Текст книги "Серое сердце (СИ)"

Автор книги: Хеллфайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Глава первая ==========

Ещё никогда в жизни сердце Октавии Мелоди не билось с такой скоростью, как сейчас. Сильнейшее волнение иссушило горло юной пони, передние копыта подрагивали, задние ноги подгибались, а пушистый чёрный хвост, гордость кобылки, повис какой-то безвольной тряпкой. Полупрозрачное розовое платье, в которое её обрядили служанки, уже не казалось Октавии такой уж прекрасной одеждой, заколка-стрекоза в густой гриве нисколько её теперь не радовала, хрустальные накопытники как будто бы были подобраны не по размеру, галстук-бабочка стягивала горло. Единственное, что сейчас могло успокоить пони – это её виолончель, старая, побитая и растрескавшаяся виолончель, игрой на которой она добывала себе пропитание и крышу над головой, скитаясь по улицам различных городов и поселений Эквистрайна. Но и её у неё отобрали, дав взамен очень хорошую, новую, но такую чужую скрипку… Да, Октавия умела играть и на таком инструменте, к тому же, скрипка больше подходила для сегодняшнего выступления, но всё-таки виолончель была для Октавии чем-то большим, чем просто средством добыть себе пару битов или снискать сочувствие у не слишком бедных пони, способных дать ей приют на ночь. Вместе со своей верной виолончелью Октавия обошла весь Эквистрайн, побывав как в самых захудалых городах, так и в таких центрах жизни, как промышленный Мэйнхеттен, привольный Клаудсдейл, славный Кантерлот, богатая Кристаллия и процветающий Понивилль.

Именно в далёком Понивилле на оборванку в мешковатых лохмотьях и обратила внимание капитан Королевской Стражи Твайлайт Спаркл, а после этого отряд гвардейцев под предводительством её брата пустился на поиски земной пони. Когда белый единорог в золотых доспехах предложил ей сыграть для короля Сомбры, нищенка не сразу поверила своей удаче. Ведь она всегда считала себя обычной пони, пусть и несколько более умелой, чем другие уличные музыканты. А потом загордившаяся Октавия проговорилась, что ничуть не хуже умеет играть и на скрипке. И Шайнинг Армор, тот самый единорог, брат Твайлайт и наиболее приближенный к королю пони, заявил, что Сомбре скрипка больше придётся по душе. Октавия не возражала, желание короля – закон. А сейчас она с каждой секундой всё больше раскаивалась в том, что проболталась о своих талантах и отдала виолончель. Скрипка для неё была… Чужой, точнее слова не подобрать. Она не принадлежала Октавии и та не знала, удастся ли ей сыграть на ней так, как требуется. А ведь если королю не придётся по вкусу её игра, то тогда бедной голове Октавии Мелоди больше не придётся думать о том, где раздобыть пищу на следующий день. И вообще не придётся ни о чём думать, потому что голова без тела мыслить не может!.. С другой стороны, если королю понравится её игра, то тогда она получит щедрое вознаграждение, а может… Может, её заметят собравшиеся джентльпони и пригласят сыграть уже для себя любимых – и за звонкие биты? Это было бы просто замечательно… Тогда она сможет купить себе небольшой домик где-нибудь в Южной Пустыне, и зажить в своё удовольствие…

Её мысли нарушил дробный стук копыт. Мимо Октавии в который раз пробежала белоснежная синегривая единорожка в огромных розовых очках. Вдруг она развернулась, за один прыжок подскочила к пони и, поднявшись на задние ноги, принялась поправлять галстук-бабочку на шее кобылки. При этом с её аккуратной мордашки не сходила измученная улыбка.

– Ты готова? – тихо спросила она.

– Я готова, – кивнула в ответ немного ошарашенная Октавия. – Простите, вы ведь отвечаете за сегодняшний бал, не так ли? Позвольте спросить, когда начинаем, мисс…

– Винил Скрэтч, главный круп музыкального мира, – ещё шире улыбнулась кобылка. – У нас всего семь минут до открытия дверей и десять минут до прихода короля. Так, вот с галстуком разобрались… Пить не хочешь? Голова не кружится, не тошнит? В туалет пойдёшь? Время ещё есть!

Октавия смущённо отвела глаза.

– Воды бы, если можно…

– Сию секунду будет, – неожиданно переменила Винил тон на официально-деловой и отпрыгнула назад, ловко приземлившись на все четыре копыта. Вытянув левую переднюю ногу, она чуть согнула копытце, подзывая к себе жеребца-единорога из прислуги.

– Принесите ей воды, да побыстрее! Эй, Гроз, морковь тебе в рот! – пегас, монтировавший под потолком что-то вроде небольшого прожектора, испуганно дёрнулся. – Ты что делаешь? Лучи должны попадать в кристаллы на потолке, а не бить в глаза наших гостей! Перекручивай установку! Милли, ну кто так работает с дисками? Протрёшь! Мне что, всё нужно перепроверять?

Взбаламученная Винил убежала, а Октавия получила от единорога окутанный зеленоватой аурой стакан чистой – и самое главное! – холодной воды. Осушив его маленькими глоточками, Октавия кивнула в благодарность, отдала стакан и пони тут же помчался по своим делам. Его спешка вполне понятна – к приходу гостей всё должно быть в идеальном порядке! А времени-то действительно не так много, пусть и казалось, что минуты тянулись невыносимо медленно. Октавия погладила скрипку и, пока никто не видел, поцеловала её.

– Не подведи меня, – попросила она.

Вот уже прекратили беспорядочно бегать слуги, выстроились вдоль стен жеребцы и кобылы-единороги с подносами, на которых разложена лёгкая закуска и стояли пирамидки из бокалов с шампанским, вот серый молодой дракон с красными гребнями от шеи до хвоста прошёл вдоль столов, проверяя в последний раз, хватает ли угощения. Винил заняла своё место в дальнем углу тронного зала, озабоченно бросая взгляд то на музыкальные колонки, то на Октавию – когда король появится, она должна будет исполнить всего две мелодии, а затем единорожка включит свою музыку и Октавия сможет получить гонорар и уйти. Музыку для приветствия гостей и одну мелодию для первого танца… Только вот сейчас музыка превращалась в длинную дорогу, способную привести Октавию как к славе, так и к незамысловатой смерти на гильотине. Или где похуже. Хотя, если Сомбра будет в настроении, то он может просто на несколько месяцев обратить провинившегося в камень… Приятного мало, но ведь это лучше, чем гибель? Наверное…

Признаться, о тирании и жестокости короля ходили легенды. Говорят, давным-давно он сговорился с правительницами Эквестрии, точнее с одной из правительниц, принцессой Луной. С её помощью король одолел вторую принцессу, Селестию, и обратил её в свою служанку. Луна же получила под свою власть половину Эквистрайна, только вот она также служит Сомбре, как и любой другой пони на этой земле… Получивший под свою власть новую территорию, Сомбра собрал огромную армию и ходил с завоевательными походами на юг, запад и восток, брал целые страны и расширял свою империю, не гнушаясь убийствами и вынесением смертных приговоров. Он три раза был женат, имел шестерых жеребят, но все они вместе с матерями были расселены по Эквистрайну и, хотя жили в полном достатке, отец почти никогда не навещал их. Но при всём этом всё же Сомбра был великим королём, заботящимся о своём народе – да, на свете живут очень богатые и очень бедные пони, но их достаточно мало по сравнению с общим числом жителей Эквистрайна… К порабощённым народам Сомбра относился, как к своему собственному. Шедших ему навстречу правителей осыпал золотом и старался не слишком преуменьшать их власть. И всегда с уважением относился к поверженному врагу…

– Итак, мы начинаем! – вдруг услышала Октавия, и все посторонние мысли сами собой выветрились из её головы. – Поприветствуем наших гостей, ребята! Октавия, начинайте!

Как во сне пони медленно подняла ножку со смычком и провела по струнам. Спокойная и приятная мелодия встретила входивших пони – жеребцов и кобыл различных видов, одетых в костюмы и роскошные платья, блиставшие золотом и драгоценными камнями. Они попарно расходились по бальному залу и немедленно официанты плавно заскользили между них, раздавая закуски и напитки. Винил подмигнула Октавии и едва та опустила смычок, закончив первое исполнение, Винил включила достаточно сильную и громкую музыку, на вкус Октавии совершенно неуместную сейчас: бой барабанов и визг гитары смешались с жалобными всхлипами скрипки и какого-то духового инструмента. Впрочем, кажется, гостям это издевательство над классикой пришлось по вкусу. Октавии же ничего не оставалось делать, кроме как стоять и прижимать ушки, когда музыкальная агония достигала своего пика. Но вот эта ужасная музыка стала угасать, зато её сменили фанфары. Двери, ведущие из бального в тронный зал, беззвучно распахнулись и тут же всё замерло. Октавия видела, как ахнула белоснежная единорожка представительного вида, стоящая рядом с ней, как радужногривая пегаска в золотых доспехах взвилась к потолку, а у Винил очки полезли на лоб: на самом деле, она просто подняла их магией, но сути это не меняло. Слуги и гости склонились в поклоне, лишь немногие остались стоять, поражённые видом Сомбры.

Король был великолепен. Сомбра появился в новом доспехе: грудная пластина белая с чёрным обрамлением, боковые пластины иссиня-чёрные, но с двумя красными полосами, шейная пластина тоже чёрная. На ногах – высокие чёрные накопытники с серебряной подошвой, на голове у короля изысканной работы полушлем с прорезью для его искривлённого рога и гривы. Сама грива жеребца была аккуратно уложена, серая шерсть ослепительно блестела, хвост же распущен и увит шёлковыми лентами ярко-красного цвета. Октавии не раз приходилось слушать россказни про гриву и хвост короля Сомбры, будто бы они состоят из чёрного дыма – ничего подобного. Да, необыкновенно чёрные, но в целом самые обыкновенные грива и хвост. А вот про глаза слухи верны…

Глубокие красные глаза короля окружены едва видимой зеленоватой аурой и их спокойный взгляд словно бы пронзает пони насквозь. В них не читалось ярости, злобы, любви, удивления или торжества – в них сверкали иные чувства, недоступные пониманию простых пони. Октавия была так зачарована его взглядом, что забыла начать исполнение, хотя трубы давно стихли и король уже сделал первые шаги. Винил махала ей передними копытами и только когда белоснежная единорожка уже отчаялась привлечь её внимание, Октавия вдруг вспомнила о своей задаче, и скрипка вновь зазвучала. Сомбра чуть улыбнулся, когда звуки сильной, но мелодичной музыки достигли его ушей. Он смерил взглядом кобылку и Октавия заметила, что он явно заинтересован ею.

Вдруг он повернулся назад и протянул копыто. На его чёрный накопытник лёг золотой – и в бальный зал прошла молодая белоснежная кобылка-единорожка с розовой гривой и розовым хвостом, одетая в прекрасное сине-бело-золотое платье, видеть подобное которому Октавии никогда в жизни не приходилось. Сияя светом солнца и далёких звёзд, эта пони поднялась на задние ножки и вместе с королём, также вставшим на два копыта, закружилась в медленном танце. К ним немедленно присоединились и пары других пони, кружась под музыку Октавии. Вот Сомбра опустился вновь на четыре копыта, грациозно прошёл мимо единорожки и опять поднялся на обе ноги; она в свою очередь обошла его и также встала. Вновь они закружились – гости повторяли движения этой пары. Рог Сомбры при этом засиял ярко-зеленоватым светом, и его магия взметнулась к самому потолку, наполнив зал таким сказочным сиянием, что Октавия даже допустила небольшую фальшь, к счастью, никем не замеченную.

Взяв себя в копыта, кобылка прикрыла глаза – так было гораздо, гораздо лучше. Бального зала не существовало, не было гостей и самого короля. Пони погрузилась в звучание скрипки и этот океан музыки, захвативший её, разлился по всему залу, лаская слух и радуя сердца всех гостей. Даже Сомбра бросал на земную пони удивлённые взгляды, совершенно сбившись с ритма. Да и его партнёрша уже не продолжала танца. Винил Скрэтч, до этого момента больше следившая за движениями знаменитых особ, устремила свой взгляд на земнопони и в третий раз за сегодняшний день подняла очки. Октавия играла так, как играла лишь один раз в жизни – когда видела измученную, но такую счастливую улыбку умирающей матери… Только сейчас на глазах юной кобылки не выступали слёзы, и всё же её сердце вдруг ослабило своё биение и даже как будто замерло… Всё остановилось. Пони смотрели на неё, некоторые особо удивлённые дёргали ушами, не понимая, как обычная музыка может так ласкать их слух. Мелодия вызывала самые тёплые воспоминания у каждого, кто её слышал.

Наконец, музыка стихла. Октавия открыла глаза – пони расходились, обсуждая только что услышанное. Она закончила свою работу и может идти за деньгами… Вздохнув, пони уже хотела сойти со своего помоста, но в этот момент сам король Сомбра подошёл к ней и с улыбкой протянул копыто. Октавия с трепетом приняла его и сошла на пол.

– Я положительно вами восхищён, – сказал король, демонстрируя ей свои острые клыки. – Вы отлично играли, мисс…

– Октавия. Октавия Мелоди, господин.

Сомбра чуть прищурился, рассматривая её.

– Октавия Мелоди? Я не слышал о вас. Думается, вы известны лишь в узком кругу пони?

– Можно сказать и так, – Октавия и сама чуть улыбнулась. – Я вовсе не профессиональная скрипачка, господин… Я простая бродяжка, и уличная музыкантка. Ваши стражи услышали мою игру на улице и пригласили меня играть для вас.

– Неужели? – сощурился Сомбра. – Вы играли недурно для непрофессионала. А где вы живёте, позвольте узнать?

– В вашем королевстве, господин.

– И где конкретно?

Октавия опустила глаза и сложила копытца за спиной. Но король ждал ответа, и лгать ему она не собиралась.

– Везде, где мне дадут крышу над головой и чашку горячего чая, господин.

Сомбра бросил взгляд на гостей.

– Мы оставим вас ненадолго, – небрежно бросил он и вновь обернулся к Октавии. – Идите за мной.

– А… Скрипка?

Рог Сомбры окутало зелёное свечение и он поднял скрипку в воздух. Белая единорожка тоже использовала магию и приняла инструмент, прижав его к своему боку.

– Спасибо, – проговорила Октавия, опустившись на все четыре копыта. Как же было приятно на них встать! Всё-таки вертикальное положение – не лучшее для пони.

Вместе с розовогривой единорожкой и королём она покинула бальный зал и, пройдя по узкому коридору, оказалась в тронном. Здесь Октавия оживлённо крутила головой. О, это было удивительно красивое место! Пол в тронном зале выложен небесно-голубыми треугольниками; в синие стены вкраплены ромбовидные кристаллы самых различных цветов, испускающие яркое свечение; огромные люстры под потолком лили свет десятков ламп. В самом дальнем конце зала поднимался огромный золотой трон, спинка и ножки которого украшены драгоценными камнями. Октавия даже приблизительно не могла представить себе его стоимость. Ещё одна ценнейшая вещь в зале – длинный стол из крепкого Кантерлотского дуба, возле которого стоят выкрашенные под цвет золота стулья с мягкой обивкой. Впрочем, стол и стулья почти не вызвали у Октавии восхищения – её взгляд приковала к себе противоположная стена, возле которой стояла группа искусно выполненных статуй.

Их было семеро. Представители различных рас Эквистрайна. Единорог, отлитый из золота, пегас, выполненный из серебра, бронзовый земнопони, вырубленный из рубина фестрал, алмазный кристальный пони, созданный из металла единорог, чрезвычайно похожий на Сомбру – Октавия знала, как называется эта раса, умбры – и изумрудный аликорн. Все пони были в металлических доспехах, к бокам прикреплены острые мечи и копья.

– Эта коллекция ещё будет расширяться, – заметил взгляд кобылки Сомбра. – Скоро мы добавим сюда статую зебры. Когда армия Зебраники будет разгромлена и она подчинится мне!

– Это настоящие пони?

– Нет. Обращённых в камень я держу на нижнем уровне!!! – и, неизвестно почему, Сомбра расхохотался, но не зловещим смехом, а искренне-радостным.

– Всё это сказки, мисс Октавия, – сказала розовогривая единорожка. – Господин Сомбра никогда и никого не обращал в камень и не заключал в кристальную тюрьму. Максимум – отсылал в настоящую темницу. И то лишь самых строптивых.

В дальнем конце зала, уже за троном, находилась винтовая лестница – к счастью, обычная лестница с каменными ступенями и деревянными перилами, уходившая где-то метров на семь выше, на второй этаж. Слева и справа от лестницы находились двери, такие широкие, что через них с лёгкостью могла проехать телега, запряжённая тремя крупными жеребцами.

– Левая дверь ведёт на кухню, – лениво заявил Сомбра. – Правая – в комнаты слуг. Верхняя – в мои личные покои, библиотеку, комнаты стражей… – он даже зевнул. – Но право подняться по лестнице ещё нужно заслужить. Пока же я выделю для вас комнату среди слуг. Надеюсь, вас это не оскорбит?

– Вы… Вы выделили мне комнату? – удивилась кобылка и немедленно склонила голову. – О, господин, благодарю вас…

Сомбра довольно оскалился.

– Да. Сейчас уже поздно, и я разрешаю вам переночевать у меня. Завтра утром мы обсудим с вами ваше будущее. Селестия, будь добра, проводи мисс Октавию и возвращайся в бальный зал. Я отправлюсь к гостям. Не стоит заставлять их долго ждать.

– Да, владыка, – поклонилась и розовогривая.

Октавия не знала, что покоробило её в словах Сомбры. Лишь когда король развернулся и цокнул накопытниками, собираясь уйти, она поняла, что именно. “Обсудим ваше будущее”. Он же так сказал! И что же он придумал? Может, предложит ей играть для него? Вот было бы здорово…

На имя кобылки Октавия не обратила ни малейшего внимания. Она и так знала, кто перед ней. Конечно же, платье было отлично сшито, но оно всё же не могло скрыть выпирающих крыльев аликорна. И этот взгляд… Октавия слышала рассказы о том, что взгляд Селестии был способен вселять в души пони смелость и силу, что от него теплеет на сердце – и это была истинная правда. Именно таким взглядом и обладала розовогривая. Она кивнула Октавии, повыше подняла скрипку и прошла в двери, открыв их своей магией. Пони последовала за ней.

Они прошли недлинный коридор, на полу которого лежал удивительно приятный ворсистый ковёр. Слева и справа в стенах находились двери; одну из них Селестия открыла, отдала Октавии скрипку, пожелала спокойной ночи и вышла.

Пони осмотрелась по сторонам. Эта комната была под стать всему дворцу! Пол выложен багровыми плитами, стены ярко-вишнёвого цвета, на единственном окне красные занавески. Под потолком, стоило нажать копытом на выключатель, зажглась лампа, выполненная под стиль средневековой и с осветительными кристаллами вместо свечей. Рядом с окном стоял крепкий чёрный стол с гнутыми ножками, перед ним – стул, обыкновенный деревянный стул. И ещё в комнате была кровать… Поистине огромная кровать, на которой с лёгкостью уместятся пять кобылок с комплекцией Октавии, да и ещё место останется. Тончайшая простыня, мягкое, но чрезвычайно лёгкое одеяло, две подушки, каждая из которых как средний матрас… Октавия и не представляла себе, что такие кровати могут существовать в природе. Более ничего примечательного в комнате не было, ну разве что на столе лежал уже кем-то принесённый футляр для скрипки. И кем, интересно? Неужели Сомбра заранее знал о ней… Ну конечно же знал! Конечно же! Стражи рассказали ему и даже наверняка показали фотографию! Да и что, столь мощному магу трудно вызвать из памяти слуг мысленный образ? Ну и ладно, узнал и узнал.

Октавия села за стол и вложила скрипку в футляр. Мысли её путались, но одно радовало пони – свою работу она выполнила как полагается. Может, поэтому Сомбра её и пригласил, оказывая этим честь? Кто знает мысли короля? Только королева, но ведь у него королевы нет… Она широко зевнула, прикрывая ротик копытцем. Всё же день у неё был не из лёгких…

Сон всё сильнее завладевал ею. Октавия сняла с шеи галстук-бабочку и положила её на стол. Сняла платье, после чего аккуратно сложила его на стуле. Позёвывая, пони распустила гриву, легла на кровать и тут же заснула. Она даже не подозревала, что завтрашний день изменит её жизнь навсегда…

*

Празднование закончилось целый час назад, и в замке наконец-то воцарились тишина и покой. Бывшая правительница Эквестрии, а ныне служанка Сомбры, Селестия, стояла у окна в личных покоях короля и смотрела в ночное небо, по которому уже начал двигаться сияющий диск луны. Сложно было сказать, какие мысли сейчас одолевали эту пони. Может, она думала о своей участи, или о сестре, такой далёкой, но всё же такой родной…

Кобылица сняла с себя платье и при слабом свете ночного спутника можно было разглядеть пёрышки её огромных крыльев – а также страшные шрамы на месте исчезнувших навсегда кьютимарок. Королю незачем было убивать её, обращать в камень или делать ещё что-либо. Селестия продолжала управлять светилами, но даже всех её магических сил не хватило бы, чтобы справиться с Сомброй и Луной. Она смирилась с поражением и была не опаснее любой другой пони. Но в этот час Селестия чувствовала, как странная сила охватывает её, пробегая от кончиков перьев до кончика хвоста.

– Зачем тебе нужна эта пони? – вдруг спросила она.

Лежавший в роскошной кровати Сомбра неотрывно смотрел на аликорна и по его морде казалось, что он ждёт этого вопроса, но всё же жеребец вдруг дёрнулся. Селестия обернулась к нему и смотрела таким взглядом, каким уже давно не позволяла себе глядеть на могучего короля. Но ведь бунт от неё был не то что невозможен – нереален в принципе! Стараясь скрыть тревогу, он перевернулся на спину и несколько секунд разглядывал потолок, после чего вновь развернулся к кобылице. Решительность в её глазах угасла, но она ждала ответа.

– Зачем? – оскалился криворогий единорог. – Ну, если просто отвечать – я хочу с ней поиграть. У меня ещё не было столь талантливых земнопони, ты же знаешь мои вкусы… Думаю, роль игрушки эта нищенка примет с радостью. Не нужно будет никаких усилий, чтобы эта кобылка оказалась в моей власти.

– Зря ты так думаешь, – усмехнулась Селестия. – Я чувствую, что у Октавии достаточно смелости, чтобы дать тебе отпор.

– О, но в этом случае ей придётся познакомиться со мной в гневе. А я помню, что даже ты старалась избежать такого знакомства.

– Меня просто бесила твоя манера рычать через слово и рас-с-с-стягивать букву “с”.

Сомбра нахмурился.

– Не забывай, что я великодушно оставил тебе жизнь и относительную свободу! Если ты не будешь ценить столь щедрый дар, – в его глазах заблестел угрожающий огонь. – Тебе придётся испытать всю мою злобу!

– Меня это никогда не пугало, – храбро ответила Селестия и взмахнула хвостом. – И уж тем более я никогда не боялась тебя.

– Ха-ха, я оценил эту шутку!

Эту фразу Сомбра произнёс бесчувственным голосом, но внутри у него всё закипело от ярости, которая в тот же миг вырвалась наружу. Селестия громко закричала, когда зелёные молнии охватили её тело, причиняя боль каждой клеточке, от крупа до мордочки. Слёзы брызнули из её глаз – кобылица вытянулась и рухнула на пол. Сомбра прекратил испускать магию, и его покои наполнились зловонием жжёной шерсти. Дело было сделано – он вновь сломал её, так же, как и давным-давно.

– И я надеюсь, что больше от тебя подобной “шутки” не услышу, – закончил единорог, наблюдая за тем, как кобылица поднимается на подрагивающие ноги. – Не смей спорить со мной. Ясно? – наконец-то вставшая Селестия ничего не ответила, и Сомбра добавил в свой голос силы. – Тебе всё ясно?!!

– Да, повелитель.

Король фыркнул. “Повелитель”.

– Так ты будешь меня слушаться?

– Да, повелитель, – склонила голову пони. – Я полностью в вашей власти.

– И не смей мне перечить. Никогда!

– Конечно, повелитель. Ваша воля для меня закон.

Сомбра довольно зажмурился и вдруг зашёлся мерзким частым смехом. Он вновь одержал победу над великой Селестией!

А Селестия в свою очередь втайне посмеивалась над королём. Да, ей было больно и страшно. Но злоба Сомбры веселила её. Воля белого аликорна собралась в единое копыто, и королю нужно было применить что-то большее, чтобы сломать её снова.

– Спокойной ночи, ваше высочество, – сказала она, пройдя к двери. Сомбра промолчал.

Открыв дверь своей магией, кобылица вышла в тёмный коридор и пошла в свою небольшую комнатушку, также находившуюся на втором этаже. Кивнув стражам-единорогам, она вошла в свои покои, легла на скрипучую старую кровать и задумалась. Мысли её витали по разным направлениям, но всё же так или иначе возвращались к одной – что-то изменилось в её сердце и это изменение создала музыка Октавии.

– В ней много силы, – прошептала кобылица сама себе. – Посмотрим, как ты справишься с нею, Сомбра…

Селестия перевернулась на бок, аккуратно расправив крыло. Завтра ей предстоит тяжёлый день. Она расскажет Октавии все планы Сомбры и, может быть, с её помощью этой пони удастся преодолеть всё, что приготовил для неё король Эквистрайна!

========== Глава вторая ==========

Октавия открыла глаза. Ничего себе! Уже наступило пусть и раннее, но всё же утро – сквозь занавески пробивались лучи восходящего солнца. Октавия сладко зевнула, потянулась и осторожно спустила передние копытца с кровати. Вновь вытянувшись, она встала на все четыре копыта и поцокала к окну.

Только теперь, смотря через тонкое оконное стекло на залитый солнцем сад, Октавия вдруг до конца осознала, где она находится и по какой причине. Эйфория вчерашнего выступления отступала, вместо неё приходило осознание действительности. Конечно, она хорошо играет – и возможно, что Сомбра просто предложит ей развлекать его вечерами. Но и это не отменяет теневой составляющей его предложения. У Сомбры всегда было много кобылок… И навряд ли он как-то особо выделит Октавию. А с другой стороны, что она может? Бежать? Глупо. У Сомбры армия из земнопони, пегасов, единорогов и фестралов, они её легко разыщут, да и куда бежать? Ни семьи, ни друзей у пони не было. А перечить королю Октавия просто не осмелилась бы. Значит, придётся покориться судьбе и надеяться, что король просто хочет слушать её музыку, а не… Эм… Целовать её.

Наконец, Октавия вздохнула и направилась к двери. В конце концов, стоило поблагодарить короля за его доброту. И узнать, что ему нужно. Кобылка оглянулась, ещё раз осматривая комнату – как было бы хорошо ещё хотя бы ночь также спокойно поспать! – и отворила дверь.

– Ой!

За дверью стояла молодая пони в форме служанки и аккуратных накопытниках. Её Октавия случайно ударила дверью.

– Простите, – извинилась пони. – Я не знала, что за дверью кто-то есть.

– А я знала, что ты выйдешь. Так что обе виноваты, – ответила служанка. – Ты ведь Октавия Мелоди, которая вчера наполнила музыкой весь наш замок?

– Ну… Да.

– Король ждёт тебя в тронном зале для совместного завтрака. Я уже шла тебя будить, а ты сама встала.

– Да-да, я встала… Так я пойду?

Пони кивнула. Октавия обошла её и поспешила к двери, ведущей в тронный зал. Приоткрыв её копытцем, она огляделась по сторонам и открыла во всю ширь. Но от увиденного кобылка не смогла и шага сделать, и застыла в дверях.

Король Сомбра, одетый в обычный серебристый доспех и с короной на голове восседал за уже видимым Октавией длинным столом, уставленном различными яствами в соответствии с размахом и роскошью правителя Эквистрайна. Октавия даже не могла представить во сне столько разнообразной еды сразу. Чего только не было на том столе! Салаты, фрукты, варёные и тушёные овощи, мучные изделия от белоснежных булок до пирогов, и всё это на серебряной посуде. Из напитков – чай и кофе, а также кубок красного вина, впрочем, предложенный лишь Сомбре. По левое копыто от него сидела одетая в новое зелёное платье Селестия, и нарезала себе грушу. По правое копыто находился Шайнинг Армор, снявший свои боевые латы. Белоснежный единорог явно пользовался у короля расположением – в бокале у пони плескалось вино. Из четырёх превосходных кресел осталось одно-единственное – напротив короля, на противоположном ему конце стола.

– Присаживайтесь, мисс Мелоди, – с улыбкой сказал Сомбра. – Вам салат или сразу чай?

Октавия растерялась. Она знала кое-что об этикете, но этикет за столом у короля особый, более сложный. И как же ответить на такой вопрос?

– Я… Я… – земнопони замялась. – Только чай, повелитель, если можно.

– Только чай? Не думаю, что вы будете в состоянии держать скрипку, если вам наливать только чаю, – оскалился король. – Мистер Армор, будьте так добры…

Рог единорога вспыхнул голубоватой магией и тут же на тарелку Октавии опустился порядочный кусок шоколадного торта с настоящей клубникой. Селестия тоже использовала магию, перенеся для пони кружку горячего чёрного чая. Какое внимание! Октавия со смущённой улыбкой села на стул, просунув хвостик между спинкой и сидением, и вытянув задние ноги почти до пола. Постаравшись успокоиться, она взяла в копытце вилку и взяла себе кусочек тортика. Сомбра смотрел на неё чуть насмешливым взглядом, и пони чувствовала себя крайне неуютно, но всё же отправила кусочек в рот. По вкусу торт был выше всяких похвал.

– Вам нравится? – поинтересовался Сомбра. – Мой повар долго трудился над его приготовлением.

– Очень, очень вкусно! – восторженно ответила Октавия, решив, что хватит играть в этикет. – Огромное ему спасибо.

– Тогда уж не “ему”, а “ей”. Мой повар – кобылка. И да, Пинки Пай всегда удаются сладости, – он вздохнул. – А вот тушить капусту она явно не умеет…

Он вдруг рассмеялся, однако ни Армор, ни Селестия его не поддержали. Октавия тактично хихикнула, но увидев, что реакции от ближайших к Сомбре пони нет, тоже замолчала. Король тем временем отсмеялся и приложился к вину.

– Как так вышло, что такая пони, как вы, оказалась на улице? – спросил Шайнинг.

– Это печальная история.

– Расскажите.

Октавия положила вилку на тарелку. От воспоминаний даже шоколадный торт приобрёл горький вкус.

– Своего отца я не знала. Мама говорила, что он оставил нас, когда я была ещё маленьким жеребёнком, – начала она. – Мы жили на краю Понивилля у одного очень хорошего пони. Мама работала уборщицей в больнице, я ходила в школу – всё было хорошо… До поры. А однажды зимой мама сильно заболела. Она несколько дней провела дома, пытаясь лечиться, потом её повезли в больницу… Я не знаю, врачи ли допустили какую ошибку, или болезнь развилась так, что её уже нельзя было остановить. Но мама умерла… Умерла под звуки моей музыки, как она меня когда-то попросила.

Октавия замолчала, пытаясь совладать со своими чувствами. Реакция её слушателей была разнообразной. Сомбра не сменил каменного выражения морды, спокойно доедая свой салат. Ему было малоинтересно прошлое какой-то бродяжки, гораздо больше королю нравилось настоящее. Шайнинг Армор бесцельно тыкал вилкой в тарелку, причём магическое поле, окутавшее прибор, было уже не синим, а бледно-голубым. Взгляд его был туманным. Селестия опечалилась. Октавия решилась продолжить.

Назад к карточке книги "Серое сердце (СИ)"