Текст книги "Игра на жизнь (СИ)"

Автор книги: Фэсовый Призрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

***

«Обычно такая жизнь бывает у подростков только в сериалах», – философски размышляла Карла, сидя в автобусе. В этот раз ей попался не Грег, но его кузен, с которым она не особо общалась. Кажется, парень даже не обратил на неё внимания – только кивнул, когда Найтсмит продемонстрировала ему свой школьный проездной билет, что работал круглый год. До начала учебного года оставалось всего ничего, и уже сегодня должна была состояться первая важная встреча у ворот школы, но Карла пропустила её – и никого это почему-то не заботило…

Ах, точно – она ведь прикинулась больной.

Значит, это Мерф сходил за неё школу и забрал билет и кучу документов, что нужно было заполнить в течение недели. Ничего, она всё сделает, только позже. Сейчас главное – добраться до Лайонела и убедиться в том, что он в безопасности.

У неё сжалось сердце, стоило сесть на своё место. Может, ей не поверили? Действительно, глупая причина уехать вечером из дома, особенно после того, как ты целый день отказывалась даже покидать комнату, утверждая, что больна.

Но вероятно, Найтсмитов это не волновало. Да уж, и у них и так было много дел – подготовка к свадьбе, подготовка к посвящению Мерфа, да и родственники с утра разъезжались – наверняка головы были забиты другими проблемами. Нет, если поверили – всё хорошо. Пусть всё будет так, всё равно уже поздно что-то менять – она едет в клинику, где должен быть Лайонел, а её родители и Мерф уверены, что ей нужно съездить в школу по каким-то делам, о которых ей сообщил директор – мистер Эдифайер. Дополнительные подготовительные занятия перед началом года – ничего удивительного.

А если придётся задержаться, она скажет, что класс отправился в какую-то поездку. Такое случалось часто, и ей могли поверить.

Но если не поверят, то… Лучше об этом не думать.

Карла заставила себя успокоиться. Дышать становилось легче, руки постепенно переставали дрожать. Она неожиданно поняла, что волна паники словно ушла, и теперь все чувства остались в качестве базовых – будто границы предела её эмоций раздвинулись и теперь заставить Карлу волноваться было намного сложнее.

«Будь, что будет», – решила она. В конце концов, это её собственное правило – держать проблемы на «за бортом», на расстоянии от собственной души, и не давать им завладеть собой полностью. Стоит ли говорить, что в последнее время Карла забыла об этом правиле?

Нужно просто быть спокойнее. Так задумывалась сила, когда создавали беспомощных и слабых животных, которые в итоге стали людьми. Хоть сейчас преобладала теория, что люди произошли от экипажа разбившегося космического корабля, что пролетал мимо Земли, чьи потомки утеряли знания своих предков и одичали – но когда-то, всё же, первый человек был создан. Когда-то Создатель или сама Природа задумалась о том, для чего он нужен, и как сможет жить – тогда, именно тогда ему и вложили душу.

Только…

«Может быть, первые поколения были бездушными? И это стало, своего рода, мутацией?» – задумалась Карла. «Может быть, этот ген передавался из поколения в поколение миллионы лет, и просыпался только у некоторых. Типа этих самых охотников. Не могут же люди просто так убивать друг друга…»

Но тут же пришла в голову другая мысль – как же те, кто мог быть хорошим, кто просто сошёл с пути? Как, например, Мерф. Ведь это он помогал Лизе и Лайонелу, с ним Карла была рядом всю жизнь – и он заботился о ней, защищал её. Может быть, этот ген мог проявляться не полностью? Может, его можно было как-то подавить?

Странно.

Но… Половина души, наверное, могла бороться с этим древним-древним геном.

Красивая сказка. Очень красивая.

Под эти мысли Карла добралась до клиники. Автобус мягко затормозил почти у самых её дверей – на большом перекрёстке, и нужно было лишь пройти вглубь маленькой «площади».

Что она незамедлительно и сделала. Потом догадалась заскочить в супермаркет и набрать там милых съедобных мелочей, вроде яблок и мандаринок, из которых собрался знак внимания «средней тяжести». Оплатив покупку, Найтсмит поспешила в больницу.

Карла думала, что поиски затянутся – ей казалось, что всё должно быть жутко сложным, что к пациентам не должны пускать никого, кроме близких и лишь в определённые часы, но её легко пропустили, да ещё доброжелательно улыбнулись, объясняя, куда именно нужно пройти и на каком лифте лучше подняться.

Но о состоянии Лайонела ни слова не сказали. Найтсмит переживала, что это может означать что-то плохое – быть может, её просто направили к врачу, который присматривал за ним, или к кому-то ещё, но… всё обошлось. Наверное, впервые за несколько дней всё действительно обошлось.

Она оповестила Лайонела о своём присутствии громким облегчённым выдохом, когда тихонько приоткрыла нужную дверь и увидела его сидящим на постели. Палата, кстати, была отличной – только для одного человека, и выглядела на порядок лучше, чем те, что были на нижних этажах. Парень сидел, чуть сгорбившись, и что-то искал в пакете, что стоял на кровати рядом с ним.

Фетрони вздрогнул, услышав, что кто-то вошёл, но когда поднял взгляд и увидел Карлу, то слабо ей улыбнулся. Найтсмит думала, что кинется к нему, начнёт расспрашивать, как он себя чувствует, но почему-то этого не делала – видимо, её связь с Мерфом была намного сильнее, чем отсутствие даже намёка на дружбу с этим малознакомым парнем, к которому она чувствовала огромную благодарность – но не более. Наверное, так и должно было быть.

– Привет, – сказала она, закрывая за собой дверь.

– Привет, – голос его был хрипловатым – наверное, Лайонел успел слегка сорвать его, когда бегал по задымленному дому и звал своих родных и друзей. Карла живо представила, как это выглядело, и тяжело вздохнула – можно было бы сказать, что такого она и ждала от этого вечно готового пожертвовать собой Фетрони, но они знали друг друга всего ничего, а общались в общей сложности чуть больше часа – вряд ли можно было говорить или даже думать о том, что «вечно» с ним было что-то не так.

Останавливаться на пороге было бы глупо, так что Карла подошла ближе и опустила на прикроватный столик собственный мешочек с фруктами.

– Я увидела новости.

Напряжение, наверное, можно было резать ножом прямо в воздухе, и этот самый воздух падал бы на пол полупрозрачной противной массой.

– Никто не пострадал, – почти сразу ответил Фетрони. – Охрана… их кто-то оглушил, едва они покинули дом – словно того поджигатели и ждали. Я не знаю, кто это был, но…

– Ты считаешь, это были охотники?

– Не хочу так думать. Но приходится. Я понимаю, что он твой брат, и что ты считаешь, что он всё равно на такое не способен, что бы там ни было сказано на видео, но…

– Я тоже не хочу так думать, – опустив глаза, признала Карла. – И я… понимаю, почему ты так считаешь. Правда. Я стараюсь понять тебя правильно, не думай, что мной двигает только желание помочь Мерфу. Я хочу помочь и тебе тоже, потому что ты этого заслуживаешь. И не заслуживаешь… – она запнулась, – т-того, что он… что он хочет с тобой сделать.

– Может, и не хочет, – поспешил сказать Лайонел. Карле не хотелось смотреть ему в глаза, когда он говорил об этом, чтобы утешить её – и так ясно, что на самом деле парень так вовсе не думает. – Может быть, его заставляют. Если с детства его растили, как охотника – это заложено в его сознании, для него это также обычно, как для нас с тобой – убить пчелу, которая укусила.

– Я никогда не убивала пчёл. Они красивые, – Карла не понимала, зачем придирается к этой метафоре – наверное, чтобы хоть что-нибудь сказать. Она отошла к окну и услышала, как Лайонел усмехается и еле слышно покашливает, стараясь прочистить горло. – А ты?

– И я не убивал.

– И ты никого не кусал, – тут Найтсмит повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. – Ты никому не мешал. Зачем им нужно, чтобы ты умер?

– Потому что они охотники, – просто ответил Лайонел. – Это их цель – освободить мир от таких, как я. Им нужна не моя смерть, как человека, потому что я кому-то неугоден. Им нужна символичная смерть немеченого. В рабстве мы жить уже не будем, потому что наше общество слишком развито для того, чтобы принять мысль о том, что какие-то люди или расы выше, а какие-то – ниже, что всё решает метка или цвет кожи. Люди стали слишком умны: разобрали на крошечные составляющие кровь, добрались до генов, ДНК… теперь во многом для них человеческое тело – открытая книга. И все книги с одинаковой обложкой, переплётом – только содержание разное. Бывают повреждения, царапины на книге – когда отдельный организм болен или неполноценен. Но шаблон один и тот же, – тут парень почему-то осёкся, смутился, взглянул на Карлу: – Ты… – он взглянул на неё. – Правда слушаешь меня?

– Да, – ответила Карла, присаживаясь на краешек стула. – Продолжай. Мне интересно.

– Я иногда слишком увлекаюсь метафорами, если начинаю с кем-то разговаривать. Извини, – Фетрони старался не смотреть ей в глаза, разглядывая руки собеседницы. – Привычка… когда пишу, это выглядит намного лучше.

– Мне понравились твои рассказы, – тут же ввернула Карла. – Я читала их всю ночь. И их, и учебники, и вообще всё, что ты мне скинул. Это… здорово, – признала она. – Тебя там…

– Слишком много? – тут же вскинул на неё глаза Лайонел, замерший, когда Найтсмит сказала, что её заинтересовали его труды.

– Нет, – покачала она головой. – Наоборот. Тебя там очень хорошо слышно, но совсем не видно. Так странно, как будто у голоса нет тела. Может быть, это потому, что мы не так уж много общались, но мне понравилось это ощущение. Я дочитаю всё, что есть, и когда всё кончится… ты ведь сбросишь мне ещё? – Карла улыбнулась – открыто, ярко, задорно. Она сама не знала, как у неё это получилось – просто как-то вышло и всё.

Ей захотелось взять парня за руки, заставить посмотреть на себя, и она сделала это – пусть и слишком рано, пусть они слишком плохо друг друга знают. И пусть почти физическая зависимость от Мерфа не хочет ослабевать, но того Карла пока и не желала. Всё ещё может кончиться хорошо. Вполне может.

– Спасибо, – тихо сказал Лайонел, неуверенно улыбаясь ей в ответ. Найтсмит кивнула, и, не отпуская его рук, спросила:

– Что теперь будешь делать?

– Не знаю, – честно признался Фетрони. – Патруль ордена находится где-то в больнице. Даже мне никто не говорит, от кого ждать помощи, если что, и… Я не думаю, что вообще есть толк в том, что они здесь ходят. Вряд ли это выглядит незаметно, если несколько человек постоянно стоят возле одной двери, да и пожар, – кашель, – думаю, был подстроен не только для того, чтобы выкрасть наши документы. Они хотели, чтобы мы уехали куда-нибудь в другое место, где не так безопасно…

– Подожди, какие документы? – насторожилась Карла. Лайонел тяжело вздохнул, чуть сжал её руки.

– Это большая тайна. Не думаю, что имею право рассказывать тебе об этом, но ты пытаешься помочь, и… – глубокий вдох, – И если что, то ты должна об этом знать, чтобы сообщить другим. Это касается ордена немеченых. Он был создан, как помнишь, не на государственные деньги – появился откуда-то, и лишь потом получил королевскую поддержку. Его создатели, а это были несколько семей, взяли все расходы на строительство здания и первые траты на себя. Естественно, и забота о немеченых тоже лежала полностью на них. Поскольку в те времена помогать таким, как я, было позорно – логично предположить, что среди членов каждой семьи были немеченые.

– Да, – поддержала его Карла. – И Фетрони, значит, одни из основателей…

– Первые из основателей, – уточнил Лайонел. – Но все знатные немеченые тогда скрывались. Потому их фамилии сохраняли в тайне. Аристократы скрывали то, что состоят в ордене, и чтобы никому добро не обернулось бедой, основатели ордена решили построить длинные потайные ходы, ведущие к его зданию, – он понизил голос, закрыл глаза, будто не понимал, зачем рассказывает это сестре охотника, и стараясь так себя успокоить, – И для того, чтобы защитить простых людей, разделили между собой списки членов ордена.

– Как разделили?

– У одной семьи хранились фамилии, скажем, на «А», «П» и «Ц», у другой – на другие, у третьей – тоже какие-то свои. Вчера горел не дом, Карла, – Лайонел закусил губу, словно стараясь удержать эти слова, – вчера подожгли тот самый ход, и лишь потом пламя перекинулось на здание. Бензин и зажигалка в кустах – это ерунда. Всё лишь для отвода глаз, только для того, чтобы выкрасть бумаги, списки. Теперь в руках охотников есть списки сотен немеченых. Посвящение может пройти не только твой Мерф, но и многие молодые охотники, – Фетрони сглотнул и поднял веки. – С этим что-то нужно сделать. Но я понятия не имею, что.

– Как и я, – зачем-то сказала Найтсмит. Отвратительное чувство – беспомощность.

Ей не было смысла оставаться, как и Лайонелу – смысла покидать хоть самую малость безопасное здание. Уходя от него, Карла видела, как некоторые его родственники покидают клинику – похоже, они были обеспокоены вынужденным переездом на другое место и тем более – пропажей списков. Другой дом у них, безусловно, был – но вот имелся ли там тот тайный ход, о котором ей поведал Лайонел?

Наверное, Карла бы так и ушла, просто оставив парня в одиночестве, наедине со смертельной опасностью и разряженным, чудом уцелевшим мобильником, но случилось чудо, которое обычно именуют «Судьба».

Лифт был занят, и девочка отправилась к лестнице. По пути у неё развязался шнурок на одной ботинке – и Карла шмыгнула за угол, склонилась, чтобы завязать его. Тогда-то она и услышала чужие шаги, а потом и голоса совсем рядом с собой:

– Парень ничего не подозревает, – сказала женщина. – Собирается ужинать и скоро ляжет спать. Не думаю, что надо следить за ним этой ночью.

– Мы должны ухудшить его состояние, он может…

– Идиот? Он может догадаться, позвонит в орден, попросит прислать медиков!

– И что? Там есть несколько наших человек, – возразил мужчина. Ему, кажется, отвесили подзатыльник.

– Хочешь, чтобы он почуял неладное и пустился в бега? Нужно создать иллюзию того, что он под защитой. Сделать вид, что все о нём забыли – или хочешь, чтобы наследник, будущий лидер, стрелял в овощ, который и человеком-то назвать нельзя? Если травить его, чтобы он не смог даже встать, парень не дотянет и до выходных – не то, что до посвящения!

Карла сдавленно ахнула. В паре метров от неё находились охотники!

Кажется, этот подозрительный звук услышала девушка – шикнув на своего товарища, она утащила его за руку с ненадёжного укрытия. Найтсмит осталась стоять в одной позе. Ей стало страшно. Боже. Что же теперь делать?..

Комментарий к

комменты-глава.

сорри за то, что пропала. как уже было сказано в группе, сдох старый монитор. Сейчас всё норм и постараюсь вернуться к обычному режиму.

Главное, не оставляйте автора, чаще пишите комменты тут и светитесь в группе. Мы с Саней вас ждём.

========== Часть 7 ==========

А ведь делать было что-то нужно. И немедленно. Несмотря на то, что на часах было уже почти восемь, и персонал клиники вот-вот должен был, вежливо улыбаясь, выгнать её на улицу.

«Нам нужно бежать», – тут же лихорадочно начала соображать Карла. «Куда-нибудь, куда угодно – найти родителей Лайонела, попросить у них помощи, они ведь должны быть в курсе, они не могут сами оказаться охотниками, и… и надо как-то заставить орден просто признать, что Лайонел меченый», – тут она обхватила собственные плечи руками и попыталась выровнять дыхание. Нужно просто подумать. Решить, как будет лучше.

Ей нужно остаться в клинике, это точно. Первый же порыв – это немедленно броситься обратно, но что будет, если её заметят те самые врачи, что только что беседовали тут? Она ведь не видела их лиц. Они могут легко понять, кто подслушал их разговор, и тогда оба будут в смертельной опасности. Не то, чтобы Карле было настолько жаль себя, чтобы не рискнуть ради защиты Лайонела, но она рассуждала здраво: им нужно, чтобы хоть кого-то из них не искали охотники. И если солгать семье, что она осталась переночевать у подруги, а нужные тетрадки уже взяла с собой заранее, то всё может ещё обойтись.

Карла выпрямилась. Значит, нужно вернуться в палату Лайонела и рассказать ему то, что она услышала. Возможно, он сам знает, что нужно делать и куда идти. Она последует за ним, убедится, что всё в порядке, а потом вернётся домой. Вот так просто.

И всё гениальное просто, значит, эта мысль тоже отчасти гениальна.

Найтсмит прошмыгнула мимо пары санитарок, и скоро оказалась возле палаты. Замерла за углом – в ту самую минуту она увидела, как несколько человек остановились возле двери и подозрительно долго и внимательно на неё смотрели. Быть может, это были члены ордена немеченых, но стоило перестраховаться – и потому Карла постаралась дышать как можно тише и не высовываться из своего укрытия.

Её порадовало воспоминание о том, что расписываться при входе нигде не заставляли – возле журнала помещений как раз стояло несколько человек, и в такой небольшой толпе вежливая девушка, что указала ей путь к палате Лайонела, не заметила, что Карла не вписала себя в списки посетителей.

Найтсмит прислушалась к голосам, когда люди заговорили. Ничего – похоже, это были не те охотники, чей диалог она услышала. Значит, всё хорошо.

Или всё плохо, и её слуховая память, как обычно, подводит девочку.

Но как бы то ни было, скоро заветная дверь приоткрылась и Фетрони покинул палату. Карла вдруг задумалась о другом – ей выпал редкий шанс понаблюдать за Лайонелом, когда тот не знал о её присутствии. И, может быть, был ближе к тому настоящему себе, что существовал на самом деле.

Парень выглядел, как обычно. Разве что на его лице не было улыбки, лишь возникало иногда что-то отдалённо похожее, виновато-извиняющееся, грустное. Он ходил, чуть сгорбившись, но не втягивая голову в плечи, отчего всегда казалось, что Фетрони что-то ищет на полу – может быть, очередную метафору, которой ему обычно было не с кем поделиться, кроме листа электронной бумаги в ноутбуке или настоящей – в блокноте.

Он обошёл маленькую компанию, не подняв на них взгляда – может быть, специально стараясь избегать встречаться глазами с незнакомыми людьми. А может быть, он боялся спровоцировать охотников, которых тоже теперь подозревал в каждом даже знакомом лице.

«Ничего необычного», – почти разочарованно подумала Карла. Лайонел ушёл в сторону лифта – похоже, там была столовая. Компания, помедлив, двинулась вслед за ним – и Найтсмит напряглась, подумав, что ей стоит поднять тревогу. Но шагали люди весьма неуверенно, а потом остановились и, похоже, собрались вернуться обратно, чтобы охранять дверь – вероятность, это был тот самый новый усиленный патруль из ордена немеченых, возросла.

Так что прежде, чем охрана вернулась к палате, туда незаметно прошмыгнула Карла. И, помедлив, решила там же и спрятаться – мало ли, кто может войти, раз она сама сделала это так легко и спокойно.

Она стащила одно из одеял, взяла подушку и улеглась за высокой постелью прямо на полу. Длинное верхнее одеяло, спадающее на пол, надёжно прикрывало её от чужих глаз, а пропажу одной подушки вряд ли мог кто-то заметить – а если бы и заметил, маловероятно, что его это заинтересовало бы.

Так что Карла спокойно лежала на полу, прислонившись к прикроватному столику, и получала некоторое удовольствие от мысли, что находится в засаде. Да ещё и со всеми удобствами. Прямо как в кино.

Будь у неё проблемы с самооценкой, девочка бы, наверное, долго думала о том, как по-дурацки это выглядит и насколько глупой была вообще идея прятаться в палате у человека, на которого охотятся убийцы – но, слава богу, Карла была немного сумасшедшей и вполне самоуверенной – иначе, вероятно, у неё ничего бы в жизни больше не получилось.

Лайонела не было довольно долго. Карле становилось скучно – поставив телефон на зарядку, она углубилась в изучение правил какой-то игры, которую не так давно скачала и установила.

Наконец, дверь открылась. Найтсмит с облегчением вздохнула, узнав мягкие, будто неуверенные шаги Фетрони, и положила телефон на подушку. Потом услышала, как шаги замерли, и как раздался напряжённый голос Лайонела:

– Кто здесь? – кажется, парень успел слегка испугаться. Но может, ей только показалось – потому что он нашёл в себе силы дотянуться до выключателя и щёлкнуть им.

– Тихо, – шикнула Карла, приподнимаясь и выглядывая из-за кровати. – Иди сюда. И дверь закрой.

Изумлённый Фетрони послушался беспрекословно – тихо прикрыл за собой дверь, ручку которой так и не отпустил до этого самого момента, потом приблизился к ней, сел на свою постель. Карла бесшумно поднялась, подкралась к выключателю и щёлкнула им – палата погрузилась в мягкую тьму, которую разгонял лишь ночник на столике Лайонела.

– Сядь на пол, – почти приказала Карла. Фетрони сполз с постели, продолжая весьма недоумевающе смотреть на неё, и сел по-турецки на сложенное мягкое одеяло.

– Что случилось? – спросил он.

– Тс-с-с, – шикнула Найтсмит, прислушиваясь к шагам за дверью. Лайонел замолчал, прикрыл глаза – видимо, так он концентрировался на тех же звуках, да и на звуках вообще.

Когда люди отошли подальше и там затихли, Карла вернулась к Фетрони и опустилась на то же одеяло рядом с ним. Лайонел смотрел на неё тем самым взглядом, что было так трудно идентифицировать – то ли человек тебе всецело доверяет и пытается вникнуть в суть твоего тайного знания, то ли он считает тебя опасным психом и делает вид, что внимательно слушает, стараясь не выдать своих настоящих мыслей.

Как бы то ни было, слушал Лайонел и правда внимательно. Во всяком случае, Карла всегда представляла себе, что именно так выглядит действие, которое имеет столь красочное, в целых два слова, название. Фетрони молчал, чуть нахмурившись, не пытаясь пригладить своих длинных светлых волос и не начинал разглядывать рукава пижамы, что успокаивало – значит, рассказ действительно привлекал его внимание.

И по мере того, как повествование Карлы стремилось к своему логическому завершению, Фетрони мрачнел всё больше и больше. Может быть, если бы не воспитание, которое отчаянно кричало в его голове «ты мужчина!», Лайонел бы даже побледнел, позволил бы себе заметаться, начать паниковать – Найтсмит видела, как ему хочется хоть как-то выразить свои эмоции, как и ей.

Но, может, она лишь разглядывала собственное отражение в этом человеке-зеркале, а ей самой на самом деле очень хотелось поставить этот мир на паузу, как какую-нибудь игру, и отвлечься ото всех ужасов, что вокруг происходили. Или найти где-нибудь, на каком-нибудь специальном сайте, прохождение этой самой «игры» – что делали люди, что пройти это странное, непонятное место? Куда шли? С кем разговаривали?

– Я думаю, они не успокоятся, пока ты не окажешься на этом самом посвящении. Или пока не выяснится, что ты меченый на самом деле, и это просто ошибка или подстава, и…

– Но метка не может появиться просто так. Даже если я и правда меченый, если она где-то спрятана, если проявится через месяц, год, двадцать лет – да даже если через час, я не знаю, когда это произойдёт. Никто не знает, – сказал Лайонел, качая головой. Карла прижала к губам палец, кивнула в сторону двери – Фетрони понизил голос и продолжил: – Да и эти метки… – тут он чуть нахмурился, но уже не напряжённо, а так, словно пытался разглядеть внутренним взором какую-то идею, что пришла в голову.

– Что? – Карла не могла сказать, что хорошо знала Лайонела, но это движение она видела тем вечером, что они вместе ели мороженое на берегу моря. Обычно Фетрони хватался за ноутбук после него, или же начинал говорить что-то, что было ей не совсем понятно и казалось странным.

– Я имею право обратиться к членам ордена, если у меня неожиданно появится метка, чтобы меня исключили из него. Можно попробовать… – он замялся. Карла нетерпеливо схватила его за руку, удерживая мысль Лайонела, которую тот с чего-то отпустил:

– Ну, ну, что? – поторопила она. – Почему ты тогда сразу этого не сделал, как узнал, что на тебя охотятся?

– Потому что тогда любой защиты я буду лишён, как меченый, – покачал головой Лайонел.

– Но если тебя будут им считать, то никто и охотиться не станет, и вообще…

– Да, но когда кого-то исключают, для того нужны доказательства. Фотография метки, если человек не может сам явиться для осмотра, подтверждение от семьи и, лучше всего, от соула… – он посмотрел куда-то в окно.

– Но если соул ещё не найден, то это не обязательно? – спросила Найтсмит.

– Нет. Не обязательно. Но если кто-то заметит, что метки всё-таки нет на прежнем месте – что тогда? Если мои родственники подтвердят её наличие…

– Я не сомневаюсь, что подтвердят! – горячо сказала Карла. Лайонел кивнул:

– В том-то и всё дело. Они не пощадят и их, когда правда вскроется. За мной наверняка будут следить ещё какое-то время, самый лучший вариант – повредить то место, где находится метка. Плеснуть кислотой, обжечь, содрать кожу – но ты наверняка знаешь, что это такое. Ты ведь когда-нибудь падала, ударялась местом, где находится метка?

– Да.

– И ты знаешь, что её просто так не свести. Она появляется почти сразу, первым делом восстанавливаются именно окрашенные участки. Стоит спустя пару дней явиться на осмотр к доктору – и если рука хотя бы уцелеет, он немедленно поймёт, что метка была ложной. Это не лучший вариант начала новой жизни для Глории – она не должна жить в постоянной опасности.

– Но надо рискнуть, Лайонел, – твёрдо сказала Карла. – Я понимаю, что ты боишься за свою семью, но придётся сделать это, чтобы выжить. Не думаю, что без тебя им будет проще и легче. Не думаю, что твои похороны для Глории будет лучшим вариантом, чем последствия попытки защитить тебя. Она твоя сестра, и она любит тебя. Не решай за неё, что ей делать – если любовь её не была настоящей, она не станет подтверждать наличие метки. Это сделает кто-нибудь другой – кто-то, кто любит тебя больше, чем она.

– Но я не хочу подвергать их риску. Особенно тех, кто меня правда любит, – выделив предпоследнее слово голосом, сказал Лайонел. – Нельзя их потерять.

– Ты должен рискнуть. Любовь близких для того и создана, чтобы в самой худшей и тяжёлой ситуации попросить у них помощи, вдохновенно говорила Карла, – Пусть опасной для них самих, пусть той, что может обернуться ужасными последствиями, но… разве ты сам бы не сделал того же для них? Разве тебя бы остановила опасность или что-то в этом духе?

– Не думаю, – после короткой паузы, ответил Фетрони.

– Ну вот, – немедленно подхватила Карла. – Говори, что ты там придумал. Я пойду с тобой.

– Пойдёшь со мной? – вопросительно приподнял брови Лайонел. – Куда?

– А это так важно? – почти что беспечно спросила Найсмит. – Куда-то же ты пойдёшь. И я тебя одного не пущу.

Может быть, Фетрони пытался бы отправить её домой ещё долго, но примерно спустя пять минут после этой фразы последовал отбой, и именно его с буддистским спокойствием ожидала Карла. Лайонел просто закрыл рот, услышав слова дежурной медсестры в коридоре, и поджал губы, опустил голову.

– Вот зачем? – пробормотал он, снова хмурясь. Карла фыркнула, растрепала его волосы без зазрения совести, и спросила:

– Ну что?

И спустя полчаса они оба, подражая ниндзя из фильмов, выбирались из окна палаты на третьем этаже по водосточной трубе. Карла легко цеплялась за каждый выступ, «чувствовала» стену, которую вечером и не видела, и задумывалась о том, чтобы после того, как всё кончится, заняться ещё и скалолазанием, а Лайонел, которому пришлось переодеваться за импровизированной ширмой, просто старался сильно не шуметь.

Он выдохнул с невероятным облегчением, когда оба оказались на твёрдой земле. Карла, может, засмеялась бы, подколола бы его, но сейчас был не тот момент – им нужно было спокойно пройти по улицам и как можно скорее добраться до дома Шрайков – благо, те жили недалеко. Патруль решено было не предупреждать о своих действиях – да, рискованно, но кто знает, сколько еще предателей и шпионов было среди членов ордена?

– Почти все вернулись к себе, – шептал Карле Лайонел, пока переодевался за «шторкой», – И там у них должны быть образцы краски, которую они разрабатывали с Коффенами. Ночь пересидим у них, потом изобразим метку и попросим кого-нибудь приехать, кто сможет помочь. Оттуда уже вернёмся домой и всё кончится, – оба не были уверены в том, что Фетрони говорит правду, но оба отчаянно желали в это верить.

Так что они шли по тёмным улицам – торопливо, стараясь не задерживаться, спешили так, как могли. Но после пары странных косых взглядов, брошенных на них подозрительными типами в толстовках, слегка сбавили шаг. Не стоило торопиться и привлекать к себе внимание.

Как не стоило пользоваться и общественным транспортом, идею о котором Карла отмела немедленно – в памяти ещё были живы воспоминания о том, как за ней следил Грег Скиннер. И может быть, у него были только чистые помыслы и намерения, может быть, он всего лишь старался выяснить, почему она так странно себя вела, заботился о ней – но всё же, лучше было перестраховаться.

Мысль о такси отмёл уже Лайонел. Если за ним следили, то вполне могли прислать кого-нибудь, кто подъехал бы на машине и увёз бы обоих туда, откуда они бы уже не выбрались – может, они преувеличивали силы охотников, но иначе было никак. Своего врага никогда нельзя недооценивать, нужно всегда считать его умнее себя.

Идти оказалось достаточно далеко, но Карла об этом не жалела. Они в основном молчали и шли, сунув руки в карманы, но не отставали друг от друга ни на шаг. Расстояние между ними как будто бы сократилось – не внешне, но внутренне. Найтсмит как раз могла задуматься о том, доверяет ли ей Лайонел: считает ли своим другом, или до сих пор сомневается в том, что слышит от неё и постоянно жалеет о каждом своём шаге, что делает по её указанию?

Может быть, он пытался убедить себя в истинности слов Карлы, но не мог – и только лишь потому, что она – сестра охотника, который собирается его убить. Но в то же время, это её главное доказательство истины – удивительно лишь то, что она переступила через любовь к Мерфу и всё же «сдала» его, рассказав о намерениях убийцы его жертве.

– Лайонел, – заметив, что чуть отстала, Карла нагнала его и тронула за локоть. Парень вздрогнул, замедлил шаг.

– Что? – спросил он, поднимая голову. Это движение почему-то показалось девочке очень… доверительным. Будто бы они шли не по ночной улице родного города, а по полю битвы, а Лайонел был без защитного шлема. И будто там в любой момент ему в голову мог прилететь осколок от какой-нибудь гранаты или чего-то в этом духе, или будто он мог рухнуть замертво, а Карла только спустя пару секунд поняла бы, что только что мимо неё пролетела пуля – она бы повернулась и увидела в окне здания, что было напротив, улыбающегося Мерфа, который почему-то был бы весь в крови.