сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Прижавшись к ноге Бывалого, Голубчик с опаской поглядывал на Катэ и выглядел совершенно потерянным. Тут Злой впервые перевел взгляд на щенкена, и фелодец не мог не заметить, что на Робина тот смотрел куда холоднее.
— Извиняй, Шаман. Сосед тебе душный достался, сразу предупреждаю, — Злой едва заметно искривил в улыбке свои пухлые губы. — Зато кормушка у вас есть. Как и душ, и даже сортир.
Голубчик смотрел на Злоя на удивление спокойно. А тот вновь переключил внимание на Робина:
— И я помню, что волнует тебя куда больше еды, Бывалый. Весь твой пёстрый шмот лежит там же, где ты его оставил, — он кивнул в сторону розового шкафа. — А вот нянек тут нет, так что вы двое теперь сами по себе. Можешь не утруждаться кричать — я всё равно не услышу. Но если ты вдруг откинешься, Пила сразу мне сообщит.
— Ну, спасибо за «заботу», Злой, — сказал Бывалый с нескрываемой горечью в голосе.
— Ты даже этого не заслуживаешь, — с ненавистью процедил пират, наклонившись ещё ближе к барьеру. А после резко развернулся к выходу. — Мы уходим.
Напоследок фелодец с осторожной надеждой посмотрел на обоих пленников. Но Робин лишь разочарованно качал головой, а Голубчик боязливо выглядывал из-за его ноги. Разведя руками, Катэ медленно переступал к двери спиной вперёд.
— Ну, Голубчик, я надеюсь, тебе придётся по душе компания твоего «спасителя». Робин, я уверен, ты тоже не будешь по мне скучать. Счастливо оставаться!
Вызывающе улыбаясь, Катэ игриво помахал им когтистыми пальцами, после чего вышел вслед за Злоем, который теперь выглядел ещё мрачнее. Пират молча шёл на пару шагов впереди напряженного фелодца — чему тот был несказанно рад. И лишь закрывшись в своей новой каюте Катэ смог хоть немного расслабиться. Обессиленно опустившись на узкую койку, он ещё долго смотрел в потолок. Розовый, бирюзовый, голубой и чёрный беспорядочно сменяли друг друга в его глазах, то и дело перемежаясь белым цветом тоски. А когда Катэ всё же заснул, то проспал беспробудным сном почти вдвое дольше обычного.
Однако даже после хорошего сна тревожные мысли так и не ушли. Поэтому следующим вечером, когда капитан пригласил его присоединиться к их традиционным карточным играм, Катэ попытался выторговать себе ещё одну встречу с пленниками. Увы, не удалось. Но зато к концу игры, будучи не вполне трезвым, капитан поставил на кон доступ к видеонаблюдению в камере пленников — и, конечно же, с треском проиграл. Хотя у Катэ и закрадывалось подозрение, что выиграть против него Злой и не рассчитывал — особенно когда тот поручил ему следить за пленниками вместо себя и докладывать обо всём подозрительном.
Как вскоре выяснилось, за столь короткое время Голубчик и Бывалый успели неплохо поладить между собой. Да и можно ли было представить обратное, зная повадки обоих? Зато к самому Катэ их отношение явно охладело.
— Я всё ещё не могу поверить, что Катэ никогда не был моим настоящим другом, — послышался из динамика голос Голубчика, свернувшегося клубочком на кровати возле Робина.
— Да, мне тоже… жаль, — со вздохом ответил Робин. — Но не грусти, малыш! Зато я всегда буду твоим другом, что бы ни случилось!
— Даже несмотря на то, что я голубой? — серьёзно взглянул на него щенкен. — Или… потому, что я голубой?
— Скорее, вне зависимости от твоей масти, — чуть подумав, ответил Бывалый. — Хотя, на мой взгляд, у тебя совершенно чудесный окрас.
— Правда?.. Но почему ты хочешь быть моим другом? Ведь я… почти ничего не умею и не могу быть тебе полезен.
— Глупенький, — рассмеялся Бывалый, — друзья не обязаны быть полезными друг другу. Чтобы дружить, не нужны никакие причины. Достаточно просто хотеть этого!
— Значит, и об этом Катэ соврал… — грустно вздохнул Голубчик.
— Не суди его строго, дружочек, — улыбнулся ему Робин, почёсывая за ушком. — Всё-таки он фелодец, а у них свои… обычаи. Ложись лучше спать.
Голубчик негромко тявкнул и, трижды обернувшись вокруг себя, снова улёгся рядом, позволив новому другу погладить себя по голове.
Глядя на них, Катэ почему-то стало тоскливо. Не то чтобы он скучал по щенкеньим слюням и голубой шерсти в своей постели, и уж тем более не по загребущим ручищам этого типа… Однако оставаться наедине со своими мыслями он уже порядком отвык. Даже удивительно, как мало времени для этого потребовалось!..
Но пора было оставить сантименты в прошлом. Сейчас он в любом случае не смог бы изменить их отношение, даже если бы хотел. Единственное, чем Катэ мог им помочь, — это поскорее завоевать доверие Злоя и ждать подходящей возможности повлиять на их дальнейшую судьбу.
========== 10. Я уважаю пирата?.. ==========
С тех пор, как Катэ стал частью пиратской команды, прошла пара недель. Проснувшись в ставшей уже привычной каюте, он со вздохом осмотрел себя в зеркале: розово-голубой пигмент с волос почти исчез, а на смену появлялось всё больше чёрного — и нет, не своего чёрного, а чуть теплее тоном. Как у Злоя. Но на сей раз это было вполне закономерным. Не попасть под влияние настолько волевого человека для фелодца было бы почти невозможно.
Злой оказался куда адекватнее, чем можно было подумать, не зная его лично. Конечно, странностей ему было не занимать, но Катэ знавал пиратов куда более жестоких и безумных. Злой, по крайней мере, заботился о своей команде, а не устраивал локальную тиранию, как многие другие.
Однако начало новой пиратской жизни выдалось довольно однообразным — ведь покинуть орбиту Фелоды корабль по-прежнему не мог. Срок карантина уже давно должен был закончиться, но принятие на борт спасательной капсулы не прошло незамеченным фелодской службой безопасности, которая не упустила возможности добавить ещё месяц ожидания.
Естественно, никто на борту не был доволен таким положением дел, но выбора не оставалось: слишком рискованно отправляться к следующей планете почти без запаса денег и с полупустыми баками еды. Да и Кошатина так и не вернулась с Фелоды и за всё время ни разу не выходила на связь с кораблём. Катэ не мог не заметить, что члены команды воспринимали её отсутствие по-разному: одни переживали за неё, когда как другие надеялись, что фелодка и не вернется. И сам Катэ, разумеется, был в числе последних.
Добиться отправки на Фелоду в качестве представителя Злоя было бы идеально. Тогда он смог бы попытаться найти для Голубчика подходящий дом, где тот не стал бы всего лишь диковинным экземпляром в коллекции богача. Если на то пошло, именно так Катэ и собирался поступить изначально, когда подобрал Голубчика. Быть может, ему там даже понравилось бы, и после этого он перестал бы считать Катэ предателем. Как и Робин, с которым он так и не смог поговорить за это время.
Катэ уже не раз пытался расспросить Злоя о том, что он собирался делать с пленниками, но тот не спешил откровенничать. Поэтому вечером, когда пират пригласил его к себе, фелодец охотно согласился.
Когда раздвижные двери в капитанскую каюту открылись, внимание Катэ сразу привлёк большой стол в центре комнаты: на нём было столько еды и спиртного, что этого наверняка хватило бы на пятерых. К столу был придвинут широкий диван, на котором и сидел Злой, уже приступивший к трапезе.
— Чего ждёшь, усатый? — усмехнулся пират, глядя, как Катэ застыл в дверном проёме. — Хочешь лишиться хвоста?
— Не хочу, — ответил тот с улыбкой, ловко подобрав хвост, после чего прошёл к столу и осторожно присел на другой конец дивана. — Остальные тоже будут?
— Не, я дал ребятам увольнительную на пару дней, — ответил Злой, заглотнув полрюмки какого-то мутного пойла с резким запахом. — Они давно просились на ту нейтральную луну с казино и борделями. А тебе я об этом не сказал, потому что давно хотел побеседовать один на один.
Катэ невольно напрягся, а Злой обратился к бортовому компьютеру:
— Пила, запусти тот файл ещё раз, вон туда, — указал он пальцем на стену.
— Будет исполнено, капитан! — проскрипела Пила.
На настенном экране тут же заиграло видео, и Катэ узнал в нём знакомую зелёную морду Кошатины. Она стояла за ржавыми металлическими прутьями на фоне какой-то обшарпанной стены с выцветшими гербами древних прайдов. Катэ не мог не заметить, что её пышные кудри, некогда такие же чёрные, как у Злоя, теперь перемежались зелёными прядями — в тон её собственной шкуры.
— Плохие новости, капитан! — раздался её голос. — Меня задержали и посадили в какую-то секретную тюрьму для особо опасных пиратов! Власти только и ждут, когда вы покинете нейтральную зону, чтобы и вас схватить. Думаю, они обо всём знают… Прошу, оставьте меня здесь и уезжайте!
Запись закончилась, и капитан окинул Катэ оценивающим взглядом.
— Что думаешь? Она говорит правду?
— Я… мне сложно так сразу ответить. Нужно пересмотреть ещё раз.
— Пила, слышала? Делай, как он сказал.
Видео запустили снова, и Катэ сосредоточенно уставился на экран. Хотя понял он всё и с первого раза, а время ему было нужно лишь чтобы решить, что сказать Злою, а о чём лучше умолчать. Без сомнения, фелодка пыталась ввести своего капитана в заблуждение. В этой стене с решёткой легко узнавалась одна древняя фелодская тюрьма. Уже пару веков как она стала туристической достопримечательностью, а преступников с тех пор и вовсе перестали держать за физическими решётками — зачем, когда есть силовое поле?
Напрашивались два вывода: либо Кошатина сбежала от капитана и просто не хочет возвращаться, либо её действительно кто-то заставляет это делать, чтобы… чтобы что?.. Нет, как-то не вяжется. В любом случае, сохранность её зелёной шкуры — не его проблема. А вот использовать эту ситуацию, чтобы заручиться доверием капитана, было бы очень кстати.
— Я бы не стал верить всему, что она говорит, капитан, — наконец ответил он. — Возможно, её кто-то заставляет, но я узнаю эти руины древней тюрьмы. Туда часто привозят туристов.
— Это я и без тебя понял, — капитан махнул на него рукой, другой подвинув полную рюмку поближе. — Я и сам там бывал. А старушка Кошатина, похоже, все-таки решилась уйти из команды. Я давно подозревал, что ей хочется вернуться к семье. Да и чёрт бы с ней! Пусть катится на все четыре стороны…
— Тогда… зачем же вы мне это показали? — в замешательстве уставился на него Катэ, для приличия всё же отпив глоток пойла, оказавшегося всего лишь разбавленным спиртом.
— Хотел узнать, можно ли тебе доверять, — ухмыльнулся тот. — А значит, можно ли с тобой бухать. Вот Кошатина, несмотря на все её недостатки, была неплохой собутыльницей! Правда, пьянела с пары глотков, ну да это не главное.
Поняв, что всё складывается как нельзя лучше, Катэ заулыбался. Его предшественница, похоже, без зазрения совести пользовалась неосведомлённостью большинства землян об особенностях метаболизма фелодцев. А чем он хуже?..
— Вот как? Ну, меня парой глотков давно не пронять, — Катэ залпом отпил с треть рюмки приторного сиропа, поморщившись вполне убедительно благодаря мерзкому запаху. — Вам придётся постараться, чтобы от меня не отставать, капитан.
— Вот это другой разговор! — обрадовался Злой, охотно подливая ещё. — Вызов принят!
Время шло, а количество еды и выпивки на столе постепенно уменьшалось. И как только в этого землянина столько влезало?! Самому Катэ уже приходилось пить через силу, но отказаться при этом человеке оказалось непросто…
— Ты меня уважаешь? — в очередной раз спросил капитан всё менее трезвым голосом.
— Конечно… уважаю, вы же мой… капитан, — ответил Катэ, то и дело икая от переедания. — Просто, кажется, мне уже…
— Тогда пей, — не дал ему договорить Злой, всучив в руки полную рюмку осточертевшего напитка.
Обречённо вздохнув, Катэ чёкнулся с ним и залпом выпил отвратительную жидкость, словно лекарство. С такой диетой и располнеть недолго!.. Но зато икота, вроде бы, отступила.
— Капитан, я немного не понял один момент… — попытался перейти к делу Катэ, старательно изображая пьяный голос. — А что Кошатина имела в виду? Ну, что-то там про «они всё знают». Кто знает? Что знает?
— А, это она про ту фелодскую колонию, которую мы… слегка уничтожили, — Злой поморщился, закусив синтезированным куриным крылышком. — Выживших не осталось, поэтому нам оно как бы сошло с рук. Короче, это долгая история об одном му… — он икнул. — Мужике тошном.
— Вы имеете в виду Бывалого? — осторожно спросил фелодец.
— А что, есть второй такой же тошный? — криво ухмыльнулся Злой.
— Кажется, я понимаю, о чём вы… — улыбнулся Катэ, не без труда сделав ещё глоток. — По пути он много рассказывал о ваших… путешествиях.
— Ха! Небось, всю дорогу не затыкался? — ухмыльнулся пират, и тот быстро закивал. — Вот ты с ним провёл сколько, месяц? А мне его полжизни терпеть пришлось, представляешь?
— С большим трудом. Но насчёт той колонии… он ни разу не говорил об этом.
— Ну, кто бы сомневался? — раздражённо поморщился Злой. — Его трескотня всегда заканчивается там, где перестаёт сверкать нимб на его рыжей башке.
— Тогда, быть может, вы мне расскажете всю правду об этой истории, капитан? — спросил Катэ с интересом, который даже не пришлось имитировать.
Несколько секунд Злой задумчиво чесал подбородок, поросший косматой бородой.
— Ладно, так и быть, — вздохнув, махнул он рукой. — Расскажу, раз уж тебе так интересно. Но придётся начать с самого начала…
========== 11. Что бы мне сделать хорошего?.. ==========
Свой рассказ Злой начал не сразу. С минуту он молчал, нарезая закуску острым ножом, и сидевший рядом Катэ терпеливо его дожидался.
— Ну, для начала, скажи, вот что ты знаешь о моей планете? — наконец спросил землянин, обернувшись к нему вполоборота.
— К сожалению, совсем немного, — признался фелодец. — Знаю, что Земля стала частью Галактического сообщества около пятидесяти стандартных лет назад.
— Да, пятьдесят шесть земных лет — ну, это почти то же самое, — поправил Злой. — Вот, а я родился в 2078 году по земному календарю — аккурат через двадцать лет после первого контакта. И, казалось бы, не такая уж отсталая у нас планетка, да?.. Уже и колония на Марсе была, и инопланетные гости стали привычным делом. Но я вырос в стране под названием Индия, где время, считай, застыло. Перенаселение, невежество, религиозные фанатики и прочие прелести средневековья. Богатые всё богатели, а бедные — беднели… И мои родители были среди последних. Но это не мешало нашему семейству всё разрастаться каждый год…
— Правда? — удивился Катэ. — Я слышал, у землян обычно маленькие семьи.
— Да знаю я ваши фелодские гаремы, или как там вы их называете… — усмехнулся землянин. — Но нет, в моей семье всё проще было. Полоумный отец-фанатик, вечно беременная мать и их бесконечный выводок. Под конец я был вторым из восьми — ну, это если не считать тех, кто не прожил и года.
— Звучит довольно… дико, если честно, — содрогнулся Катэ. — В фелодских прайдах детей почти всегда меньше, чем взрослых. Иначе кто же будет с ними заниматься, пока остальные работают?
— Ну, моих предков это мало заботило — они и дня в своей жизни не работали, — неприязненно поморщился Злой. — Правительство выдавало еду бесплатно, но ровно столько, чтобы нищета не пухла с голода. Надеялись, что это даст им силы работать, но получалось наоборот. Мои родители научились только брать, что дают, и вместо работы целыми днями занимались своими религиозными обрядами, друг другом и младшими сосунками. А те, кто постарше, были предоставлены сами себе. По-хорошему, меня вырастили не родители, а брат…
— Ваш… старший брат? — уточнил Катэ, когда тот замолчал, в очередной раз приложившись к рюмке.
— Да, Аджит был на шесть лет меня старше. И он был единственным адекватным человеком из всех, кого я знал. Ещё подростком он зарабатывал, как мог, и тайком покупал нам всё то, что родители запрещали из-за своей религиозной дури. Она им вообще больно много запрещала — учиться, лечиться, предохраняться… Аджит только притворялся, что верит во всю эту чушь, чтобы отец его не бил. Ну и я с возрастом стал делать так же. А брат, помню, нашёл где-то старый планшет с доступом в сеть, и через него учился сам, а потом и меня учил всякому…
Некоторое время Злой грустно улыбался, глядя в полупустую рюмку, и Катэ не стал мешать ему собраться с мыслями.
— Но жизнь в нищете иногда заканчивается внезапно, — мрачно вздохнув, продолжил землянин. — Иногда по бедным районам Индии проносились эпидемии. Вирусы уже давно научились лечить, но на это нужны деньги. А фанатики типа моих родителей вообще отказывались прививать детей. И когда мне было тринадцать, вирус добрался и до нашей семьи… Трое самых младших сгорели в лихорадке первыми. Мать была с пузом, поэтому тоже долго не протянула. Вот тогда-то вера моего бати и дала течь…
— Он всё же решил вам помочь?
