Текст книги "On blade of memories (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Значит, нож конфисковали, но до архива не довезли, – задумчиво пробормотал Гаррус, поднявшись на ноги и пройдясь по кабинету. Какая-то мысль не давала ему покоя, что-то настойчиво вертелось на задворках сознания, однако никак не позволяло ухватиться.

– С уверенностью в 79.8% могу предположить, что нож забрал патрульный, который тогда проводил изъятие, – пожала плечами СУЗИ. – Такой нож можно продать за вполне хорошую сумму, и с каждым годом цена будет подниматься. Органики назвали бы подобную сделку «очень выгодной».

– Кто был тем патрульным? – оглянулся на девушку Вакариан.

– Айрен Примус, – отчиталась синтетик, продемонстрировав своему визави фото. – Сейчас он не занимается патрулированием, его повысили до лейтенанта в мобильной оперативной группе.

Чуть нахмурившись, Гаррус глянул на фотографию, рассматривая изображение хмурого турианца с необыкновенно светлым оттенком пластин, на которых ярким пятном выделялась изумрудная клановая метка. Та самая ускользающая мысль не давала покоя, казалось, стоит ухватить ее за хвост, и вся находящаяся в голове информация разложится по полочкам, как размотавшийся клубок ниток. Только вот что именно за мысль…

«Мною интересовались… Турианец».

В голове вспыхнули слова Шепард, сказанные ею, когда она однажды пришла к нему. Она говорила, что ее друг располагает информацией о том, что ее искал какой-то турианец. Джейн была уверена, что он не из СБЦ, впрочем, тут же одернул себя Гаррус, это вполне могло быть правдой. Сотруднику СБЦ ничего не стоило нанять кого-то, тем более, что Шепард поймала следившего за ней мужчину.

«Я не видел лица, он был в броне. Он показал мне жетон».

Тогда свидетель сказал, что его наниматель представился патрульным СБЦ, и Гаррус вполне разумно рассудил, что жетон был подделкой, а слова, сказанные исполнителю, представлялись лишь легендой, однако что, если убийца на это и рассчитывал? Что, если он специально сказал правду, понимая, что ее, скорее всего, не воспримут всерьез. Тогда это могло бы объяснить, почему все это время убийце так легко удавалось ускользать от их рук. Это не так-то сложно сделать, если имеешь доступ к делам.

«Мои проблемы не касаются СБЦ».

Что, если блажь Шепард, ее глупое нежелание уступить Гаррусу и позволить ему заняться решением сложившейся ситуации, были не просто капризом излишне самостоятельной девчонки-наркоманки? Что, если она не желала вмешивать в это дело СБЦ, потому что заранее знала, что в Службе завелся предатель, и именно из-за него боялась довериться кому-либо. Что, если изначально она была права, тогда как он ошибался. Ошибался изначально и во всем.

«Будет лучше, если ты не станешь присылать сюда своих парней из СБЦ».

На мужчину словно обрушилась тонна ледяной воды, отрезвляя его и вспышкой прокатившись по сознанию. Мысль, которая все это время вертелась в голове, вдруг приобрела четкие очертания, заставив турианца до боли сжать кулаки. Духи, Шепард говорила совсем не об этом, она не просто желала показать свою независимость, она не хотела, чтобы он, сам того не зная, подослал к ней убийцу.

Взгляд пробежался по предложенной СУЗИ фотографии, отмечая темно-зеленую асимметричную метку, ярко выделяющуюся на светлых лицевых пластинах. Цепкий взгляд ледяных темных глаз, холодящий изнутри. Крепко сцепленные зубы и надменно вздернутые мандибулы. Весь внешний вид буквально вопил об уверенности и хладнокровии, и от осознания того, что он самолично отправил к рыжеволосой бестии охотящегося на нее турианца, Вакариан был готов взреветь, как дикий зверь.

– Черт тебя дери! – рявкнул он, отбросив датапад в стену и потянувшись к передатчику. – Ну же, давай!

– Гаррус? – опасливо осведомилась СУЗИ, косясь на мужчину и не понимая, что происходит.

– Я отправил его прямо к ней, – взгляд турианца был безумным, и любой бы другой на месте синтетика точно испугался. – Я отправил убийцу прямиком к Джейн.

Попытки связаться с рыжеволосой девчонкой ни к чему не привели, ее передатчик молчал, и пусть маячок, вновь поставленный на нее, все еще находился в квартире, Гаррус понимал, что Шепард там уже нет. Слишком много времени прошло. Велев синтетику отследить лейтенанта Примуса, турианец раз за разом пытался связаться с Джейн, даже успел подать сигнал Джек и Джеймсу, однако бывший боец Альянса так же не отвечал, а брюнетка недовольным тоном заявила, что ушла по делам сразу же после его ухода, и что в последнее время в ее жизни стало слишком много турианцев, а она, в отличии от своей подруги, не ксенофилка.

– Гаррус, – послышался осторожный неуверенный голос СУЗИ, стоящей напротив. – Маячок, установленный на патрульную машину, взятую лейтенантом Примусом, выключили возле квартиры Шепард.

Несколько мгновений Вакариан молчал, словно переваривая слова синтетика, после чего, не в силах сдерживать рвущуюся из груди ярость, схватил свой стул, швырнув его в противоположную стену. Спустя секунду по этажу прокатился громкий раскатистый рев раненого зверя…

========== Часть 11 ==========

Было такое впечатление, будто я изрядно накидалась накануне. Горло пересохло, во рту обитал стойкий привкус кошачьей мочи, а тело затекло, от чего неприятно ныли даже те мышцы, наличие которых, вроде как, не предусматривалось физиологией. Отбросив голову назад и скривившись от боли, я попыталась изменить неудобное положение тела, однако потерпела сокрушительную неудачу.

Резко распахнула глаза, чувствуя, как затекшую спину буквально обожгло огнем, после чего несколько затуманенным взглядом уставилась в пространство. Голова раскалывалась, на затылке, кажется, наливалась огромная шишка, а еще ужасно хотелось пить. Моргнув, чтобы сфокусировать взгляд, я наткнулась на жестокую реальность в виде полного отсутствия освещения, а при попытке коснуться затылка поняла, что не могу пошевелить заведенными за спину руками.

– Проснулась? – раздался из темноты неожиданно громкий голос, а прямо перед моим лицом вспыхнул яркий свет, мгновенно ослепивший.

Спасая моментально заслезившиеся глаза, я опустила голову, пытаясь проморгаться и смахнуть с ресниц соленую влагу. Краем уха я слышала какие-то шорохи, шаги и тихое эхо от каждого звука, издаваемого тем, кто находился со мной в одном помещении. Увидеть своего визави я при всем своем желании не могла, и единственное, что мне оставалось, это лишь изо всех сил вслушиваться в темноту, пытаясь освободить стянутые за спиной руки. Запястья были больно пережаты, а пальцы, к которым кровь почти не подступала, почти не двигались.

– Знаешь, в таком беспомощном положении ты нравишься мне куда больше, – продолжал незнакомец, чуть приблизившись ко мне. Я слышала, как он ходит по металлическому полу, слышала, как тихо позвякивает при ходьбе броня. Голос был мне незнаком, однако в грубоватом рычащем баритоне я определила наличие субгармоник, по которым смогла классифицировать своего собеседника как турианца.

– Забавно, не думала, что мужчины предпочитают развлекаться с бревнами, – едко усмехнулась я, пытаясь даже в таком положении удержать лицо. Подняла голову, чуть сузив глаза, однако по-прежнему не смогла ничего разглядеть. Лишь непроницаемая темнота вокруг и яркий шар света прямо перед лицом.

– Огрызаешься, – показалось или в голосе турианца действительно проскользнуло удовлетворение?

Шаги послышались совсем близко, яркий свет чуть дернулся, приглушаясь, а вслед за этим его заслонила от меня высокая тень. Медленно, словно упиваясь моментом, мужчина приблизился ко мне, подняв когтистую руку. Я дернулась, пытаясь отодвинуться, однако в следующий момент трехпалая ладонь крепко схватила меня за подбородок, не позволяя даже шелохнуться. Перед глазами медленно вырисовывались очертания головы, увенчанной гребнем, наплечников легкой брони, отбивающей свет, а так же отодвинутых в ехидной усмешке мандибул. Разглядеть что-либо четкое не представлялось возможным, глаза все еще не привыкли к освещению, да и сомневаюсь, что такую возможность мне бы предоставили.

– Ты просто не представляешь, как я рад видеть тебя в своем уютном гнездышке, Шепард. Я так долго ждал, когда же ты почтишь меня своим присутствием, – он говорил почти ласково, даже нежно, а растрепанные рыжие волосы зашевелились от теплого дыхания, когда турианец склонился еще ближе.

– На уютное не тянет, – огрызнулась я. – Было бы неплохо видеть дальше собственного носа.

– А ты мне нравишься, – почти с восторгом произнес мужчина, резко отстранившись и убрав руку. Тень пропала, яркий свет вновь ударил по глазам, однако не успела я сориентироваться, как раздался тихий писк генератора, и где-то под потолком зажглось еще несколько источников света.

Когда зрение немного привыкло к ярчайшему освещению, а перед глазами перестали плясать разноцветные круги, я украдкой огляделась, пытаясь сделать это как можно незаметней. Как оказалось, находились мы в большом помещении, похожем на склад, и всюду, куда бы я ни посмотрела, стояли огромные металлические блоки и ящики. Окон здесь не было, понять, какое сейчас время суток не представлялось возможным, кроме того, со своего места я так же не могла разглядеть наличие в этом помещении дверей или вентиляционных шахт.

Справа послышался тихий писк и негромкий скрежет, и я резко повернула голову в сторону звука, подобравшись, насколько это вообще было возможно в моем состоянии. Высокий турианец в броне СБЦ, стоящий у генератора, поднял голову и посмотрел на меня темными, буквально ледяными глазами, от взгляда которых меня передернуло. Темно-зеленая ассиметричная клановая метка пересекала светло-серые лицевые пластины, на поясе был прикреплен укороченный пистолет, а в набедренной кобуре я заметила рукоять ножа. Того самого, с такими знакомыми инициалами.

Нахмурившись, я начала медленно воспроизводить в памяти события, произошедшие утром. После ухода Вакариана Джек устроила мне грандиозную головомойку, тщательно расписав все психические расстройства, которые у меня, по ее мнению, активно прогрессировали, после чего девица поспешно смылась по своим делам, бросив напоследок, что придет вечером и не хочет застать в квартире никаких инопланетян. Я в ответ на подобное лишь усмехалась, прекрасно зная, что возмущается брюнетка лишь для вида, и что, на самом деле, Гаррус ей очень даже нравится, если она до сих пор не попыталась его прикончить.

Тогда мне казалось, что турианец понял меня, и что он научился мне доверять, по крайней мере, я очень надеялась, что он хоть как-то прислушается к моим словам. Конечно, следовало бы сразу поделиться к Вакарианом своими подозрениями и наблюдениями, следовало бы озвучить ему ту мысль, к которой мы с Джек и Вегой пришли совсем недавно, однако что-то меня, все-таки, удержало от этого. В конце концов, я понимала, что Гаррус мне поверит, что обязательно попытается найти убийцу в СБЦ, но… таким образом он мог спугнуть преступника, а мне этого совсем не хотелось. К тому же, я не думала, что после всего произошедшего, после бесполезных попыток спрятать от меня моих охранников, он по-прежнему будет столь упрям.

Совсем неудивительно, что, услышав стук в дверь, я сначала удивилась тому, кто мог почтить меня своим присутствием. Вега был на патрулировании, Джек носилась по Цитадели с явно более, чем просто нелегальными целями, а Вакариан был слишком занят в СБЦ. Каково же было мое раздражение, когда я, распахнув дверь, увидела за ней турианца в форме, какой же была ярость, когда он бодрым голосом сообщил о том, что его прислал Гаррус, и какой же была моя доверчивость, когда я, послав его на все четыре стороны (спасибо Джек за науку), всего на мгновение повернулась к нему спиной. На мгновение, но и этого времени мне хватило, чтобы сознание обожгло догадкой, и чтобы я поняла, какую глупость совершила. А потом на затылок обрушился сильный удар, и я, оседая в предусмотрительно подставленные руки, успела рассмотреть лишь ту самую темно-зеленую метку.

– Забавная ты, Шепард, – мягко произнес турианец, подойдя ко мне и рассматривая внимательно, как какую-то зверушку. Я от такого пристального внимания лишь распалялась сильнее, максимально выровняв спину и пытаясь как можно незаметней освободить руки. И связать не поленился, сволочь. Странно только, что использовал самую обычную веревку, а не наручники. Хотя, у этого явно какая-то нездоровая тяга к старым земным технологиям.

– И что же во мне такого забавного? – я упрямо вскинула подбородок.

– Ты знаешь, что за тобой охотится убийца, знаешь, что он не захочет оставлять в живых такого, несомненно, важного свидетеля, но вместо того, чтобы довериться СБЦ и согласиться на их защиту, ты продолжаешь, как ни в чем ни бывало, разгуливать по Цитадели, – мужчина присел на корточки передо мной, так что теперь его лицо находилось чуть ниже моего.

– Довериться СБЦ? – я громко фыркнула, выражая свое отношение ко всему происходящему. – Ты меня совсем за дуру держишь? Довериться мерзким ублюдкам, которые не делают нихрена, чтобы расследовать убийства или как-то помочь тем, кто в этой помощи нуждается? Ах да, в СБЦ есть еще ты. Тот самый гребаный убийца, от которого должен меня защищать. Попахивает шизофренией, тебе так не кажется?

– Ты противоречива, девчонка, – в глазах турианца вспыхнул гнев, однако он моментально успокоился, даже дернул мандибулами в попытке улыбнуться. – Не доверяешь СБЦ, но доверяешь ее офицеру. Или дело лишь в том, что этот офицер – один конкретный турианец? Вакариан… – трехпалая рука легла на мое колено, скользнув вверх по бедру и остановившись лишь тогда, когда я напряглась, как струна, задержав дыхание от ярости и ненависти, – искусен, не правда ли?

– Не твое дело, ублюдок, – рыкнула я, раздраженно вскинув подбородок, после чего, неожиданно для турианца, резко замахнулась ногой, целясь в незащищенное место на стыке поножей и основной бронированной пластины. Совсем не больно, но этот удар нарушил равновесие турианца, который лишь чудом не упал.

Темные глаза налились злобой, а в следующее мгновение, резко взвившись на ноги, мужчина замахнулся. Сжатая в кулак рука в тяжелой перчатке обрушилась на скулу, голова откинулась назад и я лишь чудом не упала, зашипев от боли, как рассерженная кошка. Турианец же, схватив меня за волосы, с силой дернул меня к себе, заставив смотреть в глаза, а его свободная рука до боли сжала мое бедро.

– Не стоит хамить мне, Шепард, – прорычал он, с ненавистью вглядываясь в мое лицо и до боли оттягивая волосы. Шея ныла от неудобного положения, и мне казалось, будто этот урод сейчас снимет мне скальп. – Я говорю с тобой по-хорошему, но это не значит, что не могу по-плохому, – его рука скользнула выше, вцепившись в пряжку ремня, пальцы медленно, почти что издевательски расстегнули пуговицу брюк, а вниз скользнул язычок молнии. Из горла вырвался судорожный вздох, а в глазах потемнело.

– Будешь говорить, сучка? – слышится совсем рядом грубый прокуренный голос, а обнаженное бедро вновь обжигает знакомая боль зажженной сигареты. Из горла вырывается тихий стон, сил кричать уже нет, слезы давно высохли, и все, что она может, это лишь едва слышно стонать, упрямо поджимая губы на каждый вопрос.

– Упрямая, – за спиной стоит еще один мучитель, и она знает, что в его руке находится длинный тонкий хлыст. По спине градом течет пот, смешиваясь с подсыхающей кровью, однако бояться она уже не может. Просто… устала.

– Тогда нужно заставить ее говорить.

Сильный удар обрушивается на спину, кончик хлыста обвивается вокруг тела и оставляет на обнаженной груди длинную алую полосу. Грубые пальцы сжимают бедра, разворачивая тело к тому, кто стоит за спиной, громко звенит цепь, на которой она подвешена к потолку, а вслед за этим в нее проникает что-то длинное и твердое, вновь разрывая не успевшие зажить мышцы. Сил сдерживаться уже нет, и она громко кричит, заглушая довольный смех своих мучителей…

– Своим жертвам ты говорил то же самое? – упрямо скрипнула я зубами, пытаясь сохранить хладнокровие и отбросить жуткие воспоминания. – Они тоже не хотели ложиться под тебя?

Краем сознания я понимала, что мне не стоит хамить, что я не должна злить турианца еще больше, чем уже разозлила, однако внутри все буквально бунтовало. Я не могла отделаться от мысли о том, что подобное уже когда-то происходило, я не могла принять то, что расплачиваюсь за свою же глупость. Черт возьми, попалась, как мелкая глупая девчонка, не воспринимала всерьез опасность, еще и вновь сняла датчик, повешенный на меня Вакарианом. Теперь этот гад точно убьет меня, и очень сомневаюсь, что мое тело, в отличии от остальных его жертв, вообще найдут. Забавно, во время службы в Альянсе я всегда думала, что умру на поле боя, после того, как вернулась с Торфана, понимала, что мне абсолютно все равно, как я сдохну, а сейчас… сейчас я, пожалуй, даже сожалела, что все закончится вот так.

– Ты глупее, чем кажешься, – покачал турианец головой, дернув мандибулами и на мгновение прикрыв глаза. – Дело ведь совсем не в этом. Ситуация намного серьезней и глубже, чем ты могла бы себе представить.

Взгляд его подернулся мечтательной дымкой, и он, отпустив меня, отошел на несколько шагов, пройдясь по складу и воодушевленно вздохнул, поглядывая на меня все тем же, несколько затуманенным взглядом. Я осторожно выровнялась, чуть поморщившись от боли во все еще ноющей скуле, после чего вновь шевельнула запястьями. Веревки под воздействием постоянного движения самую малость ослабились, и хотя от постоянного трения невероятно болели запястья, однако я, по крайней мере, уже могла чувствовать онемевшие пальцы.

– Знаешь, я всю свою жизнь мечтал стать Спектром, – выдохнул мужчина, привлекая мое внимание. Я хмуро глянула на него из-под опущенных ресниц, однако на меня турианец не смотрел, больше сосредоточенный на своих словах. – Это же так престижно, это так почетно. Лучшие воины, сражающиеся со злом в разном воплощении, защищающие мир и дипломатию любой ценой. С самого детства я упорно тренировался, я пошел на службу на благо безопасности родной планеты. Столько стараний было потрачено, столько времени я…

– Они отклонили твою кандидатуру, – хмыкнула я почти что со злорадством, прерывая пламенную речь своего визави. Запнувшись на полуслове, он посмотрел на меня со жгучей ненавистью, после чего буквально подлетел ко мне, сжав лицо своими ладонями и приблизившись настолько, что я чувствовала исходящее от него тепло.

– Недостоин, – буквально выплюнул он, глядя мне прямо в глаза, и я вздрогнула, чувствуя, как по телу пробежались мурашки.

Было видно, что турианец взбешен, и что я одним своим присутствием довожу его еще больше, однако такое состояние было мне на руку. Поддавшись сильным эмоциям, он охотнее расскажет мне всю правду, расскажет, что послужило началом его действий, а потом… Что потом? Он ведь все равно меня живой не отпустит, и плевать тогда мне на все его слова.

– Я недостоин становиться Спектром, – с ненавистью продолжал он, продолжая сжимать мое лицо ладонями. Острые когти оставили на щеках и скулах тонкие царапины, однако это беспокоило меня мало. – Так они мне сказали. Не прошел проверку. Не подошел им по результатам психологического теста. Слишком вспыльчив и неконтролируем. Этот идиот-Бау не дал мне характеристику, сказал, что я не справился с заданием.

Резко отодвинувшись, мужчина вновь прошелся по металлическому полу, после чего злобно саданул кулаком по одному из блоков, оставив небольшую вмятину. Я перевела дух, чувствуя пробежавшуюся по телу мелкую дрожь, после чего вновь активно зашевелила запястьями, сведенными за спиной. Радовало, что увлеченный своими рассказами, турианец совсем не обращает внимания на меня.

– Хренов саларианец, – рыкнул он, качая головой. – Я был так близко, но из-за этого придурка все полетело варрену под хвост. Он сообщил Совету, что я не справился с заданием, не выполнил приказа. Но это все дерьмо, – мужчина повернулся ко мне, и я застыла, практически не дыша. – Я забрал необходимые документы, я добыл тот модуль, но дальше пришлось действовать по обстоятельствам. Пришлось менять приоритет задания, при отступлении погибло несколько солдат.

– Миссия была провалена, – сузила я глаза, невольно даже… посочувствовав этому турианцу.

Я отлично знала, что значит потерять бойца на поле боя, я отлично знала, что значит провалить задание. Та миссия на Торфане стала провальной, пусть и завершилась победой людей. Слишком много тогда наших полегло, слишком много бойцов отдало свои жизни, чтобы потом человечество чествовало своих героев, чертовых бюрократов, гордившихся тем, что умирать ради мира пришлось не им. Гребаные герои, которые не делали ничего, чтобы помочь тысячам бойцов, брошенным на поле боя в качестве пушечного мяса. Теперь, спустя столько лет, я понимала, что не могу гордиться тем, чем гордилась когда-то, не могу опять мечтать о том, о чем мечтала в детстве. Сказка не превратилась в реальность. Ни для меня, ни для этого лейтенанта. Пожалуй, в этом мы с ним похожи.

– После провала с меня словно спала маска, – турианец повернулся ко мне, и на его губах я заметила горькую улыбку, так похожую на мою. – Я словно взглянул на Специальный Корпус под другим углом, и я понял, что не видел многого. Не видел того, что вся эта организация прогнила насквозь. Спектры… – это слово он произнес с такой же ненавистью, как и прежде. – Они ставят себя выше закона, они никому не подчиняются и не обязаны никому, кроме Совета. А Совету абсолютно плевать на то, что они делают, лишь бы выполняли поставленные перед ними задачи, – мой собеседник усмехнулся. – Какое размытое определение, не находишь?

– Но какой во всем этом смысл? – нахмурилась я, пользуясь словоохотливостью своего похитителя.

Кажется, о том, что я сижу перед ним связанная и, вроде как, плененная, он и думать забыл, и сейчас казалось, будто мы просто разговариваем, будто старые друзья. Да только боль в связанных запястьях и ожидание скорой смерти расслабиться не позволяли.

– Ты ненавидишь Спектров, но зачем же убивать невинных людей? Они-то тебе что сделали? Уж они явно не виноваты в прогнившей системе.

– Знаешь, пару лет назад я расследовал дело об изнасиловании одной азари, совсем молодой, подростка, – турианец достал из чехла свой нож, и я судорожно сглотнула, сжавшись в пружину. Острое лезвие манило, световые блики, скользящие по серебристому металлу, завораживали, и у меня даже дух перехватило, когда я вспомнила, как однажды ночью в темном переулке этот нож чуть не перерезал мне глотку. – Какие-то уроды напали на нее, когда она возвращалась вечером домой. Избили и жестоко изнасиловали, девчонка едва выжила, однако окончательно умом тронулась. Я был тогда патрульным, я нашел ее возле мусорного бака, где ее бросили умирать, – мужчина с силой сжал рукоять оружия пальцами, от чего скрипнули перчатки. Несколько мгновений он молчал, словно собираясь с духом, после чего продолжил свой рассказ. – Офицер, расследовавший то дело, нашел виновных, и очень быстро, хотя они даже особо не прятались. Двое Спектров, вернувшихся с задания, решили отдохнуть в местном баре, накидались до чертиков, а потом захотели поразвлечься. Уроды.

Молниеносное движение, тихий свист воздуха, а вслед за этим – громкий скрежет и последовавший за ним звон. Я вздрогнула, едва не подпрыгнув на коробке, на которой сидела, а взгляд метнулся к острому ножу, брошенному мужчиной в один из металлических ящиков. Ударившись о него, оружие упало на пол, легонько вибрируя, а я вновь глянула на турианца. Сделав несколько быстрых вздохов, он вновь был спокоен.

– Они так и не были наказаны за содеянное, Совет вновь закрыл глаза на их проделки, им было абсолютно наплевать, что девочка осталась почти калекой, – мужчина повернулся ко мне. – Тогда я и подумал, почему им все позволено? Почему они имеют право ломать человеческие жизни, не боясь расплаты? Почему они считают себя выше закона? ..

– И тогда ты начал убивать, да? – догадалась я, разочарованно качая головой. Как же все… банально и глупо, кто бы мог подумать. – Считал, что это сделает тебя похожим на тех, кем так восхищался всю жизнь?

– Ты ничего не понимаешь! – рявкнул он, вновь шагнув ко мне. Я рефлекторно сжалась в пружину, ожидая удара, однако его не последовало, турианец остановился в паре шагов от меня, сжимая кулаки. – Я не хотел убивать ее, не хотел причинять ей боль. Он сама подсела ко мне в том баре, она начала флиртовать, пригласила к себе домой, сказала, что поможет расслабиться после трудного рабочего дня. Уже позже, на улице я узнал, что она проститутка, и что она ожидала от меня платы. Да, я ударил ее, но я не думал, что она упадет и потеряет сознание, – мужчина быстро покачал головой, словно пытаясь избавиться от неприятных мыслей. – Она лежала там, такая красивая, теплая… Она казалась такой доступной, а я был пьян и…

– И ты изнасиловал ее, – выдохнула я, сузив глаза и наблюдая за тем, как турианец покачивается туда-сюда, беззвучно что-то нашептывая. Выглядел он настоящим психом, и винить его за это почему-то не получалось. Услышав мои слова, мужчина поднял на меня взгляд, словно впервые увидев.

– Она начала кричать, – турианец говорил почти жалобно, однако темные глаза горели ненавистью, и я понимала, что уж чего-чего, а жалости к своим жертвам он точно не испытывает. – Я просто хотел, чтобы она замолчала. Почему она не хотела умолкнуть?!

Ненависть выплеснулась на свободу, турианец заметался раненым зверем, подхватив свой нож и по-прежнему крепко сжимая его в ладонях. Я поджала губы, надеясь, что он не прирежет меня в порыве злости. Впрочем, о чем я тут же подумала, мне почему-то казалось, что пока он убивать меня явно не будет. Столько времени свою злость и ненависть он держал в себе, они съедали его изнутри, а сейчас ему впервые выпал шанс поделиться с кем-то своими мыслями и чувствами. И плевать, что этим «кем-то» оказалась девица, которую он намеревается убить. Ведь так даже лучше, верно? Его тайны умрут вместе с безголовой рыжей наркоманкой, неспособной рассмотреть настоящую угрозу.

– Знаешь, что было самым забавным во всем этом? – полюбопытствовал мужчина почти миролюбиво, повернувшись ко мне и склонив голову набок. – Никто не узнал, что произошло, никто даже не попытался найти преступника. Им просто… все равно, им всем абсолютно все равно, что погибло несколько девушек. СБЦ делает вид, что ищет убийцу, но не может его найти у себя под носом. Забавно, правда?

– Но ведь Совет дал заданию приоритет, – нахмурилась я. – Вакариану передали дело с требованием немедленно найти преступника.

– Хочешь знать, почему? – в несколько шагов оказавшись рядом, турианец принялся внимательно рассматривать мое лицо. – Та малышка-азари оказалась племянницей советника. Как она рыдала, как обещала отдать все, что имеет, обещала, что тетка за нее обязательно заплатит, лишь бы я оставил ее в живых. Любопытно, что Совет зашевелился лишь после того, как нашли труп этой детки, – мужчина усмехнулся, подняв руку и коснувшись моих волос. Я приглушенно рыкнула, сжав зубы, а мой визави, словно издеваясь, отбросил рыжие волосы на спину. – А потом появилась ты, зашевелился идиот Вакариан, и я очень быстро понял, что вы рано или поздно выйдете на мой след. Последняя девчонка была специально для тебя, как ты, наверняка, поняла, моя милая Шепард. Слышала бы ты, как она рыдала, как умоляла не убивать ее… Я надеялся, что ты прекратишь рыться в моих делах, что угомонишь своего дружка, но ты оказалась слишком глупа.

– Нет, я просто хотела найти тебя и самолично дать по морде, – прошипела я, буквально чувствуя, что мой похититель сейчас взбесится и прикончит меня.

– Не шути со мной, девочка, – предупреждающе прорычал он, вновь больно сжав подбородок. – Я не Вакариан, терпеть твои выходки не буду.

– И что ты сделаешь? – язык словно жил отдельной жизнью, уверенно подводя меня под монастырь, внутри здравый смысл приказывал заткнуться, однако слушала я его мало. Терять мне особо нечего.

– Возможностей у меня много, – турианец пожал плечами, после чего усмехнулся. – Ты здесь одна, надежно связана и абсолютно беспомощна. Можешь даже орать – все равно никто не услышит, да и не знает никто, где тебя искать.

– Но тебя-то искать будут, – выдохнула я с ненавистью и злорадством. – Вакариан не дурак, он уже наверняка докопался до истины. Тебя слил твой же нож и любовь к старым земным технологиям.

– Да мне плевать, – легкомысленно отмахнулся лейтенант. – На Цитадели я долго оставаться не собираюсь. Думаю, отправлюсь в небольшое путешествие. Что скажешь, составишь мне компанию? Думаю, ты сможешь развлечь меня гораздо лучше, чем те шлюхи, – трехпалая рука скользнула с подбородка к шее и сжала грудь, заставив злобно зарычать.

– Катись к черту, ублюдок, – огрызнулась я, чувствуя невероятное желание врезать ему как следует.

– Не беспокойся, я ничуть не хуже Вакариана, – турианец самодовольно дернул мандибулами, после чего вклинился между моими бедрами, заставив вздрогнуть всем телом. Шипя, как рассерженная кошка, я попыталась отстраниться, однако мужчина был явно куда сильнее, тем более, что я была связана и двигаться получалось с трудом. Послышался треск ткани, рубашка скользнула с плеча, и я почувствовала, как в груди словно что-то оборвалось. – Вот увидишь, тебе понравится.

Турианец крепко перехватил меня, потянувшись к губам, я вскрикнула, изо всех сил суча ногами, а в глазах на мгновение потемнело от накативших воспоминаний. Паника, как добрая старая подруга возвращалась в сознание, плотно пуская корни, и, возможно, именно поэтому я не сразу обратила внимание на эхо далеких шагов, прогремевших где-то в глубине помещения. Скрипнула дверь, что-то грохнуло, а вслед за этим послышался негромкий грубый голос:

– Примус, у нас проблемы.

Мужчина оторвался от меня, недовольно глянув на вошедшего, а я бросила быстрый взгляд в сторону своего неожиданного спасителя. Им оказался невысокий темнокожий ворка в легкой броне и с винтовкой в руках. Оглядев открывшуюся ему картину, он коротко хрипло хохотнул, после чего обнажил зубы в оскале.

– Чего тебе? – недовольно спросил турианец.

– Кто-то прорвал периметр с западной стороны, сработали датчики. Стоило бы проверить, – отчитался гуманоид, продолжая скалиться и шипеть.

– Отправь туда четверых, я сейчас подойду, – бросил мой похититель, раздраженно дернув мандибулами. Ворка, кивнув, скрылся с моих глаз, а я, дернув верхней губой, покачала головой с горькой ехидной усмешкой.

– Наемники, как же это… пошло и предсказуемо.