Текст книги "Попаданец, который смог (СИ)"

Автор книги: I am Founder

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

– Ну, – я почесал затылок. Сказать, что это для укрепления нашей дружбы и облегчения моей дальнейшей жизни я не могу, так что… – Мне скучно, – ошарашил я ребят, – это ты, Терри, предпочтешь сон чему угодно, а вообще-то у нас куча свободного времени, это возможность узнать что-то новое, или вообще познакомится с знаменитым алхимиком, – моего песца такая перспектива явно не прельщала, – так что да, именно за этим.

– Проблемно, – развалился в кресле Бут. Он начинает отчетливо напоминать одного известного ленивца, – Хотя, перспектива познакомиться с Фламелем весьма неплоха. Мама будет рада.

– М-да, отец разрушитель проклятий, а мама зельевар. Что ж ты таким ленивым уродился, Терри? – усмехнулась повеселевшая в последнее время Гермиона.

Дальше разговор пошел на отвлеченные темы. Мы хвастались подарками от близких, благодарили друг друга за приятные сюрпризы на Рождество теперь уже словами, а не на бумаге. Вечер пролетел незаметно, а на следующий день вновь начались занятия.

Вечера я проводил либо в компании ребят, либо в тренировках с Феликсом. Лис наконец-то дал мне право не просто заучивать круги, но и действительно их использовать. Пустующий до моего прихода класс обзавелся несколькими огромными шипами, некоторые из них даже пробили потолок. Из стен торчали каменные стрелы, а на полу были не предусмотренные дизайном дыры. Короче, я был успешен, за что лис-сенсей меня и похвалил, после чего прибрался в кабинете так же, как сделал это в нашу первую встречу. Странно получать похвалу от маленького щенка полярного лиса, но все же.

Когда мы в очередной раз выбрались в пустующий кабинет, что бы отработать практическое использование алхимии, я завел давно интересовавший меня разговор.

– Феликс, – обратился я к песцу, – как Фламель смог создать камень, если для этого нужны врата, которых нету у магов?

– Не знаю, – лисенок повернулся ко мне, – возможно, он был таким же как ты. Ну, в смысле в твоем теле энергия исходящая из врат подстраивается под каналы, что были в твоем теле от рождения. Возможно у него так же?

– Возможно, – вздохнул я. Мысль о том, что в этом мире есть еще один попаданец, да еще и такой меня не радовала.

– Слушай, – вернул мое внимание Феликс, – я тебя что, мало тренирую, раз ты в подобные размышления подался? Тебе еще добавить?

– Нет, – я подобрался, – просто это действительно важная тема. Вдруг он еще камень создать удумает? А я не знаю, насколько он опасен.

– Очень опасен, – теперь уже лис обреченно вздохнул, – не думаю, что это его единственный камень, да он еще и знания собирал несколько веков… Даже имея заветный камушек, ты его максимум поцарапаешь, да и то вряд ли. Лучше надейся, что он не врал в тех интервью, и действительно устал от жизни, ведь если все иначе…

– То я ничего не смогу ему сделать, – закончил я за него.

– Верно, – лис потянулся, и перекочевал ко мне на голову, – а сейчас перестань забивать голову ненужными мыслями, и иди назначай «общий сбор».

– А как же тренировки? – несколько язвительно заметил я.

– Вот и потренируешь их, – безапелляционно заявил песец, – а заодно развеетесь, вы, блин, дети, перестань об этом забывать. А то ты зарылся в учебу похлеще прежнего, а они с тебя пример берут. Ты же просто рисунки рисовать учишься. Этим можно хоть ночью под одеялом заниматься, – я хлопнул себя по голове, чем чуть не послал Феликса в свободный полет.

– А раньше не мог сказать? – возмутился я.

– Я думал, что у тебя есть мозги, а оказывается, что ты как тот рыжий.

– Какой рыжий? – возмущение сменилось недоумением.

– Ну, тот, которому голова нужна только для того, чтобы в нее есть, – разъяснил мне лис. Мда, очень «приятное» сравнение.

– Людям свойственно ошибаться, – я пожал плечами.

– Людям – да, а алхимикам – нет. – подвел итог лис, удобно разместившись у меня в прическе, что выглядело довольно комично и неуместно. Белоснежный зверек в иссиня-черных волосах.

Комментарий к Часть одиннадцатая или Славная наука, которую мне предстоит изучить

Бедная бета… Я четыре раза писал, что глава закончена, но все равно вносил исправления. Иногда кардинальные. следующая часть будет более информативна и объяснит многие моменты, что я не обосновал ранее.

========== Часть двенадцатая или Славные люди, которых мне предстоит взбодрить ==========

Комментарий к Часть двенадцатая или Славные люди, которых мне предстоит взбодрить

Вернул прошлый (размеренный и весьма гибкий) стиль повествования, хотя и слегка измененный его вариант.

Меня клонило в сон, однако я упорно продолжал писать эссе по щитовым чарам протего. Хорошо еще, что незабвенный преподаватель ЗОТИ не заставил меня вновь писать работу на три метра пергамента о пользе чеснока при защите от темных тварей.

Собственно, Квиррелл ранее не проявлял ко мне какого-то повышенного интереса, однако, после каникул в нем что-то щелкнуло. Видимо, Волдеморт чувствует недолговечность тела, и… пока не очень ясно, что он пытается сделать. У него была сто и одна возможность прикончить меня, обойдя защиту матери и подстроив все как несчастный случай. Ладно канон, там хоть был случай с метлой. Но то, что он просто остановился после первой (почти удачной, кстати) попытки…

Однако он не отсиживается, нет, он упорно портит мне жизнь, заваливая индивидуальным, на редкость дурацким домашним заданием. Воистину, пакость достойная Темного Лорда.

Не знаю, как там дела у единорогов, однако канон с дракончиком и, как следствие, отработкой в лесу не осуществился. Так что, сейчас я относительно спокойно учился, наблюдая за противостоянием Драко и Рона.

Эти двое практически ко мне не лезли, найдя друг в друге вечных соперников. А благодаря тому, что парные уроки Гриффиндора и Слизерина проходили достаточно часто, их оценки поползли вверх. Странно, что подобного (весьма продуктивного, к слову) соревнования не вышло в каноне.

Директор несколько раз приглашал меня в кабинет для личного разговора, но говорили мы в основном на отвлеченные темы. Естественно, эти разговоры не были праздны и несли информацию для обеих сторон.

Я понимал, что Дамблдор не пустил жизнь избранного на самотек (а он имел некоторые знания о моей личности и характере). Учитывая его ум и жизненный опыт, я практически уверен, что его игрища были намного тоньше, и я многого не понял. Впрочем, не об этом сейчас. Намного более интересными были другие темы наших разговоров, например – мои проблемы с трансфигурацией. Директор всячески пытался меня к ней приспособить. Чуть ли не личное ученичество у МакГонагалл предлагал.

Это вообще весьма странный момент, ведь даже при моих проблемах с этим направлением магии, экзамен я по ней сдам. Благо, хоть Невилла по зельям подтянул, теперь у него значится стабильное “приемлемо”, ибо личное ученичество Лонгботтома у профессора Снейпа вылилось бы в нервный срыв для обоих.

Другим интересным моментом был, собственно, сам профессор Снейп, который хоть и вел себя со мной вполне по-взрослому, но взгляды, которые он на меня при этом кидал… Их сложно разобрать, скорее всего что-то среднее между оцениванием и задумчивостью.

Возможно, благодаря моим оценкам, тяге к знаниям и помощи ребятам даже с других факультетов, он все же смог разглядеть во мне сына Лили? Не знаю, да и не особо важно это. Меня вполне устраивают отношения учитель-ученик, и лезть глубже в эти дебри у меня желания нет.

Но особо выделялись чары. Тут я был звездой. Благодаря моему дару, я без проблем исполнял заклинания третьего и даже четвертого курса Хогвартса. Флитвик был счастлив, даже предложил мне личное ученичество в следующем году, на что я без особых раздумий согласился.

Это невероятно полезные умения, ведь чары – это не просто починить что-то, или помыть посуду, нет. Это тот предмет, на котором учили буквально все. От очищающих чар до манипуляций со стихиями. Фактически, в некоторых дуэлях наш декан побеждал, используя только чары из школьной программы, тем самым подчеркивая ее значимость. Потому неудивительно, что с его подходом он был любимым преподавателем не только у большинства воронов, но и у многих учеников других факультетов.

– Гарри, – одернул меня Невилл, с которым я сидел, – мы на уроке.

– Нев, – устало вздохнул, – это ЗОТИ, тут мы при всем желании ничего нового не узнаем. Он же просто цитирует учебник. И вообще, бери пример с Терри, – указал я на спящего Бута, которого упорно, но безрезультатно пыталась разбудить Гермиона. Это был очередной совместный урок защиты от темных искусств у Равенкло и Хаффлпаффа. Скучнее была только история магии, на которой спала даже Гермиона.

– Зато следующее зельеварение, – не отступал юный Лонгботтом, – и нам лучше заранее к нему подготовиться.

– Ладно, – я откинулся на спинку стула, – что там тебе непонятно?

– Поттер, Лонгботтом, тихо, – пролепетал носитель Волдеморта.

Я не очень понимаю, зачем он строит из себя идиота. Просто учить нас разве было бы не проще? Или человек, что нормально преподает ЗОТИ априори подозрительный? Хотя, да, если судить по канону, то нормально этот предмет преподавали только оборотень, террорист и тройной агент. Вопрос снят. Вообще, с этим предметом все очень сложно. Преподаватель сменяется каждый год, и даже если он действительно преподает, то все его труды губит замена. Оттого и не умеют современные маги сражаться, ведь их толком-то и не учат.

Как я уже сказал, следующей парой у нас идет зельеварение с барсуками (хотя, обычно оно проходит со змеями). Расписание тут весьма плавающее, и никогда не знаешь, какое оно будет на следующую неделю. Это дико неудобно как для преподавателей, так и для студентов.

Так что делаем вывод, что директор либо забил на уровень образования, либо ему просто не хватает времени тащить три весьма значимых для волшебного мира поста. Из-за этого назревает вопрос: в магической Британии нет других сильных магов? Или это Дамблдор пытается сесть сразу на три стула, и не хочет уступать ни одного? Странно все это, ну да ладно. Сейчас я при всем желании ничего не смогу изменить. Меня посчитают ребенком, что заработал звездную болезнь от свалившейся на него славы..

– Мистер Поттер, – окликнул меня профессор Снейп, когда мы выходили из его кабинета. Урок прошел для меня весьма плодотворно, ведь я вновь сел рядом с Невиллом, что принесло нам обоим “выше ожидаемого”, – прошу вас задержаться для беседы.

Я пожал плечами и жестами указав ребятам не ждать меня, вернулся в кабинет.

– У вас есть весьма незаурядный талант к зельеварению, что определенно передался вам от матери, – начал свою речь зельевар, внимательно следя за моим лицом, что сейчас выдавало лишь вежливую заинтересованность, – А потому, я считаю, что любая оценка ниже “превосходно” оскорбительна для сына той гениальной ведьмы, которую я знал.

– Вы знали мою маму? – мое лицо выразило теперь уже искреннюю заинтересованность.

– Знал, – не стал кривить душой Ужас Подземелий, – до следующего урока, мистер Поттер, – закончив, он удалился в подсобку, что находилась в конце кабинета, оставляя меня в раздумьях касательно странного характера этого человека. Хочет больше общаться с сыном погибшей любимой? Выделить свое хорошее отношение к ученику чужого факультета? Может, просто приценивается по просьбе-приказу директора? Неясно.

– Что хотел от тебя профессор? – в очередной раз проявила свою любознательность Гермиона, когда я догнал их небольшую делегацию по дороге в Большой Зал.

– Честно говоря, сам не понял, – я почесал затылок в незатейливом жесте, – сказал, что у меня есть талант к зельеварению и что он у меня от мамы.

– Он знал твою маму? – вклинился Невилл.

– Да, но больше не рассказал. Он как-то подозрительно в последнее время на меня смотрит. Вроде и без злобы, но все равно от его взгляда как-то некомфортно.

– Ты его чем-то заинтересовал, – вставил свои пять кнатов Терри, – Он весьма хорош как зельевар, даже более чем хорош. Если он предложит тебе личное ученичество, советую согласиться.

– Знаю, – кивнул я, когда мы сели за обеденный стол, – но все же это как-то странно, да и о маме он говорить отказался.

После обеда меня в очередной раз пригласили к директору. Я уже упоминал, что это не было чем-то необычным. Такое происходило примерно раз в две недели, так что привык.

А вот состав группы, что встретила меня в кабинете за статуей горгульи, слегка удивил. Дело в том, что обычно наши с Дамблдором разговоры проходили либо тет-а-тет, либо в присутствии профессора Флитвика.

Сейчас же в кабинете директора, кроме самого директора, находились все деканы. Я обратил вопросительный взгляд на Флитвика, на что получил пожимание плечами – мол, сам не знаю, зачем мы здесь.

– Что ж, – начал Дамблдор, когда все заняли места на двух небольших диванчиках, – раз все собрались, то я пожалуй начну. Гарри, – обратился он ко мне, – ты весьма необычный студент, ведь при твоем огромном таланте к практически всем преподаваемым тебе наукам, у тебя абсолютно не получается трансфигурация.

– Верно сэр, – кивнул я в подтверждение, – мы уже не раз обговаривали эту тему, я даже просил друзей помочь мне с этим, однако…

– Этот предмет тебе не дается, мальчик мой, – доверительно покачал головой директор, – потому я предлагаю освободить тебя от этого урока до конца учебного года. Ведь твои проблемы не мешают тебе менять форму предмета, так что сдать экзамен на проходной балл для тебя проблемой не будет, – вообще, я не понимаю этой системы с проходными баллами. Ученик ведь так или иначе переходит на следующий курс. Я специально расспрашивал старшекурсников. Как выяснилось, абсолютно фиолетово, как ты сдашь экзамены за первые четыре курса. Реальный вес при приеме на работу или дальнейшие подготовительные курсы на аврора или целителя имеют только оценки за СОВ и ЖАБА. – Вместо него ты более углубленно займешься чарами, ты не против?

– Эм, – я взглянул на слегка офигевшего Флитвика. Похоже, с ним это не обсуждали, – если профессор Флитвик не против, то я согласен.

– Я за! – быстро спохватился полугоблин, – Просто не думал, что вы так быстро откликнетесь на мою просьбу, – взглянув на меня он принялся за разъяснения. – По правилам школы учитель не может давать дополнительные уроки ученикам, не доучившимся до второго курса.

– Что ж, – вновь взял слово директор, – я не могу разрешить это не посоветовавшись с остальными деканами. Ваше слово? – никто ничего не возразил, однако на лице Снейпа было видно недовольство, впрочем, оно было скорее наигранным, чем искренним.

– Чудно, – пропел Флитвик, – тогда я буду рад видеть вас в четверг и субботу в своем кабинете. Сбор в пять вечера и прошу не опаздывать, заодно познакомитесь с другими преуспевающими учениками.

– Хорошо, сэр, – я кивнул. – А что за другие ученики?

– О, это такие же жаждущие знаний и способные к чарам ребята, которым я даю дополнительные занятия. Таковых немного, так что я могу уделить время каждому, – декан Равенкло прям светился. Значит, у него есть этакие “любимчики”, которым он дает дополнительные уроки по четвергам и субботам. Видимо, это что-то вроде клуба слизней бывшего (а возможно, и будущего) профессора зельеварения.

– Буду рад, – я искренне улыбнулся. Еще бы, ведь чары являются, наверное, самым полезным предметом из тех, что я учу на данный момент.

Я устало завалился на кровать. Маги нелогичны, и судить о них как о простых людях довольно глупо. Суть профессора зельеварения до сих пор остается для меня загадкой, разгадать которую будет весьма непросто. Да еще и момент с Дамблдором. Я понимаю, почему он не действовал сразу, ведь активное влияние умный мальчик Гарри, коим меня считают, определенно бы заметил. А так я имею несколько источников информации разной степени предвзятости, и директор из них наиболее достоверен. Детям свойственно верить взрослым, и, как следствие, моя вера в директора должна расти. Не резко, постепенно так, ненавязчиво. Если бы он сразу стал меня выделять и предоставлять помощь в проблемном для меня направлении магии, это вызвало бы вопросы у умного мальчика Гарри.

Нет, конечно, он мог рассказать что-то про друга родителей или благодарности избранному, однако, обе эти темы он не поднимал.

Все же он политик, и для него подобное в порядке вещей, а поставить в тупик очередного интересующегося – дело чести. Нет, я, конечно, понимаю, что расскажи он мне про родителей, то я бы начал задавать закономерные вопросы. Я сам создал себе образ юного прагматика и предполагал подобный расклад, но все же. Неужели вокруг родителей Гарри крутится какая-то тайна, которую упорно скрывают от маленького, но думающего меня?

– Гарри, – навис надо мною Бут, что еще не дрых, хотя на часах было уже за девять. – В гостиной устраивают турнир по шахматам. Ты будешь участвовать?

– Ага, – я поднялся с кровати. – Кто участвует?

– Практически все с первого по третий курс, – увидев мое недоумение, он разъяснил, – Естественно, первокурсники не будут играть против старших курсов. Состязания будут между первыми тремя курсами, четвертым и пятым, а так же шестым и седьмым. Иначе мне бы надоело у всех выигрывать, – он пожал плечами. Мда, его лень была сопоставима только с его интеллектом. Однако при всех своих недочетах, он был готов лоб разбить, но своего добиться.

– Ладно, – я слегка наигранно вздохнул, променял рыжего ленивца-шахматиста на русого ленивца-шахматиста. Хотя, Терри многим умнее и… Более ленив? Это вряд ли пойдет за плюс, – второе место тоже неплохо. Пойдем, иначе все пропустим.

Подобное времяпрепровождение было действительно интересным. Это, конечно, не то внутрифакультетское веселье, о котором рассказывали ребята с Хаффлпаффа, но тут и контингент другой. Так что, подобные соревнования в играх на интеллект были здесь в порядке вещей.

Игры были весьма разными, однако в приоритете все равно оставались магические шахматы. Организованно все было весьма умно, недаром же Флитвик был частым посетителем подобных мероприятий. Сейчас Терри играл с пареньком с третьего курса за право выхода в финал.

Я преднамеренно проиграл первую же партию, что была против Гермионы, та при всем своем интеллекте имела скорее практический склад ума, и сейчас, являясь сторонним наблюдателем того, как первокурсник без проблем обставляет учеников второго и третьего года, я удивлялся интеллекту этого парня. А точнее, его великолепной аналитике ситуации.

Во время игры он будто преображается в мистера серьезность. Я практически уверен, что он способен уделать в играх на интеллект даже старшекурсников. Неудивительно, что я с ним сошелся. Схожий склад ума и приоритеты. Не идеалисты, нет. Те, кому важнее семья. Причем, “семья” – понятие не столько кровное, сколько душевное. Только вот мне, что бы это понять понадобились годы, а он, считай, родился таким. Мне действительно нравится этот парень, и я очень надеюсь, что наша, наверное, все-таки дружба, переживет все то веселье, что готовит нам канон.

Я смотрел на директора, что восседал на своем троне посреди Большого Зала, кидал настороженный взгляд на нервничающего Квиррелла и сверялся с датой на часах. Учебный год медленно, но верно подходил к концу, а вместе с ним стремилась к логическому завершению история с философским камнем. Что ж, поиграем.

========== Часть тринадцатая или Славная авантюра, которую я провернул ==========

Дамблдор отбыл из Хогвартса. Странность в том, что за весь учебный год наберется три-четыре случая, когда директор покидал замок, однако, временный профессор ЗОТИ (а в Хогвартсе других не бывает) активизировался только сейчас. Снейп также выглядел… весьма настороженным? Идею понять этого человека я отложил до лучших времен.

День, собственно, как и несколько предыдущих был посвящен доработке плана, который включал оптимальный состав из одного меня, так как тащиться к Пушку в восьмером было крайне нелогично, а так же наброски по предстоящим мне “испытаниям”. Одно дело – вместе разбирать какой-нибудь загадочный случай, а совсем другое – рисковать жизнью. И смысла в этом не было. Единственный вопрос заключался в испытании от мадам Хуч, ведь в отличие от канонного Гарри я опыт полетов на метле имею небольшой, да и не выделялся я особо в этом плане. Хотя, если профессор ЗОТИ, находящийся в не самом лучшем состоянии здоровья, смог, то для резвого первоклашки это вряд ли составит проблему.

Нет, можно, конечно забить и не лезть в эти дебри, однако, учитывая сложность этих ловушек, у меня не возникает сомнений, что это скорее тренажер для избранного, чем реальное желание защитить камень. Да и сам камушек будет весьма приятной наградой за мои труды.

Теперь остается ждать нового витка нашего маленького расследования, ведь я подкинул весьма активной Гермионе немало тем для раздумий, а вкупе с моими нелестными высказываниями в сторону профессора ЗОТИ и периодических разговоров о ценности камня…

– Ребята, Квиррелл хочет украсть философский камень! – не разочаровала меня девочка. – Он постоянно крутится возле запретного коридора, и Дамблдор именно сегодня покинул замок. Да и профессор Снейп постоянно прохаживается неподалеку. Возможно они работают вместе? – она так и лучилась энтузиазмом. Может, зря мы с Бутом ее от Гриффиндора отговаривали?

– Если и так, то они должны знать, как обойти то животное, о котором рассказывал Гарри, – зевнул Терри. – Значит, либо спросил у лесничего, либо это просто совпадение. Церберов можно усыпить музыкой, однако, важно подобрать определенный ритм, а иногда и инструмент, – мда, выходит либо у меня идеальный слух, либо это Пушок такой непривередливый. – Так что нужно узнать у Хагрида, расспрашивал ли его об этом профессор, и если все подтвердится, сообщить кому-то из взрослых. Или просто ничего не делать. Этот вариант как по мне наилучший.

Терри дал весьма подробное объяснение, мне и вставить нечего. Так что, проигнорировав последнюю фразу Бута, Гермиона взяв нас на буксир, направилась в сторону хижины школьного лесничего.

Хагрид опроверг теорию с расспросами, но зато подтвердил догадку Гермионы по поводу прошлого хозяина животного.

Подгадав примерное время, я сплавил ребят за профессором Флитвиком, а сам взял Феликса и направился в заветный коридор – следить, чтобы лже-профессор никуда не делся.

Естественно, в коридоре никого не оказалось, а из-за приоткрытой двери доносились звуки арфы. Не став дожидаться окончания мелодии, я поднял левиосой крышку люка и, заранее подготовив палочку для заветного Люмус Максима, сиганул в объятья Дьявольских Силков.

– Ты идиот, – резюмировал песец, – а проверить? Нет же, он сиганул в лапы неизвестности.

– Ну, мы живы, – я пожал плечами, – и в общем-то здоровы, так что не брюзжи.

Лис, устало вздохнув, потер лапки и залез обратно ко мне на голову. Вообще пешком ходить разучился.

Далее нас ждали летающие ключи, один из которых, соответствуя канону, был подбит. Я, устало вздохнув, сел на метлу, которая была тут же.

Это был позор. Полный. Я не мог поймать злополучный ключик, что постоянно ускользал от меня, тем самым еще больше раззадоривая мое самолюбие и глумившегося над этим лиса. Однако спустя некоторое время мои попытки все же увенчались успехом, и я наконец прошел это ненавистное испытание.

– Ты мог просто преобразовать кусок стены в не запертую дверь, – как бы невзначай сказал Феликс. Моя рука вновь встретилась с лицом. Постоянное использование магии действительно отключает критическое мышление.

Магические шахматы, даже при отсутствии некоторых фигур, не стали для меня особой преградой, ведь запрограммированы они были на режим «легко» или, может, «средне», если судить по симуляторам шахмат, в которые я играл еще в прошлом мире. Та же ситуация повторилась и с комнатой тролля (ввиду отсутствия такового), и с зельями, ибо подобные задачки были пригодны скорее для вопроса при входе в нашу гостиную, чем для предпоследнего рубежа защиты философского камня. А вот дальше началось веселье.

Сказав Феликсу ждать меня снаружи заветной комнатушки, я вошел и был мгновенно опутан веревками. Посреди комнаты стоял профессор Квиррелл. Вообще, в радиусе двух сотен метров был только Квиррелл. Дамблдор за ближайшей колонной не прятался, да и зеркало желаний было здесь единственным объектом, что отчетливо фонил магией. Значит, за нами не следят. Это… странно. То есть, на охрану подобной ценности даже вшивый портрет не выделили?

– Здрасте, – выдавил я.

– А я все гадал, встречу ли здесь тебя, Поттер, – лицо Квиррелла выражало ледяное спокойствие, что было слегка разбавлено ироничной улыбкой, – Признаться честно, слегка удивлен увидеть вас в одиночку. Я ожидал встретить здесь весьма многочисленную группку ваших друзей.

– К сожалению, я один, – я подобрался и продолжил. – А вы пришли за философским камнем?

– Да, – не стал кривить душой профессор, – я хотел забрать его еще в Хелоуин, однако мне помешали, – он брезгливо поморщился. – Темный Лорд был мною недоволен.

– Тролля выпустили вы, – это звучало как констатация факта, что поставило Квиррелла в тупик, а я продолжал отыгрывать смышленого, но все же ребенка. Не для профессора, нет, он навряд ли покинет эту комнату. Я играл для другого зрителя – Волдеморта. – Но директор уже не в первый раз за год покидает замок, почему только сейчас?

– Другие профессора, когда директор уезжал, принимали его вахту, потому комната была под тщательным контролем все время его отсутствия, – он скривился. – Ладно, постой спокойно, мне необходимо исследовать это зеркало.

Квиррелл продолжал что-то бубнить про лорда, зеркало и снег, а я нашел для себя более важное занятие, чем слушать речи поехавшего профессора.

Пара секунд, и из преобразовательного круга на полу выстреливает небольшой шип, что разрезает веревки и дает мне возможность из них выпутаться. Но я этого не делаю. Я жду развязки.

– Вы говорили, что Волдеморт был вами недоволен. Он был с вами? Вы работаете вместе? – я чертил еще один круг за своей спиной, при этом следя за лицом преподавателя.

– Он всегда со мной, где бы я ни был, – надменно ответил мне Квиррелл, – Я встретил его, когда путешествовал по миру. Я был молод, глуп и полон нелепых представлений о добре и зле. Лорд показал мне, как сильно я заблуждался. С тех пор я служу ему верой и правдой, хотя, к сожалению, не раз подводил его. Ему приходилось быть со мной суровым, – его передернуло.

После недолгих колебаний и вопросов в пустоту, он так и не смог понять, как избавить камень от пут зеркала. Профессор уже отчаялся, когда по комнате пронесся шепот.

– Используй мальчишку, он знает, что делать…

– Так, – Квиррелл вновь подобрался, – Поттер, иди-ка сюда.

– Неа, – я усмехаюсь, откатываясь в сторону, а из нарисованного мною ранее круга вновь выходит шип, только в этот раз многим длиннее, заставляя профессора отпрыгнуть в сторону и злостно зашипеть.

– Что? Что там происходит? Открой меня, я ничего не вижу! – вновь пронеслось по комнате.

– Сейчас, господин, – прошипел профессор отбивая очередной предмет, что я послал в него Левиосой. Великолепное заклятье. Применимо везде и всегда.

Уклоняюсь от очередного связывающего и двух оглушающих. Почему заклинания так медлительны? Не важно, мне это скорее на руку. Посылаю очередной камень и вновь вскидываю руку, проговаривая заклятье Экспеллиармус. Быстрый луч и минимум телодвижений. Неудивительно, что оно стало визитной карточкой канонного Поттера. Перекат, еще один, Протего. Опять телекинезом посылаю в одержимого несколько камней, что так удобно здесь разбросаны. Квиррелл показывает невиданную для своей комплекции и состояния прыткость, уходя от посланных в него камней. Еще бы, это предмет, а не заклятье, от него так просто не защитишься. Нет, Протего конечно работает против физических объектов, однако оно не вечно, а град камней я создаю весьма напористый.

Однако моя тактика все же дала сбой, и я словил шальное связывающее заклинание на грудь, споткнувшись об очередной камень. Сути дела это особо не изменило, ведь сейчас я нужен живой, но все же.

Смысл моих действий был прост – узнать, могу ли я что-то противопоставить магам выше среднего порядка вроде Квиррелла. Как выяснилось – не особо. Невербальная Левиоса получается у меня раз через раз, а чертить преобразовательный круг посреди боя… Ну да ладно, исхода дела это не меняет.

– Простите, мой лорд. Он сопротивлялся и использовал неизвестные мне чары, – профессор придирчиво осмотрел каменный шип, с которого, собственно, и началась наша потасовка.

– Плевать. Веди его к зеркалу!

Зеркало показало мне… меня. Во всей красе. Перепачканное лицо, порванная мантия и неглубокая рана на щеке. Отражение приложило палец к губам и потыкало в сторону кармана штанов, что вдруг стал ощущаться слегка тяжелее.

– Что? Что ты там видишь?

– Себя, – не стал врать я, – и камень.

– Он… не врет. Дай мне с ним поговорить! И не возражай! На это мне сил точно хватит.

Квиррелл повернулся, а моему взору предстало мужское лицо, с явно змеиными чертами. Я не стал выпендриваться и вести с ним беседу, я просто убегал.

– Лови его! – ей богу, не Темный Лорд, а истеричка.

Исполнив приказ Квиррелл схватил меня за горло, я ответил ему тем же. Ошалело отшатнувшись от меня бывший, теперь уже, профессор выпучив глаза до предела осмотрел свои крошащиеся руки.

– Повелитель, – залепетал Квиррелл, постепенно приобретая оттенок песка, – как?

– Феликс! – во все горло позвал я своего фамильяра. – Позаботься о камне! – отдал приказ, прежде чем дух Темного Лорда покинул здание, предварительно пролетев сквозь меня, чем изрядно подпортил мое самочувствие.

Что было дальше – не знаю. Не думаю, что это эффект души Волдеморта, что пролетела сквозь меня. Вон, привидения изо дня в день сквозь учеников летают, и ничего. Хотя, нынешняя сущность последнего Темного Лорда мне до конца не ясна, так что этот момент мы опустим.

Аккуратно открываю глаза. Надо мной свисает борода директора. Это далеко не то, что я хотел бы сейчас увидеть.

– Добрый день, Гарри, – я уставился на него. Добрый, очень добрый.

– Сэр, а что с философским камнем?

– Успокойся, мой дорогой мальчик, – он слегка улыбнулся в бороду, – Квирреллу он не достался. Хотя признаться и мы не смогли его найти. Ты не знаешь, где он?

– Нет, сэр, – я не врал. Понятия не имею, куда его спрятал лис, так что расслабляюсь, давая директору читать мои эмоции как открытую книгу. Однако он не стал зацикливать на этом внимание и ловко перевел разговор в нейтральное русло.

– Знаки внимания от твоих друзей и поклонников, – хмыкнул Дамблдор, кивнув на небольшой прикроватный столик, доверху заполненный различными вкусностями. – То, что произошло в подземелье между тобой и Квирреллом – строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа.