Текст книги "Месть Атлантиды 2. Королева (СИ)"
Автор книги: Extazyflame
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Воин ничем не выдал своего беспокойства. Даже попытался улыбнуться.
– Атланки страстные женщины. Может, мне и не придется столь сильно страдать.
– На допросе ты должен потребовать присутствия Непримиримой. И разговора наедине. Молчи, пока она лично не согласится тебя выслушать, и только ей ты выдашь все то, что я тебе скажу сейчас. Какие бы методы допроса они не применили − не открывайся никому, кроме нее.
– Во имя империи, мой царь! – склонил голову Артемисий. Наполнив кубки вином самолично, демонстрируя свое уважение к храброму воину, Кассий неспешно приступил к детальному изложению своего плана...
*******
На исходе полуночи Элика начала всерьез беспокоиться, что сердце Керры разорвется от боли.
Говорящая с миражами ни на миг не переставала плакать, сжимая пальцами шкуры своего ложа. Все это длилось уже шесть мер масла. Не помогало ничего. Ни успокаивающие слова Элики, ни откровенно жесткая лекция Латимы, которая трясла ее за плечи и пыталась привести в чувство легкими пощечинами.
– Немедленно прекрати! Ты действительно желала любимому мужчине подобной участи? Ты думаешь, тебе больно? А что бы ты испытывала, если бы я оставила его живым и притащила на аркане в форт? Желала ли ты, чтобы твоя боль сменилась разочарованием и отвращением, когда я сломала бы его до состояния забитого животного?! Когда бы он забыл о тебе, в страхе поднять глаза без моего приказа?
Керра продолжала плакать, поглядывая на Латиму без ненависти и осуждения, с пониманием, но неприятием.
– Он погиб героем. И отправится в иной мир с достойными его почестями. Я не отсекаю головы уважаемым мною противникам! И прекрати рыдать. Он наверняка в чертогах вашего бога сейчас наблюдает за тобой! Он ушел по воздушным сходням в мир покоя и почестей, а ты своими слезами заставляешь его испытывать боль!
– Лати, лучше покинь нас, – вздохнула Элика. – Ты собиралась удостовериться в том, что укрепления правого фланга у карстовых пещер абсолютны. Ночь на исходе, а нам с тобой еще будет нужен сон. Туда и так мера масла пути лишь в одну сторону!
– Королева, – приложила руку к сердцу Латима Беспощадная. – Принц Лэндал еще не вернулся с деревни. Вдруг кассиопейцы держали там засаду?
– Ох, ты что, не знаешь моего брата и не видела, сколь много там юных прелестниц, лишившихся супругов? Я чувствую, что ему сейчас хорошо. С ним двадцать воинов при полном вооружении.
– Иногда я сожалею, что мы не связаны узами родства, и я не смогу почувствовать, если ты будешь в опасности, – полководица поправила перевязь. Внезапно Керра, всхлипнув, подняла на нее глаза.
– Что еще! – раздраженно и жестко произнесла Латима, сдвинув брови.
– А ведь твоя потеря еще более сильна, великая воительница, и преследует тебя долгие зимы, но глядишь ты в эту тьму, не ведая страха. Бесшумной тенью идешь ты между плывущих огней, чтобы утром покорно принять свой рок проходящей жизни без того, кто и жив, и мертв без тебя...
– Э... Моя королева, она лишилась рассудка, – губы Латимы дрогнули, в глазах впервые за вечер появилась растерянность. Ошеломленно поглядывая на Керру, чьи глаза сейчас могли своим цветом соперничать с тьмой ночи, женщина поспешно покинула шатер.
Плечи Керры бессильно поникли.
– Я не осуждаю ее. Мои видения ясно показали мне, что она собиралась с ним сделать, если бы захватила живым. Я даже... Я испытала облегчение... Эл, как же так?
– Не плачь, – матриарх обняла голову подруги и прижала к своему плечу, баюкая. – Ты сама говорила, что боги оттолкнули лучи ваших звезд в грядущем. Как и то, что новая любовь твоей жизни будет пылать пламенем до скончания зим. Ты знаешь, как тяжело на пороге перемен. Даже я, ведь ты все помнишь... И эта война... Я устала. Я очень устала. Я оказалась не готова видеть гибель своих людей в таком количестве. Я больше не вижу в этом смысла. Кассиопея обречена. Пора нанести решающий удар. Завтра падут их стены. Мы возьмем столицу, войдем в оставшиеся города, и война будет окончена. Я очень хочу вернуться в Атланту. Только выполню данное Лаки обещание...
Мокрые от слез ресницы Керры дрогнули. Она нерешительно скользнула взглядом по лицу Элики, удержав внимание на губах, и матриарх, готовая осушить ее слезы любым из возможных методов, приблизилась, завладевая губами расстроенной подруги. Прикосновение мягкого теплого шелка женских уст обдало ласковым ветром, казалось, она пьет боль Керры из этих податливых губ, очищая истерзанное сознание. Поцелуй женщины был иным. Лишенным агрессии и жажды подчинения, открытой конфронтации, вместо цунами крови он приносил с собой блаженное умиротворение. Но внезапно Керра со стоном оттолкнула Элику.
– Прости, – прошептала матриарх, поглаживая ее волосы. – Ты только что его потеряла... Это было плохой идеей.
– Нет, Эл, дело совсем не в этом... – сбивчиво заговорила Керра. – Я не могу понять... Иногда видения издеваются надо мной... Ты же сейчас отправишься спать?
– Да, моя дорогая подруга. Завтра очень ответственный день. Решающий виток войны. Я должна быть полна сил. Но если ты попросишь сегодня остаться с тобой...
– Н-нет... Тебе нужна ясность разума, которую подарит сон.
«Если голос Кассия снова не начнет звучать в моей голове» – подумала было Элика, и замерла, осознав, что их связь словно прервалась со вчерашней ночи. Она не слышала и не чувствовала его больше.
– Этот воин, Дарк... – сжав виски пальцами и тряхнув головой, прошептала Керра. – Ты будешь с ним?
– Нет. Сегодня у меня нет настроения. Может, завтра...
– Я просто не могу понять, что увидела... Но если ты просто будешь спать... – и махнула рукой. – Доброй ночи, Эл. И не беспокойся более... Со мной все хорошо.
...Матриарх уснула быстро. Но проспать ей удалось не более меры масла. Разбудила суета у шатра и обеспокоенные голоса. Плеснув в лицо ключевой водой, чтобы окончательно проснуться, Элика натянула платье и вышла наружу, щурясь от света ярких факелов.
– Что здесь происходит, и как осмелились вы побеспокоить сон великой матриарх?!
Предводитель легиона лучников прервал свой жаркий спор с предводительницей Пантер, притихли остальные военачальники.
– Моя королева, – поклонился мужчина, с осуждением посмотрев на Пантеру. – Нам удалось взять в плен вражеского легионера. На нем знаки предводителя.
– Это благая весть. Латима Беспощадная вернулась уже?
– Нет, моя королева.
– Принц Лэндал?
– Воин его свиты принес весть, что он пробудет там до исхода ночи, и вернется на рассвете. Нам не оставалось иного выбора, кроме как прервать твой сон...
– Матриарх, он отказывается говорить с нами. Требует тебя. Сказал, что все расскажет лишь Элике Непримиримой.
– Вас надо обучать методу допроса? – раздраженно процедила Эл. – А если он в обмен на свои слова потребует, чтобы ты, – кивок в сторону Пантеры, – возлегла с ним, ты пойдешь у пленного нечестивца на поводу?
-Пытки не сломили его, госпожа, – как-то странно смутившись, ответила глава женского легиона.
– Чего ты краснеешь так, словно узрела обнаженного мужчину? В чем дело?
– Моя королева, – осадив попытавшего возмутиться оппонента, ответила молодая женщина, – Мои воительницы уже бросают жребий, кому он достанется впоследствии... Высокое звание и поразительная стойкость...
– Да уж, лучше бы вы направляли свою энергию в тренировки, – Элика запахнула широкий пояс на платье. – Давай, показывай мне этого возмутителя женского спокойствия!
... Мужчина действительно оказался хорош собой. Только сейчас отпечаток боли в его серых глазах исказил волевые черты лица. Он судорожно дернулся в держащих его путах, уронив голову на грудь.
Пантеры постарались не нанести ему серьезных увечий, но Эл знала, что не оставляющие следов на теле пытки могут причинить гораздо больше боли.
– Убей... – прохрипел воин, с трудом подняв голову.
– Мало того, что ты заставил меня подняться с постели, ты еще указываешь, что мне делать? -раздраженно процедила Элика. – На смерть не надейся. Зачем тебе понадобилась я?
– Прекрати это, прошу, – его плечи затряслись, губы скривились от боли. – Я не проживу ночи. Они не знают пощады...
– Как и тот, кому ты служишь!
Просто прекрасно. Все придется делать самой.
– Зачем ты рыскал здесь?! Как посмел нарушить закон ночи?! Тебя привела сюда жажда наживы, которую так щедро пообещал Кассий?! Ну, вот я, рядом. Хватай и беги. А, не можешь... Ты же связан! – злорадно засмеялась девушка, ударив его кулаком в солнечное сплетение. – Хотел меня видеть? Думал, я приду вытирать твои слезы? Получай! – новый удар заставил мужчину охнуть.
Элика раздвинула полог шатра.
– Дарка сюда, пусть поработает кнутом... Давно я не наблюдала красоты танца этого орудия!..
... – Стоило ли молчать? – запрокинув голову пленника хваткой за волосы, ласково пропела Эл в его губы спустя четверть меры масла. – Видишь, как много всего ты знаешь. Вспомнил даже свою мать. Бесполезно, но забавно.
– Убей... – крупная дрожь сотрясала тело сломанного воина. Кнут не оставил на нем ни следа, вряд ли повредил внутренние органы, но боль причинил просто запредельную. Дарку не понравилось быть палачом над тем, кого он знал по прошлой жизни, но ценные сведения стоили любых предпринятых мер.
– Вели седлать мою Захватчицу, отбери сорок воинов арбалета и меча, мы успеем застать его врасплох! – подпрыгивая от возбуждения, велела Элика Дарку. – Ты тоже со мной,– Дарк покинул шатер, а Элика продолжала улыбаться пленнику, как самому родному человеку. -Прости, забыла твое имя, но убивать тебя я не стану. Видишь ли, мои девушки несколько подавлены адом войны. Я пообещала им мужчин для развлечения. Стресс ведь тоже как-то надо снимать! – покинула шатер под его сдавленные стоны отчаяния, даже не задумавшись о том, с какой легкостью удалось его сломать. Да и некогда ей было этим заниматься сейчас. Время безжалостно утекало, словно песок сквозь пальцы, а застать врасплох Кассия, практически одного, не считая пятерки сопровождения, стало ее неоспоримым приоритетом этой ночью.
Какая находчивая идея! Поистине, она недооценила ум Кассия.
Организовать запасы вооружения в тоннеле скал горного хребта, чтобы в случае атаки метательными пылающими снарядами не было возможности ударить в ответ − тогда как преимущество Кассиопеи было бы абсолютным! Не бывать этому. Пленник сдал своего правителя, любого бы сломала подобная боль.
Чуть меньше меры масла, и все будет кончено. Она убьет его на месте. Гордого, уверенного в собственной безопасности, до тех самых пор, пока ее меч не окрасится его кровью. Что она увидит в его глазах перед тем, как из них навсегда уйдет жизнь? Вряд ли страх. Вряд ли мольбу. Вероятнее всего – восхищение ее превосходством и способностью просчитать все наперед.
Ее процессия не зажигала факелов, дабы не привлекать внимания. На горной тропе пришлось предусмотрительно перетянуть копыта лошадей плотными отрезами ткани, чтобы цокот копыт не выдал их приближения.
– Я должна сама, – закрепляя кнут на поясе подле меча и кинжала, ответила Элика Дарку, готовому двинуться вслед за ней. – Я беру пятерых с собой, остальные берут на себя сопровождающих Кассия. Если через четверть меры масла я не вернусь, открывайте бой.
Одинокое ржание лошади донеслось с возвышенного скального плато, где, как Эл показалось, мерцали блики огня.
– Снимите их очень тихо, – велела королева воинов. – Нас не должно здесь быть по закону Ночи. Но нарушение за нарушение!
Плевать ей было на закон ночи и честь. Эта война затянулась. Смерть Кассия уже очень скоро положит ей конец. Лентул мертв, никто больше не сможет столь мастерски управлять армией противника. Да и нужно ли это? Завтра ударят метательные орудия, дробя в пыль стены, сокрушая оплот патриархального господства, ринутся в захваченный город воины, уничтожая всех на своем пути... Максимум два солнечных круговорота, и все будет кончено.
... Ее ноги бесшумно касались гранитного, пыльного пола пещеры, которую удалось найти без труда. Уверенно шла она на свет, сжимая в руке меч. Скоро конец войне. Конец ее безумию под названием Любовь. Которая прикончит кого-то из них рано или поздно...
Сопровождающие царя воины погибли, не успев ничего понять − без звука и моментально. Следов пребывания других не было обнаружено − шесть коней, которых невозможно провести в изломанный туннель, да и смысла нет...
Свет стал ярче. Элика вышла в большую залу скальной пещеры, где горели факелы. Огляделась.
Мечи. Луки. Сплетенные из ветвей с утяжелениями метательные шары. Подобие катапульты – но от того не ставшее менее опасным. Десятки, если не сотни. Кассий оказался не так прост.
– Вот мы и встретились, Хозяин, – с сарказмом бросила Эл в спину мужской фигуре, закутанной в голубой королевский плащ. – Готовься к смерти. Иначе я могу передумать и не проявить той милости, которой удостоился твой полководец.
Кассий обернулся в пол-оборота... И вдруг резкий шум за спиной, где должны были на расстоянии двадцати метров находиться сопровождающие ее солдаты, заставил подскочить и повернуться на этот шум.
Звон оружия. Крики. Гортанные хрипы... Очень знакомые.
Агония ее людей.
Кнут в женской руку резко взметнулся ввысь, но вдруг непонятная преграда остановила его полет. Время замерло. Элика в изумлении уставилась на сеть, сковавшую ее движения, потом в лицо того, кого приняла за Кассия.
Юлий Кантун, гребаный предатель! Легат этого пса!
– Не представляешь, как ты близка к истине, атланская сука, – прошипел он, приближаясь. Элика охнула от резкой боли в животе, когда его кулак впечатался в нее. Рухнула на колени, путаясь в сети, и боль в позвоночнике ознаменовала новый удар.
« Все спланировано!» – с горечью осознала матриарх, встретив презрительный взгляд Кантуна и слыша крики агонии своих воинов за спиной...
Глава 15
В первый раз, когда ее похитили работорговцы Черных Земель, она потеряла сознание от удара по голове. В это же раз, несмотря на беспощадные, ослепляющие болью удары Кантуна, сознание не желало уходить, казалось, наоборот, лишь прояснялось от каждой вспышки боли.
«Это не Касс, он не станет заботиться о ненарушении целостности твоей кожи», – подумала Эл, сдерживая крик, когда обутые в кожаные сандалии ноги легата кассиопейского правителя продолжали избивать ее, стянутую сетью без возможности дотянуться до кинжала и освободиться. Останавливаться он, судя по всему, не собирался... До тех пор, пока она не захлебнется в собственных криках. Боль была адская, но мышцы пресса стойко держали удары, а по лицу он намеренно не попадал. Тяга к прекрасному или особое распоряжение?
Элика стиснула зубы, сжала кулаки, так, что ногти впились в кожу, напоминая о главной цели − ни криком, ни стоном не показать врагу, как сильно она страдает. Ее молчание сводило Кантуна с ума. Наглая малолетка, на которой едва держалась корона, по возрасту годящаяся ему в дочери... Да будь его Лайла хоть каплю похожа на эту атланскую тварь − продал бы в рабство по достижению ею четырнадцати зим! Да что могло связывать его царя с этой гордой сукой?! Он не пояснял легату своих мотивов. Оставалось надеяться, что при прибытии в столицу и завершении войны Кассий, не раздумывая, разопнет эту смазливую матриарх на кресте.
Это был абсурд, и Кантун сам это прекрасно понимал. Поговаривали, его царь утратил рассудок от чувств к этой женщине. Распоряжение доставить ее в укрепленный на возвышенном плато секретный лагерь Кассиопеи было четким и безоговорочным: ни одного шрама на ее теле. Ничего из того, что могло бы ей повредить.
Злорадно усмехнувшись, легат хладнокровно нанес очередной улар по ее ребрам, с удовольствием отметив, как побледнело лицо девушки, вновь не проронившей ни звука. После этого жить будет. А что до Кассия − надо заготовить заранее душещипательную легенду о том, что она попыталась сбежать... Или нет. Даже не сбежать. Высосать его кровь и напоить свою орду. Атланки, они такие. Он обязан был защищаться!
– Попалась, тварь? – расхохотался легат. От размахивания ногами его дыхание сбилось, лицо покраснело. – Что ты хотела сделать?! Убить царя? Да ты со мной справиться, и то не в состоянии, тупая сука!
Элика не обратила внимания на его слова. Сейчас у нее есть время для передышки, пока этот напыщенный нечестивец занят разрушающим самолюбованием.
Ребра нещадно болели. Но дыханию это не препятствовало, значит, серьезных повреждений не было. Слава Анталу, что она так и не потеряла сознания! В прошлый раз это досадное недоразумение стоило ей свободы, обрекая на долгую декаду неволи. Пока они не достигли стен столицы, у нее нереально много возможностей для побега. Только бы это жестокое избиение не лишило ее последних сил!
Как можно было быть такой беспечной? Быстрые, так легко давшиеся победы на поле боя лишили ее привычной осторожности. Роковое тщеславие и уверенность в собственных силах! А ведь стоило задуматься, каким образом попал в их руки вражеский диверсант, почему Кассий послал воина столь высокого чина, и при этом, оставил на нем знаки принадлежности к военной элите? Почему ночью, вопреки Ночному Закону Военного Времени? Без прикрытия и с минимумом вооружения? Подозрительно было уже то, что он столь быстро сломался именно в ее руках, словно получил на этот счет самые четкие указания... И было ли случайностью то обстоятельство, что рядом не было ни Латимы, ни Лэндала?..
Она это заслужила. Дорого же ей встала уверенность в том, что Антал всегда будет нянчить ее и вытаскивать из передряг. С судьбой не поспоришь. А эта самая судьба безжалостно закружила ее, вчерашнего ребенка, в своей беспощадной круговерти, заставив повзрослеть очень быстро. Где был Антал тогда? Потирал руки, расписывая путь ее взросления... Цинично наблюдая, как плясала плеть свой беспощадный танец на ее коже, как стирались в кровь колени, как препятствовали бегу крови шелковые путы, как металось в этой клетке затравленное сознание, не имея возможности вырваться на волю... Было недостаточно даже этого. Пришлось вмешать сюда Криспиду и ее стрелы любви. Кассиопейцы не были столь далеки от истины, дав Анталу имя Лаки и записав в императоры Тьмы.
«Что же ты еще от меня хочешь, Лаки?» – подумала Эл, пытаясь дотянуться до кинжала. Затея была обречена на провал.
Часть солдат погибла на подходе к пещерному гроту в его темных лабиринтах. Оставшаяся часть будет истреблена при попытке прорыва... Вряд ли Кантун, бесчестный предатель своего народа во имя собственной выгоды, пришел сюда один.
Сеть плотно спеленала ее, не позволяя опустить руки. Выбраться невозможно.
– Очухалась, атланская шлюха? – с гадкой улыбкой осведомился Кантун.
– В..би тебя Лаки, кассиопейская мразь, – не сдержалась Элика. Думай, девочка, думай! Второй раз ты не попадешься так просто. Не станешь пешкой в его игре. Пусть заберет твою жизнь, но война все равно завершится победой Атланты!
– Острый язычок, моя царица, – продолжал издеваться легат. – Ничего, скоро тебе заткнут глотку определенным предметом.
– Не завидуй, Юлий. Как знать, может, ты приглянешься кому из моих полководцев, и тебя не минует подобная участь?
– Тварь! – вышел из себя мужчина, пнув ее ногой в живот, и Эл едва не заскулила от боли, усиленной предыдущими ударами. – Ничего, ты пожалеешь, что не сдохла в его цепях, когда каждый из моего легиона будет сношать тебя раз за разом!
Град ударов, уже не видя цели, обрушился на ее спину. Сознание пошатнулось, но матриарх из последних сил держала себя в руках, отталкивая тьму забытья.
-Кантун! Что ты делаешь? Царь не велел к ней даже прикасаться!
– Ты, щенок, смеешь мне перечить? – взревел легат, на миг прекращая избиение. – Совсем страх потерял? Я тебе не Лентул, я не буду читать ей стихи!
– Остановись, иначе правитель Кассий узнает обо всем!
Элика пошевелилась, пытаясь разглядеть говорившего, но сеть не позволила ей поднять голову. Судя по последующему шуму, топоту ног и звяканью оружия, пещера заполнялась людьми. Сколько же их тут? Девушка сжала кулаки. Ее людям не выстоять. Их не менее трех десятков!
– Я не закончил с тобой, сука! – пнув ее по коленям, прошипел враг. – И с тобой тоже! – это, наверное, относилось к тому, кто пытался его остановить. – Тащите ее, и доложите Кассию, что миссия завершена успешно!
Элика все же не удержалась от стона, когда несколько пар рук, разрезав сеть и распластав ее лицом к полу, отобрали кнут, кинжал и меч. Удерживаемая сильным захватом, она была не в состоянии им помешать. Вырываться не стала − это бы только обессилело ее окончательно. Едва не закашлялась, когда чьи-то руки затолкали кляп глубоко в горло, вспомнив циничные советы Кассия, вовремя расслабила восставшие связки. Стало легче. Грубые веревки стянули ее запястья и лодыжки, сразу две пары рук, схватив за волосы, рывком поставили на ноги. Удержать равновесие не удалось − она рухнула на колени, оцарапав ноги обломками сталактитов, которыми был усеян пол. Тогда кто-то подхватил ее на руки и начал быстрое движение в сторону, противоположную той, с которой она пришла.
Факелы захватчиков освещали темные лабиринты грота, она же видела лишь гранитный свод пещеры. Кристаллы слюды отражали свет. «Здесь, наверное, есть слезы пустыни, – мелькнула у нее совершенно неуместная мысль. – Надо потом начать их разработку».
Путь был недолгим. Вскоре свод скальной породы сменило покрывало усыпанного звездами ночного неба, ласковый ветерок заиграл ее волосами. Тот, кто ее нес, осторожно перебросил через круп коня, стянув веревкой запястья со щиколотками. Эл осторожно подняла голову, понимая, что от прилива крови сможет не удержаться в сознании. Насколько хватало угла обзора, кругом была незнакомая гористая местность. На востоке пылало алое зарево − отблеск жертвенных костров за стенами столицы. Мысли потекли потоком горной реки, журчание которой достигло ее ушей.
Итак, ее воины под предводительством Дарка живы. Сколько времени пройдет перед тем, как ее хватятся? Не столь много. Успеют ли догнать? Догадаются ли, что в пещере есть другой выход? Додумаются ли прочесать окрестности? Судя по всему, ее сразу не повезут в стены Кассиопеи − иначе не стали бы посылать за Кассием. Элика осторожно, сжимая зубы от боли в избитом теле, вглядывалась во тьму, запоминая детали ландшафта.
Ужаса не было. Не было даже страха. Она не та дрожащая девочка, что попала к нему в руки когда-то. Беспощадная воительница, пришедшая забрать его жизнь и империю. Такой она и останется, чего б это не стоило. Он не получит ее. Не в этот раз. Потому что теперь ее не испугать ни плеткой, ни цепями, ни мужским жезлом. Скорее, она получит от этого удовольствие. В этой войне она будет противостоять ему до конца! Кассиопея падет, даже если она сама погибнет под ее обломками. Кассий снова просчитался.
Спустя менее четверти меры масла неспешного хода лошадей по скальным выступам, перейдя вброд реку, которая освежила ее пылающее лицо брызгами ледяной воды, процессия добралась на отвесное плато, окруженное чахлым кустарником и обрывом с противоположной стороны. Лагерь. Семь шатров, небольшие костры, подобие частокола из ветвей. Даже отблески огня не могли быть заметны с той стороны входа в грот − это была словно обратная сторона Фебуса, скрытая от посторонних глаз.
Обитатели лагеря, улюлюкая, столпились вокруг них. Некоторые были изрядно пьяны. Те, кто ее привезли, едва успевали закрывать царственную пленницу от десятков рук, дергающих ее волосы и пытавшихся задрать юбку повыше. Орда приматов. Латима была права.
Но долго терпеть это Элике не пришлось. Перерезав ее веревки, воин сбросил ее на землю. Подняться она не могла − конечности затекли от туго затянутых пут.
– Опусти глаза, сука! – рявкнул Кантун, замахиваясь. – Ты побеждена!
Толпа загудела. Элика бесстрашно усмехнулась. Занесенная для пощечины рука легата оказалась перехвачена ладонью ее конвоира.
– Я повторяю! – ни малейшего раболепия в голосе. – Еще раз ослушаешься приказа царя − я за себя не отвечаю! – гаркнул он, поднимая Элику на ноги. Грубо. За волосы. Второй мужчина подошел справа. Подхватив ее за руки, они поволокли девушку к красно-голубому шатру.
Внутри было уютно. Горели факелы в треногах, а пол был усыпан мягкими подушками. От кляпа ее освободили, и Эл сделала жадный вздох.
– Одежду? – холодно поинтересовался один у другого.
– Пусть Кассий сам это сделает. А то решит, что ею пользовались.
– Что дальше?
– Веревками к балке. В цепи сам ее закует.
– Я бы на это посмотрел!
– О, у него в последнее время тяга к публичным ритуалам. Может, потащит ее голую за колесницей!
Элика с трудом не поддалась панике при этих словах. Быстро оглядела интерьер шатра. Ничего. Даже ножа. Что ж, будем ждать Кассия. Может, увидев ее, он утратит бдительность? Вероятно. У нее всегда останутся зубы и слова.
Несмотря на видимость абсолютного безразличия, вражеские воины просто поедали Элику глазами, но что-либо предпринимать опасались. В отличие от Кантуна, слово Кассия для них было законом. Руки девушки еще не отошли от предыдущих пут, как их снова скрутили, закрепив у опорного столба шатра.
– Воды, – велела Эл, перед тем, как занять удобное положение. Посовещавшись, ей все же поднесли к губам походную флягу. Похоже, морить ее жаждой никто не собирался. Хорошо или плохо?
Лишь когда за мужчинами опустился полог шатра, девушка наконец осознала, в каком ужасном положении оказалась. И чем может закончиться миссия по ее спасению, если Лэндал, почувствовав ее боль от побоев, сломя голову понесся на помощь, веря лишь в себя и силы десяти солдат. К тому же, от последних слов похитителей волосы зашевелились на затылке. В цепях, за колесницей? Да она лучше кинется на его меч. Закон Ист Верто будет приведен тут же в исполнение, смягчив тяжесть самоубийства − ведь ничто тогда не удержит ее брата от разрушения Кассиопеи.
Попалась. По глупости. По наивности. Беспечности. Что же делать?
Время тянулось медленно. Элика слышала всхрапывание лошадей, пьяный смех, бряцанье оружия за стенами шатра. Превосходная армия! Они не успели сдать захваченную пленницу своему предводителю, как принялись напиваться огненным эликсиром. Никто и никогда не позволял себе такого в атланском войске. После одного лишь небольшого кубка все заканчивалось − ее нация не признавала хмельных напитков в таком количестве. Много от них толку, если придется обороняться?!
Ожидание было мучительным. Наверное, она хотела, жаждала появления Кассия, чтобы, наконец, расставить все точки над и. Чего бы это ей не стоило – и что бы он с ней потом не сотворил. Но как не пыталась призвать его на мысленные переговоры, ничего не выходило. Словно закрылся, отгородился невидимой стеной. Вы..и его Лаки!
Спустя еще четверть меры масла запястья утратили чувствительность. Превосходно. Дай он ей в руки меч, она ничего с ним не сможет сделать. Время играло против, лишая сил в стремлении защитить себя и продать свою жизнь подороже.
Чуть позже к этому всему добавилась борьба со сном. Ничего запредельного в этом не было – реакция на стресс и способность организма сохранить силы. Только заснуть сейчас – подобно смерти. Ну, почему она так летела, сломя голову, в эту западню, что даже пренебрегла кубком кофейного эликсира? Чтобы не уснуть, девушка до крови прокусила нижнюю губу. Постепенно боль отвлекла.
Несколько раз она вроде как услышала подозрительное шевеление у подножия шатра с той стороны, где шел откос от скалистого плато. Ночью в горах, не опасаясь людей, рыскали ночные хищники. Прекрасные белоснежные тигры, гипнотизирующие хищным взглядом не зеленых, а серых глаз... Так похожих на его глаза. Черные и пятнистые пантеры, грациозные и беспощадные, убивающие в прыжке... Какой иронией будет погибнуть от клыков хищников, не имея возможности защищаться! Им ничто не помешает раскроить когтями ткань стен шатра.
Хохот, звон клинков и топот ног на какой-то миг отвлекли ее от попытки расслышать больше. Несколько человек. Они приближались. Элика подтянула ноги к груди, готовая, если понадобиться, сражаться без рук, с трудом сжала и разжала бесчувственные пальцы.
Они ввалились в шатер, задев небольшой столик, который опрокинулся. Свитки пергамента разлетелись по полу. Кантун и двое пьяных солдат. Несмотря на ростки тревоги, Элика нагло улыбнулась легату.
– Соскучился, воин? Напрасно, добыча тебе не по зубам!
Один из солдат с опаской уставился на королеву вражеской империи. Кантун побагровел от ее дерзких слов и рванулся было вперед, но руки сопровождающего неловко вцепились в его плечо.
– Легат, царь не спустит нам с рук...
– А мне плевать! Одним больше, одним меньше − от нее не убудет! Никогда еще не владел сукой королевских кровей!
– Я не буду в этом участвовать!
– Тогда выметайся, пока твоя трусливая голова не слетела с плеч! – рявкнул Кантун. Но сопровождение, несмотря на изрядный хмель в крови, вовсе не разделяло его наглой беспечности в предстоящем. Помявшись у порога, они трусливо покинули шатер.
– Тупые шакалы, – сплюнул на пол легат. – Ну, ничего. Пора тебе, атланская сука, познать настоящего мужчину!
Элика сглотнула, наблюдая, как решительно стянул он с себя перевязь, на которой крепился меч, оставшись обнаженным по пояс. В другое время она бы наверняка оценила сильное тело воина с бугристыми мышцами, но сейчас испытала лишь глубокое отвращение и надвигающуюся панику.
– Слабак, – презрительно процедила ему в лицо. – Тебе не хватает мужской силы взять женщину по обоюдному согласию?!
– У меня свой метод, тварь, – латы с глухим стуком упали на пол шатра. И в следующее мгновение Элика скривилась от боли. Удары, нанесенные его ногами в пещере, напомнили о себе, стоило ощутить навалившуюся тяжесть мужского тела... Резкая боль обожгла стянутые запястья. Все-таки они не потеряли чувствительность окончательно.
– Кто жарче любил тебя, шлюха? – выдохнул мужчина, наматывая ее волосы на кулак. – Я буду получше нашего царя!
Колено грубо раздвинуло ее сомкнутые ноги, невзирая на сопротивление. Возбужденный до предела, враг не замечал ударов, до тех пор, пока они не достигли самого уязвимого места.
– Тварь! – прорычал он, замахиваясь, но вовремя удержал руку, которая хотела ударить ее по лицу. – Ничего! Когда он с тобой закончит, я распишу твое прелестное личико в красный цвет!
Грубые пальцы сжали ее грудь, разрывая лиф легкого платья.
– Это все?! – не поддаваясь панике, презрительно засмеялась Эл. – Это что, ласки?! Ты давно спустился с гор, где совокуплялся с самками шакалов?!
Это была бравада. Но возбуждение предводителя вражеских легионов не поддавалось ее колким словам. Непонятно, что завело его сильнее − ее тело или же ощущение абсолютной власти. Рассудок прорвал стальные баррикады самоконтроля мысленный вопль вырвался в ночные небеса, без труда преодолев препятствие тканевого свода шатра.
