Текст книги "Диамант (СИ)"

Автор книги: Ёшкин Котэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Она громко рассмеялась.

– Потрясающе, – девушка покачала головой. – А ведь, действительно, она мамочка. По крайней мере, ведет себя именно так. Вы тоже у нее работали?

– Можно сказать, и так, – кивнул Виталик. – И до сих пор никак не могу избавиться от ее опеки.

Он провел руками по еще влажным волосам.

– До которого часа вы на работе? – спросил Виталик Машу. – Я мог бы довезти вас до дома, даже если нам не по пути.

– До последнего клиента после десяти вечера, – улыбнулась девушка. – А на сегодня вы у меня последний клиент.

Маша сделала ударение на слове «вы», словно намекая, если бы не он, то она давно отбыла бы домой.

– Тогда я просто обязан отвезти вас домой, – упрямо повторил Виталик.

Он встал с кресла и решительно направился в сторону выхода.

– Проверяйте, выключайте все, сдавайте на сигнализацию и выходите, – произнес он решительно. – Мою машину вы не перепутаете – она на стоянке перед центром стоит одна.

Виталик вернулся ровно спустя минуту.

– Маша! – крикнул он. – Я солгал – на стоянке, кроме моей, стоят еще несколько автомобилей. Я вас на входе подожду.

Девушка появилась на крыльце в сопровождении охранника минут через десять.

У Виталика екнуло сердце. Как он мог забыть о камерах слежения? Ведь тот всяко видел, как он прятал деньги в спинке кресла. Да… Хорошо, что ему пришла в голову мысль перепрятать пачки в сауне. И охранник не уверен, что он не унес деньги с собой. В саунах по правилам камеры не установлены. Чуть не опростоволосился. Такого давно с ним не было. Расслабился – потерял бдительность.

– Вас тоже домой отвезти? – спросил он у мужчины.

Тот презрительно окинул его взглядом, решая, доверять ему девушку или нет.

– Гоша, – Маша положила руку ему на плечо, – не будь таким подозрительным. Моя бабушка подрабатывает у него домработницей.

– Бдительность никогда не помешает, – буркнул Гоша.

Знал он этого хлыща, был в курсе, что дала ему хозяйка отставку. Но совсем недавно он снова стал бывать в центре красоты.

– Я тебе сразу позвоню, как только доберусь до дома, – пообещала девушка, забираясь на пассажирское сиденье Виталиковой машины.

– Позвони, – недовольно поджал губы охранник.

Противно… Он вкалывает, как проклятый, за гроши, а таким, как бывший хозяйкин хахаль, деньги в руки словно с неба сыплются. Вон пачки, жалко не рассмотрел с какими купюрами, пытался спрятать, а потом все же забрал с собой. И не боится, гаденыш, что кто-нибудь грабанет его по дороге…

Виталик, действительно, не боялся – денег у него с собой не было, только кредитные карты, а о том, что у него были деньги, никто не знал. По крайней мере, он так считал.

Поставив машину на стоянке в соседнем дворе, как назло, все места возле его дома были заняты, Виталик, не оглядываясь, направился в сторону своего подъезда. Он шел по ярко освещенной тропе, прислушиваясь к посторонним звукам за спиной. Следом за ним кто-то шел, догоняя его. Было поздно, но не настолько, чтобы по улице не ходили люди, поэтому Виталик совершенно не волновался. И вдруг он заметил по тени какое-то странное движение. По-прежнему не оборачиваясь, Виталик резко метнулся в сторону с дорожки и услышал звук падения тела. Он быстро обернулся, приготовившись либо дать отпор пока еще невидимому противнику, либо убежать в случае чего.

– Гоша? – спросил Виталик, удивленно взирая на охранника из центра красоты, в ногах у которого кто-то лежал.

– Он самый, – буркнул мужчина.

– Ты следил за мной? – возмущенно проговорил Виталик и шагнул к нему.

– Не совсем, – ответил Гоша. – За тобой следил вот этот.

Он незлобно пнул неподвижное тело и добавил:

– И если бы не я, то не он, а ты лежал бы на дорожке и, вероятно, с пробитой головой.

И только тут Виталик заметил у поверженного преследователя биту в руках.

– Ты думаешь? – испуганно проговорил он.

– Не думаю, а даже не сомневаюсь, – хмыкнул Гоша. – Я засек его еще возле центра красоты. Он поехал за вами с Машей, я следом. Побоялся, как бы с девушкой ничего не случилось. Ну, а потом уже за тобой, так как этот тип следил не за Машей, а за тобой. Мне стало любопытно. Я проследил за ним. Ну и…

Он замахнулся и ребром ладони рассек воздух.

– Ему, случайно, не деньги были нужны, которые ты пытался спрятать в спинке кресла в комнате отдыха? – спросил Гоша скривившись.

Виталик покачал головой, а затем, присев на корточки, проверил, жив человек или нет.

– Я профессионал, – обиделся охранник.

– Не сомневаюсь, – отозвался Виталик.

Он хотел всего лишь поближе рассмотреть лицо своего преследователя.

Так и есть – этот был тот актер с разными глазами из театра музкомедии. Неужели он пошел бы на преступление? Ради чего?

– Гоша, а ты смог бы выяснить у него, разумеется, не бесплатно, когда тот придет в себя, зачем он меня преследовал? – Виталик снизу вверх взглянул на охранника.

– Да без проблем, – отозвался тот.

Он подхватил мужчину за ноги и оттащил в ближайшие кусты – мало ли кто может появиться на дорожке. Туда же закинул и биту.

– Я перезвоню сразу же, как только он расколется, – пообещал Гоша.

– А если будет молчать? – покачал головой Виталик.

– Бесед с пристрастием еще никто не отменял, – усмехнулся Гоша. – И не таким языки развязывали. Мужичонка он хлипкий, расколется сразу же, стоит только поднажать. К тому же у него есть слабое место.

Виталик хотел спросить, какое, но промолчал. Вряд ли охранник, или кто он там был раньше, станет выдавать профессиональные тайны.

– Звони в любое время дня и ночи, – лишь попросил он.

Теперь будет мучиться, ожидая вестей от Гоши…

Тот позвонил часа через полтора.

– Не спишь? – спросил он хохотнув.

– Уже? – удивился Виталик. – Быстро работаешь.

– Дык, – снова хохотнул Гоша, – говорил же, что профессионально работаю… А ищут они, я не стал выяснять, кто они, некоего…

И охранник назвал имя…

Виталик вздрогнул. Казалось, он никогда больше не услышит его. Ан нет. Откуда-то этому актеру стало оно известно.

– Этот актеришка еще с тобой? – спросил Виталик.

– Да, – отозвался Гоша. – Мы беседуем с ним в его машине.

– Спроси у него, откуда ему известно это имя, и почему они преследуют именно меня, когда к нему я не имею никакого отношения, – попросил Виталик.

Если он услышит то, чего боялся, то турнир отменяется однозначно – ноги бы живым унести. А жаль, можно было бы срубить неплохой куш.

========== Глава 22 ==========

Гоша перезвонил в следующий раз уже под утро.

– В квартиру пустишь? – поинтересовался тот. – Я в туалет хочу, нет мочи, и кофе.

– А чего больше хочешь? – хохотнул Виталик. – Пущу.

И он назвал номер своей квартиры. В любом случае надо взглянуть в честные глаза охранника, ведь о чем-то он беседовал почти до утра с артистом.

Виталик смолол кофе в тончайший порошок и поставил две джезвы на плиту – одну для себя, другую для Гоши. Кофе ему тоже не помешает.

– Короче, там все просто и кругло, как апельсин, – сказал охранник, входя во входную дверь.

– Ты за кофе мне все расскажешь, – остановил поток его слов Виталик.

Он предпочитал беседовать в спокойной обстановке, чтобы параллельно размышлять о сказанном.

Виталик перелил свежесваренный кофе из джезв в высокие чашки, нарезал хлеб, колбасу, сыр.

– Теперь я готов выслушать ваш доклад, – сказал он улыбнувшись.

Гоша соорудил себе бутерброд, насыпал в кофе сахару.

Виталик поморщился – лично он пил и чай, и кофе, натуральными, без каких бы то ни было добавок, чтобы насладиться истинным вкусом напитка.

– Я же говорю, там все просто, – Гоша отхлебнул кофе, довольно крякнул и откусил солидный кусок от бутерброда.

Виталик терпеливо ждал, прихлебывая свой кофе из чашки, когда мужчина поест и все ему по порядку расскажет.

– Они – это он, артист театра музкомедии, некая Ольга Фролова, актриса того же театра, и Глеб Кузмин. Кто это такой, я не совсем понял, но типа мой коллега, то ли сторож в театре, то ли охранник. Так вот они возвращались с гастролей. И было это примерно годков эдак… назад.

Гоша покрутил рукой с растопыренными пальцами – видимо, это должно было означать пять лет.

Фигня все это – поморщился Виталик. Три года назад это было. Точнее, видел, встречался в поезде, когда удирал с саквояжем, с одним из этой троицы три года назад. Ладно, пусть Гоша расскажет свою версию, а он сделает выводы.

– В купе с ними оказался весьма разговорчивый мужичок. Он им поведал, что довелось ему поиграть в карты за одним столом с самим Диамантом.

Виталик натужно улыбнулся.

– Они, как творцы человеческих душ… – продолжил Гоша, сыто откинувшись на стул. – Сварил бы еще кофейку, – попросил.

«Творцы, ага», – хмыкнул Виталик, снова вставая к плите.

– Так вот они тогда подробно выпытали у того мужика, кто такой Диамант, – довольно кивнув, что его просьбу не оставили без внимания, сказал Гоша. – Он им подробно в мелочах, артист сказал, что мужик оказался неплохим физиономистом, описал своего карточного партнера. Обратил особое внимание на кольцо с крупным брюликом на пальце, которое тот во время игры поворачивал камнем внутрь ладони. Рассказал еще о каких-то особых приметах.

«Особые приметы, – хмыкнул Виталик. – Не было у Диаманта особых примет, а сейчас и подавно».

– Они запомнили все слова разговорчивого мужика, – продолжил рассказывать Гоша. – А еще он им сказал, что дочка директора фабрики, как две капли воды похожа на Ольгу, его попутчицу по купе. Он сам видел Татьяну – она болела за отца, когда тот проигрывал свое состояние в карты.

– Так уж и проигрывал? – удивился Виталик.

– За что купил, за то и продаю, – развел руками Гоша. – Только последнее их заинтересовало больше, чем какой-то мифический Диамант. Они все трое даже в местный театр перебрались и с той Татьяной встретились. Действительно, девушки оказались сильно похожи, как сестры. Завязали знакомство. Только Татьяна не сильно шла на контакт. Впрочем, это и понятно, зачем ей знакомство с нищими актерами… И вот как-то возвращаясь с очередных гастролей, троица курила в тамбуре поезда. И тут на тебе – Диамант собственной персоной, да и с саквояжиком, тянущим на несколько миллионов.

– А это-то откуда артисту стало известно? – рассмеялся Виталик.

– Жлобы, которые его преследовали, кричали об этом очень громко, не обращая ни на кого внимания. Что для них курившая троица? – пожал плечами Гоша. – Я умею добывать информацию. Но лично сам артист засек кольцо с камнем на пальце у того парня, который прыгнул с поезда. А еще они запомнили, как он потер подбородок. Ну прямо как ты.

Виталик убрал руку от лица: он столько сил и средств потратил, чтобы измениться, – не хватало, чтобы его узнали по жестам т повадкам. А еще по кольцу… Не его ли они искали в квартире.

– А что им от меня-то надо? – спросил он недоуменно. – Надеюсь, тебе удалось это узнать…

– Конечно, – хитро улыбнулся Гоша. – Я многое могу. Это не самое трудное. Артист поведал мне об этом сразу же. Итак, особо от тебя им ничего не надо, просто хотят удостовериться, ты это или не ты.

– Что значит, я это или не я? – не понял его Виталик. – Еще кофе?

– Давай, – согласился Гоша. – А коньяка к кофе не найдется случаем?

– Найдется, – кивнул Виталик.

Коньяк как раз у него есть, а вот с вином были бы проблемы.

И тут ему в голову пришла совершенно сумасшедшая идея. А почему бы нет? Он хотел из Вадима сделать помощника, но тот ему казался ненадежным. Мутный какой-то тип. И кроме психоаналитика Шевелевой, с которой он лишь немного был знаком, никто на ум больше не приходил.

– Гоша, а ты в карты, случайно, не играешь? – спросил Виталик, ставя початую бутылку Хеннеси на стол и снова наполняя чашки кофе.

– Отвечаю по порядку на все заданные тобой вопросы, – ответил охранник, не скупясь наливая себе в чашку коньяка. – Ты спросил, что им надо от тебя, я ответил, что хотят удостовериться, что тот Диамант и ты – одно и то же лицо.

Виталик истерично рассмеялся.

– И как они собирались это сделать? – спросил он икая.

– Вот об этом я как-то не спросил у артиста, – пожал плечами Гоша. – Мне даже на ум не могло прийти, а вдруг ты это не Диамант. Артист так убедительно рассказывал о тебе, как тебя разыскивали с Глебом…

– Это тот, который ваш коллега? – перебил его Виталик.

Гоша кивнул.

– Я даже нисколько не усомнился, – продолжил он, – что Диаманта в твоем лице они, в конце концов, разыскали. А в карты я немного играю – в дурака, в пьяницу, в акулину…

– Карточная игра только одна – покер, – усмехнулся Виталик.

– Не азартен, – покачал головой Гоша.

– А не хотел бы проиграть полляма, но унести в итоге… – Виталик запнулся, не зная, как назвать сумку, в которую они с ним сложат выигрыш. Тогда это был саквояж. Что может быть сейчас?

Гоша улыбнулся.

– Сколько? И что делать? – поинтересовался он.

Виталик поставил локти на стол, подбородком уперся в сложенные домиком руки – отвечать он не торопился, приглядывался к мужчине. Но тот тоже не суетился – пил кофе с коньяком, правда, правильней сказать коньяк с кофе.

– Колбаски с сыром еще порезать? – прервал молчание Виталик.

– Спасибо, можно, – кивнул Гоша. – Давно ужинал, даже уже забыл, когда.

– Прости, дорогой друг, – улыбнулся Виталик. – Кроме супа недельной давности, сваренного, между прочим, бабушкой Маши, больше ничего в холодильнике нет.

Гоша взглянул на часы – половина седьмого.

– По утрам я привык есть кашу, – фыркнул он, пропустив между ушей намек на его отношения с администратором салона красоты.

– Можно и кашу сварить.

Виталик непроизвольно тоже взглянул на часы: работу никто не отменял – и хошь не хошь, а пока не уволился, придется идти на службу.

Он снова встал из-за стола, но каша не кофе, ее за него мультиварка приготовит, даже помешивать не придется.

– Гарантирую, криминала минимум, – сказал Виталик, стоя спиной к Гоше. – Мне нужен охранник, защищать мою спину, когда я стану покидать карточный турнир с выигрышем.

– Уверен, что выиграешь? – расхохотался Гоша.

– Даже не сомневаюсь, – ответил Виталик. – Стреляешь хорошо? – поинтересовался он. – Но думаю, до этого дело не дойдет. Просто так спрашиваю, на всякий случай.

– С двух рук по-македонски, – усмехнулся Гоша. – Я же бывший военный. И стрелять и пытать…

– Так ты пытал артиста? – резко обернулся Виталик и внимательно взглянул на охранника.

– Брось, – хмыкнул тот, – минимум криминала, гарантирую, – повторил он слова своего собеседника. – Я только припугнул, что его лицо немного побью. Мужичонка, хоть и крупный, но на поверку оказался хлипким. Предложил даже бить его по другим частям тела, но лицо не трогать.

И Гоша потрогал пальцами свои щеки, смешно копируя артиста, Виталик даже не сомневался в этом.

Их неспешную беседу прервало пиканье мультиварки – она радостно сообщала, что каша готова.

Виталик выставил на стол две тарелки из дорого немецкого сервиза, подаренного ему мамочкой, – она разбила несколько тарелок, и сервиз потерял для нее ценность. А Виталику было как-то все равно – гостей в своей квартире он не принимал. Подумаешь, пара тарелок отсутствовала, а на еще трех были щербинки – еда в них от этого не становилась менее вкусной.

– Надо себе такую кастрюлю купить, – с полным ртом прошамкал Гоша, наворачивая прекрасно приготовленную на молоке пшенную кашу.

– Купи, – согласно кивнул Виталик. – Времени экономится очень много. А в новой квартире…

– Откуда у меня возникнет новая квартира? – Гоша не донес ложку до рта.

– Если поможешь уйти с деньгами, то заплачу четверть от вынесенного, – как бы между прочим произнес Виталик. – А это ни много ни мало – несколько лимонов. Вполне можно улучшить жилищные условия, не прибегая к ипотеке, да и на мультиварку средства останутся. Но для того чтобы ты попал на турнир, требуется заплатить за тебя взнос, который ты честно проиграешь, раз говоришь, что в покер не играешь.

– Научи, – попросил Гоша, откладывая ложку и отодвигая в сторону пустую тарелку. – Говорят, новичкам прет.

Он съел бы добавки, но видел, что хозяин честно разложил все содержимое кастрюли по тарелкам.

«А это мысль», – встрепенулся Виталик.

Почему бы и не научить? По крайней мере, не возникнет вопросов, что этот перец делает на судне, ведь никого постороннего пускать на турнир не будут во избежание эксцессов. И одеть охранника придется – не в камуфляже же тому выступать. В копеечку ему обойдется охрана. С Вадимом было бы проще, с одной стороны, и сложнее, с другой. Тот ведь тоже имел виды на призовой фонд. Но ему не светило: удалось бы выйти вторым из-за стола в первом круге – уже удача. Третьим уж слишком позорно. Для этого они и отрабатывали систему маячков, чтобы помочь друг другу в самом начале.

– Научу, – пообещал Виталик.

Этот вариант ему тоже пришелся по душе. Хоть не зря потратится на Гошу. Может, тому удастся продержаться хотя бы до третьего круга – действительно, дуракам и новичкам везет. А потом станет как бы болеть за него – ведь выбывшие из турнира никуда с яхты не денутся.

Только победитель с выигрышем и его охранник. Виталик об этом сразу подумал, именно для этого ему нужен Гоша.

– Извини, друг, мне на работу пора, – поторопил он и постучал пальцем по руке. – Я позвоню в салон, как освобожусь. У тебя ведь вечернее дежурство? Я прав?

– Откуда бы такой догадливый взялся? – хмыкнул Гоша, вылезая из-за стола.

– Маша, – сказал Виталик, а потом повторил:

– У Маши вечернее дежурство по графику, а, значит, как подсказывает логика, и у тебя.

– Как ты думаешь, у меня есть шанс? – Гоша внимательно посмотрел на своего собеседника.

– Тот, кто много думает, теряется в мыслях, – хмыкнул в ответ Виталик…

На работе его тоже ожидал сюрприз в лице Нюрки-паучихи.

– Я переспала с ним, – сказала она без предисловий.

– С кем? – не понял ее Виталик.

Честно говоря, ему как-то совершенно не было дела до того, с кем спит Нюрка.

– Как с кем? – обиделась женщина. – Да с Глебом, со сторожем театра. Я такой спектакль разыграла перед ним, – произнесла она довольно.

– Как, говоришь, зовут его? – насторожился Виталик.

– Глеб… – протянула Нюрка мечтательно. – Он несостоявшийся актер, бывший мент. Последнее мне, правда, мало понравилось. Ненавижу ментов, ни настоящих, ни бывших.

– Расскажи поподробнее, – попросил ее Виталик, жестом указывая на стул, стоявший рядом с его рабочим столом.

Он отошел к окну, приготовившись слушать женщину. Еще бы затянуться сигаретой – и было бы полное счастье.

– Так я и говорю, разыграла комедию, он пожалел меня. Выпили с ним по одной, по второй, на закуску к водке у него сало было. До сих пор изо рта прет чесноком. Разговорились, говорил, в основном Глеб, я слушала. Неожиданными вопросами потом я из него все выпытала, направляя в нужную сторону. Правда, постель у него в коморке жесткая…

Виталик слушал не перебивая.

– Это второй мужик с моих фото, – произнесла Нюрка. – С работы, сказал, его ушли, он по одному образованию журналист, по другому – юрист. И служил в ментовке пресс-секретарем. А после увольнения вынужден нищенствовать. Он проболтался в какой-то момент, что скоро должно произойти какое-то знаменательное событие в его жизни, и больше сторожить этот театр и ютиться в этой каморке под лестницей он не будет. Сказал, что станет спать на шелковых простынях и есть и пить с серебра. Я спросила, уж не в лотерею ли он сорвал крупный куш или банк ограбил. На что тот болтун… Его, наверное, из ментовки поперли за длинный язык… Сообщил совершенно посторонней для него женщине, взятой в постель, чтобы ее согреть исключительно на одну ночь, что они нашли дойную корову…

– И кого он имел в виду? – озабоченно поинтересовался Виталик.

Не хотелось той дойной коровой оказаться самому.

– Наша Татьяна… – важно произнесла Нюрка и замолчала.

– Почему это? – удивился Виталик и внимательно, почти не мигая, уставился на Нюрку. – Поясни…

Лично он подумал, что доить собирались его.

– Глеб сам все рассказал, – пожала женщина плечами.

– Так… – напрягся Виталик. – И чем ты его опоила?

– Да, так, – Нюрка снова пожала плечами. – Влила кое-что в чай. Пили его, когда водка кончилась. Вот он все и выболтал. Не зря я их заподозрила. Они планировали заменить нашу Таньку своей дамочкой. А тут вдруг ты появился. И всю малину им испортил.

Виталик задумчиво потер подбородок – вот оно что. Троица аферистов его не узнали, не нашли – он сам на них случайно вышел. Убить мамочку мало с ее идеей помочь Жанне Марковне. Не из-за денег же он решился на эту авантюру – девушку вдруг стало жалко, да и фамилию неплохо было бы сменить. С фамилией понятно, а насчет Танечки он ошибся по-крупному – не нужен он ей, как, впрочем, и любой другой мэн, она вполне самодостаточна.

– Ну, рассказывай, рассказывай, – поторопил Виталик Нюрку. – Ведь явно он тебе что-то еще сказал.

– Сказал, конечно, – усмехнулась Нюрка

Сейчас она особенно сильно была похожа на коварную черную вдову. И пусть своего партнера не убила, но высосала его до основания, оставив только хитиновую оболочку. А он даже не догадался об этом, и проснувшись, не вспомнит о Нюрке, если только она не осталась в его постели до утра.

– Они следили за Танькой не просто так, – хмыкнула Нюрка, – Изучали ее манеры ходить, одеваться, обуваться, говорить. Они же актеры, ну, те двое других. Снимали ее на видео. А когда появился ты, решили использовать и тебя – уж больно близко ты подкрался к Таньке. Они засикали, что их авантюра может крякнуть на ровном месте из-за какого-то господина Хвостова.

– Они собирались Татьяну Георгиевну… – Виталик запнулся, – убить?

– Естественно, – Нюрка даже глазом не моргнула.

– А как они собирались Лизу вместо Татьяны выдавать? – растерялся Виталик.

Пожалуй, он впервые назвал Оленьку ее настоящим именем.

– Я тоже спросила Глеба об этом, – кивнула Нюрка. – Он не преминул рассказать об этом. Одну в омут, другую – на престол.

– Забавно, – хмыкнул Виталик. – А если бы, например, сотрудники фабрики заподозрили, что царь ненастоящий?

– Откуда? – улыбнулась Нюрка. – Танька с нами почти не общалась. И новая хозяйка не станет. Зачем ей? Зинка могла заподозрить, эта… – она выругалась, – сука дюже наблюдательная. Но Глеб сказал, что им на это глубоко плевать, – ДНК у девушек одинаковое. Ни один мент не подкопается. Мало ли по каким причинам Танька стала себя вести несколько по-иному.

– И все же, чем ты его опоила? – улыбнулся Виталик.

– Не поверишь, – Нюрка снова выругалась.

Похоже, ей сложно было вести себя долго интеллигентно, вот и посыпались из ее уст ругательства.

– Постараюсь, поверить, – снова улыбнулся Виталик.

– Есть такая сыворотка правды, – хохотнула Нюрка. – Напою тебя – и ты выложишь мне, как на духу.

– Не надо, – попросил Виталик. – Спроси, может, я честно сам во всем признаюсь.

– Если бы не видела, что ты за фабрику болеешь, то обязательно напоила бы тебя чайком с сывороткой, – уверила его Нюрка. – Ладно, – она махнула рукой. – не знаю, будет ли тебе интересно, но Глеб сказал, что на днях в городе состоится какой-то карточный турнир. Он обязательно примет в нем участие, если деньги найдет на взнос.

«Опаньки, – скривился Виталик. – А это неожиданно. Глеб игрок?»

Он подошел к столу и, вынув конверт с деньгами из стола, подвинул его женщине.

– Анна, – попросил он Нюрку, – если удастся выяснить о Глебе, как о картежнике, заплачу за информацию еще стольник.

Женщина довольно кивнула и быстро покинула кабинет начальника, пока ее никто не увидел и поинтересовался, о чем она с замом так долго беседовала…

Виталик буквально упал на стул и запустил руки в волосы.

Итак, что он в итоге имеет. Один пытает, другая опаивает. И все ему на руку. Дорого обходится информация, но что поделать? Хочешь опережать своих противников хотя бы на шаг – плати…

– А Танечка, – Виталик поежился.

Если у нее на самом деле имеются мужчины, пусть они за ней и следят.

Он схватил телефон и набрал номер своей домработницы.

– Тамара Павловна, дождитесь меня сегодня, – попросил он ее. – Разговор есть.

Конечно, у него имеется несколько вопросов к женщине, которая прожила месяц у его работодательницы почти безвылазно. Неужели не заметила, чтобы Танечки звонили мужчины? Не могла не заметить, она же из этих, из бывших.

Странно, но когда он у нее бывал, никто Танечке не звонил. Не только мужчины, он бы сразу это заметил, как изменилась бы ее интонация при разговоре, вообще никто…

– Не звонили, не навещали, – заверила Виталика Тамара Павловна. – Я как-то попыталась спросить Татьяну, почему она, такая молодая, интересная девушка не водит компанию с мужчинами.

– И что она вам ответила? – Виталик удивленно выгнул брови.

– Она сказала, что байкеры не мужчины, – фыркнула домработница.

– Байкеры, байкеры, ну, конечно, – покачал головой Виталик.

– Вы ешьте, а то остынет, – Тамара Павловна подвинула Виталику тарелку с пловом. – А потом договорим.

– Да-да, – он снова покачал головой. – А каком она, интересно, клубе состоит?

– Клуб любителей путешествий «Пятьдесят пятая широта», – быстро ответила домработница. – Татьяне Георгиевне и нужен был заместитель, чтобы как можно меньше времени проводить на фабрике. И ты ей подвернулся весьма кстати. Любовь к путешествиям ей привили родители и всяко поощряли ее увлечение.

«Вот оно что», – многозначительно покачал головой Виталик.

– Я столько фотографий просмотрела из ее поездок, – добавила Тамара Павловна. – Она обычно уезжала из дома весной, как только снег растаивал, и возвращалась с первыми заморозками. По полгода дома не бывала. Ей эта фабрика постольку-поскольку – лишь источник, чтобы не думать о деньгах.

– Но в бизнесе она неплохо разбирается, – пожал плечами Виталик. – Невозможно усидеть в седле мотоцикла и в директорском кресле одновременно. Но Танечке это каким-то образом удается.

– Действительно, странно, – кивнула домработница, если учесть, что с первым снегом она отбывает в Альпы.

– Неужели на доходы фабрики можно путешествовать почти круглый год? – совершенно без ноток зависти в голосе поинтересовался Виталик.

Он тоже мог бы путешествовать, если бы захотел. Но ему это не надо – он без авантюр захиреет.

Интересно, а как планировала Оленька занять место Татьяны? Неужели она тоже профи и в путешествиях, и в горных лыжах? А еще актриса, чтобы полностью воспроизвести манеры Татьяны. Стоп… Что ему известно об актрисе Оленьке Фроловой? Очень мало. Может, узнать побольше?

Но Виталик тут же прогнал эту мысль прочь. У него турнир на носу. Он выяснил, что следят не за ним, не за его деньгами, это вполне достаточно. А свои проблемы пусть Танечка решает сама. Не дура же она – в конце концов, должна заметить повышенный интерес к своей персоне.

========== Глава 23 ==========

Взяв на работе отпуск за свой счет с открытой датой, Виталик гнал машину, стараясь при этом не нарушать скоростной режим – только гайцов ему не хватало для полного счастья – в сторону довольно большого села в полутора сотен километров от города и сотне от трассы. Там, на старинном деревенском кладбище, похоронены его дед с бабушкой по материнской линии. Тех на старости лет, исконно городских жителей, ни с того ни с сего вдруг потянуло на землю, как они сами говорили. Земля землей, что бы там ни было, но дом в деревне стоял после их смерти довольно долго пустой, а потом в него переехала непутевая родственница Виталика: глупая женщина, порой он думал о ней, при этом искренне жалея ее. Но деньгами многодетной матери никогда не помогал – она сама выбрала свой путь. Совершенно необязательно рожать детей от каждого нового мужа – а та только официально выходила замуж четыре раза. Виталик был не против того, что родственница перебралась в деревню – пустующий дом быстро бы пришел в упадок, а дети подарили ему вторую жизнь.

По широкой улице он проехал через все село к деревенскому храму, стоявшему на холме – самой высокой точке. Прямо за ним уже в низинке на самой окраине села и начиналось, собственно говоря, кладбище.

Оставив машину перед воротами, Виталик, перекрестившись, вошел во двор храма. Звонарь из колоколов извлекал мелодию, отчаянно при этом фальшивя. Виталик недовольно поморщился – будь он главным, прогнал бы звонаря не задумавшись.

– Батюшка, – почти шепотом обратился Виталик к священнику.

Служба по всему давно закончилась и теперь тот одиноко молился, стоя перед алтарем. Интересно, что тот просил у Господа? Может, Виталик ему помешал, отвлек от чего-то важного?

– Да, слушаю тебя, сын мой, – священник с улыбкой обернулся на голос.

«Какой молодой!» – чуть не ахнул Виталик, глядя на безбородое лицо «святого отца».

– Я приехал издалека на могилу своих предков, – ответил очень тихо Виталик, смиренно склоняя голову.

Не нужно, чтобы священник запомнил его лицо, точнее, надо, чтобы вообще не разглядел.

– Хотел бы немного там убраться и привести могилы в порядок, – добавил он шепотом.

– Заступы и лопаты можно взять в сарае у сторожа, туда же их и вернуть, – доброжелательно отозвался священник, а потом отвернулся от пришедшего, так как тот больше ничего не спрашивал.

Виталик перекрестился, поставил свечу перед ликом Николая Угодника, попросил его об удаче – она ему не помешает – и решительно направился на выход.

Сторожа нигде не было видно, но сарай с инвентарем оказался распахнутым настежь, поэтому Виталик позволить себе взять наиболее удобную лопату, а не ту, которую ему предложили, прихватил так же с собой классическую метлу из тонких березовых прутиков, чтобы подмести за собой следы «уборки».

В отличие от храма на кладбище народа оказалось гораздо больше.

«Плевать», – Виталик, подхватив инструменты, решительно направился по дорожке, посыпанной мелким гравием и речным песком.

Ну и пусть видят, что он убирается на могиле бабушки и дедушки. Правда, слежки за собой он не заметил – ни на трассе, ни здесь в деревне. Если все время оборачиваться, можно и паранойю заработать. Даже если и следят за ним, то все равно ничего не узнают, подойдя к могиле после него – ни имен, ни фамилий, ни дат. Ничего… Мать так наказала. Великая авантюристка, не мошенница, как считали правоохранительные органы. Ни в коем случае. Ничего криминального… Страсть к авантюрам у Виталика от нее. Как и тонкая кость, и аристократическая внешность.

А от дедушки с бабушкой он получил страсть к картам – те обыгрывали лохов на пару. Причем и одна, и второй играли виртуозно, а когда садились за стол вдвоем, ни у кого не оставалось шансов на выигрыш – только на проигрыш. Они были словно двумя половинками одного целого. У Виталика такой половинки нет и пока не предвидится. Жаль… Приходится обращаться к каким-то Вадимам за помощью.

Он выставил на столик небольшую фляжку с коньяком, вынув ее из нагрудного кармана пиджака.

Здесь он мог оставаться самим собой, скинув личину игрока и авантюриста – мачо, ботаны, пикаперы, заместители, сами директора и все прочие оставались где-то далеко, словно не в его жизни.