355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Extazyflame » Месть Атлантиды (СИ) » Текст книги (страница 15)
Месть Атлантиды (СИ)
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 04:45

Текст книги "Месть Атлантиды (СИ)"


Автор книги: Extazyflame



сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 46 страниц)

Но Элика не могла об этом знать. Принц скосил глаза на плеть, придавая взгляду многозначительность.

Дерзость покинула зеленые глаза принцессы, уступив место обреченному страху. Что ж. Этого было достаточно для его целей.

– На колени, – он даже не удивился, не встретив отпора. Более того, проявил милость, дав ей несколько мгновений осознать приказ и преодолеть внутренние барьеры. Едва сдерживая желание, он наблюдал, как грациозно подчинилась его словам Элика, спрятав глаза в пол. В таком униженном состоянии гордость была просто неуместна.

– А теперь иди сюда.

Осознав сказанное, девушка приоткрыла рот, собираясь возразить, но принц не дал ей возможности заговорить.

– На коленях. Ползи.

Элика замерла. Она все еще надеялась, что ее наказание заключалось лишь в унизительной позе, но, видимо, снова недооценила его ненависть.

– Я... Я не могу! – девушка затрясла головой. – Не буду! Лучше избей!

– Это твой выбор, я понял верно? – вкрадчиво осведомился Кассий. Он со вздохом поднялся и, медленно подойдя к столику, взял в руки плеть. – Только ты же сама понимаешь, что сделаешь это после первого же удара. Так стоит ли терпеть боль, если все равно будет по-моему?

Элика отчаянно затрясла головой. Ее плечи дрожали от плохо сдерживаемых рыданий. Темные волосы рассыпались, почти скрыв эту дрожь, и Кассий ощутил ее скорее интуитивно. Непонятная слабость охватила его. Идущее вразрез с действиями желание поднять ее с колен и прижать к себе, пообещать, что все закончится, и боли больше не будет.

Ничего этого он не сделал. Рано, сказал внутренний голос с оттенком любопытства потустороннего наблюдателя. Принц замер в нерешительности, видя ее бездействие. Сможет ли он ее ударить, если она не подчинится? Вряд ли. Отойдя в сторону, принц уже спокойнее произнес:

– Я жду, девочка. Но мое терпение не безгранично.

Элика сжала зубы. В этот раз сознание не хотело щадить ее, заставляя пройти весь путь по чертогу Лакедона до конца. Но боевой дух сегодня не покидал ее, несмотря на страх перед плетью. Не подчиниться она не могла, понимая, что не выдержит боль, и от этого будет только хуже − может, обезумев от боли, она сама будет упрашивать его заменить порку на право лежать в его ногах. Нет. Он не получит ее дрожащую от страха!

Принцесса быстро повзрослела в этой проклятой Кассиопее, и некоторые вещи были для нее очевидны. Принцем правила похоть. Даже больше, чем обида на ее выходку и чувство мести. Родная сестра Ксения тоже была одержима подобными чувствами, сколько она ее помнила. Те из рабов, кто интуитивно прочувствовал свою госпожу, со временем смогли разыграть целую партию, основываясь на ее слабостях и желаниях. Совсем недавно двое из таких умников покинули ее гарем, щедро вознагражденные золотом и вольной грамотой. Еще одного Ксения с легкой руки подарила своей верной стражнице и близкой подруге, запавшей на статного белокурого красавца во время их оргии втроем. Наверное, было хорошо, потому что подарок перешел из рук в руки уже без ошейника раба. Сестра любила посетовать на то, что излишне добра с ними, хотя Элика в некоторых моментах была не совсем согласна. Хотя, что она тогда понимала?

Сейчас осознание пришло вместе с опытом. Желанием, даже чужим, можно управлять. Раскалить посильнее, пусть этот жар и опалит первоначально, зато потом на месте костра можно строить свои пирамиды. Опыта в этом у нее было мало, но интуиция вела вперед, словно правя ее черные крылья.

Страх ушел, уступив место азартному злорадству. Элика расправила плечи, отбросив волосы, прикрывшие грудь, и без стеснения перехватила взгляд мужчины. Этого-то права у нее не отбирали, верно? Стараясь не замечать плети в его руках, девушка вытянула руку, коснувшись пола, и плавно подвинула колено. Врожденная грация позволила сделать это без труда. Однажды во время охоты она таким образом подобралась вплотную к самке равнинного карела, перерезав ей ножом сухожилия. Тактика пантеры, известная всем амазонкам чуть ли ни с рождения. Интересно, догадывался ли об этом принц?

Чувство униженности и страха полностью испарилось. Теперь это была игра. Первая робкая, но заслуживающая шанса на победу попытка победить противника, но не на поле боя, а в отношениях мужчины и женщины.

Принцесса замерла у его ног, ощутив вибрацию мраморных плит от дрожи мужского тела, охваченного желанием. Плеть отлетела в сторону и с глухим стуком отрикошетила от хрустальной колонны.

Элика покорно запрокинула голову, следуя его ладони, по привычке скрутившей ее волосы. Лед почти расплавился в серых глазах принца, растопленный силой желания. Вторая рука мужчины путалась в шнуровке брюк из кожи. Краткий испуг прошел быстро, девушка не могла показать свою слабость после своего же показательного выступления, и с трудом удержала свои глаза широко раскрытыми. Облизнула пересохшие губы, скорее неосознанно, запоздало понимая, что задела язычком головку напряженного члена. Приоткрыла рот, дабы не слышать унизительного приказа и расслабила мышцы горла.

Надо просто пережить. Легко не будет. Ласка рабыни, как называли это в Атланте, казалась унизительной и недостойной аристократки лишь на первый взгляд. Иногда сама Ксения не пренебрегала ею, утверждая, что этим можно управлять даже самыми непокорными мужчинами по своему усмотрению.

К ожесточенным толчкам, ощутимо бьющим в стенку горла, она на этот раз была готова. Выдохнув, провела языком по напряженному стержню, ощутив слабую пульсацию. Стон Кассия вызвал в ее сознании почти неконтролируемый прилив мрачного удовлетворения и ощущения собственной власти.

Осмелев, Элика сжала губы, обхватив его еще сильнее. Горло получило передышку, а резкие движения мужчины стали более осторожными, не вызывая приступов удушья от нехватки воздуха. Его стоны показались в этот момент почти одой капитуляции. Девушка подключила язык, огибая каждую клеточку возбужденного члена, ощутив, как тот стал еще тверже и чуть ли не увеличился в размерах. Ладонь до боли сжала волосы, и Элика, отреагировав на это, слегка сжала зубки у основания мужского стержня. Совсем легко, больно не должно было быть.

Кассий словно обезумел. При первом прикосновении ее губ его внутренний мир как будто распался на мириады искр. Складывалось впечатление, что его непокорная пленница делала это с удовольствием, но ведь это не могло быть правдой! Разве не видел он сам ненависти в ее глазах, разве не из-за плети она подчинилась его требованиям? Но это было невероятно. Ее язык... Ведь он ее этому даже не учил! Возбуждение накрыло его мерцающей пеленой, а когда зубки девушки осторожно прижали самую чувствительную точку, и он осознал, что не может контролировать свой оргазм. Желание войти в нее, исследовать ее тесные глубины взяло верх.

Резко оторвав ее голову, Кассий огляделся в поиске алой ленты. Разрази меня Лаки, подумал он, не обнаружив ее поблизости. Не раздумывая, вытянул кожаный шнур из своих брюк и швырнул вновь испугавшуюся Элику на кровать, заведя за спину ее руки. Девушка попыталась перевернуться на живот, но он слегка прихлопнул ее по щеке, не позволяя этого.

– Оставайся так!

Грубые кожаные шнуры больно впились в запястья принцессы, стискивая гораздо сильнее и надежнее ленты. Она зашипела от боли, все еще не понимая, чем вызвана столь сильная перемена в его поведении. Наверное, она совершила ошибку. Если бы она знала заранее, непременно расспросила бы Керру! Последний совет подруги, расслабиться и постараться получить удовольствие при доставлении оральной ласки был очень ценен, и сегодня ей удалось. Разве не о чувстве торжества говорила северянка?

Элика закричала от резкого вторжения мужчины, но не от боли, скорее от обиды и недоумения. Слезы предательски оросили ее глаза, на миг лишив голоса. Кассий склонил голову, прикусив мочку ее уха.

– Ты вся мокрая. Я доволен. Ты всегда обязана желать своего хозяина!

Девушка сжалась, пытаясь вырваться от его грубых объятий и слов, разрывающих ей сердце. Так не должно было быть!

– Почему ты связываешь меня и насилуешь? – выкрикнула она, заскрипев зубами от неожиданно глубокого проникновения. – Я подчинилась тебе! Разве я сопротивляюсь?! Почему?!

Кассий едва расслышал ее. Он и сам не знал ответов на ее вопросы, так неуместно прозвучавшие. Желание помутило его разум, и, дабы не отвлекаться, он сказал первое, что пришло в голову:

– Потому что ты рабыня. В шелках, без ошейника, но здесь ты моя рабыня! Я всегда буду брать тебя связанной, чтобы ты об этом помнила!

Принцесса обреченно сникла, оставив попытки вырваться.

Кассий в тот же миг забыл о своих словах. Оргазм приближался, сжимая в тугую спираль, заставляя двигаться сильнее, мало заботясь о чужом комфорте. Элика почти обмякла под его руками, он этого не желал замечать. Словно сквозь вату расслышал ее дрожащий голос.

– Что ты сказала?

– Н… ненавижу... – прошипела Элика.

Спираль резко развернулась, унося Кассия к звездам дальних галактик, тьма накрыла лавиной удовольствия, окутавшего пульсирующими толчками сладкой боли и ощущения абсолютной власти.

Чуть отдышавшись, он намотал волосы принцессы на свою руку, развернув к себе заплаканное лицо, и тихо выдохнул:

– Аналогично...

*****

Керра отсутствовала во дворце. Амина сказала, что она уехала вместе с господином Лентулом за тканями для своих новых платьев. Элика уже знала, что самый изысканный по выбору ткани и украшений рынок находится в трех мерах масла езды от дворца и даже мысленно поругала себя за столь долгий сон. Вполне вероятно, что у нее может и не быть больше времени поговорить с подругой о такой резкой грубости Кассия.

Круговорот солнца тому, после выпаленных в лицо принцу слов о ненависти, она была настолько опустошена, что проспала до вечера. Может, и не проснулась бы, но в тронном зале шел пир, и громкие звуки прогнали ее сон. Керра присутствовала на этом празднике. Только Элика побоялась показываться там, ненависть принца не прошла для нее бесследно, и воображение рисовало жуткие картины его изворотливости.

Принцесса наивно надеялась, что пир будет длиться до самого утра и ее никто не тронет. Сонливость все еще ощущалась, поэтому, проиграв с Аминой в раковины до полуночи, она отправила служанку и вскоре уснула.

Впервые за все время ее нахождения здесь ночные кошмары оставили ее. Сон был приятным. Несколько раз ей приходилось видеть такие сновидения, после чего она просыпалась с чувством непонятного удовлетворения и восторга на смятых простынях. Сейчас тоже происходило нечто подобное. Словно ласковый морской бриз окутал ее своим невесомым дыханием, разгоняя кровь, наполняя невиданной силой, сосредоточение которой находилось между ее раскинутых ног. Заряд этого необъяснимого эмоционального подъема медленно распространился по всему телу, обострив все нервные рецепторы.

Однажды дворцовый астроном показал ей скопление звезд через увеличительный прибор. Нечто похожее на эту трехлучевую спираль сейчас вращалось внутри нее, заливая ощущением нереального счастья. Прикосновения ветра стали настойчивее, он словно набирал силу приближающегося урагана, но страха быть раздавленной этим цунами не было вовсе. Было лишь понимание, что эта стихия, прокрутив ее безвольное против силы тело, бережно вернет его на твердую землю с чувством чего-то новообретенного.

Элика застонала, с сожалением сбрасывая остатки сна, раздвинула ноги еще шире и подалась навстречу этому урагану. Ветер обрел форму, темный силуэт на фоне мрака комнаты. Не видя грани между сном и явью, Элика тихо застонала и закинула руки на плечи призраку своих снов.

– Надолго ли хватило твоей ненависти, моя девочка?.. – произнесло воплощение морского бриза голосом Кассия.

Элика с криком разомкнула объятия и отодвинулась в угол постели, опираясь на локти. Сон как рукой сняло. Вместо этого пришел ужас. Мысли толпились в ее прояснившемся сознании, опережая одна другую.

Пир. Значит, он выпил. Чего ожидать от мужчины в таком состоянии? Но ведь с другой стороны, когда он пытался изнасиловать Керру под влиянием зелья Лакедона, ничего не вышло! Значит, она в безопасности?.. Или же на следующий день получит двойную норму страданий?..

То, что он ни капли не был пьян, девушка поняла не сразу. Страх и напряжение мало способствуют адекватному восприятию реальности.

– Ты так восхитительно улыбалась во сне, —Элика не могла понять, послышалась ей в его тоне издевка или же нет. – Что же тебе приснилось?

Собраться с бегающими мыслями было трудно. Девушка выдохнула.

– Мой арбалет. Я скучаю за ним. И мой меч. Он жаждет крови.

Принц закинул голову и захохотал.

– Я бы разломал твой арбалет на части, а меч расплавил в раскаленном жерле вулкана только за то, что они могут получить то, чего не дано мне.

Элика удивленно посмотрела на принца, но в темноте разглядеть выражение его глаз было трудно. Его слова были непонятны. Получить что? Ее кровь? Разве не отдала она ее ему в первый раз? Или этого мало?

– Не понимаю тебя.

– Твое оружие вызывает у тебя желание. Когда ты со мной, ты его убиваешь в себе. Почему?

Он еще имел наглость об этом спрашивать! Элика возмущенно выдохнула.

– По-твоему, нормальный человек может желать насилия и унижения? Или ты что-то для этого сделал? Чтобы я тебя желала?

– Ты можешь мне не верить, но я как раз делаю именно это, – цепкие пальцы легко, но в то же время крепко ухватили принцессу за щиколотку. – Может, хватит забиваться в угол? Или я не знаю, какой смелой ты можешь быть?

Элика не распознала провокацию в его словах и действиях. Опершись на локти, храбро подвинулась ближе, запретив себе думать о последствиях этого поступка. Не хватало еще, чтобы он видел ее страх!

– Я не знаю, что ты делаешь, но желать я тебя не стану даже тогда, когда чертоги Лакедона покроет снег!

– Я скажу тебе больше, гордая девчонка. Не пройдет и половины зимы, как ты сама попросишь обращаться с тобой именно так, а не иначе. Может, ты даже не пожелаешь возвращаться в свою империю, где тебе придется самой быть сильной без права на эмоции, и где тебе статус не позволит отдать ответственность в руки мужчины. Ты просто не обретешь уже душевного равновесия.

–Хороший способ оправдать свое зверство, ничего не скажешь! —Элика подавила желание стукнуть этого самоуверенного хозяина положения кулаком по голове. – Почему бы тебе не проверить правдивость своих слов прямо сейчас и не отпустить меня домой?

Кассий выслушал внимательно. В темноте его лица видно не было, откуда же Элика знала, что он улыбается?

– Ты все сказала?

– Все! Ничего нового не услышишь!

– Тогда ложись и раздвинь ноги, чтобы я смог взять тебя!

– Будь ты проклят! – опешила Элика, с трудом усидев на месте, чтобы не кинуться на принца. Его моральные пощечины лишали ее защиты в самый неподходящий момент. – Убирайся на свою оргию, выпей вина, снеси кому-нибудь голову, в конце концов... Я спать хочу!

– Девочка моя, – в голосе принца послышалась вкрадчивая угроза. – Неужели я должен всегда таскать за собой плеть, чтобы ты, наконец, запомнила, как должна ко мне обращаться?

Элика вспыхнула и инстинктивно обхватила колени, гася подкрадывающуюся панику.

– Я... Я не забыла! Только я не рабыня! Что бы ты вчера ни говорил!

– Дай мне повод нацепить на тебя рабский ошейник, и я это сделаю!

Лед. Лавина белого безмолвия. Наверняка его глаза стали такими же. Элику затрясло. Сколько можно ее мучить? Зачем эта демонстрация нормальности, если все равно все сводится к одному и тому же?.. Девушка ощутила усталость. Ее силы почти растаяли, и бороться с ним становилось все труднее.

– Ненавижу... – повторила она вчерашние слова, откинувшись на постель и разведя ноги. Может, хоть после этого этот варвар оставит ее в покое! Ненависть просто разъедала ее изнутри. Если раньше она подсознательно снесла плеть и изнасилование в ответ на его душевную травму от метки своего меча, возможно, приняв это как наказание, сейчас, по ее мнению, они были в расчете. За что он продолжает так издеваться над ней?

– Ты становишься предсказуемой, – прошипел Кассий, с трудом вонзаясь в ее пересохшие глубины. – Я начинаю думать, а не брать ли в нашу постель лук и стрелы. От них ты возбуждаешься куда больше!

– Да сгори ты в...

Ощутимая пощечина оборвала ее проклятия. Слезы незаслуженной обиды сжали горло.

– Я твой господин! Скажи это!

– Нет!

– Десять ударов плетью! Продолжим торг?

– Двадцать! – разрыдалась Элика. – Двадцать пять! Чем скорее убьешь, тем и лучше! Мне жизнь не дорога!

– Все тридцать, глупая девчонка! – в сердцах выкрикнул Кассий, продолжая яростно двигаться в ней. – Будет пятьдесят, если еще раз заикнешься о смерти!

Ему бы остановиться... Не позволить ей уйти в столь мрачные мысли... Прогнать эту проклятую одержимость Лаки... Сладкая боль аукнулась в пятках, выстрелив стрелами удовольствия по всему телу. Судорога наслаждения сотрясла его тело, перед тем как он излился вовнутрь.

Элику трясло от истерических рыданий. Кассий попытался взять ее за руку, но она с криком кинулась на него, едва не достав ногтями его глаза.

– Исчезни!

– Я не оставлю тебя одну, – от прикосновения разряд чужой боли словно накрыл его, вызвав ряд невиданных ранее эмоций. Раскаяние и злость на себя были лишь немногими из этой гаммы чувств.

– Я тебя ненавижу! Уходи!!!

Он даже не расслышал ее последних слов. Догадка о том, что на самом деле мог означать такой коктейль эмоций, вызвала у него шок. А слова о ненависти − опустошающую, нереально сильную боль. Но разве могло сейчас быть иначе?..

Его шатало. Он едва нашел дверь в темноте. Душераздирающие рыдания Элики преследовали его по пятам. Разрывая на части душу и заставляя вновь ненавидеть себя еще сильнее прежнего.

Принцесса успокоилась не сразу. Ее отчаяние достигло апогея. Спустя меру масла, с трудом взяв себя в руки, она встала с постели. Свечи не горели, но ориентироваться в темноте было на удивление легко. Элика отодвинула тяжелый бархатный полог, за которым хранились ее платья. Керра сделала так, чтобы она ни в чем не нуждалась, велев сшить шикарный гардероб. У северянки вкус был гораздо лучше, чем у принца, заставляющего облачаться в развратные одеяния наложницы.

Шали для плеч лежали в небольшой нише. Элика их практически не использовала − жара не прекращалась даже в вечернее время, а смуглая кожа была неподвластна солнечным ожогам. Здесь, закутанные в отрез голубого атласного шелка, хранились обе бутылочки – одна, в форме шарика, от нежелательного зачатия, предоставления Керрой, другая, похожая на колбу, которые использовали ученые в лаборатории ее матери − подарок Териды. Элика сжала в ладони теплое стекло и неожиданно для себя зашлась приступом истерического смеха. Наверное, дрожь по телу прошла бы у того, кто бы его услышал в этот момент.

Но девушка была в этой комнате абсолютно одна.

Глава 18

Кассий сегодня оставил выбор платья за ней с Аминой. Казалось бы, великодушие? Как бы не так. С той поры, как Элика, так и не задавив в себе смущение, но остерегаясь его гнева за непослушание, начала снимать его сама, едва переступив порог комнаты, претензии к одежде у принца отпали. Девушке даже казалось, что ранее он руководствовался даже не эстетикой одеяний наложницы, а банальным удобством, если придется его разрывать прямо на ней.

Платье аристократок Кассиопеи, к которым ее приучила Керра, нравились принцессе гораздо больше, хоть в первое время и вызвали протест. Корсет, поддерживающий грудь, напоминал кожаные латы воительниц Атланты своим кроем, а длинная юбка из шелка прикрывала ноги, придавая этим неуловимое величие, словно воздвигая на некий пьедестал. По крайней мере, дворцовые воины все как один проявляли уважение, достойное королевы, хотя многие из них знали, в каком положении она тут находилась. О том, что сам Кассий предписал своим подданным обращаться с ней как с добровольно сдавшейся королевой, она даже не подумала.

После событий последних дней ее и без того слабое желание понять мотивы его поступков, войти в положение дабы осознать, что им двигало, исчезло окончательно. Элика больше не искала оправданий поступкам своего мучителя. Его подростковые переживания больше не стоили в ее глазах ломаной монеты солнечного металла. Если ты не можешь совладать со своими эмоциями, тебе не место в политике, с ненавистью решила она. А то, что патриархальная узколобость кассиопейцев не допускает даже мысли передать право на трон сестре, это только их личные проблемы. Никогда Кассиопее не достигнуть и доли величия и несокрушимости Атланты, пока их мужчины не посадят на трон правительницу вместо правителя, или, на крайний случай, научаться править как женщины, идя путем компромисса и мира, а не разрушая соседние города ради самого желания пустить в ход меч, пополнить гаремы красивыми чужеземными рабынями и после этого почивать на лаврах.

Атланта воевала, этого у нее не отнять, но лишь в случае недостижимости соглашения или прямой угрозы. Угрозы были лишены своего значения, но показать зарвавшимся странам истинное положение вещей после такого для Лаэртии Справедливой было делом чести. Даже Лэндал, живший духом боя, понимал политический курс империи и никогда не бросался в омут войны ради самой войны сломя голову.

Кассиопея же словно стремилась доказать всему миру свою значимость языком оружия, практически презрев мирные переговоры, иногда даже не видя в этом своей выгоды. Элика втайне надеялась, что однажды принц получит все-таки достойный отпор во время взятия очередного города. Пусть сойдет с ума от своего провала! Вот только рядом был Домиций, который всегда уравновешивал его жестокость. Займи потомок рода Лентулов трон, у Атланты появился бы веский повод для беспокойства.

Элика ненавидела себя, в том числе. За свою беспечность вчерашней ночью, за то, что хоть на миг поверила в его человечность и в то, что он переживает о ее моральном состоянии. Даже разговоры о том, что он заботится о ее удовольствии, не имели значения. Он просто врал, дабы найти оправдание собственной жестокости. Или у нее не было перед глазами опыта собственного брата в таких делах?! Но, возможно, это было к лучшему. Сломай он ее таким ласковым отношением и преврати в подобие каждой из наложниц Лэндала, было бы еще хуже!

Керра пришла только в вечернее время. Как не хотелось Элике остаться в покоях и не показываться никому на глаза, подруга все же чуть ли не силком вытянула ее в сад.

– Что ты вчера сказала нашему повелителю? – северянку разбирало любопытство. – Он явился в тронный зал как в воду опущенный. Даже не остался до утра. Сидел и о чем-то думал, глядя в одну точку. Девчонки даже боялись к нему приблизиться после того, как он сорвался на Териду.

– Ничего, – Элика закрыла глаза. —Териде следовало поймать его раньше. Может, тогда бы мне не пришлось терпеть все это!

– Снова был груб?

– Снова. Разве он может по-другому? – Девушка закусила губу, сдерживая слезы. – Почему он это делает? Сначала все было не так... Он даже шутил со мной... Сказал, что его расстраивает моя холодность, и что он готов дать мне оружие, чтобы я растаяла! А потом резко снова стал сам собой и угрожал избить плетью только за то, что я не назвала его хозяином. Я ничего не понимаю! Он меня даже не слышит! Ты знаешь, за что он мстит, но разве недостаточно того, что он сделал?

Керра покачала головой.

– Я думаю, двух раз было достаточно даже для куда более сильного проступка! Я вообще не могу понять ваших взаимоотношений. Может, ты мне чего-то недоговариваешь?

– Нет. Ты знаешь обо всем...

– Когда он ушел от тебя, ты наговорила ему дерзостей? Может, это его выбило из колеи? То, что он не знает чем держать тебя в повиновении?

– Все не так... – поколебавшись, Элика выпалила: – Ты знаешь, я пообещала себе, что при нем никогда больше не заплачу. И у меня это почти получалось, а вчера... После того как он меня ударил и сказал что высечет плетью, я просто не сдержалась...

– Животное... – Керра выплюнула ягоду винограда. – Наверняка, озверел еще больше, когда ты заплакала?

Принцесса задумалась всего на всего мгновение.

– Нет... Не хотел уходить не смотря на мои крики, сказал что не оставит одну в таком состоянии... Наверное, хотел видеть мою слабость в деталях! Но все-таки ушел. Боюсь даже думать, что было бы, если остался.

–Дела! – изумленно присвистнула Керра. – Эл, если это то, о чем я думаю... Хотя это только догадка, еще пару таких ситуаций и я точно пойму.

– Поймешь что? —Элика подалась вперед, заинтригованная выражением лица подруги. Глаза той сверкали таким блеском, словно она только что открыла вход в межвременную пространственную спираль, из которой, по словам матери, однажды пришел отец принцессы.

– Не хочу забегать вперед, но я обычно в таких вещах не ошибаюсь. Просто не до конца уверена. И даже не знаю, хорошо или плохо то, что, скорее всего, уже с ним случилось...

– Чего хорошего в помутнении разума?! —недоуменно произнесла Элика. – Он и так не в себе слегка, а если Лакедон призвал к себе его рассудок, ничего хорошего это не сулит ни мне, ни остальным!

– Боюсь, его рассудок призвала к себе великая Астерада, и если Лакедону можно сопротивляться, она-то своего уже не упустит! Особенно с таким крепким рассудком, как у принца! – Керра улыбнулась и обнадеживающе кивнула Элике. – Не бойся. Я тебе помогу с этим справиться, когда буду знать точно.

–Астерада? Разве в Кассиопее поклоняются богине?

– О, нет! Тут женщин-богинь низвергли из небесного свода еще до начала времен, – Керра отчего-то повеселела и смотрела на принцессу иным взглядом. Оценивающим, что ли. Словно поведение принца могло означать его скорую смерть и их свободу от его тирании. – Эта богиня −богиня моего народа. Мне однажды предрекли скорую благодать от ее покровительства. Но больше не расспрашивай меня, я заговорю лишь, когда получу подтверждение своим догадкам!

– Вскоре, помимо рассудка, боги отнимут у него еще кое-что, – бездумно выпалила Элика, захваченная воодушевлением подруги. Но Керра насторожилась. Улыбка сбежала с ее лица.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что я больше не стану терпеть его насилие! – отрезала Элика. – Хватит с меня. Мирные методы на него не действуют!

– Эл, остановись. Ты сделаешь только хуже! – Керра наклонилась вперед. – Скажи мне, что ты собираешься делать. Потом может быть поздно!

– Может, – принцесса рассмеялась.

Керра, испугавшись истерических ноток в ее хохоте, больно сжала запястье подруги.

– Я требую! Ты понимаешь, что может случиться?!

– К нам идут, – с трудом подавив болезненное веселье, сообщила Элика.

Воин дворцовой стражи замер на почтительном расстоянии от девушек и низко поклонился.

– За тобой... – Керра вздохнула. – Эл, прошу, не делай сейчас ничего из того, что задумала. Ты можешь совершить непоправимое! Просто прояви терпение!

– Не-а! Надоело! —Элика поцеловала воздух в области щек Керры и быстро вскочила на ноги. Воин смущенно отвел глаза при виде ее дерзкой улыбки.

– Вашему повелителю не с кем сыграть в раковины? – весело осведомилась принцесса, обогнав сопровождающего. – Или он велел меня пригласить для иных игр?

Мужчина что-то неразборчиво проговорил в ответ. Элика потеряла к нему интерес. В холле небрежно махнула рукой:

– Спасибо, я помню дорогу!

В купальне ее все же одолели некоторые сомнения. Но Элика со злостью задавила их в глубине души. Много понимала эта Керра! Она уже давно забыла о том, что с ней сотворил этот палач всего пару раз долгих семь зим тому назад. Ее же терпение на исходе. Больше покорно сносить его зверства она не станет.

Когда Элика вернулась в свои покои в сопровождении Амины, уже наступила ночь. Предвкушение победы лишило принцессу страха, наполняя душу будоражащим кровь азартом. Служанка расчесала ее длинные волосы, слегка смазав их распыленным аромамаслом.

– Белый шелк с лифом без жемчуга, – распорядилась Элика в выборе платья. То, что надо. Корсет позволял спрятать даже клинок благодаря уплотненной ткани в области груди. Легкая шнуровка распускалась несложными движениями руки, что тоже было на руку, долго раздеваться под пристальным взглядом Кассия было унизительно. Принцесса надеялась, что он не накинется на нее сломя голову после ее недавних слез, а хотя бы поиграет в галантное обращение.

– Принеси мне черного эликсира! – велела она Амине. – Не хочу уснуть на самом интересном моменте.

Кассиопейка не сдержала смешок и удалилась. Едва за ней закрылась дверь, Элика на цыпочках подскочила к ней и довольно улыбнулась, услышав удаляющиеся шаги. Надо было спешить, пока не явился Домиций со своей проклятой алой лентой.

Размотав шелк неиспользуемой шали, девушка осторожно разместила колбу с коварной жидкостью в ложбинке между грудей, надежно стянутых уплотненным шелком. Холодное стекло быстро нагрелось от температуры ее тела. Затем, выпив глоток микстуры от нежелательной беременности, как ни в чем не бывало, присела на кровать. Как раз вовремя − Амина решила поспешить, дабы не лишать полюбившуюся ей хозяйку любимого напитка, ели за ней явятся пораньше.

Принцесса с наслаждением выпила дар кофейных зерен, даже задумалась было о второй порции, когда явился Домиций.

– Приветствую тебя, – тепло поздоровалась Элика. – Как здравие самого благородного воина Кассиопеи?

Если он и удивился, то виду не подал. Просто присел рядом и ответил теплой улыбкой.

– Поразительно, как тебя преображает хорошее расположение духа. Твои глаза даже меняют цвет. Иногда, в ветреную погоду, океан приобретает столь глубокий зеленый оттенок ближе к горизонту, и кажется, что невидимое глазу пламя словно подсвечивает его.

– Мне приходилось видеть нечто подобное. – Элика сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь от азарта. – Пора? Не хочу тянуть время.

Ей пришлось немного отвести лопатки в стороны, дабы колба удержалась на своем месте при традиционной церемонии с алой лентой. Слава Анталу, Лентул ничего этого не заметил.

В покоях Кассия ничего не изменилось. Ни обстановка, ни, собственно, его присутствие. Элика едва не закричала от восторга, заметив на столике два кубка. Она не знала, что может произойти, заставь он ее раздеться прямо у порога.

Принц поднялся навстречу. Лед растаял в его глазах. Он выглядел слегка смущенным. Девушка бездумно списала это на белое платье, так выгодно подчеркивающее ее смуглую кожу. Она гордо вскинула подбородок, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Кассий приблизился очень быстро, и Элика вздрогнула, когда сильные руки обхватили ее тонкую талию, а губы запечатали рот в обжигающем поцелуе. Она была не готова к такому повороту, заранее готовясь к лавине холодного подчиняющего презрения, ломающего волю сильнее плети. Поцелуй не был агрессивным. Он был скорее чувственным, если бы Элика понимала истинное значение этого слова. Впервые эти настойчивые касания языка показались ей приятными, и она с любопытством ответила таким же действием. Игра с противником, заранее обреченным ее действиями на смерть или недомогание, была захватывающей.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю