам не слез.

– Позвоним в полицию?

– Думаю, соседи это уже сделали после первого выстрела, если не раньше.

– Как ты? Твоя голова… – Крис бросил пистолет себе под ноги и потянулся к лицу Чонина, но тот сделал шаг назад и смахнул его руку в сторону.

– Ничего страшного.

На улице взвыла полицейская сирена.

– Опять… – с тоской протянул Крис и поспешно припечатал ступню к спине вздумавшего улизнуть под шумок здоровяка.

В полицейском участке они проторчали полдня, пока давали показания. Оказалось, что блондинистый каброн в розыске в нескольких странах. Кража и контрабанда исторических ценностей. Ещё немного – и за его поиски взялся бы Интерпол. Крис и Чонин подписали все необходимые бумаги, но их успокоили тем, что свидетельских показаний хватало на несколько десятков лет, поэтому в суд их, скорее всего, вызывать не станут. И полицейские любезно отвезли их обоих домой к Чонину на патрульной машине.

У двери Чонин помедлил, потом оглянулся на Криса. У Криса без того кошки скребли на душе с самого утра, ну а теперь под внимательным взглядом Чонина он напрягся – дурное предчувствие не отпускало, лишь становилось сильнее.

– Думаю, тебе лучше вернуться в общагу, – тихо сказал Чонин и отвернулся.

Ну вот… У Криса душа ушла в пятки. Спрашивать, что случилось, он смысла не видел. Догадывался, то есть, даже знал наверняка. И сожалел о том, что блондин довольно удачно рухнул на оградку. Лучше б он грудью на те прутья напоролся, чем бедром. И совсем замечательно было бы, если б блондин свернул себе шею ещё в подземном городе.

– Чонин…

– Мне надо о многом подумать. Без тебя. Уходи, ладно?

Крис вздохнул. Спорить тут тоже было бесполезно – Чонин уже всё для себя решил. Пока не в пользу Криса. И чёрт его знает, что из этого выйдет.

– Чонин, я всего лишь хотел сказать, что ты, в любом случае, можешь на меня рассчитывать, – негромко произнёс он, протянул руку, чтобы ободряюще коснуться плеча Чонина, но не смог – духа не хватило. Медленно развернулся и деревянно стал спускаться по лестнице на негнущихся ногах. Внутри у него начиналось землетрясение, грозившее разбудить вулкан. Только вот ярость не на кого обрушить: блондинистый козёл за решёткой, а Чонин уж точно ни в чём не виноват.

◄●►◄●►◄●►

Сомнения – привилегия тех,

кто имеет собственное мнение

◄●►◄●►◄●►

На первый взгляд, ничего не изменилось. Никто в университете даже не представлял, что приключилось с двумя студентами с юридического факультета. Всё шло своим чередом, но Крис знал, что это неправда – изменилось всё. Абсолютно.

Он торчал на лекции по прикладной криминалистике, пропускал мимо ушей слова преподавателя и неотрывно смотрел на Чонина, занявшего привычное место у окна. Прямая спина, свободно расправленные широкие плечи, лёгкий наклон головы, длинная чёлка до самых глаз, смуглая ладонь с сильными пальцами, сжимавшими тонкую чёрную ручку… Хотелось подойти к нему, наклониться и коснуться губами идеального уха, провести кончиком языка по внешней кромке. Но нельзя.

Крис с трудом отвёл взгляд, полюбовался на собственные несвязные записи и помрачнел. Ему вообще ничего не хотелось. Ничего и никого, кроме Чонина. А ещё хотелось объяснить этому упрямому придурку, что в их отношениях не было ничего плохого и неправильного. Потому что любой человек может любить кого угодно – вне зависимости от пола, вероисповедания, цвета кожи и… какие там ещё бывают отмазки? И даже пресловутая содомия из Библии не подразумевала любовь между двумя людьми одного пола, а всего лишь сексуальное – и не только – насилие по отношению к свободному человеку и нарушение законов гостеприимства. У тех же евреев любовь мужчины к другому мужчине не каралась, таким людям всего лишь запрещали становиться священниками, а подобным им женщинам запрещали выходить замуж за священников – всего-то.

Крису много чего хотелось, но сделать он ничего не мог. Только подглядывать украдкой за Чонином, когда тот занимался в танцклассе один или с кем-нибудь. Интуиция советовала пока не трогать Чонина и позволить ему самому в себе разобраться. Другое дело, что Чонин не похож на других и такого мог себе там наанализировать – Крис и за десять лет не расхлебал бы. Ну, то есть, Крис вполне верил в здравый смысл Чонина… Временами. Но паниковать меньше от этого не получалось.

– А, ну да, у меня ж Венера в падении, – пробормотал себе под нос Крис. – Я точно истеричка.

Попытки взять себя в руки и перестать мысленно истерить ни к чему не привели. Крис уже который день играл отвратительно, на что тренер сердито сопел и не ленился его отчитывать, а ребята из команды смотрели волками и молча недоумевали. Крис отрешённо кивал тренеру, шёл в общежитие, запирался в комнате и падал на кровать. Он просто закрывал глаза, приманивая Морфея, но почему-то вспоминал подземный город, джунгли, Мехико, горячую ладонь на своей руке и мягкое прикосновение полных губ к пальцам. Потом, правда, не оставалось ничего, кроме долгих вечеров, когда он валялся с сердечными приступами на диване, а на полу Чонин возился с проклятым булыжником, картами и снимками. Наверное, это были самые лучшие воспоминания, как и разгадывание записей в дневнике в самолёте.

Крис продал бы душу, чтобы вернуть те вечера и часы, только на горизонте что-то дьявол не маячил и не предлагал подписать контракт. А жаль. Крис подмахнул бы все бумаги не глядя, чтобы вновь оказаться на полюбившемся диване и смотреть на увлечённого загадками истории Чонина.

Шла третья неделя после ареста блондина и его подельника. Крис выдержал визит родителей и безучастно выслушал ворчание отца по поводу «подозрительного корейца», из-за которого Криса таскали в полицию и вывозили в Мексику без документов в принудительном порядке.

– Тебе следует думать о будущем и учиться, иначе как ты собираешься работать в моей компании?

– А я там собираюсь работать? – ядовито уточнил Крис, не выдержав больше чтения нотаций. Это было в его характере: когда кто-то пытался решать что-то за него или указывать, что ему делать, Крис срывался с цепи – фигурально – и делал всё наоборот, по-своему. Работать в компании отца он никогда не намеревался – скука же смертная. Крису хотелось куда больше быть частным адвокатом или судьёй. Ещё лучше – государственным обвинителем.

– Тебе так нравится обвинять людей? – как-то спросил у него Чонин в один из тех долгих вечеров, по которым Крис тосковал уже так, что готов был выть на Луну волком.

– Обвинять всегда проще, чем защищать, но дело не в этом.

– А в чём тогда?

– Мне не нравится думать о том, что состоятельные люди, как правило, избегают ответственности благодаря своим денежкам. В конце концов, разве будет знаменитый и успешный адвокат за гроши защищать какого-нибудь нищего эмигранта? Сомневаюсь. А даже если и будет, ему придётся из собственного кошелька оплачивать все расходы. Один такой клиент, другой, третий – и потом сам адвокат станет таким же нищим. Неперспективно. Не в том смысле, что останешься без денег, а в том смысле, что помочь сможешь всего нескольким людям. И всё. Не грабить же банки ради этого.

– Поэтому ты решил, что быть обвинителем лучше?

– Какое-то время. Идеально – судьёй, но им так просто не станешь.

– А ты думал о том, что твои решения не всем покажутся верными?

– Уймись, я в курсе, что справедливость – понятие относительное. Просто я готов к этой справедливости. И на суды насмотрелся вволю с детства. Может быть, мои решения и не будут безупречными, но претендовать на справедливость смогут определённо.

– Да ты альтруист, как я посмотрю, – тихо смеялся Чонин, поглаживая кончиками пальцев свой булыжник с картой.

– Ничуть. Я эгоист и циник.

– Однажды кто-то сказал, что циник – это разочаровавшийся романтик…

На этом Крис запустил в Чонина диванной подушкой.

Спустя пару дней после визита родителей Крис метался по залу с мячом и сносил всех на своём пути, как танк. Лекции утром он беспечно прогулял, потому что видеть Чонина стало невыносимо больно. Особенно если учесть, что ночью накануне ему снились вечера с Чонином и то, что было в Мехико.

Перебор.

Крису требовалось сделать вдох полной грудью, без боли. Поэтому он не пошёл на занятия – только в спортзал.

– Нет, вы посмотрите, и кто это к нам заявился…

Крис забросил мяч в корзину и оглянулся. Попытка сделать вдох полной грудью накрылась медным тазом с хрустальным звоном, потому что рядом с тренером торчал Чонин. Собственной персоной.

– Ну сейчас я ему всё скажу…

– Микки, стой на месте. И вообще, ну-ка все по стеночке двинули в раздевалку. Молча. Только попробуйте мне тут что-нибудь ляпнуть!

– Кэп, ты сам что-нибудь не ляпни, – хмыкнул Микки, послушно двинув в раздевалку.

Крис нахмурился и стиснул кулаки. Совет хороший, как ни посмотри, тем более, Крис на собственном опыте знал, каким мощным оружием может стать слово – ему это прекрасно продемонстрировали как раз в случае с Чонином.

Он ждал и смотрел на Чонина, а тот закончил короткую беседу с тренером и направился к нему. Шёл без спешки, сунув руки в карманы джинсов. Из-за длинной чёлки не различить, что отражалось в глазах. И верхние пуговицы на рубашке небрежно расстёгнуты, а там – ямочка меж ключицами. И шея ещё… Идеальная шея, сильная и гибкая. Как весь Чонин – с головы до пят.

Его Чонин.

Чонин, которого всегда слишком много, но никогда не хватает.

– Привет, – негромко и мягко низкими нотами, что ласкали слух. И как будто горячей ладонью – по спине, вдоль позвоночника. Стульчик бы не помешал, потому что Крис прямо сейчас не ощущал ног – они словно в кисель превратились.

– Привет, – хрипло и ломко в ответ – лучше не получилось, хотя Крис честно старался. И прикусил кончик языка, чтобы не сорваться в язвительность. Язвительность была самозащитой, просто чтобы спрятать истинные чувства. Но с Чонином эта язвительность могла сослужить Крису плохую службу, потому он прикусил язык сильнее, чтобы ничего не испортить.

– Хотел попросить тебя о помощи, – внезапно огорошил его Чонин, отвернулся и принялся с преувеличенным интересом разглядывать корзину и сетку на ней.

Крис далеко не сразу обрёл дар речи.

– О помощи? Какой помощи?

Чонин медленно повернулся к нему и пожал плечами.

– Астрология. Я зашёл в тупик с дневником. Не получается. Пробовал сам делать расчёты по этим грёбаным таблицам, но это очень медленно. И я часто сбиваюсь. И не уверен, что всегда получаю правильный результат. У тебя выходит намного быстрее.

– Я просто помню последовательности, – озадаченно отозвался Крис. – Это же просто.

– Я тоже помню последовательности, но это ни черта не просто. – Чонин раздражённо взлохматил пальцами чёлку и вздохнул. – У тебя просто мозги для этого под нужным градусом повёрнуты, наверное. У меня вот нет. К тому же, мне ни черта не говорит, например, Луна в Козероге. Всего лишь пометка, а что она означает…

– В Козероге Луне приходится туго, – пробормотал Крис. – Тебе в самом деле нужна моя помощь?

– Издеваешься? Если бы была не нужна, я бы тут не торчал… как придурок… Так что? Мне топать обратно несолоно хлебавши? Или ты таки соизволишь помочь?

– Я как раз об этом думаю, – тихо признался Крис. – Ко мне или к тебе?

– Ко мне, – тут же решил Чонин. – Не хочу таскаться по городу с дневником и камнем. Мало ли.

– Но что ты там разгадать пытаешься, если уже нашёл город? – не понял Крис, подхватил со скамьи полотенце и зашагал к раздевалке с Чонином на хвосте.

– Я ведь говорил уже, что дневник – это ключ, но ключ не к карте, а к камню. А вот что там зашифровано – понятия не имею. Разгадаем и узнаем первыми.

Они зашли в общежитие, чтобы Крис смог оставить там лишние вещи и прихватить парочку астрологических талмудов, заодно переодеться.

– Забавно… – хмыкнул Чонин, листая один из крисовских талмудов.

– Что забавно? – отозвался Крис из ванной, где пытался рассовать по карманам презервативы и тюбики со смазкой. Так, на всякий случай. Ну а вдруг?

– Такая кипа страниц всего о двенадцати знаках Зодиака. Я забегал неделю назад в книжный. Мне предложили тонюсенькую брошюрку. И в интернете ничего особо…

– Это для обывателей. Чтобы потешить их эго. Такие вещи – настоящие – легко не купишь, потому что гороскоп каждого человека уникален. Его надо для начала составить и рассчитать, а потом уже делать выводы.

– Угу… А ты кто? Ну, по Зодиаку.

– Шестое ноября. Сам посчитай. – Крис одёрнул футболку и критично осмотрел отражение в зеркале. Когда он вышел из ванной, Чонин сидел на подлокотнике кресла, держал в руках раскрытый талмуд и увлечённо читал статью «Скорпион».

– Не слишком на это полагайся, потому что…

– …это общее описание? Кое-что всё равно сходится. Если полагаться на моё мнение. И я помню, что ты говорил о себе, когда рассказывал о гороскопе ацтеков.

Оказавшись в знакомой квартире, Крис испытал приступ воодушевления, сам намешал две порции чайного напитка и обосновался на полу в гостиной в компании Чонина, испанского дневника и неизбежного булыжника, с которым Чонин носился, как курица с первым яйцом.

Разгадывали шарады они почти до полуночи, но успеха не добились, после чего Крис притворился спящим. Лежал на ковре в обнимку со своим талмудом и чувствовал себя опоссумом, правда, опоссумы притворялись трупиками в момент опасности, но это детали. Крис лежал на ковре и гадал, разбудит его Чонин и выкинет за дверь или?.. Пришлось призвать на выручку всю свою выдержку, потому что на плечи легло покрывало. Потом Чонин осторожно вытянул у него из рук толстую книгу и подложил под голову подушку.

Крис не знал, что ему делать. Сесть, обнять Чонина и попытаться поцеловать, одновременно объясняя, что именно он чувствует? Или не рисковать?

Пока он терзал себя сомнениями и возможными вариантами, Чонин прикоснулся к его руке кончиком пальца, провёл невидимую линию по тыльной стороне ладони, погладил костяшки и потрогал подушечкой указательный палец, добрался до самого ногтя и двинулся обратно. Крис смирно лежал и старательно выдерживал ровный темп дыхания, как у спящего человека. Но продолжал сходить с ума, потому что Чонин обласкал каждый палец на его руке, оставив на десерт большой. Принялся поглаживать чуть выступающую косточку в нижней части пальца.

И только тогда до Криса дошло, что Чонину всегда нравились его руки. В самом деле, как можно было не замечать? Особенно после того, как они таки оказались в одной постели, и Чонин целовал его пальцы и запястья…

Чёрт.

Блаженство длилось недолго. Чонин спохватился, отодвинулся, а потом ушёл в спальню. Крис лежал смирно ещё полчаса, после – долго вертелся, пока, наконец, заснул.

Утром он проснулся первым, сбегал в ванную, затем услышал писк будильника в спальне. Рискнул приоткрыть дверь и сунуть нос в образовавшуюся щель. И получил новый сердечный приступ, потому что одеяло почти сползло с Чонина, а спал Чонин обнажённым. Полностью.

Будильник снова требовательно запищал. Чонин с недовольным ворчанием сгрёб подушку и накрыл ею голову, заодно свалив с полки над изголовьем кровати медвежонка. Медвежонок плюхнулся Чонину на спину, вызвав новое приглушённое ворчание.

От улыбки Крис не удержался, раскрыл дверь пошире, зашёл в спальню и остановился у кровати, беззастенчиво изучая взглядом гибкое смуглое тело, раскинувшееся на белой простыне.

– Чонин, подъём. Пора в универ собираться.

Снова недовольное ворчание из-под подушки.

– И как ты только умудрялся ни разу не проспать, если такой соня?

Будильник снова противно запищал.

– Чонин.

– Отстань…

– У тебя чудесные природные меховые штанишки.

– Иди к чёрту!..

Крис опустился на колени у кровати, опёрся локтями, наклонился немного, вытянул губы трубочкой и подул. Ноль реакции. Ну ладно. Он наклонился ещё сильнее, выискивая место поуязвимее, потом пощекотал рёбра кончиком пальца. Чонин настолько неожиданно подорвался с кровати, что врезал макушкой Крису в нос.

– Чёрт!

– Чтоб тебя!..

– У тебя кровь из носа…

– Ыгы, – протянул Крис, зажав пострадавший нос пальцами. – Ты вставать собираешься?

Через полчаса оба сидели за столом. Правда, Крис щеголял торчавшими из ноздрей кусочками бинта, а Чонин потирал ушибленную голову.

– И как ты?

– Жить буду, не волнуйся. У тебя самого сегодня как со временем?

– После трёх свободен, – поразмыслив, ответил Чонин и задумчиво помешал ложкой в чашке. – А ты?

– Тоже. Подожди меня тогда у центрального входа, я тебя отвезу.

Ничего не было – вообще ничего. Они не говорили о том, как им быть дальше и что делать с отношениями, но Крис всё равно чувствовал себя счастливым. И дело даже не в том, что Чонин водил пальцами по его ладони ночью, когда думал, что Крис уснул. Просто быть вместе – это уже прекрасно. Для Криса.

На третьей лекции Крис отловил Чена и молча сунул ему в руки пластиковую коробку. Не сказав ни слова, ушёл. И наплевать, что там себе Чен думал, когда обнаружил то самое видео. Крис не привык объяснять свои поступки и, тем более, душевные порывы. Помощь Чена оказалась весьма кстати, к тому же, Чен в своё время позаботился о Чонине. Быть может, с Ченом они не будут никогда особенно ладить – это неважно, но Крис умел быть благодарным, несмотря на все свои заскоки и жёсткость.

В три он забрал Чонина у главного входа и отвёз домой, где они вместе вновь вцепились бульдожьей хваткой в проклятый булыжник и дневник.

– Знаешь, я по-прежнему не вижу тут никакой системы, – признался Крис, вытянувшись на полу рядом с Чонином и листая пожелтевшие страницы дневника. – На камне науатль и никаких астрологических расчётов. А тут, в дневнике, никаких знаков нет, хоть сколько-нибудь походивших бы на знаки на камне. Ты уверен, что дневник – это ключ к камню?

– Полностью. Может, мы просто пока не догоняем систему шифровки? А если перевести Зодиак в двадцатизначие ацтеков? Ну вот, например, если считать, что Телец и Труба – это одно и то же?

– Это не одно и то же. Так нельзя. В знаках ацтеков всего тринадцать дней, понимаешь? Да ещё и количество дней в годах разное. У нас триста шестьдесят пять, а у них – двести шестьдесят. Какие-то знаки так или иначе будут повторяться и попадать в разные знаки Зодиака дважды. Ахинея, короче.

– Значит, этот путь неверный. Надо найти другой. А если брать дни?

– В каком смысле?.. То есть… Погоди! Ты предлагаешь брать тринадцать дней знака за неделю и приравнивать к западной системе?

– Почему бы не попробовать? Смотри, понедельник – это в большинстве языков день Луны, так? Вторник – Марс, среда – Меркурий, четверг – Юпитер, пятница – Венера, суббота – Сатурн, а воскресенье – Солнце. Ничего не напутал?

– Нет, всё правильно.

– Угу, тогда вот… – Чонин придвинул к себе дневник, открыл первую страницу и ткнул пальцем в первый же набор цифр. – Что тут у нас?

– Венера в Стрельце.

– Угу. Стрелец – это конец ноября и декабрь, а Венера – пятница. Вот год. Посчитаешь ацтекский эквивалент?

Крис склонился над листком и взялся за расчёт. Через несколько минут вздохнул и пробормотал:

– Верёвка получается.

– Так… – Смуглый палец скользнул по камню и остановился на нужном знаке. – Вот она. Верёвка. Давай дальше.

Крис сделал ещё несколько расчётов, в итоге они получили три знака, но из них только Верёвка совпадала с тем, что было на камне. Остальные два – мимо.

– Не понимаю, – выдохнул Чонин, уткнувшись лбом в ковёр. – Всё же правильно, почему тогда не получается?

Крис машинально протянул руку и погладил Чонина по голове.

– Попробуем найти другую систему? Может, не надо расшифровать слова на испанском вовсе? Только положения планет и астрологические пометки?

– Но зачем тогда их написали? Для отвода глаз? Идиотизм чистой воды.

– А зачем это вообще зашифровали?

– Значит, это что-то важное или ценное.

– Рассчитываешь на клад?

– Вообще-то нет. Я думал о чем-то более… в смысле, о какой-то информации, наверное. Хотя я уже не знаю, что думать. Ум за разум заходит.

Крис смелее запустил пальцы в густые тёмные волосы и мягко поворошил.

– Крис.

– Что?

– Не надо.

– Прости. – Он неохотно убрал руку, оставив волосы Чонина в покое. Подумал немного, потом наклонился и прикоснулся губами к смуглой шее, поцеловал, потёрся кончиком носа и снова поцеловал. Чонин медленно перевернулся на спину и посмотрел на него снизу вверх. С осуждением.

– Прости… – едва слышно повторил Крис, провёл пальцами по лицу, повторяя резкие черты и смахивая со лба чёлку. Вновь наклонился и тронул губами подбородок. – Просто не могу остановиться…

Прикрыл глаза, когда горячие пальцы забрались в его светлые волосы. И спустя жалкое мгновение они жадно целовались. Чонин слабо поморщился от боли, когда Крис рухнул на него.

– Смерти моей хочешь?

– Прости…

Они перекатились по ковру, и Крис врезался локтем в диван.

– Чёрт…

Теперь Чонин упал на него сверху, поймал запястья и прижался к губам Криса собственными, целуя несдержанно и напористо. Быстрые пальцы скользили по внутренним сторонам ладоней Криса, переплетались с его пальцами, гладили, крепко сжимали – по-собственнически, но без боли. Касания губ – по шее, как шёлком. Цепкие пальцы – уже на запястьях. Ладонями – под футболкой.

– Не останавливайся, – выдохнул Крис, тронув руками жёсткие бока Чонина.

– Так… не должно быть, – в перерывах между поцелуями раскалённым шёпотом на подбородке.

– А что такого плохого в… любви? – с трудом спросил Крис, обняв Чонина за шею и притянув к себе.

– Если это любовь… – Неожиданно серьёзный взгляд из-под пушистых ресниц.

– А что ещё? Ты же не гей.

– Нет.

– Вот именно. И я – нет.

– Но ты же…

Крис заставил его замолчать, запечатав губы новым поцелуем. Футболка неумолимо поползла вверх, вжикнула молния, ещё раз. Тяжёлое сдвоенное дыхание мешалось с тихими стонами. Крис стянул с Чонина футболку вовсе и уронил на пол, ладонью накрыл тёмный сосок, погладил. А потом как-то сами собой его пальцы оказались у губ Чонина. Поцелуи по всей ладони, кончиком языка по венкам на запястье. Чонин прижал его руку к своей щеке и мягко потёрся, словно кот, потом внезапно свалился на ковёр и перекатился обратно к ноутбуку и дневнику с камнем.

– Я понял! Есть!

– Что? – растерянно уточнил Крис, приподнявшись на локтях.

– Мы идиоты! Надо было по четыре брать, а не по три! Двадцать на четыре группы, так? Четыре стороны света, ну! А мы считали по три. Почему? Потому что идиоты! Надо всё переделать!

Крис обречённо закрыл глаза и рухнул спиной на ковёр.

– Я тебя просто обожаю… – убито подытожил он, сообразив, что презервативы и смазка пока точно им не понадобятся. По крайней мере, не понадобятся до тех пор, пока они не расшифруют этот чёртов дневник.

– Чем быстрее закончим, тем…

Крис приоткрыл один глаз, подумал и подкатился поближе к Чонину.

– Так, что у нас там?

– Мне нравится твой энтузиазм, – отметил Чонин, хитро прищурившись.

– Я рассчитываю на достойную награду, знаешь ли. Так где у нас там Венера была?

На каждые четыре подсказки у них получался один знак на булыжнике. К полуночи они вычислили все, снова разбили на четвёрки и получили фразу на науатль.

– Что там? – нетерпеливо спросил шёпотом Крис.

– «Бог ветра повелевает временем и может повернуть его вспять». Погоди. – Чонин придвинул к себе булыжник. – Смотри, всего их восемь. Четыре тут и четыре вот тут…

Он аккуратно прикоснулся четырьмя пальцами к знакам слева и четырьмя пальцами к знакам справа.

– Вот так.

– И что? – не понял Крис.

– Не знаю. – Чонин закусил губу, разглядывая собственные пальцы, затем мягко надавил, сильнее, ещё сильнее… до отчётливого щелчка.

Они переглянулись, после чего Чонин ослабил хватку. Камень тут же будто бы раскололся пополам, и на ковёр посыпались тонкие квадратные пластины, исчерченные непонятными знаками.

– Что это?

– Может быть, нефрит… Или похожий минерал, – предположил Чонин. – Жадеит, наконец…

– Нет, я не про материал, а вообще. Что это?

– Не науатль, – помрачнел Чонин, разглядывая ближайшую к нему пластинку. – Что-то вообще левое. Надо изучать.

– Угу. – Крис поднялся на ноги, прогулялся в ванную, покрутил вентили, подождал, пока наберётся достаточно тёплой воды, и вернулся в гостиную. Чонин успел за это время надеть футболку, притащить ворох газет и пинцет. Пинцетом он аккуратно брал пластинки и раскладывал на газетах. Ушёл с головой в очередную загадку и возвращаться явно не собирался.

Ну ладно.

Крис подошёл ближе, ловко ухватил Чонина за пояс, поднял и закинул себе на плечо.

– Пусти! Что ты делаешь?

– Ничего такого. – Крис танком двинулся в ванную с перекинутым через плечо Чонином. – Тебе пора сделать паузу.

– Крис, сейчас же отпусти меня! У меня там…

– Да-да, я это уже слышал. Ша! Отдыхать!

– Да не устал я!

– Да-да, рассказывай. Ты на часы вообще смотрел?

– Какие часы? У меня их нет. Пусти меня! – Чонин ощутимо приложил кулаком Крису по спине, за что был безжалостно брошен в ванну прямо в одежде. Крис медленно стёр с лица крупные капли и невольно улыбнулся под аккомпанемент возмущённой ругани на корейском.

– Ты сейчас похож на тритона, знаешь?

– Подойди ко мне поближе – и тритона будет два, – с нескрываемой угрозой посулил Чонин, сердито сверкая глазами из-под мокрой чёлки.

– Мне и так неплохо, – благоразумно отступив на шаг от ванны, отозвался Крис.

– Неужели? – Чонин с вызовом вскинул голову и нарочито медленно облизнул полные губы кончиком языка, спровоцировав у Криса очередной сердечный приступ или нечто похожее. А как ещё это называлось? Сердце гулко бухнуло в груди, перестало биться будто бы на целую вечность, а потом сорвалось в бешеный перестук. Крис, словно под гипнозом, шагнул вперёд, ещё, наклонился и потянулся к влажно блестевшим губам. Смуглые пальцы цепко ухватились за футболку на груди. Рывок – и Крис плюхнулся в ванну, скользнув собственными губами по сильному плечу, обтянутому мокрой тканью. Повозившись немного, он сел, стиснув коленями узкие бёдра Чонина, бросил ладони на усыпанную прозрачными каплями шею и легонько укусил Чонина за нижнюю губу.

– Что думаешь насчёт кровати? – пробормотал он после долгого поцелуя.

– А что с ней?

– Ничего. Она удобная. И я…

Горячая ладонь легла на губы Криса, заставив его замолчать.

– Я знаю, – шепнул Чонин за миг до нового поцелуя. – Просто немного сомневался. Совсем чуть-чуть.

– А теперь не сомневаешься? Потому что…

◄●►◄●►◄●►

…любовь, как и пламя,

живёт бесконечной жаждой огня

◄●►◄●►◄●►

◄●►◄●►◄●►◄●►◄●►◄●►

● Семь лет спустя ●

◄●►◄●►◄●►◄●►◄●►◄●►

Без пятнадцати десять Эмма Талон остановилась под вывеской «Wu&Kim», отключила сигнализацию и открыла дверь офиса. Первым делом она запустила кофеварку и компьютер, проверила электронную почту и сходила за почтой обычной. Пока перебирала письма, в приёмную ввалился практикант из университета – О Сэхун.

– Я не опоздал? Шеф ещё не нарисовался?

– Который из двух? – флегматично уточнила Эмма, заправив за ухо короткую русую прядь.

– Который самый главный. – Сэхун попытался жестами изобразить Криса Ву. Получилось так себе, но Эмма его поняла.

Она едва заметно улыбнулась, потому что считала самым главным другого шефа. Крис Ву, конечно, не подарок, требовательный и жёсткий, но он никогда не лез в чужие дела. Ему вообще было наплевать, на месте ли Эмма и чем занимается, лишь бы она выполняла всю работу аккуратно и вовремя, а как она это делает – её личное дело. Впрочем, это не мешало порой Крису скандалить и устраивать «извержение Везувия с жертвами среди мирного населения в Помпеях». Зато Ким Чонин всегда подмечал мельчайшие недочёты и не стеснялся говорить о них напрямик. Без скандалов и ругани, спокойно и сдержанно, но получалось жутко неприятно. Эмма, определённо, предпочитала скандалящего Криса: изредка поорёт, выскажется и уймётся. Не то что Чонин, который не успокоится, пока до собеседника не дойдёт, где он накосячил, почему и как, и что должен делать, дабы это не повторилось. Когда Чонин отчитывал Эмму, она чувствовала себя зелёной школьницей при всём том, что была лет на десять старше любого из своих шефов.

Распахнулась дверь, и в приёмную зашёл Крис Ву с толстой папкой в одной руке и свежей газетой – в другой. Он мрачно буркнул утреннее приветствие, пулей пролетел к двери в свой кабинет и скрылся с глаз.

Сэхун испуганно посмотрел на Эмму.

– Не стой столбом! Тащи ему двойной кофе без сахара и почту!

Сэхун послушно ухватил стакан с кофе, ворох писем и робко заглянул в кабинет. Крис уже сидел за массивным столом и просматривал новости в интернете. Сэхун осторожно поставил перед ним кофе и протянул письма. Письма Крис буквально вырвал у него из рук, посмотрел волком и жестом велел проваливать.

Сэхун умчался из кабинета со скоростью звука, прикрыл дверь и прижался к ней спиной, переводя дух.

– Чего он злой такой?

Эмма пожала плечами и уткнулась в монитор компьютера. Через минуту хмыкнула.

– В Южном Китае нашли старое захоронение времён царства У. Предполагают, что там где-то должна быть спрятана копия императорской печати династии Хань.

– И что? – не понял Сэхун. Ему было простительно, ведь он проходил практику по юридической части и чаще имел дело с Крисом, который как раз занимался именно этим. Чонин тоже занимался юридическими вопросами, но узкой направленности. Он разбирал дела, связанные с историческими находками, их оценкой и вопросами принадлежности и правообладания в таких случаях. Но это лишь вспомогательное направление. Вообще Чонин занимался как раз археологией и историей в большей степени.

– И всё. – Эмма откинулась на спинку стула и улыбнулась. – Очевидно, шеф сегодня попросит купить билет на рейс в Гонконг или Макао…

Затрезвонил телефон. Эмма выждала полминуты и сняла трубку.

– Доброе утро, Ву и Ким, слушаю вас. А, господин Ким… Да, конечно. На какое время? А ещё что-нибудь требуется?.. Да, поняла вас. Да, он уже у себя, что-то передать? Хорошо. По поводу затерянного города… Я звонила в медицинский институт в Мехико, они сказали, что пока нет никаких новых данных. Болезнь очень опасна, но новые исследования пока ничего не дали. Как только будут подвижки, они сразу вам сообщат. Да, третий уровень по-прежнему опечатан. Ещё нашли несколько любопытных фресок. Они хотят, чтобы вы взглянули на них. Состав краски, фотографии и прочие данные вышлют в конце недели. Да, именно… Как скажете.

Эмма положила трубку и вновь улыбнулась.

– Сэхун, закажи обычный билет на четыре часа. Макао. И подготовь документы из жёлтой папки, которая лежит на столе в кабинете господина Кима. Ну, что я говорила? Приготовься заказать второй билет, кстати. Или закажи сразу два, попроси соседние места.