Текст книги "Daddy issues (ЛП)"

Автор книги: harryshickey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Вверх, вверх, его губы двигались все выше и выше, пока не достигли ее нижних. Его язык исследовал ее, ища наиболее чувствительные места, в то время как его пальцы снова погрузились в нее.

Аделаида задохнулась, когда его язык прижался к ней. Он нашел это, ее слабое место.

Все ее тело было живым в этом удовольствии и она сжала ноги вместе. Ей захотелось закричать, но она закрыла рот одной рукой, а другая запуталась в его кудрях. Каждая частица ее тела пела, когда его пальцы входили и выходили, а гроза в ее животе все продолжала и продолжала нарастать, пока она не смогла больше выносить и отпустила ее. Волна за волной удовольствия прокатывалось по ее телу, и все, что она могла видеть – это красная пелена перед глазами. Аделаида вздохнула и он отстранился от нее.

– Я же говорил, что я хорош в этом. – Сказал Гарри и поцеловал ее в макушку.

Ее рука снова находилась в его руке и их лица сияли, когда они покидали музей в тот день. Люди, которые проходили мимо них, никогда не смогли бы догадаться почему, их секрет оставался только между ними. Но когда они спустились по ступеням и вышли на полуденное солнце, Аделаида согнулась от смеха и Гарри спросил ее, что же было смешного, на что она ответила:

– Я забыла свое нижнее белье внутри. – И он не смог удержаться и рассмеялся вместе с ней.

========== 2.1 ==========

Терри проработал в музее тридцать семь лет и ни разу не пожаловался. Он был женат, имел двое детей и на подходе был даже внук. Но именно в этот день у него болела спина и вспотел лоб. Он держал швабру в мозолистых руках и выругался себе под нос. Какие-то дети-идиоты разбросали персики по лестнице музея и теперь по ней ползали муравьи, неся кусочки спелых фруктов к себе в муравейник.

– Проклятые дети. – Он выругался и продолжил мыть полы.

Терри продолжал перемещаться из помещения в помещение, оставляя полы блестящими и чистыми, как всегда. Мужчина постоянно гордился тем, что мог отмыть их до такого состояния, что они так сильно сверкали. Многие до него пытались сделать тоже самое, но он, казалось, был первым, кому удавалось сделать их такими сияющими. Персики на лестнице были уже забыты и он приствистывал, когда работал.

Наконец он остановился перед своей любимой картиной. Балерина. Терри не знал почему, но он всегда чувствовал особую связь с ней. Ему нравилось, как девушка уравновешивала весь свой вес всего на кончике пальца, точно так же, как он мог уравновешивать всю свою жизнь на этой работе.

– Здравствуй, старый друг. – Поздоровался мужчина с картиной, снимая шляпу и склонив перед ней голову. – Вот мы снова здесь, балансируя на цыпочках. Сколько времени уже прошло? Почти сорок лет? По крайней мере, для меня. А сколько же времени прошло для тебя? Сто? Боже, ты, наверное, устала. – Он держал швабру, когда говорил.

– Знаешь, я хочу пообещать тебе кое-что сегодня. Я хочу пообещать тебе, что однажды я пойду на Королевский балет в Лондоне и посмотрю, как ты танцуешь, и тогда, ты, наконец, сможешь расслабиться. Я обещаю.

Убирая полы в комнате, он все ближе и ближе подходил к бархатным портьерам. Они были старыми и пыльными, и уборщик просил убрать их отсюда бесчисленное количество раз, но менеджер всегда отклонял его просьбу.

Терри отодвинул их в сторону и поприветствовал статую:

– Добрый вечер, Афродита. – Сказал он и вытер пол и скамью перед ней. Ему всегда приходилось наклоняться, чтобы помыть пол шваброй под ней и этот раз не был исключением. Но на самом то деле, именно в этот раз было исключение, потому что когда он вытащил швабру, то вместе с ней показалось и кое-что другое.

Сначала это выглядело, как кусок ткани, может быть, носовой платок, на первый взгляд. Но затем Терри поднял его и увидел, что это было что-то совершенно другое. Он рассмеялся, а позже в тот же день подал в отставку.

Две недели спустя мужчина отвез свою жену в Лондон, чтобы посмотреть «Королевский балет», потому что то, что он нашел, было последней каплей. Вместе с этим куском ткани, Терри нашел в себе мужество, чтобы встать на обе ноги и уйти.

Потому что это было светло-голубое кружевное белье девушки, которая заснула на диване, а ее пальцы были переплетены с пальцами юноши, и именно он и снял с нее его. Но их руки были спрятаны под одеялом, потому что никто не мог знать этого и никто никогда бы не узнал.

========== 2.2 ==========

Она прыгала с ноги на ногу, загружая посуду в посудомоечную машину. Пол был холоднее, чем она ожидала и теперь сожалела, что не надела носки. На самом деле, Аделаида почти начала жалеть, что не надела штаны тоже, но продолжала танцевать на кухне в свете полуденного солнца.

– Блять. – Слово вырвалось из ее пухлых губ, когда тарелка выскользнула из ее пальцев и упала в раковину. Фонтан воды брызнул на нее и ее руки намокли. – Дерьмо. – Она снова выругалась, потому что почувствовала, как вода просачивается через лейкопластырь на ее руке. Белая ткань, обернутая вокруг руки, была мокрой, поэтому девушка сорвала ее и выбросила.

Вздох сорвался с ее губ, когда она держала свою руку под водой и видела, как последние излишки чернил стекают в канализацию.

– Добрый день. – Услышала Аделаида знакомый голос позади и обернулась. Он стоял, прислонившись к косяку двери, скрестив руки на груди, а на его губах играла легкая улыбка.

– Тебе тоже добрый день. – Сказала она и улыбнулась ему в ответ. Гарри мог чувствовать, как его сердце в груди забилось сильнее при виде нее. На ней была надета только старая футболка, которая едва прикрывала попу. Он видел татуировку на ее бедре. Синие цвета художественной работы ярко контрастировали на ее молочно-белой коже и Гарри задавался вопросом, сколько еще сокровищ ему предстоит обнаружить на ее теле.

– Мама поручила тебе испечь что-нибудь на завтра? – Спросила Аделаида, поворачивая кран.

– Да, дюжину печенья, по крайней мере, двадцать круассанов. – Ответил Гарри и отошел от дверного проема. – Она упомянула, что ходили слухи, что у меня есть опыт с выпечкой. Интересно, кто же сказал ей? – Он шел к ней, когда говорил это. Тон его голоса был игривым и легким, словно он совсем не удивился этому факту.

– Мне тоже. – Сказала Аделаида, ее голос бы такой же игривый. – Потому что это была не я. – Расстояние между ними полностью исчезло и Гарри обхватил ее подбородок рукой, слегка поглаживая скулу большим пальцем.

– Я догадался. – Прошептал он и его дыхание накрыло ее лицо. Она слегка покраснела, когда почувствовала, как рука Гарри медленно скользит по шее, вдоль ключицы и плеча, а затем по ее маленькой руке. Его губы слегка приоткрылись от удивления и Аделаида знала, что он заметил.

– Это…? – спросил Гарри, слишком удивленный, чтобы составить целое предложение.

– Да. – Ответила она и дикие бабочки в его сердце полетели на своих крыльях по венам. Потому что там, глубоко в ее коже, был вишневый цвет, который он нарисовал. Рисунок располагался вплоть от ее запястья, до самого локтя. Кто бы не сделал это, он раскрасил его, и теперь, на бледной коже играли розовые оттенки.

Его рука оторвалась от ее запястья и он поднес ее к своему лицу, в то время как его глаза сканировали узоры, изучая их. Его пальцы ощущали огонь на ее коже и девушка едва могла дышать.

– Гарри. – Сказала Аделаида, положив руку ему на грудь. Он не потрудился застегнуть рубашку до самого конца, оставив грудь открытой для всего мира. – Гарри. – Повторила она. И когда он почувствовал ее маленькую ладонь у себя на груди, то казалось, что его сердце собирается взорваться. Бабочки внутри него были слишком дикими для многих, чтобы их можно было бы держать внутри.

Его розовые губы наклонились к ней, и когда Гарри притянул ее ближе к себе и мог почувствовать, как ее тело идеально прилегает к его, то он знал.

========== 2.3 ==========

Звук детского смеха встретил его, когда он вошел в сад. Юноша держал в руках корзину, заполненную круассанами и внезапный шум почти заставил его уронить ее.

– Черт возьми. – Прошептал Гарри, поставив наконец корзину на стол. Он вытер каплю пота со лба и прикрыл глаза от неумолимого солнца. Сад был заполнен людьми. Все друзья и родственники Эбигейл пришли на ее ежегодную весеннюю вечеринку и он боялся этого дня, как конца света. Гарри представлял себя одиноко стоящим в углу еще раз, пока люди шептались о нем, но он оказался неправ, потому что люди даже не смотрели на него дважды. Все они были заняты своими детьми, следя за тем, чтобы те не упали в бассейн, пока бегали.

Именно поэтому, когда парень услышал, как кто-то что-то говорит ему, он чуть снова не перевернул корзину с круассанами.

– Значит, на этот раз тебя зовут Гарри. – Он обернулся, чтобы посмотреть на того, кто говорит с ним, и молодой человек встретился с парой серых глаз и хитрой улыбкой на лице. – В прошлый раз, когда мы встретились, у тебя были светлые волосы и карие глаза, а теперь совсем наоборот! – Женщина продолжала говорить, не удосужившись представиться, но, несмотря на ее дерзость, в ней было что-то приятное.

– Вы, кажется, точно знаете кто я, но я вот не знаю, кто вы. – Сказал ей Гарри и, к его удивлению, она рассмеялась.

– О, мне очень жаль, что я была так груба, но просто так весело видеть выражения лица парней, когда я впервые встречаюсь с вами. Я Лида, сестра Эбигейл. – Она протянула руку для рукопожатия и он понял, почему она казалась ему такой знакомой. Женщина никоим образом не была похожа на Эбигейл, но выглядела в точности как более старшая версия Аделаиды.

– О, конечно. Вы похожи. – Произнес Гарри, на что Лида взмахнула рукой.

– Нет, я совсем не похожа на свою сестру.

– Но Аделаида очень похожа на тебя. – Произнес Гарри и взял в руки круассан. Кондитерское изделие рассыпалось в его дрожащих руках, оставляя на пальцах жирные следы. Он никогда раньше не говорил об Аделаиде с незнакомцем и не мог не почувствовать, как цветы расцветали в его сердце, когда он сделал это.

– Ах, Аделаида. Какого это жить с ней в одном доме? Не может быть слишком легко, ведь между вами такая небольшая разница в возрасте. – Сказала Лида и они оба повернули головы, чтобы посмотреть на девушку.

Она стояла в противоположной стороне сада, играя с парой детей. Ее красное летнее платье приподнялось под дуновением слабого ветра и когда блондинка наклонилась, чтобы поговорить с маленькой девочкой, подол платья поднялся, он мог видеть белую ткань от низа ее бикини под платьем. Она выглядела так мило, так нежно, будто исчезнет, если бы он попытался прикоснуться к ней.

– Аделаида – милая девушка. – Это было все, что он мог сказать и, когда Гарри произнес это, то увидел какой-то блеск в глазах Лиды, будто она что-то знала.

– Просто будь осторожен с ней. Она – пламенная девушка, и точно знает, чего хочет. – Сказала Лида и Гарри не мог не пробормотать себе под нос:

– Она – произведение искусства.

– Что ты сказал? – Спросила она, потому что не расслышала его, но маленький мальчик, дергающий ее за юбку прервал ее.

– Мама, мама. – Сказал тот. – Кто этот человек? – Пока он говорил, то показывал на Гарри и его большие голубые глаза смотрели на него сквозь густые ресницы.

– Это, мой милый и маленький Чарли, Гарри. Парень тети Эбигейл. – Лида подняла мальчика на руки и обняла. Но Чарли, казалось, больше интересовался Гарри.

– Мне нравятся его кудряшки. – Сказал мальчик и откусил большой кусок мороженного, которое держал в своей пухлой ручке. – Я могу их потрогать? – Спросил он. Чарли не могло быть более двух лет и Гарри был удивлен тем, как хорошо тот разговаривал.

– Конечно. – Ответил Гарри и наклонился, чтобы маленький мальчик мог дотянуться до его волос. Чарли издал небольшое хихиканье, которое звучало как сотня звонких колокольчиков, и сказал:

– Они такие упругие и мягкие! – Он так и продолжал играть с волосами некоторое время и получилось так, что он настолько сильно увлекся этим, что выпустил мороженное из рук.

Аделаида поняла, что ищет глазами Гарри. Люди, которых она знала всю свою жизнь и которых она должна была любить, окружали ее, но сейчас, в этот момент, не было никого, кого она предпочла бы видеть, кроме Гарри. Она продолжала искать его кудрявую голову и зеленые, словно лес, глаза, но нигде не могла разглядеть того.

Каким-то образом найти его было очень важно, как будто она не могла продержаться ни минуты, не видя его. Как будто цветы в ее груди умирали, а в его глазах была вода, которая смогла бы оживить их.

И затем она нашла его и этого было достаточно, чтобы цветы в ее груди расцвели. Молодой человек стоял с ее тетей и племянником. Маленький мальчик смеялся, играя с волосами старшего. Она на мгновение увидела их и почувствовала сильную боль в животе, когда маленький мальчик размазывал мороженое по всему Гарри.

– Ай. – Воскликнул Гарри, почувствовав холодное мороженое на своем плече и мальчишка перестал смеяться.

– Чарли, посмотри, что за беспорядок ты устроил. Теперь Гарри весь в мороженом. – Лида отругала сына и Гарри почувствовал ком в груди, когда слезы стали наполнять глаза Чарли.

– Нет, нет, все в порядке. Теперь я человек-мороженое, – Сказал он и немного потанцевал, чтобы рассмешить Чарли. Как только он услышал звонкий детский смех, то почувствовал волну облегчения, охватившую его, и обнаружил, что и сам смеется. – Теперь вы должны извинить меня, я не могу оставаться человеко-мороженым навсегда. – Он послал улыбку Лиде и ее сыну, прежде чем оставить их, чтобы сменить рубашку.

Детский смех угас, когда он закрыл за собой дверь спальни, но Гарри не смог сдержать улыбку, вспоминая хихиканье Чарли. Липкое мороженное было размазано по всей его груди, но он не возражал. Это не сильно отличалось от краски, которой он был покрыт ранее.

Он поднял подол своей футболки и начал стягивать ее через голову, когда услышал, как за ним открылась дверь спальни. Его сердце ухнуло в его груди и он чувствовал, как маленькие цветы внутри него закрыли свои лепестки и заснули, потому что никто, кроме Эбигейл, никогда не входил в эту комнату. Из всех людей, которые находились внизу, ее лицо было тем, что он хотел видеть меньше всего.

Но затем юноша обернулся и цветы в его сердце вышли за его пределы, оно переполнилось ими, и Гарри почувствовал, как они расцветают в его груди и вылезают наружу, пока он не смог сделать ни единого глотка воздуха. Потому что перед ним, одетая лишь в одно бикини, стояла Аделаида. Тот человек, который посадил семена этих цветов.

Она закрыла за собой дверь и маленький щелчок достиг их ушей, когда девушка повернула замок. Хитрость играла в небесных глазах и ее полные розовые губы слегка приоткрылись, когда их взгляды пересеклись. Его зеленые лесные глаза перемещались по телу девушки и Гарри почувствовал, как тянущее чувство располагается в его животе при виде ее. Никогда раньше он не видел столько открытой молочно-белой кожи Аделаиды и он глубоко вздохнул, увидев, как солнце играет на ее теле. Тишина поглотила их и он больше не мог услышать звук играющих детей. Его губы слегка приоткрылись и Гарри почувствовал, как его подбородок упал к груди, когда понял, что был прав: на ее теле были еще сокровища, которые он обнаружил только сейчас.

На ее животе он увидел бабочку, крылья которой простирались от одной стороны ее грудной клетки до другой. Посреди нее юноша видел небесное лицо богини с розами в волосах. Художественное произведение было сделано так красиво и искусно, его детали были настолько деликатно сформированы, что он почувствовал необходимость провести пальцами по нему, словно ему нужно было убедиться, что это было реально.

Желание дотронуться до нее накапливалось в его животе, пока он не смог больше этого выдерживать. Гарри должен был прикоснуться к ней, чтобы ощутить ее кожу под пальцами. Но ему не пришлось долго сдерживаться, потому что двумя большими шагами она преодолела расстояние между ними, его руки потянулись к ее бедрам, а ее пальцы протанцевали по его животу.

Она какое-то время смотрела на его руки, но ее взгляд не задержался там надолго, поэтому она впилась своими глазами в его. Воздух был тяжелым и Гарри едва мог дышать, когда она подняла руку и двумя пальцами стерла мороженое c его груди. Липкая масса на пару секунд покрывала ее пальцы, угрожая капнуть на пол. Но прежде, чем первая капля успела упасть с кончика ее пальца, она положила их в рот.

Ее глаза не покидали его, когда она все глубже и глубже брала свои пальцы в рот, пока не достигла их основания. Ее пухлые губы были нежно обернуты вокруг пальцев и она снова вытащила их, слизывая последние остатки своим розовым язычком.

– Ты не один хорош в этом. – Прошептала она и склонила голову. Губы Аделаиды ласкали его шею и он вздрогнул, когда почувствовал, как ее язык скользнул по его коже, слизывая последние остатки мороженого. Он не мог говорить, он не мог дышать, он мог только стоять там, когда ее маленькие руки прижались к его боксерам.

– Я догадался. – Наконец произнес Гарри, когда она отстранилась от него. Все его тело горело, бабочки взлетали на своих крылья, в то время как грозы его желания росли в груди.

– Пойдем. -Сказала блондинка и потянула его к кровати, зацепив пальцами пояс джинс. Его колени подогнулись под ним и Гарри опустился на кровать, упираясь ступнями в пол, в то время как она стояла перед ним. Аделаида тяжело дышала и ее грудь поднималась и опускалась при каждом вдохе. Но она не позволила этому остановить ее.

Девушка наклонилась и ее губы мягко прижимались к нему, когда она оседлала его. Ее ноги были расположены по бокам от него, а их самые чувствительные части соприкасались и были прижаты друг к другу. Он был твердым, более твердым, чем когда-либо и жаждал ее прикосновений больше всего на свете. И все же, когда ее ручка скользнула вниз по его груди и упала прямо на его боксеры, он не мог не чувствовать, как на его щеках распускаются два вишневых цветка и их розовое сияние окрашивает его лицо.

– Скажи мне, – прошептала она. – скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделала. – Гарри задыхался между поцелуями и не мог заставить слова покинуть рот. Его руки впились в ее бедра, притягивая ее еще ближе. – Скажи мне. – Выдохнула Аделаида и ее язык погрузился в его рот в жадном поцелуе. На вкус она была как апельсины и мороженое.

– Я хочу, чтобы ты … – Гарри начал, но голос предал его. – Я хочу, чтобы ты коснулась меня. – Он попробовал снова и на этот раз его слова пронеслись сквозь его губы в ее ухо. Аделаида улыбнулась и ее маленькая рука нырнула под пояс его боксеров.

Ее пальцы сомкнулись вокруг члена, а его ногти впились в нежную кожу бедер девушки, когда она покачивалась на нем.

– Малышка. – Слово сорвалось с его губ, когда он застонал от удовольствия. Красная гроза бушевала в их грудных клетках и все его тело дрожало от ее прикосновения. – Я хочу твой рот. – Сказал Гарри и Аделаида начала скользить между его ног, целуя грудь и живот, когда опускалась на колени. Блондинка выпустила руку из его штанов и расстегнула молнию на них. Они упали на пол и ее глаза выпучились от удивления при виде его.

– Вау. – Слова были едва слышны, когда покинули ее рот и Гарри прикусил нижнюю губу, чтобы не стонать ее имя. Она провела пальцами по его нижним волосам, он были такие же кудрявые как те, которые были у него на голове, прежде чем оставить легкие поцелуи на основании члена. Губы едва касались его кожи, но он никогда не чувствовал ничего подобного ранее. Затем она провела языком вверх и вниз, прежде чем взять его в рот.

Гарри чувствовал ее щеки, когда она погружала его все глубже и глубже в свое горло, но как бы глубоко она не брала его, она не могла принять его полностью. Поэтому Аделаида использовала свою руку, чтобы двигать по его оставшейся части, двигая головой вверх и вниз между его ногами. Ее другая рука покоилась на его бедре и он положил свою сверху, когда почувствовал, как волна за волной удовольствия накатывает на него. Гарри хотел, чтобы это длилось вечно, но буря в его груди разрасталась и скоро должен был пройти дождь.

– Я…я не могу. – Прошептал он, пытаясь предупредить ее. Но она не отстранилась, а продолжала свои движения, пока он больше не смог сдерживаться и девушка почувствовала, как теплая жидкость растекается по ее рту. Он вздохнул и Аделаида вытерла губы, отпуская его. Ее щеки были красными, а волосы растрепанными, но ее глаза с заботой перемещались по юноше перед ней и когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб, она почувствовала, как в ее голове вспыхивает луч солнца.

Он нежно поцеловал ее в лоб, а затем один раз в каждое веко, его губы оставляли солнечные лучи на ее коже, сияя для цветов внутри нее.

– Вау. – Прошептал он и прислонился своим лбом к ее.

– Действительно вау. – Прошептала она в ответ и цветы в их глазах потянулись друг к другу, их лепестки раскрылись, демонстрируя свою красоту миру, в то время как цветы на вишневом дереве за окном цвели во всей своей красе.

И они оба знали.

========== 2.4 ==========

Его волосы плавали, словно ореол вокруг его головы и его лицо было обращено в сторону великолепного солнца. Но глаза юноши были закрыты и брови нахмурены. Холодная вода в бассейне поддерживала его на плаву, но в этой невесомости он никогда не чувствовал себя таким тяжелым.

Внутри, под закрытыми веками, он видел, как трепетали ресницы Аделаиды, когда Гарри целовал ее днем ранее, но он также чувствовал следы, оставленные кроваво-красными ногтями, вонзающихся ему в спину той же ночью. Она вошла в их спальню, когда все гости ушли и Аделаида уже была в своей постели, жалуясь на то, как ее племянник оборвал все цветы в ее клумбах.

– Этот ребенок такой непослушный. – Сказала Эбигейл и Гарри представил смеющееся лицо Чарли, когда тот тянул его кудри. Но он ничего не ответил ей, он никогда не отвечал ей. Поэтому, когда она пропустила между пальцами его волосы и прошептала что-то на ухо, он ничего не предпринял, чтобы остановить ее. И когда женщина легла на кровать, а он расположился сверху нее, то Гарри попытался не представлять Аделаиду в соседней комнате, в то время как кровать стучала о стену и издавала звук, который раскатывался по дому, словно гром.

Все бабочки в его груди приземлились и теперь они прижимались к друг другу, пытаясь пережить зиму внутри него. Цветы в его легких закрыли лепестки и опустили свои бутоны, пока они кричали о просьбе глотка воды. Гарри хотел бы полить их, но как бы не старался, он не мог сделать этого без нее. Но они все еще кричали от жажды и парень опустил голову под толщу воды, давая своему телу опуститься на дно бассейна.

Гарри лежал там, глядя на серебристую поверхность воды и искривленное небо над ним. Он не мог дышать и цветы в его легких все еще молили о большем количестве воды.

Тогда он услышал это, тихое хихиканье. Он знал, что это не реально и она не может быть здесь. И все же парень не мог не повернуть голову на звук. И под водой он мог увидеть ее.

Она улыбалась и ее глаза постоянно моргали, пытаясь оставаться открытыми под водой. Ее волосы плавали в воде, словно шелк, отражая солнце, как жидкое золото. Аделаида снова хихикнула и протянула ему руку, чтобы он взял ее. Но как только его кожа собиралась дотронуться до нее, он почувствовал, как пара тонких рук обхватывает его торс и как десять красных ногтей впивается в его кожу.

Он обернулся и увидел Эбигейл. Она что-то шептала ему на ухо, пытаясь затянуть его глубже в воду. Гарри разрывался между двумя женщинами: одна пыталась вытащить его на поверхность, а другая пыталась утащить на дно.

Чем больше они тянули его, тем меньше он сопротивлялся. Ему стало интересно, можно ли утопиться в бассейне. Если бы по собственному желанию можно было как-то утяжелить себя или ваши инстинкты вовремя включились и подняли бы вас на поверхность.

Все эти вопросы он задавал себе там, на дне бассейна, и думал, что вот-вот получит ответ, когда над ним появились миллионы серебряных пузырьков. Они танцевали перед его тонущими глазами, а когда исчезли, то Гарри увидел тело над собой. Оно было маленькое и золотая корона плавала вокруг него.

Аделаида.

Она не могла быть настоящей, разве такое возможно? Аделаида была еще одной иллюзией, вызванной недостатком кислорода в его мозгу. Но затем блондинка потянулась к нему и когда ее пальцы коснулись его груди, бабочки внутри взялись за крылья, он понял, что она реальна.

Гарри оттолкнулся от кафельного пола бассейна и когда его голова поднялась на поверхность, она вытолкнула воду из его легких и лепестки цветов потянулись к солнцу.

– Ты пытаешься утонуть? – Спросила она со странной улыбкой на лице, как будто только наполовину шутила. Юноша улыбнулся ей и обнаружил, что не может ответить на ее вопрос, потому что сам не знает ответа. Поэтому вместо этого он резко провел рукой по воде, тем самым посылая в ее сторону фонтан воды, который попал ей в голову. Аделаида взвизгнула и ответила ему тем же.

– Ты пожалеешь о том, что начал это. – Она засмеялась и обернула руки вокруг себя, пытаясь попасть водой ему в глаза.

Гарри засмеялся, но его смех застрял у него в горле, когда услышал резкий голос:

– Аделаида! Перестань надоедать Гарри своим детским поведением. – Это была Эбигейл. Она стояла в стеклянных дверях, посылая своей дочери взгляд полный яда. Женщина смотрела на них в течение минуты, пока Аделаида извинялась, а потом отвернулась и ушла, вполне возможно, к очередному более важному телефонному разговору, чем ее дочь, беспокоящая ее любовника.

– Ты слышал это? – Спросила Аделаида, как только ее мать исчезла. – Я беспокою тебя своим детским поведением. – Пока она говорила это, то подплыла к нему, а потом ее легкие руки обвились вокруг его плеч. – Я беспокою тебя сейчас? – спросила она.

Его спина ударилась о стену бассейна, а ноги Аделаиды обвились вокруг его верхней части тела. Она была прижата к нему, и Гарри не мог контролировать свои руки не прижав их к ее бедрам, убедившись, что ее тело не отдалится от его.

– Да, беспокоишь, но, пожалуйста, не останавливайся. – Гарри прошептал ей на ухо и Аделаида почувствовала, как пробежались мурашки по ее мокрой коже. Она провела пальцами по его шее и остановилась, увидев красные следы на его спине и плечах. Что-то мелькнуло в ее глазах, эмоция, которую он не мог расшифровать.

Он ждал, что она отстранится, чтобы скривить лицо в отвращении о его прошлой ночи, но вместо этого, она склонила голову и поцеловала их. Ее губы коснулись каждой отметины, каждой царапины, прежде чем нежно поцеловать его в челюсть.

– Когда-нибудь, – прошептала она. – я буду той, кто оставит царапины на твоей спине. И когда я сделаю это, ты никогда не захочешь, чтобы они исчезли.

========== 2.5 ==========

Аделаида наблюдала за тем, как ее мать готовит завтрак. Было рано, и рассвет еще не протянул свои розовые пальцы к ее щекам. Она наблюдала, как жесткие мускулы на спине ее матери двигались, когда Эбигейл разбила яйца на сковороду и она чувствовала запах бекона, щекочущего ее нос, когда еда шипела на сковороде.

В это утро Эбигейл не сделала свой обычный здоровый смузи, вместо этого она решила приготовить полноценный завтрак с яйцами, тостами и беконом. Это напомнило Аделаиде о том, что когда она была ребенком, каждое утро начиналось с правильного завтрака и как она смеялась со своей матерью вместо того, чтобы сдерживаться, когда в этом доме жили только они вдвоем. Это напомнило девушке о времени, когда ее мать только начала приводить домой парней, чей возраст был в половину меньше ее. И лишь на одну минуту они вернулись в это время.

– Ты очень бодрая сегодня. – Сказала Аделаида, когда ее мама присвистнула радио.

– Ну, я в хорошем настроении. – Эбигейл ответила и поставила тарелку напротив дочери. Две женщины сели и молча ели минуту, пока солнце поднималось из-за верхушек деревьев за окном и купало их в золотом свете.

– Ты помнишь, – Спросила Эбигейл, – когда ты была младше, то всегда жаловалась, что бекон не был достаточно прожаренным?

– Да, и тогда ты говорила, что он был прожаренным, но стоило тебе только откусить, как ты сразу же соглашалась со мной. – Аделаида засмеялась и две женщины улыбнулись, когда на их лица появился след ностальгии по минувшим дням.

– Ты скучаешь по этому? – Мать спросила своего ребенка. – Когда нас было только двое? – Аделаида не ожидала услышать этого вопроса от нее и подозревала, что это не случайно. Что-то тяжелое было за этим, она чувствовала это в том, как ее мать говорила, и губы, которые произносили эти слова, были словно заряженное ружье.

– Да. – Ответила она. И была ошеломлена чувством, что ее слова не соответствуют действительности. Действительно ли она скучала по одиночеству со своей матерью? Действительно ли она хотела вернуться в те времена, когда она чувствовала вину, когда оставляла ее в одиночестве каждую ночь? Действительно ли она помнила, какого это – быть только вдвоем?

– Но тебе правда нравится Гарри? – Спросила Эбигейл и Аделаида сразу же почувствовала, как крылья бабочек в ее сердце затрепетали своими крыльями при звуке его имени.

– Да. – Ее голос дрогнул, когда она ответила на вопрос. Говорить о нем было настолько незнакомо, что девушка не могла произнести ни слова, как и ее сердце, которое боялось выразить слова, в страхе быть разорванным и выпустить золото и бабочек из ее глаз и рта. – И тебе он должен нравится тоже, иначе он не продержался бы так долго. Должно быть, он идет на рекорд? Сколько уже это длится? Пять месяцев? У него был довольно долгий путь, если он собирается победить того блондина. – Слова лились из ее рта, словно вода из водопада и она не могла остановить это. Девушка закусила губу, ожидая ответа своей матери, зная, что зашла слишком далеко.

Казалось, что воздух был высосан из комнаты, пока она ждала ответа, Аделаида приготовилась к ледяным словам, которые, как она знала, хлынут на нее, и мертвые глаза, которые будут сверлить ее, высасывая огонь, который горел в них. Но ничего не произошло, только ее мать от души рассмеялась и сказала:

– Да, мне он нравится, даже больше, чем тот блондин, и если он идет на рекорд, то я определенно помогу ему в этом.

Аделаида почти хотела, чтобы ее мать бросила ей колкие слова вместо этого, это повредило бы меньше, чем кипяток, который она разлила на нее сейчас, оставляя ожоги от чувства вины на всем теле.

– Но я рада, что он тебе тоже нравится. – Сказала Эбигейл. – Это делает все намного проще. – Женщина положила столовые приборы, прежде чем произнести слова, которые, боялась девушка, раскрасят произведение своей жизни в ледяные голубые тона, но вместо этого она протянула ей ведро с желтой краской, чтобы та использовала свою кисть и продолжила рисование.