Текст книги "Бесконечная жажда огня (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Крис страдал, потому что одежда осталась на Чонине. А он так надеялся…

Зато стало ясно, что Чонину ничто не мешало трахать девиц. Если на девиц у него стояло, то на парней могло и не стоять, что плохо. Хотя это в любом случае плохо – для Криса. Потому что вряд ли такой парень захочет лечь под другого парня – мотивации нет, раз ему нравится именно такой вид оргазма. А Чонину это явно нравилось. И действовал он умело, что намекало на большой опыт. Хотя неудивительно – при его внешности и умении производить приятное впечатление. Девица эта сама на него вешалась во время танца.

Крис посмотрел на часы – парочка в танцклассе продолжала шуметь. Однако. Скоро Крис прислонился плечом к косяку и вздохнул. Позднее переступил с ноги на ногу и тоскливо посмотрел в потолок. Потом торчал у двери, уткнувшись лбом в косяк. Девица, кажется, уже и голос сорвала, а Чонин что-то не спешил заканчивать – он по-прежнему выдерживал ритм, прижимая партнёршу к зеркалу. Зеркалу полагалось к этому времени нагреться, раскалиться и лопнуть от жара или смущения, разлететься осколками. И Крис чуть сам не кончил от облегчения, когда, так сказать, парочка в танцклассе достигла желанного финала. На самом деле, финала достиг Чонин, а вот девица явно побывала на седьмом небе не один раз.

Ещё немного времени ушло на то, чтобы двое в классе отдышались. Девица пошатывалась и едва стояла на ногах, цеплялась за Чонина, пока он помогал ей привести одежду в порядок.

Крис прятался в тени за распахнутой дверью, пока девица уходила по коридору к лестнице. Тем временем в классе зазвучала более жёсткая композиция. Крис выглянул из-за двери и уставился на танцующего перед зеркалами Чонина. Железный он, что ли? Обычно после секса нормальные люди нежатся в кровати и восстанавливают силы, а этот псих резко и сильно двигался под музыку.

Спустя минуту Чонин снял рубашку, оставил на подоконнике, подвернул штанины и сбросил кроссовки. Заодно и окно распахнул. Он взял плеер, выбрал другую композицию, выставил какие-то дополнительные параметры и через несколько секунд вновь стоял перед зеркальной стеной, хотя не смотрел на своё отражение. Он вообще никуда не смотрел – глаза закрыл.

Тем лучше.

Крис прислонился плечом к косяку, не особенно теперь скрываясь, и принялся разглядывать спину Чонина и отражение в зеркале. Тёмная бронза, гладкая и чистая, жгуты и узлы длинных мышц под нею, резко очерченные лопатки, ключицы… Чонин был не просто худощавым, а откровенно худым – рёбра и суставы заметно проступали под тёмной кожей. Собственно, кожа да кости, мышцы и сухожилия. Даже на вид он казался твёрдым и угловатым, сухощавым – ни единого намёка на мягкость или нежность. Крис даже удивился, когда смуглая кожа заблестела от пота. И удивился ещё больше, когда волосы Чонина намокли от этого самого пота. И откуда в этом сухом теле поту взяться?

Склонив голову к плечу, Крис наблюдал за движениями Чонина и игрой мышц под блестящей кожей. А ведь в самом деле из него вышел бы отличный игрок: сильный, проворный, выносливый и юркий. Закусив губу, Крис неохотно признал, что танцует Чонин здорово. Через минуту изменил слово «здорово» на «бесподобно».

К танцам Крис был равнодушен и не особенно понимал, почему все так восторженно пялились в клубе на того же Исина. Танцует и танцует, подумаешь. Что там такого особенного? Крис не видел разницы между танцорами во время конкурсов и не понимал, как их выступления вообще оценивают. На взгляд Криса, сам он в баскетбол играл зрелищнее и эмоциональнее – вот на что стоило бы посмотреть.

В случае с Чонином всё выглядело иначе.

Крис впервые чувствовал эмоции, переплавленные в движения. Мощные эмоции, встряхивающие и обрушивающиеся прямо на голову. Эмоции, которые отключали рассудок. Дикие и древние, как сам мир. В Чонине вообще сейчас этого было много – изначального и первобытного, той тьмы, из которой родились инстинкты. И того огня, что рассеивал тьму. Его огонь именно так и воспринимался – как дар небес. Древние люди не знали, что такое физика и электричество, для них огонь был чудом.

А Крис прямо сейчас чувствовал себя древним человеком. Иначе не получалось. Его интерес к Чонину не играл особой роли в эту минуту. Он восторженно пялился бы на Чонина даже в том случае, если б тот был страшнее крокодила. Потому что… рассудок – это то, что Крис охотно отключал бы почаще, ведь эмоции намного сложнее и интереснее.

Стремительный оборот, вскинутая вверх рука, взмах ногой и расправленные «крылья». Безупречные линии плеч, сильная шея, гордо вскинутый подбородок… Музыка всё звучала и звучала – без намёка на финал, и Чонин тоже не останавливался. Тёмные пряди липли ко лбу, вискам и шее, по лицу катились крупные капли пота, но он не открывал глаза и танцевал в том же ритме, с теми же силой и страстью, ни на миг не ослабляя эмоциональное напряжение. Крису даже казалось, что воздух вокруг Чонина загустел, стал вязким и плотным, а мир будто бы замедлился, словно планета сбавила скорость вращения. Или это Чонин так ускорился вместе с музыкой? Крис не знал и не хотел знать. Он впервые любовался танцем и танцором – ему было дико и непривычно, но это…

Музыка стихла. Чонин замер перед зеркалами. С его подбородка срывались прозрачные капли и падали на грудь, что вздымалась и опадала при каждом глубоком вдохе и долгом выдохе.

Спустя минуту Чонин подошёл к плееру, повозился с ним и неожиданно вскинул голову. Крис решил не рыпаться – всё равно он стоял в ленивой позе, так что шустро сбежать или спрятаться не вышло бы. Поэтому он повёл себя нагло и самоуверенно – лучшая линия поведения, если тебя застукали за предосудительным занятием вроде подглядывания.

Крис молча рассматривал Чонина – откровенно любовался гордо расправленными плечами, блестящими каплями на смуглой коже, напряжёнными и рельефными больше обычного мышцами – норма после интенсивной физической нагрузки. Он остановил взгляд на тёмных сосках и непроизвольно облизнул губы – хотелось потрогать, попробовать на вкус.

– Чем могу помочь? – выдернул его из фантазий низкий голос. Чонина явно сбил с толку изучающий взгляд Криса, но, похоже, он не понял значение этого взгляда, поскольку так и не потянулся за рубашкой.

– Хотел узнать насчёт занятий танцами. Дополнительно.

Чонин смотрел на него с таким недоверием, что Крис невольно смутился. Слегка. И вспомнил, что не планировал заниматься танцами.

– Что?

– Ничего, просто странно слышать подобное от капитана баскетбольной команды. И какие танцы тебя интересуют? – Чонин порылся в вещах и достал полотенце, вытер лицо и шею, затем прихватил плеер, одежду, сумку и двинул к выходу, вышел в коридор. Крис последовал за ним.

– Вообще танцы. Парные. Ну, чтобы с девушками танцевать. Что-нибудь простое.

– Для клуба, что ли? – не понял Чонин и остановился у двери в душевую.

– Для клуба – в том числе, – подтвердил Крис. – Так как?

Чонин пожал плечами.

– Тебе всё равно надо решать этот вопрос не со мной. Учёт не я же веду. Как оформишь запрос и получишь расписание, приходи.

И Чонин исчез за дверью душевой, оставив Криса в коридоре одного.

◄●►◄●►◄●►

Когда постоянно чувствуешь боль,

к ней привыкаешь

◄●►◄●►◄●►

Вечером Крис заявился в клуб раньше обычного и бродил по танцполу в поисках Чонина. Накануне ему позвонил Чен и подтвердил, что Чонин придёт. На часах уже было одиннадцать, но Крис до сих пор не увидел ни Чонина, ни Чена, посему пребывал в дурном расположении духа. В конце концов, он избавился от двух красоток, с которыми обычно проводил время в клубе, и решил подняться на второй ярус и посмотреть на танцующую толпу оттуда. Народу в этот вечер в клуб набилось изрядно, так что Крис больше не видел смысла в том, чтобы толкаться на танцполе и пытаться найти в густой толпе одного конкретного человека.

Наверх он взобрался по лестнице, ухватился за шест, чтобы не свалиться вниз – перегородки до сих пор не поставили, хотя студенты уже падали со второго яруса – и осмотрел зал сверху. Идея оказалась так себе – даже сверху что-либо разглядеть толком в полумраке, скрашенном цветными вспышками, не удавалось.

Крис раздражённо развернулся и налетел на кого-то.

– Какого чёрта…

Он замолчал тут же, едва разглядел при очередной вспышке резкие черты смуглого лица. Налетел он как раз на Чонина, державшего в руке стакан. И половина содержимого стакана выплеснулась на светлую футболку.

– Было бы неплохо, если б ты смотрел, куда идёшь, – негромко произнёс Чонин во время паузы между треками. Крис ничего не мог ему ответить, потому что пялился на мокрое пятно на футболке. Ткань от влаги стала полупрозрачной, и не приходилось напрягаться, чтобы различить тёмный кружок слева на груди Чонина. Крис сглотнул и чуть повернул голову. Не помогло – глаза, заявившие вдруг о самостоятельности и независимости от Криса, таращились на этот проклятый кружок и отказывались смотреть куда-либо ещё.

Не дождавшись извинений, Чонин вздохнул и попытался обойти Криса, однако Крис оказался не готов к столь скорой разлуке и машинально поймал его за запястье. В тёмных глазах застыло удивление. Это по-прежнему было очень красиво: сочетание чистоты и удивления в лице Чонина. Эта смесь эмоций странно действовала на Криса и делала то, что ему нравилось, – отключала рассудок.

– Ты не танцуешь? – ляпнул он после долгой паузы.

– И как это понимать? – вскинув брови, уточнил Чонин. – Я танцую, но не прямо сейчас. Если же ты собрался меня пригласить, то, по-моему, ты здорово ошибся адресом.

Крис озадаченно моргнул, честно пытаясь вникнуть в смысл слов Чонина. Вникнуть не получалось, потому что теперь он заметил, что соблазнительные полные губы влажно блестели. Преступно блестели. И Крис даже представить себе не мог, что желание бывает настолько сильным, ошеломляющим и подчиняющим. Сам не понял, как и когда бросил руку Чонину на пояс и притянул к себе поближе. Всматривался в резкие черты лица и искал в тёмных глазах отблеск того же желания, что сейчас захлёстывало его с головой.

Чонин решительно отстранился и двинулся вдоль края площадки к левой лестнице. Недолго думая, Крис рванул за ним и вновь схватил за запястье.

– Подожди. Ты один пришёл?

– Какое это имеет значение?

Крис снова притянул Чонина к себе ближе, развернув спиной к залу. Чонин прикрыл глаза, чтобы вспышки от мигающих огней не слепили.

– Я тебя тут раньше не видел, значит, ты тут впервые. Если ты один, я могу показать тебе клуб, – предложил Крис.

– Обойдусь. Тут полно желающих сделать это.

– И чем я хуже этих желающих? – уже сердито поинтересовался Крис. Прямо сейчас его неимоверно бесили закрытость и недоступность Чонина.

– Ничем. Просто мне не особенно интересно в твоей компании. – Безмятежность и чистота продолжали зачаровывать Криса, как и резкие черты смуглого лица, как и низкий голос, не похожий на любой иной, как и своеобразный неповторимый акцент. Крис всё ещё не мог отпустить Чонина.

– И что мне сделать, чтобы в моей компании тебе было интересно? – Крис с лёгкостью перешёл на корейский, чтобы расположить к себе. Чонин взглянул на него с недоумением.

– Мне кажется, я перестал тебя понимать вовсе.

Он явно собрался сделать шаг вперёд, но Крис тут же толкнул его в грудь, позабыв, где они стояли. Крис всего лишь хотел задержать Чонина и даже предположить не мог, чем всё это закончится.

На лице Чонина проступило изумление в тот самый миг, когда под его ногой оказалась пустота. Крис выбросил руку вперёд, но поймал в кулак лишь воздух. Похолодев, застыл на месте. Он не рискнул посмотреть вниз, кинулся к лестнице, торопливо спустился и замер, уставившись на столпившихся под навесом второго яруса студентов. Столпившихся, несомненно, вокруг свалившегося сверху Чонина. Крис хотел подойти, но не смог. Ноги будто приросли к полу. Потому что только сейчас до Криса окончательно дошло, что именно он сделал. Случайно сделал, без злого умысла, но стало страшно. Он боялся, что если подойдёт и встретит осуждающий взгляд Чонина, то умрёт на месте от стыда и чувства вины. Конечно, второй ярус находился не на такой уж большой высоте, но всё равно…

Крис поспешно отступил в тень, после и вовсе заперся в туалете, склонился над раковиной и принялся плескать в лицо холодной водой.

Чёрт возьми, он собственными руками столкнул Чонина с приличной высоты! Случайно. Но как это будет выглядеть в глазах всех прочих? И как это выглядело в глазах Чонина? Чёрт!

Криса разрывало на части от противоречивых желаний. Он не хотел скандала, не хотел, чтобы кто-то узнал, что он сделал, зато хотел вернуться в зал и взглянуть на Чонина. Всё ли с ним в порядке? А вдруг…

Он сам не понимал, о чём думал и что чувствовал. Даже руки тряслись от эмоционального напряжения. Позднее Крис успокоился немного и поймал себя на том, что прокручивает в голове исключительно плохие мысли и предположения. Додумался до заголовка статьи в газете: «Будущий юрист в двадцать один убил человека по неосторожности».

Чёрт!

Когда Крис обрёл душевное равновесие и вернулся-таки в зал, никого под навесом второго яруса не нашёл. Пришлось ему ухватить за шиворот ближайшего студента и расспросить с пристрастием.

– Ничего я не знаю. Упал парень какой-то. Сам идти не мог, ему помогли добраться до крыльца, скорую вызвали…

Крис сглотнул и кинулся к выходу. Через минуту он заводил машину и звонил в процессе Чену.

– Да?

– Ты с Чонином?

– Где ж ещё. Ну, то есть, не совсем с ним. Он у врача.

– Что случилось?

– Понятия не имею. Он упал со второго яруса. Ну знаешь, там у края нет перил. Оттуда народ уже падал. Вот и Чонин свалился. Что-то с ногой, но что именно, не знаю пока.

– Где вы? Как обычно? – Обычно студенты их университета получали медицинскую помощь в Центральной больнице.

– В Центральной, – тут же подтвердил предположение Криса Чен.

– Ясно. Он сам как?

– Ну вроде ничего, хотя…

– Что?! – прорычал в трубку Крис, выруливая на нужную улицу, чтобы добраться до Центральной городской больницы.

– Ну, мне показалось, что он расстроен. Из-за ноги. Так-то он держался отлично, но он же танцует. Сам понимаешь, с травмой ноги ему запретят танцевать. Хорошо, если недолго, а если нет?

– Он говорил что-нибудь по поводу падения? – Крис вцепился одной рукой в руль, второй крепко стиснул телефон – ждал ответа в нервном напряжении.

– Просто сказал, что край не заметил. Неудивительно. Он же впервые был в клубе.

Крис отрешённо нажал на «отбой» и закусил губу. Чонин не сказал, что свалился вниз по вине Криса. По крайней мере, не сказал Чену. Но почему? Если сложить воедино все факты… у Чонина не было ни одной причины для выгораживания Криса. Тем не менее, Чонин скрыл причастность Криса к случившемуся.

Крис нашёл Чена на шестом этаже в коридоре, тот сидел на лавке у синей двери и скучал.

– Пока ничего, – лениво протянул он. – Никто не выходил и не заходил. Побудешь тут, пока я сгоняю перекусить? И пить жуть как охота.

Крис молча уселся на лавку и проводил Чена внимательным взглядом. Ему хотелось задать уйму вопросов и услышать на них ответы, только вот Чен знал и так больше, чем ему следовало бы знать, и Криса это совершенно не устраивало. Проще…

Синяя дверь распахнулась. Крис вскочил с лавки и уставился на врача в голубом халате. Тот рассматривал его с некоторым недоверием, затем уточнил:

– Это вы сопровождаете Ким Чонина? Из студенческого совета?

Крис решительно кивнул.

– Идёмте. – Врач жестом указал направление и сам двинулся вперёд, рассказывая на ходу: – Упал он довольно удачно. Несколько ушибов, но это мелочи. С ногой в целом всё неплохо. Конечно, придётся пару недель поберечь её от нагрузок и поносить эластичный бинт, но могут быть и осложнения.

Врач завёл Криса в кабинет, усадил на стул и даже угостил чаем.

– Какие осложнения? – напомнил о важном Крис, отставив чашку.

– Общие. Ваш однокурсник слишком много занимается, а отдыхать забывает. Общая картина хорошая, но исключительно на первый взгляд. Я с ним поговорил и подозреваю, что он сам виноват в том, что некоторые старые травмы до сих пор напоминают о себе. Он просто не даёт долечить их. Он вот спрашивал, можно ли ему танцевать. Две с половиной недели – никаких танцев. Долгие пешие прогулки тоже под запретом. Но, судя по его виду, танцевать он собирается уже через неделю, а запрет на прогулки благополучно пропустил мимо ушей. Я пытался объяснить ему, но он сказал, что плохо понимает по-английски. Корейским, простите, не владею. Хотя понимает он отлично, просто упрям, как баран – уж извините за прямоту. Нужно, чтобы за ним кто-то присматривал. Я так понимаю, он один живёт?

Крис кивнул, продолжая обдумывать слова врача.

– Сейчас ему делают повязку на ногу. Домой его вы повезёте? Машина у вас своя?

Крис снова кивнул.

– Отлично. Не позволяйте ему идти пешком. Тем более, сейчас. Через неделю уже можно, но не слишком долго. И проконтролируйте, чтобы он не танцевал. Ему вообще не помешал бы полноценный отдых.

Крис задумчиво закусил губу. Легко сказать, но легко ли сделать? И какую выгоду из этой ситуации можно извлечь? Чонин не состоял ни в одном студенческом клубе или братстве – пока что. Если бы состоял, было бы проще, поскольку Крис входил в руководящий состав большинства этих клубов. Разве что… Разве что Крис мог сослаться на студенческий совет. Он покопался в памяти. Кажется, в уставе упоминался пункт о социальной опеке. Можно этим воспользоваться.

– Вы сказали, две с половиной недели? И только после этого ему можно вернуться к нагрузкам?

– Верно. Ну и как «вернуться»… Пусть делает то, что любит, но отдыхает нормально. Комплекс витаминов я не стал ему прописывать, но лучше зайти в аптеку и купить. Лишним не будет.

Крис кивнул в очередной раз, попросил написать на бумажке название, забрал листок и сунул в карман. После этого ему почти что на руки выдали Чонина. Тот смотрел на Криса мрачно и недоверчиво. И когда Крис подставил плечо, Чонин помедлил. Чен всё ещё не вернулся, поэтому особого выбора у Чонина просто не осталось.

Вместе они в лифте спустились на первый этаж, где Крис купил в аптеке нужные витамины, затем отвёл Чонина на стоянку и усадил в машину. Устроившись за рулём, Крис молчал добрые две минуты, наконец тихо пробормотал:

– Извини, я не хотел, чтобы так вышло. Это случайно получилось. Из головы вылетело, что… Эй, ты меня вообще слушаешь? – Крис с возмущением уставился на отвернувшегося к окну Чонина.

– Нет.

– А напрасно. Ты можешь на меня смотреть, а не в окно?

– Зачем?

– Потому что я тут пытаюсь признать вину и получить прощение. Я не так часто это делаю. Ты мог бы проявить капельку внимания, – на одном дыхании выпалил изрядно выведенный из себя Крис.

Чонин так быстро повернул голову, что Крис чуть не отшатнулся от неожиданности.

– Ты считаешь, что это я тебе что-то должен, включая внимание? – негромко уточнил Чонин по-корейски. Взбешён он был не меньше, чем Крис, но понять это удавалось только по глазам и переходу на родную речь.

– Я не сказал, что ты мне что-то должен. Я лишь попросил проявить немного внимания. Ты готов принять мои извинения?

– Нет. Но суть я уловил. Что-то ещё?

– Хотелось бы услышать, что я прощён, и ты не держишь зла.

– Держу, – отрезал Чонин и снова отвернулся к окну.

– И что мне сделать, чтобы ты не держал зла?

– Вряд ли у тебя есть машина времени или дар целителя. Ты ничего не можешь сделать.

Крис завёл машину и покатил к выезду, на повороте тихо спросил:

– Вообще ничего и никогда?

– Не знаю, – после долгой паузы устало отозвался Чонин, продолжая смотреть в окно.

– Это потому, что тебе теперь нельзя танцевать какое-то время? Прости. – Крис вздохнул и ещё тише добавил: – Я, правда, не хотел. И мне очень жаль, потому что ты прекрасно танцуешь. Знаю, что мне следовало сказать это раньше и самому отвезти тебя в больницу, но я сам не сразу понял, что именно случилось, и… было не по себе. Не знал, насколько всё серьёзно, и…

– Хватит, – перебил его Чонин. – Я не собираюсь злиться на тебя всю жизнь, но сейчас не хочу говорить об этом.

– Ладно. Тогда скажи адрес.

– Какой адрес?

– Я не знаю, где ты живёшь. Мне нужен адрес, чтобы отвезти тебя туда.

Чонин неохотно назвал адрес и замолчал. Крис предпочёл бы продолжить разговор, но не представлял, о чём и как говорить, так что до дома Чонина они доехали в молчании. Крис машинально отметил, что Чонин жил не особенно близко к университету, в доме старой постройки в два этажа. Вряд ли в таком доме было больше двенадцати квартир.

Выбравшись из машины, Крис снова подставил плечо Чонину. Они поднялись на второй этаж, Чонин повозился с ключами, открыл дверь и покосился на Криса. Прежде чем он успел раскрыть рот, Крис быстро согласился на воображаемое предложение.

– От чая не откажусь.

По выражению лица Чонина без труда удавалось прочесть: «А тебе чай кто-то предлагал?»

Озвучивать это Чонин не стал, поэтому Крис нагло сунулся в квартиру и деловито закрыл дверь. Он выглянул из прихожей, отметил просторную гостиную и пять дверей. Одна из дверей была плотно закрыта, за другой располагалась кухня, за третьей – помесь кабинета и библиотеки, за четвёртой – спальня, за последней – нечто, смахивавшее и на тренажёрный зал, и на танцкласс. В самой гостиной в центре стояли диван, кресла и низкий журнальный столик, а вдоль стен – небольшие узкие шкафчики из дерева, внутри которых лежали на высоких подставках странные штуки.

Крису пришлось удовлетвориться этим быстрым осмотром, потому что Чонин отправился делать упомянутый чай. Крис предсказуемо отправился вместе с ним, сдав плечо в аренду. Он удерживал горячее и твёрдое запястье пальцами, чувствовал привалившуюся к боку приятную тяжесть, уютное тепло и едва уловимый цитрусовый аромат. И думал, что прямо сейчас мог бы отдать плечо в дар навсегда – Чонину. Вопрос лишь один: нужен ли Чонину такой подарок?

Потом Крис стоял рядом с Чонином, разглядывал смуглую шею со спадавшими на неё длинноватыми завитками тёмных волос, склонённую голову и чеканный профиль. А ещё думал о всяких глупостях вроде пушистых ресниц, агрессивной горбинки на носу и притягательных губ. Смотрел, как длинные узловатые пальцы сжимают ложку, скользят по фарфоровым бокам чашек, трогают большую банку с яркой наклейкой.

– Это чайный напиток?

– Растворимый, – кивнул Чонин. – Другого у меня нет. Либо это, либо ничего. Включи чайник. Он там.

Крис подошёл к подоконнику, проверил, есть ли внутри чайника вода, и ткнул пальцем в кнопку. Чонин за это время поставил чашки на стол и медленно опустился на табурет, постаравшись не потревожить правую ногу.

Крис дождался, пока чайник закипит, налил воды в обе чашки и сел напротив Чонина. Выдержал паузу, после чего будничным голосом поинтересовался:

– Мне спать на диване или ещё где?

Чонин вскинул голову и опалил его знакомым сердитым взглядом.

– Тебе ночевать негде?

– Ну почему же? Просто мне надо за тобой присматривать.

– Обойдусь.

– Не выйдет. Я останусь у тебя на две с половиной недели.

– Что?! С какой это радости?

– Социальная опека, – невозмутимо пожал плечами Крис, поднёс чашку к губам и сделал осторожный глоток. Напиток на вкус оказался очень даже ничего.

– Я не нуждаюсь в опеке.

– Ошибаешься. Как представитель студенческого совета я обязан остаться с тобой и убедиться, что ты окончательно поправился. Потому что ты тут совсем один, без родных. И ты не сможешь сам добраться до универа. А так я буду тебя возить на занятия и обратно.

– Студенческий совет состоит из тебя одного? – ядовито хмыкнул Чонин.

– Нет. Но только у меня есть машина, – солгал Крис, не испытав ни малейших угрызений совести. – Не волнуйся, я тихий и много места не займу.

Чонин с нескрываемым скепсисом окинул Криса быстрым взглядом, но больше никаких возражений выдвигать не стал. Наверное, понял, что порой Крис бывает не менее упрямым, чем он сам. А Крис не собирался сдавать позиции, коль уж ему представился случай провести рядом с Чонином две с половиной недели. Двадцать дней, чтобы пусть не завоевать, но хотя бы приручить.

– В зале есть спальник, устроит? Или можешь прикорнуть на матах.

– А почему не на диване в гостиной?

– Чтобы не мешался под ногами, придурок. Гостиная – центральная и проходная комната, там вечно свет включен.

– Это не очень богатые люди – придурки, а такие, как я, – эксцентрики, – лениво поправил Крис, отставил чашку, поднялся, шагнул к Чонину, тронул левой рукой спину, а правой подхватил под коленями, выпрямился, удерживая Чонина перед собой. Тот непроизвольно ухватился за его шею, явно хотел что-то сказать, но промолчал, лишь одарил недоброжелательным взглядом.

Крис отнёс его к запертой двери.

– Ванная тут?

Вместо ответа Чонин левой рукой открыл дверь и включил свет.

Ванна была большой и квадратной, с удобным бортиком, а стены вокруг и потолок выложили зеркальной плиткой. Крис усадил Чонина на бортик, дотянулся до вентилей и пустил горячую воду. Вновь осмотрев Чонина, Крис вцепился в футболку и потянул её вверх, снял и повесил на перекладину у стены. С каменной рожей возился с ремнём, пуговицей и молнией на брюках, заставил Чонина встать и снял с него брюки вместе с бельём. Чонин вновь опустился на бортик и задумчиво потянул за эластичный бинт.

Крис отстранённо отметил у себя внезапный инфаркт, приступ астмы, нарушение зрения, падучую, ящур, мандраж, затем пришёл к выводу, что ему пора в кому. Потому что он не мог заставить себя не смотреть на Чонина, а смотреть на Чонина было опасно для здоровья и жизни.

На Чонина, на котором из одежды остался только эластичный бинт на правой ноге.

На Чонина, который даже не смутился из-за собственной наготы и вёл себя так, словно он по-прежнему полностью одет.

Крис медленно опустился на колено, отобрал у Чонина конец бинта и принялся аккуратно разматывать. Закусив губу, изучил голень и лодыжку – те выглядели жутковато. Крис невесомо тронул пальцами правую ступню, бережно прикоснулся к лодыжке и тихо спросил:

– Болит?

– Нет.

Крис вскинул голову и встретил прямой и чистый взгляд, тот самый взгляд, что поразил его, когда он впервые увидел Чонина.

– Врать не обязательно. Должно болеть.

– Когда постоянно чувствуешь боль, к ней привыкаешь. – Это Чонин сказал по-корейски – быстро и едва слышно, после чего высвободил ногу, перекинул уже обе ноги через бортик и вытянулся в ванне. – Всё в порядке, тебе не обязательно торчать тут от и до. Можешь заглянуть через полчаса.

Крис послушно вымелся из ванной, прикрыл дверь, шумно сглотнул и попытался сделать нормальный вдох. Не получилось. Перед глазами всё ещё стояла картина «Обнажённый Чонин». Крис всякое себе представлял, но и подумать не мог, что вид обнажённого смуглого тела способен зажечь его кровь, лишить дыхания и стать причиной того, что сердце колотилось с перебоями. Руки сами желали прикоснуться, потрогать, погладить…

Крис провёл ладонью по лицу, сделал глубокий вдох носом и торопливо отошёл от двери ванной. Раз уж выдались свободные полчаса…

Крис осмотрел зал, обнаружил в углу маты, а в стенном шкафу – свёрнутый спальник. Терпимо, хотя Крис мог и на голом полу спать, лишь бы неподалёку от Чонина.

Он через пару минут воровато заходил в спальню и шарил взглядом по стенам, кровати и окну. У двери высился массивный шкаф, в который Крис тут же сунул нос. К створкам крепились зеркала, а внутри висела одежда и издавала слабый, но уже знакомый цитрусовый аромат. Не апельсин и не мандарин, что-то прохладное и без примеси свежести, как у лимона, например, но и без горчинки, как у грейпфрута. Аромат не поддавался определению, дразнил обоняние и не позволял себя разгадать. Это сводило с ума ещё больше.

Крис осмотрел одежду, невольно улыбнулся – простота и элегантность, как он и ожидал. Он аккуратно закрыл створки шкафа и подошёл к кровати, та занимала много места и была сдвинута ближе к окну, изголовьем упиралась в стену. Широкая, просторная, хоть и странно низкая, на толстых коротеньких ножках. Зато устойчивая и довольно жёсткая – Крис попробовал её на жёсткость ладонями и даже присел на край. Идеальная кровать для приятных – во всех отношениях – занятий.

Крис поднялся, расправил чуть смявшееся покрывало и полюбовался на изголовье. На стене над ним крепилась узкая деревянная полка, где сидел забавный плюшевый медвежонок с алым шарфиком на шее. Крис тронул его пальцами, потом вовсе взял в руки и осмотрел деревянную поверхность. Судя по едва заметным следам, медвежонка часто снимали с полки, быть может, он целые ночи даже проводил на кровати. Крис не удержался от смешка, попытавшись представить себе Чонина, который спал в обнимку с медвежонком. Как мило. Хотя, быть может, медвежонок просто сваливался с узкой полки, если Чонин спал беспокойно и во сне задевал его одеялом или рукой. Но это всё равно мило.

Крис вернул медвежонка на место и попятился к двери. На очереди ждал то ли кабинет, то ли библиотека. Много полок с книгами, уютное кресло, старый стол-бюро и большой стул ему в пару. На столе валялись какие-то снимки и распечатки, толстая папка и с десяток карандашей.

После Крис вновь оказался в кухне и осмотрелся там получше. Открыл микроволновку, убедился, что ей не пользовались, заглянул в корзину с мусором и отметил там несколько картонных коробок с логотипом ресторана. Сделал вывод, что Чонин заказывал еду на дом, а сам не готовил. Неудивительно, бедняга даже чай заваривать не умел, если вспомнить о растворимом чайном напитке. Как его вообще одного отпустили в незнакомую страну?

На холодильнике Крис нашёл полупустую пластмассовую банку, долго смотрел на наклейку. Обезболивающее, причём из тех, какие так просто в аптеке не купишь. Крышка держалась слабо из-за частых открываний – Крис специально проверил. Плохо. Если часто пить эту дрянь… Такой сильный препарат не просто отключал боль, он вообще конкретно глушил чувствительность рецепторов. Крис знал это по собственному опыту, когда пару раз принимал эту гадость из-за травм.

Крис вернулся в спальню, подмигнул медвежонку, разобрал подушки и откинул край одеяла в сторону, чтобы удобно было принести сюда Чонина из ванной и уложить на кровать. Крис не смог отказать себе в удовольствии помечтать о том, что на кровати они с Чонином могли бы оказаться и вместе. Воображение немедленно разошлось не на шутку, когда Крис погасил свет, и нарисовало ему картину с обнажённым Чонином, раскинувшимся на молочно-белой простыне и одетым только в тонкое лунное сияние.

Стиснув зубы, Крис прижал ладонь к паху и сердито велел:

– Лежать!

Помогало слабо, так что Крис поспешно покинул спальню, прихватив с танкетки у шкафа серые шорты и белую футболку, двинулся к двери ванной и помедлил, чтобы взять себя в руки. Сделав резкий выдох, костяшками пальцев стукнул по дереву и потянул за ручку.