Текст книги "Самый теплый танец под дождем (СИ)"
Автор книги: Ghost1985_08
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
– Адрес? – протягиваю ему свой телефон с смс-кой, где указано месторасположение Первой Градской больницы.Что-то мне подсказывает, что ничем хорошим это все не кончится.До места ехать, как минимум час, поэтому я проваливаюсь в недолгую дрему, прикрывая тяжелые веки, в миг налившиеся свинцом.Хоть когда-то я могу не думать ни о чем.
Не знаю, сколько я проспала, но разбудил меня легкий толчок в плечо.Проснувшись, оглядываюсь, вспоминая произошедшие события.Кирилл заправляет мне за ухо выбившиеся локоны волос, играя жевалками на красивом лице.Проводит ладонью по моей макушке, открывая дверь у машины.Холодный воздух в секунду проникает внутрь, заставляя поежиться.Не говоря ни слова, выхожу вслед за парнем, засунув руки в карманы пальто.Вхожу в большое, высокое здание, где расположился целый медицинский центр.Миловидная медсестра провожает нас на седьмой этаж в кардиоотделение.Запах пропитан лекарствами и противной хлоркой.Молча прохожу до конца коридора, оказываясь около ‚триста седьмой‘ палаты.
– Я на улицу, – Кирилл поднимает ладони вверх, показывая, что дальше он не пойдет.Я киваю, открывая белую дверь, которая скрипит, отдаваясь эхом в моей черепной коробке.
Звук кардиографа бьет по ушам, уставшая, измотанная сестра сидит на стуле, подперев голову ладонью.Мама, бледная настолько, что голубые нити вен на руках кажутся ярко-синими на фоне ее кожи.Бесчисленное множество проводов ведет к предплечьям, к груди, к шее.На носу растянута прозрачная канюля.Жуткое зрелище, но точь-в-точь описывающая то, что я видела во сне.Неужто вещий? Тело кажется безжизненным.Глаза закрыты.
Ника поднимает лохматую голову на меня, вставая на ноги.Если не знать, что мы сестра, то в жизни родственными связями нас точно сплести нельзя.Мы разительно отличаемся друг от друга.Я совершенная противоположность высокой блондинке с строгими чертами лица.Каре, обрамляющее высокие скулы, служит ореолом.Карие глаза настолько черные, что сложно различить, где начинается зрачок.Сейчас на девушке черная бесформенная футболка и идентично-черные джинсы-скинни.Что-что, а вот стиль одежды у нас почти одинаковый.
– Ты опоздала, часы посещения с десяти до двух.У тебя пять минут.Я по делам, – Ника берет свою сумку, задевая меня плечом, выходит из палаты.Да уж, мы друг друга однозначно недолюбливаем.Не помню, когда бы мы могли нормально общаться.
Хмыкаю, усаживаясь на прежний стул возле мамы.Она спит, тревожить ее я не собираюсь.Ей нужно отдохнуть.Сердце у нее всегда было слабое.Беру в свою ладонь ее, несильно сжимая.По щекам струятся тонкие обильные дорожки соленых слез.Душа разрывается на мелкие кусочки.Негромко всхлипываю, утирая тыльной стороной расплывшуюся тушь.Тревога не покидает меня ни на минуту, глубоко вплетаясь в мое сердце.Как же я хочу отпустить все и ни о чем не думать.Я хочу жить спокойно, без суматохи и постоянных нервов.Хотя бы на время.Хотя бы на день.
Мою внутреннюю борьбу прерывает вошедший врач лет пятидесяти с странной залысиной на голове.Он неловко прочищает горло, вставая напротив меня так, чтобы нас разделяла одна кушетка.
– Здравствуйте, – начинает он, раскрывая историю болезни моей матери. – Я лечащий врач Жуковой Виктории Алексеевны – Александр Григорьевич.Сегодня поступила к нам с колящей болью в районе сердца, но у нас есть подозрения на кровоизлияние в мозг, поэтому мы активно пытаемся выяснить диагноз вашей, – растягивает слова, запинаясь на последнем. – Матери? – киваю, вставая с места.Вся дрожу от волнения, слезы не прекращают литься, да и я их уже не контролирую. – Вам нужно расписаться вот тут, – указывает на нижнюю строку с печатью. – К несчастью для дальнейшего лечения нужна большая сумма денег, которая позволит нам снабжать необходимыми препаратами Викторию, – в груди что-то непроизвольно щелкает.Я замираю.
– Сколько? – дрожащим от волнения голосом, спрашиваю я, нервно проглатывая скопившуюся слюну.Утираю пальцами мокрые дорожки, но все тщетно.Слезы не переставая хлещут из глаз сплошным потоком.
– Около трех тысяч долларов, мне нужно уточнить точную сумму у секретаря поскольку все необходимые документы хранятся на вахте.Я понимаю, что такое количество денег трудно собрать, но иначе все может закончиться не лучшим образом.Боюсь сообщить, что летальный исход вполне возможен, – Александр Григорьевич, шумно выдыхает, после чего направляется к двери. – Вам придется покинуть палату, так как часы посещения уже закончены.Можете подойти завтра, – почему-то мне показалось, что ведет он себя весьма лаконично, не церемонясь.Возможно, это и к лучшему.Он не тянет, а говорит все, как есть.
Всхлипываю, пробегаясь взглядом по маме.В последний раз подхожу к ней ближе, целуя в щеку, отправляясь за дверь.
Бегло спускаюсь по лестнице, не воспользовавшись лифтом, оказываюсь на первом этаже, где чересчур шумно, но гул в голове заглушает все посторонние звуки.В груди все сдавливает, я будто не могу пошевелиться.Мне хочется безвольно упасть и не показываться никому.Это и в самом деле все происходит со мной? Я вся рушусь изнутри.Морально.
Выбегаю на улицу, заливаясь новой порцией слез, закрывая лицо руками.Судорожно вдыхаю воздух, образуя пар вокруг.Вцепляюсь в волосы руками, закидывая голову назад.Тут же, спустя мизерные секунды, попадаю в объятия, такие нужные сейчас.Обхватываю спину Кирилла двумя руками, утыкаясь носом в его грудь.Его руки поглаживают меня по макушке, он что-то неразборчиво шепчет, прижимая меня к себе.Плачу, сминая в ладонях его куртку, жмусь ближе, словно хочу спрятаться от внешнего мира.
– Тише, тише, – уже где-то рядом с щекой шепчет он, прислоняясь своим подбородком ко мне. – Нужно поспать.Пошли, только аккуратно, пошли, – отрывками улавливаю его фразы, изредка кивая.Не помню, как оказываюсь снова у него в машине, не помню, как засыпаю, ничего не помню.
Наверное, сейчас он мне нужен, как никогда раньше.И я не ошибусь, если скажу, что безапелляционно влюбилась в него.Именно сейчас я хочу чувствовать его рядом, я хочу чувствовать его тепло, его тело со мной.
Я знаю, что все изменится.Разом, спонтанно.Перевернется с ног на голову.Никогда не зная, когда же все-таки этот момент настанет.Это сложно.Это тяжело.Но я справлюсь.Обещаю.
========== Part 15. Ты в меня влюбишься ==========
Комментарий к Part 15. Ты в меня влюбишься
Спасибо еще раз огромное прегромное!За все.Вы мне тут и отзывы шикарные пишите,великолепные стихи,которые,между прочим,мне заходят)
Глава,по сути,должна была выйти в среду,но я немного затянула,и поэтому заливаю только сейчас.Сюжет пока не особо наворочен,но в скором времени,а это следующие две главы,все будет плескаться в интриге,но и некоторые карты раскроются.
Оставляйте свои отзывы,пожалуйста.Мне нужно знать ваше мнение.
Хотите следующую главу от лица Кирилла?
Повествование ведется от лица Киры Жуковой.
Пуляю бэнгер по ее гортани
Она вышка даже в этом плане.
Не хотел их огорчать, но я ее хэдлайнер.
Пока кто-то там неровно дышит, я слегка ей занят
Меня впервые будит гулкий, но тихий стук чужого сердца.Сначала даже не понимаю, где и с кем я нахожусь тут.Даже не открываю глаза, порядком оставаясь в потусторонней реальности, блуждая по сонному сознанию.Чувствую, как чья-то рука медленно, отрывисто поглаживает мое плечо, касаясь его только кончиками пальцев.Теплое дыхание в мой затылок имеет чересчур знакомый мятный аромат, который преследует меня вот уже на протяжении недели.
Делаю глубокий вдох, насыщаясь воздухом, но тут же ощущаю неприятное скрежет в носоглотке.Нехватало того, чтобы я слегла с ангиной.Приподнимаю голову, слегка опираясь рукой на едва вздымающуюся грудь.Лицо горит от недавних слез, от которых я еле оправилась, но едва ли помню, что было до того, как я оказалась тут.Быстро моргаю, поднимая взгляд, но тут же встречаюсь с все тем же идеальным лицом вместе с ухмылкой на губах, а серо-синие омуты прикрыты белесыми ресницами.Тихо прочищаю горло, шмыгаю носом, пытаясь сесть, как оказалось, на просторной кровати с кучей подушек и одеял, под одним из которых я на пару с Незборецким.Только хочу подняться, как меня перехватывают сильные руки, возвращая на место и крепко прижимая к себе.Зажмуриваюсь, едва сдерживая улыбку, и тут же мою шею покалывает от горячего дыхания.
– Поспи еще, – Кирилл оставляет влажный след от кроткого поцелуя на выпирающей венке, обхватывая меня руками за талию и ребра, будто удав.Теперь я полностью нахожусь в его оковах.Внутри все дрожит от его действий.В голове потихоньку начинают восстанавливаться события за последние часы.Мысль о том, что мама в больнице с больным сердцем будто бьет под дых.
Бегло оглядываю комнату, в которой мы находимся, и мысленно восхищаюсь тому, насколько здесь все со вкусом и красиво обставлено.Подножие и изголовье кровати выполнено из чистого дубового дерева, постель точно белоснежная, а на паркетном темном полу расстилается длинноворсовый бурый ковер, словно плюшевый.Если получилось так, что я вплотную прижата спиной к до одури горячему телу Незборецкого, то огромное мансардное окно находится прямо напротив меня во всю стену.На улице уже темно, а сквозь хвойные ветви сосен виднеется тусклый свет уличных фонарей.Спальня же освещается двумя бумажными торшерами и еще одной бумажной круглой лампой над кроватью, напротив которой висит плазменный телевизор.На тумбочке располагается приставка с сантиметровым слоем пыли.Видимо, он давно в нее не играл.Чуть поодаль есть дверь, ведущая куда-то в продолжение комнаты, а вторая дверь, по всей видимости, выпускает в коридор.
Снова пытаюсь встать, но парень удерживает меня еще крепче, отчего я недовольно фыркаю, разворачиваясь к нему лицом.
– Эй, – легонько толкаю его в плечо, отчего он улыбается, перехватывая мою руку за запястье, и возвращает на место. – Я хочу встать, – хриплю, осипшим голосом.В миг его веки открываются, и я встречаюсь с серебряными глазами, которые несомненно прожигают во мне дыру, заставляя отвести взгляд.Но его ладонь тянется к моему подбородку, приподнимая двумя пальцами, снова вынуждает наладить зрительный контакт.Внутри все одновременно замирает.Заправляет мой выбившийся локон за ухо, ненароком застрагивая щеку. – Что?
– Ты влюбишься в меня, Кира, – продолжает ухмыляться, перебирая мои волосы пальцами.Рукой все еще держит меня подле себя, что мешает мне пошевелиться.Где-то внутри все замирает, рассыпаясь на множество искр.Уже, мой дорогой, уже.Нервно сглатываю слюну, снова отвожу взгляд.Я готова взорваться от переизбытка чувств к этому необыкновенному человеку, который ворвался в мою жизнь вихрем, посносив все на своем пути.Именно сейчас я понимаю, что хочу, чтобы он всегда был рядом со мной, всегда был моим и ничьим больше.Меня мучает множество вопросов.И если бы на них были ответы, это бы многое решило.Практически все.
– Зачем ты все это делаешь? – чуть охрипшим голосом спрашиваю я, не сводя взгляда с его лица.Он останавливает свои действия, убирая руку.В глазах плескается что-то доселе непонятное мне, что-то что я не могу увидеть и почувствовать, потому что это известно только ему одному.
– Хочется, – кротко бросает он, глубоко вздыхая, словно я ему уже надоела со всем этим.Его настрой слишком быстро меняется.От милого, дружелюбного и расслабленного парня не осталось и следа, сейчас его заменяет черствый, на первый взгляд, серьезный и резкий персонаж.Мне так кажется, по крайней мере.Почему же он тогда не отворачивается сейчас? Почему же тогда он продолжает буравить меня своим волшебным, глубоким взглядом, от которого подкашиваются ноги и потеют ладони? – И сейчас мне хочется тебя поцеловать, – в груди бешено колотится сердце, в горле пересыхает, дыхание и подавно потеряло ритм.От легкого удивления приоткрываю рот, чем, собственно говоря, и пользуется Незборецкий, вынуждая меня лечь на спину, оказавшись под его телом.В момент он мне видится диким животным с точно такими же животными инстинктами, по наваждению которых он действует.Воздух, кажется, стал неподвижным.Он склоняется ниже, понимая, что сопротивляться я не собираюсь.Но медлит.Высматривает.А я снова хочу ощутить этот вкус на своих губах.Руки уже свободны, повернуты ладонями к ребрам, но долго терпеть я не хочу.Срываюсь.
Обхватываю руками его шею, сгибая в локте.Кирилл настойчиво подается вперед, накрывая своими теплыми, мягкими губами мои.Снова чувствую, как по телу пробегается электрический разряд.Кажется, что его поцелуи с каждым разом меняются, но остаются такими же сладкими и желанными.Только в нем все больше растет желание.Не думаю, что кто-то не подпускал его к себе так долго, как я, но это того стоит.Мне даже нравится наблюдать за тем, как сильно он сдерживается, как его бесконечные омуты темнеют от благоговения.Как сейчас.Он напористо покусывает из раза в раз мою нижнюю губу, оттягивая, следом руками ползет под мой свитер, доходя до полоски лифчика.Рычит, выдыхая, сжимает мою шею, притягивая меня ближе.Пятерней провожу по его блондинистым волосам, взъерошивая, спускаюсь ладошками к острым скулам, углубляя поцелуй.Я чувствую, как снова ему тесно.Насколько сильно его организм хочет разрядки.Я понимаю, что одно неверное движение, и он себя не контролирует.Но что, если?
Стук в входную дверь на первом этаже.Требовательный, громкий, сопровождающийся возгласами мужского голоса.Кирилл на секунду отрывается, тянется рукой к тумбочке до выключателя.Мигом в комнате становится темно, а я снова чувствую жаркое дыхание на своих губах.
– Что же ты делаешь, а? – тихо смеется, подвигая меня к себе за талию.Оставляет влажные следы на шее, спускаясь ниже.
Снова поднимается к губам, крепко целует, проводя руками по моему лицу, и падает рядом, с выдохом приземляясь на перьевую подушку.Улыбается, прикрыв длинными пальцами свои светло-голубые глаза.Грудь учащенно вздымается то вниз, то вверх.Я начинаю смеяться, чем привлекаю внимание Незборецкого.Заливаюсь звонким смехом, перекатываясь с одного бока на другой, в конец поворачиваясь к нему.Через мутную пелену темноты сложно что-либо разглядеть, но я точно знаю, что его разгоряченный взгляд направлен на меня.
– Останешься сегодня здесь? – скорее всего он задает риторический вопрос, садясь на кровати, и нервно выпутывается из кучи одеял.И на кой-ему столько? – Выспишься, там, не знаю, потом подкину тебя в универ, – поднимается на ноги, берет с тумбочки свой телефон, засовывая в задний карман джинс.Согласно киваю, понимая, что другого выхода у меня все равно нет.Настойчивая долбежка в дверь в край выводит его из себя. – Да кого, блять, притащило сюда?! – выдыхает, одергивая футболку, открывает дверь, ведущую в коридор.И только с лестницы я слышу его напевное обращение ко мне: «Стой, где стоишь, Кира! Не смей спускаться!».Фыркаю, сдерживая смешок, отправляюсь на экскурсию по владениям Его Величества Незборецкого.
В силу моих неоправданных ожиданий тут довольно-таки скромно и без вычурности.Конечно, глазком я пробежалась по фирмам мебели, что изрядно заставляет меня очуметь, но в целом все очень лаконично.Одна единственная фотография на комоде в коридоре и привлекает мое внимание, на которой, собственно говоря, я и разглядела запечатленную шумную компанию, состоящую из нескольких ребят, включая Кирилла, его брата и, как ни странно, Разумовского и еще пару девчонок.Та, что с Максом в обнимку очень мне напоминает девушку, стоявшую с ним накануне в спорт-комплексе в универе.Предыдущая отличается весьма вульгарным внешним видом и не особо интересует меня.Хмыкаю, делая шаг к лестнице, по которой считаные минуты назад спустился Кирилл.До меня отчетливо доносится громкий шепот мужских голосов, один из которых принадлежит Кириллу.
– Стари-и-ик, мы такие бухие, – после чего следует смешанный смех с хрипотцой. – Ты бы видел Машку, мха-ах-вха-ха-ах, она такая классная, – что-то мне подсказывает, что второй голос я тоже узнаю.Неужто Мирон? Что он забыл тут, – смотрю на циферблат наручных часов – ,в полдвенадцатого ночи?
– Ты уже отжарил, ик, нашу Кирочку? – раздается третий уже громкий голос, после чего все, кроме Незборецкого заливаются пьяным хохотом.О чем они говорят? В голову лезут совершенно ненужные мысли, которые я непременно отгоняю, ну или хотя бы пытаюсь это делать.Внутри будто перекручивают механизм, что подавно заржавел.Дохожу до того уровня ступенек, откуда видно часть прихожей, где довольно-таки удобно расположились три высоких, до одури симпатичных и знакомых мне парня: Кирилл, Мирон, и чтоб его, Разумовский.Тут, что, собрались самые сексуальные мальчики Москвы? Сажусь на корточки, выглядывая меж перил, пытаюсь вести себя, как можно тише.
– Да, как она тебе, наш, ик, дорогой артист? Мха-хма-ха-вха.
– Я б ее еще разок зажал! – Илья начинает ржать, на что получает толчек от Мирона и презрительный, полный ярости взгляд от Кирилла.Тонкая змейка мурашек пробегается вдоль позвоночника.
– Какого черта вы здесь забыли? – Незборецкий толкает входную дверь, пропуская холодный мартовский воздух вовнутрь.Парни обидчиво жмурятся, кто-то то издает протяжный стон разочарования, то хнычет или пьяно смеется.В груди все замирает.Я нервно тереблю ремешок джинс, закусив нижнюю губу, еще не отошедшую от поцелуя. – Давайте, выметайтесь, я занят!
– У-у-у, разбра…разрабатываешь новый план, как бы мне тра, ик, хнуть ее в толкане? Вха-ха-хва, удачи, братан, удачи, – Илья, похлопав по плечу парня, кое-как вываливается на крыльцо.Мирон подает свой громогласный голос, начиная ржать над другом, что только что навернулся через порог.Зачем они вообще приходили? Но сам факт того, что меня надо было запугать по инициативе Кирилла, совсем не обольщает мою совесть, наоборот же, в жилках кипит кровь, вызывая во мне бурю страха и отчуждения.А ведь тогда я готова была убить Незборецкого.
– Да-да, давай, завтра поговорим, – окончательно вытолкнув их за дверь, парень потирает лицо ладонями, шумно выдыхая.Я поднимаюсь на ноги, следуя по направлению к нему, тут же встречаясь с обеспокоенным взглядом голубых глаз.От неловкости скрещиваю руки на груди, поджимая губы. – Ты не подумай, давно же было, – потирает затылок, виновато делая шаг навстречу мне.Я в недоумении вздергиваю брови, следя за каждым его движением.
– О чем ты? – повожу плечом, прищуривая глаза. – А, по-моему, мы должны были забыть об этом чертовом случае, – ловлю удивленный взгляд Незборецкого, после чего на его красивом лице расползается оскал белых зубов.В голове мелькает вопрос, откуда у его друзей ключи от ворот его дома? А, ну да, они же друзья.И почему в его присутствии я начинаю дико тупить?
Судя по тому, что меня пробирает озноб, а горло начинает нещадно першить, я заболеваю, и это меня совсем не радует.Я, конечно, не против отлежаться недельку в теперь уже свободной квартире, но нагнать упущенное мне надо, хотя бы для того, чтобы не вылететь из института.И да, постольку, поскольку мама теперь на время «переехала» в больничную палату, я снова возвращаюсь домой.Сколько я там не была? Месяц? Полтора? Жуть.
– Ты дрожишь, – безапелляционно констатирует Незборецкий, усаживаясь за барную стойку напротив меня.Я промаргиваюсь, складывая руки в замок.Дергаю плечами, вжимая шею в тело из-за того, что дрожь и в правду пробирает меня до ниточки.Температура, наверное, поднялась. – Так, а ну-ка погнали в кровать, – поднимаю вопросительный взгляд на парня, потирая ладони друг о друга. – Не смотри на меня так, сегодня я не музыкант, а врач, – смеется, обходя стеклянный выступ, подавая мне руку. – Буду тебя лечить! – фыркаю, закатывая глаза, на что Кирилл продолжает улыбаться, смотря прямиком на меня.
– О, Господи.Надеюсь, я не откинусь после твоих экспериментов, – хмыкаю, подавая ему руку, слезаю с барного стула и следую за ним.
Стрелка на часах медленно тикает, переходя отметку в час ночи.И какой бес дернул его устраивать тут лазарет?
– Незборецкий, может ты уже дашь мне поспать? Выпью колдрекс с утра, и все будет зашибись, – сообщаю я, поджимая под себя колени на кровати, плотнее заворачиваясь во второе, по счету, одеяло. – Хорош уже, я сейчас вырублюсь, – Кирилл, наконец, поворачивает свою белесую лохматую голову на меня, с высунутым языком, что внешне делает его похожим на, чтоб его, надоедливого фармацевта.
– Не ной, Жукова, сейчас как новенькая будешь, – парень делает пару шагов навстречу, размешивая в объемной кружке какую-то гремучую смесь из лимона, йода и прочей лабуды.Отдает мне в руки, а сам заваливается рядом, подкладывая под голову руки, и выжидающе улыбается.
– Надеюсь, я не отравлюсь, – выдыхаю, нервно передергивая плечами, делаю глоток.В миг моя гримаса неестественно перекашивается от количества кислоты.Как такое можно пить вообще? – Как ты вообще это пьешь? – решаюсь озвучить вопрос, на что Кирилл заливается смехом, тянет руки к кружке и тоже делает глоток.Теперь я смеюсь над ним, снова ощущая боль в горле.Будто кошки царапают.
– Черт, жесть, – откашливается, отставляя емкость на тумбочку.Такое чувство, что он туда выжал что-то покрепче лимона.А вот в самом деле я бы не отказалась выпить чего-нибудь спиртного. – Кстати, – этот индюк читает мои мысли? – У всем известного Разумовского намечается тусовочка, можем заглянуть на выходных.По-моему, с пятницы на субботу,то есть завтра, – задумчиво потирает лоб, переводя свой взгляд на меня.Я лишь пожимаю плечами, ощущая, как приятное тепло разливается по телу.Конечно, весть о том, что вечеринка будет у Ильи, меня пугает, но ведь если я приду туда с Кириллом, то он же ничего не сможет сделать, правильно?
– Это приглашение? – смеюсь, накрываясь одеялом по подбородок, откидываюсь на подушку в той же спальне, что мы были несколькими минутами ранее до прихода его друзей. – Как мило, – улыбаюсь, мельком смотря на время.
– Называй, как угодно, – пожимает плечами, добродушно ухмыляясь.Как быстро меняется у него настроение, я даже не успеваю заметить, как с дикого животного он переходит в состояние умиротворенности и умело скрывает свои эмоции.Волшебник, блин. – Ладно, – он выключает свет. – Спи, проблема, – хмыкаю на его прозвище, отворачиваясь к окну.
– До завтра, вредина, – Кирилл сдерживает смешок, тоже отворачиваясь.Вау, надо же, этот день закончился лучше, чем обычно в его компании.Делаем, так сказать, первые шаги навстречу нормальному общению.Хорошая успеваемость.
Блаженно улыбаюсь, ежась от подступившего холода, подкладываю ладонь под щеку.Шумно выдыхаю воздух, устраиваясь поудобнее.Веки слипаются от неизвестно откуда взявшейся усталости.Наверное,простуда поспособствовала этому.Равномерно восстанавливаю дыхание, проваливаясь глубоко в свое сознание, окончательно отключаясь.
Всю ночь снилась какая-то неразборчивая муть, от которой на утро голова забита всем, чем ненужно было бы.Гул стоит из-за заложенных ушей и воспаленных лимфоузлов.Да уж, болеть – это мое.Кое-как переворачиваюсь с бока на спину, раскрывая глаза.Все тело неприятно ломит от температуры.Кроме белого потолка в лучах только-только просыпающегося солнца, ничего не вижу.В комнате достаточно темно, отчего я могу рассмотреть только очертания мебели.В голову не сразу приходит осознание того, что нахожусь я вовсе не дома.Потираю заспанные глаза, садясь на мягкой кровати.Время на дисплее телефона гласит, что мне бы уже пора собираться на выход.Тихонько поднимаюсь на ноги, бесшумно следуя к двери.На последок оборачиваюсь, дабы посмотреть на спящего Незборецкого.Когда еще такое увидишь? И, черт бы его побрал, даже во сне он идеален.Эти скулы, кажется, действительно блестят от малейшего попадания света на лицо.Он лежит на животе, уткнувшись в подушку, сладко посапывает.Ухмыляюсь, выходя в коридор.
Быстро спрыгиваю со ступенек, оказываясь в прихожей.У меня есть буквально час, чтобы добраться до дома, там привести себя в порядок, а потом с чумной головой отправиться на учебу.По-моему, сегодня намечался какой-то баскетбольный матч, на котором решалось, кто попадет в основной состав, а кто останется на замене.Если же победит наша команда, то «Соколы» смело отправятся отмечать в загородный коттедж Разумовского, куда вчера меня звал Кирилл.Что ж, подумаю над его предложением, но что-то мне подсказывает, что желание напиться будет орать «Да!».
Аккуратно, чтобы ничего не выронить из своих рук, а именно телефон, зажигалку и пачку сигарет, напяливаю кроссовки с курткой, боясь разбудить паренька, что похрапывает этажом выше.Шмыгаю носом из-за надоедливого насморка, прокручиваю замок входной двери, наконец, открывая себе доступ на крыльцо.Выхожу на улицу, глубоко затягиваясь свежим мартовским воздухом.Однако, весна быстро пришла, осталось растаять этой тонне снега и льда.
Чиркаю пару раз зажигалкой, прикрывая сигарету рукой от назойливого утреннего ветра, который обычно творит с моими волосами черти что, оставляя сущий беспорядок, словно я расческу в руки не брала три дня.Насыщаю легкие едким дымом, обогащая кровь никотиновой гадостью.
Пока в запасе у меня есть десять минут, я спокойно могу проснуться, отдышавшись.Уже светает, облака оставляют после ночи свои сине-розовые разводы, первые лучики солнца струятся сквозь слоистые перья.Скоро все начнет цвести, оживать после затяжной и морозной зимы.В такое время года только и делать, что гулять, а не усердно учиться, готовясь к предстоящей летней сессии.
Но теперь-то, когда на мою голову свалилась такая вот ответственность в виде сердечной болезни матери, я еще и должна отыскать работу, которая будет мне отваливать по три штуки баксов в месяц.Почему, как только все становится на свои места, фортуна ставит мне подножку, а я в свое время падаю лицом прямиком в грязь? Почему мне уже нельзя, наконец, расслабиться и спокойно жить без скандалов, руганей и ссор? Как же мне надоело все это терпеть.А откуда взялась моя «любимая» сестренка? Ей же дела до нас нет.Никому, в принципе, нет, но тут она решила проявить благородность, дабы ее похвалили? Что за черт?
На часах полседьмого утра.Телефон в кармане куртки издает вибрацию, на что я моментально реагирую.Прокручиваю мобильник двумя пальцами, поворачивая нужной стороной к себе.Входящий вызов.
– Да?
– Кира, родная, – лепет подруги заставляет меня забавно поморщить нос, сделав затяжку. – Как ты? Незборецкий вчера взял трубку, сказал, что тебе хреново и ты спишь! А вообще, что за фигня? Ты же сказала, что оборвешь любые связи с этим подонком? В чем прикол, подруга?
– Я тебя прошу, перестань тараторить! – посмеиваюсь, переходя в кашель. – Все в порядке, – провожу пятерней по запутанным черным локонам волос.Новый порыв ветра доносит до меня еле слышимый аромат одеколона, исходящий от моей шеи.Неужто феромоны Незборецкого въелись в мою кожу?
– Тогда, что происходит между вами? – прикрываю глаза, поднимая голову к предрассветному небу.Звезды медленно растворяются в мутной пелене.Выдыхаю густое облако дыма, улыбаясь уголком губ.Внутри смешиваются все чувства и эмоции, которые мне когда-либо довелось испытать.Непередаваемое ощущение.У меня так впервые.
– Я влюбилась, Цинкова, – смеюсь своим же словам, прикладывая холодную ладонь к горячему от повышенной температуры лбу.Мне придется так много ей рассказать, что боюсь, как бы не забыть всю информацию, что копится в моих извилинах с самой первой нашей с ним встречи.На самом деле мы столько всего уже пережили с ним вместе, только не знаем об этом.И я не такая, как все, и он не такой.Он абсолютно не такой.Он новый.И если такое случается с людьми, это долго потом не забывается.Значит, все не просто так.Значит, Вселенная хочет, чтобы мы изо дня в день пилили друг друга взглядами, мучаясь от переизбытка чувств.
– Мы же увидимся сегодня в универе? – после долгого молчания она подает голос.Она растеряна, удивлена такому ходу событий, так сказать. – Кто бы знал, что тот концерт все так перевернет, – улыбаюсь, туша сигарету подошвой.Небрежно откидываю бычок, делая шаг со ступеньки крыльца вниз.Вздрагиваю от звука внезапно открывшейся двери.Оборачиваюсь, встречаясь взглядом с глянцевыми, еще не проснувшимися глазами Кирилла.Воздух снова перекрывают.
– Я перезвоню, – коротко бросаю, нажимая отбой.В конец схожу на проложенную камнем дорожку, легко ухмыляясь в ответ на дерзкую улыбку этого до чертиков красивого парня.И куда меня только занесло?
Он широко зевает, прикрывая рот ладонью.Белокурые волосы, находящиеся в творческом беспорядке, хаотично треплются на ветру, а он их лишь прочесывает пальцами.Закидывает в рот сигарету, точь-в-точь, какую я выкурила минуту назад.Поджигает, зажимая меж ровных белых зубов фильтр.Делает затяжку, потягиваясь.Вечно готова глазеть на него, что, собственно, и сейчас не укрывается от его глаз.Он в немом вопросе поднимает правую белесую бровь, деля шаг навстречу.
– Хотела уйти, не попрощавшись? – теребит в руках пачку от сигарет, осматривая свои же окрестности, обходит взглядом меня, словно не замечая, но потом зрительный контакт налаживается быстрее, чем обычно, отчего я едва ли не теряю равновесие.Даже не говоря ни слова, чувствую, как дрожит мой голос, как ладошки сжимаются и потеют в карманах куртки. – Ай, ай, ай, Кирочка, нехорошо так поступать! – буднично смеется, как обычно, ненавязчиво проводя языком по нижней губе.Дрожь проходится по моему телу, отчего я повожу плечами.
– Я…я просто, – мнусь, нервно заправляя прядь волос за ухо.Парень заинтересованно оглядывает меня с ног до головы, снова усмехаясь.Да он, черт возьми, уже давно раскрыл меня. – Просто не хотела будить, да и тем более в такую рань, так что-о, – неловко развожу руками, бегая взглядом по мыскам своих кроссовок.Сердце вот-вот выпрыгнет из груди.Он так рядом, что запах свежести усиливается вдвое.
– Да-да, я так и понял, – в пару шагов он оказывается вплотную ко мне, приподнимая двумя пальцами, указательным и большим, мой подбородок, вынуждая встретиться с сапфировыми омутами. – Хороша чертовка, – шепчет он, притягивая меня за талию к себе.Склоняется над моим лицом, опаляя губы горячим дыханием.В момент пальцы его руки перемещаются на скулы, а губы накрывают мои в жадном, требовательном поцелуе.Он издает едва слышный, но разборчивый рык, не отрываясь.Я лишь сдерживаю подступивший стон оттого, что моя нижняя губа была только что прикушена.Чувствую, как сквозь поцелуй он улыбается, заставляя и меня улыбнуться в ответ.Боже, как он хорош.По телу разливается приятное тепло.Кончики пальцев покалывает, а кожу непривычно щипет от разгоряченных поцелуев.
– И ты так и не осталась на мой завтрак, – соприкасается своим лбом с моим, дыша одним воздухом.Хмыкаю, закусывая губы.Кажется, вокруг нас никакой не март, а что ни на есть самое пекло в середине июля.Да я вся горю изнутри! Полыхаю! В груди жарче, чем в самой Преисподней. – Поехали, я довезу тебя, куда нужно, – приобнимает меня рукой за плечо, направляя в сторону гаража, где обычно отдыхает его красотка.Чем я вообще думала, когда позволила Маше разнести в хлам его новенький мерен? Лучше не вспоминать.
