Текст книги "Диамант (СИ)"

Автор книги: Ёшкин Котэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– А кто тут пьет? – заразительно рассмеялась Ольга, и ее поддержал нестройный хор голосов мужчин. – У нас на всех всего-то чуток, исключительно для пробы. Как в лучших домах Лондона и Парижа, у нас никто не неволит – не хотите не пейте, а пригубить и высказать свое мнение все же стоит. Человек старался.

– Настоян на настоящем самогоне, не подделка и не туфта какая-нибудь, – один из мужчин налил в крошечную рюмку «виски» из обычной пластиковой бутылки из-под минералки.

«Шестьсот грамм у них, – отметил про себя Вадим, – а не четушка».

Из вежливости он поднес рюмку к губам, слегка смочил их, почмокал, делая вид, что пытается разобраться со вкусом и… неожиданно для себя все выпил.

– Еще можно? – попросил он, протягивая пустую рюмку мужчине, который разглагольствовал по поводу домашнего виски. Вадим решил, что он как раз и есть тот человек, который старался.

– Понравилось? – мужчина не скрывал видимого удовольствия.

– Неожиданно, – согласился Вадим. – Никакого запаха и привкуса самогона, это раз, два, я хоть и не большой знаток и любитель крепких напитков, но настоящий виски, мне казалось, от поддельного всегда смогу отличить. А тут не смог. Решил попробовать сделать это со второй попытки.

– И не пытайтесь, не получится, – продолжая смеяться, замахала руками Ольга. – А мне очень нравится смородиновка в исполнении Анатолия. Это что-то с чем-то.

– Смородиновка будет только осенью, – отозвался мужчина, – когда новый урожай созреет. Не люблю ставить на замороженной ягоде. Вкус не тот, да и крепость уходит.

– А сколько градусов сей напиток? – спросил Вадим, чувствуя, что слегка захмелел.

Он взглянул на Ольгу, а потом вдаль на корму за ее плечо. Ему показалось, что там он увидел Ангела, никак не меньше, белокурого Ангела в бледно-розовом газовом платье. Вадим даже рукой перед лицом помахал, чтобы видение исчезло, но оно продолжало оставаться на месте.

– Всего сорок, как в обычном виски, – пожал плечами Анатолий. – Вот когда я абсент делал, там совсем другое дело. Повторная возгонка… Все шестьдесят выжал. А цвет… А аромат…

Но Вадим его уже не слушал. Он поднялся и пошатывающейся нетвердой походкой пошел к Ангелу, как ему показалось, манившему его рукой. Но видение исчезло, испарилось – и только роза, такого же нежного оттенка, как платье Ангела, осталась лежать на том месте, где он стоял. Вадим прикоснулся рукой к цветку, стараясь не уколоться об острые шипы, огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда с палубы могло уйти это небесное создание. Двустворчатая дверь, ведущая вниз к каютам, зазывно колыхнулась.

Вадим устремился туда. За ней.

Но в длинном коридоре Ангела тоже не было видно, видимо, создание успело исчезнуть в одной из кают. Вадим пробежался по коридору от одной двери до другой, пытаясь понять, за которой спрятался Ангел. Но все тщетно. Не стучаться же в каждую дверь?

Разочарованно вздохнув, он вернулся к лестнице, где остался лишь легкий шлейф духов, Вадим даже не сомневался, что так мог пахнуть лишь Ангел в бледно-розовом платье, и никто иначе.

На нижней, самой первой ступеньке лестницы, ведущей наверх, лежала туфелька, как в сказке, она могла принадлежать только Ангелу, больше никто не пробегал по этому коридору – все отдыхали на верхней палубе.

– Золушка, убегая, потеряла хрустальную туфельку, потому что та была ей немножко велика. А почему ты ее потеряла? – хмыкнув, проговорил Вадим. Он наклонился и поднял потерю, соображая, в какой карман бы ее спрятать. А потом решительно направился в свою каюту – ну, в самом деле, не таскать же туфлю с собой и не предлагать всем особам женского пола на корабле примерить ее. А вдруг на самом деле кому-то она окажется впору? Но это окажется вовсе не его Ангел. И что с этим делать? Спрятать туфлю от греха подальше. И уж во всяком случае не пытаться надевать на ноги девушкам…

Проснулся Вадим, точнее его разбудила Людмила Ивановна, перед самым обедом. Отдых на верхней палубе пошел ей явно на пользу, по крайней мере, она не выглядела такой бледной, как самом начале путешествия. Да и судя по всему у нее появился аппетит, так как она стащила одеяло с Вадима и довольно бодро потребовала, чтобы тот немедленно привел себя в порядок и сопроводил ее в кают-компанию.

Рассеянно улыбаясь, Вадим слушал Людмилу Ивановну, не совсем понимая, что от него она хочет. Ему снился такой дивный сон, а его разбудили. В первый момент ему даже показалось, чти и Ангел в легком платьице ему приснился, он сунул руку под подушку, куда положил подобранную туфельку, но та оставалась лежать на своем месте. Нет, не сон. Девушка существовала на самом деле.

– Да-да, – я сейчас, – проговорил Вадим, подскакивая с кровати. Конечно, ему надо в кают-компанию. Ангел ведь тоже туда придет – деться с яхты ей просто некуда. И не манной же небесной она сыта?..

Обед из трех блюд, как и положено, первое, второе и компот, был неплох. Конечно не ресторанная еда с выбором по меню, но и суп, и отбивная были приготовлены вполне достойно. Если бы даже все было абсолютно невкусно, Вадим все равно съел бы все до последней крошки и еще попросил бы добавки – он совершенно не выносил чувства голода. Когда он бывал голодным, ему казалось, что кроме как о еде, он ни о чем и думать больше не мог.

Людмила Ивановна непрерывно болтала за обедом, пока он высматривать свою незнакомку в одной туфельке. Его спутница рассказывала о тех, кто присутствовал в данный момент в кают-компании, то есть о друзьях и знакомых Алла Фа, называя их по именам и прося запомнить, кто есть кто. Здесь никто представлять и знакомить друг другом не будет – подразумевалось, что, раз собрались, то однозначно все знакомы. Это не на светских раутах, и, следовательно, церемонии излишни…

Вадим досидел до самого конца обеда, но девушка так и не появилась…

По второй половине дня на верхней палубе было уже не так замечательно, как с утра – на небе появились тучки, они скрыли солнце, и периодически стал накрапывать мелкий дождь. Правда, стало легче дышать – спала жара.

Народ потянулся в бар за игровые столы.

Так ничего и не вызнав, Вадим решил, что будет пока присматриваться к окружающим, а сам станет при этом находиться неотлучно рядом с Людмилой Ивановной – она всегда подскажет и объяснит, ежели чего. По крайней мере, в беде не бросит.

– Пойдем, – и та буквально потащила Вадима к одному из столов, за которым сидела напомаженная тетка, другого слова для ее определения он не смог подобрать, в цветастой одежде, как у цыганки. Вадим сразу обратил внимание на ее руки, унизанные дешевыми побрякушками разных размеров.

«Странные люди находятся в окружении Алл Фа», – успел только он подумать.

– Жанна Марковна, мы к вам, – довольно громко произнесла Людмила Ивановна и уселась напротив тетки.

Вадим вежливо поклонился даме и тоже присел за этот же стол. Ему было абсолютно все равно, с кем играть и во что играть, и даже не разношерстная публика в баре занимала его – он продолжал высматривать Ангела в бледно-розовом платье.

Мужчины, с которыми он познакомился на палубе, сдвинули вместе несколько столов и рассели за ними всем гуртом. Ольга в компании трех женщин неопределенно возраста уже играла в преферанс за одним из столов у самого входа в бар. За столом по другую сторону двери четверо мужчин тоже писали пулю.

– А мы во что будем играть? – ослепительно улыбнувшись, обратился Вадим к дамам за своим столом.

– Дождемся четвертого для компании и зарубимся в покер, – фыркнула Жанна Марковна. – Я других карточных игр не признаю. Но могу погадать? Например, на картах Таро предсказать ваше будущее.

– Не надо, – снова улыбнулся Вадим. – Я его боюсь.

– Отчего же? – несколько истерично рассмеялась Людмила Ивановна.

Вадиму показалась, что она несколько возбуждена.

– Мы попросим Жанну Марковну почистить твою карму, – проговорила Людмила Ивановна, нервно похихикивая.

– После чистки моей кармы на ее месте может образоваться черная дыра, – фыркнул Вадим, он всегда считал экстрасенсов и медиумов шарлатанами, играющих на человеческих страстях и пороках. Но видеть их за игрой в карты никогда не приходилось.

Вадим не мог понять в то же время, что происходило с Людмилой Ивановной. Страсть к игре – самая сильная из страстей, как замерил Александр Пушкин, но не до такой же степени. Уж скорее бы еще один игрок появился, что ли.

Не прошло и пяти минут, как тучный мужчина, поинтересовавшись, не возьмут ли его дамы в свою компанию, оказался четвертым за их игровым столом. Он же и положил карты на сукно. Вадим распечатал новенькую колоду, перетасовал, предложил Жанне Марковне, сидящей от него слева, подснять и раздал всем по пять карт. Игра началась. Играли в классический покер без джокеров, ставки были маленькие, копеечные – на кон ставили по сотне, а потом редко кто из четверых сильно поднимал. Вадиму карта не шла, но это его совершенно не огорчало – зато давало возможность приглядываться к другим игрокам. Проиграв порядка десяти тысяч рублей, несмотря на протесты Людмилы Ивановны, Вадим вылез из-за стола и, покинув компанию, отправился перекурить на воздух.

Совершенно неожиданно к нему присоединилась Ольга.

– Надоела скучная игра? – спросила она лукаво и затянулась по-мужски сигаретой, а потом выпустила дым через ноздри.

Вадим кивнул и залюбовался женщиной – такие ему нравились. Как правило, они и в карты играли сильно, по-настоящему, а не так, как две клуши – Людмила Ивановна и Жанна Марковна. Те тряслись над каждой ставкой и сразу сбрасывали карты, если кто-то повышал. Но это им совершенно не мешало проигрывать.

– Не хотите поиграть в нашей компании? – спросила Ольга, выпуская клубы дыма.

– Неужели такие нежные создания тоже играют в азартные игры на деньги? – усмехнулся Вадим, глядя через ее плечо. Похоже, последний вопрос он не расслышал.

Ольга не отнесла сказанные слова на свой счет и, обернувшись, бросила быстрый взгляд за спину туда, куда смотрел Вадим. Она заметила мелькнувшее нежно-розовое воздушнее платье.

– Это дочка Алла Фа, – усмехнулась она. – Золушка… Несчастное создание.

– Почему Золушка? – выразительно поднял брови Вадим, вспомнив о туфельке, лежавшей у него под подушкой.

– Отец берет ее иногда с собой на бал, то бишь на корабль, чтобы та отдохнула от мачехи и сводных сестер, которые несколько старше ее по возрасту, но до сих пор не замужем и поэтому гнобят девушку не по-детски.

– Откуда известно? – хмыкнул Вадим. То, что сообщила ему женщина, показалось забавным. – А мать современной Золушки куда делась?

– Вышла замуж за иностранца и уехала, бросив дочь в России.

Ольга затушила окурок в пепельнице.

– Обычная история, – пожала она плечами. – Мать решила, что отец-бизнесмен сможет дать дочери здесь больше, чем она ей там. А Алл Фа женился вторично на своей овдовевшей компаньонке с двумя детьми, окунулся с головой в дела, а дочь скинул на руки мачехе и нянькам.

– А имя у Золушки имеется? – спросил Вадим.

– Луиза, – улыбнулась Ольга. – Но она на это имя почти не откликается. Как и ее отец, она предпочитает односложные сокращения. И в миру к ней обращаются Лу или Луи. Последний вариант менее предпочтителен, так как это обычно ассоциируется с французскими королями. Так что Лу.

– Значит, Лу, – стукнул себя по бедрам Вадим. – Вы так и не ответили на мой самый первый вопрос: «Играют ли такие нежные создания в карты на деньги?»

– Играют, – рассмеялась Ольга. – Еще как играют, блефуют и выигрывают. Но вы тоже мне не ответили…

– Сыграл бы в вашей компании, – кивнул Вадим. – С вами в паре. Идет?

– А у вас получится распознавать мои маячки? – хмыкнула Ольга. – Вы же видите меня впервые.

– Вот и проверим, – улыбнулся Вадим, подставляя женщине локоток каралькой, но улыбка тут же сошла с его лица – он вспомнил об ожидающих его за столом двух женщин и мужчине, которые его ни за что не отпустят от себя, если он не найдет себе замену.

И каково было его изумление, когда он увидел на своем месте незнакомого мужчину, с которым азартно торговались его дамы, а тучный Борис все поддерживал. Такого он совершенно точно не ожидал – думал, что все скучают в ожидании его, но оказывается, он сильно ошибался.

– Ваша работа? – прошептал Вадим, наклоняясь к Ольге.

Та неопределенно повела плечами…

Компания из шести человек за их игровым столом собралась довольно серьезная и… с толстыми кошельками. Игроки не столько стремились, в отличие от него, выиграть, сколько потрепать себе и окружающим нервишки, причем достаточно серьезно. Чтобы заболеть картами, Вадим знал это не понаслышке, надо хотя бы раз сыграть на деньги и желательно по-крупному. А у сидевших за столом, похоже, была не болезнь, а инфекция.

Как и Ольга, Вадим в первый игровой час присматривался к своей партнерше, стараясь распознать, посылаемые ему знаки. Он тоже не оставался в долгу, проигрывая помаленьку, чтобы вступить в бой несколько позже. Деньги в его случае не главное, главное голова и руки.

Карты Вадим держал вполне профессионально – видел их только он сам, но и только одним глазом. Он долго тренировался держать карты именно так и никак иначе, не давая сопернику ни малейшего шанса увидеть хоть что-то из-под его ладони.

– Там, где правила игры не позволяют выиграть, английские джентльмены меняют правила, – многозначительно изрек Сергей, один из игроков их компании, только что проиграв приличную сумму и выразительно взглянув в сторону двух эстетствующих иностранцев, судя по именам то ли англичан, то ли американцев.

– Карта не лошадь, – на ломаном русском сказал один из них, – к утру повезет.

Вадим с ним был абсолютно согласен, но ему надо было, чтобы везти начало не позже часа, который он отвел себе для проигрыша.

– Человек – существо азартное, – вторил ему другой иностранец, говоривший несколько лучше первого. – Хорошего ему мало. Ему подавай самое лучшее. Чарльз Лэм.

«Англичане, не американцы, – утвердился в своих наблюдениях Вадим. – Стал бы американец цитировать английского публициста».

Он позволил выиграть еще несколько сдач, подмигнул Ольге, что начинается настоящая игра.

– Давненько я не брал в руки шашек, – Вадим потер руку об руку, перед тем, как взять со стола карты, словно проверяя чувствительность подушечек пальцев. Правда, это ему не нужно было – его конек – феноменальная память. Вадим давно уже запомнил все различия карт в колоде, которой они играли, и по рубашкам мог с большой вероятностью сказать, где какая. Кто его хорошо знал и пытался играть с ним на большие деньги, оговаривал в основных условиях, что после каждой сдачи будет вскрываться новая колода карт. А он не спорил – тут, как при игре на скрипке, чтобы стать настоящим маэстро, нужна постоянная тренировка, и мелодию можно провести непрерывно, как бы «на одном дыхании», а можно добавлять разнообразия и выразительности, например, пиццикато или деташе.

Но сегодня явно был не его день, точнее уже ночь. И даже не потому, что карта по-прежнему не шла – Вадим умел и любил блефовать. Суть не в этом.

Поначалу весь зал дружно вздрогнул, выдохнул и затих от звона разбитого стекла, несмотря на то, что в баре до этого было довольно шумно. Девичий тоненький голосок робко произнес:

– Разбитая в два часа ночи бутылка водки – признак духовности.

Все дружно взглянули на часы – ровно два часа, как и было сказано. Зал выдохнул и захлебнулся в истерическом смехе. Серьезный настрой был сбит. А потом то там, то тут мелькал светло-розовый шифон, не давая Вадиму сосредоточиться.

Несмотря на внешние и внутренние помехи, ему все же довольно легко было посылать Ольге ее же маячки, которыми та щедро делилась. Им удалось довольно легко обобрать на их фунты стерлингов англичан, которые тоже пытались играть на лапу – это видно было невооруженным взглядом.

Последняя пара игроков за их столом играла честно, искренне полагая, что их манера должна прийтись их партнерам по душе, а то, что они проигрывали непрерывно, так за несколько часов, проведенных вместе, остальные к этому уже привыкли.

Вадиму безумно хотелось курить, но за игровыми столами этого никто не делал, а объявление перерыва было равносильно прекращению игры. Желание добить англичан было сильнее – хотелось увидеть поднятые к потолку их руки, когда они не смогут или не захотят делать ставку.

Первыми потеряли интерес «честные» игроки, а без них пропадал весь смысл четко налаженной системы раскрутки иностранцев. Заметив это, Ольга изъявила желание сходить на перекур и попудрить носик. Она собрала со стола выигрыш, всем своим видом показывая, что с нее достаточно, и к игре она больше не вернется. Вадим даже не дернулся с места, чтобы составить ей компанию. И даже не потому, что опасался, что их могут заподозрить в нечестной игре, ему надо было к своей даме, которая с переменным успехом то выигрывала, то проигрывала – во время игры он периодически выразительно посматривал в ее сторону. Но та как будто и не собиралась покидать игровой зал, несмотря на поздний час…

========== Глава 9 ==========

Закатав рукава модной рубашки, пока никто его из работниц фабрики не видел, Виталий настраивал швейные машины согласно оставленным накануне заявкам. Ему во что бы ни стало надо было успеть уложиться до начала рабочего дня, чтобы предстать перед Танечкиным трудовым коллективом на утренней планерке в форме, то есть выглядеть именно заместителем директора по производству, а не замарашкой-наладчиком. Еще и руки с ухоженными ногтями надо успеть отмыть и отчистить от смазки. Он мысленно «поставил галочку», что надо обязательно заказать специальную пасту для мытья рук – обычным мылом после настройки их не отмыть.

Паре оверлокам все же, как оказалось, требовалась не простая настройка, а самый настоящий капитальный ремонт с заменой деталей. Виталик еще одну «поставил галочку», что надо заняться сломанным оборудованием. Он этот вопрос обсудит с Зинаидой Макаровной – наладчик наладчиком, но кто-то же должен обслуживать и ремонтировать технику, вышедшую из строя в результате поломки.

Бросив быстрый взгляд на часы, висевшие в цехе, Виталий закрыл крышку последней на сегодня машинки, вытер руки ветошью и стал пробираться между рабочими столами в сторону коридора, чтобы укрыться в своем кабинете – не хватало, чтобы его в таком виде застукали Танечкины сотрудницы.

Греха не оберешься. Что поделать, контингент. С ними ухо надо держать востро…

Внимательно оглядев себя со всех сторон уже в кабинете, Виталий негромко чертыхнулся: модная рубашка была испорчена безвозвратно – на сгибе локтя блестело грязное жирное пятно от смазки. И когда он успел вляпаться? Ведь старался все делать аккуратно и даже рукава закатал для этого. Хорошо, что позаботился о сменной одежде, а так бы мучился до самого вечера, что кто-нибудь заметит пятно и начнет задавать ненужные вопросы, хотя бы та же самая Зинаида Макаровна. Лишние расспросы ему ни к чему, пока с Танечкой все не образуется. Решат, что он подстилается под директора, хочет ей понравиться. Конечно, он хочет, но сплетни ему не нужны. Все должно произойти естественным путем.

Усевшись важно за стол и открыв ежедневник, Виталик с деловым видом принялся набрасывать план на сегодняшний рабочий день, не забыв внести «галочки» в список неотложных дел. По крайней мере, на самое начало дня распорядок был составлен, а о дальнейшем можно даже не беспокоиться – жизнь могла внести свои коррективы.

Итак, перво-наперво ему надо найти других поставщиков. Он сделал пометки – Зина, снабженцы. Эти сотрудники всяко имели представление, у кого дешевле и качественней. И обязательно надо решить эти животрепещущие вопросы со счетами именно сегодня, а не завтра и уж тем более не послезавтра. И решать придется только ему, новому заместителю директора, а не отделу снабжения – в их задачу не входило договариваться…

– Сам, что ли, машинки настраивал? – почему-то недовольно поджав губы, спросила Зинаида Макаровна, первой появившись в его кабинете перед планеркой. Виталик, по крайней мере, ждал от нее, если не похвалы, то хотя бы одобрения.

– Сам, – честно признался он и понуро опустил голову, приготовившись выслушать отповедь смотрящей за цехом.

– То, что можешь, это хорошо, – покачала головой женщина, – но, что все сам и сам, плохо. Производство должно работать, а не зависеть от одного-единственного человека. Наладчика найди, кровь из носа, договаривайся с другими, пока свой собственный не просохнет.

– Где ж искать-то? – жалобно проскулил Виталик. Хорошо ей так говорить, а он только второй день как заместитель директора и многого еще не знает. Да и связей не хватает, чтобы ткнуться то в одно место, то в другое, если в первом не получится.

– У меня спроси, – хмыкнула Зинаида Макаровна.

– Зина, подскажите, пожалуйста, где мне найти наладчика производственных швейных машинок, – попросил ее Виталий. – Да и отремонтировать оверлоги нам не помешало бы. Два стоят мертво – им замены требуются.

– А вот это другой разговор, – ухмыльнулась довольно Зинаида Макаровна. – Дам один телефончик. Позвони туда. Только ссылаться на меня не надо – крутись-вертись, но механика по швейным машинкам добудь. Я знаю, там есть.

Кивнув, Виталий взял в руки авторучку, приготовившись записывать заветный номерок.

Чуть позже в его кабинете появились снабженцы – три немолодые женщины. У каждой из них была исключительно своя вотчина – ткани, нитки, фурнитура. А вот Виталику теперь приходилось вникать во все тонкости швейного производства – его бросили, как котенка в прорубь и смотрят, выплывет или ко дну пойдет. Татьяне не понравились цены на поставляемые ткани? Что же, сейчас он будет разбираться с этой проблемой.

Отпустив после планерки всех – а вас, Нина Петровна, я попрошу остаться – Виталий мягко поинтересовался у женщины адресами и явками всех поставщиков, с кем работала Танечка. Во-первых, чтобы случайно сразу же не нарваться на них, а, во-вторых, знать, от какой конкретно печки плясать.

– Добрый день, – Виталик придал для начала своему голосу мягкости.

– Добрый, коль не шутишь, – сурово отозвался на том конце провода хриплый мужской бас.

Виталий повел плечами, как от холода – и с этим ему придется сейчас договариваться. Похоже, провалилась его идея на корню.

«Там тоже контингент», – решил он, но отступать было не в его правилах, да и некуда – позади Москва. Это Людмила Ивановна считала, что он ни на что не способен, но он-то цену себе знает.

– Вас беспокоят со швейной фабрики. Нас интересуют ткани, – Виталий уверенно назвал марку. – Вы нам выписали вчера счет, а цены указали не оптовые, а розничные.

– Что? – прохрипел снова голос на том конце провода.

– А то, – Виталий говорил уже более уверенно, чем в первую секунду, – мы аннулируем счет…

– Что? – не понял его голос.

– А то, что оплачивать его не будем, – закончил фразу Виталий. – На точно такую же ткань и объем фирма, – он довольно четко произнес название, чтобы его поняли и запомнили, кто предоставил скидки, – выставила нам счет на три процента дешевле. А при наших объемах…

– Что? – испугался голос. – Погодите-погодите, – попросил он следом вежливо, – я сейчас все улажу. По какому номеру вам можно перезвонить.

Виталик назвал свой рабочий телефон. Он не был уверен в успехе, когда начал поиски тканей, но ему повезло – в городе по чистой случайности оказалось несколько фирм, торгующих тем, чем ему нужно, но Танечка постоянно работала только с одной из них, а к остальным обращалась крайне редко, только в исключительных случаях. Виталика мало интересовали те случаи – у него был свой исключительный случай.

Он нервно постукивал ногтями по трубке телефона в ожидании звонка. Если не перезвонят, ничего страшного: три процента скидки тоже дадут неплохую маржу и перед Танечкой не стыдно появиться, мол, смотри, смог.

– Виталий Николаевич…

В кабинет без стука ввалилась одна из сотрудниц фабрики.

«В платочке, значит, швея», – машинально подумал Виталий и вопросительно посмотрел на нее. Строить зэчек, объясняя им, что надо сначала постучаться в двери и дожидаться разрешения, а лишь потом входить – бесполезное занятие. Если только дверь на замок закрывать, так ведь все равно войдут – сломают.

– Вы Машке с Дашкой вчера машинки починили, – сказала молодая женщина, вытирая краем платка влагу над губой, – моя тоже встала.

Виталик не успел ничего ответить швее – буквально следом за ней в кабинет вихрем ворвалась, норовя снести дверь, Зинаида Макаровна.

– Марш к себе, Нюрка, – рявкнула она с порога и своей высокой грудью попыталась оттеснить швею на выход.

– Им можно, а мне нельзя? – запротестовала та, которую назвали Нюркой.

– Заявку напиши по форме, как положено.

Схватив швею за руку, Зинаида Макаровна все же выволокла ее из кабинета Виталика. И их приглушенные голоса уже раздавались за дверью, а потом и вовсе стихли.

– Не иди у этой стервы на поводу, – смотрящая за цехом разъяренной фурией снова ворвалась в кабинет. – Знаешь, за что она отсидела?

– Да я ничего ей не обещал, – замямлил вдруг Виталик, растерявшись. – А за что? – его любопытству не было предела. Он уже знал из своего крошечного опыта, что Зинаида Макаровна не особенно распространялась о Танечкиных сотрудницах.

– У нее погоняло Черная вдова и татуха в виде паучихи набита над лобком, – хмыкнула начальница производства, усаживая в кресло для посетителей. – Красивая, сука, картинка, скажу я тебе – паучиха своими всеми восемью лапками обнимает жертву, а клюв уже пробил яремную вену, и кровь из нее по капле вытекает.

Виталика так и подмывало спросить, откуда она знает про картинку, но с трудом сдержался, а точнее его спас от неуместного вопроса зазвонивший телефон. Он сразу схватил трубку. Хриплый голос на том конце провода предложил новый счет с четырехпроцентной скидкой.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил невидимого собеседника Виталий, принимая факс на запыленном аппарате.

«Техничке надо сделать устное внушение», – поставил он очередную галочку.

Это был не конец его плана, а только самое начало – Виталик планировать спустить цену минимум на десять процентов.

– Сейчас я сделаю один звонок, а потом продолжим беседовать о Нюрке-паучихе, – предложил он Зинаиде Макаровне, мило улыбнувшись. Что ни говори, а наука Людмилы Ивановны приносила свои плоды – Виталик прекрасно разбирался, когда надо улыбнуться, а когда нахмуриться.

Он позвонил в третью компанию, объяснил им ситуацию – те не стали мелочиться и сразу дали на нужную ему ткань скидку десять процентов. Виталик даже подпрыгнул от радости на месте.

– Зинаида Макаровна, – завопил он радостно, – Зина, у меня получается.

– Крути их и дальше, – хмыкнула женщина, поняв, что тот пытается сделать, и даже позволила себе растянуть губы в полуулыбке. – Не буду тебе мешать.

Она собралась покинуть кабинет, но Виталик остановил ее взмахом руки.

– Расскажи о швее, раз заикнулась, – попросил он. – У меня есть время выслушать тебя, пока они счет пришлют. Слова ничего не значат, нужна бумажка, и обязательно с печатью, чтобы дальше крутить.

– Рассказывать особенно нечего, – пожала плечами Зинаида Макаровна. – Сто пятая УК РФ. Она выходила замуж, свадьба, все, как положено, но в брачную ночь новоявленный муж отдавал богу душу.

– И сколько таких эпизодов было у дамочки? – Виталик почувствовал, как мурашки побежали по телу.

– Много, – хмыкнула Зинаида Макаровна. – Доказать вот только смогли только пару, остальные сошли за несчастные случаи. Мой совет, – добавила она, – держись от нее подальше, она баба видная, не заметишь, как в сети ее угодишь.

«Видная», – фыркнул про себя Виталий. Лично он на такую и внимания бы не обратил, попадись она ему на пути.

– Ладно, работай, – сказала Зинаида Макаровна, вставая с кресла и собираясь покинуть кабинет. – Мое дело тебя предупредить, – добавила она в дверях, – теперь все зависит только от тебя…

– Конечно, от меня, – прошептал Виталик, покачивая головой. Конечно, от него многое зависит, но не все. У него еще почти половина рабочего дня, чтобы добиться еще одной скидки.

Он закрыл лицо руками, чтобы хоть немного расслабиться, все-таки напряженным выдалось утро. Виталий собрался сходить на обед, но едва выйдя за дверь, понял, что этому не суждено случиться – Нюрка-паучиха сторожила его у входа в цех. Он тихо выматерился и вернулся назад в кабинет. Этаж не первый – из окна не вылезешь. Машинка у швеи не работает, лучше бы он ее настроил, И Нюрка хотя бы сидела на своем рабочем месте, а так торчит без дела в коридоре – мимо нее не проскользнешь. Что делать? Один выход – сидеть в кабинете до вечера безвылазно. Нет, это не дело. А если в туалет захочется?

Виталий решительно взялся за ручку двери. Ну, что он в самом деле испугался вздорной бабы? И не сможет ее поставить на место? Вздохнул – не сможет. Его многому научила Людмила Ивановна, но как отбиваться от навязчивого внимания, не рассказала, даже не намекнула, что делать в таких случаях.

Гордо вскинув голову, Виталик направился в сторону лестницы. Нюрка не вышла в коридор, как он опасался, не перегородила ему дорогу, просто окинула его с ног до головы пытливым взглядом и все. И чего он, спрашивается, боялся?..

До конца рабочего дня, перебрасывая сканы и факсы счетов конкурентов друг другу, Виталику удалось снизить первоначальный счет на тридцать процентов. Правда, выписывая его, предупредили, что это максимальное снижение цены и больше не предвидится. Виталик на всякий случай еще раз дрыгнулся, а потом все же решил, что не стоит дразнить гусей, как бы поставщики, сговорившись, вообще не отказались ему продавать ткани…

Танечка с недоумением взирала на счет, который ей принес на подпись вечером ее новый заместитель директора.

– Как вам это удалось сделать? – от удивления она лишь хрипло смогла выдавить из себя несколько слов. За все время работы ей и однопроцентную скидку никто не предлагал. А здесь снижение цены аж на тридцать процентов.

– Я не стану выдавать свои профессиональные секреты, – довольно улыбнулся Виталий.

– Нет, так нет, – сказала Танечка, подписывая документ на оплату. – Зинаида Макаровна проверит качество ткани, – добавила она строго, – и если что-то не так… У нее есть определенный опыт. Вдруг вам попытаются подсунуть некондицию.

– Наслышан, – снова улыбнулся Виталий. – Какие будут еще задания?

Танечка, конечно, могла потребовать снизить сумму в счетах на фурнитуру или на нитки, но это скучно – она уже не сомневалась, что у ее нового зама все получится. А больше в голову ничего не приходило.

– Наладчица вышла из запоя? – спросила она.

– Нет, – покачал головой Виталий.

– Как справляетесь? – нахмурилась Танечка.