Текст книги "Омут (СИ)"

Автор книги: Gierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Вернется, – прошептал Гарри.

Для восстановления прав нужно немного – военное время. Как его добиться? Заполучить сильного умного врага. Если бы Волдеморт вернулся во второй раз, Министерство перестало бы игнорировать угрозу раз и навсегда. Один раз – совпадение, но два раза – нет, даже после смерти Волдеморта Министерство сохранило бы статус Аврората.

Они ведь никогда не злоупотребляли полномочиями. Какая глупость – идти в авроры, чтобы иметь возможность укладывать волшебников лицом в пол. Они шли для того, чтобы защищать людей. Их должность называлась «аврор» – защитник. Не было ничего лучше для любого из отдела, как защитить невиновного. Хотели они сажать за решетку преступников? Да! Но главным было вовсе не это. Они хотели, чтобы невиновные оказались в безопасности. Неважно, были невиновные детьми, стариками или простыми волшебниками. Неважно, пусть даже невиновные были магглами – им было все равно. Главным всегда было защитить остальных от зла. Некоторым для этого приходилось пожертвовать собой.

Теперь они посмешище. Гарри помнил, как Фадж отказывался признать возвращение Темного Лорда, несмотря на то, что у него был живой свидетель. Да, чудом выживший, но что мешало Министру попросить воспоминание? Гарри бы отдал его, о, Мерлин Великий, он отдал бы тогда все, чтобы ему поверили. Но Фаджу было выгодно назвать Гарри дурачком под руководством Дамблдора.

Все повторялось. Авроры снова выглядят недалекими верзилами в новостях «Пророка». Неловкий обыск, который начался со взлома двери? Тут же горячий репортаж от хозяев дома, которые рады рассказать все подробности. Допрос, где пришлось повысить голос, потому что ставки были слишком высоки? Что ж, вот выговор от начальника за то, что отказались дождаться экспертизы.

Гарри знал, что будет дальше. Половину стариков распустят, не останется почти никого, кто помнит сложное время. Если возникнет реальная угроза – их уничтожат за считанные секунды. Именно так несколько лет назад Волдеморт вернулся к власти. Все, что ему было нужно, – дождаться, когда бдительность Аврората снизится. Кто тогда мог противостоять ему? Аластор Муди? Даже его подменил более талантливый Пожиратель Смерти.

– Более талантливый, – прошептал Гарри, разглядывая заполненную окурками пепельницу.

Несмотря на то, что он поел, выпил чаю, обсудил все детали текущего дела с коллегами и даже вывалил Праудфуту, как хорошо думает о нем, голова была забита глупостями. Можно ли сравнивать младшего Крауча с Муди? Стоит ли идти за Министерством, когда Министерству больше не выгодно держать большой штат авроров, способных противостоять серьезному врагу?

Чем они сильнее, тем больше угроза. Гарри читал «Пророк», как любой сотрудник Министерства. Не было и выпуска, чтобы хоть в одной колонке одному из сонма журналистов не приспичило выставить Аврорат сборищем безумных фанатиков.

С тяжелым сердцем Гарри встал из кресла и пошел к выходу из кабинета, чтобы воспользоваться взяткой Праудфута. Ему нужна была полка или стеллаж с воспоминаниями магглов. Он еще не знал, какую часть общего архива занимают их свидетельства, но готовился к худшему. Два-три флакона – даже такое будет праздником.

В хранилище никого не было – он окликнул мистера Черлизона, но никто не отозвался. Проверка заклинаниями тоже не дала результата. Либо Гарри действительно был один в комнате, просто его паранойя не могла смириться с такой мыслью, либо в комнате был кто-то намного сильнее.

– Кто? Темный Лорд? – пробормотал Гарри, пробираясь к стеллажам.

Вернулось на миг давно позабытое чувство опасности. Он вспомнил, как впервые оказался в Отделе Тайн. Да, тогда враг казался непобедимым. Теперь непобедимой казалась система. Чем больше он делал для магической Британии, тем сильней магическая Британия хотела, чтобы он ушел в отставку.

Так было с каждым в Аврорате. Если ты безобиден, бесполезен и слова не можешь сказать поперек начальству, тебе выдадут премию. Как только ты высовываешь нос – что ж, самое время для серьезного разговора.

Полки с воспоминаниями не были помечены символами, которые Гарри мог бы отнести к волшебникам или магглам. Вот где дискриминация могла бы спасти положение. Увы, судя по всему, и тех, и других классифицировали по алфавиту, а он просто не мог понять по фамилиям, кто гипотетически был волшебником, а кто – нет.

Несмотря на обилие дат и имен, его взгляд привлекла фамилия Лоусон. Вовсе не из-за того, что буква «Л» могла что-то значить. Дата под ней не испарилась бы из его памяти даже в бреду: 25 июня 1995 года. День, который последовал за возрождением Тома.

– На следующий день, – пробормотал Гарри.

Он взял флакон и понес к ближайшему Омуту. Когда жидкость пролилась на поверхность, он почувствовал, как задрожали руки. После целого дня, полного событий, после всех разговоров сложно было поверить, что он наконец вернется туда. Туда, к человеку, который мог за несколько минут полностью преобразить другого.

– Ты просто посмотришь, как ему удавалось обмануть их, – сказал Гарри вслух. Когда слова разлетелись по хранилищу, ему стало спокойней. Теперь, даже если за ним следили, у него было подходящее оправдание.

Мистеру Лоусону было не больше тридцати, он был одет в строгий костюм и шел по пустой улице. Воспоминание начиналось с запасом – его извлекали из человека, который не мог сопротивляться. Гарри шел несколько минут следом за Лоусоном, прокручивая палочку между пальцев.

Риддла он заметил, когда прошло минут пять – не меньше. Лоусон шагал настолько обыденно и неинтересно, что его движения убаюкивали не хуже снотворного. Гарри потерял бдительность в пространстве, где ничто не могло угрожать ему.

– Может, из-за этого ты возвращаешься? – подумал Гарри, провожая взглядом Тома, который преследовал Лоусона. – Потому что здесь тебе ничто не грозит.

Все произошло в тесном переулке, где валялись пивные бутылки и овощные объедки. Поблизости был ресторан, или кто-то из жильцов дома ненавидел выносить мусор. Дождавшись, когда Лоусон зайдет в переулок, Риддл обездвижил его и не меняя темпа подошел ближе.

Гарри шел след в след, опасаясь пропустить важную деталь. Здесь он не был аврором, ему не нужно было предотвращать преступления. Все, что оставалось – извлечь опыт.

– Вы совсем не изменились, – тихо сказал Риддл, наклоняясь, чтобы разглядеть Лоусона получше. – Бесполезные, суетливые. По крайней мере, для чего-то вы годитесь.

Проклятье было ожидаемым, но Гарри все равно отшатнулся, когда услышал «Круцио». Быть может, дело было в том, что Риддл произнес заклинание слишком близко к нему?

– Маленькие глупые муравьи, – пробормотал Риддл, продолжая держать палочку наготове. Непростительное заклинание все еще действовало на Лоусона, тот кричал, пытался тянуться вверх грудью, хватал себя за голову, извивался ужом под ногами Тома.

Гарри встал рядом, вплотную, чтобы слышать дыхание.

– Вы так долго варились в своем мирке, – сказал Том, усмехаясь. – Хорошо быть живым, – он глубоко вдохнул, не отводя взгляда от Лоусона. – Хорошо, что… – Том вдруг резко обернулся и нахмурился. Змеиные глаза сосредоточились на человеке сзади, которого Гарри не мог разглядеть.

Воспоминание начало меркнуть. Его ценность заключалась лишь в том, что Том открыто озвучил свои идеи, а еще начал говорить фразу, которая могла пролить свет на хоркруксы, но оборвал ее из-за непрошенного свидетеля. Возможно, именно свидетель был причиной, по которой бедняга Лоусон остался жив.

В этом переулке Том не собирался оставлять в живых случайного маггла. Разумеется, он шел туда с одной целью – развлечься после долгих лет забвения.

– Ты же снимал шлюху, – пробормотал Гарри, – считай – то же самое.

Отличий, впрочем, хватало. Взять хотя бы тот банальный факт, что после короткого секса дамы, ошивающиеся неподалеку от Министерства, не просто выживали, а неплохо наживались на его визитах. Он, разумеется, не винил их в этом, скорее уж думал, что взяли меньше положенного.

Так легко было представить, что волшебник, вынужденный много лет перебиваться отголосками ощущений, решил вдруг в честь «начала новой жизни», как бы глупо это ни звучало для окружающих, устроить праздник. Да, такое было вполне возможно. Гарри, например, упился до беспамятства, когда его взяли в Аврорат. Почти каждый, кто задержался на должности дольше года, напивался похожим образом. Нужно было как-то отметить день, когда началась жизнь.

Он знал, что оправдывает убийцу, но учитывая, что воспоминание попало в Отдел Тайн, можно было надеяться, что маггл пережил хотя бы следствие. Да, потом его мог настигнуть инсульт, инфаркт или другие проблемы немагических «существ», и все-таки Том дал бедняге фору.

Гарри сидел на скамейке недалеко от Омута, курил и вспоминал байки, которыми кормили его во время учебы. Сошедшие с ума Лонгботтомы. Печальная трагедия, он и сейчас многое отдал бы, если бы к родителям Невилла вернулся рассудок. Увы, они попали под руку ненормальной Беллатрисе и ее несчастному мужу.

Можно ли обвинять Лестрейнджей в том, что они пытали Лонгботтомов? Да, конечно. Вина Лестрейнджей была очевидна. Два взрослых человека атаковали…

– … двух взрослых волшебников, – пробормотал Гарри, затягиваясь. Да, непохоже было, что речь шла о перевесе сил. Беллатриса, конечно, пыталась вернуть свое божество, а ее Родольфус, наверное, к тому моменту плохо понимал, что реально, а что выдумано. Закончилось все печально.

В другом, лучшем мире Беллатрисе следовало найти маггловского врача и сидеть возле него несколько лет, а ее супругу – найти другую пару. В другом, лучшем мире родители Гарри остались бы живы.

В мире, где каждый мог получить любовь и понимание. Увы, такого мира не существовало. Зато место, где Гарри курил третью сигарету, было вполне реальным.

Он бросил окурок на пол. Ему хотелось поскорее найти следующее воспоминание. Пусть там будет Люциус – плевать. Главное, Гарри увидит продолжение.

– Давай, сволочь, покажи что-нибудь новое. Я ввязался в это не ради жалкого Круциатуса в подворотне.

Ему не хотелось смотреть на имя маггла, представлять дату. Он просто надеялся, что следующее воспоминание окажется хоть на йоту сильнее предыдущего. Пусть в этот раз жертвой тоже окажется безликий маггл, но хотя бы последствия будут серьзнее.

Легкий снег, запорошивший кладбище, все равно не изменил картину достаточно, чтобы Гарри мог спутать ее с другим местом. Он понял, где находится, как только повертел головой.

Кладбище, которое снилось ему несколько лет. Надгробные плиты, которые он выучил наизусть. Здесь был похоронен отец Волдеморта. Здесь Гарри лишился защиты своей матери и стал свидетелем возрождения темного волшебника. Много лет назад именно здесь все началось по-настоящему.

– Добро пожаловать, – прошептал Волдеморт, наклоняясь над тем самым местом, где Гарри обрел способность видеть.

Женщина, которая лежала там, была обездвижена, но Гарри, в отличие от нее, мог в любую секунду уйти.

– Не поднимайтесь, я настаиваю, – рассмеялся Волдеморт.

В его голосе было что-то новое. Гарри с трудом сохранял хладнокровие, но все же понимал, что происходящее с женщиной на кладбище совсем не похоже на пытку Люциуса или дуэль с Родольфусом.

– Тебе страшно, – прошептал Гарри, обходя Волдеморта. – Ты напуган. Вот почему ты…

– Круцио, – промурлыкал, почти шепнул Волдеморт, склонившись над жертвой.

Маггла выгнулась навстречу палочке, пытаясь уменьшить боль. Ее крик был предусмотрительно задержан проклятьем молчания. Она, в отличие от Люциуса или Беллатрисы, не представляла никакого интереса.

Том обходил ее вокруг вместе с Гарри, который следовал шаг в шаг, и пытался добиться эффекта, то отпуская жертву, то накладывая проклятье вновь.

– У тебя не получится, – пробормотал Гарри.

У Волдеморта не хватало детали, важной части, которая будто исчезла после того, как он вернулся к жизни на кладбище, где теперь пытал беззащитную магглу.

– Зачем? – спросил Гарри, склоняясь над женщиной. Ни ее лицо, ни ее крики – ничего не вызывало интереса. Она была случайной жертвой, которую могли принести Волдеморту последователи, или он сам мог выхватить ее из переулков крупных городов. Не имело значения, кто она. Что было важно – она могла кричать. Теперь Тому достаточно было слышать ее крики.

– Нет, – пробормотал Гарри, в очередной раз наклоняясь над женщиной, которая хваталась за податливую влажную землю, горстями загребала ее, пачкая одежду и кожу. Как будто пыталась зарыться внутрь, лишь бы избавиться от мучителя. – Нет, ты ведь хочешь совсем другого…

Люциус Малфой и то, что произошло с ним, мелькнуло перед Гарри короткой вспышкой. Те события имели значение, играли важную роль, эти – были даже меньше, чем развлечением.

Он встал, отвлекся от жертвы и заглянул в обезображенное ритуалом воскрешения лицо. Бледная кожа, резкие движения, взгляд жертвы.

– Ты не был таким, – сказал Гарри, отступая. – Ты не был таким, ты хотел другого.

Прошло полчаса, час, день уже приближался к концу, когда он понял, что сидит на лавке напротив Омута. Ему хотелось взять следующее воспоминание, но он боялся, что увидит очередную глупость. Как будто ему предложили посмотреть, как дрочит или просто смотрит стриптиз другой мужчина. Как будто он подсмотрел за жизнью другого человека, который всеми силами пытался оградить себя от преследования.

Вторая пачка сигарет кончилась. Первую стащила Камелия, а эта просто не выдержала напора Гарри.

Было ясно, что ничего хорошего в памяти магглов он не увидит. В лучшем случае наткнется на очередное «Круцио», но даже это казалось лучше черноты неизвестности. Знать, что Темный Лорд не мог удержаться от пыток, было куда лучше, чем отслеживать план по профилактике преступности среди восточного округа.

– Еще одно, – сказал себе Гарри, выхватывая очередной флакон с полки.

На нем не было особой даты, на нем не было имени Риддла. Хотя, как Гарри успел заметить, писать имя Риддла архивисты так и не научились. В лучшем случае он был Тем-Кого-Нельзя-Называть.

Падение, удар – Гарри успел привыкнуть к ощущению появления в чужой памяти. На сей раз вокруг него было много людей. Пожиратели Смерти, целая толпа. Должно быть, воспоминание значилось важным в архиве. Странно, что никто не удосужился подписать его. Едва ли Том оставлял много свидетелей после того, как отводил душу пытками.

– Отводил душу, – пробормотал Гарри, дожидаясь, пока цветные кляксы воспоминаний обретут человеческую форму.

Лица Пожирателей были скрыты масками, они стояли широким кругом на мирном газоне, который никак не вязался с мрачностью момента. Гарри еще не знал, что случится, но там, где собралось столько Пожирателей Смерти, не могло произойти ничего хорошего. В лучшем случае они просто убьют жертву, но тогда воспоминание не оказалось бы в хранилище.

– Наш хороший знакомый, – раздался громкий голос, который Гарри не перепутал бы ни с одним другим, – мистер Форд, оказался настолько безрассуден, что нам всем пришлось сегодня нанести ему визит.

Пожиратели расступились, пропуская в круг Риддла, когда воспоминание обрело четкость. В центре валялись два человека, мужчина и женщина. Было ясно, что их одежда предназначалась для праздника, но перепачкалась в грязи так сильно, что с трудом позволяла разглядеть необычный фасон..

– Мистер Форд, – продолжил Том, приближаясь к лежавшим, – счел хорошим шагом в закреплении наших дружеских отношений заключение брака.

В полнейшей тишине, которая наступила после его слов, тихо заплакала женщина. Гарри разглядел ее одежду внимательней. Пожалуй, она могла сойти за свадебное платье, хотя белого цвета на ней не осталось вовсе. Разве что кому-то пришло в голову проводить церемонию в коричневом? Вечерний свет добавлял бледному лицу женщины и зелени газона розоватый оттенок. Пожиратели Смерти продолжали молча стоять кругом, даже явная издевка Риддла не заставила их издать подобие смеха. Все собравшиеся были предельно серьезны.

– Я хочу, чтобы вы поняли, мистер Форд, – сказал Том, наклонившись к замершему от ужаса мужчине. – Вы не просто расстроили меня. Вы предали мое доверие. Если вам казалось, что Фиделиус защитит вашу скромную церемонию, думаю, теперь эти иллюзии рассеялись.

Мужчина закрыл глаза, его губы сжались, и Гарри понял, что тот изо всех сил пытается не плакать при лежащей рядом невесте.

– Когда мы обсуждали наши договоренности, мистер Форд, я предельно четко высказал свои требования, – улыбнулся Том, выпрямляясь.

В отличие от лежащих напуганных людей он был одет в отглаженный идеально чистый костюм. Палочка в его руке казалась продолжением продуманного образа. Даже пуговицы, казалось, он выбрал в цвет древесины. После воскрешения Риддл больше не обращал внимания на такие мелочи.

– Круцио, – сказал Том, направив палочку на женщину.

Она закричала и попыталась отползти, когда пытка закончилась, по всей видимости, надеясь на чудо. Когда ее спина уперлась в одного из Пожирателей Смерти, тот просто остался стоять на месте, как стена или дерево. Гарри пришло на ум слово «декорация». Ему захотелось сорвать маску хотя бы с одного из них, чтобы увидеть, что происходит в душе человека, который наблюдает за пыткой.

– Что ж, мистер Форд, – сказал Том. Женщина, которой дали передышку, затравленно глядела по сторонам в поисках уязвимого места. Она нашла рядом с собой низкорослого Пожирателя, возможно, сочла его женщиной или ребенком, поползла в ту сторону, шепча как можно тише: «Пожалуйста».

– Прекратите, мой лорд, я сделаю все, что вы скажете, – прошептал мистер Форд, переводя взгляд с несчастной жены на Тома и обратно. Гарри чувствовал, как тот боится, что новой жертвой станет он сам. Странно, что такой слабый человек решился бросить вызов Тому. Зачем? Неужели думал, что ему сойдет с рук предательство?

– О, какой поворот событий, – усмехнулся Том, и его лицо исказила ненависть. Гарри подошел ближе, пытаясь понять, что стало причиной. – Вы говорили мне, мистер Форд, те же слова месяц назад. Предполагаю, уже тогда вы знали свою драгоценную магглу?

– Нет, я не… – пробормотал мистер Форд, но его неумелая ложь не подействовала даже на Гарри.

– Пожалуйста! – невеста тем временем сорвалась на крик.

– Люциус, избавь меня от этого, – сказал Том, бросив взгляд на одного из Пожирателей.

Должно быть, он помнил расположение каждого, хотя большинство не выделялось ничем – ни телосложением, ни ростом. Гарри огляделся, пытаясь представить вокруг не врагов, а союзников. Каково это – стоять в центре круга людей, готовых ради тебя выполнить любую прихоть по мановению пальца?

Малфой достал палочку и взмахнул ей. Теперь женщина, продолжая кричать, не издавала ни звука. Она одарила Люциуса злым взглядом и поползла дальше. Ее надежда на лучшее граничила с безумием – возможно, именно так бедный мистер Форд и оказался лежащим на спине перед Волдемортом. Из-за чужого оптимизма.

– Вы думали обмануть меня, мистер Форд, – продолжил Том, медленно направляя палочку на мужчину. Тот задрожал, закрыл глаза и стал бормотать нечленораздельные просьбы. – Почему бы вам для разнообразия не вести себя достойно? – спросил Том. – Нотт, помоги бедному мистеру Форду стоять. Газеты обвиняют меня в жестокости, но, друзья, вы видите, что я пальцем не тронул несчастного мистера Форда. Пока, – добавил он, провожая взглядом волшебника, который повис на руках одного из Пожирателей. Круг мгновенно сомкнулся, стоило Нотту выйти вперед. Они действовали как одно целое. Стоять среди них в эту минуту означало быть непобедимым. Видеть, что гнев лорда Волдеморта направлен на предателей, чувствовать неуязвимость.

Гарри медленно вдохнул, пытаясь успокоиться.

– Говорить с вами так гораздо удобней, – сказал Том, когда Нотту удалось поставить дрожащее тело Форда ровно. – Несмотря на то, что между нами вышло недопонимание, я дам вам шанс все исправить. У меня хорошее настроение, мистер Форд, вы повеселили меня своей жалкой игрой. Мы давно не собирались такой большой компанией, – он обвел взглядом круг, – вы, можно сказать, собрали старых друзей вместе.

– Что угодно, мой лорд, – бормотал без остановки Форд.

Гарри нахмурился – он посмотрел уже достаточно воспоминаний, чтобы понять, по какому сценарию пойдет Том. Тем более странно было слушать «что угодно» от бедного жениха.

– Неужели ты не понимаешь, что он потребует? – прошептал Гарри, вглядываясь в испачканное грязью лицо Форда. Торжественная прическа превратилась в безобразные торчащие в разные стороны политые гелем пряди, из курносого носа тянулась дорожка подсохшей крови, голубые глаза, залитые слезами, глядели в грудь Риддла – Форд не смел посмотреть выше.

– Что угодно, – повторил с издевкой Том. – Люциус, дай ему палочку.

Малфой вышел из круга, сомкнувшегося за его спиной, и принес вторую палочку – такой Гарри еще не видел, и она, судя по всему, принадлежала мистеру Форду.

– Ты ведь успел запомнить заклинание? – спросил Том, взял палочку из руки Люциуса и протянул Форду. Нотт отпустил его правую руку, позволяя забрать предложенное.

До Форда, судя по выражению его лица, начало доходить, что он сказал и что теперь вынужден будет делать. Взглядом он попытался найти невесту. Она уже проползла один круг, оставив за собой примятую траву, но не сдавалась и продолжала попытки, безмолвно умоляя Пожирателей расступиться.

«Невозможно быть настолько тупой», – подумал Гарри.

Несколько секунд Том наблюдал за перемещениями несостоявшейся миссис Форд и сказал:

– Чем больше я узнаю вашу невесту, мистер Форд, тем меньше понимаю вас. Что ж, приступайте, заклинание вам известно. Если хотите, – он улыбнулся, коснулся палочкой груди мистера Форда, – я напомню его.

– Н-нет, – запинаясь ответил тот.

– Прекрасно, значит ваша память не всегда настолько плоха, – сказал Том, отступая. – Не задерживайте нас, мистер Форд! – крикнул он, приближаясь к женщине. Она заметила его и снова уперлась спиной в ближайшего Пожирателя. – Гойл, будь добр. – Том кивнул головой, давая указание, которого Гарри не мог понять. Разобраться в этом кивке можно было, только если человек следил за самыми незначительными жестами и запоминал их много лет.

Гойл наклонился, схватил женщину под руки, поставил на ноги и вышел вместе с ней на середину круга. Гарри замер возле мистера Форда, который перехватывал палочку столь часто, будто она стала скользкой или могла вытечь из его рук.

– Не тяните, мистер Форд, я не собираюсь ждать вас, – сказал Том, неторопливо обходя круг.

– Круцио, – прошептал волшебник, едва удерживая палочку.

Судя по тому, что с женщиной ничего не произошло, заклинание не сработало. Гарри помнил, что даже искренней ненависти порой не хватало. Если мистер Форд никогда в своей жизни не произносил Непростительное, ему могли потребоваться часы, дни, а может годы на освоение.

– Вы решили нас повеселить? – спросил Том, скрестив руки на груди.

– Круцио! – закричал волшебник, но его вопль был единственной пыткой, которая последовала. Женщина глядела на него с возмущением, но без страха. Даже она понимала, что у ее жениха нет шансов.

– Вы настолько бесполезны? – спросил Том.

Мистер Форд выпустил палочку и закрыл глаза свободной рукой. Повисла тишина, в ней шевелились только Том, рыдающий мистер Форд и женщина, которая пыталась вырваться из хватки Гойла.

– Я надеялся на развлечение, мистер Форд, но вы не способны даже развлечь, – сказал Том. – Господа, нас здесь больше ничего не держит. Люциус, убери, встретимся вечером. Был рад видеть вас.

«Он относился к ним с уважением, если они выполняли все, что он требовал», – подумал Гарри, наблюдая за тем, как аппарируют один за другим Пожиратели. Остались Нотт, Гойл, Малфой и еще один Пожиратель.

– Бросьте их, – приказал Малфой, снимая маску. Время изменило его, но он еще не был тем мистером Малфоем, которого помнил Гарри. Нотт и Гойл отпустили своих жертв и отошли в сторону, тихо обмениваясь фразами.

– Позвольте мне, – вмешался четвертый Пожиратель, и Гарри узнал Снейпа.

– Северус, ты слышал приказ, – ответил Малфой.

– Пожалуйста, я еще никогда не…

Ему не пришлось заканчивать, чтобы все присутствующие, включая Гарри и побледневшего мистера Форда поняли, о чем идет речь.

Малфой долго смотрел на Северуса, прежде чем кивнуть, потом забрал палочку Форда с газона и аппарировал. Нотт и Гойл быстро последовали за ним.

«Он что, просто доверил Северусу приказ Тома?» – ужаснулся Гарри.

– Авада Кедавра, – тихо произнес Снейп. Тело мистера Форда упало на газон. Снейп не стал выжидать, ничего не объяснил и не колебался даже секунды.

Женщина опомнилась и побежала прочь, но Снейп обездвижил ее, подошел и достал флакон.

«Зачем? Он ведь еще не работал на… или он уже тогда искал возможность к отступлению? Бессмысленно, женщина запомнила, что он убил ее жениха…» – мыслей было так много, что Гарри не успевал обдумать каждую.

Снейп тем временем извлек воспоминание и прошептал:

– Обливиэйт.

Вдвоем они аппарировали. На газоне осталось тело заплаканного мистера Форда, на его лице навсегда застыло удивление, которое запомнила его невеста.

Гарри вышел из Отдела Тайн и направился в Лондон, чтобы поесть, купить сигарет и проветрить сознание. В темноте хранилища ему приходили в голову неправильные мысли. Самой назойливой из них было ощущение, которого он никогда не испытывал – полной безопасности перед лицом любого врага. Том превратил Пожирателей в детали механизма, который был непобедим, пока функционировал. Такие собрания, о которых в учебниках писали «безумные пытки», помогали им ощущать себя частью большего. Смерти магглов и предателей Пожиратели не воспринимали чудовищными, скорее – неизбежной частью, ценой своей власти, силы и безопасности. Они не были в полном смысле пытками. Он прошептал:

– Жертвоприношение.

Людям ведь хватало ума убивать других людей ради богов-невидимок, так почему бы им не убивать ради божества, которое действительно делало их неуязвимыми.

Лондон встретил его моросью, промозглым ветром и обычной для конца рабочего дня руганью прохожих. Гарри купил в маггловском ларьке сигареты – для этого у него при себе всегда были «отдельные» деньги. Некоторые волшебники называли их «фальшивыми» или «ненастоящими», но Гарри всегда дипломатично говорил «отдельные».

– С особенностями развития, – пробормотал он, прикуривая.

Том не считал даже других волшебников равными себе, что говорить о магглах, которые даже при огромном желании, которое было, например, у бедной женщины из последнего воспоминания, попросту ничего не могли сделать.

И все же сцена с мистером Фордом чем-то зацепила Тома. Вспышка гнева на его лице не казалась наигранной. Зачем бы ему прилагать усилия, когда вокруг готовые подчиняться кивку головы Пожиратели, а противников даже назвать так нельзя. Гарри с самого начала ясно было, что Том не собирался повторно вербовать предателя.

– О-о-о, – протянул Гарри, улыбаясь, как будто первым понял ответ на сложную загадку. – Тебя задевало предательство. Тебя бесило, что этот жалкий курносый мальчишка решился выступить против тебя.

Гарри вспомнил, с какой неохотой, явно из необходимости, Том после возрождения на кладбище простил Малфоя. Будь у него выбор, он убил бы Малфоя за предательство, но это означало бы, что у него не останется могущественных союзников и придется потерять много времени на поиск новых. Даже после того, как Малфой временно восстановил свой статус, к нему приставили Беллатрису.

– Вот почему ты позволял ей все, – шепнул сигарете Гарри. – Она осталась тебе верна. Она, Барти. Не так уж много, да? Ты был взбешен. Ты не мог поверить, что они отказались от того, что ты подарил им. Ты никого из них не простил. Для тебя они были не просто клятвопреступники, ты, наверное, считал их грешниками, – ему стало смешно, и он закашлялся от дыма. – Как тяжело тебе было понять, что тебя победил младенец… Вряд ли ты ненавидел хоть кого-то так же сильно, как меня. За одну ночь потерять все, всех. Бедный, бедный Том.

Ему показалось, что неподалеку кашлянул человек, он обернулся на звук, но там никого не было.

«Впредь не говори глупостей вслух, иначе закончишь перед Визенгамотом», – сказал он себе и отправился в паб.

Хозяйка вынесла ему ужин, где сосисок было в три раза больше, а в качестве гарнира и овощей выступала питательная масса, пережаренная до черноты. Он начал есть и достал из кармана разрешение Праудфута, чтобы еще разок уточнить, куда его пустили и не проворонить шанс узнать побольше.

– Мистер Поттер! – радостно воскликнул Чарли Доу. Последний месяц он повадился ходить в тот же паб, но почти всегда оставался за стойкой, цедя пинту весь вечер, а теперь, видимо, набрался храбрости.

– Сядешь? – предложил Гарри, отодвигая тарелку, чтобы Чарли мог поставить свою.

– Спасибо, мистер Поттер, – поблагодарил тот, уселся и начал скрипеть вилкой. – Я никак не мог понять, чего вы все ходите сюда. Еда ужасная, пиво кислое.

– О вкусах не спорят, – усмехнулся Гарри, убирая разрешение. Чарли был настроен на разговор, а светить бумажкой на публику не стоило.

– Вот именно! – обрадовался Чарли. – Теперь только сюда и хожу. Пришел, поел и до утра сыт.

– Ну да, – согласился Гарри, не понимая, почему для Чарли это стало целым событием.

До пресловутого «Дела о двух Метках» они с Чарли почти не общались. Обычно напарником Доу становился Эйвери, в лучших традициях наставничества передавая «опыт поколений».

– Я хотел сказать, мистер Поттер, что очень благодарен вам, – начал Чарли.

Гарри посмотрел на него с подозрением. Прочувствованные речи еще ни разу в его жизни не заканчивались ничем хорошим. Даже речи Дамблдора на первое сентября обычно превращались в предупреждение о грядущей катастрофе.

– Да ну? – ответил Гарри.

– Спасибо, что не сняли меня с дела, – сказал Чарли, тщательно разрезая сосиску в тарелке. Гарри уже много лет не прикасался к ножу. Если можно откусить – зачем утруждаться.

– Зачем? Ты не помешаешь, – сказал Гарри.

Чарли промолчал, и Гарри успел доесть свою порцию прежде, чем понял, что его собеседник тихонько сопит над тарелкой. Прокрутив разговор, он предположил, что ляпнул лишнего.

– Эй, Доу, что с тобой? – спросил Гарри.

– Я д-думал, вы с-считаете, что я м-могу по-помочь, – признался Чарли, не сводя глаз с тарелки.

– О-о, – протянул Гарри. – Дело не в тебе, Чарли. Ты ведь понимаешь, что мы не наткнемся на склад с Пожирателями Смерти. Здесь помогать не с чем.

– Как? – удивился Чарли. – Три Метки – это серьезная угроза. Мистер Поттер, я уверен, что это не может быть простым совпадением. Нам нужно еще раз осмотреть места. Я читал о заклинании, которое позволяет понять, что произошло на местности, и…