Текст книги "Ромашки (СИ)"

Автор книги: FevraLina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Подпрыгиваю на месте, когда за спиной раздается стук. В комнату заглядывает равнодушное лицо Джей. Хватаюсь за грудь в районе сердца и начинаю тяжело дышать.

– Алев…

– Что случилось? – резко обрываю я, не в силах слушать холодный голос управляющей. Обычно пустые глаза женщины расширяются от удивления.

– Я хотела сказать, – немного взволновано говорит она, а я злюсь, чувствуя, что еще немного и выставлю ее за дверь, – что к вам пришли.

– Кто? – теперь пришла моя очередь удивляться.

– Молодой человек. Он не назвал имени и в дом не прошел. Просил позвать вас на улицу.

Не видя перед собой дороги, от застывших в глазах слез, отталкиваю Джей от двери и бегу вниз. Потом к выходу. Во двор. Оглядываюсь, но никого не вижу. На негнущихся ногах иду к воротам, глотая слезы. Не верю тому, о чем думаю. Этого просто не может быть. Какой сегодня день? Двадцать пятое июня. Неужели он пришел? Неужели не смотря ни на что, он здесь. Судьба ли? Или просто совпадение.

Ко мне навстречу выходит охранник. Приветствует. А я вместо ответа, киваю в сторону ворот. Нажимает на пульт, и они разъезжаются, открывая вид на безлюдную улицу. Перевожу дыхание и переступаю через черту, отделяющую меня от такой долгожданной встречи.

Рома стоит чуть в стороне, облокотившись плечом о дерево. Смотрит под ноги. Я застываю на месте, когда его взгляд осторожно начинает подниматься вверх. Задерживается на ногах, груди, губах… А потом мучительно больно бьет по глазам, и я отступаю. Его, всегда искусно скрывающий эмоции, взгляд полон тоски. Смотрит прямо, не моргая. Словно через расстояние в три метра пытается передать мне всю силу своей печали. И у него получается. Чувствую дрожь. Обнимаю себя за плечи. Прижимаюсь спиной к холодному металлу высоких стен.

Наш немой диалог продолжается еще несколько секунд, потом Рома отталкивается от широкого ствола и делает шаг на встречу. Второй. Третий. Подходит почти в плотную и переводит взгляд с глаз на трясущиеся губы. Прикусываю их, не в силах нарушить молчание.

– Привет, – тихо говорит он, а по моему телу разливается приятное тепло, отчего становиться еще холоднее. – Ты изменилась.

– Правда? – отвечаю я, разглядывая его лицо. Уголки губ ползут вверх, но глаза по-прежнему остаются грустными.

– Да. Повзрослела. – Рома касается моей щеки обветренными подушечками пальцев и скользит вдоль влажных дорожек вниз, к губам. – Ты плачешь… Почему?

Так странно. Ещё несколько минут назад бежала к нему с надеждой, что он был послан судьбой для моего спасения. А сейчас, стоя под пристальным взглядом угольно-черных глаз, теряюсь, забывая дышать. Ещё вчера не мечтала о нашей встрече. Но он здесь. Самый родной мой человек. Который когда-то знал все мои секреты. Защищал от хулиганов. Лечил мои содранные колени подорожником. Дарил самые нежные цветы в мире. Стоит напротив меня и ждет ответа с застывшим в глазах вопросом. И я знаю, что стоит мне попросить о помощи, как он кинет все на свете и примчится. Но перед глазами проносятся страшные картинки, а в ушах эхом отдается голос Алексея:

– Аврора будет жить ровно до тех пор, пока ты рядом…

Ко мне снова возвращается страх, убивающий последнюю надежду на спасение. Я не могу ничего ему рассказать. Слишком рискованно. Я готова жертвовать собственной жизнью, собственным счастьем ради того, чтобы моя дочь оставалась жива. Пусть даже вдалеке от меня. Главное, что дышит. Растет. И улыбается. Со временем я обязательно найду способ её забрать. И сбежать. Настолько далеко, чтобы ни одна живая душа не смогла найти нас. Никогда.

Невидимые кандалы сдавливают сердце, причиняя нестерпимую боль. Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не заплакать. Натягиваю на лицо слабую улыбку и выдавливаю:

– Не имеет значения. Тебе лучше уйти.

Это единственное верное решение. Рома должен немедленно уехать. И не дай бог, чтобы Леша узнал о его визите.

Темноглазый парень отдергивает руку и отворачивается. Стоит так несколько секунд, потом снова поворачивается в мою сторону и заглядывает в красные от слез глаза. От былой грусти не остаётся и следа. Теперь его взгляд полон отчаяния и боли. И мне кажется, что он полностью отражает моё внутреннее состояние.

– Ты права. Мне не следовало приезжать. Все и так было ясно. – он кидает взгляд в сторону высокого забора, а потом лезет во внутренний карман кожаной куртки и что-то достаёт. – Я, что приезжал, – говорит он, протягивая ко мне ладонь. – Хотел отдать, – отпускаю глаза вниз и встречаюсь взглядом с помятой фотографией. На ней моё улыбающееся лицо. Сияющие глаза. Ямочки на розовых щеках. Развивающиеся на ветру волосы. Мне там не больше семнадцати. И я не помню, когда в последний раз чувствовала себя настолько счастливой. – Прости, что помята. Просто эти два года носил её с собой, не выкладывая. Здесь, – рукой указывает на сердце, – а сейчас пришло время проститься.

Дрожащими пальцами забираю свою фотографию. И лишь на мгновение касаюсь Роминой руки. Но этого хватает, чтобы понять, как же сильно мне его не хватало. Как сильно сердце соскучилось по его теплу. Неосознанно делаю шаг навстречу и обнимаю за торс, прижимаясь щекой к широкой груди. За два года он изменился. Возмужал. Окреп. Превратился из мальчишки в мужчину. Теперь рядом с ним, я ощущала себя ещё большей девчонкой, чем прежде. И это приятное чувство, перебивало собой неприятные мысли, которые лишь на мгновение остались за бортом. И вернулись в тот момент, когда спину пронзила острая боль. Рома сдержанно обнимает в ответ, а я, как ошпаренная, дергаюсь и, разжимая наши объятия, резко отхожу в сторону.

Мне так о многом хочется его спросить. Узнать, как он меня нашёл? Но вместо этого, бросаю скользкий взгляд в его сторону и тихо отвечаю:

– Прощай, – хочу уйти, но что-то сдерживает. Кожей чувствую пронзительный взгляд. Боюсь повернуться в его сторону. Стою, затаив дыхание. Жду, сама не зная, чего. Хотя, нет. Знаю. Мне хочется, чтобы он схватил меня в охапку и унес далеко отсюда. Чтобы нашёл Аврору. Спас её. Принес ко мне. Ведь он всегда так делал. Что же изменилось сейчас? Ответ приходит сам собой. Изменились мы оба. Теперь он не тот. И я давно уже не его Ромашка.

Из мыслей меня выводит рев двигателя. Поднимаю глаза и только сейчас замечаю, стоящий неподалёку мотоцикл. Парень сидит верхом на железном монстре, как он любил его называть, и больше не обращает на меня внимания. Позволяю себе в последний раз проводить его взглядом, чтобы запечатлеть в памяти последние минуты нашей встречи. Его плечи напряжены и, кажется, стали чуть шире. Все в его внешности говорит о том, что передо мной взрослый и уверенный в себе мужчина. Надевает шлем, чуть наклоняется вперёд и даёт по газам. Монстр с диким рёвом вырывается вперёд и Рома со скоростью света проносится мимо. Наши взгляды встречаются лишь на секунду. Но этого достаточно, чтобы почувствовать всю силу своего отчаяния, взявшего в плен моё сердце, душу, мысли.

Стою посреди улицы, смотрю вслед удаляющемуся мотоциклу и дрожу. Не смотря на двадцати пяти градусную жару, чувствую холод. Озноб. Обхватываю себя руками в надежде согреться, но это мало помогает. Передергиваю плечами и, опуская взгляд в землю, иду к воротам. Прошу охранника не говорить хозяину про Ромин визит. Молодой парень с каменным лицом кивает, но я мало верю в то, что он содержит слово. Поэтому уже сейчас настраиваю себя на очередной скандал, в котором снова узнаю силу кулака своего мужа.

Глава 17

– Я спрашиваю, тварь, кто это был? – очередной удар по щеке и я, сползаю вниз по стене, так глупо надеясь, что это остановит мужа. Но он продолжает нависать надо мной, как грозовая туча. Прожигает уничтожающим взглядом. Тело напряженно и грозится размазать меня по стенке.

Все случилось именно так, как я предполагала. Кто-то из рабочих рассказал Алексею о неожиданном визите молодого парня к его жене. И теперь он, конечно, хотел знать, кто осмелился появиться на пороге его дома. Вот только я не могла ничего рассказать. Все те угрозы, которые сыпались в сторону Ромы, заставляли держать язык за зубами и терпеть из последних сил удары супруга.

– Я убью тебя и твоего хахаля, если сейчас же мне все не расскажешь, – снова кричит Алексей, хватая меня за волосы. – Говори быстро, кто это был?

И снова удар. Головой об стену. Хватаюсь за ушибленное место, но муж ещё сильнее натягивает волосы, отчего боль становится невыносимой.

– Сука хотела сбежать с ним, да? Тебе мало было прошлого раза, когда я чуть тебя не убил? А ведь мог. И сейчас могу. Так назови мне хотя бы одну причину, почему я должен сохранить тебе жизнь, – последние слова Леша произносит угрожающе тихо. И от его шепота по телу пробегает неприятная дрожь. Понимаю, что он снова говорит об Ольге. А вернее о причине её смерти. Видимо когда-то его первая жена изменила, за что расплатилась собственной жизнью. А теперь эта участь могла грозить и мне. – Я убью сначала тебя. Потом его. А потом и твою маленькую дрянь, которую ты, сука, нагуляла.

Упоминание о дочери заставляет сердце больно сжаться. Алексей знает, на что надавить, чтобы я сдалась. И у него получается. Глотая слёзы, поднимаю на него раскаивающийся взгляд и тихо произношу:

– Это был Рома. Прости. Я не знала, что он придёт.

Вот только мой жалостливый голос не срабатывает. Алексей по-прежнему пускает стрелы из глаз и сквозь стиснутые зубы рычит:

– Я не верю тебе, тварь. Ни одному твоему лживому слову.

И снова бьёт меня по щеке, а потом несколько раз об стену. Последнее, что слышу перед тем, как упасть в обморок, это ненавистно брошенное слово: "уничтожу".

Когда прихожу в себя, в комнате пусто. За окном глубокая ночь. Превозмогая головную боль, пытаюсь встать. Но затекшее тело не сразу поддается, и я снова падаю на пол. Чувствую, как от обиды, глаза наполняются влагой. Бью кулаком по идеально ровной поверхности полов и тут же зажимаю рот ладонью, чтобы не закричать от резкой боли в руке. Если Алексей меня услышит, то обязательно продолжит своё наказание, закончив его насилием. Вот только моё и без того измученное тело больше не выдержит его издевательств. Поэтому я должна быть тихой.

Приподнимаю голову и прислушиваюсь к звукам. Вокруг мертвецки тихо. Снова решаюсь встать. Поднимаюсь медленно, держась за стену. Ноги до сих пор ватные. Плохо слушаются. Но у меня получается дойти до постели и тихонько лечь.

Кусая подушку зубами, даю волю слезам. Вспоминаю угрозы мужа. Чувствую, как страх разливается по венам. Сейчас мне страшно не за себя. Я не боюсь умереть. Я боюсь того, что после моей смерти Аврору некому будет защитить. Но даже не об этом мои мысли. Я думаю о Роме. И о последнем брошенном мужем слове. Уничтожу. Я отчётливо помню, с какой ненавистью и злобой Алексей его произнёс. И сейчас мне было страшно за друга. Потому что Алексею ничего не мешало исполнить свою угрозу. А после убить меня и…

Мысли путаются. Понимаю, что должна что-то сделать, но не могу ничего придумать. Взгляд падает на лежащий на тумбочке телефон, который освящает лунный свет, и пальцы тянуться за трубкой. Встаю с постели, выглядываю в коридор. Никого нет. Тихо. Закрываю плотно дверь. Отхожу подальше к окну и начинаю набирать выученные когда-то наизусть цифры. Пальцы дрожат, но я борюсь с волнением, не давая себе возможности отступить назад.

Длинные гудки режут слух. Рома не спешит отвечать на звонок. То ли не хочет. То ли, на самом деле, не слышит. Сглатываю, то и дело, оглядываясь на дверь. Если попадусь, то эта ночь станет последней в моей жизни.

Спустя, как мне показалось, вечность – трубку всё-таки поднимают и я на эмоциях начинаю тараторить, не давая возможности собеседнику вставить слово:

– Рома, привет. Я не могу долго говорить, поэтому выслушай меня, пожалуйста, не перебивая. Я…

– Привет, Аль, – отвечает голос в трубке, и я не сразу его узнаю. Единственное, что понимаю, на другом конце провода девушка. Может, я ошиблась в цифре? Но тогда, откуда она знает моё имя?

– Простите, – теряюсь я, не зная, как быть, – я, наверное…

– Нет, Аль, ты попала по адресу. Просто Рома сейчас не в состоянии ответить, – ядовито отвечает девушка, и я с ужасом узнаю в ней свою лучшую подругу Зою.

– Зоя? – переспрашиваю, словно надеясь услышать отрицательный ответ.

– Она самая, а чего удивляться-то?

Вот теперь я точно ничего не понимаю. Что она забыла рядом с Ромой в такой час? И почему он сам не смог подойти к телефону? Сглатываю, понимая, что сейчас не время задаваться вопросами. Оглядываюсь на дверь, и тихо прошу:

– Зой, позови Рому. Мне необходимо срочно с ним поговорить.

Но вместо этого подруга фыркает, и я представляю, как она закатывает свои зелёные глаза к потолку, явно не намереваясь исполнять мою просьбу.

– Я же сказала, что сейчас он немного занят и ответить не может. Что непонятного-то, а?

– Зой, это вопрос жизни и смерти. Пожа…

– Нет, Аль. Нет. – с вызовом повышает голос подруга, заставляя меня замолчать. – Рома подарил мне незабываемую ночь, и теперь он спит. Я не собираюсь из-за очередного твоего каприза его будить. И вообще больше не звони сюда. Забудь этот номер раз и навсегда.

Прижимаюсь лбом к холодному стеклу окна, чувствуя, как подкашиваются ноги. Что она говорит? Они с Ромой друг друга на дух не переваривали, так о какой ночи идет речь?

– Я ничего не понимаю, – произношу мысли вслух.

– Тут нечего понимать. – все также напористо отвечает Зоя. – Я всю жизнь любила Рому, а из-за тебя он не обращал на меня никакого внимания. Теперь, когда я добилась своего и он стал моим, не позволю, слышишь меня, не позволю снова его отнять. Поэтому, если ещё хоть раз позвонишь, пожалеешь об этом, подруга, я тебе обещаю.

После этих слов Зоя нажимает на кнопку отбой, не дав мне возможности ответить. Отчаяние окончательно берет надо мной верх. И я, не помня себя от безысходности, падаю на колени, сгибаюсь пополам и, заглушая крик сжатыми губами, начинаю, не жалея рук, бить кулаками по полу, чувствуя, как все внутри сжимается от нестерпимой боли. Сейчас мне наплевать, что Алексей может услышать и прийти. Наплевать на его издевательства. Потому что даже они не сравняться с тем, что творится в душе. Если бы не мысли (такие спасительные мысли) о доченьке, я бы наложила на себя руки. Но я не могу. Не имею на это право. Даже с затуманенным от боли рассудком, понимаю, что это не выход. После всего того ужаса, который мне пришлось пережить за последний год, было бы слишком просто уйти из жизни.

Оглядываясь назад, понимаю, что выстояла. Не сломалась. И осталась жива. А это может означать только одно: я стала сильной. Теперь остаётся взять себя в руки и включить мозги, чтобы выйти из сложной ситуации победителем.

Дрожа всем телом, встаю с пола и ложусь в постель, укрываясь одеялом с головой. Я решительно настроена бороться до конца. За жизнь. За будущее, которое обязательно будет светлым. Я избавлю нас с Авророй от грязи её отца. Смою его отпечатки с наших тел и душ. И найду способ наказать его за боль, которую он нам причинил.

Сегодня я похороню в душе последние отголоски любви к нему, свою чёртову наивность и жертвенность, чтобы завтра они не помешали мне начать действовать. Пусть продолжает бить, унижать, насиловать. Этот чертов ублюдок не понимает, что своими действиями делает меня только сильнее и выносливее. Раз смогла пройти через такое, то смогу найти способ узнать его слабые места, чтобы раз и навсегда уничтожить.

С этими мыслями я и уснула. А ночью мне снился Рома, который сегодня предал меня так же, как я предала его год назад. Винила ли я его в этом? Конечно, нет. Не имела права. Но видя во сне рядом с ним весело улыбающуюся Зою, даже сквозь затуманенное сном сознание, чувствовала неприятный укол ревности. И хотелось, безумно хотелось подойти к ним и треснуть подруге по голове за то, что её предательство оправдать было невозможно.

Глава 18

Утром муж явился в комнату, как ни в чем не бывало. Лёг поперёк кровати и положил голову на мою грудь. Закрыв глаза, постаралась сдержать отвращение и обиду, чтобы снова его не разозлить. Заправив мои растрепанные волосы за уши, он коснулся лица. Провёл пальцем вдоль скулы. Кожа неприятно засаднила. Стало ясно, что в этом месте после вчерашних ударов о стену, выступил синяк.

– Прости, малыш, – сказал Алексей, а мне до боли в костях захотелось оттолкнуть его и убежать. – Ты снова меня расстроила. Снова ослушалась. Зачем ты каждый раз так поступаешь?

Сдерживая из последних сил свой гнев, сглотнула, перевела дыхание и спокойно ответила:

– Прости. Больше такого не повторится.

Этой ночью так и не получилось уснуть. Зато у меня было время подумать. Не смыкая глаз, я искала выход из сложившейся ситуации. И уже под утро ко мне пришла мысль, которая с одной стороны испугала, а с другой… Дала надежду на то, что я смогу справится с Алексеем. Победить.

Главным теперь было изображать из себя послушную жену, чтобы муж, увидев мою покорность, смог расслабиться. А когда это случится, я приступлю к осуществлению своего плана и первым делом выкраду ключ, из-за которого несколько месяцев назад все и началось. Мне необходимо было пробраться в кабинет, чтобы взять оттуда то, что, как мне казалось, сможет помочь утихомирить Алексея и вернуть дочь. Потом мы уйдём. И больше никогда на свете не вернёмся в этот проклятый дом, который стал адским кошмаром, причинившим так много боли.

– Не играй с огнём, сладкая. И у нас все будет хорошо.

После этих слов Алексей ушёл. А я целый день пролежала в постели, продолжая прокручивать в голове ход своих действий. Было страшно. Безумно страшно, что не смогу. В какой-то момент сдамся. И вместо того, чтобы отомстить, дам мужу очередной повод для наказания. Но, не смотря на все сомнения, я поклялась себе, что не отступлю. Не сойду с выбранного пути, потому что теперь у меня было ради чего бороться и ради кого жить.

Также я вспомнила Рому. Вернее те ощущения, которые испытала, находясь рядом с ним. Трепет и волнение. Казалось, я совсем забыла, что это такое. Моя душа закрылась на большой амбарный замок. Сердце вовсе умерло. Но наша встреча помогла им встрепенуться. Почувствовав его тепло под подушечками дрожащих пальцев, я вспомнила, как дышать полной грудью, наслаждаясь каждым глотком, словно последним. Вспомнила то время, когда была по-настоящему счастливой.

А потом на меня обрушились воспоминания ночного разговора. И первоначальное томление сменилось болью и разочарованием. Я не могла понять, как за двенадцать лет дружбы с Зоей, не заметила её любви к Роме. Неужели была настолько слепа? Или это она так искусно скрывала свои настоящие чувства, пряча их за неприязнью и высокомерием?

А Рома? В искренности его чувств к подруге не сомневалась ни на секунду. Она никогда ему не нравилась. Так как могло получиться, что этой ночью они оказались вдвоём в одной постели? Этот вопрос не давал покоя весь день. Разумом понимала, что должна была радоваться их перемирию и даже внезапно вспыхнувшим чувствам, но сердце не желало этого принимать. Оно настойчиво умоляло перезвонить другу, чтобы на этот раз услышать правду из его уст. Вот только я не могла ему поддаться и накликать на себя новую беду. Как бы там ни было: он сделал свой выбор. И я не имела права лезть в их отношения и все ломать. Сегодня я поняла, что за одну ночь потеряла двух самых близких друзей, дружба с которыми когда-то приносила радость и удовольствие.

В течение недели, как могла старалась изображать из себя правильную жену. Перестала звонить Наташе. Встречала мужа в гостиной, как было прежде, с улыбкой на разбитых губах. Была приветливой, тихой, немногословной. Позволяла брать себя, полностью абстрагируясь от внешнего мира, и возвращалась к реальности только тогда, когда Алексей сползал на постель и, тяжело дыша, засыпал, поворачиваясь ко мне спиной.

За это время неоднократно могла воспользоваться моментом и украсть чертов ключ. Но я не спешила. Ещё с прошлого раза усвоив урок, что спешка ни к чему хорошему не приводит, я ждала, когда судьба смилуется надо мной и даст понять, что уже пора. И этот момент настал. Ровно через неделю муж принёс радостную весть, которая могла стать единственным возможным шансом на спасение.

– Мы куда-то уезжаем, – скрывая волнение, спросила я, следя за тем, как муж складывает в дорожную сумку вещи.

– Нет. Ты остаешься дома. – ответил супруг, даже не удосужившись на меня посмотреть. – А я лечу в столицу по рабочим делам.

– Как надолго? – вложив в голос как можно больше печали, поинтересовалась я, в тайне надеясь, что самолет, на борту которого полетит муж, взорвётся вместе с ним.

– Два-три дня. Не дольше.

– Я буду скучать, – говорю вслух, молясь, чтобы слова звучали, как можно искренней.

– Уж, постарайся, малыш. И будь хорошей девочкой.

Муж подходит вплотную. Берётся двумя руками за ворот шелкового халата и разводит руки в стороны. Пуговицы со звоном падают на пол. И Алексей с довольной ухмылкой, смотрит на мою обнажённую грудь.

– Подари мужу незабываемую ночь. Становись на колени.

Я понимаю, к чему он клонит. Чувствую предательский позыв к рвоте. Но держу себя в руках. Я не могу испортить этот момент. Должна выложиться на все сто процентов, чтобы после минета муж не захотел продолжения и лёг спать.

Послушно опускаюсь на пол. Спускаю штаны до колен. И обхватываю губами набухший член. Сначала двигаюсь медленно, давая себе возможность привыкнуть к солоноватому вкусу горячей плоти, смешанному с резким запахом мужского геля. Но муж явно не настроен на нежность. Обхватывая мою голову руками, он начинает вколачиваться в меня резкими движениями, отчего на глаза наворачиваются слёзы, а к горлу подступает тошнотворный ком.

"Я переживу. Справлюсь. Вытерплю." – мысленно повторяю я, считая секунды до своего освобождения.

– Р-р-р, – рычит муж, извергаясь в мой рот. Кто бы знал, скольких усилий стоило сдержаться, чтобы не вырвать все назад.

– Это было потрясающе. – хвалит меня муж, стирая с моих губ остатки своей спермы. – Теперь пошли спать.

Заснул он быстро. Но я все равно выждала ещё час, прежде чем осторожно встала с постели и, взяв сумку, вышла за дверь, чтобы звоном ключей не потревожить его крепкий сон.

Глава 19

Муж уехал рано утром. Я притворилась спящей. Не хотелось участвовать в церемонии прощания. Потому что поцелуи, объятия и слова, адресованные ему, больше не приносили того счастья, которое дарили ещё год назад. Открыла глаза только после того, как за ним захлопнулась дверь. И с облегчением вздохнула. Кто бы знал, какой с души свалился камень. Почувствовала маленькую толику свободы. Защипало в глазах от осознания того, что мне выпал такой шанс. Я понимала, что не должна терять ни минуты. Муж мог в любую минуту заметить пропажу ключа и тогда наш побег с Авророй станет невозможным. И навряд ли я вообще когда-нибудь увижу дочь.

Бросила взгляд на часы. Полшестого утра. Слишком рано для того, чтобы идти в мастерскую по изготовлению дубликатов ключей, но нормально, чтобы встать и заблаговременно приготовиться. Поэтому не теряя времени, поднялась с постели и побежала в ванную, принять утренний душ. Особенно хотелось вымыть рот и почистить зубы, чтобы смыть солоноватый привкус вчерашнего минета, от которого до сих пор в горле стоял ком.

Приведя себя в порядок, выбрала самое неприметное платье, чтобы не вызвать лишнего внимания к своей персоне. Не смотря на то, что в городе кроме Наташи никого не знала, меня знали многие. Потому что моим мужем был Алексей Громов, владелец самых прибыльных супермаркетов по всей России. Жёлтые газетенки искали любую возможность встретиться со мной, но это им мало удавалось. Не смотря на известность своего имени, Алексей не любил публичности. Поэтому прятал меня от папарацци. За этот год я только раз появилась на обложке местной газеты, где подпись под моим фото гласила: "Алексей Громов скоро станет отцом". Помню, как долго Леша отчитывал меня за то, что попалась им на глаза. Повторения не хотелось. Именно поэтому я должна была стать незаметной, чтобы слиться с толпой.

Ещё раз, пересчитав накопленные деньги, помолилась, чтобы их хватило на срочный заказ, и только потом вышла из дома, сказав охране, что скоро вернусь.

Мастерскую нашла быстро. Но, как выяснилось, она начинала работать с десяти утра. Поэтому, чтобы убить время и не попасться на глаза журналисту, решила исполнить одно из своих желаний: постричься. Хотелось перемен не только в жизни, но и во внешнем облике. Поэтому не долго думая, нашла парикмахерскую и озвучила своё желание:

– Стрижка. И как можно короче.

– Девушка, это, конечно, не моё дело, но вы уверены, что готовы так кардинально изменить свою внешность?

– Да, уверена. Время пришло.

Не дрогнувшим голосом ответила я, всматриваясь в своё отражение. Белокурая девочка-парикмахер поджала пухлые карамельные губки, как бы оценивая меня со стороны, и спустя полминуты кивнула:

– Хорошо. Тогда приступим.

Я закрыла глаза. Не хотелось видеть, как локоны беззащитно будут падать вниз. Я не помнила себя в возрасте трёх-четырёх лет, когда они были до плеч. Мне казалось, что я родилась с длинными волосами, которые на протяжении двадцати лет были моими верными спутниками. И сегодня была готова с ними распрощаться. Вот только смотреть на это не было сил, поэтому решила полностью довериться профессиональным рукам молоденькой девочки, которая без лишнего сожаления стала их остригать.

– Готово. – спустя какое-то время сказала она и улыбнулась. Я перевела дыхание и снова посмотрела на своё отражение. Мой взгляд впился в немного испуганные глаза, которые за счёт короткой стрижки стали казаться больше. – Честно, поначалу сомневалась, что вам подойдет стрижка томбой, но теперь вижу, как сильно ошибалась. Она изумительно подчеркивает ваши точеные черты лица и тонкую шею. Теперь никто не скажет, что мальчишеские стрижки – это не сексуально. – заключила миловидная блондинка, довольно наблюдая за мной со стороны. – Вам очень идёт.

Я продолжала разглядывать девушку в зеркале, которая просто не могла быть мной. Совершенно разные. От прежней меня ничего не осталось. Разве что испуг на дне тёмных зрачков. Но его я собиралась искоренить. Как и остальные чувства, которые были способны вернуть меня к прежней жизни.

– Спасибо. – поблагодарила я довольную своей работой девушку и, расплатившись, вышла на улицу. Посмотрела на часы. Половина десятого. Ещё полчаса. Как раз для того, чтобы снова дойти до мастерской.

– Здравствуйте. – поприветствовал меня мужчина грузинской внешности, когда я вошла в небольшое здание. – Чем могу помочь?

Я достала из сумки ключ и быстро рассказала, зачем пришла. Мастер за отдельную плату согласился взяться за срочный заказ, пообещав до вечера все сделать. Поблагодарив его, отправилась в парк. И, чтобы никто не смог нарушить моего уединения, нашла самый отдаленный тихий уголок, где просидела до трёх часов вечера, размышляя о том, как смогла докатиться до такой жизни.

За это время позвонила домой и в очередной раз солгала папе, что у меня все хорошо. Пообещала на следующей неделе приехать к ним в гости, чтобы познакомить с внучкой. Папа, конечно, обрадовался, но все-таки отчитал за то, что изо дня в день кормлю их с мамой "завтраками", не выполняя свои обещания. Вот только это было лучше, чем, если бы они узнали правду, которая причинила бы им много боли.

Забрав ключи, я сразу пошла домой. Не терпелось поскорее добраться до кабинета. Внутренний голос нашептывал, что личная территория мужа скрывала что-то ещё, о чем он так и не решился мне рассказать. Что-то, что могло сыграть в мою пользу, став компроматом на супруга. Поэтому, горя желанием, как можно быстрее добраться до " скелетов", запрятанных в Лешином шкафу, летела домой, как на парусах, ни на что не обращая внимания. И опомнилась только тогда, когда из-за угла моей улицы вылетел мотоцикл, который чуть не сбил меня с ног. Резко затормозив, железный монстр крутанулся и остановился в паре сантиметрах от моего трясущегося тела. Схватившись за сердце, я встала, как вкопанная, пригвоздив взгляд к до боли знакомому синему крылу мотоцикла, лихорадочно осознавая, кто на нем сидит.

Переведя дыхание, быстро подняла взволнованный взгляд, встречаясь с не менее встревоженными чёрными глазами. Рома пристально изучал моё лицо, крепко сжимая руль своего зверя.

– Ты в порядке? – немного неуверенно спросил он, когда я, вздернув подбородком, сжала тонкие губы, собираясь высказать то, как сильно он меня напугал.

– Ты что тут делаешь? – грубо ответила я вопросом на вопрос, смотря ему в глаза.

– Хотел тебя увидеть, – просто, как дважды два четыре, сказал Рома, переводя взгляд на дорогу, – но видно снова не вовремя…

– Нет… То есть, – я запнулась, соображая, как лучше сказать, что сейчас действительно не лучшее время для встреч, – мне нужно срочно домой, поэтому…

– Да, конечно, иди. Муж, наверное, заждался.

Мотоцикл зарычал, и я вздрогнула от неожиданно громкого звука. Рома, сам того не осознавая, резал по живому. Его последние слова, сказанные полным брезгливости и презрения тоном, заставили вспомнить о муже и о том, куда я спешила. Поэтому, собравшись, я запретила себе падать духом и, обойдя друга, бросила через плечо "пока", намереваясь уйти. Но не тут-то было. Мой локоть обвили тёплые пальцы, заставляя снова остановиться. Они не были похожи на гладкие ухоженные пальцы Алексея, которые своими прикосновениями оставляли синяки на моём теле. Они были другими. Немного шершавыми. Обветренными. Грубыми и нежными одновременно. Держали крепко, но боли не причиняли. На несколько секунд окунулась в свои ощущения с головой, позволяя телу расслабиться, а мыслям унести меня далеко от дома и проблем.

Медленно, словно боясь разрушить нашу близость, повернулась в сторону друга и захлебнулась болью, смешанной с отчаянной нежностью, которые бурлили в океане его чёрных, как сама ночь, зрачков. Моя ладонь непроизвольно протянулась к его щеке, прикасаясь к чуть отросшей щетине. На мгновение. Короткий миг, которого хватило, чтобы почувствовать тепло, разливающееся по венам. Хотела убрать руку, но Рома перехватил моё запястье и прижал его тыльной стороной к своим губам, целуя бесконечность. Он смотрел на меня, не отрываясь. А я, как зачарованная, смотрела на него. И было в нашей близости больше сокровенного и интимного, чем в сексе. Слияние душ. Мы стали одним целым, как пару лет тому назад. Только теперь, не как лучшие друзья. А…

Господи, какую чушь я несу. Отдернула руку, как обнажённая. Попятилась назад.

– Мы не должны встречаться. Уходи.