Текст книги "Огненный Феникс: Гарри Поттер и Лорд Гриндевальд (СИ)"

Автор книги: Фикрайтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Гарри почувствовал ярость, смешанную с лютой ненавистью. Даже от Волдеморта он не ожидал подобной низости, хоть и знал, что тот – подонок, каких еще свет не видывал. Одно дело – воевать со взрослыми волшебниками, и совсем другое – приказать своим тварям убивать детей. У учеников нет ни малейшего шанса против великанов. Это не атака, а самая настоящая резня. Очередное доказательство того, что в Волдеморте не осталось ничего человеческого.

– Теперь понятно, почему Реддл так долго медлил со штурмом Министерства, – раздался голос Геллерта. Гарри слегка вздрогнул от неожиданности – он не слышал, как в Тренировочный Зал вошел наставник – и обернулся. Гриндевальд выглядел абсолютно спокойным, но юноша слишком хорошо знал его и понимал, что это всего лишь внешне.

– Что мы будем делать? – спросил Поттер. – Мы не можем позволить Волдеморту добиться своего.

– Разумеется, не можем, – подтвердил Геллерт. – И не позволим. Раз уж так получилось, то в первую очередь мы должны защитить детей. Будет лучше, если мы сядем на "Хогвартс-Экспресс" перед его отправлением, и когда великаны нападут – перебьем их, а уже после этого отправимся в Министерство. Сообщать о нападении не имеет смысла, – добавил Гриндевальд, предугадав вопрос Гарри, – Министерство не поверит этому, не поверило же оно в прошлый раз Дамблдору.

Юноша кивнул. Непонятно, как Рите Скитер удалось разузнать об этом (не исключено, что у нее имелся компромат на кого-то из мракоборцев, благодаря которому ей и стали известны некоторые подробности), но историю из этого она раздула порядочную. Главе Мракоборческого Центра, Роджеру Стоверу, влетело по полной программе, поскольку, как выяснилось, Дамблдор, едва узнав об атаке Волдеморта на магглов, сразу же связался с ним. Однако Стовер нагло проигнорировал это, наотрез отказавшись отправлять куда-либо мракоборцев, руководствуясь лишь "ничем не подтвержденными сведениями". В общем, Скитер выразила серьезные сомнения в компетентности мракоборцев в целом и Стовера в частности. Дамблдор тоже попал под раздачу. Хоть и было понятно, что он опоздал к началу схватки из-за того, что пытался получить подкрепление со стороны Министерства, Рита все равно вылила ему на голову достаточно грязи. Похвалу от журналистки получили только Защитники, которые не побоялись бросить вызов лично Темному Лорду.

– Орден Феникса, может быть, и прислушался бы к нашим словам, но отменить поезд никто не позволит, а значит, не имеет смысла уведомлять его о нападении. Особого прока от Дамблдора и Ордена не будет – мы сами в состоянии справиться. Пусть лучше они попридержат Пожирателей Смерти в Министерстве до нашего появления, – Геллерт замолчал, испытующе глядя на Гарри.

– Значит, сначала мы уничтожим великанов, а потом попадем в Министерство через маггловский Лондон и присоединимся к схватке? – уточнил тот после секунды раздумий.

– Совершенно верно, – кивнул Гриндевальд. – Нет смысла менять первоначальный план. Когда мы доберемся до Реддла, то ты вступишь с ним в поединок, в то время как я помогу обороняющимся сократить число Пожирателей Смерти. Без своего Хозяина они не смогут ничего противопоставить мне и Ордену, если там будет Дамблдор.

В глазах Гарри мелькнула ярость.

– Дамблдор, – процедил он сквозь зубы, не в силах сдержать поток злости, который почувствовал, услышав упоминание о директоре Хогвартса. – Надеюсь, что на этот раз он появится вовремя. Мне очень хочется немного побеседовать с ним, – по выражению лица Поттера было предельно ясно, что беседа эта будет состоять исключительно из слов "Авада Кедавра".

– Гарри, послушай, – негромко сказал Геллерт. – Ты понимаешь, что будет, если тебе удастся уничтожить Реддла? Мы станем героями, а когда мы приведем доказательства нашей невиновности...

– Нас оправдают, – закончил за него Гарри, глядя себе под ноги.

– Да. И поэтому я хочу попросить тебя об одном: не вступай в схватку с Дамблдором.

– Ты предлагаешь мне забыть о том, что он сделал? – довольно резко спросил Поттер, подняв взгляд. – Думаешь, что я смогу простить ему то, что он обрек меня на медленную смерть в Азкабане?

– Я хорошо понимаю твои чувства, Гарри, и не требую, чтобы ты прощал Дамблдора, – спокойно ответил Геллерт. – Но тебе не обязательно убивать его, чтобы отомстить. Когда выяснится, что ты невиновен, Дамблдору придется несладко. Добавь к этому то, что фактически тебя не имели права арестовывать, поскольку ты не совершил никакого преступления. Поверь, от его авторитета не останется ни малейшего следа, он лишится всего своего влияния. А заодно, я уверен, со своего поста слетит и Скримджер. И это не говоря уже о том, что ты сможешь обвинить их в своем незаконном заключении. Подумай – разве ты не хочешь снова быть свободным? – Геллерт пристально посмотрел на Гарри.

Тот ничего не ответил. Сейчас юношу раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, того, что предложил Геллерт, по мнению Гарри было слишком мало, чтобы достойно отплатить Дамблдору со Скримджером. Он хотел по-настоящему отомстить им, заставить их страдать, причинить им такую же боль, какую пришлось вытерпеть ему... Но с другой стороны, разве не о свободе Гарри мечтал все это время? Ему больше не нужно будет прятаться, он будет волен отправиться куда ему вздумается, не опасаясь, что наткнется на отряд мракоборцев...

А Геллерт? Он больше чем полжизни провел в тюрьме, и сейчас все продолжают считать его убийцей под стать Волдеморту. Он жаждет свободы гораздо сильнее, чем Гарри. Юноша не вправе лишать наставника этого. Он должен справиться со своими эмоциями и не позволить им взять верх над здравым смыслом. Но насколько же это тяжело!

– Хорошо, я не буду нападать на Дамблдора, если только он не нападет первым, – наконец сказал Гарри после долгого молчания. Прежде чем Геллерт успел что-либо сказать, юноша перевел разговор на другую тему, – "Хогвартс-Экспресс" отходит от Хогсмида в двенадцать часов. Ученики обычно садятся на поезд за полчаса до отправления.

– Значит, мы сядем на него за час, – подытожил Геллерт, не став возвращаться к Дамблдору. – Советую как следует отдохнуть, Гарри. Завтра предстоит много работы, – с этими словами Гриндевальд развернулся и вышел из Тренировочного Зала, оставив юношу наедине со своими мыслями.

***************

Как и планировалось, на следующий день в одиннадцать часов Гарри с Геллертом уже сидели в первом вагоне, предварительно наложив на машиниста и на оказавшуюся там продавщицу сладостей заклятие, благодаря которому те благополучно не замечали двоих новых попутчиков. Лишнее внимание привлекать не стоило, к тому же из вагона машиниста, из окон которого был прекрасный вид на дорогу, двое магов сразу же обнаружат засаду.

Места в вагоне было достаточно, так что Гарри наколдовал себе небольшой удобный стул и сел перед правым окном, заколдовав стекло так, чтобы юношу не было видно снаружи. Геллерт устроился слева. Оба молчали. Машинист и продавщица о чем-то разговаривали, не подозревая, что рядом с ними есть еще кто-то, но Гарри не обращал на это никакого внимания, глядя в окно, за которым ярко светило солнце, а небо было идеально чистым, ни облачка.

Забавно... За прошедший год Гарри видел небо всего лишь несколько раз, и во время этих коротких вылазок ему было не до того, чтобы любоваться им. Но сейчас юношу, неожиданно для него самого, захлестнула тоска. Только сейчас он понял, насколько скучает по свободе. А ведь все могло бы сложиться иначе. В эти минуты он шел бы рядом с друзьями к поезду, оживленно с ними разговаривая, и с нетерпением ожидал бы, когда закончатся каникулы и начнется седьмой год его обучения...

"Не думай об этом" сказал себе Гарри, но мысли все равно продолжали лезть в голову. Он бросил взгляд на часы, висевшие над головой машиниста. Пятнадцать минут двенадцатого. До отправления еще сорок пять минут. Чтобы как-то отвлечься, Гарри начал обдумывать план действий. В принципе, он уже знал, как действовать, но обдумать все лишний раз не помешает.

Он настолько глубоко погрузился в свои размышления, что вышел из них, только когда машинист дал предупредительный свисток. Бросив новый взгляд на часы, Гарри обнаружил, что уже ровно двенадцать, и удовлетворенно кивнул. Осталось недолго.

Вскоре после отправления продавщица сладостей прекратила разговаривать с машинистом и вместе со своей тележкой покинула вагон. Похоже, что Геллерт, как и Гарри, был занят своими мыслями, так что ехали они в тишине, нарушаемой лишь громким стуком колес. Юноша периодически смотрел на часы, словно надеясь, что от этого время побежит быстрее. Странно, но вместо предвкушения схватки или легкого волнения, Поттер чувствовал только тревогу, хотя на это не было ровным счетом никаких причин. Попытки отогнать неприятное ощущение не увенчались успехами, напротив, тревога постепенно лишь нарастала.

"Да что со мной такое?" раздраженно подумал Гарри. Не тревожится же он, в самом деле, будто они с Геллертом не справятся с Волдемортом и его слугами. Тогда в чем дело?

– Уже два часа, – через некоторое время сказал Геллерт, поднимаясь на ноги. – Скоро начнется.

Гарри кивнул и тоже встал. Наставник подошел к машинисту, внимательно вглядываясь вперед. Поттер тоже напряг зрение. Так они простояли несколько минут.

– Кажется... – Гарри подождал несколько секунд, прежде чем окончательно убедился в своей правоте, – Верно! Геллерт, дальше дорога оборвана, там нет рельс!

– Работа Реддла, – спокойно констатировал Гриндевальд, а потом указал рукой вправо. – Великаны, скорее всего, прячутся вон в том лесу. Пошли, Гарри.

Они развернулись к выходу из вагона. Тут сам машинист заметил отсутствие рельс на дальнейшем пути, дернул за рычаг, и поезд резко затормозил. Гарри едва не потерял равновесие, но удержался. Когда поезд остановился, Поттер и Гриндевальд выскочили наружу, спрятав лица капюшонами и подняв палочки наизготовку, но не увидели ни одного противника. Вместе с тем они чувствовали, что здесь находился раскинувшийся более чем на километр барьер, блокирующий как порталы, так и аппарацию.

Уже готовый к схватке Гарри в замешательстве смотрел на лес, который находился примерно в паре сотен метров от поезда. Великаны могли спрятаться только там, больше поблизости не было никакого укрытия. Тогда почему они не атакуют? Ведь именно здесь должно произойти нападение, не зря же в этом месте оборвана дорога и выставлен барьер, хотя и странно, что порталы были перекрыты наравне с аппарацией. Если некоторые старшекурсники умели аппарировать, то создать порталы не умел никто из школьников. Тогда зачем блокировать их? Если только...

... если только барьер не был рассчитан на них!

В этот момент резко похолодало. Вся теплота летнего дня исчезла, только что ярко светящее солнце заволокло темными облаками, воздух словно заледенел, а сам Гарри почувствовал, как его душу и сердце сковало липкое чувство страха. То чувство, которое юноша не перепутал бы ни с одним другим...

Дементоры.

– Это ловушка! – закричал Гарри, хотя в этом уже не было никакой необходимости – все и так было понятно. Из леса появлялись высокие фигуры, закутанные в черные плащи, и, несмотря на приличное расстояние между ними и поездом, юноша уже слышал в своей голове предсмертный крик матери, становившийся все громче и громче.

– Экспекто Патронум! – воскликнул Геллерт, и перед ним появился серебристый единорог.

Это вывело Поттера из оцепенения. Он поднял палочку и, сосредоточившись, выкрикнул заклинание. Рядом с Патронусом-единорогом появился серебряный дракон.

Гарри изо всех сил старался держать себя в руках, но он все равно не мог сдержать дрожь, несмотря на то, что дементоры были еще довольно далеко, а Патронусы сдерживали их воздействие. Он не видел никакого выхода из ситуации. Барьер был очень мощным, так что к тому времени, как удастся его прорвать, дементоры уже высосут у всех души. Убежать тоже не получится – зона действия барьера была слишком велика, а в противоположной стороне недалеко от поезда находилась река. Все пути к отступлению были отрезаны.

Капкан, нацеленный персонально на Гарри Поттера и Геллерта Гриндевальда, захлопнулся.

Дементоры уже преодолели половину расстояния до поезда, неумолимо приближаясь, подобно огромной черной волне, которая сметет все на своем пути. Их было слишком много, чтобы хотя бы приблизительно определить их число, лишь одно можно было сказать наверняка – их было несколько сотен, если вообще не тысяча. Похоже, что бездушные твари, покинув Азкабан, увеличили свое количество, и сейчас их было значительно больше, чем в ту пору, когда они охраняли тюрьму.

– Атакуем вместе! – крикнул Геллерт. – Давай!

Оба Патронуса бросились навстречу дементорам – единорог побежал по земле, а дракон полетел по воздуху. Через пару секунд они достигли бывших стражей Азкабана. Взмахом исполинского крыла Патронус Гарри отбросил назад группу дементоров. Неподалеку от него серебряный единорог заставил отступить еще одно скопление тварей, после чего оба Патронуса с двух сторон ударили оказавшихся между ними бездушных существ. Не меньше трех десятков дементоров, попавших под эту атаку, осыпались пеплом, но это не остановило остальных. Они хоть медленно, но приближались, а Патронусы всего лишь двух волшебников, пусть и очень сильных, не могли сдержать их всех.

Понимая, что одними лишь Заступниками дементоров не остановить, Гарри последовал примеру Геллерта, который начал поливать противников различными огненными заклинаниями, используя Патронуса лишь для того, чтобы сдерживать продвижение дементоров. Но все эти усилия были тщетны. Поттеру и Гриндевальду удалось уничтожить максимум сотню тварей, а их Патронусы уже очень сильно поблекли по сравнению с тем, какими они были еще минуту назад. Не было ни малейших сомнений в том, что они вот-вот исчезнут.

Мощным заклинанием Гарри спалил сразу десять дементоров, но одновременно с этим его Заступник-дракон странно замерцал. А секунду спустя он просто растворился в воздухе.

– Экспекто Патронум! – парень предпринял попытку снова вызвать Патронуса, но уже понимал, что это бесполезно. Не произошло абсолютно ничего, с его палочки не слетело ни единой серебристой искорки.

Рядом судорожно вздохнул Геллерт. Его Патронус, в последний раз ударив по рядам дементоров, тоже исчез.

В этот момент Гарри захотелось кричать от ужаса, который целиком и полностью захлестнул все его существо. Это было невыносимо, это было даже хуже, чем то, что он вынес за время своего заключения в Азкабане. Поттер еще никогда не ощущал такой страшной боли, которая, казалось, разрывает его душу на мелкие кусочки. Не в силах вынести это, Гарри рухнул на колени, дрожа всем телом от пробирающего до самых костей холода.

В голове Гарри раздался высокий ледяной смех. Присутствие дементоров настолько ослабило ментальный блок, что Волдеморту не составило никаких проблем проникнуть в сознание юноши.

"Ну как тебе мой сюрприз, Поттер? Нравится? Надеюсь, что ты в полной мере наслаждаешься обществом дементоров. Я позаботился о том, чтобы они не забыли наградить тебя поцелуем в знак моей глубокой симпатии." Волдеморт снова расхохотался. "Но не волнуйся, Поттер, даже если случится чудо, и дементорам не удастся высосать твою душу, они в любом случае доставят тебя ко мне. Правда, боюсь, больше нам с тобой поговорить не удастся. Ты проиграл. Прощай, великий Гарри Поттер, Мальчик-Который-Не-Выжил."

Сверху упали первые капли дождя, словно небо оплакивало его.

Глава 24.

Министерство Магии было охвачено боем. На всех уровнях здания проходили ожесточенные схватки Пожирателей Смерти с противостоящими им волшебниками – министерскими служащими, мракоборцами и прибывшими на помощь членами Ордена Феникса во главе с Альбусом Дамблдором. Сам Дамблдор на данный момент был занят дуэлью с Лордом Волдемортом в Атриуме, который стал эпицентром сражения. Никто не наблюдал за схваткой двух великих магов и тем более не пытался вмешаться в нее – все были полностью поглощены собственным боем.

– Ты совершил ошибку, придя сюда, старик, – с усмешкой сказал Волдеморт, без особого труда защитившись от заклинания, выпущенного Дамблдором. – Тебе не победить меня, и ты умрешь из-за своей глупости.

– Ты слишком самоуверен, Том, это тебя и погубит, – спокойно ответил Дамблдор, вновь посылая в Темного Лорда разрушительное заклятие. Волдеморт блокировал его, и сам пошел в атаку – теперь настал черед Дамблдора защищаться.

– Неужели? – Волдеморт продолжал разговор, что не мешало ему продолжать осыпать противника чарами. – Ты надеешься победить меня, Дамблдор? Я бессмертен и силен, как никогда прежде, и меня никто не сумеет остановить, особенно ты, старик, – последнее слово было сказано Темным Лордом с презрением. – Авада Кедавра!

– А у меня сложилось впечатление, что помимо меня есть, по крайней мере, два человека, которые могут бросить тебе вызов. И, хоть они не внушают мне доверия, вполне ясно, что они хотят уничтожить тебя, и это единственное, в чем я готов помочь им, – невозмутимо произнес Дамблдор, благополучно избежав Смертельного Проклятия, и из его палочки вырвался мощный поток огня. Волдеморт, выругавшись, закрылся магическим щитом. Оба волшебника еще не сражались в полную силу, а проверяли друг друга, стремясь найти брешь в обороне противника.

– Ты ведь говоришь о Защитниках, не так ли, Дамблдор? – спросил Волдеморт с ухмылкой на змеином лице. – А как же Поттер? Кажется, именно его все считали единственным, кто способен убить меня.

– Не думаю, что Гарри появится, – ответил Дамблдор, но прежде чем он успел сказать что-либо еще, Темный Лорд, выпустив в старика тройку сильнейших проклятий, расхохотался.

– Я хочу открыть тебе небольшой секрет, старый дурак, – сказал Волдеморт голосом, полным триумфа, – Защитники тоже не придут. Видишь ли, они попались в расставленную мной ловушку, где их поджидали все мои дементоры до единого, – красные глаза Лорда торжествующе сверкнули, – Ты правильно заметил, Дамбдор, Поттер не появится здесь. Думаю, к этому моменту дементоры уже высосали его ничтожную душу, – Волдеморт опять засмеялся, на этот раз над потрясением, отразившимся в глазах Дамблдора. – Довольно болтовни.

И, прежде чем старый волшебник успел опомниться, Темный Лорд всерьез перешел в наступление, на этот раз атакуя во всю свою силу.

***************

Волдеморт победил. Он понимал, что Поттер и Гриндевальд не останутся в стороне, если смертельная опасность будет грозить детям. Ему также была известна главная слабость Гарри, и он умело ею воспользовался. Дементоры были единственными существами, которых Поттер по-настоящему боялся, и именно их послал Темный Лорд, дабы быть уверенным, что на сей раз его юный враг не сумеет спастись. Его расчет сработал – вся колоссальная мощь Поттера и Гриндевальда оказалась бессильна против полчища этих бездушных, не ведающих жалости тварей, и некому было прийти на помощь. Министерство и Орден сейчас сражаются с Пожирателями Смерти и не знают о том, что поезд попал в засаду, а ученики, попавшие под воздействие дементоров, были не в состоянии что-либо предпринять.

Холод все глубже проникал в тело Гарри, а стоящие перед глазами картины прошлого становились все ярче, сливаясь воедино и являя собой худший кошмар, который только можно было представить. Боль, которую чувствовал Поттер, не могла причинить ни одна пытка на свете. Эту боль невозможно сравнить с Круциатусом, ее нельзя представить даже в самом худшем кошмаре и невозможно вынести. Она проникала в самое сердце и разбивала его на тысячи осколков, которые рассыпались в пыль. Гораздо менее мучительно было бы умереть от Пыточного Проклятия, чем чувствовать, как душа рвется на части.

Гарри снова видел, как красный луч, вырвавшийся из палочки Лестрейндж, поражает Сириуса в грудь, и тот падает в Арку Смерти, исчезая в ней навсегда. Смертельное Заклятие Волдеморта лишает жизни Римуса... Безжизненное тело Седрика лежит на земле... Юноша слышал, как отец кричит, чтобы Лили убегала вместе с сыном, и как его голос резко обрывается... Мать просит Волдеморта пощадить ребенка...

Умоляю, только не Гарри! Убейте лучше меня!

– НЕТ!!! – закричал, срывая горло, юноша, схватившись за голову и пытаясь заглушить голоса, которые с каждым мгновеньем становились еще громче и невыносимее. – НЕТ!!!

Воспоминания о гибели дорогих людей сменились картинами страданий, которые перенес сам Гарри.

Возродившийся Волдеморт выходит из котла... Дамблдор говорит юноше о заключении в Азкабан... Мракоборцы бросают Гарри на холодный пол камеры...

Это будет быстро, и, может быть, даже не больно... Я не знаю... Я ведь никогда не умирал...

Это ради общего блага и ради тебя.

ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ! Я НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ!

Ненависть наполнила собою душу Гарри, и он почувствовал, как ослабевает воздействие дементоров. Та самая ярость, благодаря которой он едва не убил Дамблдора и отправил на тот свет Лестрейндж, снова пришла ему на помощь. Холод, который сковывал парня, вытеснялся ненавистью и больше не мог его удержать. В памяти Поттера всплыли воспоминания, которые вызывали лишь ярость и гнев, и сейчас это стало его преимуществом. Пусть твари заставили его забыть все светлые чувства, но ненависть они высосать не могли, напротив, своим присутствием они лишь многократно усиливали ее, тем самым даруя Гарри оружие против них самих.

Парень поднялся с колен и бросил взгляд на лежащего на земле Геллерта, который был явно не в состоянии сражаться. Он не мог сопротивляться бездушным существам в отличие от Гарри, который помимо всего прочего за время своего заключения немного привык к воздействию дементоров.

Гарри повернулся к дементорам и внезапно ощутил, что те узнали в нем своего бывшего узника, но вместо новой волны ужаса это вызвало у Поттера лишь очередную вспышку ярости. Он сделал несколько шагов по направлению к тварям и, не желая более прятать лицо, снял капюшон, одновременно поднимая волшебную палочку. Гнев исказил каждую черту его лица, и сейчас в этом человеке было невозможно узнать прежнего Гарри Поттера.

– Хотите забрать мою душу, поганые твари?! – изо всех сил заорал юноша. – Давайте, подходите! Я уничтожу вас всех, а после этого доберусь до вашего Хозяина и убью его! Ардор Сфаэра!

Эффект получился потрясающим. Сорвавшийся с палочки Гарри огненный шар, достигнув первого дементора, уничтожил его, но не исчез, а продолжил свой полет, истребляя одно существо за другим, в итоге уничтожив около пятнадцати. Поттер не собирался останавливаться на этом.

– Ардор Сфаэра! Фламмеус Оккурзус! Ардор Сфаэра! – Гарри поливал дементоров огненными чарами с такой скоростью, что было невозможно уследить за движениями его волшебной палочки. Ни одно заклятие не уносило с собой меньше десяти дементоров. В рядах бездушных тварей образовалась брешь, и Гарри воспользовался этим прежде, чем ее успели заполнить собой новые противники.

– Игнеус Мурус! – рявкнул он, и не менее сотни дементоров оказались окружены плотным огненным кольцом, которое очень быстро сужалось, уничтожая всех, кто оказался внутри него. Через три секунды от этой группы тварей остался один лишь пепел.

Гарри взмахнул палочкой крест-накрест, и две длинные полосы алого пламени полоснули по тем дементорам, которые шли впереди. Ни один из них не выжил после атаки Поттера.

Но даже всех этих усилий было недостаточно. Юноша уничтожил уже порядка трех сотен дементоров, но гораздо большее количество бездушных тварей неумолимо продолжало надвигаться на Гарри. Гибель сородичей не остановила их, и, казалось, ничто на свете не могло заставить их отступить. Они были очень близко, всего лишь в тридцати-сорока метрах. К тому же силы Поттера стремительно убывали. Поддавшись эмоциям, Гарри полностью потерял контроль над собой, и ярость, которая многократно увеличивала силу его заклинаний, делая их невероятно мощными и разрушительными, истощала юношу с ужасающей скоростью. Уже сейчас он чувствовал стремительный отток сил, хотя в обычных обстоятельствах он мог творить подобные чары хоть полдня.

Гарри почувствовал, как вновь появившийся холод начал медленно охватывал его тело, забирая оставшиеся силы, а в его голове вновь прозвучал издевательский смех Волдеморта:

Поклонись смерти, Гарри...

– НЕНАВИЖУ!!! – взревел обезумевший от гнева юноша, не думая, к чему приведут его действия, выкрикнул, – Инфламмалио Темпестас!

В это мощное огненное заклятие Гарри вложил всю свою огромную ненависть к дементорам, Волдеморту и Дамблдору, всю невероятную ярость и отчаяние от осознания безвыходности положения, в котором он оказался. Из его палочки вырвался настоящий огненный шторм, который, в одно мгновенье достигнув бездушных существ, пронесся по их рядам как ураган, сметая все на своем пути. Каждый дементор, которого касался хотя бы небольшой язык пламени, немедленно прекращал свое существование, осыпаясь пеплом. Невероятно яркое пламя сжигало бывших стражей Азкабана с такой легкостью, словно это были не живые существа, а сухие листья.

Но даже настолько сильный волшебник, как Гарри был не в состоянии долго контролировать такой мощный поток энергии, особенно если учесть, что он не сдерживал эмоции и был абсолютно не сосредоточен. Юноша обеими руками схватился за палочку, пытаясь удержать заклинание. От напряжения его лицо исказила судорога, а с губ сорвался болезненный стон, но это не помогло, и огонь, который только что вносил разрушение в армию дементоров, угас.

Тяжело дыша, Гарри смотрел на оставшихся противников. Своей атакой он уничтожил немало тварей, было заметно, что их число значительно сократилось и, похоже, от их первоначального количества осталось не более половины. Но это служило малым утешением, поскольку парень чувствовал, что у него больше нет сил даже для того, чтобы одолеть хотя бы одного дементора.

Рука с зажатой в ней волшебной палочкой безвольно опустилась.

Все кончено. Он проиграл.

Ему много раз удавалось ускользать из цепких лап смерти, но в конечном итоге он все равно потерпел поражение. Видимо, ему было суждено погибнуть от того, чего он боялся более всего на свете. Гарри знал, что его жизни пришел конец. Он понимал, что на этот раз никто не придет на помощь и не спасет его.

Дементоры находились всего лишь в паре десятков шагов.

Колени Гарри подкосились, но он все равно продолжал стоять на ногах, желая достойно встретить свою гибель. Шел сильный дождь. Юноша поднял голову вверх, сделал глубокий вдох и закрыл глаза, чувствуя, как ему на лицо падают холодные капли воды. Это были последние мгновенья его жизни, которыми он может насладиться. Очень скоро дементоры высосут его душу, а потом доставят его превратившееся к тому времени в пустую оболочку тело Волдеморту, который уничтожит то, что осталось от его врага...

Чтобы вызвать Патронуса, нужны самые лучшие, самые светлые воспоминания.

Гарри внезапно распахнул глаза, услышав голос Римуса, прозвучавший так близко, словно старый друг родителей стоял прямо за его спиной. Поттер резко обернулся, но увидел позади себя только Геллерта, который лежал в нескольких шагах от него. Гриндевальд что-то бормотал. Гарри прислушался к нему и до его слуха донеслось:

– Нет... Анна...

В голове у Гарри промелькнуло воспоминание о том, что Анна была женой Геллерта, которая умерла... Умерла от чего? Гарри не мог вспомнить, но почему-то это казалось очень важным. Юноша напряг память, с неимоверным трудом пытаясь пробиться через пелену, застилавшую его разум. Анна умерла... умерла...

Созданный дементорами в сознании парня туман рассеялся.

Анна умерла, когда родила Флорию.

ОН ВСПОМНИЛ!

Гарри вспомнил все: как он впервые увидел Флорию, лежащую под стеклянной крышкой саркофага, ее пробуждение, их первый поцелуй... Запах ее волос, звук мелодичного голоса, взгляд красивых глаз и чудесный, ни с чем не сравнимый вкус ее мягких губ...

Юноша улыбнулся и почувствовал, как холод дементоров исчезает из его тела вместе с дурными воспоминаниями, а на их место приходит неведомая ранее сила, абсолютно непохожая на ту разрушительную мощь, которую давали гнев и ярость, но, несмотря на это, гораздо более могущественная.

Гарри повернулся к дементорам, которые стояли прямо перед ним. Один из них уже протягивал уродливую, покрытую струпьями руку к Поттеру, но его планам было не суждено сбыться. Гарри поднял волшебную палочку:

– Экспекто Патронум!

Вспышка была настолько яркой, что Гарри пришлось зажмуриться. Волна магии отбросила дементоров прочь, а поток света сформировался в дракона, который, появившись перед юношей, раскинул в стороны крылья, словно показывая, что защищает его. Дементоры, почувствовав угрозу, несколько секунд помедлили, словно раздумывая, стоит ли нападать на такого опасного противника или лучше оставить его в покое, а потом, решив, очевидно, все-таки расправиться со своим бывшим узником, двинулись вперед.

Гарри был готов к этому. Он сосредоточился на связанных с Флорией воспоминаниях, которые были самыми счастливыми в его жизни. Перед глазами у него стояло лицо девушки.

Патронус-дракон вытянул голову, а из его раскрытой пасти вырвался поток серебристо-белого пламени. В тот момент, когда пламя настигло армию дементоров, столкнулись две силы – темная, леденящая, ужасающая, которую несли с собой дементоры, и противоположная ей – добрая, светлая, чистая, которая жила в Гарри. Поток белого огня на секунду остановился перед бездушными тварями, словно обе силы боролись, кто из них сильнее, мгновение – и пламя ворвалось в ряды дементоров...

Огонь был повсюду, он охватил собой всех существ до единого, и дементоры, впервые за все время своего существования, закричали. Их предсмертный крик был пронзителен и ужасен, этот жуткий звук был совершенно не похож на обычный человеческий крик, его было невозможно сравнить даже с визгом смертельно раненого животного. Существа, которые просуществовали сотни, а может быть и тысячи лет, существа, которые некогда были стражами Азкабана и его главным ужасом, существа, которые внушали страх одним лишь упоминанием о себе, погибали. Чистое и светлое чувство одного-единственного волшебника дало ему силу, которая сокрушила всю накопленную веками мощь дементоров.

Крик бездушных существ становился все громче и громче – и вдруг замолк, когда белый огонь окончательно поглотил последнего дементора. В этот же момент прекратился дождь, развеялись темные тучи, а солнце вновь озарило землю своим сиянием.

Гарри был больше не в состоянии сопротивляться слабости, охватившей все его тело. Сложив крылья на спине, серебряный дракон бесследно растворился в воздухе в тот самый момент, когда Гарри погрузился во тьму.