Текст книги "Месть Атлантиды 2. Королева (СИ)"
Автор книги: Extazyflame
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
– Благодать Антала, одобрение Криспиды! – шептались гости и придворные, с восхищением кланяясь юной королеве
-Матриарх избрана богами и благословенна! – громко сказал Лэндал, заряжая толпу этой верой, вызванной небывалым знамением.
Миг, и только. Рваная кромка облаков поспешно воссоединилась, померкла дуга Криспиды, и флегматично-равнодушные стрелы дождя хлынули с загрустивших небес, омывая купол дворца.
Несколько указов, требующих немедленного подписания, ожидали росчерка пера. Разрыв дипломатических сношений с Кассиопеей. Запрет на вхождение в воды и на земли Атланты. Закон о тотальной мобилизации. Звучало это угрожающе, но народ империи добровольно примыкал к когортам воинов. Еще ряд указов, один из которых предрекал карательные меры для тех старейшин и чиновников округов, кто недолжным образом будет информировать королеву о состоянии дел в империи. В частности это касалось исчезновения девушек по всей державе.
После подписания официальных бумаг начался пир. Элика пригубила лишь кубок игристого черного вина, стремясь сохранить ясную голову.
– Моя королева! – незаметно приблизился Лэндал. Он выглядел слегка растерянным.
Рассмеявшись, Элика, как и полагалось по дворцовому церемониалу, протянула ему ладонь для поцелуя, прогнав на миг воспламенившую кровь ассоциацию − пальцы Кассия, ощущение теплой кожи под ее собственными губами. Затем, не сдержавшись, радостно заключила брата в объятия.
-Лэн, я, наверное, долго не смогу к этому привыкнуть! Наедине ты продолжишь звать меня Эл. Договорились?
Сожалея, что не может сбежать вместе с сестрой из пиршественной залы, принц держался с соответствующим случаю королевским достоинством. Со стороны казалось, что они обсуждают его недавнее назначение. Но эти аспекты они договорились обсудить в зале Совета Десяти с раннего утра.
– Сестра этого варвара уже почти освоила арбалет! – потрясенно признался Лэндал. – Ее не занимает ничто, кроме оружия! Оливия сравнивает ее жажду знаний и умений с твоими! А на днях она мне призналась, что не хочет возвращаться в Кассиопею. Даже плакала. Просила оставить ее здесь, потому что там ее не ждет ничего, кроме ужаса брака по расчету!
– И ужасов войны, – согласно кивнула Элика, злорадно улыбаясь. Ее план удался. Вкусившая свободу истинных свободных женщин, Вирсавия даже не расстраивалась по поводу скорой смерти своего горячо обожаемого братца.
Ксения Несравненная радовалась новому титулу младшей сестры с искренним восторгом. В душе она предвкушала пополнение своего гарема кассиопейскими красавцами с телами богов. Ее опасения не подтвердились. Элика не сломалась, наоборот, возродилась, словно из пепла, для того, чтобы переписать историю по своему подобию и отомстить за свое унижение!
Пир завершился глубокой ночью. Прекрасная, как ночь, Латима Беспощадная, в красном платье из лассирийского шелка, сообщила, что Дарк принес присягу на верность Атланте и изъявил желание биться до конца против Кассиопеи на их стороне. Под его чутким руководством особо способные воительницы из легиона пантер освоили кнут, к тому же, он доверил полководице особо ценные сведения. Например, о том, что на территории дворца царицы Астарты находится подземная разветвленная сеть карстовых пещер, издавна используемых для эвакуации населения, внезапного нападения и хранения оружия. Они имеют выходы, как к морю, так и к подножию Скалистой Гряды, что находится в трех милях от Лассирии. План военного похода с учетом новых данных был откорректирован, и теперь можно было не опасаться внезапной атаки противника буквально из-под земли. Латима получила даже перечень легионеров войска Кассия, которых легко можно было при желании перекупить золотом или же заманить в ловушку обещанием вознаграждения. Армия царя Кассиопеи уже тогда была ослаблена амбициями и жаждой выгоды каждого отдельного воина. Злорадство Элики правило бал. В погоне за собственным тщеславием и эгоизмом он распустил свои военные силы непостижимым образом.
Ранним утром новопровозглашенная королева собрала свой первый военный совет. Воодушевленная скорым походом, Латима была свежа и энергична, словно не было бессонной ночи и пира до самого рассвета.
-Тридцать восемь легионов, оплот и слава великой атланской империи! – провозгласила великая полководица, расстелив на мраморном столе огромную военную карту. – Расстановка сил: тридцать шесть тысяч пехотинцев, из которых: численность отборных лучников −три тысячи пятьсот сорок восемь человек. Конница многочисленна. Окончательное формирование фаланг не завершено, но это будет эквивалент двадцати тысяч, остальные коррективы при необходимости будут внесены на местности. Транспортировка метательной техники не представляет труда, так как усилиями наших ученых обеспечена ее компактность при перевозке. Мною разработаны четыре альтернативные техники построения наших войск.
Определяющим первоначально станет бой при Лассирии. Если мы прорвем блокаду в ближайшие круговороты солнца, у нас будет достаточно времени, чтобы провести разведку на местности, занять и укрепить основные выгодные позиции на подходе к Кассиопее и заняться воздвижением форта ранее, чем нам смогут в этом помешать. Кассиопейская экспансия Лассирии должна быть прекращена окончательно, иначе мы рискуем получить слабый, но малоприятный удар в спину. Законы чести, моя королева, для них пустой звук.
– Волей местного божества Эдера, как мне стало известно, предписано безоговорочное соблюдение законов чести лишь в том, что касается предвоенных переговоров. В этом народы всей земли едины. Во время переговоров в разгар боя складывается оружие, пока не будет достигнут консенсус, либо же, в случае отсутствия договоренности, представители сторон беспрепятственно покидают плац договоренности. Выстрел в спину, нападение, попытка захвата заложников недопустима. Так было веками! – поведал Антоний. -Божественный закон касательно визита Амбитора (аналог Парламентера, − по негласному, но чтимому закону военного времени жаждущий переговоров представитель правителя имеет право беспрепятственно явиться в лагерь неприятеля для переговоров. Ему обязательно гарантируется право на возможность высказаться и впоследствии, независимо от результата, покинуть лагерь целым и невредимым). – Соблюдался веками. Это, пожалуй, единственный случай, когда они будут чтить глас божества.
– Но никто не мешает нам держать их под прицелом в случае неоправданно резких движений, -хитро заметила Элика. – И вряд ли у нас выйдет договориться. Но иногда это бывает даже забавно, а не редко − информативно.
– Наиболее вероятные места нашей дислокации обозначены здесь, -Латима уверенно делала пометки на карте. – В случае «построения Фебуса» (формирование войска таким образом, что оно отражает атаку противника, сжимая его по обоим флангам подобно серпу рождающегося месяца) мы сможем взять под контроль всю их военную пехоту, но придется удвоить силы в связи с их скученностью. При «посохе скитальца» (построение в шеренги от двадцати до сорока с боковыми флангами с менее численным войском) мы сможем добить их распавшийся строй, но это займет на порядок больше времени, и вероятность потерь высока. Но преимущество − абсолютный разгром. Техника «клещей» применима лишь в случае их открытого рассредоточения. Мы будем действовать на местности, только определив, какой тактики они намерены придерживаться...
Лэндал, выслушав Латиму, выдвинул несколько смелых идей касательно захвата выходов карстовых пещер. План военного наступления почти обрел завершенный облик; оставалось лишь объективно отреагировать на саму ситуацию после захвата Лассирии, благо, стратегия и тактика в ответ на любое действие противника была продумана до малейших деталей.
...Потянулись быстротечные круговороты до открытого наступления. Армия Атланты пополнялась добровольцами с окраин всей империи, Латиме удалось улучшить первоочередные планы благодаря предложению Далана Тракийского выступить в поход на их стороне со своим войском. Только откровенно глупые не понимали, что у Кассиопеи не было ни малейшего шанса выжить. Ученые лаборатории подготовили к компактной и безопасной транспортировке Взгляда Смерти, который в случае самых невероятных, но все же предвиденных на всякий случай обстоятельств был призван поставить завершающий акцент в этой войне.
Кассиопея приняла вызов. Да и был ли у нее выбор?
Перед началом военного похода Элика вместе с Латимой и Лэндалом посетила племя антиквов. Вождь Артебий принял юную королеву с почетом и отеческой теплотой, благословив их военный поход, предрекая почет и славу, а так же скорую и безоговорочную победу. Матриарх Непримиримая привезла щедрые дары племени бывших кочевников, ныне нашедшим свою обитель на земле Атланты, приняла семерых сильных следопытов в свою свиту.
– Жива ли высокочтимая прорицательница Эрта? – осведомилась королева. Получив утвердительный ответ, поспешила в ее шатер со щедрым даром ограненных слез пустыни. Провидица ждала ее. Элика, присев на колени на шкуры шатра, сжала дряхлые руки говорящей с духами.
– Ты предрекла мне путь, изменивший мою жизнь до основания. Я познала заточение в чертогах Лакедона, и, о, милосердная Криспида, оно было сладким и горьким одновременно. Ты знаешь, что ровно спустя круговорот солнца мы отбываем в военный поход. Ибо согласно воле богов, только пламя сотрет тиранию приспешника бога Тьмы. Поведай же мне грядущие тайны, о, великая провидица! Смогу ли я выиграть этот бой, не положа на алтарь Лакедона сотни своих соотечественников? Свершится ли месть во имя Антала, не пронзит ли меня сталь клинка недруга и сеть ловца на поле брани?
Тепло улыбнувшись, старушка сжала ладони Элики в своих, полились бессвязным потоком слова заклинаний. Девушка закрыла глаза. Долго ждать не пришлось − уже вскоре ее сознание заполнили яркие образы, сменяющие друг друга.
Тьма ночи, звон клинков, крики раненых, липкая, чужая кровь на ее коже. Сотни павших вражеских воинов вокруг − и непонятное ощущение скрытого уважения к мужеству врага, ее пальцы, опускающие им веки на пути в небесные чертоги. Азарт боя и победы, который сжигает кровь, унося все выше... И вместе с тем...
Жар кожи, соитие обнаженных тел, боль в натянутых волосах, такая долгожданная и желанная, возносящая к непередаваемой эйфории и ощущение бесконтрольного полета над бездной. Горячий поцелуй и послевкусие чего-то неотвратимого. Элика задрожала.
Эрта с изумлением смотрела на нее. Матриарх недоуменно встретила взгляд провидицы, вздрогнув, когда та ловко обхватила ее запястье, задев сухими пальцами небольшой шрам чуть выше кисти.
– Нет, воля Антала идет вразрез с твоим стремлением! Связанные узами крови едины, смерть бежит от этого союза, сломя голову, не ищи ее, не пытайся донести до твоей иной сути, до твоей половины, чья песня крови звучит в твоих жилах! Никогда тебе не познать смерти, и ему тоже, вы связаны навек, невозможно избежать!!!
-Эрта, – вздохнула Элика. Неужели провидица тронулась рассудком, что несла такую несуразицу? – О чем ты говоришь? Чья песня крови?!
– Воин света и стихии рядом, положивший к ногам свое сердце, но не знать ему твоей любви, ибо сердца слились с иным воином в единении крови навеки! Ибо лишь для него пылает твое пламя, лишь его призывает твоя душа независимо от твоих стремлений, и мучительно медлить и ждать, отгородившись огнем и стрелами, что минует вас участь вечного объединения! Дрогнет твоя рука, ибо смерть одного из вас ведет к смерти другого в тот же миг... Не допустит этого перст Священного Антала! Не знать тебе иной любви, кроме его чувства, не желать тебе иной судьбы, кроме принадлежности лишь ему, тому, кто, презрев свою веру, однажды отнял тебя у цепких объятий неминуемой смерти ценой своей крови! Он дарующий жизнь и несущий тьму, но не тебе бежать и скрываться от него, ибо боги все решили заранее!
– Но я никогда... – Элика сжала виски. – Это невозможно! Спасибо, Эрта. Война будет выиграна, я узнала, что хотела. Спасибо тебе.
– Узы крови, узы чувства, и ты можешь говорить с ним на огромном расстоянии, и никакая беда не коснется тебя, ибо его кровь хранит тебя навечно! – визгливо выпалила провидица вслед изумленной, но скептически настроенной матриарх.
А спустя три дня, с восходом солнца, военная армия под предводительством королевы Непримиримой, ее единоутробного брата и полководицы, получившей титул Беспощадной, начала свой триумфальный путь к Кассиопее.
Путь смерти и победы. Путь мстителей и завоевателей. Путь воинов.
******
– Много горожан отбыли с рассветом к берегам Спаркалии? – смочив пересохшее горло ключевой водой из граненого именного кубка, осведомился Кассий, царь Кассиопейской империи.
Жажда действия обуревала мужчину, но, сохраняя лицо, он по-царски восседал на троне, выслушивая доклады полководца, легата и других чиновников. План по спасению мирного населения сейчас достиг апогея своего воплощения.
– Семьи кланов Артанов и Схоласта уже отбыли. Кратуллы отправили женщин и детей, как и большинство достойных мужей, чтобы вскоре взять в руки мечи, -Домиций Лентул выглядел утомленным. – Спустя три круговорота солнца мирные жители покинут столицу. Мирные аграрии едва не подняли бунт.
– Каким образом?
– Урожай. Пора сбора. Не хотят покидать свои владения и оставлять все на милость врага.
– Так поясни им популярно, что атлантам плевать на их корнеплоды и плоды цитринов! Если им удастся прорвать оборону, Непримиримая не станет разбираться, воины перед ней или мирные землепашцы! Это не шутки! На нас идет войной великая держава, и шансы выстоять относительны. Я забочусь о благе своего народа, но, похоже, они не понимают очевидных вещей!
– Слушаюсь, повелитель, – спокойно отозвался Домиций.
– Подожди, – Кассий поднялся, окинув взглядом зал. – Доблестные братья, дайте мне ответ. Ваши жены, сыновья – младенцы, матери, сестры и дочери покинули столицу?
Нестройный хор голосов. Да, отбыли еще до рассвета. В безопасности
– Дом, а ты почему промолчал?
– Повелитель...
– Отвечай. На что рассчитывает леди Керра?! Что ей удастся благодаря благосклонности Эл выжить в этом аду?! Подруги до скончания мира?! Объятия и распитие женского вина на костях моих людей?! Это не та Элика, которая льнула к ней в поисках отрады и совета! Да она без смущения перережет ей горло, если это позволит выбить тебя из строя! Заставь ее уехать, или, клянусь, я нацеплю на нее ошейник рабыни и силком кину в трюм одного из кораблей! Если не хочет жить, пусть хоть тебя этим не расстраивает!
– Касс, позволь ей остаться. Это ее решение. Ты же знаешь, что у нее есть дар говорить с миражами. И Непримиримая не посмеет причинить ей вреда. Прошу тебя... Мой царь.
Кассий встретил его взгляд.
За несколько напряженных круговоротов в ожидании войны усталость и апатия от неразделенного чувства словно покинула его. Казалось, предвкушение неизбежного зарядило правителя неуемной энергией, которая передавалась всем вокруг. Морщины усталости вокруг ледяных глаз разгладились, черты заострились, придавая лицу властную невозмутимость, даже плечи стали шире, результат ежедневных длительных тренировок.
Он знал о предполагаемой численности атланской армии. Он знал также и о том, что выстоять против них у него никаких шансов. Но никто из окружения не видел этих сомнений. Они словно загорались на его не на чем не обоснованной вере в победу и бесстрашии. Даже спасательную миссию по эвакуации женщин и детей в готовую оказать помощь Спаркалию провел словно играючи, доверительно заявив воинам на плацу:
– Развлечемся, братья? Чтобы жены не терзали наш боевой дух в предстоящей схватке! И не путались под ногами, позволяя врагу использовать против нас же нашу слабость!
Спаркалия предлагала боевую поддержку с моря, но затребовала за свою помощь копи слез пустыни. Кассий отмахнулся о них. Стервятники! Слишком многое возомнила о себе империя Аларикса Фланигуса. Но решительным отказом не ответил, понимая, что, вероятно, атланские захватчики не оставят ему никакого выбора.
Когда военачальники во главе с легатом покинули тронную залу, Кассий снова обратился к главному полководцу и своему первому советнику.
– Домиций, брат мой, – наедине он мог позволить себе отступление от субординации. – Бунт был подавлен? Или еще остались те, кто утверждает, что я втянул Кассиопею в войну в угоду своим чувственным желаниям?
– Истреблены все зачинщики, Касс, – Лентул опустился на скамью. – Но зреет новый протест. Культ служителей Лаки не собирается покидать столицу под угрозой смерти. Если раньше Эдер был везде, в каждом храме, сейчас деятельность почитателей Тьмы стала слишком явной.
– Пожалуй, мне стоит выступить с речью. Мы должны сплотиться перед нависшей над империей угрозой, а не разрываться междоусобными конфликтами!
– Твой указ о захвате матриарх живой тоже смутил многие умы, – с сожалением сказал Лентул.
– Эти умы не столь сильны, раз уж не видят в этом выгоды! – сжал кулаки Кассий. – Любую, даже самую сильную армию всегда нужно лишить вожака! Но не посредством его смерти, нет. Они сами сложат свое оружие, когда Эл попадет ко мне в руки!
– Многие считают это твоей блажью и желанием заполучить экзотическую заложницу совсем для иных целей.
– Значит, стоит им пояснить мои истинные мотивы. Домиций, сделай сегодня объявление. За ее голову назначена очень большая награда. Она должна быть схвачена живой! Только тогда ее братец и эта сука Беспощадная умерят свой пыл!
– Как скажешь, мой царь, – поклонился полководец.
– И еще. Вели сегодня же обрушить своды подземных пещер. Я не могу рисковать − вдруг им известно об их существовании? Этим мы решаем две проблемы одновременно. Исключаем возможность дезертирства, и оставляем себе выход к морю, блокируя пути к горному хребту. Выполняй!
Когда шаги советника затихли вдали, Кассий медленно поднялся и вышел на широкую лоджию. Когда-то он так горячо целовал здесь ЕЕ, и косые струи дождя молчаливо благословляли этот невозможный, казалось бы, союз.
Погладив свернутый кольцом кнут, висевший на поясе, Кассий беспощадно ухмыльнулся своим мыслям.
– Скоро, коронованная сука, скоро...
Глава 10
Небольшое государство Лассирия, суверенная, независимая держава площадью всего в двадцати окружных миль, пала ниц перед экспансией Кассиопеи еще при правлении царя Актия. Такова участь всех мирных земель, лишенных поддержки союзников и численности войск. Ныне почивший вождь Лассирии Оригатон в свое время миролюбиво, но решительно отверг пропозицию матриарх Справедливой о заключении пакта на присоединение этой земли к величественной Атланте. Дважды матриарх обычно не предлагала своей защиты, так и случилось на этот раз. Производство шелка, которым славилась Лассирия, практически не входило в круг ее интересов. Иное дело оружие, корабли и новые технологии во всем, что могло упростить быт атлантов и приумножить их величие!
Лаэртия нейтрально наблюдала, как быстро взяла Кассиопея эту приближенную державу в кольцо, установив там свою власть. Единственное, что сделала − это доходчиво пояснила Актию, что в случае даже элементарного посягательства на границы Атланты или запретов торговли в Лассирии, как и излишних репрессий в отношении мирных горожан, заставит его жестоко пожалеть о своем невмешательстве в военный захват. Оригатон спустя время тайно удостоился аудиенции матриарх, но Лаэртия решительно отказала в помощи. Иногда стоило быть жесткой и непримиримой. После его гибели во время восстания больше никто не пытался восстать против кассиопейской власти. Такой порядок вещей не доставлял ни малейшего беспокойства Атланте; они покупали у них прекрасные лассирийские шелка, пользуясь тем, что Актий, возвысив налоги, установил для Атланты гораздо более заниженную цену − в отличии от сына, он испытывал к белокурой королеве уважение и симпатию, понимая, каким сильным противником она бы могла стать, настрой он ее словом либо делом против себя.
...Была глубокая ночь, когда многочисленное войско новой матриарх великой Атланты, Элики Непримиримой, достигло места назначения. Еще при правлении Актия была выстроена высокая гранитная стена, кольцом охватившая павшее государство, зажатое между Атлантой и Кассиопеей. Металлические ворота венчали эту неприступную цитадель, но не столь крепок был этот металл, чтобы не покориться тарану. Предположения Латимы оправдались -захваченная Лассирия не отнеслась серьезно к атаке атлантов, вернее, Кассий не счел нужным бросать свои силы на укрепление экспансированной державы, сосредоточив оплот военной мощи в Кассиопее.
Несмотря на усталость, вызванную суточным походом, армия находилась в азартном ожидании, предвкушая первый бой. Лагерь был разбит за короткий временной отрезок, выставлены дозорные в ожидании рассвета и начала боя. Сама матриарх не стала почивать на мягких шелках − заставила арьергард лучников и пехоту облачиться в неуязвимые для стрел латы и шлемы, спасибо Фланигусу и его драгоценным дарам, обменянным на амуницию. Сама приготовила в походном котле черный эликсир из лучшего сорта кофейных зерен, которые раньше подавались исключительно к королевскому столу, – боеспособность армии поднялась до заоблачных высот.
Рассвет не застал их врасплох, как и готовность армии кассиопейского наместника. Не вступая в переговоры, прокравшись на закрепленные башенные позиции, лучники обрушили первый град стрел, моментально отрикошетивших от широких щитов атлантов. Копьеносцы уложили первых нападающих выверенными ловкими ударами. Не имея возможности удержаться на ногах, они падали по обе стороны стены, оглушая кровавое утро криками и наполняя прохладный воздух запахом крови.
Отправляя солдат на верную смерть, сам наместник и командирский состав не спешили бросаться в омут головой. Неуважение, трусость, глупость − Эл было плевать на их мотивы. Они не заслуживали иной участи, кроме смерти.
До зенита солнцестояния атланская армия уничтожила почти три сотни лучников. Их же потери были эквивалентны трем − одной из Пантер вражеская стрела пробила незащищенную шею при перезарядке арбалета, а двое копьеносцев на передовой самонадеянно сорвали шлемы, когда под прицелом беспощадного солнца пот начал застить им глаза. Вражеские лучники только этого и ждали, уложив их на месте. Доведенная почти до безумия обилием смертей и численным превосходством противника, армия немногочисленных кассиопейцев была близка к панике.
Появление наместника и семи офицеров на зубчатой стене было делом недолгого времени. Уже оглушительно звенел титановый таран, расшатывая металлические ворота, под прикрытием щитов − тактическое изобретение Латимы Беспощадной, прозванное «Кожа Саламандры». Ни копья, ни стрелы не причиняли никакого вреда. Да и запас чужого вооружения неотвратимо таял.
Тогда кассиопейцы пошли на крайние меры, в которых не было ничего от чести. На войне, по их пониманию, были все средства хороши.
– Непримиримая! – подняв усиливающий мощь голоса рог из океанской раковины, провозгласил наместник Старкул, крупный от сытой жизни и возлияний мужчина, в котором не было ни намека на стать воина. – Я намерен говорить с тобой!
Флаг минутного перемирия натянули с трудом. Элика неохотно велела приостановить атаку. Приняв из рук Латимы подобный витой рог, но из металла, делающего голос еще более громким и устрашающим, королева, изогнув губы в беспощадной улыбке, поднесла его к губам.
– О, никак это великий воин Старкул, мастер сминания шелковых покрывал и роскошного чревоугодия! Что же заставило тебя так поздно засвидетельствовать мне свое почтение? Звон мечей и крики павших, что потревожили твой глубокий сон?!
В толпе раздались смешки и аплодисменты, восхваляющие остроумие матриарх. Сама же Эл могла поклясться, что улыбнулись даже двое из кассиопейских офицеров на стенах башен.
– Я не позволю вам войти в город! – запинаясь от оскорбления, прорычал кассиопеец. – Ты, женщина, любишь детей! Пойдешь ли ты по их телам, Непримиримая?!
Приложив ладонь к глазам, чтобы защититься от ослепляющего солнца, Элика вгляделась в фигуры врагов. И только сейчас заметила, что возле каждого из них мелькали детские фигурки. Ветер донес перепуганный плач.
Арктический лед прошиб позвоночник Элики при виде подлой жестокости кассиопейцев. Они не перед чем не собирались останавливаться в отчаянном стремлении спасти свою шкуру! Боль и страх перепуганных детей ощущались кожей даже на расстоянии в восемь метров, семь из которых занимала высота стены укрепления. Сжав зубы, матриарх гордо выпрямилась в седле.
– Что ты намерен делать, трусливый шакал?
– О, а королева-то теряет свое величие, когда дело касается мирного коренного населения! – торжествующе изрек Старкул. Его мерзкое хихиканье напомнило смех гиены. – Одна стрела, и один из лассирийских ублюдков отправится в свободный полет с этой стены! И поверь, их тут наберется предостаточно! А потом дойдет очередь до женщин. Надеюсь, ты получишь удовольствие от представления не меньшее, чем от жезла нашего царя!
Проигнорировав оскорбленный ропот в сплоченных рядах, девушка храбро поинтересовалась:
– Не боишься ли ты, Старкул, что при взятии города я та же точно поступлю с твоими детьми и супругой?
– Ты не войдешь в стены столицы! Зато их оборвавшиеся жизни будут на твоей совести.
– Не трогай их, – королева, отрешенно вздохнув, приложила ладонь ко лбу. – Я готова к переговорам.
– Эл! – забыв о правилах субординации, потрясенно выдохнул Лэндал. Недоумение промелькнуло даже на каменном лице Латимы. Юная матриарх опустила рог. Была ли она готова к подобному повороту? Более, чем. У кассиопейцев понятие чести страдало, и, если она намеревалась победить, ей следовало моментами влезть в их шкуру, чтобы осознать мотивы поступков и сыграть по их правилам... Или же их отсутствию.
Не убирая ладони ото лба, она кинула быстрый взгляд на Беспощадную.
-Дарка сюда! И тех десятерых Пантер, что не так давно под его руководством освоили владение кнутом!
Приказ незаметно прошелестел по шеренге воинов, а сама Эл жестами велела сделать несколько шагов назад, затем вновь подняла рог, оглядывая вершины угрожающе безмолвных, не считая плача детворы, стен.
– Твои требования, Старкул − наше отступление?
– Именно! Убирайся отсюда, прошли времена, когда вы могли так просто захватить Лассирию! Если будешь упорствовать − получишь пустую державу, ибо я истреблю всех перед твоим вторжением!
– Ха, ты полагаешь, мне есть до них дело? – внезапно делано, а от того еще более угрожающе расхохоталась королева. – Если вместе с этим я накормлю Лакедона кровью кассиопейских нечестивцев, это не столь большая цена за победу! Лучники!
Не успел наместник Лассирии осознать сказанное, как ловко выпущенная стрела, сверкнув вспышкой в луче солнца, чуть ли не до основания вошла в его лоб. Но, видимо, за миг до смерти он все понял и все же успел столкнуть фигуру ребенка в белом вниз.
Элика не раздумывала ни секунды. Кнут с оглушительным свистом взметнулся ввысь, миг − и захлест «ласкового касания» обвился вокруг тела мальчика всего в двух метрах от земли. Тотчас же усилие кисти матриарх моментально развернуло опутанное лассо детское тельце, вновь подбросив в воздух, описав дугу в противоположную сторону − первая шеренга солдат, рассредоточившись, отставила щиты, приняв на себя вес ребенка. Трое, не устояв на ногах, все же повалились на землю − хоть они и молниеносно среагировали, поняв намерение королевы,времени все же было мало для более безупречной тактики. Но тотчас щиты сотоварищей сомкнулись над ними. Спасенного мальчишку освободили от захлеста, и Эл поспешно потянула кнут обратно, в броске сложив его втрое.
На укрепленной стене началась паника. Кассиопейцы просто опешили от ловкого маневра их главного врага, наверное, даже больше, чем от гибели наместника Старкула.
– Лучники, удар! – закричала Эл. – Стрелять на поражение, беречь детей!
Тотчас же град стрел из арбалетов лучших воительниц империи обрушился на дезориентированных вражеских воинов. Постигшие искусство нового для Атланты оружия десять Пантер под предводительством великолепного Дарка заняли позиции у подножия крепостной стены, ловко защищаясь щитами от града пущенного почти наугад, вслепую, вражеских стрел. Лассирийские детки, оценив ситуацию, с визгом бросились наутек, один из них, особо смелый и отважный, прыгнул на спину кассиопейского офицера, вонзив тому в шею зубы. Уже раненый в плечо и колено двумя стрелами, тот с безумным ревом перекинул ребенка через голову, но паренек не успел пролететь даже метра − кнут Дарка нашел свою цель, захлестнув в воздухе и отбросив по замедленно выполненной дуге в ряд готовой принять на себя пехоты. Да, кнут причинял сильную боль, на детских телах неминуемо останутся шрамы, которые будут сходить долго, но это была незначительная цена за жизнь!
Большинство детей-заложников боя разбежались, еще трех поймали захлестами Дарк и две Пантеры. Не прошло и пяти мгновений, как все кассиопейские офицеры были истреблены, практически не причинив вреда армии Элики Непримиримой. Погибших больше не было − лишь раненые, но ранения не были столь серьезными, еще одна воительница копья вывихнула плечо в попытке поймать первого из спасенных лассирийских мальчиков. Но, не закричав и не поморщившись, с улыбкой позволила Латиме вправить предплечье в сустав. Лишь крупный пот и временная бледность выдала ее настоящие страдания.
К сожалению, одну из лассирийских девочек спасти не удалось −захлест Пантеры сорвался в тот самый миг, когда слепая стрела поразила ее руку выше запястья. Хоть груда погибших вражеских лучников и смягчила падение, древко копья, торчащее из беспорядочно сваленных тел, пробило ее грудную клетку.
Элика под охраной копьеносцев в кольце из щитов подняла истекающую кровью малышку на руки. Слезы застили ей глаза, когда девочка, посмотрев на нее, слабо улыбнулась, узрев лик невиданной красоты, явившейся спасти ее родную землю от гнета Кассиопеи. Лекарю хватило беглого взгляда. Его плечи поникли, и он с сожалением покачал головой, давая понять, что спасти невозможно.
– Моя храбрая малышка, – сглотнув предательские слезы, ласково прошептала королева, стараясь не замечать, как пропитывается горячей детской кровью ее кожаный корсет. – Не бойся... Ты знаешь, тебя ждут уже. Антал все видел и шепнул мне, что сделает тебя своей самой приближенной воительницей... Ты станешь такой, как я! Там хорошо. Там дуют ласковые ветра, никогда не бывает палящего зноя и жалящих ливней, а воздух так упоительно свеж... Там никогда не дуют шквальные ураганы и небесный огонь никогда не воспламеняет прекрасные деревья, на которых зреют сочные плоды, дарящие покой, силу и величие... Сам бог добр и великодушен, ты обретешь в его лице брата и друга!
