Текст книги "Князь/Грязь (СИ)"

Автор книги: Грильяж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава 21

Очнулся я вечером в медпункте учебного корпуса. Тут оказалась не Лёвина или кто-то из её сменщиков, что можно было обнаружить на доске почёта на первом этаже общаги, а другая дама.

Шутки-шутками, но волшебницы зачастую живут дольше магов-мужчин, так как становятся работницами, обеспечивающими быт и гражданские потребности.

Конечно, есть исключения, но они лишь подтверждают правило.

Каждый второй маг-мужчина не доживает до тридцати лет.

Из доживших до этого возраста до сорока добирается треть.

Дальше смертность резко снижается, так как опытные маги обычно весьма живучи, а так же славятся долголетием.

Даже девушки-чудотворцы, что сражаются на переднем крае борьбы с монстрами, обычно состоят в отрядах первой помощи, а так же мужская часть отрядов старается спасти своих дам первыми.

Ну, это статистика, что я слышал у дедушки моего тела, Петра Петровича, чья фамилия мне до сих пор неизвестна. Сейчас может что-то измениться, а Алёшенька Обломов после данной информации побледел и что-то промямлил на тему: «Да я магом быть и не хочу. Зачем мне Спутник? Незачем».

Однако мужчин-учителей в академиях не так мало, но обычно они старше тридцати, то есть обладают опытом, либо списаны из-за увечий.

Карл Зигфридович Вороновский мне не известен из какого-либо источника информации, но я понимаю, что он силён. Директор такого же ощущения не вызывает, возможно, скрывая подобное давление.

Вот Рёрикович Яна Михайловна даже и не думает скрывать подобный эффект. Сначала я даже не понял, что это что-то особенное и списал на ауру академии

В данный момент я очнулся позади женщины, около которой было то же самое ощущение. Не могу даже сказать, как его правильно сформулировать.

Вот около Безумновой находиться – опасная лотерея, от этого и адреналинчик. Но вот поблизости от завхоза и недоучилки я словно теряю часть своего задора. Робею, трушу и притворяюсь шлангом по возможности.

В данный момент я очнулся и ощутил нечто ещё более подавляющее.

За столом сидела седовласая или просто беловолосая женщина без тени морщин и буравила меня взглядом.

– Я что, я ничего, – пробормотал я и отвёл взгляд, плюхнувшись на подушку.

А ведь за окном уже темно.

– Простите, уважаемая, а что со мной было? – спросил я в потолок.

– Скажем так, ты на удивление живучий, – многозначительно ответила женщина, потом добавила. – Я – главный целитель академии Москвы, Анна Павловна Жарптицева. Титул называть не стану, обращайся по имени и отчеству.

– Анна Павловна, со мной всё будет в порядке?

– Кто ж тебя знает? Но скажу честно, не понимаю, как на тебе оказались тараканы, которых наша рыженькая так испугалась, что шарахнула тебя молнией, а потом спряталась в водяном и каменном коконе от шока. Рёри кое-как вколола ей успокоительное, так что не боись.

Я резко сел и осмотрелся. На соседней койке валялась Наташенька и грызла подушку, словно крокодил газель.

– Я же говорила, не боись. Кровь Лады это ощущает, питается подобным, но куда больше мальчикам и девочкам с этим даром нравятся обладатели силы. Она их манит, подчиняет и просто гипнотизирует. А сильнее столь могущественного существа, как Кровь Лады, мало кто может быть. И что же у тебя за дар? – произнесла женщина.

– Огонь, – пробормотал я заученный текст.

– Ха-ха-ха, – заливисто засмеялась женщина, вообще не смущаясь спящего рыжего грызуна, что зажевал четверть подушки. Потом смех осёкся, прозвучали шаги, а целитель Жарптицева посмотрела мне в глаза. – Мальчик, я могу запросить данные у своего весьма капризного родственника, что сейчас управляет нашей страной или у его подчинённого, тоже моего родственника, что заведует ТК. Но зачем будоражить так много людей ради ответа на вопрос, который ты можешь дать? Ведь я спрашиваю без злого умысла, а с целью помочь. Организм каждого мага изменяется под действием дара. Например, ты бы обладал жаропрочной кожей и волосами, что пережили бы молнию. А так ты облысел. Наверняка же твоя шерсть не относилась к жёлтым, оранжевым или красным оттенкам?

– Не относилась, – сознался я, ощупав гладенькую поверхность на макушке.

– Не волнуйся, отрастут. Повторю вопрос. Методику для какого дара мне применять на тебе в следующий раз? А он точно будет, раз уж ты не отстранился от Рыжего Безумия, а остался здесь.

– А вдруг у меня ноги отнялись от страха? – усмехнулся я.

– Не придуривайся. Я уже примерно опознала, чем ты можешь обладать. Теневая магия, душевная, некромантия вряд ли, больно ты ехидный. Скорее всего, ты демонолог или техномаг. Возможно, кто-то ещё из обладателей тёмно-нейтральной ауры. Ну? Выкладывай.

– Я влюблён в Вас! – решил соскочить я, немного пообвыкшись в подавлении воли.

– Мимо, мальчишка. Я больше века назад расторгла помолвку с куда более завидным женихом, да и чувствую, когда кто-либо испытывает ко мне светлые чувства. У тебя же интерес, страх и немного голода, – усмехнулась дама.

Странно, если не учитывать её слов о возрасте и цвета волос, то внешность у неё примерно на двадцать пять или, в крайнем случае, тридцать лет. Точно есть ухажёры. Хм, будь я свободен от идеи по защите себя любимого и мести, то я бы сказал: вот он идеал.

Хотя любви, конечно, как и какого-либо влечения к этой пышногрудой даме я не ощущал. А вот крикнуть капитану Скоморохову: «Аппорт!» – можно было бы.

Кстати да, голод на удивление слабый.

– Мальчик, приведу пример. У меня пять Созвездий: Священное Целительство, плоть, ментальная магия, барьерная магия и дар воды. Если я начну лечить тебя как огненного мага, то для начала должна буду размягчить твою кожу, убрав влияние пробуждения способностей, затем только погрузить тебя в сон, после чего начать исцеление. Демонолога или теневика я не должна лечить светом и святом. У некромантов свои проблемы, сортов много, но сразу несколько умений для них равноценны купанию в лаве, поэтому на них нужно применить очень сильное обезболивание, – прочитала мне лекцию Анна Павловна.

– Хорошо, но обещайте никому не говорить, – проворчал я наивно, но целителю же можно сказать?

– Тебе клятву дать?

– Нет. Обойдёмся без странных ритуалов, что я не способен проверить. В мультиках их видел, но вот что это такое, даже не представляю.

– Магическая клятва – самоограничение во внутреннем космосе, что взорвётся при определённых условиях. Ну, это вам пусть Рёри рассказывает, раз не хочешь. Давай свой дар, никому не расскажу. Да и кто захочет, всё равно выведает. Для подобного есть артефакты и личные дела у «такс». Среди достойных там водятся и нечистые на руку, что готовы за деньги или по знакомству выдать даже государственную тайну, – заявила госпожа Жарптицева.

– Ну, допустим, я некромант, – пробормотал я. Не будь она целителем, так просто я это ей не сообщил бы. Наверно. Последнее время я стал каким-то уж слишком болтливым. Магнитные бури, угроза жизни или собственная расхлябанность?

Всё вместе.

– Не верю. Они с самого детства сухари с приглушёнными эмоциями. Ни страха, ни любви, ни юмора. Конечно, есть исключения, – начала было женщина, затем повернулась к своему столу, посмотрела в дело. – Так «Кирушка» это Кир Кирыч Грязев? Всё, всё понятно, всё. Абсолютно всё, вот ты, сюрприз, – начала женщина, а с её белого платья соскользнула странная змея, червь или гусеница и посмотрела на меня. Но госпожа Жарптицева её схватила и вернула на место. Непонятная тварь снова стала узором.

– А что Вам стало понятно? Что за «всё-всё-всё, абсолютно всё»? – проворчал я.

– Мальчик, за твоим развитием следят не только таксы, но и достаточно заинтересованные люди. К сожалению, не только друзья. Поэтому даже тебе я ничего не скажу. Особенно сейчас, когда Наталья на грани пробуждения.

– Что? Ты жив? Кирушка, я думала, что убила тебя! – закричала девочка на соседней койке, с каждым слогом приближаясь ко мне. Закончила она всё, повиснув на мне. Непонятно, то ли слёзы, то ли водопад.

Однако последнее, если и было, оказалось не от смирительной рубашки, которой не было. Девочка была лишь в футболке и чёрной юбке. Волшебной мантии на ней не оказалось.

«Спасите, она ж меня придушит или утопит!» – просимофорил я глазами, но эта седовласая клуша только показала мне большой палец вверх.

Так, если она опустит палец вниз, надо прыгать в окно. Однозначно. Медпункты на первых этажах, а сбежать, возможно, успею.

Секунду.

– Простите, а где мой жезл? – спросил я.

– Там же, где и твои остальные вещи, если ты имел в виду артефакт с крыльями. Потом посмотришь, а то свистулькой своей Наташеньку смутишь так, что мы корпус заново отстраивать будем, – с усмешкой произнесла женщина.

А до меня дошло, что в данный момент на мне собственно ничего из одежды нет. Лишь постельное бельё прикрывает ту самую «свистульку». Однако хнычащее Рыжее Безумие подрагивает, так что потихоньку одеяло соскальзывает.

Ну, ничто меня не сдерживало укутаться немного надёжнее. Так что я поддел края одеяла свободными руками.

Вот только холодно.

– Наташа, со мной всё в порядке, так что иди отдыхай в общагу и готовься к занятиям, – начал я.

– Детишки, вы смотритесь очень хорошо, но в десять вам обоим приказано прийти на медитацию в медпункт первого этажа общежития, – поведала Жарптицева.

– А почему не в класс? – уточнил я.

– После выделения нового помещения на время ремонта прошлого, можно и в класс. А пока в медпункт, так как он способен пережить и буйство Звезды. А так как водяная мантия оказалась прорвана, мне придётся сопровождать Наталью ближайшее время. В остальное ей придётся находиться в медпунктах. Поэтому именно подобное помещение станет временно школой для класса «Ять». Не волнуйся, я вам не помешаю, – усмехнулась седовласая женщина.

А я и не волновался. Безопасность? Так это же замечательно. Но я такими темпами простыну. Я всё-таки решил отстранить от себя плаксивую бомбу.

– Всё, отвернись или уйди за перегородку, мне надо одеться, – попросил я, отодвинув эту мелочь руками от себя.

– А ты, хнык, не умрёшь? Ва-а, не уйдёшь без меня? – прохныкала Рыжее Безумие.

– И почему ты ко мне так хорошо относишься? – проворчал я, заменив слово «липнешь».

– Я уже говорила, это часть способности Крови Лады, – с ухмылкой начала зараза, то есть целительница.

– Только не надо опять, – проворчал я.

– Но ведь я права. Ты сам сознался в своём даре.

– А можно не при Наташеньке?

– А что? Она упивается своими слезами. Сейчас она никого не слышит. Я это проходила с её старшей сестрой, а до этого ещё парочка детей и не только были прокляты этим даром вечного, но разрушительного Спутника. Обычно они в двенадцать-четырнадцать прилипают к кому-нибудь, но по какой-то причине ты стал для неё особенным. А то и женихом.

– Да типун Вам на язык, Анна Павловна. Какой ещё «жених» в восемь лет? Ладно мне восемь, ей восемь! Она ж совсем кроха, ребёнок! – возмутился я.

Это вызвало приступ хохота у этой гадины в белом платье, а рыжая продолжала лить слёзы, откуда в ней столько воды-то берётся? Вся кровать уже мокрая.

– Апч-хи! – выдохнул я в сторону от Безумновой.

– Мальчик, ты просто уморительный. Твои одноклассники в большинстве уже помолвлены. У аристократов подобное совершают родители новорождённых, а иногда существуют договора даже на правнуков, когда сторонам по двадцать лет. Поэтому ты очень наивен. Но пока я просто шучу, – отсмеявшись, произнесла хохотушка с внешностью снежной королевы. – Но ты учти, когда она вот так вот плачет от горя, радости, удивления, испуга и прочих сильных эмоций, она буквально отключается от мира. Но! Это единственный безопасный вариант выплеска эмоций Кровью Лады. И сейчас я его создаю искусственно. Наталья обычно сдержанная, с высоким самоконтролем. А за время знакомства с тобой да и остальным классом уже не первый срыв. Даже смирительная рубашка коротнула и отключилась. Твоя стихия, сильные стороны других ребят, все вы притягиваете её. Да, надо заказать что-то сильнее, – уже не мне, а бубня себе под нос, произнесла последние слова госпожа Жарптицева.

Ну, значит, пока рыжая плачет, я могу выплыть и одеться. Что я собственно и сделал, прикрываясь одеялом, облепившим меня.

– Глупый вопрос, но почему её одежда выглядит сухой? – спросил я, оценив лужу вокруг места, где стояла Наташа, а так же абсолютно сухую футболку и юбку.

– Так зачарованы. Надо её отругать, нельзя такое часто носить. Кожа страдает, – пробормотала женщина, затем подошла и щёлкнула пальцем около лица Безумновой. – Всё, ты успокоилась?

– Хны-д-да, – произнесла девочка и кивнула.

– Тогда пойдёмте втроём, я вас отведу в место, где временно будет ваш класс, – начала Жарптицева, а мы двинулись в сторону общаги.

Больше в этот день ничего особенного не произошло. Кроме того пункта, что одежда на мне точно была совсем новой, а не «моей».

Блин, я ожидал всё-таки иного процесса обучения.

Мне срочно нужно на кого-то сбагрить Наташеньку.

«Спа-си-те! Требуется добровольный друг для порохового заводика. Он откликается на «Наташенька» и в некоторой степени смазлив и разумен», – точно плохая реклама.

Добавить слова про особенность «рыбки» с открытием рта при удивлении?

Хм…

– Мальчик, хватит думать о глупостях. Спой какую-нибудь песенку, – неожиданно прервала мои несбыточные планы Анна Павловна, держащая меня правой рукой, а Наташеньку левой.

Ражее Безумие двигалась с приоткрытым ртом, временами вздрагивая и покрываясь капельками влаги.

– Песни? – не понял я. – Я слышал их в мультиках, но никогда не пел.

– Как это? А уроки музыки? – не поняла целительница.

– Могу сыграть на фортепиано. У Вас есть? – усмехнулся я. Пару раз я так сфальшивил в обители, что больше петь меня не просили. И тут не планирую такого делать.

– Фортепиано у меня нет. Но я подумаю о поступлении тебя в музыкальный кружок.

– Нет. Точно не музыкальный. Я в целом не против, там отлично спится и медитируется, но мне бы хотелось заняться чем-то, что улучшит мои физические кондиции, – рассказал я. Музыка, к сожалению, быстро начинает пожирать много времени, особенно, если показать непонятно откуда взявшийся талант. А подобный у меня, блин, был.

Меня спалили всего лишь раз, когда я в тайне пробрался проверить догадку, но потом пришлось раз десять давать «концерты» приезжающим гостям. И мне ничего за это не было! Бесплатный детский труд!

Второй раз я на подобное не поведусь. В смысле, в одиннадцатый.

А вот тело мне требуется развить. Моей зарядки и бега точно не хватает, чтобы соревноваться даже с таким задохликом, как Веник Тургенев, получивший улучшение тела стихией призыва.

– Тогда есть два варианта: спортивные клубы или аптечная секция, которой я руковожу, – произнесла Жарптицева.

– Раз руководите, то расскажите, – попросил я, не особо желая тратить время на спорт. Вынужденно – готов, но вот с альтернативой? Если Наташенька вступит в аптечную секцию, то футбол – это моё. Шахматы, бадминтон, даже балет! Хотя последний – нет, рыжая вступит за мной следом, а с её талантами трико ещё намокнет, не-не-не, такого допустить нельзя. Лет десять ещё нельзя.

– А что рассказывать? Изучение алхимических препаратов, в том числе эликсиров и зелий, что способны улучшить качества организма. Но даже без них, простой физический труд уже поможет в развитии. Хотя в твоём случае через пару лет, а то прослывём секцией с рабским трудом. Кроме того, я могу испытать на учениках некоторые приёмы, чтобы потратить луны, – произнесла Жарптицева, последнее весьма загадочным голосом.

– А Ната… – начал я.

– Нет, Наталью я не пущу в секцию. Там ей будет слишком опасно. Капнет не туда, а академии не станет. Следствие, трибунал и казнь. Даже со связями, ведь я старая бабка, а не сестра альмахана, э-эх, – вздохнула женщина в белом платье.

– А можно я спою? – неожиданно подала голос Безумнова.

А я то думал, что это она так долго молчит. Задумалась и решалась, похоже.

Так, если что-то опасное, спрячусь за женскую юбку. Я не трус, но шансов выжить у Созвездия точно больше, чем у шуганного некроманта.

– Без магии? – уточнила целительница.

– Ага! – уверенно и радостно кивнуло оружие массового поражения, от которого пока страдаю исключительно я. Я крайний? Что у меня с удачей? Я по гороскопу мишень?

– Спой, – улыбнулась Анна Павловна.

И Наташа начала тянуть по очереди ноты. Кому-то это могло показаться воем, но мне слышалось на удивление красивой мелодией с ритмом 20-12 и 15-6 без тройных повторений.

– Вокальная медитация, – произнесла Жарптицева. – Молодец, Наталья. Вот мы и пришли, передаю вас в руки вашей учительницы, что отчего-то притворяется ученицей в чёрной мантии. Дожили. Уже двенадцатилетки молодятся, стесняясь быть учительницами.

– Не стесняюсь я, Аннушка! Просто забыла переодеться, день сегодня такой… ужасный! Просто кошмар-кошмарчик! – пожалилась Яна Михайловна и обнялась с Наташенькой.

Я же молча прошёл в медпункт, сел на пол и ушёл спать во внутренний космос. Можно это называть медитацией, но я возник внутри звёздного пространства, зажёг якорь и просто лёг наблюдать за небесными объектами.

Шикарно-оооо.

Надо было раньше попробовать заснуть внутри медитации. Полноценного сна не вышло, но дрёма – да. Или медитация внутри медитации? Не, вряд ли, это не может быть так просто. Заснул и всё-о-о-о… хр-всс.

Глава 22

Проснулся я от какой-то движухи. Причём сразу попал в реальность.

Успел заметить только выходящих одноклассников.

– Ещё раз спасибо за помощь, Анна Павловна, доброй ночи, – произнесла Яна Михайловна.

– Да чего уж там, присмотрю я за Натальей, Рёри. Иди уже спать, а то выглядишь как взъерошенная голубка, спокойной ночи, – сказала седовласая женщина, потом оглянулась на меня, я сразу притворился спящим. – Этот проснётся, его выпускать?

– Нет. Его же ключ расплавился, так что пока завхоз ищет дубликат, пока сделают копию, пусть побудет тут. Карл Зигфридович сказал, что пока остальные заведующие в отпуске, он в их кабинеты не полезет. А ключи у кого-то из них. Поэтому сегодня ночь пусть побудет тут, а завтра вскроют и сменят замок или выделят ему новую комнату.

– Может, его в святой воде искупать? Грязев какой-то бедовый, – пробормотала с усмешкой Жарптицева.

– Ну, я недавно его чистила, был бы проклят, я бы заметила.

– Не растаял?

– Вы так удивляетесь, словно в курсе его дара.

– В курсе. Выпытала угрозой выбора неверного алгоритма при исцелении. Но вопросов стало только больше. Не похож он на носителя дара, что озвучил.

– По мифам Чудора тоже был не таким уж хмурым, как его сейчас принято изображать. И не только он. Я всю прошлую ночь читала про некромантов, чем сложнее их дар, тем меньше они похожи на классических повелителей смерти и возрождения. Но я пока слишком мало общалась с Кирушкой, чтобы делать выводы.

– А ведь я даже не уточнила, какой дар у него выяснила. Вот же ты болтливая дурочка, Рёри. Это государственная тайна. Так что смотри мне в глаза и больше никому не говори о природе этого мальчика, кроме него самого и меня. – Произнесла немного странным тоном Анна Павловна, но при этом её давление сгустилось так, что мне стало сложно дышать. Надеюсь, на меня это не повлияет.

– Д-да, о чём мы говорили? – после паузы произнесла недоучилка, словно очнувшись от чего-то.

– Рёри, ты уже спишь на ходу, так что иди в кроватку.

– Хорошо, Анна Павловна, – очень сонно произнесла госпожа Рёрикович и скрылась из виду.

Твою ж. Серого кардинала мне только и не хватало, что промоет мне мозги.

И зачем я спалил свой дар в обители? Сидел бы там до выпускного и не отсвечивал. А, точно, хвойники же напали.

Стоило щёлкнуть замку за недоучилкой, как я зажмурил глаза и отправился в медитацию.

Однако почти сразу я оказался из неё выпнут доброй женщиной, ударившей спящего ребёнка газетой.

Ностальгия, словно снова оказался в обители.

Я открыл глаза и непонимающе спросил:

– Что? Пора на классное занятие по медитации?

– Не придуривайся. Тебя оставили на моё попечение. Я думала, что на меня повесят только Наталью, но раз уж и ты остаёшься, то ложись на кровать, а я изучу твоё тело, – заявила Жарптицева.

– А у меня есть выбор? – попытался я отказать этой старой извращенке.

– Можешь, но кто же тебя послушает? Быстро разделся до трусов и лёг спать! И не вздумай уходить в медитацию, только сон. Мне нужно понять твой чистый ритм. Для этого придётся потратить много сил, но мне даже стало самой интересно разобраться в твоей природе, – усмехнувшись, немного успокоила меня женщина в белом платье.

Но кое-что меня смущало, потому я уточнил:

– А где Безумнова?

– Медитирует. За сегодня она отоспалась, так что «будить» её я пока не планирую. Я уже поняла, в чём проблема: по непонятной причине второй день её луны стремительно растут. За последние три часа она прибавила около пятидесяти тысяч лун, то есть выросла в два раза. Это не норма, учитывая отсутствие прогресса Крови Лады, но классная медитация не повлияла на скорость. Поэтому я хочу проверить кое-что ещё. Я разделю вас двоих барьером уровня Созвездия и увижу, если что-то изменится.

– А не проще дать мне сходить поспать на чердак или пройтись по академии? – уточнил я, пусть последнее ночью меня точно не тянуло делать.

– Нет. Это не гарантирует изоляции, да и мне всё же требуется следить за вами обоими, – уверенно произнесла женщина.

– Понял, спать, так спать, – проворчал я, стянул с себя одежду и завалился на одну из коек.

Вырубился я сразу, стоило моей голове коснуться подушки.

Но по факту я ничего не мог сделать. Во сне я понял, когда за мной гонялся огромный таракан: а где собственно Бил Скоморохов? Почему от него ни одной реплики?

Жезл искупали в святой воде? Или Наташенька меня приголубила священным огнём или какой-то ритуальной молнией, что ключ в топку, а из жезла душа вышла?

Ну, артефакт изначально не был одержим, внешне он не пострадал, но возникают вопросы.

Так что стоило мне проснуться, я сразу же оделся, схватил жезл и вышел.

Да, лун во мне после «подзарядки» было прилично, но применять что-либо я пока не планировал. И постепенно излишек переставал будоражить меня на желание что-то сделать, кроме якорей.

Я покинул медпункт и ушёл в туалет около столовки.

Да, в самом медпункте была дверь с надписью «уборная/омывочная», но что это значит, узнавать не тянуло.

Я сделал своё дело, помыл руки и достал жезл.

– Ну? Какого хрена мы молчим? – спросил я у крылатой металлической палки.

– Фух, наконец-то мы далеко от Анюты, – раздалось из артефакта.

– Какой ещё «Анюты»? Ты про старую ведьму? – уточнил я.

– Не называй её так!

– Да, пожалуй, лучше придумать что-то иное. А то услышит, узнает или догадается, а потом мой хладный труп спишут на проделки Ордена. Ну, ты с ней знаком?

– Ну…

– Выкладывай. Понятное дело, что ты по какой-то причине её побаиваешься.

– Бил Скоморохов никого не боится. Теперь, по крайней мере. И Анюту я не боюсь, а смущаюсь ей показаться. Стыдно.

– Так она тебя и не увидит. Что париться?

– Так-то оно так, но история с ней вышла плохая.

– А можно без пауз? Выкладывай, а то попрошу почистить от одержимости жезл.

– Хорошо. В воронку пока не хочу. На свете белом меня держит как раз одно дело. Наверно.

Я посмотрел на этого повествователя, машущего крыльями, открыл кран в раковине и начал подумывать о чистке.

– Стой! Без предисловий, я отказался на ней жениться! – заявил фантом.

– Да, пожалуй, нужно больше данных. Если она сестра кого-то из альмаханов, то и из рода преальм. Каким образом она могла быть помолвлена с тобой? У тебя титул-то был?

– Титула на тот момент не было. Но это и неважно. Достаточно обладать даром, а дальше аристократка может принудить к браку.

– Прости, что за бред? Как можно принудить к браку? – не понял я, но по моей спине пробежали мурашки. Ещё одна опасность на мою голову. Пока теоретически возможная, но всё же.

– Женщина аристократка, принадлежащая к княжескому или великокняжескому роду ранее, а сейчас даже к семье баронов, может выбрать себе за свою жизнь одного жениха из простолюдинов. Тот по закону, конечно, может отказаться. Но только при наличии оформленных ранее брачных обязательств или наличия подобных у невесты. По обоим пунктам свадьбы быть не могло. Но юная леди Жарптицева официально разорвала помолвку с иностранным графом и потребовала подобного от меня. Но я не был столь наивен, чтобы ради четырнадцатилетней девчонки бросать свою любовь.

– Помнится мне, ты упоминал о количестве жён и любовниц, равнявшихся в сумме далеко не одной, – проворчал я.

– Так то было позже. Тогда я был уже полноценным аристократом за выслугу в канцелярии и на рубежах Родины. Ах, какие мои дамы милые. К тому моменту и Анюта расцвела, но в Сергиевград я даже не подумал сунуться, объезжая его за сотни вёрст, километров по-нынешнему, – заявил жезл.

– Хм, воплотить тебя, что ли, – пробормотал я.

– Насильно нельзя! Я разумный призрак, поэтому без моего согласия не получится.

– Ну, ладно. Но для отвлечения её внимания придётся тебе воплощаться.

– Только если я буду морально готов. Исключительно. Единственная, перед кем мне стыдно, это она.

– А перед жёнами? Детьми, которых оставил без отца из-за дуэли? – поинтересовался я.

– Им перешло наследство, – произнёс жезл и почесал макушку крылом.

– Мдя… странный ты перец, – проворчал я.

– Я не перец, я Бил!

Я убрал артефакт, что продолжал бубнить, но дальше я его не слушал.

Надо бы слить луны, но повода нет.

А просто пульнуть ввысь огненным шаром ради теста казалось мне глупостью.

Вот что называется получил ценность, а как её слить непонятно.

Ну, я двинул в столовую. Есть хотелось так, что я не отказался бы и от гречки, которую не люблю, но понимаю пользу.

Хм, надо попробовать отпугнуть от себя Наташеньку, предложив ей горох! Точно, Руфина с него психанула. Пусть опасно, но может создать хоть какую-то дистанцию.

Так, гороховый суп, горошек с сосиской и гороховое пюре с фрикадельками. Это хорошо и понятно, но кроме них я нашёл «отвар из гороховых ростков (сладкий)». Возьму и это.

Попробую и заведу в следующий раз сюда Безумнову. Ва-ха-ха-ха.

Блин, а это вкусно.

Но настолько сытно, что третье полноценное блюдо я слопал уже немного через силу. А вот сладенькая водичка, словно от консервированного горошка, но без признаков крахмала, оказалась приятной.

Теперь проблемой было встать, чтобы вернуться в медпункт.

Блин, надо чаще сюда ходить, но не готовиться к спячке, как медведь.

Я сидел около выхода, так что услышал приближающийся гогот и разговор достаточно отчётливо:

– Прикинь, эта дура покраснела, глазки забегали, а потом «Бум!», и мы все в стены улетели, только училка успела вокруг каждого создать слой воды, чтобы не померли, – звонко рассказывал кому-то Сергородский.

– Даже Димочка не среагировал? – с усмешкой спросил другой голос, принадлежавший кому-то из бастардов старшего барона Буянова.

– Ага. Мне ничего не угрожало, но я точно видел. Защитой не покрылся только Грязев, его стукнуло молнией, а потом как бумкнуло второй раз жаром! Ух, жареной курочки сразу захотелось, – продолжил мой одноклассник, показался в двери и затараторил. – А вот и он, Грязев! Привет! Я тут как раз рассказываю, что ты недавно помереть должен был, а не смог. Прикинь? А потом ещё спокойненько медитировал. Офигеть какие у нас целители. Круто-круто, но курочки всё равно хочу, пожалуй, с гороховой кашей! – продолжил фонтанировать словами Сергородский, но, почти не сбавляя темп, отправился к раздаче.

– Не помер, но Безумновым не угроза, – произнёс первый из старших придурков.

– А что им сделать? Ничего не сделать, если связей с Аистом нет. Из-за детских разборок тем более. Особенно, учитывая старшую жену, что обладает тем же даром. Да уж, хорошо, что она привязалась не к Димычу, иначе ему хана, а нам за компанию, – рассуждал второй.

Я на них не реагировал, допивая отвар.

Затем поставил поднос на ленту для грязной посуды и ушёл в медпункт.

По дороге чуть не столкнулся с Буяновым, но остановился и пропустил его внутрь.

– Пфф, ничтожество, но хотя бы дрессированное, – процедил младший полудурок и прошёл мимо меня.

Я зевнул. Скучно.

Вот в ванной он дал мне повод для мести, а сейчас это выглядело слишком смешно.

Но мой блеф может и не сработать в какой-либо из ситуаций, когда этого психа гормоны лишат разума.

Надо думать о собственной защите.

Моё терпение взрослое, но небезграничное. Тормоза у этой шайки есть, но весьма непрочные. Они могут на кого-то другого и рыпнуться.

Надо думать. Да.

Далее последовала классная утренняя медитация, после которой нам раздали документы.

– Каждый получает ученический билет, библиотечный абонемент и часы-жетон с сотней баллов. После того, как все ознакомятся с полученным, класс «Ѣ» отправится в библиотеку, кроме Наташеньки и Кирушки, что из-за особых обстоятельств пока не смогут последовать с нами, – произнесла Рёрикович и повернулась к нам. Да-да, в данный момент я сидел, а моя правая рука была в заложниках у Безумновой, находящейся на соседнем стуле. – Вы двое останетесь здесь, за вами присмотрит Анна Павловна. А все остальные изучили документы? Есть вопросы? Ну, нет, тогда идём!

И мы остались одни. Я медленно продолжил просматривать документы. По какой-то причине мои и наташенькины были изготовлены из другого материала. Какого-то глянцевого, а у остальных-то из бумаги.

– Госпожа Жарптицева, а что не так с нашими документами? – решил уточнить я.

– Хи-хи, заметил? После вчерашнего инцидента их покрыли зачарованной плёнкой. Натальины-то сразу такими были, а вот из-за вашей… дружбы, и тебе переделали, – с довольной улыбочкой сообщила женщина, потом стала серьёзной, – напоминаю: я Анна Павловна, тётя Аня или Аннушка, но точно не госпожа Жарптицева.

– Понял, Анна Павловна. И что мы с Наташей должны делать? – уточнил я, обернулся и посмотрел на свою «подругу». Та не отпускала моей руки, но откинулась на стуле и во всю сопела, видя десятый сон.

– Надо подумать. Я половину ночи изучала тебя, мальчик, а потом Наталью. И могу сказать, что вы на удивление гармоничная пара, – произнесла женщина.

– Мы не «пара», а дети. Хватит меня троллить, тётя Аня, – проворчал я.

– Как знала, что выберешь это обращение. Лишь бы уколоть, – всплеснула руками беловолосая, – но я веду речь к тому, что вы двое вызываете взаимный резонанс.

– Не заметил особого прироста чего-либо. Пока меня несколько раз одарили лунами, но их прирост не постоянный. Я проверял ранее, спущенное при медитации не прирастает назад. То есть максимум остаётся тем же, – рассказал я свои наблюдения.

– Да, пока прирост получает исключительно Наталья. Её объём лун уже превысил сто тысяч и плавно растёт дальше. В этом проблема, её контроля не хватает. Нужна медитация.