сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
— Смелее, я не боюсь! — шлёпнул он себя по оголённому бицепсу. — У настоящего моряка должна быть твёрдая рука! А живительный кусь всегда помогает наладить взаимопонимание с вашей братией. Та невзрачная фелодка, помнится, тоже меня цапнула пару раз. Смотри, даже шрам остался! — с гордостью указал он на две белые точки на своём плече.
Катэ совершенно не горел желанием претворять свою угрозу в жизнь без крайней надобности, а уж тем более не собирался делать подобное по приглашению. Вместо этого он брезгливо мотнул головой и опустился обратно на мягкий пол.
— Ты совершенно невыносим, знаешь?.. — устало вздохнул он, искоса глядя на Бывалого.
— Мне часто об этом говорят, — не стал спорить тот, улыбаясь в своей обычной манере.
— И не зря. Ужасно бесишь, если честно.
— Ну, если я ничего ничего не путаю в физиологии фелодцев, — Робин одним пальцем коснулся розово-бирюзовой кудряшки, — не так уж я тебе и противен.
— Это ни о чём не говорит! — поморщился Катэ, по радужкам глаз которого вновь невольно прошла волна тех же оттенков. — Раз ты знаешь, как мы устроены, то наверняка слышал, что фелодцы умеют подстраиваться под окружающих намеренно. Не думал, что я просто пытаюсь втереться тебе в доверие?
— Тогда ты выбрал очень странный для этого способ, Киса, — с улыбкой парировал Робин. — Да и зачем такие сложности? Ведь я и так тебе доверяю! Мы же друзья.
— С чего ты взял?! Только из-за этого? — фелодец указал на собственную шевелюру. — Да я… я просто мимикрирую под мерзотный дизайн твоего корабля!
— Но-но! — строго погрозил тот пальцем. — Мой дорогой «Лебедь» — само совершенство! Я сам подбирал интерьер.
— Оно и видно, — неприязненно хмыкнул Катэ. — Вообще, что за нелепый у тебя стиль?! Неужели ты и правда не понимаешь, насколько плохо сочетаются розовый и голубой?
— Что значит плохо сочетаются? Лучше объясни это матушке Природе, а заодно и самой Вселенной! Расскажи им, как плохо сочетаются лазурное море и пламенеющий закат, что бордовые горы не должны касаться бирюзового неба, насколько нелепо розовое море звёзд у нас над головой!..
Катэ слушал эту «пламенеющую» речь, с каждым словом всё меньше сомневаясь в неадекватности спутника. Для верности он взглянул наверх: «море звёзд», как и раньше, светило обычным желтоватым светом.
— Что за… — с подозрением прищурился он, задумавшись. — Постой, ты… ты не различаешь цвета?!
— Догадался наконец? — лукаво улыбнулся Робин. — Да, я дальтоник. У землян такое редко, но случается. Эти два цвета — ты называешь их розовым и голубым, но для меня это единственные существующие цвета. Не считая оттенков серого, разумеется, — он неприязненно поморщился.
— Что ты имеешь в виду? — в недоумении уставился на него Катэ.
— То, что ты называешь жёлтым, для меня будет лишь светло-розовым, а зелёное — блёкло-голубым, а то и вовсе серым.
— Я впервые слышу о подобном… — фелодец задумчиво отвел взгляд на пару секунд, после чего резко посмотрел на Робина. — Какого цвета мои глаза сейчас?
— Это вопрос с подвохом, да? — хитровато улыбнувшись, Бывалый придвинулся поближе, чтобы внимательно рассмотреть его большие, яркие глаза. — Я бы сказал, что бордовые, но это было бы слишком просто… Фиолетовые?
— Оранжевые! — почти возмущенно поправил его Катэ. — Тогда я совсем ничего не понимаю. Зачем же одеваться в эти жуткие цвета, если ты прекрасно знаешь, что окружающие видят иначе?
— Ну я же одеваюсь, в первую очередь, для себя! — вновь заулыбался Бывалый. — Не хочу видеть в зеркале ничего серого. К тому же, эти два оттенка — я думаю, мы видим их примерно одинаково. Но кто же знает наверняка? — как бы невзначай Робин приобнял его за плечи и притянул к себе.
В полнейшем недоумении уставившись в пустоту, ошарашенный фелодец даже не заметил, как его голова оказалась на плече прилипчивого землянина. После таких откровений это розово-голубое царство хотя бы обрело какой-то смысл, пусть и по-прежнему не вызывало ничего, кроме раздражения. Однако критиковать спутника за отсутствие вкуса теперь как-то даже язык не поворачивался.
Комментарий к 6. В этом сила моряка!
Примечание: если что, у Робина тританопия (разновидность дальтонизма), и видит он примерно так: https://www.youtube.com/watch?v=ZW2NVBvI9TA
========== 7. Ты позоришь целый род! ==========
Пока Бывалый в другом конце корабля ругался с генератором пищи, Катэ устроился на большой розовой подушке в носу «Лебедя» и отрешённо смотрел на звёзды. Ему всё никак не удавалось выбросить из головы тот разговор — или хотя бы понять, что именно его беспокоило. Почему-то само существование Робина теперь казалось… неправильным.
Нет, для Катэ не было великим откровением, что многие существа в Галактике воспринимают цвета не так, как фелодцы. Те же стрепсы с их огромными глазами способны видеть даже в полнейшей темноте, но при этом самого понятия «цвет» в их языке не существует. Тогда как сквилды утверждают, что основных цветов не три, а целых двенадцать. Однако ни те, ни другие не вызывали у Катэ особого интереса — как и раздражения. Ведь для их видов это было нормальным.
Но Робин нормальным уж точно не был — даже по крайне гибким меркам землян. Так почему же он вёл себя столь демонстративно, даже вызывающе? Бывалый не только не скрывал свою неспособность видеть зелёный спектр, но и бравировал этим, словно… словно этот дефект был предметом его особой гордости. С одной стороны, это даже заслуживало определённого уважения в глазах Катэ, но с другой — просто неимоверно бесило!..
Из размышлений его выдернул сам Робин, подошедший с обедом на двоих.
— Вот, как заказывал: мясо аркопса средней прожарки, — улыбнулся он, протягивая контейнер с едой. — Ты какой-то тихий сегодня. Всё в порядке?
— Да, просто этот твой «дальтонизм» у меня в голове не укладывается!.. — не стал скрывать Катэ, принимая свою порцию. — Как с таким ужасным дефектом вообще возможно жить?!
— Ну, как видишь, — пожал плечами землянин, присаживаясь на соседнюю подушку, — сорок три года, пока полёт нормальный. На самом деле, первые лет двадцать я даже не подозревал, что вижу мир как-то не так. А что, среди твоего народа нет дальтоников?
— Конечно же нет, — тряхнул головой Катэ, лениво ковыряя мясо вилкой. — На Фелоде такой дефект был бы смерти подобен. Фелодец-дальтоник не прожил бы и дня.
— Из-за неспособности различать цвета? — удивился Робин, откусив от какого-то странного цилиндрического пирога с мясной начинкой. — Должно быть, я что-то не понимаю, но чем это может помешать в первый же день жизни?
— Ничем. Но в современном мире весь прайд будет знать о серьёзных отклонениях ребёнка ещё до его рождения, — мрачно ответил Катэ. — Скорее всего, его мать воспользуется своим… первичным правом.
— Что ещё за первичное право? — Бывалый смотрел на него с нескрываемым интересом.
— Я не удивлён, что ты об этом не слышал. Фелодцы редко распространяются об этой древней традиции перед внешним сообществом. Вряд ли ты поймёшь, но… Иногда ребёнок рождается с такими отклонениями, что его жизнь не принесла бы ничего, кроме мучений ему самому и всему прайду. В таких случаях в первые сутки жизни его мать имеет право… поглотить его, — неохотно пояснил фелодец.
— Поглотить?! — в недоумении скривился Робин. — Я надеюсь, в каком-то переносном смысле?..
— Нет, вполне буквально: сожрать, — для наглядности Катэ закинул в рот крупный кусок мяса и тут же его проглотил, не жуя. — Это инстинкт, которому подчинялись наши далёкие предки. Сейчас к первичному праву прибегают нечасто и более осознанно, однако это по-прежнему законный способ избавиться от… дефективных детей. Слепых, глухих, чёрных, неспособных ходить, умственно отсталых…
— Постой, чёрных? Таких, как ты?..
Бывалый уставился на него печальными глазами, поджав губы. Не нужно быть большим специалистом по землянам, чтобы прочесть жалость на его излишне эмоциональном лице.
— Забудь, — нахмурившись, Катэ поставил едва начатое мясо на пол и отвернулся к стене. — Мне не следовало об этом говорить…
— Эй… — Робин осторожно коснулся его плеча и медленно, но твёрдо надавил, вынуждая повернуться обратно.
— Да, моя мать хотела меня сожрать, доволен?! — выпалил фелодец, прежде чем тот успел хоть что-то сказать. По его глазам беспорядочно метались переливы розового, голубого и белого.
Бывалый несколько секунд молча смотрел на него большими печальными глазами, а губы его дрожали, словно вот-вот заплачет. Катэ заранее напрягся, ожидая, что он снова набросится с объятиями или выкинет ещё какое-то чудачество. Но Робин, грустно вздохнув, лишь легонько хлопнул его по плечу.
— Прости, не хотел задеть тебя за живое своим любопытством, — слабо улыбнулся он.
— Ты не… — Катэ оборвал себя на полуслове. После такого цветопредставления сказать «не задел» было бы слишком явной ложью даже в глазах этого дефективного землянина. — Ты не тянул меня за язык. Извини, я слишком… эмоционален сегодня. Хотя в этом виноват как раз ты!
— Я? — удивился Робин. — Чем это я виноват?
— Тем, что ты сам слишком эмоционален, причём всегда! — раздражённо фыркнув, Катэ до боли оттянул прядку своих розово-голубых волос, цвет которых становился всё насыщеннее с каждым часом. — А у меня даже нет выбора, кроме как подстроиться под тебя!
— Ах, вот в чём дело, — заулыбался Бывалый. — Помнится, моя фелодская подруга жаловалась на то же самое, пока носила мои цвета. Увы, по этой части у меня выбора не больше, чем у тебя. Мы оба не выбирали, кем нам родиться. Но зато мы можем гордиться нашими неповторимыми особенностями! Я — своим уникальным зрением и страстной натурой, а ты — элегантным чёрным окрасом.
— Ага, дефекты — отличный повод для гордости, — саркастично заметил Катэ. — Спасибо, но я воздержусь.
— Ну, как знаешь… — неопределённо пожал плечами Робин, отведя взгляд.
Поначалу Катэ даже показалось, что он всерьёз обиделся. Но глядя на то, с каким энтузиазмом Бывалый взялся доедать тот странный пирог, фелодец решил не забивать себе голову и поднял с пола недоеденное мясо. Какое-то время они ели молча, и Катэ был благодарен за эту небольшую передышку, позволившую хоть как-то урезонить чуждые ему эмоции.
— Но кое-что я всё же не понял, — после долгой паузы заговорил Бывалый, отставив пустой контейнер в сторону. — Почему чёрная масть — это настолько плохо? Я слышал, что чёрные фелодцы приносят несчастья, но мне сложно поверить, что такая развитая цивилизация будет убивать своих детей из-за беспочвенных суеверий.
Катэ ответил не сразу. Он подумывал просто закрыть эту тему, но становилось очевидным, что этот чудак так просто не отстанет.
— Ты прав, дело не столько в самих суевериях, сколько в причине, по которой они зародились, — вздохнув, всё же признал он. — Как ты знаешь, мой народ очень гордится своим многоцветием. И так уж сложилось, что носители чёрного цвета ставят под угрозу всю фелодскую культуру.
— Каким образом? — нахмурился Робин, внимательно слушая.
— Самим своим существованием. Ведь чёрный цвет подавляет любой другой. Обычно дети наследуют окраску одного из родителей. Иногда с пятнами в тон второго, а изредка получается усреднённый тон. Но если один из родителей чёрный, цвет второго просто не имеет значения — за редким исключением, их потомки всегда будут чёрными, на многие поколения вперёд.
— Кажется, я начинаю понимать… У землян есть что-то подобное с цветом волос, только чаще наоборот. Например, я потомственный рыжий, — Бывалый с гордостью провёл пятернёй по своим волосам. — Значит, один из твоих родителей был чёрным?
— Нет, я родился в ничем не примечательном прайде, — пожал плечами Катэ. — Обычный матриархальный шестигранник без дублей по тону. Мать из красного рода, а отец… ну, определённо не чёрный — таких она бы ни за что не приняла в свой прайд.
Робин с хмурым видом молчал несколько секунд.
— Прости, но твоя мать кажется мне… довольно жестокой, — поёжился он.
— Жестокой?.. Да ни один лидер в здравом уме не поступил бы иначе! — горько усмехнулся фелодец. — И правильно бы сделал… Иначе от фелодского многоцветия уже давно остались бы одни воспоминания. Таким, как я почти невозможно продолжить свой род в многоцветном прайде — они слишком боятся «несчастий», главным из которых стало бы рождение ещё одного чёрного.
— Получается, вы от рождения обречены на одиночество? — Робин вновь уставился на него своим фирменным грустным взглядом.
— С чего ты взял? — покосился на него Катэ. — Тем чёрным, кто всё же родился и не был съеден, никто не мешает сбиваться в монохромные прайды. По молодости я даже жил в таком, хотя и недолго. Не выдержал и при первой же возможности покинул планету с шайкой третьесортных пиратов.
— Там было настолько плохо жить?
— Ну, как тебе сказать?.. — поморщившись, Катэ соскользнул по атласной подушке на пол и уставился в потолок. — Это было очень унылое сборище, каждый член которого предпочёл бы быть где угодно, только не там. У каждого была своя грустная история и прескверный характер, а всеобщее уныние постоянно нагнетало само себя. Хуже всего, что все ходили с депрессивной белой шевелюрой, из-за чего мы даже не смогли определить лидера. А что это за прайд, если никто не готов нести за него ответственность?..
— Подумать только… — мрачно качал головой Робин. — Сказать по правде, ты первый чёрный фелодец, которого я знаю лично. Мне никогда и в голову не приходило, почему вас так мало.
— Вообще-то, в древности чёрный род был едва ли не самым многочисленным. Говорят, он зародился на крошечном вулканическом острове, с которого распространился на оба материка, стоило им освоить мореплавание. А потом была война. К её концу разноцветные династии даже прекратили враждовать между собой и объединились против этой «чёрной чумы». В конечном итоге чёрный род был почти полностью стёрт с лица Фелоды…
— Звучит ужасно… — тяжело вздохнув, Робин прилёг рядом с ним на бок, согнув в коленях свои длинные ноги. — Хотя в истории моей планеты тоже хватает кровавых страниц. Но если чёрных истребили, почему же они рождаются до сих пор?
— Этого никто не знает наверняка, — ответил фелодец, даже не глядя на него. — Некоторые учёные даже считают, что чёрный был единственным цветом наших далёких предков. Другие винят случайные мутации и выводят сложные схемы смешения цвета. Но для тех, кому не повезло родиться с «несчастливым» окрасом, причины уже не имеют значения…
Несколько секунд Бывалый молчал, и Катэ, глядя на звёзды, слышал только его напряжённое сопение. Не выдержав, он всё же посмотрел на землянина.
— Ну, в чём дело? — устало спросил он.
— Киса, не пойми меня превратно, но мне сейчас нестерпимо хочется тебя обнять, — признался Робин, шумно вздохнув, и прикрыл глаза. — Вот честно, держусь из последних сил, и только потому, что ты попросил.
— Вот и правильно! — похвалил его Катэ, слабо улыбнувшись. — Продолжай в том же духе.
Но не успел он подумать, что Робин наконец-то становится менее невыносимым, как тот резко притянул его к себе, обхватив обеими руками.
— Надолго же тебя хватило… — недовольно свёл брови фелодец.
— Прости, не смог сдержаться! — всхлипнул Робин, прижавшись ещё плотнее. — Ты такой мягкий, пушистый… и грустный! Последнее нужно срочно исправить!
— Как думаешь, у меня получится прокусить обе твои сонные артерии в один укус?.. — понизив голос, спросил Катэ, даже не пытаясь высвободиться из его хватки.
— Намёк понят… — натянув глупую улыбку, Бывалый спешно разжал руки.
Несколько мгновений Катэ смотрел на него, сердито прищурившись, но потом расслабился, едва заметно улыбнувшись в ответ. А после повернулся к землянину спиной, но далеко отстраняться не стал, и лишь молча положил кончик хвоста ему на руку. Всё же эта мимикрия делала его слишком эмоциональным…
========== 8. Ты и я — такие разные! ==========
На исходе месяца они всё же добрались до Фелоды — второй планеты совсем непримечательной по галактическим меркам системы. Стареющая, медленно остывающая звезда, пара газовых гигантов и десяток безжизненных космических булыжников. Всего две планеты представляли хоть какой-то интерес: сама Фелода, окруженная тремя спутниками, и её «сестра» Митула, на которой до недавних пор была первая фелодская колония.
Остановив «Лебедя» в нейтральной зоне, Бывалый первым делом вбил что-то в локаторе.
— Мы успели! Они всё ещё здесь, на орбите! — радостно захохотал он, как только увидел результат. — Даже не верится…
Но Катэ не разделял его оптимизма.
— В этом как раз нет ничего удивительного. На Фелоде строгие правила карантина для инопланетных форм жизни — как щенкенов, так и землян. Чтобы спуститься на планету, нужно провести на орбите не меньше месяца.
— Правда? — удивился тот. — Не припомню такого…
— Это правило ввели не так давно — после несчастного случая на соседней планете.
— А… я что-то об этом… слышал, — немного натянуто улыбнулся Робин.
