сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Но Голубчик быстро затряс головой и тут же спрятался под рабочим столом. Вздохнув, Катэ присел на край своего кресла и наклонился поближе.
— Ну, в чём дело? — строго спросил он. — Боишься, что собратья снова нападут на тебя? Этому не бывать, с нами будет охрана. Да и я легко раздеру с десяток серых морд, если посмеют тебя тронуть, — он с хищной ухмылкой продемонстрировал острые когти.
Помедлив немного, Голубчик всё же вылез из-под стола, но продолжал смотреть в пол.
— Я не боюсь их, просто… Я уже знаю, как ко мне относились в моей деревне. А в той деревне меня ещё никто не знает. Вдруг они окажутся другими? Что, если… если они будут относиться ко мне ещё хуже? Или наоборот, лучше?..
— Лучше, хуже… Да как бы они к тебе не относились, какая тебе разница? — поморщился Катэ. — Как по мне, тебя вообще не должно интересовать их мнение. Они настолько недалёкие и необразованные, что им вовсе не обязательно знать, кто ты. Можем сказать им, что ты не щенкен вовсе, и они наверняка поверят.
Голубчик так помрачнел, будто несерьёзное предложение Катэ в очередной раз перевернуло с ног на голову весь его мир. Фелодец засомневался было, не ляпнул ли он лишнего, но потом решил, что хуже вряд ли станет.
— Но… если я не щенкен, то… кто же я? — растерянно спросил Голубчик.
— Ну, если хочешь, могу сказать им, что ты… — Катэ попытался сочинить хоть что-то подходящее: — Таинственный принц Голубиэль с планеты Голуберии… Ну, или сам придумай, кем ты хочешь быть.
— Я хочу быть, как ты! — с неожиданным энтузиазмом выдал Голубчик, вынудив Катэ прикрыть глаза на пару секунд. — Можно, я буду с твоей планеты? Этим, как его?.. Небесным…
— Небесным Вестником, — со вздохом поправил Катэ, уже начиная сомневаться, не зря ли он рассказал эту легенду своему подопечному. — Хорошо, как пожелаешь. Тогда тебе недостаёт одной важной детали…
Фелодец снял с себя котелок и нацепил на голову Голубчику. Синяя атласная ткань прекрасно подходила к его тёмно-голубому чубчику. И хотя шляпа оказалась чуть великовата, благодаря сужению для ушей она всё же неплохо держалась на его лопоухой голове.
— Вот, теперь точно похож, — довольно улыбнулся ему Катэ. — Можешь смело говорить всем, что твоя работа — приносить мне удачу. Кто знает, вдруг ты перекроешь неудачливость моей чёрной шкуры? — попытался он пошутить.
До сих пор Катэ не удавалось объяснить щенкену, зачем поверх меха нужна ещё и одежда — и, если уж совсем честно, в такую жару его несложно было понять. Но сейчас Голубчик радостно вилял коротким хвостом, с интересом рассматривая себя в зеркало. Казалось, будто в глазах щенкена этот котелок моментально стал частью его самого. Катэ готов был поклясться, что он стал выше — и не только за счёт шляпы. Он буквально вытянулся, расправив плечи, и теперь едва напоминал того тощего, грязного подростка с подпорченной паразитами шкурой.
— Чего же мы ждём? Пошли, Катэ!
Налюбовавшись на себя в зеркало, Голубчик ухватил его за рукав и энергично потянул к выходу из кабинета. Глядя на его неожиданную прыть, Катэ начинал понимать, что всё же неспроста его волосы окрасились в голубой. Возможно, фелодские инстинкты заметили в Голубчике лидерские задатки куда раньше его самого.
Когда они прибыли в деревню, губернатор принялся раздавать распоряжения по распределению провизии и инструктировать нового учителя. А местные жители тем временем в замешательстве собрались вокруг Голубчика. Катэ приглядывал за ними издалека, но вмешиваться без крайней необходимости не спешил.
— Ты щенкен? — осторожно спросила молодая щенкенка на своём диалекте. Катэ так толком и не выучил канодский — уж больно много у них диалектов, однако простые фразы понять было несложно.
— Нет, я Небесный Вестник! — гордо улыбнулся ей Голубчик, двумя руками указав на свою шляпу. — Я прилетел из другого мира, и моя работа — приносить удачу!
— Но ты говоришь на нашем языке, — с сомнением заметил его рыжий собрат. — И похож на щенкена. Только голубой.
— Это потому, что сам выбираю свой цвет, как Катэ, — уверенно ответил Голубчик. — И сейчас я хочу быть голубым!
— Небесный Вестник — мой личный помощник, ясно вам? — всё же не выдержал Катэ, окинув собравшихся своими быстро меняющими цвет глазами.
— Ты очень красивый, Небесный Хвостик, — улыбнулась ему серая щенкенка. — Приходи жить в мою нору!
— Нет, лучше в мою! — оттолкнул её рыжий. — У меня самая большая нора в деревне!
Катэ удивлённо покосился на Голубчика. В сознании невольно пронеслась эгоистичная мысль: а что, если он согласится? Запрещать ему остаться, пожалуй, он бы не стал…
— Не хочу, у меня уже есть нора, — твёрдо отрезал Голубчик, потратив на размышления лишь пару секунд. — Я должен и дальше приносить удачу Катэ. Без меня он слишком несчастливый, потому что чёрный. А со мной он — голубой! Он сам так сказал, правда, Катэ?
Слушая его, фелодец и сам не заметил, как его глаза поголубели на долгие несколько секунд. Так и смотрел на него в замешательстве, лишь молча кивая и улыбаясь, как полнейший кретин.
С тех пор Голубчик, как полноправный личный помощник губернатора, стал часто сопровождать Катэ даже в Лутрин — столицу, да и единственный город канодской колонии.
Некогда это был популярный курорт, полный всевозможных игорных заведений, экзотических борделей и рынков, где можно было найти вещи и субстанции, порой нелегальные в большей части Галактики. Но за последние пару десятилетий Лутрин постепенно превратился в заброшенный город-призрак. Пять лет назад Катэ поручили его восстановление с надеждой, что никто не справится с этим лучше бывшего пирата, профессионального игрока и завсегдатая всевозможных злачных мест.
Увы, но ему так и не удалось привлечь сюда инвестиции и туристов, чтобы остановить деградацию города. Единственные, кого ему удалось привлечь, — это пираты. Но приходили они никак не тратить деньги, а отбирать то немногое, что ещё осталось у местных предпринимателей. Чтобы хоть как-то исправить положение, Катэ вложил в рекламу остатки бюджета. Но денег хватило только на редкие показы по малопопулярным галактическим каналам, и даже снимать рекламу пришлось своими силами.
— Прилетайте на Каноду! — Катэ приветливо улыбался на фоне зелёного экрана, найденного вместе со всем оборудованием в давно заброшенной ретро-студии для туристов. — Давайте вместе пройдёмся по многолюдным улицам Лутрина… — он старательно уворачивался от несуществующих состоятельных прохожих. — Извините, господин, вы довольны своим визитом?
— Конечно! — радостно ответил Голубчик, балансировавший на спинке стула. Его тело было обмотано паутиной давно устаревших датчиков движения, а на мониторе вместо него отображался упитанный землянин в дорогом костюме. — Я уже увеличил своё состояние вдвое! Это лучшее казино во всей Галактике!
— И это чистая правда! Лутрин — настоящий город чудес! Но не будем забывать и о дикой природе. Вас ждут девственные джунгли, полные удивительных животных, а дружелюбные местные жители с радостью познакомят всех желающих со своими сокровенными традициями.
Пока он говорил, Голубчик обошёл комнату с другой стороны, быстро скинул с себя провода с датчиками и нацепил на голову пышную связку огромных листьев.
— Могущественные щенкенские шаманы посвятят вас в таинства исконной канодской медицины и даже устроят спиритический сеанс с духами предков! А вот и один из них! Скажите, это правда, что вы слышите голоса усопших с любой планеты?
— Я знать никаких планет! — ответил Голубчик с нелепым акцентом, стуча в большой барабан. — Духи не знать расстояний и времени. После смерти все едины в тёмных водах Окка.
— Охотно верю! — губернатор вновь перевёл взгляд в камеру. — И вы не сомневайтесь, дорогие гости! Мы ждём вас!
— Ну как, я справился? — спросил щенкен, снимая с головы листья, чтобы тут же вернуть на место любимый синий котелок.
— Ещё как! — улыбнулся ему Катэ, просматривая отснятый материал. — У тебя определённо талант. Остаётся немного обработать, добавить массовку и можно отправлять в эфир.
— Но ведь у щенкенов нет никаких шаманов, — с сомнением заметил Голубчик.
— Думаешь, прибыльные казино, о которых мы говорим, более реальны? — развёл тот руками. — Но это не мешает состоятельным идиотам надеяться на чудо. Главное, чтобы туристы прилетели, а за ними вернутся и предприниматели, желающие стрясти с них побольше денег. А в итоге и те, и другие будут довольны!
— Кажется, я понимаю… — на секунду задумался Голубчик. — Тогда давай расскажем ещё и про наши… пляжи! — предложил он, глядя на плакат с примером подставного фона.
— Ты схватываешь налету, приятель! — одобрительно улыбнулся ему Катэ. — Роскошные песчаные пляжи Каноды — звучит вполне убедительно. Правда, песка здесь нет, но ничего! Придётся туристам довольствоваться… нежными, обволакивающими объятиями целебной грязи канодских болот, — усмехнулся он, и Голубчик рассмеялся вместе с ним.
========== 4. Ух, как я зол! ==========
Вот так, почти незаметно, пролетел целый год с тех пор, как Голубчик поселился у Катэ. Впрочем, год на Каноде был совсем коротким, совсем как земной — не то что на Фелоде. Однако, несмотря на всю рекламу, туристы по-прежнему не жаловали Каноду. Становилось всё очевиднее, что дни колонии сочтены.
— Счета, счета, реклама, снова счета… — нахмурившись, Катэ перебирал утреннюю почту на своём компьютере. — Ответа от начальства по-прежнему нет…
Губернатор уже давно ожидал уведомление о прекращении полномочий, но оно всё не приходило. И это ужасно раздражало, хоть он и старался не подавать вида. Катэ не мог даже понять, почему так злился: потому что колония продолжала угасать, несмотря на все усилия, или оттого, что агония его губернаторства уж слишком затянулась.
Голубчик с интересом наблюдал за ним, усевшись на краю губернаторского стола.
— Боишься, что тебя уволят? — участливо спросил он, привычно перебирая в руках свою шляпу.
— Боюсь? Скорее, предвкушаю! — бодро ответил ему губернатор. — Поскорее бы разделаться с этой зловонной дырой…
— Значит, ты уедешь? — прижал уши щенкен. — А как же я?
— Что за глупый вопрос, Голубчик? — улыбнулся Катэ, сверкнув голубыми глазами. — Ты поедешь со мной. Для начала доберёмся до Фелоды. Я давно хотел устроить тебе экскурсию…
Вдруг раздался сигнал тревоги, не звучавший уже пару лет. Не теряя ни секунды на размышления, Катэ подбежал к дальней стене кабинета и отодвинул одну из картин, за которой скрывалась потайная дверь убежища.
— Что это за шум? — щенкен лишь растерянно озирался по сторонам.
— Это пираты! — объяснил губернатор, торопливо отпирая дверь. — Скорее, Голубчик, прячься!
— А как же ты? — тот с сомнением остановился в дверном проёме.
— Я с ними поговорю, а ты сиди тихо, — сказал Катэ, закрывая за ним дверь.
Приказав охране не вмешиваться, губернатор наблюдал из окна своего кабинета, как суровая на вид троица приближалась к его дому. За свою жизнь Катэ повидал немало пиратов — как правило, они вполне разумные, практичные люди, с которыми можно договориться. Жаль, что аргументов для переговоров почти не оставалось — всё ценное, что можно было увезти, уже забрали их предшественники.
Вломившаяся в кабинет тройка вооружённых людей одним своим видом ставила под сомнение довод об их разумности. Возглавлял их землянин, выглядевший… неординарно даже для своего вида. Смуглокожий и неописуемо лохматый: неопрятные чёрные патлы волос дополняла нелепейшая косматая борода той же масти. Одет он был так, словно только что вернулся с ретро-вечеринки для любителей кожи и наказаний: кожаные штаны и жилетка с ремнями на голое тело.
Для самца землянина он был невысоким — почти одного роста с Катэ. Но, глядя на его широкое, угловатое лицо с внушительным носом, легко можно было поверить, что по жилам этого ужасающего типа течёт не кровь, а концентрированный тестостерон. Будто этого мало, он был истыкан пирсингом, как подушечка для булавок. Чёрные кольца и какие-то скрепки в носу, на губах, на бровях, даже — о, ужас! — в оголённом пупке… И почти все украшения были чёрными — кроме двух разноцветных камней между бровями. Кажется, аметист и аквамарин.
Главарь угрожающе подошёл к Катэ почти вплотную. По глазам фелодца рефлекторно прошла чёрная волна. Инстинкты подсказывали, что этот человек опасен и непредсказуем. Такому вряд ли нужен веский повод, чтобы убить.
— Я губернатор Катэ, — он попытался изобразить вежливую улыбку. — Д-добро пожаловать, господин пират…
— Я Злой, — свирепо сообщил тот.
— Прошу, не стоит злиться, господин пират…
— Моё имя — Злой! — рявкнул тот, забрызгав Катэ слюной. — Шутить вздумал, да? Никто не смеет шутить над капитаном Злоем!
— Нет-нет, что вы… господин Злой.
— Ты хоть понимаешь, как влип, усатый? Я видел твою лживую морду в рекламе! Ты так нахваливал этот кусок космического мусора, обещал роскошные игорные дома и состоятельных туристов. Я столько времени и денег потратил, чтобы добраться сюда, и что я вижу?! Сплошные болота и один заброшенный город!
Катэ молчал, боясь, что любое его слово сделает только хуже. Ведь правды в той рекламе было чуть менее, чем нисколько.
— Знаешь, что происходит с планетами, которые мне бесполезны? Мой корабль «Рыба» оснащён системой «Пила». Слышал о такой?
Катэ с ужасом вспомнил, что так называлась орбитальная система обороны, которой фелодцы защищали важнейшие колонии — само собой, Канода к таковым не относилась, иначе проблем с пиратами не возникало бы. Но откуда «Пила» у пиратов?..
— Да, кажется, припоминаю…
— Тогда переходи к делу, усатый!
Пират жёстко схватил его за волосы, и фелодец зашипел от боли: мимикрические отростки были очень чувствительны к подобной грубости. Силой запрокинув его голову, Злой вынудил его опуститься на колени.
— Что вы от меня хотите? — прошептал Катэ, дрожа от страха.
— Я не собираюсь возвращаться с пустыми руками. Предложи мне что-нибудь, чтобы возместить мои потери, и я подумаю о том, чтобы сохранить твою чёрную шкуру в относительной целости. Откажешь — и я разнесу эту планету к чертям собачьим!
Капитан снова дёрнул его за шевелюру, и Катэ невольно взвизгнул. Вдруг дверь в убежище распахнулась, и Голубчик отважно бросился на Злоя с рыком — пусть и не слишком впечатляющим. Другие пираты тут же навели на щенкена оружие, но Злой скомандовал им ждать. А сам, отпустив Катэ, ухватил злобно тявкающего Голубчика за шкирку и поднял в воздух.
— Это ещё что за уродец? — пренебрежительно спросил он.
— Я страшный шаман! — грозно оскалился Голубчик, безуспешно пытаясь дотянуться до пирата острыми когтями. — Убирайся, или я нашлю на тебя злых духов!
— А, тот синюшный псих из рекламы? — поморщился Злой. — Пристрелите его, чтоб не мучился.
— Нет!.. Прошу, не убивайте его, — взмолился Катэ. — Это всего лишь мой… питомец. Щенкен Голубчик. Он впервые видит пиратов.
— Я видел этих псин по пути сюда, но синих среди них не было. Зачем ты его выкрасил? — усмехнулся капитан, вертя в руке притихшего щенкена.
— Это… его натуральный окрас. Он единственный такой. — Тут Катэ пришла идея, и он бегло посмотрел в глаза перепуганному Голубчику. — Я потому и взял его к себе. Ведь он — самое ценное, что осталось на этой планете.
— Правда? — заинтересовался пират, рассматривая находку.
— Да-да! Куда дороже, чем все его собратья, вместе взятые! Даже в пересчёте на протеиновый изолят…
— Врёшь, поди? Что в нём ценного? Отвечай!
— Видите ли, на Фелоде есть древняя легенда о Небесном Вестнике, который приносит невероятную удачу и несметное богатство. Всего лишь выдумки, но мой народ очень суеверен. Я собирался продать его на родине. Самые состоятельные фелодцы будут рады сразиться на аукционах за живого Вестника для своей коллекции…
— Эй, Кошатина, это правда? — Злой искоса взглянул на одного из сопровождающих.
Тот снял шлем, под которым оказалась тёмно-зелёная морда фелодки с чёрной, как смоль, шевелюрой. Глаза Катэ окрасились в зелёный на добрые пять секунд, а сердце панически билось в груди. Хоть он и сказал правду насчёт Вестника, но вот масштабы потенциальной выручки… слегка преукрасил.
— Похоже на то, капитан, — подтвердила «Кошатина». — На Фелоде и шага не ступить, чтобы не споткнуться о древние статуи Небесного Вестника.
— А что он такое, этот Вестник? — спросил пират, внимательно рассматривая Голубчика.
— Ну, это такой голубенький фелодский… карлик, — задумчиво пояснила пиратка. — Вообще, этот малец и правда на него похож. Думаю, за него получится выручить даже больше, чем мы рассчитывали добыть с этого рейда. Но если он тебе не нужен, отдай его мне. Я непременно найду с ним… общий язык, — хищно ухмыльнулась она, глядя на Голубчика.
