Текст книги "Ромашки (СИ)"

Автор книги: FevraLina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Жестоко. Но это вынужденная мера. Я не должна идти на поводу у своих чувств. В моём положении холодный расчёт и трезвая голова – лучшие союзники. А рядом с Ромой хотелось забыть обо всех трудностях, унестись в безудержный мир, полный новых ощущений. Только это не позволительная роскошь.

Развернувшись, быстрым шагом пошла в сторону дома. Шаг, второй, третий… И снова мой локоть обожгло Ромино тепло.

– Да, какого черта, ты бежишь от меня, – развернул и прижал к стволу дерева, так некстати выросшему перед нами. – Я же вижу, что ты не счастлива. Твои глаза выдают тебя с потрохами. – Ударил кулаком у самого уха. – Так почему ты отталкиваешь меня?

Хотелось расплакаться и прижаться к широкой груди родного человека, чтобы найти в ней защиту. Но перед глазами то и дело возникало маленькое личико Авроры. А в ушах звенели Лешины слова, ставшие для меня приговором: "Она жива, пока ты рядом".

Толкнула друга в грудь, но он не сдвинулся. Прирос к земле. Навис надо мной, перекрыв все пути к отступлению. Тогда, набрав в лёгкие воздуха, я вцепилась в ворот его кожаной куртки и, притянув к себе, горячо выпалила:

– Ты ничего не знаешь о моей жизни. И я не собираюсь о ней рассказывать. Занимайся своим личным счастьем. У тебя это хорошо получается.

– Не неси чуши, глупая, – схватился за моё лицо, заставляя смотреть в свои глаза, – у меня нет жизни без тебя. Ты же это прекрасно знаешь. Всегда знала. Знала, как безумно тебя люблю. Словно сумасшедший готов был убить любого, кто причинял тебе боль. И никогда ничего не требовал взамен. А сейчас требую. Требую, чтобы рассказала мне все с самого начала. Я хочу знать, куда делась прежняя жизнерадостная Ромашка, которая одним своим смехом разжигала в душе огонь. Я хочу вернуть её, понимаешь? Вернуть, чтобы твои глаза снова горели, а улыбка украшала красивое лицо.

Ромино признание вывернуло меня наизнанку. Чувствуя, как дрожит тело, я разжала кулаки, опуская его куртку, и обмякла в родных руках. Рома не растерялся. Он прижал меня к себе, обнимая крепко за спину. А я, оказавшись в объятиях друга, прошептала:

– Не сможешь. Оттуда не возвращаются.

– Я смогу, только доверься мне. Раскройся.

Рома неосознанно спустил меня с небес на землю. Я снова вспомнила события прошедшего года, к которым привело моё доверие. Это слово въелось под кожу, как серная кислота. И сейчас рана вскрылась, причиняя новую порцию нестерпимой боли.

Закусив до крови нижнюю губу, собрала все свои силы и пихнула Рому в грудь. На этот раз мне удалось высвободиться из его объятий. Пользуясь временным замешательством друга, отскочила и выставила вперёд ладонь.

– Не подходи, слышишь меня. Не приближайся. Лучшее, что ты можешь сделать, это забыть дорогу в мой дом. Забыть меня. И начать новую жизнь.

На этих словах я не пошла, а побежала к дому, боясь, не столько того, что он погонится за мной, сколько саму себя. В какой-то момент я готова была сдаться и все ему рассказать. Но страх за жизнь ребёнка снова взял верх над другими чувствами. Я понимала, что не могу рисковать ею ради Роминой любви, даже, несмотря на то, что сама испытала рядом с ним то, чего прежде не испытывала. Новые чувства пугали, разжигая в душе панический страх. Я не могла позволить им взять верх над разумом, поэтому сегодняшнее бегство было единственно верным завершением нашей встречи.

Глава 20

Уже дома, поднявшись в спальню, дала волю слезам. Касаясь пальцами тех мест, куда недавно прикасался друг, сгорала от желания броситься к нему обратно. В голове все перемешалось. В душе был кавардак. Я не понимала своих чувств. Они не были похожи на дружеские. И в тоже время не были такими, какие год назад я испытала к Алексею, слепо в него влюбившись. Внутри протекала борьба. Я чувствовала себя беспомощной и брошенной одновременно. Меня, как магнитом, тянуло вернуться в то место, где остался стоять Рома. Но я из последних сил боролось с собой, запрещая себе такую слабость.

– Нельзя, Аля! Нельзя! – корчась от боли, кричала я и тут же заглушала крик подушкой, прижимаясь к ней лицом.

Так прошёл час, прежде чем я смогла успокоиться и, взяв себя в руки, встать с постели. Разбита. Подавлена. Но не сломлена. А значит, могу бороться за своё место под солнцем. За жизнь, о которой всегда мечтала.

Выглянула в коридор. Тихо. В это время большая часть рабочих уходила домой. Оставалась только кухня, но сегодня ещё с утра я попросила всех разойтись пораньше, чтобы побыть одной. Поэтому кроме живущей здесь двадцать четыре часа в сутки – Джей, в доме никого не должно было остаться.

Подошла к лестнице, ведущей на первых этаж, оценила обстановку. Тоже тихо. Для пущей убедительности спустилась вниз, прошла по всем комнатам и коридорам, окончательно убедившись, что в доме никого нет, а Джей давно в своей комнате, поднялась наверх. Уже наверху, боясь передумать, быстро подошла к двери кабинета и вставила ключ в замочную скважину. Не думая, повернула. Тяжёлая дубовая дверь открылась с протяжным скрипом, отчего по спине пришёлся табун колючих мурашек страха. Перевела дыхание и вошла внутрь.

Огляделась. Ничего подозрительного. В комнате с прошлого раза ничего не изменилось. Та же мрачная атмосфера, сопровождающаяся коричневыми и чёрными цветами. Огромный стол, монитор, стеллажи, диван и шкура дикого зверя, служащая ковром. А что я надеялась увидеть? Отвечая на вопрос, поняла, что просто кормила себя пустыми надеждами, которые сейчас со звоном разбивались о холодный пол.

Что же, оставался единственный выход. Это пистолет. Я должна была его забрать, чтобы наставить на Алексея. И тогда останется только два пути: либо я запугаю супруга, и он отдаст мне ребенка, либо убью, не дав возможности сделать это первому, а потом все равно найду ребёнка, и наконец-то спасусь бегством из этого ада. Я понимала, что второй вариант может стоить мне свободы, но была готова на жертвы. Ради Авроры. Ради избавления от монстра, который до сих пор оставался моим мужем.

Подойдя к дубовому столу, открыла верхний ящик и оцепенела. Ящик был абсолютно пуст. Никаких признаков того, что в нем лежал пистолет. Чертов холод пробрал до костей. Дрожащими руками стала открывать все ящики подряд и, дойдя до последнего, со всей дури ударила кулаком в пол, зарычав от злости. Пистолета нигде не было. Словно несколько месяцев назад он мне приснился или привиделся. Подскочив, огляделась и увидела с другой стороны стола еще одну дверь. Обошла кожаное кресло и, распахнув её, осела на пол. Внутри ящика находился встроенный сейф. Смотря на него в упор, я захлебнулась в собственной беспомощности и, закрыв лицо руками, завыла в голос.

Это был конец. Конец всем моим надеждам. Я не видела себя без Авроры. Без своей маленькой девочки, которая стала смыслом моего существования. Все эти месяцы я жила мыслью о том, что у меня будет ребёнок, ради которого стоит бороться. Стоит жить. А сейчас, чувствуя всю безнадежность ситуации, не представляла, как смогу её найти. Вернуть. И защитить. Как вообще смогу спастись из того кошмара, который окружал меня со всех сторон.

Плача навзрыд, я поднялась на ноги и подошла к окну. Уперлась в холодное стекло лбом. В голове было пусто. Я не представляла, что делать дальше. Куда идти. Где искать помощи. Все складывалось против меня. Даже разбушевавшийся за окном ветер, казалось, был за Алексея. За его жестокость. Беспощадность. За тот ужас, который он творил.

Сутулив плечи и склонив голову перед судьбой, развернулась и пошла к двери, вытирая с щёк влажные дорожки. Какой смысл лить слёзы. Они не помогают. Мне ничего не помогает. Я одна. Одна в этом холодном мире, где всем правит дьявол с синими глазами. Где все подчиняются его слову. Бояться гнева своего хозяина. Дрожат перед ним. Как и я. Чувствую, что сдаюсь. Готова пасть к его ногам. Молить, вернуть мне дочь. Согласиться на все условия, только бы побыстрее её увидеть. Прижать к груди. Почувствовать тепло родной кровиночки. Я готова встать перед ним на колени ради того, чтобы увидеть Аврору и больше никогда с ней не разлучаться.

В последний раз оглянулась на стол, хотела выйти, но вдруг услышала уже знакомый шорох. Снова обернулась. Напрягла слух. И поняла, что не ослышалась. В приведения не верила даже в детстве, но сейчас, смотря в пустоту, готова была поклясться, что в комнате кто-то был. Непонятные звуки, доносящиеся из глубины комнаты, продолжали будоражить воображение. На негнущихся ногах пошла в сторону дивана, откуда они доносились. Но не успела дойти, как стало тихо.

– Кто здесь? – спросила дрожащим голосом, озираясь по сторонам.

– Пить… Я хочу пить… – услышала в ответ еле уловимый женский шёпот и не поверила своим ушам. Звук шёл из-под пола. Подбежав к ковру, отбросила его в сторону и увидела потайную дверь. На секунду нависла над ней, не решаясь открыть. Но услышав жалобный стон, забыла об осторожности и щелкнула железным замком. Распахнув дверь, увидела лестницу, ведущую в темноту. Страшные догадки атаковали разум. Немного помедлив, я всё-таки набралась смелости и спустилась вниз.

Внизу оказалось не так темно, как казалось сверху. Из глубины темницы поступал тусклый свет, которого хватило, чтобы разглядеть здешнюю обстановку. Комната была абсолютно пустой, не считая кровати, на которой, согнувшись в позу эмбриона, лежала девушка в белом одеянии. Борясь со страхом, сделала пару шагов по направлению к ней и остановилась.

– Я…

Хотела что-то сказать, но слова застряли в горле, когда на меня посмотрели два сверкающих от света лампы глаза. Сердце готово было выскочить из груди. Девушка разглядывала меня так, словно увидела инопланетянина. Я в свою очередь отвечала тем же. Прошло минуты две прежде, чем я снова решилась заговорить:

– Я хочу помочь…

Незнакомка дернулась, как дикий звереныш. И подскочив с постели, встала за ней.

– Кто ты? – все тем же шепотом спросила она, смотря на меня в упор.

– Аля… Я Аля, – осторожно ответила я, боясь напугать девушку резкими движениями. – Я пришла помочь. Тебе не надо меня бояться.

– Где он? – испуганно запищала она, озираясь по сторонам. – Это он тебя прислал?

– Кто он? – спросила я, прекрасно зная ответ на свой вопрос.

– Лёша. – от её жалобного стона мне стало не по себе.

– Это он тебя сюда посадил?

– Он хочет, чтобы я всегда была с ним. Только его Олей. Его девочкой. А я, – меня заколотило, когда незнакомка произнесла своё имя. В ушах зазвенело. Колени подогнулись, и я осела на пол. – Боюсь его. – Девушка последовала моему примеру и тоже опустилась на колени. – Так зачем он тебя прислал? – безнадёжно спросила она.

– Он не присылал, – тихо отозвалась в ответ, – я сама пришла. Помочь.

Глава 21

Эта ночь оказалась самой бессонной из всех ночей, которые были в моей жизни. Не смотря на то, что Оля пугалась любого шороха и без конца озиралась по сторонам, я смогла вывести её на диалог и узнать много чего интересного, что с одной стороны повергло в шок, а с другой – разожгло во мне новый огонёк надежды.

Как выяснилось, Оля была не только бывшей женой Алексея, но и родной сестрой Наташи, которая, как и все считала девушку погибшей. Она рассказала, что три года назад приехал в город, чтобы навестить сестру, но вместо этого без оглядки влюбилась в её жениха, которым оказался Алексей.

– Он так красиво ухаживал: розы, подарки, слова… Что я не заметила, когда переступила черту дозволенного и позволила своему сердцу открыться для новых чувств, – грустно говорила девушка, вспоминая своё прошлое. – Я знала, как сильно Таша его любит, но чувства оказались сильнее здравого смысла. И я ее предала. Предала родную сестру, променяв её доверие на любовь Алексея. – Каждое слово давалось девушке с трудом. Она говорила, потом на время замолкала. И снова начинала говорить. Я слушала, не перебивая, и пропуская через себя её исповедь. – Через два месяца встреч, Леша предложил стать его женой и я согласилась. К тому моменту Таша уже знала о нас и успела меня возненавидеть. Но даже это не остановило. Я вышла замуж. И все было хорошо, пока однажды в дверь не постучалась беда, которую принесла Наташа. Она оклеветала меня, сказав Алексею, что я не чиста перед ним. Леша, не разбираясь, устроил дома скандал и впервые в жизни поднял на меня руку.

Девушка вспоминала пережитый ужас со слезами на глазах. Чтобы хоть немного её успокоить, я подсела ближе и приобняла за плечи. Оля дернулась, но не оттолкнула.

– Наташа не знала, что наша ссора закончится тем, что я на грани жизни и смерти попаду в больницу, где за мою жизнь будет бороться лучший хирург города. Вот только для всех я так и осталась мёртвой. После того, как пришла в себя, Леша упек меня в эту темницу, с которой с тех пор не выпускал. – Оля кинула взгляд в сторону потайной двери и поежилась. – После моей смерти, он заставил Наташу стать проституткой, запугав тем, что свалит мою смерть на неё. Она знала, что если он пообещал, то сделает, поэтому согласилась на все условия, только бы остаться на свободе. Это он рассказал уже спустя время. Ещё сказал, что убьет ее, если попытаюсь сбежать или позвать на помощь. Он связал нас с сестрой по рукам и ногам. Ни у меня, ни у Таши не оставалось выбора, кроме как выполнять его прихоти. Мы согласились быть его жертвами, чтобы просто продолжать жить.

История девушки ужасала. Сравнивая её со своей, понимала, что, если ничего не предприму, то закончу так же. Поэтому дослушав Олю до конца, поведала ей свою историю, которая тоже повергла ее в отчаяние.

– Так девочка у Таши? – спросила она сорвавшимся от слез голосом, когда я наконец-то замолчала. Посмотрев на нее с безнадежной печалью, я кивнула. – Звони ей. Это наш шанс, понимаешь? – Оля подскочила с кожаного дивана, хватая меня за руку. – Позвони ей, скажи, что я жива. Она приедет. Обязательно приедет и привезёт с собой ребёнка. А потом мы сбежим. Настолько далеко, чтобы Леша не смог нас найти.

В голосе Оли было столько надежды, что в какой-то момент, она передалась и мне. Но, когда из трубки послышалось очередное: "абонент не доступен", я снова пала духом, опуская телефон на стол.

– Телефон выключен. Нам не дозвониться.

Но девушка в отличие от меня надежды не потеряла. Схватив трубку, она снова подала его мне и сказала:

– Нам нечего терять. Он уже отнял у нас все. Поэтому мы не можем больше полагаться на судьбу. Давай пиши.

– Что писать? – удивилась я.

– Напиши то, что хотела сказать. Когда сообщение дойдёт, она перезвонит.

Кивнув, я так и сделала. Написала блондинке, что Оля жива и очень хочет с ней встретиться. А когда сообщение отправилось, не выдержала, обняла девушку и расплакалась на её плече. Судьба всё-таки смиловалась надо мной. И послала спасение в виде этой миловидной девушки, которая, как и я, однажды стала жертвой Лешиной любви. И теперь, преследуя свои цели, готова была помочь мне вернуть дочь.

***

На протяжении следующего дня мы обе были, как на иголках. Наташа не перезванивала. От Алексея тоже не было вестей. Не зная, чего ждать от следующей минуты, решили, что будет лучше, если Оля продолжит сидеть в кабинете, а я при первой же новости сама к ней приду. И этот момент настал. Залетев в кабинет, я показала Оле вибрирующий телефон и тут же ответила на звонок:

– Таша…

– Если это какая-то шутка, то советую… – затараторила блондинка, не давая вставить слово.

– Нет. Это не шутка. – всё-таки перебила я, повысив голос. – Оля жива и стоит напротив меня.

– Таша, сестренка, – не выдержав, Оля выхватила из моих рук трубку и заплакала в голос, – прости меня, родная, прости…

Я дала им возможность поговорить. Понимала, что это необходимо. Они должны были друг друга простить. От этого зависел исход нашего побега. Вот только время шло и в любой момент могло случиться не поправимое. Поэтому, показав Оле на часы, я одними губами прошептала "время" и она тут же, сказав сестре, что очень ждёт их встречи, передала мне телефон.

– Таш, – неуверенно заговорила я, услышав в трубке Наташин плач, – послушай меня, вы ещё поговорите. Обязательно поговорите, если ты сейчас же приедешь к нам. Наши жизни в твоих руках. Бери Аврору и приезжай. Уедем туда, где Леша нас не найдет. Ты сможешь быть с сестрой, а я с дочкой. Просто приезжай. – Блондинка продолжала горько плакать, и я, не выдержав, закричала. – Ты слышишь меня?

– Да, – дрожащим голосом ответила она и всхлипнула, – я приеду. Собирайте все необходимое.

Скинув звонок, я посмотрела на Олю, которая стояла чуть в стороне от меня и, обхватив себя руками, дрожала. Её взгляд был задумчив, словно в белокурой голове рождался гениальный план побега. Не выдержав, я спросила:

– Ты ведь что-то придумала, да?

Девушка вздрогнула. Вышла из оцепенения и бросила на меня сосредоточенный взгляд.

– Думаю, да, – заговорщически тихо сказала она, подходя ближе. – Когда-то у Алексея был пистолет. В своё время он учил меня им пользоваться. Тогда это казалось забавой, а сейчас… Сейчас он может сыграть в нашу пользу. Помочь. – Девушка подбежала к столу и открыла первый ящик. – Мы должны его найти. Называй это интуицией, но я кожей чувствую, что он до сих пор где-то здесь. В этой комнате. Спрятан от посторонних глаз.

Оля, точно, как вчера я, начала лихорадочно открывать все ящики подряд, надеясь найти оружие. Я же опустилась на диван, не разделяя её энтузиазма, и подавлено ответила:

– Ты права, он здесь. Но спрятан настолько хорошо, что нам никогда до него не добраться.

– Ты знаешь, где… – хотела спросить Оля, но замолчала, увидев перед собой металлический сейф.

– Да, думаю, он там…

– Пароль… Нам нужен пароль… – не теряя надежды, девушка стала нажимать на кнопки, пытаясь подобрать верную комбинацию цифр.

– Оль, – тихо позвала я, опуская голову в ладони, – это как искать иголку в стоге сена. Ничего не получится.

– Знаешь, я почти полтора года просидела в темнице, и каждый божий день мечтала выйти на свет. Вдохнуть опьяняюще свежий воздух. Почувствовать кожей тепло солнечных лучей, прохладу ветерка и приятный холод осеннего дождя. Поэтому сейчас, когда наконец-то моё единственное желание осуществилось, я сделаю все возможное, чтобы больше никогда не попасть обратно в ту чёрную комнату, которую Алексей запечатал со всех сторон, изолировав меня от общества, словно живого мертвеца. Я не готова вернуться туда, понимаешь? Уж, лучше умру по-настоящему, чем снова дам себя в обиду. – парировала девушка, продолжая взламывать сейф.

Я подошла к ней и, сев рядом, обняла за плечи. За одну ночь эта девушка стала мне, как сестра. Я чувствовала, что если бы мы встретились годами раньше, смогли бы стать лучшими подругами, потому что между нами было много общего. Не в плане внешности. А в плане того, что жило внутри нас. Мы обе пережили ужас домашнего насилия и смогли выстоять. Выжить. И не сломаться.

Наверное, не зря Алексей видел во мне её. Даже после того, как заживо схоронил девушку в тёмной комнате без окон и дверей, он все равно продолжал жить с ней, любить её, найдя во мне её черты. На моём месте могла оказаться каждая. Потому что Леша никогда не испытывал ко мне настоящих чувств. Я была лишь прототипом Оли. Её лучшей стороной, которую он полюбил за душевную простоту и нежность. Но все изменилось в тот момент, когда нарушила запрет и вошла в кабинет. С тех пор мы с Олей поменялись местами. Она стала прежней любимой женой. А я, наоборот, той, что однажды его предала. При каждой ссоре он вспоминал о прошлой измене и, теряя голову окончательно, вымещал на мне гнев. Леша был психически нездоровым человеком. Который одновременно уживался с настоящей Олей и её прообразом, воссоединив нас в одного человека.

Из размышлений меня вывел шум шагов за дверью. Подпрыгнув, я жестом приказала Оле молчать, а сама, задыхаясь от страха, подошла к двери. Выглянула и с облегчением вздохнула. Напротив спальни стояла Джей, явно намеревающаяся постучаться. Выйдя бесшумно из кабинета, я на цыпочках подкралась к женщине и окликнула её:

– Джей, вы меня ищите?

Женщина от неожиданности вздрогнула и схватилась за сердце.

– Алевтина Сергеевна, вы меня напугали. – переведя дыхание, управляющая взяла себя в руки и продолжила, – простите за беспокойство. Знаю, вы просили не тревожить вас, но к вам пришли. Девушка. Дожидается в гостиной.

Первой мыслью была – Наташа. Но она тут же отпала, потому что Ташу Джей прекрасно знала. Теряясь в догадках, кто же мог ко мне пожаловать, я быстрым шагом направилась вниз. И остановилась только тогда, когда встретилась взглядом с Зоей.

Подруга смотрела на меня с презрением и отчуждением. Уголки её губ были опущены вниз, а брови сведены на переносице. Руки сложены на груди. Тело напряженно. Она всем своим видом показывала, что настроена враждебно. И приятного разговора не получится.

– Зачем пришла? – вместо приветствия спросила я, желая поскорее выпроводить её за дверь.

– Затем, зачем обещала, – выплюнула подруга в ответ и сморщила нос, – Я, кажется, просила держаться от Ромы на расстоянии. А что сделала ты?

– Я не понимаю, о чем ты. – соврала я, прекрасно зная, что подруга имеет в виду. – И вообще тебе лучше уйти.

Указала рукой на дверь, но Зоя не сдвинулась с места.

– Я никуда не уйду, пока не поговорю с твоим мужем. Где он? На работе? Хорошо, я подожду, – Зоя демонстративно села в кресло и закинула ногу на ногу. – Я не привыкла бросать слова на ветер. Обещала, что пожалеешь, значит пожалеешь.

– Убирайся отсюда, – закричала я, чувствуя, как внутри зарождается гнев. Подскочив к подруге, схватила её за руку и попыталась поднять. Но она не поддалась.

– Не уйду. Не уйду. Не уйду. – Завопила она, отпихнув меня в сторону. – Хоть охрану зови, все равно не уйду.

– Ты не понимаешь, что творишь. – Продолжила кричать я, смотря на неё с ответным презрением. Я не верила, что это происходит с нами. Не узнавала подругу, словно передо мной был совершенно чужой человек. – Ты же сама пожалеешь, если сейчас не уйдёшь.

– А мне, знаешь ли, нечего терять. Ты у меня и так все отняла. Я же просила написать Роме, чтобы не искал тебя. Ты написала? Нет… А почему? Ты ведь прекрасно знала, что кроме тебя он никогда никого не видел и не слышал. – подруга перевела дыхание. – Я предприняла попытку сблизиться с ним. Это из-за меня он перестал присылать тебе письма. Это я написала ему, что ты не хочешь больше с ним общаться. Но даже не смотря на это, он продолжал спрашивать, как поживает его ромашка, совершенно не интересуясь моей жизнью. Ты всегда стояла между нами, но сегодня я разорву вашу связь.

Подскочив к подруге снова, схватила её за ворот платья и прошипела:

– Забирай своего Рому. Он мне не нужен. И убирайся.

– Я, кажется, не вовремя?

Неожиданно раздавшийся голос за спиной, заставил похолодеть от ужаса. Резко выпрямившись, обернулась и увидела в дверях Алексея. Он смотрел на меня с проникающим под кожу подозрением, а я дрожала, как ивовая ветка на ветру.

– Нет-нет, – вмешалась в разговор подруга, поднимаясь с кресла, – очень даже вовремя. Я как раз…

– Замолчи, – тихо попросила я, надеясь, что муж не услышит.

– Говори. Я слушаю.

Леша вошёл в гостиную и прикрыл за собой дверь. Подруга обошла меня и кинула в мою сторону, победный взгляд.

– Хотела предупредить, чтобы лучше следил за женой. – Сердце забарабанило так, что, казалось, его стук слышат все. – Иначе скоро останешься с рогами.

– И что это значит, – подойдя ко мне, Леша грубо схватился за мой подбородок, заставив поднять взгляд.

– А то и значит, – как ни в чем не бывало продолжила Зоя, не обращая на нас внимания, – что пока тебя нет дома, она встречается с моим парнем.

Звонкая пощёчина нарушила тишину комнаты. Зоя от неожиданности вскрикнула и посмотрела на нас. Она явно не ожидала, что Алексей поднимет на меня руку, поэтому в её глазах я увидела искреннее удивление. А Леша тем временем, забыв про её существование, схватил меня за волосы и притянул к своему лицу.

– Ты опять взялась за старое, тварь? – я молчала. Не плакала. Держалась. Из последних сил сдерживала дрожь. – Отвечай, – заорал муж, впечатывая в мой живот кулак.

Согнувшись пополам, закашлялась. Упала на колени, молясь, чтобы Оля по дороге сюда застряла в пробке.

– Я лучше пойду, – промямлила Зоя и попятилась назад.

Но Алексей одним своим взглядом заставил её остановиться.

– Чего же? Останься. Расскажешь все, что знаешь.

– Я… – голос подруги дрожал. Она терялась с ответом. – Я… больше… ничего… не знаю…

– Не ври, сука. – толкнув меня на пол, Леша подскочил к Зое и, схватив её за ворот платья, прижал к стене. – Рассказывай, сказал.

Зоя заплакала в голос. Не зная, как быть, я, преодолела боль и, поднявшись на ноги, окликнула мужа, возвращая его внимание к себе.

– Зоя все неправильно поняла, – тихо сказала я, когда Леша бросил на меня убийственный взгляд. Отбросив подругу в сторону, он снова стал наступать, сжимая кулаки.

– Я покажу тебе, как наставлять мне рога, тварь.

Когда руки супруга обвились вокруг моей шеи, дверь в гостиную распахнулась и на пороге появилась Наташа с Авророй на руках. Вся жизнь пронеслась перед глазами. Я вспомнила прошедший год с точностью до минуты. Во мне смешалось так много противоречивых чувств, что я, не помня себя от страха и ненависти одновременно, вцепилась в руки мужа ногтями и со всей силой, которая во мне осталась, отбросила их в сторону, отскакивая назад. Муж на мгновение растерялся. А я, не теряя ни минуты, бросилась к блондинке и, выхватив из её рук ребёнка, прижала малышку к груди. Обернулась. Зоя продолжала сидеть на полу, забившись в угол комнаты. А Леша, придя в себя, снова начал наступление. Я бросилась бежать. Но, добежав до лестницы, остановилась, услышав пронзительный женский визг. Кричала Наташа.

Дрожа от страха и напряжения, я оглянулась. Но тут же об этом пожалела. На полу в луже крови лежала блондинка, испуская последний вдох. Её тело обмякло. Глаза закрылись. А из раны в шее продолжала строиться кровь. Прижав Аврору плотнее к груди, я бросила взгляд на супруга и увидела в его руках карманный нож. Он хладнокровно пихнул Наташу в живот и, убедившись, что та мертва, поднял на меня обезумевший взгляд. Усмехнулся. И тихо сказал:

– Ты следующая…

Дрожа от страха, я пустилась вверх по лестнице, жалея, что побежала именно сюда, а не на улицу. Я не знала, куда буду прятаться. Бежала, надеясь на чудо. И чудо случилось. Впервые за последний год мне повезло настолько, что я, задыхаюсь от счастья, которое только возможно было испытать в тот момент, посмотрела на стоящую впереди Олю, сжимающую в руках пистолет. Девушка смотрела пустым взглядом поверх меня, а я, остановившись на полпути, прижалась к стене спиной и попыталась отдышаться.

– Ты его всё-таки достала, – выдохнула я, переводя свой взгляд на застывшего внизу супруга.

– Это было не трудно, – со всей обреченности ответила Оля, не спускаясь глаз и курка с Алексея. – Дата моей смерти. Так банально.

– Оля, милая, ты… – резкая перемена в супруге и насторожила, и удивила одновременно. Жестокость сменилась жалостливым стоном, а ненависть в глазах – сожалением. – Ты же знаешь, я не хотел, чтобы так случилось…

– Заткнись, – заорала Оля, отчего Аврора вздрогнула и заплакала. – Закрой свой рот, ублюдок. И запомни все, что я скажу. – щелчок предохранителя и по моему телу поползли мерзкие мурашки. – Я ненавижу тебя. Ненавижу настолько, что готова убить. Убить так, как ты убил мою сестру. – Оля бросила быстрый взгляд в сторону Наташи и снова вернулась к Алексею. – Ты не заслуживаешь жить. Твоё место в аду. Так гори же, ублюдок, гори.

Пронзительные выстрелы и тело Алексея безжизненно упало на пол. Сдержав крик, я уткнулась носом в шею Аврору, но уже в следующую секунду услышала новый оглушительный залп и, подняв взгляд на Олю, всё-таки закричала. Тело девушки бездыханно рухнуло на ступеньки и покатилось вниз. Вжавшись в стену, я закрыла глаза и сползла медленно на пол.

Все, что происходило дальше, было, как в замедленной киноплёнке. Аврора больше не плакала. Вжавшись носиком в мою грудь, она тихо посапывала во сне. А я, подхваченная кем-то под руку, была отведена наверх, подальше от того ужаса, что остался внизу. Нас с ребёнком уложили в постель и укрыли пледом. Проваливаясь в сон, я мечтала об одном: проснуться в иной реальности. Чтобы ничего не помнить. И начать жизнь с чистого листа.

Эпилог

Месяц спустя

– Алечка, дочка, ты куда-то идёшь, – на меня посмотрели два взволнованных глаза, которые были точь-в-точь, как мои. Я накинула на плечи кожаную куртку и улыбнулась в ответ.

– Да, мам. Я ненадолго. Не переживай, со мной уже все хорошо. – Подойдя к ней, приобняла её за плечи и вдохнула аромат цветочного парфюма. – Аврора только уснула. Я успею вернуться до того, как она проснётся.

– Да, нет. Я не поэтому спрашиваю, – настороженно ответила мама, поглаживая меня по волосам, – с Авророй мы посидим. Я за тебя переживаю. На улице уже смеркается.

– Я вернусь до темноты, – пообещала в ответ и, поцеловав маму в щеку, уверено продолжила, – я не могу всю жизнь прятаться. Леши больше нет. Нам некого бояться. Тем более что я в деревне. В месте, где знаю каждый уголок. Здесь мне ничто не угрожает. Так что не переживай, хорошо?

– Ладно, Аль, – нехотя согласилась мама, но всё-таки попросила, – ты хотя бы скажи, куда идёшь?

– К речке. Там за лесополосой есть ромашковое поле. Хотела с ним повидаться. – Я опустила глаза в пол, чтобы скрыть свою печаль.

– Ты думаешь о Роме? Хочешь с ним встретиться?

– Не знаю, мам, – честно призналась, пожав плечами, – я пока ничего не знаю. Нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. И отойти от всего случившегося.

Мама покачала головой и ещё раз меня обняла.

– Хорошо, иди, пока совсем не стемнело. К ужину ждём тебя домой.

Качнув головой в знак согласия, я вышла из дома и тихим шагом пошла в сторону ромашкового поля, которое звало меня к себе каждую ночь. Мне необходимо было уединение. Хотелось побыть одной, чтобы подумать. Собраться с мыслями. Поплакать. Дома, при родителях, я запрещала себе такую слабость. Потому что они и без того, узнав правду моей жизни за прошедший год, были очень расстроены. Долго не могли прийти в себя. Ругали за то, что сразу не рассказала. А потом первоначальный шок сменился жалостью. И причитания превратились в раскаяние и слёзы. Помню, как долго мама плакала по ночам, прося моего прощения. Она осознала свои ошибки. И теперь наверстывая упущенное, каждый день радовала меня заботой и вниманием.

Вернувшись месяц назад в деревню, я решила, что моё место здесь. Рядом с ними. В город ездила только пару раз для дачи показания. Но надолго там не задерживалась. Не было сил находиться рядом с домом, который стал моим личным адом. И рядом с кладбищем, где похоронили Алексея. Правда однажды, собравшись с силами, я все-таки сходила на могилы Наташи и Оли, чтобы ещё раз поблагодарить их за то, что спасли нас с Авророй ценой собственных жизней. Я часто возвращалась памятью к тому страшному дню. Думала, не смогу забыть. Буду мучиться кошмарами. Первые дни так и было. Перед глазами то и дело возникали картинки, которые заставляли холодеть от ужаса. Я отчетливо помнила свой страх за жизнь Авроры. Помнила глаза Зои, горящие от непролитых слез ужаса, когда Леша показался перед ней во всей красе. С того дня я больше не видела подругу. Мама рассказывала, что она переехала жить в город и теперь редко появлялась в деревне. Я тихо радовалась этому. Потому что не хотелось однажды встретиться с ней и снова вернуться памятью к тому дню, когда ее предательство повлекло за собой столько необратимых последствий, к которым со временем мой разум забаррикадировал доступ, спасая меня от их давления.