Текст книги "History (СИ)"

Автор книги: Fire Starter.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Заткнись, – буркнула я.

Викки.

– Где его носит? – Луи рвал и метал.

Когда кто-либо опаздывал на репетицию, первым начинал злиться Томлинсон. Потом и Найл с Лиамом подоспевали. Так как Лиам был самым непробиваемым, чтобы рассердить его, требовалось около трех часов опоздания.

Гарри опаздывал уже на полтора.

Стайлс опаздывал на репетиции примерно никогда.

– Он был сегодня в школе? – спросил Лиам, посмотрев на меня.

Я задумалась.

Вчера до ночи я решала задачки по математике. До моего вступительного оставалась неделя, и я практически не вылезала из учебников. Таким образом, спать я легла около четырех утра, и вставать к первому уроку, который вел Гарри Стайлс, которого я видела двадцать пять раз за неделю, желания у меня не было.

Когда я пришла в школу, я узнала, что мой класс тупо просидел один урок, потому что учитель не пришел.

Я как-то не соотнесла эту новость с тем, что «учителем» был Гарри.

Он вчера тоже ушел с уроков. Когда я шла по коридору в кабинет математики, я заметила его в кабинете биологии. Он сидел на столе мисс Скотт и что-то воодушевленно ей говорил. Биологичка смотрела ему в глаза, ни на секунду не отрываясь. Я даже остановилась, чтобы посмотреть.

Гарри что-то договорил, спрыгнул со стола, хлопнул привычным жестом в ладоши и быстрым шагом направился к выходу.

– Ты какой-то странный, – заметила я, догоняя историка.

Тот посмотрел на меня таким непонятным взглядом, что я даже нахмурилась.

– Если кто спросит, я заболел.

И скрылся.

И сегодня тоже не пришел.

– Нет, его сегодня не было, и вчера он ушел раньше, – пробормотала я, переводя взгляд с Лиама на Найла, а с того на Луи.

Парни напряглись.

– Ему кто-нибудь вчера звонил?

Повисла тишина.

Наверное, мы слишком уж сильно наводили панику, но за эти два месяца Гарри несколько раз напивался до беспамятства. А один раз был даже случай скандала на тему «без Кейт я существую, а не живу».

Так что мы безумно волновались, что этот идиот что-нибудь натворит.

– Вашу мать, – возмутился Луи. Все одновременно выхватили телефоны. Луи звонил другу, а мы все писали.

– Гарри! – завопил Луи, когда Стайлс поднял трубку с пятого звонка.

Мы тут же все бросили и кинулись к Томлинсону. Тот на нас посмотрел и поставил телефон на громкую связь.

– Что случилось? – поинтересовался историк каким-то хриплым голосом. Я задумалась: может, он и правда заболел? А мы суетимся без повода?

– В смысле? – возмутилась Софи. – Ты на репетицию уже почти на два часа опоздал!

Повисла тишина.

– У нас сегодня репетиция?..

Все удивленно переглянулись. Как я уже сказала, Гарри никогда не забывал про репетиции.

– Да. Я тебе вчера сообщение писал, напоминал, – произнес Найл.

Снова молчание.

– Я не видел, – пробормотал Гарри. – Буду через час.

И повесил трубку, оставив нас в некотором смятении.

Кейт.

Мы не доехали до школы.

Не успели мы даже отъехать от моего дома, как Гарри сказал:

– Не хочешь прогулять?

Я одарила его удивленным взглядом.

– В смысле?

– В прямом, – пожал плечами историк, все еще смотря на дорогу. – Как насчет того, чтобы прогулять сегодня занятия и посвятить день более полезным вещам?

Думаю, было нетрудно догадаться, что именно предполагалось под «полезными вещами». И я была «за» всеми руками и ногами.

Я до дрожи соскучилась по нему за эти два месяца. Так сильно, что просто не могла оторваться. Когда Гарри обнимал меня, мне трудно было отпустить его. А когда целовал… Все, конец света.

И я серьезно думала, что смогу без него? Что мне будет лучше, если я разорву наши отношения и уеду в Лондон?

Мы не обсуждали наше будущее, хотя этот вопрос и должен был всплыть в скором времени. Например, на выпускном.

Но прямо сейчас мне не хотелось говорить на эти грустные темы. Мне хотелось дальше обнимать и целовать Гарри Стайлса, постоянно напоминать ему, как я его люблю, и вообще быть очень-очень счастливой.

Мы настолько выпали из реальности, что очень удивились, когда часов в шесть у Гарри зазвонил мобильник.

– Алло?.. – пробормотал парень в трубку. Он сначала не хотел отвечать на звонок, но все-таки решился. Мы лежали на кровати в его комнате и смотрели сериалы на его ноутбуке. Телефон разразился музыкой как раз в тот момент, когда Стайлс решил, что происходящее на экране не очень-то его интересует (это был тот самый «Офис», который историк терпеть не мог, но в честь нашего примирения согласился дать ему второй шанс), наклонился и начал лезть ко мне с поцелуями, а я делала вид, что очень увлечена происходящим на экране.

– У нас сегодня репетиция?.. – глупо повторил Гарри, всматриваясь в мое лицо, словно пытаясь что-то вспомнить. Осознание пришло к нему внезапно. – Буду через час, – молодой человек положил трубку и заявил мне: – Ты едешь со мной.

– Нет, – тут же выкрикнула я. Мы еще никому не сказали, что помирились. Я так давно не видела друзей Гарри, что вдруг начала бояться встречи.

– Да!

Я, конечно, пыталась найти кучу оправданий, чтобы не ехать: я могу проверить тесты, которые Стайлсу нужно было раздать завтра, я плохо себя чувствовала, я хотела доделать домашнее задание по алгебре, я просто не могла, но Гарри все равно заставил меня идти.

– Чего ты так волнуешься? – недоумевал историк, пока мы ехали на репетицию.

Я пожала плечами.

– Ну, я так давно их не видела и боюсь, что перестала им нравиться.

Гарри ухмыльнулся.

– Не говори ерунду. Они выносили мне мозг почти каждый день, пытаясь найти способ нас помирить. Ты им нравишься.

Наверное, он был прав.

Наш приезд на репетицию напомнил мне самый первый, в ноябре. Когда Гарри закрыл за нами дверь, все затихли, потому что увидели меня.

Найл, Луи, Лиам, Софи и Викки пялились на нас около минуты, пытаясь понять, что происходит. И только когда Стайлс обнял меня за талию и притянул к себе, Викки пропищала:

– Вы что, помирились?

Вместо ответа мы с Гарри широко улыбнулись.

И тут началось: Найл заявил, что такое нужно отметить и ушел в магазин за вином. Софи и Викки усадили нас на диван, требуя рассказать, как это случилось в мельчайших подробностях. Пока я пыталась им обо всем поведать, широко улыбаясь от воспоминаний и мысли о том, что все снова было, как раньше, Гарри куда-то смылся с Луи и Лиамом. Возможно, чтобы рассказать им то же, что и я девушкам, но по-своему, так сказать.

В тот вечер мы так хорошо отметили примирение и мое возвращение в «команду 1д»:

– Но я же не пою с вами, – рассмеялась я.

– Все, кто сидит здесь, наша команда, – ухмыльнулся Лиам, а Гарри снова меня обнял.

После такого праздника уж очень хотелось прогулять и следующий день. Но это бы испортило мою репутацию примерной ученицы, а у Стайлса просто не было возможности так долго придумывать причины своего отсутствия.

Так что на завтра мы с Викки сидели на последней парте, тщетно пытаясь скрыть синяки под глазами тональным кремом, а тошноту – таблетками от похмелья. Гарри, который вел урок, выглядел не лучше, но тщетно пытался быть таким же жизнерадостным учителем, как всегда. Судя по улыбкам ребят, которые выходили с истории, получалось у него плохо.

========== Глава тридцать девятая. ==========

Комментарий к Глава тридцать девятая.

Мои дорогие! :D

Представляете, помимо этой главы осталась всего одна и эпилог!

Мне даже грустно :’)

Я думала о том, чтобы написать пару глав от лица Гарри после завершения этого фанфика. И мне бы хотелось узнать ваше мнение по этому поводу. Стоит ли? А отдельным фанфиком или в качестве дополнительных глав к этому? И какие бы эпизоды вы хотели прочитать (как те, которые описаны от лица Кейт, так, может быть, и будущие?)? В общем, было бы классно, если бы вы написали, что думаете :3

Я вас всех очень люблю, спасибо за то, что читаете, ставите плюсы и комментируете!

Утром в почтовом ящике обнаружилось письмо, на котором значилось:

«Университет Лондона

Кэтрин Лоуренс»

Я побледнела и схватилась за почтовый ящик. Окно машины Викки, которая меня ждала, открылось, оттуда высунулось лицо моей подруги, и она спросила:

– Это из университета?

Я вяло кивнула. Я смотрела на конверт, и мне было безумно страшно от неизвестности. Внутри могло быть мое счастье и светлое будущее. Или мой провал. Мне вдруг начало казаться, что у писем, которые говорят о твоем зачислении в ряды первокурсников, адрес был написан совсем другим шрифтом. Да и марки приклеены как-то неаккуратно, мне точно отказали.

Я облизнула губы.

Но ведь Гарри сказал, что я на многое из того, что смогла вспомнить, ответила правильно. В конце концов, я знала историю лучше всех в школе. Мне кажется, я точно набрала нужное количество баллов.

Или нет.

– Иди сюда, – потребовала Смайл. Она так громко голосила, что из соседнего дома даже вышла женщина: проверить, все ли в порядке. – Пока я тебя за волосы не притащила!

Когда я не сразу отреагировала, подруга нажала на кнопку сигнала и продолжала ее зажимать до тех пор, пока я не села в машину. На улицу вышло больше соседей.

– Открывай, – потребовала девушка. Я решила, что действительно должна сделать это здесь и сейчас, потому что Викки была единственной, перед кем мне было не так уж и стыдно впасть в истерику.

Трясущимися руками я вскрыла конверт, достала письмо, развернула его и начала читать. Я поняла смысл строк далеко не с первого раза, мне потребовалось несколько раз перечитать их, пока Викки выбивала целую чечетку пальцами по рулю и спрашивала: «Ну что там?».

– Меня… – я сглотнула. – Кажется, приняли.

Викки завизжала так громко, что я на несколько мгновений оглохла.

Пока мы доехали до школы, мое настроение изменилось. Я вдруг поняла, что все мои страхи остались позади, можно было о них забыть: меня взяли в институт моей мечты, теперь осталось лишь окончить школу и переехать в Лондон, а в этом не было большой проблемы.

Мне вдруг стало так легко и хорошо. Я прижимала к себе письмо, когда мы зашли в здание школы и увидели несколько учителей, болтавших в коридоре. Среди них был Гарри.

– Мистер Стайлс! – закричала я, и голос даже взлетел на октаву. Мне стало слегка стыдно, но потом историк повернулся ко мне и посмотрел на меня таким привычным взглядом, полным теплоты, и я решила, что мне абсолютно все равно, кто и что обо мне подумает.

Я быстрым шагом подошла к учителям, которые теперь смотрели на меня с интересом. Я молча протянула Гарри письмо, и тот сразу понял его содержание. Он вырвал бедный клочок бумаги у меня из рук. Ему хватило доли секунды чтобы дочитать до тех слов, которые говорили о моем зачислении. Парень издал победный клич, бросился ко мне, обнял, оторвал от земли и закружил. Историку даже «подвыла» Викки, что меня рассмешило.

– Вот это моя школа! – заорал Стайлс, ставя меня на землю и размахивая письмом. – Поступила! Пос-ту-пи-ла!

Учителя, с которыми историк общался, когда мы только забежали в школу, начали мне хлопать, улыбаться и приговаривать, какая я молодец, умница и все такое.

На нас смотрела вся школа, но мне было наплевать.

Я знала, что внимательнее всех на нас смотрела Стефани. Я так давно не замечала ее!..

Из-за нашей с Гарри ссоры я просто потеряла к ней интерес, одноклассница перестала для меня существовать.

Но теперь конкурентка снова была здесь.

Тогда, стоя в центре холла, легально в объятьях Гарри Стайлса, который всем хвастался, какая я у него умная, я даже не представляла, что этот день будет самым худшим в моей жизни.

После физкультуры (на которую мне, к слову, пришлось сходить, потому что мне была нужна оценка в году) я не обнаружила телефона в своей сумке. Мне кучу раз снился такой кошмар: я выворачиваю сумку и карманы наизнанку, но моей «третьей руки» нигде нет. Я всегда просыпалась в холодном поту после таких сновидений, но в глубине души никогда не верила, что такое со мной действительно произойдет.

После того, как мы с Викки обыскали всю раздевалку, мы сделали вывод, что телефон все-таки стащили.

Я очень привязывалась к вещам. Так, телефон этот был у меня уже три года, и, так сказать, повидал мои лучшие и худшие моменты. Он всегда был рядом и вообще выручал меня в самых сложных ситуациях.

– Он должен быть где-то здесь, – бормотала себе под нос я, уставившись в телефон Викки. Там была открыта программа “найти iPhone”, и именно этим мы и занимались. Урок назад телефон пропал из моей сумки, и мне почему-то казалось, что все это было неслучайно.

Да, телефоны в школах пропадали довольно часто. В нашей недавно вообще объявился какой-то воришка.

Но что-то мне подсказывало, что сейчас проблема была совсем не в этом.

– Подумаешь, купишь новый… – задумчиво произнесла Смайл, которой уже изрядно надоело ходить со мной по школе

Машинально я открыла «Фейсбук» и зашла на свою страничку. Я сделала это по привычке, намереваясь проверить личные сообщения и совсем забыв, что телефон в руках был не моим.

Как только страница загрузилась, я остановилась как вкопанная. Викки по инерции пробежала дальше, но затем вернулась.

– Что случилось?

Я с ужасом смотрела свою страницу – она была заполнена фотографиями с Гарри. Теми, которые я снова любовно хранила в отдельной папке на телефоне: той, где он целовал меня в щеку, той, где я фотографировала, как он спит, несколькими, на которых мы целуемся или обнимаемся и которые тайком делали Софи или Найл, и ещё много какими.

Мой телефон явно украли не просто за тем, чтобы украсть.

Пока Викки в шоке рассматривала мою страницу, я заметила, что вдалеке, около шкафчиков, собралась небольшая кучка людей – около десяти человек. Все их внимание было приковано к кому-то в центре этой компании, периодически они все громко хохотали.

Я решительно направилась в ту сторону.

– Как насчёт того, чтобы поучить историю сегодня у меня? – после этой фразы следовала пауза, которая постепенно заполнялась хихиканьем.

Я остановилась и заглянула между плеч двух парней. Они не заметили меня, потому что были слишком увлечены чтением Стефани.

Время для меня словно замедлилось. Я не слышала того, что читала моя одноклассница, но я видела телефон. Я видела чехол с изображением символики FOB, я видела открытые сообщения и видела надпись “Историк <3” наверху. Я понимала, что они все смеются над нашей с Гарри перепиской, в голове проносились кучи личных вещей, которыми мы обменивались. Такие разговоры не предназначались для чтения другим, и Стефани прекрасно это знала.

– Какого черта?! – выкрикнула я, расталкивая толпу и вставая рядом с одноклассницей.

– О, а вот и наша “малышка”! – девушка мерзко мне улыбнулась, и у меня все внутренности похолодели. Я ненавидела её.

– Это мой телефон. Ты украла его.

– Просто он у тебя неровно лежит. Теперь мы знаем, почему ты любимица на истории, не правда ли?

В ответ – одобрительный смех.

– Может, ты просто насосала на “отлично”?

И вот тут я поняла – с меня хватит. Меня злило не то, что они унижали меня. Выводило меня из себя то, что они оскорбляли Гарри. Делали из него своими фразами какого-то извращенца. А вот этого я перенести никак не могла.

А поэтому вместо колкой фразы в ответ я бросилась на одноклассницу.

Ну, вообще-то, я по жизни была спокойной как удав. Я терпела насмешки. Улыбалась людям, которые обсуждали меня за спиной. Действовала согласно тактике «не лезь и смирись». Но только когда дело касалось меня самой.

Я ни за что не позволю оскорблять Гарри.

Моего Гарри.

Хихиканье перешло в громкое улюлюкание и вопли: каждый выкрикивал либо моё имя, либо Стефани.

А мы уже катались по полу, вцепившись друг другу в волосы. В жизни не дралась, поэтому и в первый раз выходило как-то… Глупо.

Правда, у Стефани драться получалось явно не лучше.

Тот момент, когда мне удалось ударить Стефани по лицу и сделать так, что теперь я сидела на ней и как бы занимала “победное” положение, я посчитала своим маленьким триумфом.

Крики окружающих смешались в единую какофонию, в которой было трудно что-либо разобрать, поэтому я и не поняла, в какой момент меня начали окликать по-другому, не раззадоривая.

Чьи-то руки схватили меня ниже груди, отрывая от земли и соперницы. Я стала махать ногами в воздухе, пытаясь вырваться.

– Сука, – кричала я. – Ты просто завистливая сволочь!

– Чему мне завидовать? – визжала Стефани в руках какого-то парня с параллели.

– Ты уже много лет хотела с ним встречаться, тебе просто обидно, что он достался такой, как мне!

– Кейт, успокойся, – хриплый, низкий, обеспокоенный голос. – Прошу тебя.

– Что здесь происходит? – голос директора прозвучал словно гром среди ясного неба.

Я словно очнулась. Мир снова стал существовать.

Коридор был заполнен людьми: детьми, учителями. Все смотрели на нас со Стефани. Меня держал Гарри. Его руки крепко прижимали меня к его телу, словно пытаясь успокоить, защитить. Рядом стояла Викки и испуганно на меня смотрела. Скорее всего, она и позвала Стайлса. Стефани была напротив, в паре метров от нас, ее держал парень из параллельного класса. Ее волосы были взъерошены, а лицо – красное и, кажется, немножко оцарапанное. Мы обе тяжело дышали. Мой телефон валялся неподалеку, с разбитым экраном. Блин, теперь придется чинить…

– Мистер Дженкинс, Лоуренс на меня напала!

– Я на тебя напала? – взвилась я, кидаясь на неё. Руки Гарри удержали меня на месте, я вцепилась в них, пытаясь освободиться.

– Мистер Стайлс, – директор, казалось, был в гневе. – Успокойте мисс Лоуренс. Чтобы через десять минут оба были в моем кабинете.

С этими словами он взял под руку Стефани и направился в сторону двери с надписью: “Директор Дженкинс”. Гарри же повёл меня в сторону кабинета истории.

Чем дальше мы отходили от места так называемой драки, тем больше меня начинало трясти и тем больше я понимала, что я натворила.

У Гарри будут проблемы. Стайлс уже один раз чуть не попался. Тоже из-за меня и Стефани. Стефани обязательно сейчас все расскажет.

Меня трясло, по щекам градом катились слезы.

Я услышала щелчок дверного замка, а затем Стайлс приподнял меня и усадил на парту, тем самым почти сравняв разницу в нашем росте.

– Что случилось? – как обычно, с заботой. Чем я заслужила такого парня?

– Она… – вместо нормального ответа изо рта вырвалось только рыдание, и я закрыла лицо руками.

Через минуту его рука коснулась моего плеча, и мне пришлось перевести взгляд на Стайлса.

– Это успокоительное. Выпей.

Я кивнула и быстро проглотила содержимое стакана, поморщившись.

– Она украла мой телефон.

– Зачем?

– Посмотри мою страницу.

Гарри молча достал свой мобильник из заднего кармана джинсов и зашёл в интернет.

– Это она сделала?

– Да, – меня хватило только на то, чтобы выдать этот короткий ответ. Затем я снова расплакалась, прикручивая в голове все произошедшее, чувствуя, как мне стыдно.

Стайлс обнял меня, я прижалась щекой к его груди и всхлипнула.

Викки пришла через некоторое время и отдала мне «пострадавшего». Я поблагодарила ее и шмыгнула носом.

– Мне тебя подождать? – заботливо поинтересовалась девушка, переводя взгляд с меня на Стайлса и обратно. Мы шли к директору.

– Подожди, – за меня ответил Гарри.

От третьего лица.

Гарри чувствовал себя просто отвратительно. Перед глазами все еще стоял образ плачущей Кейт, объяснявшей директору, какой же он, Стайлс, замечательный, что он никогда в жизни ее ни к чему не принуждал, во всем этом, наверное, больше ее вины, чем его. Ее колотило, по щекам реками лились слезы. Гарри безумно хотелось обнять девушку и успокоить, но он не мог, это бы еще больше усугубило ситуацию.

Ему было так трудно отпускать ее, когда директор попросил остаться лишь его. Кейт посмотрела на Гарри таким взглядом, что историк сразу понял: она винила во всем себя. Стайлсу было просто жизненно необходимо сказать ей, что все в порядке.

– Такого я от тебя не ожидал, – заговорил Дженкинс.

Историк глубоко вдохнул.

– Я тоже, – пришлось ему согласиться. Он ведь зарекался, что никогда в жизни не будет встречаться со своей ученицей, это так непрофессионально!

Но кто же знал, что он встретит Кейт…

– Ты хоть понимаешь, какой скандал сейчас разразится? Эта Стефани, – мужчина раздраженно вздохнул. – Еще та штучка. Она молчать не будет. Смотри, что она уже натворила. Тем более, она пытается устроить революцию не в первый раз.

Гарри много думал об этом. Он был больше, чем уверен, что Стефани каким-либо образом отомстит ему за то, что он не стал с ней встречаться. Правда, Стайлс и не подозревал, что она будет способна на такую подлость.

Парень о многом думал с того момента, как встретил Кейт. А еще больше он стал размышлять о своем положении после Дня Святого Валентина, когда они признались друг другу во взаимных чувствах. Каждый раз эти воспоминания рождали в нем теплые чувства и заставляли улыбаться.

1Д много лет мечтали об участии в “Икс-Факторе”, но это требовало больших жертв: нужно было срываться с места, бросать работу и уезжать в Лондон, где у них не было практически никаких связей. Труднее всего было Гарри: он чувствовал на себе некую ответственность за все те классы, в которых он преподавал. Ему казалось, что без него дети не смогут правильно учиться.

Но потом в его жизнь ворвалось изменение под именем Кейт Лоуренс. И с самого начала Стайлс прекрасно знал, что уже через несколько месяцев девушка уедет учиться в другой город, и просто молился, чтобы это оказался Лондон – ведь туда сможет переехать и он сам, и 1Д смогут, наконец, участвовать в “Икс-Факторе”.

Увольняться ради Кейт было намного легче, чем просто ради себя.

– Я готов уволиться, чтобы избежать всяких скандалов, – решительно ответил Гарри. – Только, пожалуйста, дайте Кейт спокойно доучиться, осталось ведь всего две недели.

Директор Дженкинс казался как минимум шокированным.

– Гарри… – начал мужчина, не зная, какие слова подобрать. На своей практике он брал на работу далеко не одного молодого преподавателя. И не раз они заводили интрижки со своими ученицами.

Но ни один не предлагал уволиться.

– Это совсем не обязательно. Просто…

– Я все равно хотел уйти, – пожал плечами историк, беря в руки лист бумаги и ручку.

– Почему? – директор еще больше удивился.

– Личные причины, – уклончиво ответил молодой человек.

Гарри покинул кабинет директора через десять минут. Дело оставалось за малым – успокоить Кейт и затем забрать свое личное дело, когда его подготовят к выдаче.

Как оказалось, Стефани еще не ушла.

– Ну, как? – взволнованно спросила она. Кажется, девушка поняла, что натворила.

– Можно я тебе кое-что скажу? – Гарри в полной степени осознал, что уволился. Ему больше не нужно было вести себя по-учительски вежливо.

– Да, – Стефани была неисправима: по ее лицу расплылась широкая улыбка, словно она подумала, что Гарри собирался признаться ей в любви.

– Я бы никогда не начал с тобой встречаться потому, что ты еще та стерва. Тебе стоит пересмотреть свои взгляды на жизнь и понять, что мир не вращается вокруг тебя. Есть девушки, которые в сотни раз лучше, – он вздохнул. – А еще я уволился.

Он не стал ждать ответа Стефани, потому что, честно говоря, Стайлсу было наплевать. Парень очень давно хотел высказать все это, но его останавливала профессиональная этика. Теперь же он был свободен.

Осталось только донести это до Кейт.

Кейт.

Последний раз такое отвратительное настроение у меня было, когда мы с Гарри поругались. Теперь же я чувствовала себя так, словно в каком-то смысле подвела его: ведь теперь вся школа знала о том, что мы встречались.

А Стайлс так старался держать это в тайне!..

Директор Дженкинс рвал и метал. Он одновременно выговаривал и мне, и Стефани, и Гарри.

– Как можно быть таким беспечным? – вопрос не был никому адресован, но было ясно, что он относился к Гарри.

Историк сидел, нахмурившись, но все равно держался рядом со мной, словно на случай, если придётся отражать атаку.

– Мисс Лоуренс, вы – гордость школы, как вы могли начать драку?

– Стефани украла мой телефон, – процедила я, повторяя те же самые слова, что говорила в коридоре. – И выложила в интернет мои личные фотографии.

– Это правда?

Стефани молчала. Видимо, она поняла, что её выпад в этот раз был уж слишком резким. Её маленький мозг все-таки осознал, какой вред для самого Гарри несла вся её задумка.

Каждый раз, когда я прокручивала эти воспоминания в голове, мне снова хотелось плакать. И винить себя во всем.

Гарри попросил Викки дождаться меня, и я мысленно поблагодарила его, когда мы со Стефани покинули кабинет директора.

Я тут же бросилась на шею Смайл, со слезами рассказывая, что случилось, кто кому что сказал, и как Дженкинс смотрел на Гарри. Меня трясло, несмотря на успокоительное, которое историк так любовно заставил меня выпить.

Стефани окинула нас оценивающим взглядом и села на скамейку рядом с дверью, ждать.

Я тоже хотела так сделать, но Викки уговорила меня поехать домой.

Перед тем, как окончательно выйти из здания, я достала из кармана телефон, который, хоть и работал, выглядел очень печально, и набрала Гарри сообщение:

«Я люблю тебя»

Может, это сообщение хоть немного облегчило бы его страдания.

В дверь позвонили. Я с сожалением поняла, что мне придётся встать с удобной кровати, такой идеальной для душевных страданий, и открыть дверь.

Я молилась, пока спускалась по лестнице, чтобы до Гарри дошло не приходить сегодня и дать мне обдумать всю ситуацию самостоятельно. Но на это, конечно же, было глупо надеяться.

– Я тоже тебя люблю, – бодрым голосом заявил парень и зашел в дом. Он добавил, заметив мои красные от слез глаза: – И перестань убиваться.

На улице была замечательная погода. Светило солнце, было тепло, идеально тепло, а не жарко. Гуляла куча детей, что свидетельствовало о приближавшемся конце учебного года. Мы планировали сегодня поехать в кино, а потом гулять до темноты, тем самым отмечая моё поступление. Но день пошёл совсем не так, как надо.

– У тебя теперь будут из-за меня проблемы, – у меня получилось выговорить это только шёпотом потому, что иначе бы голос снова сорвался, и я бы расплакалась.

– Не будет у меня никаких проблем, – Гарри звучал даже как-то весело. Он усадил меня на диван в гостиной, а сам сел на корточки рядом со мной, чтобы мог смотреть мне прямо в глаза. – Я уволился.

Мне показалось, что у меня внутри что-то оборвалось. Или словно кто-то ударил меня по голове. Я уставилась на широко улыбавшегося парня передо мной и, честно говоря, была не в состоянии что-либо понять.

– Гарри… – начала я, стараясь, чтобы мой голос не очень дрожал.

– Подожди, – оборвал меня молодой человек. Он осторожно взял мои руки в свои. – Лоуренс, я пытался уволиться каждый год, но мне не позволяла совесть. Помнишь, я говорил тебе об этом?

Я кивнула. Конечно, помнила. Он слишком много думал о детях, которых учил, не мог с ними расстаться ради того, чтобы удовлетворить свою мечту.

– Кейт, как ты вообще представляла себе… – он сделал паузу, пытаясь подобрать правильное слово. – Нас, если бы я не уволился? Ты бы уехала, а я остался тут?

Представляла. И каждый раз отгоняла от себя эти мысли, оставляла их на потом. И это «потом» для меня так и не наступило.

А вот для Гарри, кажется, все было намного серьезнее.

– Я не мог уволиться ради себя, но потом у меня появилась ты, – продолжал Стайлс. Его рука мерно поглаживала моё колено, словно успокаивая. – И я спокойно могу уехать. Я не хочу быть в городе, в котором нет тебя.

– Ты…

– Мы подали заявку на Икс-Фактор, – Гарри улыбнулся ещё шире (если это вообще было возможно). – Прослушивание в конце сентября, в Лондоне. Я уеду с тобой и не намерен от тебя даже отходить.

Это было похоже на признание в любви, но намного лучше. Именно такие речи произносили главные герои моих любимых книг, а потом “все жили долго и счастливо”. Я привыкла мыслить именно такими клише, но я никогда не думала, что в настоящей жизни кто-нибудь действительно скажет мне что-то наподобие.

Я издала очень странный звук. Это было что-то между всхлипом, победным кличем и просто истерическим визгом. Именно так я бросилась на шею Гарри, повалив того на пол.

В жизни бывают такие моменты, когда хочется, чтобы несколько секунд длились вечность. Если бы у меня были такие возможности, я бы обязательно сделала это самое мгновение бесконечным.

Мы с Гарри просто лежали на полу – не самое лучшее место для этого, но тогда оно казалось просто райским, и обнимались. Я думала о том, как с тех пор, как я стала встречаться со своим учителем, моя жизнь принимала самые неожиданные повороты.

– Кейт?.. – вдруг нарушил тишину парень.

– Да?

– Я никогда не говорил тебе, почему так взбесился… Тогда.

Мы так и не поговорили о нашей ссоре, а, случайно затрагивая эту тему, говорили “тогда”, потому что не знали, как правильно охарактеризовать этот период наших отношений, когда мы вроде все ещё встречались, но в то же время считали, что мы расстались.

– Не надо… – начала я, но Гарри, видимо, решил, что сегодня день откровений.

– Мне кажется, что я должен сказать это, иначе ты просто не поймёшь моё поведение, – Стайлс нервно сглотнул, а его рука крепче обняла меня за талию, словно боясь, что я убегу. – Понимаешь, я тебя… Очень ревную. Ко всему.

Я удивленно изогнула бровь.

– Почему?.. Я же…

– Ты не при чем, – покачал головой Гарри. Мне показалось, что ему было немного стыдно об этом говорить. – С тех пор, как Фрэнк стал к тебе клеиться, я вдруг понял, что ты можешь запросто от меня уйти.

Я не слышала ничего абсурднее в моей жизни. Я? Уйти?

Я никогда не думала, что такой замечательный молодой человек как Гарри посмотрит на меня, увидит во мне достойную себе пару, ответит на мои чувства. А со мной это случилось. Уйти? Да ни за что в жизни.

– Дурак, ты с чего это взял вообще? – выдавила я, осторожно взяв парня за руку.

– Я тебя намного старше, – Гарри почему-то не смотрел мне в глаза, словно боясь того, что мог в них увидеть. – Мне все время кажется, что ты захочешь быть со своим ровесником.

– Стайлс, ты чертов идиот, – резко выпалила я. Всегда, когда я злилась на Гарри, я называла его по фамилии. Но случалось это, надо признать, редко. Мне вдруг стало немного обидно: как Гарри вообще мог обо мне такое подумать?

Но потом я присмотрелась к лицу моего историка. Он был явно смущён тем, что только что сказал. Видимо, эти мысли долгое время его мучили. И Гарри не хотел их озвучивать, но вдруг решил, что так будет правильнее. Мне надо ценить, что он захотел быть честным со мной.

– Вроде взрослый мужик, – я смягчила тон, придвигаясь ближе к Гарри. – А ведёшь себя как маленький.

Стайлс озадаченно на меня посмотрел, а я крепко обняла его. Мне казалось, что такой жест он понимал в любой ситуации.

– Я тебе сотню раз говорила, что мне никто, кроме тебя, не нужен. Я не собираюсь менять своё решение, ни за что на свете.

Я решила, что в такой ситуации слов было недостаточно. Я не видела, чтобы Гарри когда-либо был так не уверен в себе, это казалось мне слишком странным.