Текст книги "Пристанище безумных душ: Respice finem (СИ)"

Автор книги: horoshaya333

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Вы чертовски не вовремя решили навестить меня. – В голосе доктора слышался едва сдерживаемый гнев. – Что случилось? Неужели нельзя было пересидеть дома хотя бы сутки?!

– У него аллергия на твоё средство, – слегка виноватым тоном ответила Маргери. Тирион хотел заступиться за невиновную подругу, но язык отказывался слушаться. – Я пять дней не делала перевязку, думала, рана затягивается и её лучше не трогать. А оказалось…

Рейегар раздражённо махнул рукой и без лишних усилий обхватил карлика. Войдя в следующий коридор, молодые люди увидели одинокую каталку и ворох белоснежной одежды.

– Надевай халат и маску, а на Ланнистера накинь простыню, да так, чтобы не было видно лица. Придётся подниматься в защищённый отсек, и лишние глаза нам ни к чему.

– У ея ет апаноо хоа? – промычал Тирион прежде, чем плотная ткань накрыла его. Врач, однако, понял вопрос.

– Запасного хода здесь нет. Здание новое, не такое, как «Вестерос», да и строили больницу для государственных нужд. Я выкупил её много позже.

Путь до нужного кабинета показался вечностью. Слабость сменилась странными покалываниями и онемением, чему Тирион был абсолютно не рад. Несмотря на ночь, по коридорам сновал персонал: кто-то только заступал на дежурство, кто-то же собирался домой. То и дело из-за дверей палат доносились стоны, шепотки, бормотание или же просто громкий храп. От запаха антисептика в носу щекотало, и Ланнистер, не выдержав, чихнул. Простыня съехала на пол, и в тот же момент из противоположного конца коридора донёсся голос, который Тирион, услышав однажды, запомнил навсегда.

– Рейегар, рад тебя видеть! Мы с моей жёнушкой пришли на осмотр. Знаешь ли, этот гипс мне… нам порядком надоел.

Таргариен почти неслышно выругался и, максимально небрежно подняв простыню, укрыл карлика.

– Мисс Смит, уложите пока нашего подопечного в его палате. Я скоро подойду.

Маргери, стоящая спиной к идущим по коридору гостям, с широко распахнутыми от страха глазами схватилась за край каталки и, насколько позволяла ситуация, быстро повезла к указанному ранее кабинету. Это была одна из тех палат, которые в данный момент пустовали. Старая дверь до конца не закрывалась, что позволяло беспрепятственно следить за происходящим в коридоре. Темнота кабинета скрывала Тириона и Маргери от любопытных глаз Рамси, который в данный момент здоровался с владельцем клиники. Однако не его фигура привлекла к себе внимание двух молодых людей, а тонкое, измученное тельце черноволосой девушки, стоящей подле мужа. Девушки, чьи широко распахнутые глаза смотрели прямо на перекошенное лицо Ланнистера, стянувшего с себя простыню и с трудом поднявшегося на локтях. Свет из коридора падал на его измочаленные волосы, бледные щёки с сеткой морщин и одиноким грубым шрамом. Тирион понимал, что раз Санса заметила его, то и Рамси способен, стоит лишь повернуть голову. Но он не мог разорвать этот зрительный контакт. Не мог перестать впитывать в себя образ искалеченной и измученной возлюбленной, отмечая каждую деталь.

А Санса плакала. По её впалым щекам текли слёзы, падающие на меховую жилетку. Синие глаза выдавали все мысли, все чувства, что так давно терзали девушку и душили. Последние силы, которые Ланнистер отыскал в себе, кончились, и трясущиеся руки разом подвернулись, заставив мужчину безвольно упасть на кушетку. Санса подалась вперёд и тут же с силой закусила губу. Капелька крови смешалась со свежей слезой и оставила на подбородке алую дорожку. Длинные пальцы, держащие небольшую сумку, дрожали настолько сильно, что было видно даже издалека.

– Дорогая, что с тобой? – псевдозаботливым тоном осведомился Рамси и уже начал поворачивать голову, как лицо Сансы изменилось. На место боли и нежности пришла странная и непривычная стервозность и надменность.

– Просто представила, как смогу отблагодарить тебя за заботу после того, как избавлюсь от всех бинтов. Я ужасно соскучилась, милый супруг.

Последнее, что увидел Тирион, прежде чем Маргери окончательно захлопнула дверь, было самодовольное выражение лица Болтона. Спустя несколько минут шаги семейной четы и доктора стихли на лестнице, и Ланнистер, не выдержав, завыл. Он слышал, как рядом еле слышно плачет юная Тирелл, но её боль и страх было не сравнить с его собственным чувством опустошённости. Будь его тело в состоянии передвигаться, он бы не задумываясь рванул к парочке и собственными руками задушил Болтона. Лишь бы положить конец этому безумству.

Маргери уснула всего на полчаса. Когда Рейегар вернулся в их с Тирионом убежище, оба успели выплакать всё, что накопилось в душе. Таргариен отвёз лежащего пластом карлика в соседний отсек, чтобы сделать единственный укол. Вернувшись, он велел подождать полного исчезновения симптомов, а сам ушёл. Тогда Тирелл и сморил сон.

Потому, услышав непривычный уху крик начальника, Маргери не сразу сообразила, что случилось.

– Где он?! – Фиолетовые глаза даже в темноте казались какими-то нереальными и ужасающими. Насколько Рейегар мог быть мягким и понимающим, настолько же – пугающим.

Окинув пустую комнату взглядом, смысл произошедшего дошёл до девушки, и она с тихим стоном сползла на пол.

– Тирион исчез.

***

По тому, как нежно и аккуратно двигался в ней Рамси, Санса поняла, что злобное альтер-эго её мужа взяло перерыв. Этот «беззащитный» и слегка невменяемый Рамси нравился ей куда больше хотя бы потому, что близость с ним не приносила боль и унижение. Непривычно нежные прикосновения вызывали странную реакцию изголодавшегося по любви тела. Нет, секса Сансе хватало и во времена забвения, такое оставляло свой отпечаток, однако занятия любовью были чем-то иным. Когда пальцы Рамси плавно скользили по её бёдрам, раздвигая их, а горячее дыхание касалось нежной кожи между ног, все прочие мысли куда-то улетучивались. В наивности этой стороны личности Болтона было что-то знакомое, родное, так чудовищно похожее на Тириона. Потому девушка просто закрывала глаза в минуты близости и представляла любимого мужчину.

Вот и сейчас, издавая отнюдь не притворный стон, Старк понимала, кому он принадлежал. Не для ушей вторившего ей Рамси, а для другого, чьи полные любви и отчаяния разноцветные глаза до сих пор виделись девушке, стоило лишь смежить веки. Придя домой после больницы, тот, «плохой» Болтон напоил супругу странным напитком. И только сейчас, чувствуя, как разрывается от желания собственное тело, Санса поняла: в обычное вино было добавлено что-то возбуждающее и распаляющее. Должно быть, Рамси желал иного соития, однако по непонятной причине место вновь заняла положительная личность. Она появлялась всё чаще изо дня в день, что наводило Старк на ещё одну мысль: этот Болтон обожал её гораздо больше отморозка, любящего причинять вред. И, какими бы порой отвратительными ни были её действия, Санса всячески склоняла мужчину на свою сторону. Вот и сейчас, извиваясь, насколько позволяли оставшиеся увечья, в кровати, девушка надеялась использовать состояние мужа себе во благо.

Наконец, дождавшись, пока Рамси расслабленно растянется по соседству и примется негромко посапывать, Старк аккуратно положила голову на его обнажённую грудь и промурлыкала:

– Как дела на работе? Ты давно не летал в Нью-Йорк, я переживаю за наш бизнес.

На самом деле, последние слова были враньём, и не только по поводу эмоций. Бизнес Болтона принадлежал ему одному, однако лишняя лесть никогда ещё не вредила.

– Да, если честно, мне ещё месяц назад следовало навестить свой офис. Отчёты весьма странные, а итоговые цифры явно не сходятся. Но ты в таком состояние, что я не могу тебя оставить. Или, может, поедем вместе?

Санса едва не засмеялась от радости. Манипулировать этим Рамси было до смешного просто.

– Милый, ты же знаешь, что мне нельзя перенапрягаться и, тем более, отправляться в такое путешествие. Но ты можешь слетать на несколько дней, я не обижусь! Как раз найду время для домашних дел. Горничные совсем перестали работать. Их следует хорошенько наказать.

Глаза мужчины знакомо сверкнули. Этого Старк и добивалась – чтобы её слова услышали обе стороны личности мужа. На лице Болтона отражался внутренний диалог, пока, наконец, губы не изогнулись в лёгкой улыбке.

– Думаю, что так и сделаю. Отправлюсь дневным рейсом. А теперь давай спать.

Дождавшись, пока дыхание супруга выровняется, Санса как можно тише выбралась из постели и, накинув лёгкий шёлковый халат, бросилась бежать по лестнице. Все выходы из особняка надёжно охранялись, не давая псевдохозяйке возможности улизнуть, однако верзила, стоящий возле двери в подземелье, уже привык к периодическим визитам миссис Болтон. Особенно когда в руках у той был поднос.

– Мы с мужем отсутствовали вечером, не успели покормить их, – слегка растягивая слова на манер Алейны, сказала Санса застывшему охраннику. – Мне не жалко, пусть мучаются, но муж велел следить за ними. Так что пропусти, будь паинькой.

Каменный пол подземелья был ледяным. Девушка, ступая по плитам в тонких домашних тапочках, остро осознала ещё одну продуманную пытку этого места – холодом. Зимой, лишённые должного отопления, заключённые медленно умирали от болезней и переохлаждения, если не сдавались и не давали то, что от них требовали.

– Чудовищное Средневековье в действии, – прошептала себе под нос Старк и тут же из знакомой камеры донёсся сиплый голос Джона:

– Санса?!

Едва не заплакав от облегчения, девушка подбежала к камере брата и засмеялась.

– Да, я. Семеро, это правда я! Без ключей, но зато с подарком.

Взяв в руки электрический чайник, который она торопливо нагрела перед визитом в подземелье, Санса просунула пленнику стаканчик с ароматным горячим чаем. Джон моментально схватил его и, не удосужившись даже подуть, опрокинул в горло.

– Это лучшее, что я пил за последние два года, – простонал он и протянул посудину за добавкой. Уже поднеся к губам вторую порцию, мужчина внезапно округлил глаза и воскликнул:

– Игритт!

– М-м-м? – Из соседней камеры донеслось невнятное бормотание. Поняв намёк, Старк подошла к двери и протянула горячее питьё пленнице. Та взяла стакан, хоть, как показалось Сансе, с куда меньшей прытью. Да и из её убежища тянуло теплом. Сама Игритт выглядела здоровой – лучше, чем Джон. Списав это на недавнее по сравнению с братом заточение, девушка принялась кормить молодых людей наспех собранными булочками и пирожными.

– Спасибо, – хором произнесли Джон и Игритт и тут же засмеялись. В их обмене взглядами было столько эмоций, что Санса вновь вспомнила коридор больницы и лежащего ничком Тириона. Так выглядит любовь, я знаю.

– Как ты смогла избавиться от… неё? – тихо спросил Сноу в перерыве между перекусами.

– Я не избавилась. – Санса тяжело вздохнула и сжала свои плечи руками. – Мы просто стали чем-то одним. Раньше для плохих мыслей и поступков была Алейна, а Санса – для чего-то возвышенного. Сейчас же внутри меня ворох из желаний и эмоций, которые противоположны друг другу. Вместе с хорошим прекрасно уживается вся грязь.

Джон хотел что-то ответить, но девушка его остановила.

– Рамси уезжает завтра днём, и мы выберемся из этого чёртового дома. Я выкраду ключи и подсыплю охраннику на входе снотворное. Будьте готовы в любую минуту, хорошо? Мы спасёмся.

На лицах заключённых отразилась радость, и Санса, не сдержавшись, заплакала. Этот день целиком и полностью состоял из слёз.

Внезапно дверь подземелья скрипнула. Видимо, охранник проверял хозяйку поместья.

– Иду! – крикнула Старк и решительно направилась к выходу. Мысленно она уже вовсю составляла план побега, обдумывая малейшие детали. Что с собой брать? Ничего, абсолютно. Быть может, лишь несколько пачек бинтов и обезболивающего. Как выбраться из дома? Если не получится подпоить охранника, подойдёт окно на втором этаже – единственное без решётки в силу своей высоты. Одной через него не выбраться, но с помощью Джона – вполне. Куда податься на воле? Как можно дальше от города, а после связаться с Маргери. Старк мельком увидела подругу в том кабинете с Тирионом. Значит, они оба вместе и умело прячутся. Ещё день, и мы будем вместе. Найдём Арью, Якена и…

– Здравствуй, Санса, – произнёс знакомый голос. На тёмной лестнице выросла высокая мужская фигура, отделившись от стены. Появление гостя было таким неожиданным, что девушка по-детски взвизгнула.

– А, дядя… Здравствуй.

Странное чувство захлестнуло Старк, когда Бейлиш моментально сократил расстояние. Его покрытые ожогами и шрамами руки ловко обхватили юное тело, а хриплый голос вкрадчиво прошипел над самым ухом.

– Санса, Санса… Скажи мне, лгунишка, и давно ли ты… Санса?

Осознание и ужас волной накрыли сглупившую девицу. Алейна никогда не говорила с ним таким тоном! Однако сказать что-либо и даже просто закричать Санса не успела – шершавая рука грубо зажала ей рот.

***

Тирион не хотел обманывать Маргери и, тем более, вредить ей. Потому, когда девушка уснула, он решил, что это знак свыше. Не произойди это, карлику, скорее всего, пришлось бы просто оглушить медсестру. Ланнистер готов был пойти на всё, лишь бы успеть за четой Болтонов.

Сидя в кабинете Рейегара, пока тот делал ему укол, Тирион увидел, как Рамси и Санса зашли в ближайший магазин. Это-то и побудило его к действию. Лекарство подействовало почти моментально, а на гноящуюся рану мужчине было глубоко плевать. Выбежав на улицу, он как раз заметил садящихся в чёрный лимузин молодых людей и, скакнув в ближайшее такси, указал на машину. Прежде чем сбежать от Маргери, он выудил из её кармана несколько крупных купюр, которыми и заплатил водителю за «догонялки». Через некоторое время лимузин затормозил возле огромного особняка, а Тирион, проехав вперёд несколько сотен метров, выскользнул и отправился туда же. Затаившись в кустах заброшенного сада, как раз разбитого напротив поместья, мужчина принялся ждать. Он не знал, чего именно, но был уверен – шанс спасти Сансу подвернётся. И лишь через час, когда из подъехавшего автомобиля вышел хромающий Бейлиш, Ланнистер осознал – случится что-то плохое.

========== Имя мне – Петир Бейлиш ==========

«Всё, что мы о нём знаем – он умён, образован и совершенно безумен»

к/ф «Семь»

Тридцать шесть лет назад

Лондон встретил гостя туманом и моросью, оседающей на дорогом пальто капельками воды. Эйрис торопливо сел в подоспевшее к аэропорту такси и принялся брезгливо вытирать мокрые ладони. Холод и сырость вкупе с чопорностью англичан выводили мужчину из себя, что, в свою очередь, сулило ухудшение самочувствия. А для главы процветающего семейства Таргариенов это значило немного иное, нежели обычная простуда.

Вот и сейчас, заглушая радио и очередной вопрос водителя, Эйрис услышал их. Голоса. Невнятное бормотание, принадлежащее не внутреннему «Я», а кому-то извне. Словно осиный рой, голоса жужжали то слева, то справа, доводя Таргариена до исступления, но он никак не показывал этого внешне. Лишь морщины на уже немолодом лице становились всё глубже. Не ходи на собрание, тебя там ждёт западня. Улетай из города, здесь за каждым углом кроется зло. Они узнают, узнают, узнают твой секрет и заберут, украдут, присвоят, убью-ю-ю-ют… Тряхнув головой, мужчина попросил затормозить возле ближайшего магазина и подождать несколько минут, сунув в руку довольного водителя пачку купюр. Вернулся Эйрис уже с пузатой бутылкой самого крепкого виски «Дикий огонь». Весь оставшийся путь до нужного здания он провёл, медленно глотая обжигающий напиток. Только этот вид алкоголя мог заглушить голоса, роящиеся в голове. Выжечь, как не раз шутил сам Таргариен.

В тайное место он приехал изрядно пьяным, но в состоянии ясно мыслить и более-менее твёрдо ступать. Мир вокруг неспешно вращался, забрасывая мерзкие капли дождя во все прорехи в одежде, но Эйриса это уже не волновало. Он подошёл к уютному кафе, располагающемуся на углу улицы, преодолел небольшое расстояние до барной стойки и, поманив пальцем юного администратора, продемонстрировал перстень-печатку, тускло блестящую на его располневшей руке. Трёхголовый алый дракон с распахнутыми пастями мерцал на черном обсидиане, невольно наводя суеверный ужас на всех, кто хоть немного задерживал взгляд на украшении. Однако сотрудник кафе не только не испугался, но и почтительно склонил голову, пригласив гостя следовать за ним. Открыв дверь в пустую VIP-зону, администратор подошёл к книжному шкафу, удачно вписавшемуся в атмосферу кафе, и потянул за секретный механизм. Открывшийся проход был уже знаком Эйрису, и он лишь сдержанно кивнул, ступив на первую ступеньку.

– Третья дверь, милорд, – учтиво произнёс юноша. – И смею вас предупредить, что все члены ордена уже в сборе. Ждут только вас.

Чёртов виски! Таргариен едва не выругался вслух, но сдержался и молча принялся спускаться в подвал. Когда собрание устраивалось в последний раз, десять лет назад, стены представляли собой голую кирпичную кладку с врезанными в неё держателями для факелов. Теперь же везде был сделан ремонт, а свет источали электрические лампы. Преодолев лестницу, Эйрис подошёл к нужной двери и с усилием открыл её. Пять пар глаз тут же обратили свой взор на опоздавшего. В серых читалось никогда не скрываемое презрение, в зелёных – насмешка пополам с торжеством, в синих, как море, – скука, а в пронзительных голубых – гнев. Последняя пара глаз, чёрных, как самая безлунная ночь, принадлежала неизвестному молодому человеку, изучающему Таргариена с интересом.

– Скажите-ка нам, лорд Эйрис, – из уст Оленны Тирелл, главы ордена, титул прозвучал как ругательство, – для чего, по-вашему, нужны часы?

– Чтобы узнавать по ним время, – стиснув зубы, ответил мужчина.

– В самом деле? Тогда что же помешало вам явиться вовремя на собрание, раз уж я вижу на вашей руке этот замечательный предмет?

Таргариен чувствовал себя школьником, которого отчитывает классный руководитель на глазах у всего класса. И, хотя никто из присутствующих не посмел улыбнуться или даже засмеяться, в зале царила общая атмосфера насмехательства.

– Вам нечего сказать, милорд? Что же, а я даже отсюда чувствую запах виски, которым вы, видимо, изрядно побаловались в каком-нибудь лондонском баре! – Гнев Тирелл хлестал провинившегося мужчину по щекам не хуже перчатки, но Эйрис терпеливо слушал. Ему было не по статусу перечить главе.

– Оленна, – спустя несколько долгих мгновений донёсся спокойный голос Тайвина Ланнистера. Эйрис отметил, что «лев» обращается к женщине как к равной, и та, как ни странно, нисколько не возмутилась этому. – Думаю, мы и так долго ждали нашего друга, чтобы терять драгоценные минуты. Десять лет без собраний, и вдруг – опять. Полагаю, была веская причина.

Женщина, остановив на говорившем свой пронзительный взгляд, вздохнула и коротко кивнула в знак согласия. Эйрис, заняв, наконец, своё место в мягком новеньком кресле, приготовился слушать. Обычно инициатором собрания выступала или глава ордена, или один из членов. Наличие незнакомого человека уже говорило само за себя: в ряды единомышленников будут принимать новое семейство.

– Как вы все знаете, помимо статуса тайных советников королевы, мы имеем нашу собственную цель – совершенствование человеческого рода, – вдохновенно начала Оленна. – Охватываем медицину, военное дело, образование и прочие сферы. Несколько лет назад я столкнулась с той проблемой, которая во все века волновала государства – преступностью. Это отдельный мир со своей иерархией, законами и монархами. Потому мне особенно приятно представить вам Дорана Мартелла, нашего потенциального собрата и одного из главарей преступной сети.

Эйрис заметил, как Рикард Старк и Хостер Талли удивлённо вскинули брови и переглянулись. Все действительные члены ордена были примерно одного возраста и уже имели за плечами опыт прожитых лет. Представленный же юноша – иначе его назвать было невозможно – никак не походил на главаря банды, не то что – всего криминального мира. Однако, начав свою короткую речь, Доран показал себя знатоком своего дела. В доказательство собственных слов и заслуг он вручил каждому из присутствующих увесистые папки, в которых содержалась удивительная и даже шокирующая информация. Имена, места, события и даты – всё произвело на орден впечатление.

– Думаю, что в силах не только вывести отношения государства и криминального мира на новый уровень, но и предоставить своих людей во всех странах. Nomen illis legio*, господа и дама, – торжественно произнёс Мартелл и развёл руки, словно желая продемонстрировать этот самый легион.

Повисла тишина. Каждый из членов ордена обдумывал увиденное и услышанное, взвешивал плюсы и минусы такого сотрудничества. Эйрис, обхватив руками потяжелевшую голову, уже знал собственный ответ. Каким бы нахальным и подозрительным ни казался новенький, принятие в свои ряды подобного человека значило сделать огромный шаг к цели ордена. Ни для кого не было секретом, что государственные деятели сотрудничали с главами преступного мира. Но то, что предлагал Доран, было совершенно иным.

– Скажите, мистер Мартелл, – задумчиво протянул Тайвин, глядя на одну из страниц папки, – а почему мы должны принять в наши ряды именно вас? Как я понимаю, среди вам подобных есть более ценные кандидатуры. Например, эта миссис Крейн. Она молода, но уже добилась гораздо большего, нежели вы.

– Согласен, – таинственно улыбнулся Доран. – Но она не столь сговорчива, как я. Привыкла вести собственное дело и не лезть в политику.

– Господа, – медленно протянула до этого молчащая Оленна. – Не хочу каким-то образом влиять на ваше мнение, но лишь отмечу: сама я не первый год нахожусь в подобных кругах, хоть пока и не заняла достаточно высокое место. И, прежде чем притащить в наше тайное логово этого юнца, переговорила со всеми значимыми людьми в криминальном мире. Господин Мартелл – лучший из тех, кто хотя бы заинтересовался в нашем деле.

Таргариен тихо усмехнулся, прикрыв рот ладонью. Слова Тирелл имели большой вес, и то, что она высказалась в пользу юноши, фактически являлось утверждением его в орден. К тому же, при слове «юнец» Доран не только не оскорбился, но и не проявил какой-либо эмоции. Оленна любила хороших актёров, хоть и ратовала за искренность.

– Я бы хотел отметить ещё одну важную вещь – чистота крови.

Эйрис не сразу осознал, что говорит не кто-то иной, а он сам. Пять пар глаз вновь уставились на него, выражая целую палитру эмоций. Тихо откашлявшись, мужчина продолжил:

– Столетия назад у нашего ордена была несколько иная цель, и хоть её серьёзно видоизменили, некоторые традиции соблюдаются по сей день. Титул, статус в обществе, воспитание и, в особенности, гены. Мы строго следим за тем, кого выбирают в супруги наши дети, а раз в сто лет соединяем узами брака наших лучших отпрысков, тем самым укрепляя союз. Каково ваше наследие?

– Я знаю об этой особенности ордена, лорд Эйрис, – тепло улыбнулся Доран, но в чёрных глазах плескалась хитрость. – Могу вас заверить, что моя семья является потомками знатного рода, хоть и не носит титулов. Также я самолично воспитываю младших брата и сестру и сам надеюсь в ближайшем будущем подобрать себе достойную партию.

Старк, ярый противник пункта о чистой крови, нахмурился. Эйрис уловил мимолётный обмен взглядами между Рикардом и Оленной, после чего последняя легко кивнула. Мужчина, выудив из стоящего возле него портфеля какие-то листы, откашлялся и обратился к остальным.

– Прежде, чем выносить вопрос о принятии нового члена в наш орден на общее голосование, я хотел бы поднять ещё один вопрос, в котором, к сожалению, господин Мартелл не сможет участвовать в случае одобрения его кандидатуры по причине недолгого членства.

Серые глаза уставились прямо на Таргариена, и тот почувствовал неподдельный страх. Сквозь алкогольную пелену пробились голоса, и их шум почти заглушил голос Старка. Западня, западня!

– Я рад, что ты, Эйрис, так удачно поднял вопрос о прошлой миссии нашего ордена. Действительно, раньше значимость чистой крови волновала наших предков сильнее, чем благополучие нации в целом. Опыты, проводящиеся со времён средневековья, кровосмешение и прочие мерзости привели к ухудшению генофонда и практически истребили великие дома. Наши прапрапрадеды отказались от подобной цели, переписав историю и лишь как дань традициям согласившись на браки между членами ордена раз в сто лет. Но методы, коими достигались «совершенные» люди, оказались под запретом. И, к моему глубокому сожалению, один из нас пренебрёг этим, пойдя на ужасные вещи.

Голоса в голове неистово закричали, и Эйрис словно оказался вне своего тела, наблюдая за всем со стороны. Вот Рикард раздаёт всем, кроме него и Дорана, листы с какими-то фото и текстовыми материалами. Оленна не выглядела удивлённой, что подтверждало её осведомлённость. Старк не вынес бы вопрос на общий совет без её согласия. Когда взоры всех членов ордена обратились к Таргариену, он вдруг понял: спустя десять лет собрание устроили не ради принятия в свои ряды Мартелла, а ради другого. Другого человека, нарушившего законы этого общества.

– Лорд Эйрис, вы отрицаете все обвинения в ваш адрес? – донёсся властный голос Тирелл. Мужчина пытался что-то сказать, возразить или заступиться за себя, но язык не слушался его, а тело словно задеревенело.

– Что же… В таком случае, вы лишаетесь титула, членства в ордене и всех прилагающихся привилегий. Ваши разработки в области химии и уже созданные препараты отныне принадлежат ордену. Попытка воспроизвести их по памяти понесёт за собой ваше немедленное заключение в тюрьму до конца жизни. Также вам запрещается каким-либо образом контактировать с вашим сыном Рейегаром в связи с опытами, которые вы на нём ставили. Мальчик с матерью будут жить отдельно. Попытка нарушить данный указ также карается пожизненным заключением. Все ваши вещи, относящиеся к ордену, документы, а также герб и печатка, будут изъяты нашими людьми…

Оленна очень долго зачитывала перечень всего, что ожидает Эйриса в недалёком будущем, но он уже не слышал этого. Гул в голове стал невыносимым, и мужчина, не выдержав, громко закричал, осев на пол и вцепившись трясущимися пальцами в волосы.

– Не нужно драматизировать, мистер Таргариен, – холодно пропела глава ордена. – То, что вы делали с мальчиком, карается смертной казнью. Хорошо, что эксперименты не дали никаких результатов. Иначе бы участь ваша была куда хуже.

***

Эйрис смеялся, глядя на пустое место над камином, где раньше висел герб его рода. Они думают, что отобрали у меня всё. Думают, я разбит, уничтожен и сломлен. Пусть горят в адском пламени их чёртовы правила! Неженка Рейегар никогда не был идеальным сыном. Они думают, я мучил его… Мучил?! Мальчишка не перенёс ни одного препарата – вечно выблёвывал их вместе с ужином или завтраком. Отродье… Я придумаю иной способ сделать этого маменькиного сынка хоть немного похожим на меня. Продолжатель рода! Куда там! Нет, они ошиблись. Наконец-то они ошиблись! Чистота крови не в том, чтобы спать со своей женой. Идеального ребёнка может родить и та, что не скованна узами брака. Они глупы, если думали, что своё главное творение я не спрячу, не скрою, не отведу от него их взор!

– Глупцы! – уже вслух выкрикнул Эйрис и громко захохотал. Его безумный взгляд воспалившихся от недосыпа глаз без устали метался по комнате, выискивая, выслеживая. Они сами следят за тобой. Знают каждый шаг, каждый вздох, каждую… мысль.

Открылась входная дверь. Таргариен, замерев, прислушался. Он ждал гостя не раньше полуночи, но стрелки показывали лишь десять часов. Когда юноша в тёплом пальто опустился напротив хозяина дома, тот задал волнующий его вопрос:

– Что тебе надо, Мартелл?

Доран расслабленно откинулся на спинку кресла и поставил рядом трость. В прошлый раз, на встрече ордена, было не видно, как он хромает. Теперь же травма привлекла внимание Эйриса.

– Не все мои сделки заканчивались удачно, как и переговоры, – проследив за взглядом мужчины, улыбнулся гость. – А надо мне, на самом деле, не очень многое. Для начала – предупредить. Мы знаем о Визерисе.

Слова Дорана прозвучали как приговор. Таргариен тихо заскулил, с силой укусив собственную ладонь.

– Было глупо с твоей стороны соваться к своему неузаконенному сыну сразу после исключения из ордена. Раньше все считали твои визиты в детский дом благотворительностью, но после Оленна заинтересовалась его обитателями и нашла то, что хотела, – деловито продолжал Мартелл, закинув ногу на ногу. – Спешу, однако, обрадовать, что тюремное заключение тебе не грозит, так как изначальные приказы о связи с сыном касались исключительно Рейегара. Так что скоро к тебе нагрянет кто-то из остальных членов ордена и передаст устное предупреждение. Визериса уже перевели в другое учреждение, так что оставь попытки его найти.

– Почему кто-то другой должен мне сказать об этом, если ты уже тут? – просипел Эйрис. Во рту он чувствовал привкус собственной крови.

– Потому что я разделяю твои взгляды на наше общее дело, – таинственно произнёс Доран и подался вперёд. – Старк узнал обо всём. Снова. Не знаю, как он добывает эти сведения, но шутки с ним плохи. Однако я тоже не обделён даром находить нужное. Как уже было сказано при нашей первой встрече, принцип чистоты крови ордена был мне знаком. Я давно интересовался вашей – то есть, уже нашей – историей. И так же указал на тот факт, что один воспитываю погодок – брата и сестру. Наша мать умерла, когда Оберину стукнуло три. Тогда-то груз воспитания лёг на мои плечи. И я вспомнил о чудесных методах, коими наши общие предки достигали… совершенства.

Кривая улыбка медленно расползлась на лицах обоих мужчин. Мартелл медленно опустил руку на плечо Эйрису и похлопал его, протянув:

– Мы с тобой на одной стороне, слышишь? Я пригляжу за Визерисом, насколько это будет возможно. К тому же, Рейегар и моя сестра, Элия, вполне могли бы в будущем создать новую ячейку общества. Кто знает, может она… исправит твоего сына.

***

Когда Визерис в первый раз увидел своего отца, он заплакал. У всех мальчиков, которых он знал во дворе, папы были молодые, с пышными тёмными усами или щетиной. Его же родитель оказался далеко не молодым, к тому же, полностью седым. Однако после отец объяснил Визерису, что это – его настоящий цвет, и не седой вовсе, а благородный серебристый. Тогда мальчик стал гордиться, что Эйрис Таргариен – уникальный, ни на кого не похожий папа.

Когда умерла мама, Визерис гостил у друзей семьи. Они хотели оставить его ещё ненадолго, но приехали странные дяди и забрали мальчика в детский дом. Когда туда приехал его папа, юный Таргариен вновь заплакал – от радости. Ведь теперь они наконец будут жить вместе! Но Эйрис лишь грустно покачал головой и заверил сына, что будет навещать его каждые выходные. И угощать самодельными сладостями. Только он никому-никому не должен рассказывать о том, что происходит на их встречах! Ведь Визерис взрослый, умный мальчик, не похожий на остальных детей. Как и его отец.