сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Мешок показался Атаринкэ ужасно огромным, но эльфёнок не подал вида и, всей душой радуясь отцовскому доверию, с гордостью дотащил эту тяжесть до костра. Когда Курьо развязал верёвку, над поляной поплыл аромат спелых фруктов. Сладкие и сочные плоды оказались весьма приятным завершением ужина.
— Айэ! — Кано с улыбкой приветствовал родителей, а Нэрданель так обрадовалась встрече, что подбежала к сыну и крепко прижала к груди.
— Макалаурэ, сынок, вы догнали нас, — нолдиэ с нежностью провела ладонями по щекам менестреля. — Или ты один?
— Не беспокойся, амьо. Нельо задержали какие-то дела, но он обязательно приедет, — менестрель прижал мать к груди.
Фэанаро с сыновьями сложили поклажу с лошадей в одну кучу, и уставшие животные получили от Тьелкормо по куску лембаса и паре яблок. Долгий день подходил к концу - золотистое сияние Лаурелина угасало. Высоко в небесах было видно, как нижние бутоны на Древе начали закрываться, а с ветвей капает драгоценный сок.
Светлый тщательно растёр уставшую кобылу матери, отпустил лошадь пастись, а из поклажи вытащил блюдо для фруктов. Нэрданель тут же занялась мытьем плодов, и Тьелкормо, заметив, что его помощь больше не требуется, достал из сумки моток тонкой верёвки с крючками. Скрылся за густым ивняком, выискивая место для рыбалки подальше от шумной стоянки.
Атаринкэ хотел было увязаться за старшим братом, но усталость взяла своё, и он, устроившись на одном из поданных аммэ плащей, завернулся в тёплую ткань и погрузился в мир грёз. Всё-таки хорошо, что атто согласился помочь ваниар, - столько впечатлений всего за один день! И это они ещё не добрались до города, где предстоит работать...
Нэрданель погладила младшего сына по голове и, поцеловав в щеку, пожелала добрых снов. Расстелила покрывало и для Морьо, который в душе досадовал, что звёздные яблоки с прочими сладостями как бы невзначай отдают ему: "Не маленький уже, нужно делить поровну!" Впрочем, блюдо было так усыпано богатыми дарами, что досталось всем.
Когда остатки пиршества были убраны, а родители повели у костра неторопливую беседу с Кано, Морьо тихонько потянулся осанвэ к старшему: "Турко, ты где? Можно с тобой?.."
"Если мне рыбу распугаешь, сам станешь наживкой," — осанвэ ответил младшему Тьелко, добавив красочный образ болтавшегося на крючке Темного, украшенного громадным розовым пером, однако приходить не запретил. Наживив бабочку на крючок с пером, забросил в воду. Хорошо, что Атаринкэ не видит - уже бы пожалел насекомое.
Морьо в ответ послал красноречивый образ Светлого с крошечной рыбёшкой на крючке, которую горе-рыбак не может вытянуть из воды, но скоро уже сидел на берегу озера рядом с ехидным братом.
Шепотом попросил дать поудить - прут по дороге можно было срезать, но лесы всё равно не имелось. Тот милостиво согласился выделить пару крючков забывшему взять из дома снасти Морьо. Наживки Светлый заготовил много, начиная от цикад и заканчивая остатками мяса индейки.
— А на крючок плевал? — деловито осведомился Карнистир, придвигаясь поближе. От воды тянуло холодком, а рядом с Турко было теплее. — Знакомый тэлеро говорил, обязательно надо плюнуть. А кого надеешься поймать - мелко ж совсем?
— Они и на кусок лембаса ловить могут, не только на плевки, — фыркнул Тьелкормо, закидывая удочку в воду.
***
После разговора с родителями менестрель не лёг отдыхать, а решил вновь прогуляться у воды и полюбоваться фламинго уже при свете Телпериона. На глаза Кано попалась отмель, на которой в изобилии росли гиацинты и кувшинки, а вокруг одинокого валуна плавали карпы. Вода была настолько прозрачной, что Макалаурэ померещилось, как будто камень парит в воздухе и рыбы скользят в бездне, сверкая чешуёй ярче звёзд.
— Уплывайте отсюда, не попадайтесь на крючок Тьелко... — прошептал Макалаурэ. Раздевшись, шагнул в тёплую, как парное молоко, воду. Поплыл, досадуя, что взмахами рук приходится тревожить гладь, схожую с зеркалом из расплавленного серебра...
— Ты бы уже отдохнул, торонья, — недовольно буркнул Тьелкормо, когда старший, вдоволь наплававшись, нашёл на берегу рыбаков. — Решил всю рыбу распугать?
— Почему же, тут слишком мелко для крупной добычи. Зачем ловить мальков да маленьких рыбёшек? Чуть дальше по берегу будет глубже, но думаю, на одной рыбке вы не остановитесь.
— Одной всех не накормишь, — пожал плечами Турко.
— Пойдём, покажу место, где водятся карпы, но мне их жаль. Пообещай много не ловить, — вздохнул менестрель.
— Так тебе будет жаль их не только жарить, но и есть. Зачем тогда ловить рыбу? — Тьелко тряхнул головой, припомнив мельтешение пёстрых койя в прозрачной воде пруда, что был жемчужиной королевского парка на вершине Туны. — Пусть живут себе и радуют взгляд. Кано, торонья, иди уже отдыхай, сами разберёмся, где и кого ловить. Не видишь, Морьо дремлет после долгой дороги? Не пойду я искать другое место...
***
Прошла четверть света Телпериона, когда Тьелкормо бесцеремонно растолкал спящего с удочкой в руках Карнистира.
— Турко, что тебе всё неймётся… всё-таки решил сменить место? — недовольно бурчал Морьо, плетясь рядом братом и почти вися на его плече.
— Нет, торон, нам хватит, — ухмыльнулся Светлый. — Я пообещал Макалаурэ не ловить слишком много.
— Покажи хоть, кого поймали…
— Погоди ты, вот не терпится! Хочешь, как в детстве нести добычу, а я должен тащить тебя? — Тьелкормо перехватил мешок с добычей поудобнее.
— А пусть бы и так, — упрямо отозвался Темный, окончательно проснувшись и усмехаясь шутке старшего. — Освобожу тебе руки и пересяду на шею…
Дойдя до стоянки, придирчиво осмотрел улов и остался доволен результатом - семья оценит их старание. Карнистир мельком взглянул в сторону спящих родителей: у амьо на губах лёгкая улыбка, отец даже во сне обнимает её одной рукой, стремясь удержать рядом.
Атаринкэ зевнул во весь рот, вынырнув из глубин сна. За спиной слышались голоса, и он навострил уши, живо узнав в препиравшихся двух старших братьев.
— Что случилось? Ваши споры даже спящего в садах Лориэна разбудят.
Углядев краем глаза добычу рыбаков, он тут же подскочил и стал рассматривать серебрящуюся в отсветах Тельпериона чешую, потом перевёл восхищенный взгляд на Тьелкормо: и как ему удается ловить рыбу и прочую живность? Да уж, воистину у каждого свое мастерство.
— Спи, Курьо, ещё рано, — шикнули братья, и Атаринкэ послушно улёгся на покрывало, почти сразу уснув - призрачному свету Телпериона сопутствовала прохлада, а подле родителей спать было теплее и спокойнее. Нет, его не тревожили залёгшие меж зарослей кустов глубокие тени, но за Светлым он решил не ходить, пусть и было ужасно интересно, куда брат опять исчез.
Морьо успел научиться чистить рыбу так, чтоб не быть по уши перемазанным в чешуе, а Тьелко вскоре вернулся с комом влажной глины и большими листьями белокопытника. Камней на берегу озера не было, поэтому Светлому пришлось использовать блюдо, на котором раньше лежали собранные родителями фрукты.
На угли отправилась плотно завернутая в листья щука, перед этим щедро посыпанная солью и сухими пряными травами. Турко тщательно обмазал листья глиной, следя, чтоб не осталось ни малейшей дырки.
На Морьо вновь опустились чары Лориэна, но он, упрямо борясь со сном, всё же насобирал хвороста в ближайшей роще и над уложенной в костёр рыбой весело запылал огонь.
Закончив с приготовлением завтрака, Тьелкормо взял блюдо и хорошенько ополоснул его от глины. Умывшись, выпрямился во весь рост и довольно улыбнулся: до часа смешения света далеко - можно и прилечь.
Непрестанно зевая, но чувствуя себя добытчиком и благодетелем, Морьо взял покрывало и крадучись подобрался к брату. Тот спал по-походному, укрывшись накидкой, и Карнистир, перетянув край на себя, угнездился рядом…
***
Когда дети улеглись около костра, Фэанаро осторожным поцелуем разбудил жену и бережно уложил младшего сына между старшими. От воды давно тянуло ночной прохладой, так что пусть Атаринкэ досмотрит свои сны в тепле. Протянул руку Нэрданели:
— Пойдём искупаемся, мелменья, пока дети спят.
— Да, мелиндо, — взявшись за руку мужа, нолдиэ бесшумно поднялась с места и не удержалась от улыбки, окинув стоянку взглядом. — Они такие милые во сне. Мне приснилось, как нянчу малыша.
— Всё ещё хочешь дочку? — Фэанаро собрал волосы в хвост и направился к озеру, над которым струились первые полосы тумана. Призрачный свет Телпериона продолжал серебрить гладь воды, а со стороны Валмара отчётливо доносился перезвон колоколов. Бродившие по отмели фламинго заметили идущих к ним эльфов и, взмахнув крыльями, стремительно поднялись в небо.
— Прекрасное утро, — восхищенно отозвалась Нэрданель, залюбовавшись полётом похожей на розовое облако стаи. — А представь, мельдо, если малышей будет двое?
— Это тебе два Древа во сне напели? Или Ирмо постарался? — Фэанаро рассмеялся, зорко вглядываясь в громадные, закрывавшие пол-неба ветви.
— Неужели тебе не хочется подержать на руках малыша? — Нэрданель обернулась к мужу, тут же попав в жаркие объятия.
— Хочется. Не будем тянуть. Начнём претворять сон в явь прямо здесь... — Фэанаро помог Истарнэ снять платье.
Эльфы побежали по мелководью, не забывая брызгать друг на друга водой и вновь заставив фламинго взмыть в воздух...
========== Путь в Валмар. Глава 5 ==========
Тьелкормо проснулся, словно от толчка в бок, — от костра остались лишь угли. Поднялся на ноги и стал палкой ворошить ещё тёплую золу, отгребая её в сторону. Несколько точных ударов навершием ножа - и аромат запекшейся щуки разбудил братьев. Вслед за первой Светлый вытащил вторую, укладывая рыбу на блюдо. С третьей глину не стал сбивать - пусть останется горячей до прихода родителей.
— Ого, когда ты это всё успел, торон? — Атаринкэ вылез из-под пары покрывал, зевая и разглядывая светлое безоблачное небо. Мысленно потянувшись к родителям, Курьо ощутил, что они где-то рядом. Вскочив на ноги, выбежал на берег. Атто и аммэ плавали почти на середине озера, и он решил, что уже не малыш, чтобы их беспокоить. Холодная вода прогнала остатки сна, и эльфёнок, вернувшись к костру, присел рядом с братьями и с упоением втянул носом запах запечённой с душистыми травами рыбы.
— Мы с Морьо всю ночь пытались её поймать! Ты же знаешь, Курьо, щука - злой и опасный хищник… — Светлый начал травить одну из своих баек, вплетая в полотно рассказа красочные детали. При этом Тьелкормо не забывал отламывать от рыбины большие куски дымящегося мяса и, уложив на кусок лепешки, испечённой аммэ ещё дома, отправлять в рот. — Сначала мы поймали на цикаду маленькую плотвичку, потом Морьо разделся и пошёл по мелководью к стае фламинго, но не дошёл… А провалился в яму на дне! Там, в самой глубине, жила громадная щука. Она кааак цапнет Карнистиро за палец на ноге!..
Атаринкэ привык к байкам брата, но слушать обожал и беззаботно смеялся, воображая всё описанное в красках, - хоть и подозревал, что многое было изрядно приукрашено. Да и мрачный вид Карнистира внушал сомнения.
— Она тебя больно цапнула? Поэтому ты такой хмурый? Ладно, не злись, я понял, это стоило большого труда! — Курьо прекратил смеяться и сам с удовольствием съел несколько кусков мяса, закусывая лепёшкой.
В это время рядом в зарослях послышались голоса, и Макалаурэ, до этого задумчиво жевавший кусок бабушкиного пирога, вскинул голову:
— Атто с амьо возвращаются. Скоро выезжаем.
— Да, как все поедят, торонья, — кивнул Тьелкормо и, вскочив на ноги, скрылся в зарослях ивняка. Вскоре послышался свист, которым он подзывал разбредшихся по полю лошадей…
***
Подходя к стоянке, Нэрданель первой почувствовала запах печённой рыбы.
— Ммм… Мелиндо, какой чудный аромат.
— Да, мелиссэ, скорее всего, дети решили запечь рыбу в углях. И я даже догадываюсь, кто именно, — Фэанаро прибавил шаг. Призрачная дымка над озером превратилась в белёсое марево, отчего золотистый свет просыпавшейся Лаурелин преломлялся в ней, заставляя струиться над водой жемчужным покровом.
— Чудесный рассвет нового дня, аранья, — Нэрданель светилась от счастья. Сначала ей не хотелось покидать дом, а теперь - уезжать отсюда. — Но знаешь, что самое лучшее?
— Рыба, запечённая в глине? — пошутил Фэанаро, дойдя до стоянки и подхватывая на руки бросившегося к родителям Атаринкэ.
— Ты так сильно проголодался, дорогой? — заливисто рассмеялась Нэрданель.
— Не сказать, но нам лучше поторопиться, — Мастер спустил сына с рук и достал из золы последнюю щуку. Освободил рыбу от глины и, развернув листья, выложил на блюдо. — Попробуй.
Морьо завтракал невозмутимо, снисходительно улыбаясь сотрапезникам. Щука была дивно вкусна, даже тиной не отдавала. Но стоило Турко удалиться, как Атаринкэ под последний кусок лепешки была преподнесена новая байка: в ней Светлый, рано празднуя победу, вложил палец в щучью пасть, а вытащить уже не смог, как ни старался, ругаясь на весь берег. К приходу родителей Тёмный с лихвой за себя отомстил, ещё и повеселил Кано с Курьо. Конечно, торопить атто и аммэ с трапезой было немыслимо, но они и так должны были всё понять по нетерпеливому взгляду Карнистира.
— Благодарю, — Нэрданель отломила лепешку и, уложив на неё дымящийся кусок рыбы, попробовала. — Ммм... как вкусно! Наши мальчики такие молодцы. Морьо, благодарю, завтрак просто великолепен!
***
Тьелкормо привёл лошадей к месту стоянки и тщательно вычистил их перед тем, как навьючить поклажу. Светлый не стал ждать, когда остальные закончат с едой. Туман над озером рассеялся, во всей красе явив путешественникам близость Древ. В час смешения света окрестные поля серебрились от мерцающих брызг росы засыпавшего Телпериона, а воздух благоухал от пробуждения золотой Лаурелин.
Как всегда, Турко первым запрыгнул в седло, пустив Рингвэ наметом по полю и вглядываясь в бескрайнее море травы: вдруг да вылетит индейка, а может, вдали стрелой промчится быстроногая лань.
Вслед за ним понёсся, дав волю коню, Карнистир; от фигуры брата в волнах травы взгляд сам собой поднимался выше, туда, где над горизонтом нависали ветви гигантских Древ. Над полями плыл аромат распускавшихся цветков Лаурелин, яркий и очень сильный. Крона золотого исполина горела так близко, что можно было разглядеть мельчайшие веточки, - а ведь каждая из них размером превосходила Морьо. Он впервые увидел, в какой гармонии, не тревожа друг друга, тянутся вверх ветви Лаурелин и Телпериона, сплетая их в сложный двухчастный узор. Что за чудный витраж вышел бы с таким рисунком! Стекла в тонких перегородках, с металлическим напылением, серебряным и золотым, которые в часы света Древ будут подсвечены самими деревьями… Как только юного нолдо осенило, Карнистир немедля передал отцу образ витражных окон для храма.
Фэанаро, зная, что один из старших обязательно поможет собрать коней в дорогу, занялся приведением места привала в первозданный вид. Кострище было накрыто слоем дёрна, перед этим аккуратно срезанного ножом.
Нэрданель тоже не сидела без дела. Тщательно ополоснув посуду, подала мужу скатанные покрывала и плащи, а ещё не забыла оставить рядом со стоянкой угощение для живности, обитавшей в этих краях.
— В добрый путь, мелиссэ, — Мастер помог жене сесть верхом и, оглядев место стоянки, запрыгнул на спину Руйвэ.
Степной простор стелился перед путниками пёстрым ковром разнотравья, далеко впереди сливаясь с синевой садов Валмара, но до города ещё предстояло доехать…
***
Дорога больше не вилась меж древесных кущ, став ровной, словно летящая вдаль стрела. Из серебристо-зелёных волн ковыля то и дело взлетали потревоженные перестуком копыт пичужки, в зарослях котовника и донника сновали трудолюбивые пчелы, а на горизонте в светлой дымке виднелись очертания Валмара.
И чем ближе путники подъезжали к столице, тем Атаринкэ видел больше отличий от Тириона: город широко раскинулся предместьями и пока ещё призрачные силуэты зданий словно бы плыли над зеленью садов. Здесь строения надёжно защищали эльдар от яркого света и зноя, о чём свидетельствовали многочисленные террасы, плоские крыши домов и улицы, уступами поднимавшиеся к вершине холма.
Оглянувшись назад, Морьо заметил, как восхищенно распахнул глаза младший, завидев в золотом мареве сердце Благого края, и порадовался за братишку: у Курьо здесь сложится особая история. От наследников Фэанаро ждут, что они раскроют свои многочисленные таланты и покажут истинное мастерство — тут-то донельзя увлечённый отцовской работой Атаринкэ и покажет себя…
