сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
— Амьо, оно восхитительно, — Кано со всех сторон оглядел мать, которая просто светилась от счастья: шёлковое платье обтягивало точеную фигуру и невесомо парило в воздухе, ниспадая вниз каскадом складок, переливавшихся узорами малахита.
— Атто, мне можно будет исполнить пару песен в честь помолвки дяди? — задумчиво спросил Кано, переведя взгляд с матери на отца.
— Танкавэ, йондонья, почему нет? Да и дедушка Финвэ всегда говорит, что рад слышать твои новые песни, — сам же Фэанаро не стал переодеваться: он и так был одет по случаю встречи с отцом и не собирался ничего менять в своем костюме. Вот только нужно взять что-то в дар младшему по случаю его помолвки. Куруфинвэ скрылся за дверью мастерской и разложил на столе готовые украшения, думая, что лучше подойдёт Ноло.
— Атто, аммэ, можно, я останусь дома с Курьо? — Тьелкормо встал из-за стола, привычно собирая грязную посуду и относя всё в мойку. — Мы с ним поиграем в охотника-добычу... или ещё во что-нибудь весёлое.
— Благодарю, сынок, — Нэрданель подошла к Кано, с нежностью погладив его по щеке. — Я уверена, что всем понравятся твои новые песни.
— Почему ты не хочешь пойти к дедушке? — Истарнэ отпустила Макалаурэ и обняла уже Тьелкормо. — Сделай это ради меня. Прошу.
— Эй, я вовсе не хочу оставаться дома! — возмутился Атаринкэ и бросился помогать брату мыть посуду.
— Конечно, ты идёшь с нами, мой милый, — мать заключила в объятия и самого младшего из сыновей, звонко расцеловав его в обе щеки. — Пойдём, переоденешься.
— Хорошо, амиллэ, я пойду во дворец. К деду я хочу, но не когда вокруг него шумная толпа гостей, пришедших поздравлять дядю, — кивнул Турко и ушел переодеваться.
Вскоре он уже шагал рядом с родителями и братьями в направлении центральной площади, над которой возвышалось Древо, празднично украшенное фонариками и лентами. Ещё издалека до него стала доноситься весёлая музыка, и хмурый Тьелкормо улыбнулся: он любил танцевать, а поздравить можно совсем коротко и быстро покинуть стены дворца.
Кано нравились празднества, а ещё больше нравилось петь на них, но большой толпы он не любил, как и Тьелкормо: для хорошего исполнения нужно было сосредоточиться, а довольно часто этому мешали снующие вокруг гости и верные. Нежные объятия аммэ и её счастливый взгляд в предвкушении празднества создали вокруг Певца атмосферу веселья и радости, вселив в него надежду, что выступление пройдёт просто замечательно.
Во дворце Нолдорана было столпотворение от желающих поздравить Нолофинвэ и Анайрэ, но все они расступились, когда по широкой лестнице на парадное крыльцо взошло семейство Фэанаро. Финвэ с раскрытыми объятиями вышел навстречу, приветствуя дорогих гостей, словно они не виделись днём, когда старший сын принёс новую статую для парка. Извинившись за опоздание к началу торжества, Фэанаро вручил младшему брату небольшую шкатулку, в которой на синей бархатной подушке лежал массивный перстень с сапфиром; Нэрданель подала второй ларчик возлюбленной Нолофинвэ, от всей души пожелав им счастья и любви.
Атаринкэ, до этого державшийся позади, теперь вышел вперёд. Как изменился облик зала, когда Телперион сменил свет Лаурелина! Разного цвета фонарики создавали ни на что не похожую атмосферу, в воздухе стоял шум множества голосов, но и он был мелодичным, а на его фоне слышались переливы музыки.
Раньше пышные торжества восхищали Морьо блеском и пестротой, но теперь вид по-павлиньи разнаряженных гостей вызывал одну досаду. Впрочем, всё, что встало бы сейчас на пути Карнистира к Валмару, могло лишь мечтать о прощении. Но не оставаться же играть с Атаринкэ и весь вечер зевать от скуки! Теперь изволь бормотать поздравления и всех припоминать по именам… Справедливости ради, дядя Нолофинвэ неплохо придумал, позвав Нельо помочь: теплые, как улыбка самого Майтимо, огни озаряли танцующих, разом делая их лица светлее и красивее. Закончив с поздравлениями, Морьо по совету аммэ кинулся к бабушке с дедом, чтобы поговорить с ними не по дворцовому этикету. Но если Турко пойдёт танцевать, пропустить это будет нельзя. Во-первых, в чем Карнистир ни за что не признался бы, изящество Светлого любого могло заворожить, а во-вторых, как иначе потом подшучивать над братом, пророча каждую партнершу по танцу ему в жены?
Когда отгремели здравицы в честь виновников торжества, Фэанаро с улыбкой извинился перед отцом и, взяв с подноса два кубка мирувора, пошел искать куда-то исчезнувшую супругу. В праздничной толпе это было сделать сложно, поэтому Пламенный во время поисков с интересом разглядывал проделанную Нельо работу. У старшего сына всё получилось отлично – а вот впереди полыхнула огнём медь волос Истарнэ. Приветствуя знакомых мастеров и друзей, Фэанаро всё-таки смог подойти к ней и её родным. Громко поздоровавшись с семьей Махтана, протянул жене одну из чаш.
— Мелменья, пойдём потанцуем?
— С радостью, мельдо, — Нэрданель подала мужу руку, и они огненным вихрем ворвались в самую середину танцующих.
Атаринкэ, до этого бродивший меж огромного числа гостей, сразу заметил, как вокруг вышедших на середину зала отца и матери образовалась пустота. Эльфёнок залюбовался, как красиво сливаются всполохи огней с цветом волос аммэ, рыжих, почти золотистых, и её зелёным платьем: всё вместе походило на распускавшийся в руках Мастера диковинный цветок. А как родители грациозно и быстро двигались! До сих пор Курьо редко видел чьи-либо танцы, где так ярко горела бы любовь друг к другу.
— Айя! — Тьелкормо после беседы с дедушкой Финвэ подошел к родителям аммэ, но и рядом с ними ему не стало веселее. Поэтому, увидев, что отец увёл мать танцевать, тоже исчез среди водоворота празднично одетой толпы. Вскоре он уже кружил знакомую нолдиэ на площади у фонтана, шепча ей на ухо всякие глупости, которые всегда нравилось слушать девам. Та смущенно краснела, закусывала губу, но продолжала наслаждаться объятиями третьего сына Пламенного.
— Тьелкормо Туркафинвэ и его судьба, — Морьо с деланной гордостью взглянул на танцующих, как художник - на свое лучшее полотно. Дед Махтан расхохотался, крепче прижимая к себе жену, а Карнистир тут же поплатился за веселье: к нему подлетела невысокая вэндэ, ухватила за рукав и увлекла в круг гостей. Неловко пытаясь выдернуть руку и неистово багровея, будущий лорд исподлобья рассматривал спутницу. И все-то в ней было какое-то глупое: и рот до ушей, и слишком яркое платье, и косы растрепанные… Но что-то удерживало рядом с ней и одновременно не давало спросить даже имя. Только бы братья не видели!..
Атаринкэ с радостью наблюдал за танцующими. У столов, ломящихся от всевозможных явств, стало свободно: все пары вышли на середину зала или покинули дворец, продолжая танцы на площади. Теперь можно и поближе подойти, чтобы полюбоваться светильниками, которыми был в изобилии украшен дворец. В глазах юного нолдо всё слилось в яркий калейдоскоп - Курьо покрепче обнял шею отца, когда Фэанаро подхватил его на руки, чтобы отнести засыпавшего сына домой...
========== Путь в Валмар. Глава 2 ==========
Музыка стихла. Свет Телпериона ещё окутывал город серебристой дымкой, но гости и жители Тириона стали расходиться по домам. Усталый, но весьма довольный праздником Тьелкормо шагал по мощеной улице и, наблюдая, как удлиняются тени по мере угасания Древа, вспомнил, что хотел сразу после здравиц уйти домой...
Открыв калитку, он обнаружил во дворе отца и Карнистира. Вещи Светлого для поездки были уложены в дорожную сумку ещё вчера, поэтому Турко, кивнув родным, направился прямиком к конюшне. Предвкушая дальнюю прогулку, лошади громко ржали и тыкались носами в его руки. Угостив каждую морковью, нолдо взялся за щетку, и вскоре тщательно вычищенная шерсть лошадей тускло заблестела в свете фонарей.
Фэанаро не стал ложиться спать, когда вернулся с праздника во дворце Финвэ. Дома Мастер обнаружил, что Тьелкормо с вечера приготовил поклажу, и теперь все необходимые инструменты и материалы для работы в Валмаре медленно, но верно перекочевывали из мастерской во двор. Сияние Телпериона становилось всё слабее - скоро его сменит яркий свет Лаурелина.
У отца не могло быть более верного помощника по сборам, чем Морьо. Тот стрелой вылетел во двор, едва услышав стук двери мастерской. Карнистир никогда бы не поднялся в такую рань, но после долгого шумного гулянья ему не удалось даже глаз сомкнуть - перед глазами продолжали мелькать пёстрые всполохи, слышались смех и музыка…
— Хорошее утро, атто! Ты уже все вещи уложил? Я тоже вчера собрал сумку, — юный нолдо впопыхах тряхнул нечесаными волосами.
— Добрая встреча, йондо! Не торопись, ещё аммэ не вынесла свои. Ты успеешь умыться, — Фэанаро хотел выехать из дома не позже часа смешения света.
— Только никуда не уходи, я покажу, что собрал, вдруг упустил что-то, — Карнистир опрометью кинулся к себе в комнату за сокровенными вещами. Сумка была славная, испытанная во многих походах и очень крепкая, со множеством отделений и карманов, таивших в себе кучу необходимых в путешествии вещей. Сейчас больше всего места в ней занимали бумага да закупоренная бутылочка чернил, чтобы делать зарисовки архитектуры Валмара и эскизы витражей. Перед тем, как выбежать во двор, Морьо всё же остановился и поспешно свернул в купальню, помня, что атто долгих сборов не любит.
***
Атаринкэ так и подскочил на постели, внезапно осознав, что проснулся одним из последних. Долгое празднество так сильно утомило его, что не было ничего удивительного в том, что он так крепко уснул. Эльфёнок с наслаждением потянулся и соскочил с кровати, прислушиваясь, как идут во дворе общие сборы. Аммэ уже приготовила ему одежду для поездки, поэтому Курьо осталось лишь взять её и скрыться за дверью купальни.
— Главный архитектор проснулся, можем ехать, — искупавшись, Морьо заглянул на кухню, где застал аммэ. Пока сын торопливо жевал кусок пирога, Нэрданель успела расчесать ему волосы и заплести их перед долгой дорогой. Теперь Карнистир заговорщически улыбался младшему, который, несмотря на ранний час, держался молодцом: во время поездки они в один голос станут требовать от родителей историй о путешествиях.
— Атто, я успею позавтракать или мы уже выезжаем? — Атаринкэ пропустил слова Морьо мимо ушей, но, увидев в руках брата битком набитую сумку, задумался - не взять ли ему что-то и из своих вещей?
— Выезжаем, никого не ждём. Нельо с Кано догонят нас, они поедут налегке, — Фэанаро закончил навьючивать на лошадей последние сумки, проверяя, всё ли взято.
— Курьо, ты сильно голоден? Съешь яблоко, сынок. Позавтракаем во время привала, пока лошади будут отдыхать, — Нэрданель вынесла из дома ещё пару сумок с припасами, добавив их в общую поклажу.
— Нет-нет, я не голоден! — Атаринкэ подбежал к отцу. — Атьо, мне ехать с тобой или отдельно?
— Конечно, отдельно. Ты уже большой. Спроси у Тьелко, он выбрал тебе коня для поездки? — Фэанаро прошёлся вдоль вереницы лошадей, проверяя упряжь. Впрочем, этого можно было и не делать: Турко ещё вчера позаботился о том, чтобы путешествие было для всех лёгким и безопасным.
— Иди сюда, Курьо, — Тьелкормо хорошо помнил слова атто, что нужно выехать в час смешения света, а лучше – ещё раньше. Морьо теперь не нужно было подсаживать в седло, а младшему брату Турко помог и поправил стремена, подогнав их под нужную длину. Вернувшись к своему жеребчику, запрыгнул в седло и выжидательно посмотрел на отца.
Куруфинвэ-младший был доволен уже тем, что едет совсем как взрослый и в настоящую долгую поездку, а не до ближайшего леска ради охоты с братом или поля, чтобы поучиться держаться на коне. Тьелкормо выбрал для него спокойную гнедую кобылу, но Атаринкэ все равно представлял, как быстро они двинутся вперёд. Он был рад, что аммэ отправляется вместе со всеми - с ней спокойнее, да и кто другой так умеет создавать уют?
Фэанаро помог жене сесть в седло и открыл ворота пошире. Когда Нэрданель с сыновьями выехали со двора, вывел своего Руйвэ и, закрыв врата, запрыгнул в седло.
Возглавлял кавалькаду Тьелкормо: ему не терпелось покинуть Тирион, поэтому его жеребец шёл по мощённой камнем улице широким прибавленным шагом. Младшие заторопились вслед за ним, глядя, как небо и крыши домов начинают сиять от тёплого света расцветающего Лаурелина, средь которого ещё были видны серебряные всполохи засыпавшего Телпериона.
Наконец они тронулись в путь! Морьо, немилосердный к чужой медлительности, шумно вздыхал и возводил очи долу, пока беготня не закончилась. Теперь в перестуке молотков проснувшихся мастеров-кузнецов ему уже слышался далёкий перезвон валмарских колоколов, и Карнистир, равнодушно глядя куда-то поверх крыш Тириона, знай себе подгонял коня. Вскоре после того, как городские врата оказались за их спинами, он поравнялся с Тьелкормо - обоих пьянил чистый рассветный воздух. Атаринкэ можно было только посочувствовать, но, кажется, младшему нравился размеренный шаг его гнедой.
Атаринкэ охотно поторопил бы свою кобылу, в мечтах желая, чтобы она мчалась наравне с жеребцами старших братьев, но ехал рядом с родителями и наслаждался началом большого путешествия. Ему было интересно наблюдать, как городские окраины скрываются за его спиной и всё сильнее становится благоухание садов Йаванны. Окрестности Тириона он знал как свои пять пальцев. Свет Лаурелина позолотил крыши и кроны деревьев, лошади перешли на рысь, а ехавший рядом отец одобрительно похлопал младшего по плечу.
***
Как только сады Йаванны остались позади, Тьелкормо свернул с широкого тракта под сень высоких деревьев. Светлый кратчайшим путем проехал по едва заметной тропе к озеру и, когда туда добрались остальные, успел расседлать Рингвэ, искупаться и набрать хвороста, чтобы разжечь костёр.
К часу привала Лаурелин раскрыл все свои бутоны, и рябь на воде запылала слепящим золотом. Карнистир не последовал за старшим, в раздумьях оставшись созерцать широкий валмарский тракт, однако не дав остальным поравняться с собой, и первым ступил на берег лесного озера, где вовсю хозяйничал Тьелкормо. Тот, кажется, уже сжился с этим местом - неспешно расхаживал по берегу, собрав в хвост свою мокрую после купания гриву.
Быстро расседлав и отправив вороного пощипать травы, благодарный Морьо молча подсел к разгоравшемуся огню и подумал, что со старшим братом можно отправиться хоть на край Мира... Особенно если в пути не придётся голодать. Однако снедь из запасов аммэ ещё была в пути. Ждать пришлось недолго: вскоре из-за деревьев показались остальные всадники. Фэанаро спешился первым, помог спуститься с лошади жене и младшему, а Тьелкормо занялся поклажей.
Нэрданель первым делом подошла к кромке воды, чтобы смыть дорожную пыль. На пару мгновений застыла на берегу озера, залюбовавшись золотистыми бликами Лаурелина, отражением белоснежных облаков и желтыми пятнами кувшинок, и тут же поспешила обратно к месту стоянки. Она вернулась вовремя - дети уже нетерпеливо поглядывали на сумки, снятые Тьелкормо со спины Туилиндэ...
Атаринкэ не сводил с матери глаз.
— Разве тут не славно, амьо? День будет хорошим, и впереди ждёт столько нового. Или у тебя остались дела дома?
— Тьелко выбрал хорошее место для отдыха. Мы сейчас редко выезжаем куда-то всей семьёй. Потерпи немного, обед скоро будет готов, — споро расстелив полотно на траве у костра, Нэрданель ласково улыбнулась сыну, который в ожидании трапезы прилёг на расстеленном плаще.
Маленький эльф кивнул и перевёл взгляд на высокий небосвод, сиявший золотыми оттенками: Атаринкэ впервые провёл столько времени в седле, поэтому не знал, чего ему хочется больше - вытянуть ноги или утолить голод.
Когда нолдиэ вытащила из сумки домашние припасы, к костру подошёл Фэанаро, успевший вместе со старшим сыном расседлать всех лошадей и отпустить животных попастись. Морьо молча разделил трапезу с семьёй, а потом распластался на траве, чтобы дождаться, пока руки и ноги как следует не расслабятся. С братьями они ещё вдосталь наговорятся, а возможность побыть в тишине в дороге всегда дорога.
Наскоро перекусив, неугомонный Тьелкормо стал уговаривать отца пойти поплавать. Обычно во время прогулок без родителей уговаривался Нельо, но сейчас его рядом не было - старший брат по осанвэ сообщил, что нагонит семью позже, поэтому нужно упросить атто. Фэанаро согласно кивнул, и Светлый вихрем умчался к воде, на ходу стаскивая с себя одежду. Такое развлечение ни за что нельзя упустить.
Курьо, едва завидев, как к воду спускается старший брат, покинул объятия Нерданели, крича вслед старшему:
— Тьелко, постой, я тоже хочу!
