Текст книги "Попаданец, который смог (СИ)"

Автор книги: I am Founder

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Возможно, мне все же стоило больше общаться с профессором Люпином, так как представлять букет его эмоций после раскрытия правды в комфортной обстановке за бокалом вина я не берусь. А учитывая его лицо на последнем проведенном для нас уроке догадаться, что в следующем году злополучное ЗОТИ у нас будет вести уже абсолютно другой человек не составляет труда.

Люпин же, в свою очередь, просто получит приглашение на разговор от старого друга, который, я уверен, сможет убедить его в правдивости своих слов.

Я без особого труда увернулся от еще одной размашистой атаки, посылая в ответ дождь из разнообразных булыжников и в то же время не замедляя течение своих мыслей.

Лишь недавно вернувшееся в норму критическое мышление и расспросы, которые мне постоянно устраивала либо Дафна, либо Терри, не прибавляли радости, однако вкупе с событиями, в которых я участвую в данный момент, так же дают и уверенность, что этот неспокойный год действительно вот-вот подойдет к концу. Осталось лишь что-то кому-то доказать.

Я приземлился на скользкий камень, моментально перепрыгивая с него на казавшийся довольно прочным островок земли, так как в очередной раз купаться в этой мутной воде у меня не было никакого желания.

Да и тот факт, что умереть внутри иллюзии я, вроде как, не могу, добавлял не так много радости, ведь боль я ощущал во всей ее полноте, что вместе с навалившейся на меня усталостью заставляло продолжать эти бессмысленные бега.

– Опять Хогвартс экспресс, – я поднял пласт воды, готовясь похоронить под ним моего разъяренного противника, – опять я не один в купе, – многотонный пласт болотной воды обрушился на монстра, создавая неслабые волны, из-за которых мне пришлось вновь отступить, – опять, – колебания воды стихли, – опять, – появившаяся вновь рябь открыла мне вид на малость поцарапанного зверя, – и опять, – я досадливо цыкнул языком, воздвигая между нами стену из воды и перебираясь на небольшой каменистый островок суши, в очередной раз стараясь придумать план, с помощью которого я смогу наконец прекратить эти бесконечные гонки.

Клинок был похоронен под пластом воды еще в самом начале нашего боя, мантия была больше похожа на тряпье, а буквально вчера отполированная палочка была вся измазана в грязи, крови и еще бог знает в чем.

– Долбанная иллюзия, – я тряхнул правой рукой, сбивая с палочки непонятно откуда взявшийся ком грязи, предварительно протерев ее ободранным и также далеко не стерильным рукавом мантии. – Честно говоря, я понятия не имею, чего ты от меня сейчас ждешь. Однако я действительно устал, так что ждать осталось недолго, – я уперся взглядом в, видимые сквозь стену воды, глаза “Хранителя Иллюзии”, ухмыляясь правой половиной рта.

– Да вы блин шутите, – его подобие лапы, которое в массе превосходило все мое тело, обрушилось на тот небольшой клочок суши, который я занимал секундой ранее, вынуждая меня в очередной раз познакомить свои уставшие ноги с этой мерзкой жидкостью, которая теперь будет являться мне в кошмарах.

Очередная перебежка, очередное заклинание и очередная неудача. Остатки мантии тяжелым грузом оттягивали мои плечи, однако выбрасывать их, в данной ситуации, будет кощунством. Вдруг эту иллюзию контролирует прекрасная дама?

– Что за мысли? – из меня вырвался хмык, а мантия, которая в данной ситуации играла роль балласта, была отправлена в сторону монстра. – И зачем вообще все эти игры? – я резко остановился. – Какой смысл ставить меня против противника, о котором мне известно? В случае, если бы мне хотели дать легкую победу ему стоило прописать возможность получения урона, – мой взгляд уперся в гладкую кожу, стоящего напротив меня в позе статуи, монстра, которому все мои усилия были нипочем. – Хотя, – на мое лицо вылез оскал, – и у меня есть туз в рукаве.

Думаю, я всегда буду cчитать воду самой трудной в освоении стихией, но в то же время самой полезной. Возможно из-за того, что к другим я не приспособлен, однако я никогда не смогу преувеличить ее потенциал.

И, видимо, именно это сейчас от меня и ожидают, ведь запредельные объемы воды и возможность на нее воздействовать чуть ли не прямо мне об этом говорят.

И именно сейчас я окончательно осознал, что в жидкости, которая меня окружает, не так-то много от обычной воды.

Вероятно, она задумывалась для упрощения постижения этой стихии, так как ощущалась в разы естественнее, что сильно упрощало создание заклинаний, особенно подобного рода и особенно без ставшего мне привычным при использовании действительно могущественной магии усилителя. Так что я, пожалуй, впервые был рад тому, что не брезговал тренировать энергозатратные заклинания с помощью моей заточенной под тонкие и выверенные до миллиметра плетения, палочки.

– Эбублио, – я едва удержал в себе смешинку, когда увидел, как массивного и устрашающего монстра окутывает огромный мыльный шар, отрезающий его от внешнего мира, как, собственно, и внешний мир от него. Разрушить подобный, хлипкий на вид, шарик, дело непростое, и только тот факт, что он полностью блокирует любое воздействие с обеих сторон делает его довольно специфическим, однако сейчас мне именно это и нужно. – Никогда не думал, что буду использовать его так, – теперь уже я не скрывал свою улыбку, подавляя таким образом требующий выход страх, а также не давая выйти из моей гортани словам-активаторам, которые могут испортить абсолютно все.

Жидкость, окружающая меня, без особых колебаний откликнулась на мой зов, повинуясь и давая возможность сразу после завершения действия заклинания Мыльного Пузыря направить на все так же стоящего истуканом монстра всю доступную мощь, пожалуй, моей любимой стихии.

– Три, – пузырь казался все уязвимее, – два, – я нервно дернул рукой, тем не менее не ослабляя концентрации и продолжая направлять палочку в грудь находящегося примерно в двадцати метрах от меня монстра, – один. – шар беззвучно лопнул, а многотонные объемы воды, которые окружали нас секундой ранее, хаотичными потоками устремились в сторону моего противника, давая ему лишь считанные секунды до смерти, если, конечно, к нему можно применить этот термин. – Надеюсь, – в грудь монстра ударили сразу несколько потоков воды, наконец причиняя ему вред и грозясь окатить меня расходящимися волнами, – меня отсюда вытащат, – еще несколько потоков настигли моего противника, также причиняя ему вред, однако учитывая многотонные пласты жидкости, которые должны были настигнуть его спустя всего несколько секунд это было больше похоже на детский лепет. Впрочем, я все же успел услышать ту какофонию звуков, которую они устроили буквально за миг до того, как мои глаза застелила пелена, а уши наотрез отказались воспринимать какие-либо звуки.

***

– Что ж, – я тяжело вздохнул, ощущая, как многотонное давление, преследующее меня на протяжении всего моего пребывания в этой иллюзии, отступает, уступая место относительно трезвому мышлению, – Шансы были и на такой вариант событий. По крайней мере, истощение не так ощутимо, как в реальности, – на правой половине моего лица проступила легкая тень улыбки. – Это действительно вы, или очередная иллюзия с изначально заложенной программой поведения?

– Верно, это действительно я, – надо мной склонилась женщина, на вид лет тридцати пяти-сорока, впрочем, если моя догадка верна, сохранилась она весьма и весьма неплохо. – Все же, мой муж в тебе не разочаровался. Ты действительно весьма достойный человек и, видимо, поверите мне на слово, – на мои плечи опустился довольно мягкий плед.

– Тогда я все же спрошу, – женщина помогла мне встать, а я, отряхнувшись, продолжил, – в чем именно ваш муж не разочаровался?

– В том, – она загадочно улыбнулась, что, впрочем, сейчас было весьма уместно, – что тебе действительно можно доверить нечто невероятно ценное, вроде его камня, – Пернелла оставалась в слегка игривом настроении, однако, будь мы не в иллюзии, я был бы уверен, что сейчас не я один напряжен как струна.

– А Феликс? – из меня вырвался усталый вздох. – Все же, он не мог не почувствовать того, что происходит со мной и вокруг меня, так что…

– Песец? – она усмехнулась. – Скажем так, наши интересы лежали в одной области, так что он не лез в наши с тобой тренировки сверх меры, а я не лезла в его дела.

– В смысле? – я изогнул бровь в вопросе, понимая, что если хитрый лис не сказал мне об этом ранее, то не скажет и сейчас. По крайней мере, шанс на это весьма мал.

– Он заботится о твоей душе, Гарри, – она успокаивающе улыбнулась, что, впрочем, не сильно меня приободрило. – Да и не встречались мы толком. Так, переглядывались через пропасть, что лежит между нами, – она вздохнула, сделав улыбку чуть более отвлеченной. – Слишком уж велика разница в силе. Меня скорее удивляет поведение вашего директора, однако не об этом разговор.

Я вздохнул, обводя усталым взглядом не очень большую, но довольно уютную комнату, которую нам предоставила иллюзия.

Одна из стен, полностью состоящая из книжных шкафов, отсутствие окон и лишь один небольшой диван возле низенького столика, несмотря ни на что создавали атмосферу уюта, которая, на данный момент действительно мне необходима.

– Мой характер, – я резко вздохнул, каким-то образом все же подавляя абсолютно ненужную сейчас истерику, – это ведь ваше влияние верно?

– Да, – не стала отпираться вмиг посерьезневшая женщина. – Мне было необходимо смягчить тебя, сделав чуть более терпимым. Впрочем, с твоими-то гормонами, моя помощь была минимальна, – она закусила губу, явно что-то вспоминая и решая для себя, стоит ли вообще продолжать этот диалог. – Ты имеешь запредельный потенциал, который используешь хорошо если на четверть. Так что тебе стоит понимать, что нет того человека, который на сто процентов принадлежит самому себе. Все мы подвластны эмоциям, в той или иной мере, и все мы принадлежим нашим близким. Тебе не стоит об этом забывать.

– Где-то я это уже слышал, – я усмехнулся, вновь поражаясь чистоте мышления и ощущению, будто свернуть горы для меня немногим сложнее, чем смять обычный лист бумаги. – И именно поэтому вы предоставляли мне, мягко говоря, своеобразные ситуации. Проверяли мою реакцию и решения, которые я обдумываю в первую очередь после того, как ко мне возвращается возможность здраво мыслить?

– Отчасти это так, – она добавила в свою улыбку загадочности, давая моей фантазии провести аналогию со Жрицей Любви, которая заманивает юнца в свои сети, – все же есть вещи, на которые не может повлиять даже самая качественная иллюзия.

– Впервые в своей жизни жалею, что не способен применить Аваду, – я выдохнул, понимая, что на нужную мне тему разговор не перевести, что, впрочем, было не так страшно. Основную информацию я узнал. Этот разговор будет иметь последствия, что уже не может не радовать, так что полученный мною пласт информации – это скорее невероятно приятный бонус и повод как можно скорее поговорить с Феликсом. – И что теперь?

– Теперь у Первого Камня есть достойный владелец, – на ее лице вновь расцвела улыбка, – Мы с мужем уже давно практически не выходим в мир, довольствуясь спокойной жизнью, которую уже очень давно разделили на двоих. Однако камень, единственный, созданный моим мужем, по его мнению, должен принадлежать тому, кто сможет пустить его на благое дело, с чем я, в общем-то, согласна.

– Камень, который вы можете доверить внешнему миру. Единственный камень, который создал ваш муж, – я широко и с явной усталостью, в неравных пропорциях смешанной с некоторым облегчением, уперся взглядом в, начавшие казаться безразличными, голубые глаза моей собеседницы. Само собой, невозможно прожить практически три года без камня тому, кто стал от него зависим, даже если верить в то, что такое долгое время можно существовать лишь при одном источнике жизни. У меня вырвался очередной вздох, смешанный с очередным непроизвольным хмыком. – Все же, остальные камни создавали вы. Но, разве это что-то меняет, м-да?

***

– Гарри? – я с будто передавшимся мне безразличием взглянул на лицо разбудившего меня Невилла. – Наконец-то, – парень выдохнул, выпуская на лицо легкую полуулыбку.

– Уже приехали, – раздался со стороны двери купе сонный голос Терри, который, впрочем, моментально обрел некоторые нотки веселья и предвкушения долгожданного отдыха, – Соня.

Я лишь усмехнулся, подхватывая сумку и выходя из купе в уже абсолютно не гнетущую и, в некоторой мере, приятную атмосферу, царившую на платформе Девять и Три Четверти.

Все же, у всех есть неприятные темы, которые…

– Гарри! – вырвала меня из размышлений Гермиона. – Тебя ведь мои родители подвезут, – она насупилась, вызывая у меня обреченный вздох, абсолютно не сочетающийся с показавшейся на моем лице улыбкой.

– Гарри? – вклинилась, все еще ищущая своих родителей, Дафна. – Все в норме? Ты очень бледный.

– М-м? – я не без труда уловил основной посыл ее речи, постепенно погружаясь в абсолютно нетипичные метаморфозы собственной магии под обеспокоенный взгляд увернувшегося от ног какого-то мужчины Феликса. И где он был до этого?

– Эй, – подхватила меня девочка, не дав упасть в непрезентабельно выглядящую лужу, вроде как, блевотины. И откуда она? Я что, вновь не смог ухватить мысль?

– Черт, Гермиона, помоги, – Послышался довольно напряженный голос Дафны. Похоже, я все же не могу без проблем. Тело как будто за секунду набрало несколько лишних сотен килограмм веса, а голова буквально трещала по швам, пожалуй, впервые в этой жизни. Из меня вырвался рваный вздох, который, впрочем, потонул в какофонии голосов, из которой с трудом можно было выделить голоса девочек и, видимо, подошедшего к ним Терри. Да уж – веки слиплись – такой из меня друг. Вздох сменила усмешка, а сознание наконец уплыло вдаль, правда, все же оставив мне возможность услышать еще один звук, – Гарри!

Комментарий к Часть тридцать пятая или Сильная уверенность, которая меня не обманула

В следующей части все будет разъяснено, а атмосфера наконец станет более позитивной.

И, да, конец главы вышел довольно комичным.

========== Часть тридцать шестая или Свет, который мне предстоит найти ==========

Комментарий к Часть тридцать шестая или Свет, который мне предстоит найти

С начала четвертого курса я, скорее всего, верну прежний темп и стиль повествования, присущий первый двум курсам, пусть и слегка подредактированный.

Буду стараться лить меньше воды и логически обосновывать каждое предложение, однако на данный момент все чаще высовывает голову фактор “В голове всегда больше, чем на бумаге”. Постараюсь нивелировать этот момент изменениями в Главном Герое, которые, в теории, должны помочь мне больше сопоставлять себя с ГГ, так как сейчас он слишком от меня отличается, что тоже может влиять.

Человек всегда оценивает те или иные события и поступки через призму собственного восприятия.

То есть в мире нет и быть не может полностью объективной точки зрения или, верного во всех аспектах, мнения, что, в общем-то никоим образом не мешает жить.

Сенсорика, позволяющая через магию понимать эмоции других людей и, сопоставляя это с их действиями, чуть ли не читать мысли – способность практически бесценная, так как дает возможность не только предугадывать некоторые поступки и мысли людей, но также становиться на их место, обдумывать мотивы совершенных и совершаемых поступков, что является огромным плюсом для человека.

Пожалуй, весь прошлый год мне было довольно сложно понять, как именно на меня влияют иллюзии, в которых я провожу свои сны, ведь в этих снах я вообще не ощущал магию, которая стала прямо-таки незаменимой.

Чаще всего я именно по обрезанной сенсорике определял тот факт, что я нахожусь в иллюзии, а не в реальности.

Поэтому сейчас, когда магией вокруг и не пахло, а мысли слишком быстро сменялись, будто ревнивые девушки, каждая из которых желает получить как можно больше внимания своего кумира, догадка о том, что это лишь еще одна иллюзия казалась весьма обоснованной.

Однако в приоткрытые глаза ударил солнечный свет, будто выжигая на сетчатке воспоминания прошедшего дня.

Виски кольнуло остаточной болью, которая смогла заставить меня поморщиться и, игнорируя отсутствие забытой где-то сенсорики, нашарить на гладкой поверхности прикроватной тумбочки свои очки – все же светобоязнь приносит проблем едва ли не больше, чем плохое зрение – из меня вырвался нервный смешок.

– И года не прошло, – в моей голове раздался хрипловатый голос, вызвавший табун мурашек и легкое подергивание глаза.

– Феликс? – я сглотнул, услышав, насколько тихо прозвучал мой голос в практически пустой комнате, где весь интерьер состоял из кровати, которую я занимал, тумбочки возле нее, небольшого шкафа у двери и двух стульев, на одном из которых и обнаружился лис.

– Именно, – в его все также слегка надорванном голосе прослеживались некоторые нотки обреченности, однако в том, что этот голос принадлежит именно моему ленивому фамильяру сомнений не было.

– Почему я не чувствую магию? – я упер в него взгляд, выбрав из той кучи вопросов, что сейчас крутились у меня в голове, самый, по моему мнению, важный.

– Это одно из последствий иллюзии, – он вздохнул, прямо давая мне понять, что не будет ходить вокруг да около, как делал на протяжении всего нашего общения, – вполне ожидаемое и настолько же необходимое.

– То есть, дело даже не в том, что ты знал, кто обустраивает мои сновидения, а в том, что… – мой и без того слабый голос надорвался, давая лису перехватить инициативу.

– Это лишь симптом, – видимо, он как-то управлял тембром своего голоса у меня в голове, ибо сейчас лис рассказ вел более низким, пусть и не грубым голосом, заставляя меня удивиться его манере. – Нет, не так, – он на секунду прервался, будто запнувшись об неправильную формулировку, но сразу же продолжил, – скорее это можно назвать влиянием пробудившегося крестража, что никак не может пойти тебе на пользу.

– Тогда зачем было давать загнать меня в ту иллюзию? – я кашлянул, восстанавливая дыхание и наконец замечая стоящие с другой стороны от моей кровати, явно магические, приборы. В виски вновь ударила режущая боль.

– Он должен был пробудиться, – в голосе лиса вновь прибавилось хрипотцы и обреченности, которая, впрочем, не особо мне внушала. Сейчас весьма кстати вспомнилась суть нашей связи и огромное количество спорных моментов, на разбор которых мы, в свое время, потратили не одну ночь. – Взгляни на свои часы.

Я приподнялся на локтях, поправляя очки и впиваясь взглядом в циферблат все также закрепленных у меня на запястье часов.

– Все-таки, даже артефакт такого уровня можно сломать, – я выдохнул, не без труда останавливая нервный и слегка истеричный смех. Ведь и поцарапать стекло часов такого уровня, задачка, мягко говоря, не из простых, а снять его и выдрать даже одну единственную цифру – уж точно нечто из разряда фантастики. Но смысл убирать лишь одну «единицу»? Предупреждение, или…

– Твои часы в полной норме, – вновь прозвучал у меня в голове, ставший довольно спокойным, голос Феликса. – Они не повреждены и их никто не трогал.

– Тогда в чем дело? – не без раздражения выдохнул я, опускаясь на больничный матрас.

– В том, что ты должен был умереть, – ответил мне с раздражением лис. – Невозможно не повредиться рассудком после нескольких дней внутри иллюзии подобного уровня. Мозг перенапрягается, и человек, в лучшем случае, превращается в овощ, – я закашлялся и буквально подскочил в кровати, пытаясь невербально выразить всю бурю своих эмоций, однако был полностью проигнорирован Феликсом. – Так бы было с любым обычным человеком. В твоем случае, это был один из немногих вариантов – начать отсчет.

– Отсчет? – я едва подавил ту бурю эмоций, что сейчас прошла в моей голове, поэтому реакция ограничилась лишь аккуратным падением обратно на кровать. Сил не было, а те остатки, которые все еще поддерживали мой настрой, были бездумно растрачены на привычный, но ненужный сейчас самоконтроль.

– Считай себя котом, – в его голосе мелькнула усмешка, – убить тебя теперь не так-то просто, а уж окончательно уничтожить тем более. Можно сказать, получил то, о чем мечтает Волдеморт, хоть и в ограниченном варианте. Однако в твоем случае, если бы мы не начали отсчет, его бы начал случай, что могло бы привести к абсолютно непредсказуемым последствиям, – в его взгляде читалась ностальгия. – Пожалуй, тебе это далось даже слишком легко. Я не знаю, как сложится дальнейшее развитие событий, – до меня донеслось легкое колебание воздуха, – но об этом стоит поговорить в другое время.

– Такие сложности и всего девять жизней? – из меня вырвался легкий смешок, потонувший под тяжестью серьезного взгляда Феликса.

– Двенадцать, – он вздохнул. – Считай, что двенадцать, хотя все же здесь дело несколько сложнее. Есть еще ряд моментов, которые тебе, я надеюсь, не придется узнавать на себе, – лис замолчал, давая понять, что не оставит меня без остальных ответов, стоит лишь немного подождать, на что из меня вырвался очередной вздох, а на лицо выползла слегка натянутая улыбка. – А людей стоит наконец впустить, – он сощурил глаза, – все же говорим мы уже довольно долго.

***

– Гарри! – дверь, которая находилась с правой от меня стороны и, видимо, вела в коридор, моментально распахнулась, представляя мне нервную и явно переволновавшуюся тетю Петунью в компании русоволосого мужчины в неком подобии больничного халата, сканирующего меня нечитаемым взглядом. ” – И как вообще организованна система посещений в этой больнице?» – пронеслась у меня в голове мимолетная мысль, которая тем не менее нисколько не мешала ощущать крепкие, но в то же время бережливые, объятья тети.

– Миссис Дурсль, – лицо мужчины посерьезнело, – думаю, вам стоит оставить нас наедине. Обещаю, что сообщу вам информацию об его состоянии в ближайшее время.

– Все в порядке, – я выдохнул и ободряюще улыбнулся тете, которая впервые увидела меня в не самом лучшем состоянии здоровья. Все же, в больницу в этой жизни я еще ни разу не попадал, – просто мне нужно будет отдохнуть.

Мужчина проводил взглядом неестественно серьезную и безэмоциональную тетю, и, закрыв за ней дверь, занял пустующий стул, напрочь игнорируя сидящего в метре от него Феликса.

– Итак, – он ловко выудил из кармана халата палочку и сделал всего один пасс в сторону приборов, после чего таким же непринужденным движением засунул ее обратно, – со всех доступных мне сторон вы полностью здоровы, – в голове послышался легкий хмык лиса, который все еще спокойно лежал на другом стуле. – Однако что-то на вас все же подействовало, так что разобраться в этой теме все же нужно, – он протянул руку, моментально натыкаясь на мой недоверчивый взгляд и слегка усмехаясь. – Форд, Марк Форд, один из лучших докторов Святого Мунго, помощник главврача, – он явно все еще подбирал верную модель поведения для общения со мной, – и ваш лечащий врач. Хотя, – я наконец пожал его руку, давая возможность откинуться обратно на спинку стула и продолжить беседу, – лечить мне, в данной ситуации, в общем-то, нечего.

– Мое имя вы, вероятно, и без того знаете, – в голосе вновь начала появляться хрипотца, так что доктор Форд, все тем же ловким жестом выудив палочку, плеснул воды в трансфигурированный буквально за секунду граненый стакан, – спасибо, – я вздохнул. – И спасибо, что дали моей тете меня навестить.

– Ну, – он улыбнулся, – это вовсе не наша заслуга. Раньше мы могли применять против особо буйных пациентов или посетителей довольно широкий перечень ограничивающих, и даже некоторых не слишком сильных, боевых заклятий, – он вздохнул. – Однако сейчас наши полномочия сильно урезаны, и моя обязанность состоит лишь в том, чтобы оповестить родственников о состоянии вашего здоровья и помочь миссис Дурсль добраться сюда.

– В любом случае, спасибо, – я поставил стакан на тумбочку буквально за секунду до того, как он принял форму визитки, из которой и был изначально трансфигурирован. – Но вы так и не обьяснили, что мне сейчас предстоит?

– В физическом и магическом плане вы здоровы. Разве что мы смогли найти пару паразитов и слабых инфекций, однако их уже нет в организме, так что упоминать о них не стоит, – он вновь взглянул на меня своим мягким взглядом. – Наверное, я бы посоветовал как можно меньше колдовать в ближайшие пару недель, по крайней мере на всякий случай, однако вы и так только что приехали на каникулы, поэтому я думаю, что и эту тему нам поднимать не стоит, – он пожевал губу. – Думаю, верным решением будет подержать вас пару-тройку дней под нашим присмотром и назначить пару тестов. Ладно, – стул отъехал обратно к стене, а доктор Форд, уже выйдя за пределе моей палаты, обернулся и дал окончательную сводку о том, что должно волновать любого пациента в подобных ситуациях. – Ваша сумка и одежда в шкафу, палочка в тумбочке, хотя, как я и говорил, сейчас вам все же не стоит перенапрягаться, – он вновь мимолетно улыбнулся. – Артефакты имеют неплохой радиус действия, так что можете спокойно ходить по палате, однако не за ее пределами. По крайней мере сегодня, чтобы удостовериться в том, что ваше состояние стабильно. Туалет за той дверью, а кнопка над тумбочкой сообщит персоналу, что вам что-то нужно. Если что, пошлете мне патронус, и… – он запнулся.

– Но ведь далеко не все умеют его использовать, – осторожно заметил я.

– Само собой, – на его лице вновь мелькнула улыбка. – Просто мои пациенты, в большинстве своем, именно такие маги. А в данном случае, – его взгляд наткнулся на лист бумаги, висящий возле моей кровати и, видимо, призванный что-то отображать, – в данном случае, – он выудил из кармана небольшой блокнот и вырвал из него несколько листков, вернувшись обратно и оставив их на моей тумбочке, – можете, в случае чего, послать мне самолетик. Знаете как?

– Само собой, – я спокойно кивнул.

– Хорошо. Тогда, если что-то случится, вы знаете, что делать. Еда попадет к вам на тумбочку автоматически в определенное время, так что советую не держать ее захламленной, – на этом за ним захлопнулась дверь.

– Сложно разговаривать с малознакомым человеком на подобные темы, не имея возможности узнать, насколько он искренен? – вновь прозвучал у меня в голове слегка насмешливый голос Феликса, который, впрочем, очень быстро вернул себе серьезность, наткнувшись на мой, отнюдь не радостный, взгляд. – Он врач с практически идеальной репутацией, который работает лишь с определенными проблемами. С кем-то, вроде тебя, – лис усмехнулся. – Однако каким бы гением он не был, распознать настолько тонкие изменения, я уверен, у него не выйдет. Так что он, скорее всего, продержит тебя здесь эти три дня, попытается найти разгадку, возможно вместо нее отыщет в тебе еще пару вирусов, – я так же не стал давить хмык. – Впрочем, тебе все же стоит его запомнить. Его прерогатива, по большей части, работа с теми, у кого в исследованиях или путешествиях что-то пошло не так.

– Работает с неизведанным? – я вскинул бровь, моментально забывая про докучавшую мне секундой ранее мигрень. – Разве тема крестражей неизведанна?

– Просто довольно редка, – он вздохнул, и, кинув на меня нечитаемый взгляд, продолжил. – Тебе все же стоило больше интересоваться этой темой. Тот факт, что сейчас мы идем одной дорогой и не собираемся оспаривать это еще очень долго не означает, что так будет всегда.

– Само собой, – я, несколько стыдливо, вздохнул, понимая, что сейчас меня отчитывает собственный фамильяр, который, видимо, сейчас считает меня кем-то вроде, лишь начинающего постигать истину, ученика.

Моя голова вновь коснулась подушки, открывая клапан для очередного потока мыслей, которые, в подавляющем большинстве, были бытовыми, так как думать о чем-то хоть сколько-нибудь важном у меня не было не сил, не желания. Сейчас меня больше волновало то, чем заняты тетя с дядей и ребята.

– Много времени прошло с того момента, как я сошел с поезда? – задал я вопрос в пустоту, зная, что Феликс его услышит.

– Немногим больше суток, – настиг меня, несколько сонный, ответ лиса. – Процесс был весьма специфичный, и он, к слову, имеет последствия. Так что тебе действительно стоит отдохнуть. В ближайшее время не предвидится дел, которые могут требовать нашего непосредственного вмешательства.

– Ладно, – легко согласился я, переведя взгляд на старый город, раскинувшийся за окном палаты, – Думаю, нам действительно нужен отдых.

– Все завтра? – донеслась до моего сонного сознания усмешка лиса.

– Все завтра, – так же спокойно ответил я, в очередной раз убеждаясь, что в жизни всегда будут вопросы, на которые ты не знаешь ответов. По крайней мере, в данный момент.

========== Часть тридцать седьмая или Свет, который смог меня заинтересовать ==========

Как-то вязко, будто извне ощущался дискомфорт, распространяющийся на все тело. Рот будто заполнился слизью, а неприятная, тянущаяся боль в глазах заставила меня разомкнуть веки.

Я очутился в каком-то то ли подвале, то ли сарае, перед небольшим руническим кругом, вокруг которого, как ужаленный, носился не самой приятной внешности мужчина, в котором даже при плохом освещении безошибочно можно было распознать Питера Петтигрю.

Новая вспышка боли заставила меня несдержанно выдохнуть и, кинув взгляд на подобие младенца в центре этой самодельной пентаграммы, начать постепенно осознавать, что здесь происходит.

Тело, как таковое, ощущалось довольно слабо, будто отдаленно, а мозг без особого перенапряжения просчитывал события, которые могли заставить меня в очередной раз провести свой сон в, мягко говоря, неположенном месте.

Однако спустя секунду заготовка для тела шевельнулась, выкидывая меня в реальный мир и обдавая на прощание горячей, как кипяток, головной болью, отбрасывая все мысли о том, что Барти Крауч младший, на данный момент, далеко не свободный человек.

***

Сквозь неплотно закрытые шторы пробивался лунный свет, а я, сидя на кровати, зарылся пальцами в волосы, пытаясь всеми известными мне способами преуменьшить головную боль. Рядом сидел фамильяр, спокойно-сочувственно глядя на мои мучения.

– Такое себе ощущение, – устало прохрипел я, когда боль отошла на второй план вместе со стаканом воды, опрокинутым мною буквально за секунду. – Нелегкое это дело, создание нового тела, – из меня вырвался нервный смешок.

– В первую очередь, глупое, – устало поддержал меня лис. – А уже потом все остальное. Что именно ты видел?

– Вроде как только конец. Какое-то подобие невероятно худого младенца в центре пентаграммы, на вид метр на метр или где-то так, – я пожевал губу, отмечая практически полностью покинувшую меня головную боль, – И также Питера Петтигрю, который бегал вокруг нее.