Текст книги "Негласный обмен (СИ)"

Автор книги: Фея Ветра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Прямо оттуда, куда я направлялась, мчался всадник на лошади, видимо, из леса… раненый. Лошадь остановилась совсем рядом со мной, поднимая облако пыли, я испуганно отпрянула, уступая место действительно полезным людям, но успела разглядеть лицо – один из тех охотников, кого мы видели в таверне.

И рана напоминала следы когтей.

Я попятилась, краем мысли радуясь, что здесь новости разлетаются быстро и легко найдутся те, кто могут действительно помочь, поскольку совсем не знала, что в такой ситуации делать. Вину загладили кинувшиеся к всаднику прохожие. Они помогут, наверняка.

Наверное, несчастный случай на охоте… Но почему, не считая стонов раненого и криков окруживших его людей, так тихо?

Почему дорога так заросла, будто там давно никого не было?

Кто-то подхватил меня под руки и резко выдернул из толпы: я испуганно закричала, и этот кто-то помахал ладонью перед моим лицом. Длинные тонкие пальцы и бледно-зелёный рукав рубашки, которую сегодня Даин сдёрнул с бельевой верёвки перед домом, ещё недосохшую.

– Т-ты… – я запрокинула голову назад, столкнувшись взглядом с синими глазами Даина, почти спрятанными за длинной чёлкой на лице. Брат дёрнул головой, явно пытаясь мне что-то сообщить, но с занятыми руками не имеющий возможности это сделать.

– Да что вы тут возитесь… Не видите, что что-то неладно? – рявкнул на нас обоих Исси, вышедший вслед за Даином. Я проследила направление, откуда они пришли – всего лишь тканевая лавка, скорее всего, по просьбе бабушки Исси ходили, Миндль вчера что-то такое упоминала. Только вот руки у обоих парней были пусты, вряд ли они успели что-либо купить.

Даин, не отпуская меня и проигнорировав возмущения Исси, отвёл чуть в сторону, только на расстоянии от толпы убирая руки и, окинув придирчивым взглядом, схватил уже за ладонь.

– Привет, – запоздало поздоровался Исси. – Ты не видела, что там? – он привстал на цыпочки, пытаясь что-либо разглядеть.

Мне не показалось: дорога зарастала. Толстый слой плюща покрывал дома, крики слышались уже и издали. Даин поморщился и свободной рукой попытался зажать ухо.

Фейри.

Я не знаю, кто произнёс это первым, раненый, кто-то из зевак или тот разрывающий сознание звук, который я не могла как-либо обозначить.

Но в этот момент мир дрогнул, и многие кинулись бежать, врассыпную, куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

– Там мама с папой! – выкрикнула я, Даин выпустил мою ладонь и, согнувшись, зажал оба уха и зажмурился.

Лес.

– Даин!

– Да что с вами…

– Даин, – отчаянно повторила я, не зная, что делать. Слишком шумно, слишком страшно, мысли разбегались, не в силах остановиться на чём-либо одном.

– Надо бежать, – громче повторил Исси, потянув меня за собой и выбрав одну из мелких улочек, уводящих вглубь города.

Я безропотно подчинилась, не сразу понимая, что так мы будем отдаляться от дома, а Даин, лицо которого было искажено почти что болью, последовал за нами, прикрывая и держась точно за мной.

От волнения меня мутило, и я просто надеялась, что мальчики сами как-то что-то придумают и найдут выход, пока я вот так вот безвольной куклой таскаюсь за ними. Мечтам сбыться было не суждено – уже через пару минут мы наткнулись на тупик из зарослей.

– Вот демоны, – прошипел Исси, хватаясь за нож – единственное оружие на троих. Просто чудо, что он у него вообще был с собой.

Я растерянно посмотрела на растительную стену, уходящую слишком высоко вверх, перевела взгляд чуть вбок…

Даин, резко закрывший мне глаза руками, среагировал быстро, но я успела заметить окутанное (пронзённое) ветвями что-то.

Брат уже второй раз за последнее время поспешно отволок меня назад, зашипев на Исси.

– Да понял я, – явно ослабевшим голосом откликнулся тот.

Пути вперёд не было.

Раненый охотник остался лежать на площади, но теперь следов когтей стало больше, и лошадь его тоже была растерзана. Рядом лежала лекарка, жившая за пару домов от нас, глядя пустыми глазами в небо, как назло, освобождённое тучами и весело голубое.

Меня вновь затошнило, и Даин потянул мой рукав, пытаясь направить нас прямо в сторону той почти что целиком заросшей улицы. В сторону дома… и леса, откуда всё шло.

– У тебя крыша набекрень, что ли? – нервно поинтересовался Исси, сжимая рукоять ножа так, что костяшки пальцев побелели. Сомневаюсь, что этот нож хоть как-то нас спасёт. – Они же все там!

Даин замотал головой, и я поняла.

– Нет, – слова дались тяжело. – Они все тут.

Оттуда никто больше не лез. Все твари уже в городе.

Даин уже ожил и выглядел собранным и сосредоточенным, больше не закрываясь от резких звуков, и почти излучал спокойствие и уверенность, потому я только рада была возможности положиться на него.

– Я не думаю… – начал Исси, но резко смолк, задумавшись.

Даин жестами начал призывать поторопиться, но Исси никак не реагировал, и потому я нервничала сильнее.

(Дружили ли они вообще? Исси часто таскал Даина за собой, вроде с ним о чём-то общался, но не понимал ничего из его ответов, если только брат не начинал писать. Было ли им хоть какое-то дело друг до друга?)

Подумать ни Исси, ни мне не дали: копьё, направленное откуда-то с крыш, вонзилось в землю прямо передо мной, и воздух пронизал нечеловеческий смех.

Даин вновь скривился и, подхватив меня на руки, сердито зашипел на Исси и направился, куда и планировал. Я, от близкой смерти парализованная ужасом, уцепилась ему за шею.

Никогда ещё мне не было так сильно страшно и беспомощно.

Исси помедлил, но всё же сорвался с места и поспешил за нами, хоть и с тревогой оглядываясь.

Ни он, ни мы не могли даже предположить, что же сейчас происходит с нашими семьями, но мы с Даином хотя бы видели друг друга и знали, что наша младшая сестра точно в безопасности. Слабое, конечно, утешение.

А уж про друзей и думать страшно. У Ниссы дом крепкий, если там их семья просидит, может, всё хорошо будет, надеялась я. А вот что с Миндль?

– Я с-сама, – собралась с силами и подёргала Даина я за рукав. Если вдруг что, он должен иметь возможность нормально убежать. Тот с неохотой и сомнениями, но всё же опустил меня на ноги.

К нашему везению, заросли на улице оказались не слишком плотными и легко расступились перед нами. Кроме того, здесь было очень тихо и ни одной живой души мы не приметили. Исси, идущий чуть позади, попытался расчистить окно случайного дома и заглянуть внутрь, но не вышло, сорванные стебли росли вдвое быстрее.

– Странно, что мы никого не видим, – раздался голос Исси, пока я не выдержала и остановилась у одного из домов соседей. Ещё два – и будет наш. У меня не хватало сил решиться, и я смотрела на овитый плющом порог. – Казалось бы, их должно быть полно.

– Наверное, потому что они другие, – неуверенно предположила я. – И действуют скрытно.

Я перевела взгляд с порога на Даина – тот ушёл вперёд и сердито оборачивался на нас, показывая, мол, быстрее.

– Чего? – переспросил Исси куда более раздражённо. – Ты про то, что эти гады прячутся?

Даин перепрыгнул какой-то слишком большой и изогнутый… корень? В этой мешанине не разберёшь, но я всё же поспешила за ним, стараясь смотреть под ноги и не споткнуться. Исси шёл буквально в шаге за мной.

– Н-наверное, – тут же стушевалась я. – Даин, погоди…

Он помахал и остановился прямо у нашей двери. Я затаила дыхание, едва не зажмурившись, когда он дёрнул её и вошёл внутрь, но усилием воли не отрывала глаз от дома.

– Может, тут переждать… – задумчиво протянул Исси. – У вас подвал какой-нибудь есть?

Я несчастно помотала головой. Нет, и даже окна на первом этаже незастеклённые. Никакой дополнительной защиты. Мама вообще отчаянная и леса не боялась, а папа, кажется, уже просто привык.

– Может, зря мы тут торчим…

Ставни на втором этаже дёрнулись раз, другой, и распахнулись. Даин высунулся и развёл руками – мол, ничего. Я выдохнула, неосознанно высчитывая, какое это окно (родительская спальня, кажется), а Даин вновь скрылся в доме.

Возможно, они успели куда-нибудь убежать и спрятаться. Да, наверняка.

От соседского забора отделилась тень.

Я не успела даже закричать, когда тварь схватила меня длинными пальцами за шею.

Огромные золотые глаза и волосы и кожа древесных цветов. Длинное, тощее нечто, напоминающее одновременно насекомое и растение.

– Красивая девочка, – голосом Исси сообщило мне существо, не ослабляя и не усиливая хватку, хоть когти и впились в кожу. – Таких любят выбирать.

Я не видела, что с самим Исси – но увидела, как Даин выбежал из дома, на ходу убирая пряди волос с лица за уши и заряжая лук, целясь в существо.

Оно повернуло голову почти под неестественным углом и рассмеялось.

– Что? Или, – пауза, – это уже чужая добыча? – резко повернулось ко мне, и усилившаяся хватка заставила меня думать, что я сейчас задохнусь. – Твоё?

========== Глава 4. Даин ==========

– Стреляй!

– Д-даин…

– Твоё?

«Моё!»

В миг нестройный, сплетающийся, перебивающий сам себя, не дающий разобрать ни единого слова шум в голове прекратился. Отзвуки оставались, но как будто эхо издалека.

«Надо же, заговорил», – ироничный голос, но… голоса не было.

Ни звука, но слова и интонации раздавались, кажется, прямо у меня в голове.

Фейри отпустил Этайн и оттолкнул, отчего та упала, вновь обернулся ко мне.

«Отойди от неё».

Фейри окинул меня долгим пронзительным взглядом, изучая, и вновь отвернулся, совершенно не обращая внимания на лук.

Глаза были золотисто-жёлтые, с вертикальными зрачками, звериные.

Этайн явно интересовала его куда больше, потому я не опускал лука, но и выстрелить не решался.

– Правда твои? – всё ещё голосом Исси, но на тон ниже.

У него нет своего голоса, внезапно понял я. И он играется чужим.

Фейри подцепил прядь волос Этайн, и та сидела, ни жива ни мертва, глядя так испуганно, что я не выдержал.

Стрела, вонзившаяся в землю ровно перед ним, заставила его отпрянуть.

– Ах, игры. С такой я бы тоже поиграл, – издевательские нотки меняют голос ещё сильнее, всё больше отдаляя от прототипа. – Но почему ты здесь… – взгляд остановился где-то чуть ниже моего лица. – Дорхэ Иарлэйт, южный? Все южники давно мертвы. Лес тебя уже не позовёт, – он рассмеялся.

Я пропустил слова мимо ушей (попытался) и потянулся за ещё одной стрелой, намереваясь в этот раз не просто спугнуть, но и попасть; сосредотачиваясь только на этом. Даже испуганная Этайн ушла на второй план, потому следующие несколько секунд развились для меня неожиданно, разбивая чётко выстроенную последовательность в голове.

Вот стрела, когда я нечаянно коснулся её наконечника (знал же, что это больно, но для аккуратности не было времени, и оплошал), выпала из руки – и под нечеловеческий смех проросла, не давая поднять её.

Вот Исси с отчаянным криком кинулся на фейри, но тот, даже не прикладывая особых усилий, подставил ему подножку (кажется, не ногой – ветвь, трава, земля, здесь всё за них). Вот Этайн испуганно вскрикнула, когда фейри кинулся ко мне, потянув руки к моей шее – но не схватил, а выдернул провалившийся за ворот рубашки шнурок с амулетом.

– Подменыш под защитой человечьих сил, смех и только, – скривился он.

«Что же ты такое, что тебя Лес не забрал?»

Внезапное воспоминание: когда мне было девять и охота на фейри закончилась, в деревне умерло несколько детей, от совсем младенцев до семилетнего ребёнка.

Эхо в голове вновь усилилось, когда шустрая рука резко дёрнула за шнурок, не касаясь подвески, и тот порвался, падая на землю, блеснув и скрывшись в траве.

Три стрелы. Две истрачены.

«Неудивительно, что ты такой неразвитый».

Беззвучная речь звучала куда лучше и ровнее, хотя эхо со спавшим амулетом меня совершенно сбили с толку, мешая вновь сосредоточиться – я не понимал, как слушать или как заткнуть эти мысленные уши.

«Перестань», – неловким из-за невыпущенного лука жестом показал я, хотя из присутствующих его могла понять только Этайн.

Перестань. Хватит. Я не понимаю.

(Я не хочу понять.)

– Они тебя не забрали, – ухмылка стала шире, он явно развлекался ситуацией. – Лес тебя не принял.

Краем глаза я увидел, как Исси кинулся на него со спины с ножом, лезвие блеснуло на солнце, и я, повинуясь не разуму, а инстинктивному страху, выстрелил.

Ему в руку.

Смех заполнил пространство, заставляя меня выронить оружие и зажать уши – бессмысленно. Он был везде.

– …предатель! – крик боли Исси скорее угадывался, чем различался в этом шуме.

«Интересный. Тебе они нужны?»

«Да!»

– Отошёл от моих детей, – рявкнули откуда-то со стороны.

Мама.

«Ну как скажешь», – в этот раз это точно была издёвка.

Никто больше и не успел ничего сделать – фейри отпрыгнул от меня, вскочил на ближайшее дерево и скрылся из виду. Кто-то выстрелил, но я был совершенно точно уверен – никто не попал.

Вместе с его голосом пропали и остальные, но я уже оказался слишком сбит с толку, чтобы что-то успеть предпринять.

– Он с ними! Не подходите! – срывающийся голос Исси прорвал краткую тишину. – Он подменыш!

Я вскинул голову, глядя на подоспевшую подмогу через вновь упавшие на лицо пряди – сейчас эта крошечная защита точно была мне необходима.

Мама, опустившаяся рядом с Этайн. Кто-то из соседей. Ещё несколько местных, лица которых я помнил. Светлая подружка Этайн – Миндль, кажись. Люди в красной форме – подмога из города?

– Нет! – несчастный крик Этайн.

«Всё в порядке», – попытался показать я, меня схватили на полужесте, заламывая руки.

Деревенские издали лишь неуверенный ропот, но не вмешались. Поверили на слово, понял я.

(Я был достаточно странным для этого, а они только что потеряли близких.)

– Да ему лет двадцать, – встрял кто-то. – Они так долго не живут.

– Но он всегда не от мира был…

Лицо матери исказилось болью, и она кинулась ко мне, но один из людей в форме успел её схватить за руку, останавливая.

– Это мой сын! Что вы все несёте…

(Она не местная. Её слово против тех, кто прожил тут всю жизнь.

И она сильнее многих, даже против оружия – но не когда одна. И ей нельзя терять хрупкого доверия.)

Я не выдержал и вскинул голову, так, чтобы она увидела моё лицо. Одними губами, надеясь, что правильно помню движения, что она поймёт – она всегда понимала.

«Не надо. Пожалуйста».

Поняла. Она поняла и чуть поникла, хоть и глядела все равно на окружающих с вызовом.

– Вы не можете так просто…

– Уведите его, разберёмся, когда выживших соберём, – рявкнул кто-то из городских. – И девчонку на всякий случай…

Тут уже я задёргался, но безуспешно.

Я успел увидеть лишь, как Этайн в последний момент выхватила мой амулет из травы.

***

Через пару часов я понял – я готов уже признаться в чём угодно, только признаваться было не в чем.

Мужчина раздосадовано пнул меня в живот, заставив беззвучно сморщиться, и женщина неодобрительно шикнула.

На удивление, никто из деревенских не решился взяться за дело. Все лишь отводили глаза и зализывали свои собственные раны. Меня забрали эти двое, городские, в ярко-красной форме, в просторечье их называли просто охотниками, официальное название было куда длиннее, и по жизни они занимались как раз охотой на всякую нечисть.

Удержаться в реальности стало сложно: здесь, в каком-то забытом подвале, не было никаких посторонних голосов и каких-либо посторонних звуков, не считая ругательств этих двоих, но после нескольких часов почти непрерывной боли забытье казалось недостижимым раем.

Теперь я знал, что побои почти не приносят мне вреда. Пара костей вроде как была сломана, но это все равно не шло в сравнение с обжигающей болью от железа и серебра – чего я, сам не зная почему, подсознательно избегал всю жизнь.

– Проклятие, – уже в который раз повторил мужчина, опустившись на корточки. – Эта тварь молчит и…

Он попытался повернуть моё лицо к себе – я, в приступе беспомощной злости, впервые воспротивился, раненный «тварью», и, из последних сил дёрнувшись, вцепился зубами ему в руку.

Солёный вкус и резкий, внезапно острый запах крови придали мне сил, почти дали шанс ответить, но женщина с силой оторвала меня от жертвы, что помешало вступиться за себя, но не спасло от удара мужчины в лицо.

– Прекрати, ты его убьёшь, а пока ничего не решено, – рявкнула она на напарника. – Уходим. Опросим местных и завтра закончим. Он все равно молчит и форму держит. Своих они плохо выдают.

«Завтра закончим».

Я попытался вырваться и получил ещё один удар по лицу, сердито зашипел. Что бы они не говорили – я был вполне себе настоящим.

Следующим почти ленивым ударом меня просто отбросили в угол подвала, и, пока я пытался восстановить хоть какое-то восприятие окружающего мира, охотники ушли. Железный засов лязгнул.

Железный – на деревянной двери, зачем-то отметил я сквозь пульсирующую боль и пелену перед глазами.

Через какое-то бесконечно длинное и одновременно бессмысленно медленное время я чуть отполз из угла, сел, оперевшись спиной об стену и поджав ноги, которые почти не чувствовал.

Я уже в который раз попытался убрать за ухо криво обкромсанную чёлку, но длина срезанных охотниками волос сделать это больше не позволяла, и пряди непривычно лезли в лицо – недостаточно, чтобы не ощущаться вообще и недостаточно, чтобы привычно спрятать глаза и послужить защитой от мира.

Я прикрыл глаза и провёл пальцами по одной из прядей, начиная от самой макушки. Перед закрытыми глазами вспыхнул образ Этайн – свой облик, тем более, сейчас, представить было сложно.

Пальцы скользнули от корней дальше и не ощутили пустоту, даже когда оставшиеся сантиметров пять точно кончились, явно чувствуя привычную жёсткую прядь, и, лишь когда та постепенно утончилась, сорвались с конца.

Я открыл глаза и беззвучно рассмеялся, глядя в темноту подвала через длинную чёлку.

Это всё правда.

========== Глава 5. Этайн ==========

Меня заперли в каком-то первом подвернувшемся под руку сарае – даже допрашивать не стали, ничего. Только с сомнением вглядывались в кулон на моей шее.

Всех выживших собрали и забрали в город. Силвис был потерян. Из подслушанных разговоров я уже знала, что со стороны нашего дома на самом деле никто не нападал, потому что быстро разрастающиеся растения и пригнанный туда раненый человек были лишь уловкой, отвлекающим трюком. На самом деле они проникли в город строго с противоположной стороны.

И победили. Возможно, с каждой секундой все наши воспоминания, крупинка по крупинке, превращаются в пыль, задавленные гневом леса.

Не было сил об этом думать. Я не могла даже с мыслью о том, что мой брат выстрелил в своего друга, смириться. Что его схватили и неизвестно что с ним творят.

Что у меня, возможно, и не было никогда брата.

И мамин несчастный крик всё ещё стоял в ушах.

Что случилось с Ниссой и папой, я не знала, и никто мне, конечно, ничего не сказал. Миндль я хотя бы увидела, целую и невредимую.

Хотелось просто уснуть и проснуться от этого кошмара дома, но у меня не получалось хоть немного задремать. Соломы какой-то в угол накидали, но лечь я себя на это внезапно не смогла заставить. Кроме того, даже сидя, обняв руками колени, было холодно.

Но, против моей воли, мысли все равно лезли, хоть и бессонница и усталость не давали сложить из них логичную цепочку. Или не хотелось этого делать. Не знаю.

Что, если все мои воспоминания были ложью?

Я достала оборванный кулон из кармана. Обычная вещица – в деревне, кроме матери, почти все такие носят. Серебряная подвеска в виде четырёхконечной звезды и порванный, даже не развязавшийся, существом шнурок. Считалось, что они хоть немного, но оберегают. Что тебя не украдут. Но, возможно, заманят.

Я носила его всегда, сколько себя помнила, только папа периодически менял саму ленту. И Даин столько же.

Если против собственного желания всё же задуматься, то можно вспомнить, что Даин его почти всегда поверх одежды носил. Но он всю жизнь казался излишне чувствительным ко всяким ощущающимся телесно мелочам, и мы привыкли, не обращали внимания, помнили их и не мешали. Было ли это тоже признаком? Не знаю.

Медленно, спустя целую вечность, я всё же задремала тревожным болезненным сном, видя то раненого всадника, то схваченного Даина, то просто какие-то мутные кровавые сцены.

Прервал эту череду жутких картин странный шорох за дверью, заставив меня вернуться к реальности довольно резко.

Я со страхом вскинула голову – всё? Они пришли? Что будут делать? Что скажут про Даина?

Шуршание на пару секунд стало громче, а потом замок щёлкнул – и дверь распахнулась.

– Отвратительно, – буркнула кто-то в момент открывания двери (уже совершенно беззвучного), и я мгновенно узнала родной голос.

– Мама!

Она торопливо шикнула и прижала палец к губам – кажется, получилось слишком громко. Я вскочила и кинулась к ней, почти что на ней повиснув, как маленькая, хотя уже давно перестала расти.

– Всё будет хорошо, детка, – прошептала она, пригладив мне волосы на затылке и, чуть отстранившись, кивнув на дверь и фыркнув: – Они не знают, с кем связались!

– Н-но как ты…

– Я-то не фейри, дух или что там ещё. Я чем угодно управлять могу, – довольно гордо хмыкнула она.

Магия людей не создаёт новое – но может использовать почти всё, уже существующее, от обычных предметов до стихий. Кто-то может больше, кто-то меньше, кто-то по-разному талантлив с разными вещами. Мама могла многое понемногу – сетовала, что до высшей степени в её родной стране ей далеко, но мне и эти способности всегда казались настоящим чудом.

В Лучидуме люди магией почти не владели, за очень редким исключением. Колдовство многими подсознательно трактовалось как что-то инородное, связанное с монстрами и нелюдьми, потому потенциал не развивался, потребности не возникало, и дар себя просто не проявлял. Здесь нужен был особый характер, чтобы всё же решиться им пользоваться.

Мама росла в Карлии, где магия была фактически седьмым чувством, не менее необходимым, чем остальные. Эдельвейс, по жизни более бойкая, чем я с Даином, унаследовала от мамы это таким же естественным навыком, как зрение или обоняние.

Я же не могла и травинку согнуть. Даин тоже вроде как ничего не проявлял – по крайней мере, при нас.

– Замок просто заставила повернуться, как надо, – мама, задумчиво изучая меня взглядом, дополнила своё признание. – Тебя не ранили? Если ранили, я им…

– Н-нет-нет, – я поспешно замотала головой. – Но ты, это же…

Как и всегда, в моменты волнения меня дар речи чуть ли не покидал, и я показала опасность жестом – мама-то поймёт.

В сердце чуть кольнуло от запоздалого осознания, почему поймёт, хоть я и продолжала гнать все мысли на эту тему прочь. Понимала, что если действительно задумаюсь, то станет слишком плохо и я не смогу держать себя в руках, а это всё ещё было нежелательно. Нельзя. Пока нельзя.

– Плевать. Я и так не полезла сразу, только потому что он попросил, – передёрнула мама плечами.

Попросил?

– Собрала немного информации, – продолжила она, – и всё обдумала. Вам нельзя тут оставаться. Сейчас, как минимум. Да и нам с папой тоже нежелательно, но нас хотя бы точно не тронут. Ну, давай, – она потянула меня за руки наружу.

Дверь за нами бесшумно закрылась, и замок вновь щёлкнул. Кольнуло виной – пока я пыталась отречься от новых фактов, мама планировала, учитывая их.

На улице всё ещё была ночь.

– Но куда мы денемся, – растерянно протянула я, ни разу не бывшая где-нибудь вне Силвиса и города. Лес, конечно, отдельное королевство, но для людей явно не в счёт.

И согласен ли будет Даин? Ничего уже не понимаю.

Мама продолжила путь уверенно, быстро, не выпуская мою ладонь из своей.

– Это не такая проблема по сравнению с тем, что с вами могут сделать, – хмыкнула она. – Ты бы слышала, как все мигом начали подозревать и тебя.

– В-все?..

– Ну, твоя подруга переругалась со всеми, да и многие колебались – но сам факт в том, что большинство готово для безопасности пожертвовать вами. А городские и вовсе не хотят задумываться, видят цель… – мама сердито фыркнула.

Я опустила глаза, смотря теперь только себе под ноги.

– А папа и Нисса? Что с ними?

– Папа в порядке. Мы с ним вместе были большую часть времени, он меня даже не отговаривал. Если что, постарается протянуть время – она сделала паузу, что-то обдумывая. – А про Ниссу не слышала, признаться честно.

Я сильнее поникла – мне хотелось думать, что новости будут чуть более оптимистичными. Но, возможно, Нисса просто затерялась в толпе или была в каком-то другом месте.

Мама вздохнула и погладила меня по плечу, но скорость не сбавила, и какое-то время мы продолжили путь тихо.

– Знаешь, у меня такой был брат, – неожиданно заговорила мама, тихо, вполголоса. – Сеир. Только он был такой сам по себе. Плохо говорил, не реагировал почти ни на кого, вечно в своём мире… И следить за ним надо было, как за ребёнком, всё время. Он был старше меня, но вторым в семье. Меня он признавал, а остальных не всегда, – она нервно усмехнулась, и я глянула чуть с опаской, не решаясь что-либо говорить, даже ступать стараясь тише. Раньше она об этом не говорила, да и в целом не очень любила упоминать прошлую жизнь.

(Лилит Эмпуас. Теперь – Лилли Эрка.)

– И был хорош в математике, цифры ему, в отличие от многого, легко давались. Иногда поручали ему всякие счета… Он умер на войне, – голос резко стал жёстче. – Дураку было понятно, что он там не выживет, а мой старший брат был, к сожалению, не дурак, – она тяжело вздохнула. – И когда Даин… Мол, подумаешь, не разговаривает и в одном случае из четырёх не реагирует, подумаешь, ножом не любит пользоваться и видит что-то странное – да и то перестал… Но ведь реагирует и смышлёный, а остальное ерунда. Да и если б нет, я бы все равно его не бросила, – пожала плечами. – И теперь не могу. Даже если он чудище лесное. Даже если…

Мама не стала договаривать предложение.

«Если настоящий Даин давно мёртв?»

(Пропавших людей находили редко. Живыми – ещё реже. В здравом уме – считай, что никогда.)

Мы свернули за угол каменного дома, в тупик. Мне было непонятно, почему именно сюда, но мама уверенно зашагала вперёд, и тут я заметила у стены лестницу куда-то вниз, скрытую для первого взгляда ночной темнотой.

Мама направилась вниз по ней, и я, переборов ступор, поспешила за ней, не желая оставаться больше одной.

Охраны здесь не было. Никто не воспринял Даина всерьёз.

Сердце билось гулко и часто, в предвкушении – как будто сейчас разом решатся все проблемы. Глупо, наверное, но во мне теплилась детская вера в то, что сейчас мама прогонит всех чудовищ.

Лестница была не очень длинной, но узкой и крутой, поэтому за спиной более высокой мамы стало сложнее разглядеть, что же там, впереди, я просто старалась ступать шаг в шаг, так, чтобы старые деревянные ступеньки не слишком скрипели, и с опаской пару раз хваталась за колючие от торчащих мелких-мелких щепок перила, панически думая о том, чтобы не свалиться в темноту вниз, прямо на маму. Хотя глаза уже приноровились за эту ночь к темноте, и я различала спокойно контуры и ступенек, и всего остального, но все равно, инстинктивный страх всего неизведанного и непривычного продолжал давать о себе знать.

Мама вдруг остановилась, и я схватилась уже за стену, будучи всего на две ступеньки выше. Стена на ощупь оказалась склизкой и влажной, и я отдёрнула ладонь, чуть брезгливо вытерев её о юбку – и внутренне передёрнулась, представляя, сколько тут может быть слизней или чего похуже.

Лестница кончилась.

Мама рассмеялась – то ли нервно, то ли с восторгом.

– Я его недооценила, – с удивлением протянула она.

Двери впереди не было, тёмный провал подвала виднелся, хоть и перечёркнутый оставшимся целым железным тяжёлым засовом.

Подавшись чуть вперёд, я поняла, в чём дело: остатки уже не железной, а самой обычной деревянной двери виднелись внутри, в подвале, щепками осыпая пол. А дверной проём порос крошечными синими цветами.

========== Глава 6. Даин ==========

Я не ждал, что у меня получится.

Думал, ничего не случится. Или замок помешает.

Но дверь разлетелась в щепки, и проём зарос мхом.

Правда, из подвала я позорно выполз на четвереньках, не имея силы встать, и только рухнув на пыльную серую землю почувствовал себя немного лучше.

Я перевернулся на спину, глядя на звёздное небо и пытаясь понять, что у меня болит.

Горела щека – у охотника были на руке кольца. Болела спина. Местами остались ожоги от железа. Но идти, наверное, смогу?..

Мне казалось, что мне что-то сломали, но в то же время на перелом ничего не походило.

Так и лежал – растворившись в болезненном облегчении. Близость земли словно снимала боль.

– Я удивлён, Дорхэ Иарлэйт.

Голос, выдернувший меня из полузабытья, узнать не удалось – видимо, в этот раз прообразом был какой-то другой, но светящиеся в темноте жёлтыми огнями нечеловеческие глаза память опознала сразу, стоило мне перевести взгляд в сторону говорящего, повернув голову. Движение отдалось тупой болью.

Вопроса было два: что он тут делает и откуда взял это замороченное имя. Но я понятия не имел, как их задать и каким образом мне в прошлый раз удалось с ним перемолвиться.

Ради приличия ещё можно спросить, кто он, собственно, такой.

– Айомхэйр, – он наклонился и, подхватив меня под руки, одним порывистым движением поднял на ноги, словно я и вовсе ничего не весил.

Удержаться на земле оказалось чуть легче, чем я думал. Ноги подкашивались, но равновесие худо-бедно держать получалось.

– Я Айомхэйр, – повторил он, ухмыльнувшись ровными острыми клыками. – А ты подменыш. У тебя на шее написано. Дорхэ Иарлэйт, сын Дюллахана Иллима.

Я не понял и провёл рукой по шее, тряхнул головой, привычно прячась за завесой упавших вперёд волос. Ничего там не было, уж в зеркало-то я за свою жизнь хоть редко, но смотрелся.

– Вот именно поэтому я следил и не мог понять, что с тобой не так, – слова фейри вслух звучали странно, слишком правильно и одновременно чужеродно, сложно понять, но что-то в манере речи было не так. – Вижу, что наш, но и не откликаешься. И девчонка эта странная, тоже толком не чувствовалась, потом только понял, когда ту, взрослую увидел, что просто кровь в ней совсем чужая.

Чужая кровь. Мама чужеземка.

А ещё с ним идти искать Этайн нельзя. Для него опасно рядом с людьми, для неё – рядом с сомнительным фейри.

– А не видел ты, потому что не смотрел правильно. Всех подменышей отмечают – вдруг чего случится.

«Не читай мои мысли», – я не понимал, как это контролировать. Он слышит всё, часть? Только то, что связано с нашим разговором?

Он рассмеялся – в этот раз странным беззвучным смехом, отдающимся только у меня в голове.

«Скорее, это ты болтаешь без умолку. Я ничего не читаю – ты делаешь это сам».

Я смутился и замялся, не зная, стоит ли мне с ним так… общаться. И общаться вообще. Легче было бы сбежать, пока никто не появился, но сил очень мало. А вот вопросов слишком много, и он мог подсказать ответы.

Умирать не хотелось. Оставаться одному – тоже.