Текст книги "On blade of memories (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Он ушел довольно быстро, я подозвал к себе одного из своих. Он рассказал, что этот турианец представился сотрудником СБЦ, расспрашивал, не знают ли в банде о девчонке по имени Джейн Шепард, которая в мастерской в Общинах аэрокары чинит. Один признался, что встречал тебя в этой же мастерской, однако знает тебя только в лицо, так что ничего важного турианец не узнал.

– И ты уверен, что он не из СБЦ, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла я, постукивая пальцем по металлическому поручню. В груди до последнего теплилась надежда, что это действительно был патрульный, посланный Вакарианом.

– Я знаю сотрудников этой вшивой Службы Безопасности даже ближе, чем ты думаешь, и готов подписаться под каждым своим словом, – Массани вытащил сигарету и прикурил, выдохнув ввысь седой дымок. – Этот явно не оттуда.

– Это плохо, – прошептала я, ладонью отмахиваясь от никотинного дыма. Внутри все вскинулось, невероятно захотелось и себе попросить сигарету, однако я дала Веге обещание слезть с наркотиков и сигарет, поэтому старательно сдерживала свои порывы. К тому же, у меня были куда большие проблемы, нежели желание покурить. Заид умел разбираться в людях, и если он сказал, что этот турианец не из СБЦ, это, вероятнее всего, так и было.

– Этот урод явно не на свидание тебя пригласить хочет, – подметил наемник, затянувшись седым дурманом. – Что же ты такого натворила, mortale?

– Всего лишь однажды неудачно напилась, – пожала я плечами, поджав губы и наблюдая за тем, как один из фрегатов, пришвартованных в доках, медленно, но уверенно покидает свое место.

– Но совсем не за это на тебя охота ведется, – хмыкнул Массани. – Я не знаю, кому ты перешла дорогу, но чертов турианец настроен весьма решительно. И мой тебе совет: не хочешь откинуться, свали отсюда, пока цела. Comprende**, mortale?

– У меня есть идея получше, – усмехнулась я, вскинув голову и лукаво глянув на мужчину. Конечно, где-то в груди плотно свернулась змея страха, я понимала, что действительно боюсь, однако хрен бы я дала кому-то это понять. Нет уж, лучше пусть меня считают сумасшедшей, чем трусом.

– Какая же? – полюбопытствовал Массани, глядя на меня, как на идиотку, которой, впрочем, он меня и считал.

– Как ты уже говорил, в моей жизни появилось два турианца, – я задумчиво окинула взглядом «Фортуну». – Мой турианец круче.

Заметив, как Заид скептично посмотрел на меня, едва ли не у виска покрутив, я направилась прямиком в Посольства. Что ж, господин Вакариан, раз обещали меня защищать, то соизвольте выполнить обещание…

***

Для того, чтобы осознать, что благоприятно настроенная Шепард гораздо хуже, чем злая и не подпускающая его к себе, Гаррусу Вакариану понадобилась всего неделя. За это время чертовка успела достать его до печенок, и к вечеру среды у турианца уже за плечами имелись нервное подергивание глаза, срыв с последующим швырянием предметов в стены, а так же искреннее желание напиться до потери сознания, чего раньше офицер СБЦ за собой не замечал.

Не то, чтобы девчонка вилась возле него целыми днями, капая на мозги, однако ее присутствие как-то незримо ощущалось даже в те моменты, когда она носилась по своим делам где-то на Цитадели, а Вакариан искренне пытался вырвать хотя бы несколько минут для того, чтобы отдохнуть. СУЗИ, которой, кажется, Шепард понравилась, лишь с искренней усмешкой наблюдала за всем происходящим, и хоть Гаррус каждый раз с подозрением спрашивал, не собирается ли она над ним издеваться, синтетик равнодушно отвечала, что подобные протоколы поведения в ее комплектации не предусмотрены. Что, впрочем, не мешало ей каждый раз ехидно скалиться и подмигивать довольной таким раскладом Шепард.

Сегодня день начался ничем непримечательно, так же благополучно спокойно он тянулся почти до самого вечера, и, разнообразив его крупной ссорой с главой Паллином, Вакариан, сидящий в своем кабинете и посматривающий на часы, вдруг осознал, что ему невероятно скучно вот так прохлаждаться в своем кабинете. Убийца, которого он с таким остервенением искал, залег на дно, убийства прекратились, и даже на Джейн никто больше не решался совершить нападение. Не то, чтобы Гарруса в этом плане что-то не устраивало, однако подобное бездействие… ему не нравилось, если говорить мягко.

К тому же, вспомнив о Шепард, он несколько удивленно посмотрел на дверь, задорно подмигивающую зеленоватым свечением. Странно, что вездесущая чертовка до сих пор не «порадовала» его своим присутствием. Словно в ответ на подобный взгляд послышалось тихое шипение, а в кабинет просунулась голова новенького охранника, приставленного к Вакариану только сегодня. Выглядел он весьма смущенным.

– Господин Вакариан, – неловко кашлянул он, стараясь не смотреть на турианца. – Тут к вам… девушка…

– Что, «ко мне девушка»? – с неподдельным интересом полюбопытствовал турианец, немного выпрямив спину и глядя на совсем уж смутившегося охранника. Тот был совсем еще молод, едва только после курса подготовки, и, в некотором смысле¸ его смущение можно было понять.

– Того… – выдал гениальную фразу мальчишка.

– Сам ты того, – зазвенел за дверью громкий девичий голосок.

Обладательницу этого голоска Гаррус моментально узнал, скривившись так, будто у него заболели все зубы сразу. Понимая, что от своего персонального наказания ему не спастись, он лишь кивнул, позволяя охраннику пропустить свою гостью.

– Беспредел, – громко заявила Шепард, плавным тягучим шагом скользнув в кабинет. На ее лице виднелась тень недовольства, однако под качественной маской турианец смог различить едва заметную усмешку. К тому же, ее зеленые глаза явно смеялись, стоило ей глянуть на охранника. – Кто-то, между прочим, обещал мне свое покровительство и днем, и ночью, а теперь даже в кабинет не пускает.

– Во-первых, тебя пустили, – подметил Гаррус, откинувшись на спинку стула. – А во-вторых, о ночном покровительстве и речи не шло.

– Все то ты к словам придираешься, – отмахнулась девушка, лукаво глянув на охранника и качнувшись в его сторону. Бедняга не успел сориентироваться, как пальчики рыжеволосой скользнули по его гребню, очертили едва заметную линию и коснулись нежной кожи под гребнем, от чего молодой турианец вздрогнул, как-то странно глянув на Шепард. – Запомни, милый, я тут частым гостем являюсь, не стоит меня задерживать в дверях.

Охранник едва ли не голову терял от смущения, попеременно бросая взгляды то на Вакариана, то на стоящую возле него девушку. Наконец, Гаррус перехватил его взгляд и едва заметно кивнул головой, отпуская. Облегченно вздохнув, тот поспешил ретироваться, однако в его последнем взгляде, брошенном на Шепард, офицер заметил изрядную долю интереса, что, впрочем, осталось для девушки незамеченным, так как она поспешила бесцеремонно устроиться в удобном кресле возле стола, забросив стройные ножки, обтянутые грубой синей тканью, на стол.

– Прекращай приставать к сотрудникам, – поморщился Вакариан, с недовольством глянув на наглую девицу, однако та словно и не обратила на него внимания.

– Они забавные, – с каким-то задумчивым видом протянула Шепард, покусывая губу и рассматривая потолок над головой. – Особенно твой вид.

– Мой вид? – осведомился Гаррус, прекрасно осознавая, о чем она говорит.

– Турианцы, – хмыкнула девушка, лукаво глянув на мужчину, и почему-то от этого Вакариану стало как-то не по себе. Вдруг подумалось, что, будь он человеком, точно покраснел бы под столь пронзительным и отнюдь не двусмысленным взглядом рыжей нахалки. – Давно хотела пробовать… Тем более, что турианцев теперь в моей жизни появилось больше, чем мне хотелось бы.

– И как это понимать?

Почему-то мужчина и сам не понял, на счет чего именно он уточнил: на счет появившихся в ее жизни турианцев или же, что вполне вероятно, на счет того, что она хотела, по ее словам, уже давно. Впрочем, он ничуть не сомневался, что она охотно ответит на оба вопроса, более того, от такого расклада она вообще в восторг придет. Легкий, едва заметный флирт, к которому она прибегала во время их общения поначалу, немного смущал Вакариана уже тогда, однако всего спустя неделю незаметный флирт перерос во вполне открытые заигрывания, с помощью которых Джейн, кажется, искренне забавлялась, не желая думать о проблемах, рухнувших на ее рыжеволосую головку.

– Я думала, ты меня охраняешь, – с легкой ноткой обиды произнесла Шепард, сузив лукавые зеленые глаза. – А выходит, что СБЦ отлынивает от своих непосредственных функций.

– Эй, позволь заметить, что тебя за эту неделю еще не прихлопнули! – возмутился Гаррус, невольно чувствуя ущемленную гордость. Ведь он, как и обещал, приставил к девчонке круглосуточную, невидимую ее глазу охрану, чтобы больше не произошло ничего, что могло бы ей навредить.

– Не думай, что это все благодаря твоим остолопам, которых ты ко мне приставил, – отмахнулась Шепард, и Вакариан в который раз за день порадовался, что турианцы не проявляют эмоции, чтобы это было заметно для окружающих.

Он-то действительно думал, что сделал все возможное для того, чтобы рыжеволосая не заметила приставленной к ней охраны, под страхом смерти запретил любой контакт с объектом, а так же приказал глаз с нее не спускать ни днем, ни ночью. Каждый день ему подавали отчеты о каждом шаге Шепард, за ней постоянно следовало двое людей из СБЦ, и при этом турианца уверяли, что она даже не догадывается о том, что за ней следят. А как оказалось, девчонка смогла всех обвести вокруг пальца, и Гаррусу казалось, что обвели, в первую очередь, его. И, похоже, чувствовала себя Шепард от осознания этого вполне комфортно.

– Да не кривись ты так, они даже не догадывались, что я их заметила, да? – хмыкнула рыжеволосая, склонив голову набок.

– Как давно…

– С первого же дня, – улыбка преобразила лицо девушки, сделав его более теплым. Впрочем, она тут же нахмурилась, опустив глаза, от чего тень от длинных ресниц упала вниз. – Однако и они упустили важную деталь. До меня дошла информация, что мною… интересовались. Турианец. И судя по всему, – тут Шепард умолкла, глянув Вакариану прямо в синие глаза, источавшие непонятную ей тревогу, – это был не ты.

– Турианец, говоришь…

Подхватившись со своего места, он обошел стол и присел на столешницу напротив Джейн, бесцеремонно сбросив на пол ее ноги. Девица усмехнулась, однако тут же вновь нахмурилась, прекрасно понимая, что сейчас явно не до смеха. Едва заметно вскинув надбровные дуги, Гаррус попытался угадать, о чем она сейчас думает. Она пыталась хорохориться, она улыбалась и язвила, однако он чувствовал, что девушка боится, она встревожена не на шутку и очень старается этого не показать. Пальцы, которые до этого беззаботно постукивали по подлокотнику, теперь, казалось, двигались нервно, в рваном быстром ритме. Почему-то подобное всего на мгновение вызвало на лице турианца улыбку, которая, впрочем, тут же исчезла.

– Расскажи, что произошло, – попросил Вакариан, сложив руки на груди.

Шепард, несколько мгновений посидев в молчании, словно решая, что нужно сказать, тяжело вздохнула и быстренько пересказала мужчине о разговоре с ее старым знакомым, с которым она встретилась сегодня. Исходя из рассказа, какой-то незнакомый турианец, представившийся сотрудником СБЦ, выспрашивал наемников о Шепард, интересуясь не только ее местонахождением, но и краткой биографией. Ни того, ни другого, разумеется, наемники не знали (куда уж им знать, если даже Вакариан после бесчисленных часов, проводимых в поиске, не смог найти ни единой информации о Джейн), однако это совсем не утешало. Было видно, что Шепард весьма недовольна, даже напугана подобным положением дел. Причем, Гаррусу казалось, что недовольства в ее голосе и взгляде, все же, больше.

– Вот мне и интересно, – продолжила Шепард, пока турианец размышлял над сложившейся ситуацией, – зачем убийце понадобилось расспрашивать обо мне, тем более, у наемников. Он ведь и так знает, что может найти меня в мастерской, а уж оттуда не стоит труда за мной проследить и убить в том месте, где ему будет удобно.

Девица рассуждала почти что хладнокровно, равнодушно и как-то отстраненно, забросив ногу на ногу и легонько покачивая тяжелым ботинком в воздухе. Что Вакариан успел подметить за время их общения, так это то, что у Шепард исключительно быстро меняются настроение и чувства. Она могла прийти к нему с широкой ухмылкой и веселая, а уйти злющая, как молотильщик, только потому, что они чего-то не поделили. Либо же прийти в совершенно разбитом состоянии, а всего через полчаса уже уматывать по всему кабинету с истерическим хохотом от злющего Вакариана. Подобное весьма… удивляло Гарруса, однако, он не мог не признать этого, одновременно все происходящее его искренне забавляло.

– Ладно, я приму к сведению эту информацию, – кивнул Гаррус, вернувшись на свое место и вновь погрузившись в документы. – Можешь идти.

В ответ на такое равнодушие Шепард просто уронила челюсть, выпучив глаза и возмущенно уставившись на турианца. Тот, едва заметно усмехнувшись, сделал вид, что не замечает выражения лица девушки, хотя прекрасно знал, что это ее только разозлит. Возможно, в этом можно было найти некий намек на мазохизм, однако Вакариану нравилось, когда Джейн на него злилась, это… расслабляло, позволяло на несколько мгновений закрыть глаза на проблемы, навалившиеся на плечи. Наблюдать за тем, как она едва ли не лопается от злости, забавно морща носик и хмуря тонкие брови, было довольно увлекательно, особенно учитывая тот факт, что девушка, похоже, и сама получала от их перепалок немалое удовольствие. Только вот, минусом было то, что…

– Ах ты морда турианская! – рявкнула она, хлопнув ладонью по столу и зло уставившись на своего собеседника. В глубине зеленых глаз горело яростное пламя, девушка явно была раздосадована и зла. – Я к нему, понимаешь ли, пришла поделиться плохими новостями, на поддержку рассчитывала, а эта скотина…

Едва заметным движением Вакариан вырубил свой переводчик, и тут же поток ругательств превратился в фоновый непонятный шум, в котором он не мог разобрать ни слова. Шепард по-прежнему что-то орала, сложив руки на груди и гневно глядя на него, однако теперь, в силу того, что Гаррус искренне не понимал ее слов, стало намного легче абстрагироваться от ее голоса. Размахивая руками, Джейн металась из одного угла комнаты в другой, и турианец был уверен, что охранники за дверью прекрасно слышат, как офицера здесь старательно покрывают матом (в способностях Шепард, водящей дружбу с Джек, он не сомневался), однако он, делая вид, что сосредоточился на своих документах, искоса поглядывал на нее с заметным лишь для него интересом.

Эта девчонка была определенно странной, однако что-то в ней цепляло, вызывая у Вакариана вполне понятное чувство любопытства. Далеко не идеальная по человеческим меркам внешность (о которой турианец имел весьма посредственные представления, ограничивающиеся журналом «Форнакс», однажды попавшим к нему в руки) компенсировалась взрывным, однако притягивающим характером, а так же некоторыми деталями, которые он успел подметить за это время. Невероятно живые ярко-зеленые глаза; порывистые, немного резкие движения, однако, в то же время, плавная и тягучая походка.

Конечно, назвать себя ценителем человеческой красоты Гаррус не мог, а сравнивать Шепард с представительницами его расы тоже не получалось. Жестких пластин на ее теле не было, кожа была бледной, чуть розоватой, однако даже на вид – очень мягкой. Турианец вспомнил, как касался ее кожи в мастерской, когда повалил на пол, спасая от снайпера. Действительно… мягкая, кажущаяся такой податливой и ненадежной. Талия шире, чем у турианок, но довольно… приятная на вид, подчеркивающая стройность девчонки. А еще эта странная штука под названием «волосы», заменяющая людям гребень.

У Шепард они были насыщенного темно-красного цвета и длиной до середины спины. Наблюдая за тем, как Джейн постоянно сдувает со лба прядь длинной огненной челки, Гаррус искренне недоумевал, зачем людям понадобились такие длинные… эти волосы, которые, по его мнению, были ужасно неудобными и только мешали. Впрочем, Вакариан вдруг подумал, что ему хочется хоть на мгновение коснуться этих рыжих прядей, почувствовать, какие они на ощупь. Наверное, такие же мягкие, как и ее кожа…

Подумав о том, что гребень, все же, куда удобнее, чем волосы, турианец внезапно вспомнил, как Шепард сегодня дразнила охранника, коснувшись чувствительного участка кожи под гребнем, от чего молодой парнишка даже на мгновение прекратил дышать. А еще раньше, неделю назад, она точно так же коснулась его гребня. Размышляя об этом, мужчина на мгновение прикрыл глаза, вспоминая свои ощущения в тот момент. Неожиданно, слишком резко, однако… приятно. Тоненькие странные пальчики, которых у людей было аж по пять штук, осторожно касались Гарруса, который чувствовал странную, незнакомую для себя дрожь. Да, о том, что у всех турианцев очень чувствительная кожа под гребнем, он знал, но не думал, что эти ощущения могут быть настолько… ошеломляющими и приятными. И пусть ему было за это ужасно стыдно, однако позже вечером, находясь в постели Данайи, у которой он все-таки выпросил прощение, турианец продолжал думать о теплом, едва заметном прикосновении тогда еще совсем незнакомой девицы, которая свалилась на его голову.

От подобных мыслей по телу прошла мелкая дрожь, и Вакариан едва сдержал тихий гортанный рык, готовый вырваться из груди. Шепард, не обращая на него ни малейшего внимания, теперь нагло пристроилась на столешнице, бесцеремонно подвинув целую кучу бумаг и поочередно загибая тоненькие пальчики. Скорее всего, она что-то считала или перечисляла, однако включать переводчик Гаррус не торопился. Просто наблюдать за Джейн, не обращая внимания на странную и непонятную человеческую речь, было куда интереснее. Скользнув взглядом по ее неестественно ровной спине и плечам, по которым рассыпались темно-рыжие волосы, мужчина перевел взгляд на ее руки, которые немного подрагивали. Почему-то стало интересно, до сих пор ли она принимает наркотики, которые обнаружили в ее крови. Вакариану очень захотелось это выяснить.

В этот момент, открыв дверь, в кабинет влетела от чего-то недовольная Данайя. Затормозив на пороге, она удивленно уставилась на открывшуюся ей картину. Турианец, все еще не отошедший от своих мыслей, как-то рассеяно взглянул на девушку, словно пытаясь понять, что она тут делает. Прищурив глаза, она что-то коротко спросила явно недовольным тоном, однако Гаррус не успел услышать ее вопроса.

Зато, судя по всему, его услышала Шепард, тут же что-то ехидно ответившая новому действующему лицу. Из-за выключенного передатчика Вакариан не понял ни единого слова, однако, судя по тому, как перекосилось лицо Данайи, услышанное ей явно не понравилось. Шумно втянув воздух сквозь зубы, она зло тряхнула головой и глянула в глаза Гаррусу, поинтересовавшись:

– Вакариан, что тут происходит?

Шепард закатила глаза и вновь, кажется, собиралась что-то ответить, однако турианец, с силой сжав ее запястье, оказавшееся прямо перед ним, немного устало обратился к Данайе, чуть склонив голову набок:

– У тебя что-то важное? Я сейчас немного занят.

Джейн едва слышно хрюкнула, сдерживая смех, а турианка, сжав кулаки, буквально вылетела из кабинета, едва не сбив с ног одного из охранников на входе. Недоуменно проследив за ее действиями, мужчина нахмурился и взглянул на рыжеволосую, которая корчилась от смеха на его столе, причем так, что на глазах даже слезы выступили. Недовольно дернув мандибулами, Гаррус включил переводчик и рыкнул:

– Ты что ей сказала?

– Ничего, – тут же отозвалась Шепард, спрыгнув со стола и невинно глядя на него. – И вообще, мне, пожалуй, уже пора, – с этими словами она шутливо поклонилась и шмыгнула к выходу.

– Шепард! – рявкнул офицер СБЦ, однако наглая девчонка уже успела скрыться с виду. Догонять ее было бы бесполезно, поэтому турианец, прошипев парочку ругательств, отправился на поиски Данайи, желая узнать, что же такого ей наговорила Джейн.

Судя по тому, что разговор с турианкой заменила хлесткая пощечина, обжегшая лицо Вакариана, рыжая чертовка сбежала отнюдь не зря…

* – ит. – смертоносный, смертельный

** – исп. – понятно (разг.)

========== Часть 7 ==========

Мне казалось, будто я медленно, но уверенно схожу с ума. Тело колотила неприятная дрожь, в горле пересохло, а комната словно бы вертелась вокруг подобно захватывающей, но удручающе монотонной карусели. Помнится, когда я была маленькой, мне доводилось бывать в парке аттракционов, и из-за того, что подобное, в силу определенных обстоятельств, происходило очень редко, такие походы становились настоящим праздником. Аттракционы, счастливый детский смех, калейдоскоп красок и впечатлений. И смеющиеся глаза… Его глаза…

– Будет весело, – лукаво улыбается она, без зазрения совести устраиваясь на диване и забрасывая длинные, не скрытые короткими шортами ноги на колени мужчины, увлеченного чтением.

– Это несерьезно, – отвечает он, покосившись на нее.

– И пусть, – соблазнительно закусив губу, она приближается к нему еще больше, коснувшись его груди и чувствуя, как ровно бьется под ладошкой чужое сердце. – Пожалуйста, – в голосе скользят просительные нотки.

– Уговорила, – капитулируя, отзывается он, а после она чувствует легкое, едва ощутимое касание губ к виску…

На сердце стало необыкновенно тяжело, и я, глубоко вздохнув, прикрыла глаза, чувствуя, что следить за вертящимся потолком нет ни желания, ни возможности. Ощущая, как мелко дрожит кисть, я поднесла руку ко лбу, вытирая выступившую испарину, после чего слегка помассировала виски, чувствуя, как голову словно бы сжал обжигающий обруч. Ко всему прочему, внутри поднималась тошнота, и мне почему-то казалось, что стоит только убрать специально предусмотренный для этих случаев тазик, и меня точно вырвет.

Послышался громкий дверной звонок, и я, чувствуя поднимающуюся внутри ненависть к моему нежданному гостю, с трудом поднялась с разобранной постели, шлепая по полу босыми ногами и грубо ругаясь. Искренне надеялась, что мой посетитель услышал эти раздирающие душу маты, усовестился и исчез. Как оказалось спустя пару мгновений – зря надеялась, совести у индивида, оказавшегося за дверью, не предусматривалось в принципе.

– Тебе вредно общаться с Джек, – поделился наблюдениями Вега, потеснив меня в сторону, и ввалился в квартиру, прямым шагом направляясь к холодильнику.

– Кто бы говорил, – не преминула съязвить я, устроившись на стуле и без зазрения поглядывая на подтянутые мужские ягодицы, торчащие из холодильника.

– Ты это о чем? – с подозрением спросил Джеймс, на мгновение замерев и недовольно обернувшись ко мне. Одновременно с этим я заметила, как на его щеках самую малость вспыхнул румянец. Подобное открытие заставило меня улыбнуться, на мгновение забыв о собственном плохом самочувствии.

– Не смотри на меня такими невинными глазами, – хмыкнула я, склонив головку набок и мечтательно закатив глаза, едва только не сложив губы в трубочку. – Не я три дня назад сломала Джек кровать, и не я, между прочим, уговорила ее перебраться к себе на то время, пока не получится приобрести новую. Кстати, как там твоя кровать поживает, цела еще?

На какое-то мгновение мне показалось, что Вега меня сейчас прибьет, и я даже успела отскочить от друга подальше, однако от резкого движения вдруг вернулись тошнота и головокружение, а чтобы удержать содержимое желудка в себе, я присела прямо на холодный пол, чувствуя, как все тело буквально колотит. На глаза попался плоский экран небольшого телевизора, и я с тоской подметила, что в гроб кладут и то краше. Лицо осунулось, и так бледная кожа отдавала болезненной синевой, а под глазами залегли глубокие тени. Да уж, красавица еще та.

– Совсем хреново? – участливо спросил Вега, выбравшись из холодильника и приблизившись ко мне.

– Не язви, – отозвалась я, запрокинув голову на сидение диванчика и прикрыв глаза. Рядом послышался шорох, Джеймс опустился возле меня на корточки и осторожно коснулся рукой лба, попутно стерев капельки пота с виска.

– Нужно перетерпеть, – почти ласково, как тяжело больному человеку, произнес он. – Если хочешь, мы можем обратиться в больницу, там…

– Никакой больницы, – рыкнула я, распахнув глаза и глядя на мужчину с неудовольствием. – Сама справлюсь, не маленькая.

– Но до ужаса глупая, – хмыкнул Вега, потрепав меня по волосам. Ужасно хотелось огрызнуться, напомнить нахалу, кто тут главный, но, мысленно оценив свое состояние, я пришла к выводу, что устроить разборки можно будет и попозже.

– И пусть, – упрямо тряхнула головой, от чего рыжие волосы скользнули на лицо. – Ты чего вообще пришел?

– Решил посмотреть, не померла ли ты еще, – отозвался мужчина, подхватившись на ноги и вновь устремившись к холодильнику. – Ты уже три дня из дому носа не показываешь, случилось чего?

– Почему ты так решил? – с подозрением уточнила я, сузив глаза. В силу определенного… состояния выходить на улицу совершенно не хотелось, работы тоже особо не намечалось (с ремонтом Кадьяка мне удавалось уложиться раньше срока, поэтому я позволила себе небольшой отдых), а еще захотелось отдохнуть от всех проблем, в одночасье навалившихся на меня. Один убийца чего стоит.

– Заглядывал я вчера в офис СБЦ, – поделился со мной Джеймс, а взгляд стал хитрым, за что хотелось бросить в мужчину чем-то тяжелым. – Господин Вакариан перехватил меня в коридоре и выразил желание увидеться с тобой в своем кабинете, – голос был сладок, как шоколад, и я вдруг вполне материально почувствовала, как у меня заныли все зубы. – Что же ты такого успела натворить, что он рвет и мечет?

В ответ на весьма красноречивый взгляд друга я закатила глаза и сложила чуть дрожащие руки на груди, давая понять, что отвечать не намерена. Что-что… Ничего такого особенного я не сделала. Подумаешь, слегка подшутила над его коллегой, которая, кажется, была не совсем коллегой, если судить по тому, что я успела заметить при, практически, ежедневном посещении СБЦ. Я не виновата, что она воспринимает все близко к сердцу. И уж точно не собираюсь оправдываться перед Вакарианом, как, впрочем, и попадаться ему на глаза. Мне моя драгоценная шкурка важнее, кстати говоря.

Так и не добившись от меня внятного ответа, а так же получив нагоняй за систематическое уничтожение моих продуктов, Вега отчалил в неизвестном направлении, пообещав заглянуть ко мне попозже. Задержавшись в дверях, он еще раз с гаденькой ухмылочкой напомнил, что мне в ближайшее время не стоит показываться перед Вакарианом, получил подушкой по затылку и смылся окончательно. Вместе с одиночеством вернулось и совершенно мерзкое самочувствие, которое уложило меня на диван на несколько часов, заставив буквально взвыть.

С каждой прожитой минутой искренняя ненависть к самой себе, а так же ощущение собственной ущербности росли в геометрической прогрессии, нервная дрожь стала уже непрекращающейся, а дыхание было хриплым, как у прожженного курильщика. Подобное радости отнюдь не добавляло, скорее уж заставляло награждать себя нелестными эпитетами и не менее звучными метафорами. К сожалению, легче от этого не становилось, и звучные проклятия не могли перекрыть того, что чувствовала я себя препаскудно.

К вечеру я вполне была готова выть в голос, сил не было даже встать с кровати, не говоря уже о том, чтобы куда-то пойти и что-то сделать. Перевернувшись на живот, я уткнулась лицом в подушку, из груди вырвалось что-то похожее на предсмертный рев крогана, испугавший меня саму. Медигель уже давно не помогал, кажется, организм выработал к нему стойкий иммунитет, и уже совсем не желал поддаваться лечебным свойствам, которые могли бы хоть немного утихомирить боль. Почему-то в голове возникла мысль, что раньше мне никогда не было так хреново. Хотя, если так подумать, еще никогда я так долго не воздерживалась от приема наркотика. Сейчас мне не хотелось нарушать обещание, данное Веге, впрочем, перед глазами почему-то всплывало лицо отнюдь не друга, заставляя меня лишь скрежетать зубами и чувствовать себя еще более виноватой. К тому же, я и сама очень надеялась, что мне удастся…

Еще спустя несколько минут я поняла – не удастся. Чувствуя тупую ноющую пульсацию в висках, я буквально сползла с дивана, натягивая штаны и пытаясь превратить себя в подобие нормального человека. Удалось мне это с явным трудом, однако круги под глазами все-таки исчезли, что не могло не радовать. Покачиваясь, вышла за дверь, чувствуя дуновение прохладного ветерка, которое всего на несколько мгновений помогло почувствовать облегчение. Впрочем, надолго подарить избавление ветер не мог, и не успела я доплестись до конца улицы, как неприятная дрожь вновь вернулась, а по спине пробежалось несколько капель липкого пота.

Наверное, именно из-за плохого самочувствия полностью сосредоточенная на собственном состоянии, я не заметила странного ощущения, преследовавшего меня с того момента, как я выбралась к Общинам. Дискомфорт, неприятное жжение в затылке, словно кто-то сверлит его упрямым взглядом. Затуманенное ломкой сознание прояснилось, наполнившись чувством тревоги, от которого я замедлила шаг, пытаясь как можно незаметнее оглядеться. Я была уверена на все сто процентов, что за мной по-прежнему следуют приставленные Вакарианом патрульные, и могла бы списать это на них, однако какое-то внутреннее чутье подсказывало – это не они. Осознание пришло мгновенно – за мной следил кто-то еще.

Остановившись у одной из торговых лавок, я словно бы невзначай повернула голову, поглядывая себе за спину. Несколько прохожих неспешно направлялись по своим делам, однако никто из них не подходил на роль моего преследователя. Хотя бы потому, что, как только я обернулась, странное чувство тут же исчезло. На губах вспыхнула несколько ехидная ухмылка, которая тут же исчезла. Да уж, прятаться этот человек умел лучше, чем охрана, приставленная Вакарианом. Только ведь и я не лыком шита.

Несколько мгновений поразмышляв над планом действий, я продолжила свой путь. Спустя пару секунд вернулось ощущение чужого взгляда на собственном затылке, и, почувствовав это, я резко свернула в узкий переулок, преодолев несколько метров, и поспешно вжалась спиной в небольшую нишу, надежно скрывшую меня из зоны видимости. Если мой преследователь такой же дилетант, как и патрульные из СБЦ, то поймать его не составит труда. К тому же, если он действительно следит за мной, он обязательно пройдет к этому переулку, другого выхода на соседнюю улицу нет, и выбора у него тоже.