Текст книги "Диамант (СИ)"

Автор книги: Ёшкин Котэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– А мы из разных, – язвительно добавил Виталик.

– Да не сердись ты на меня, – снова осклабилась Нюрка, сверкнув золотом во рту. – Кто ж знал. Ни Танька, ни ее мать, ни отец не обижали нас убогих, по-доброму, можно сказать, по-человечески относились к тем, кто откинулся на волю. Работу давали. Уважали мы их и уважаем. Жалко не столько девку, с которой что-то может случиться, сколько нас самих. Кому, в чьи лапы перейдет фабрика, ежели чего? Поэтому и следили за Танькой, чтобы не вляпалась куда.

– Ну да, ну да, – задумчиво покачал головой Виталик.

– Но знаешь, что интересно, – прищурилась Нюрка, – когда появился ты, то троица переключилась со слежки за Танькой на слежку за тобой.

– За мной? – удивился Виталик. – А ты не смогла бы описать, как выглядели те два бугая?

– Обычно, как еще? – пожала плечами Нюрка. – Хочешь, фотки подтяну?

– Хочу, конечно? – обрадовался Виталик. – Сколько?

– Ой, ладно, начальник, – поморщилась женщина. – Свои люди – сочтемся. Ты, главное, Таньку не обижай.

«Меня бы кто не обидел», – хотел добавить Виталик, но промолчал.

У него контингент – лишнего не скажи.

– Будут тебе фотки, – кивнула Нюрка и, грациозно поднявшись, направилась на выход

Вот так жизнь поворачивается: он ее боялся, а она, оказывается, следила, чтобы Танечке ничего плохого он не сделал…

– Почему они переключились на меня? – разговаривал он сам с собой, стоя в «пробке». – Что им от меня надо? Точнее не так – что им надо от некоего Хвостова Виталия Николаевича? У него нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего…

Виталик от неожиданной мысли, произнесенной вслух, чуть не перепутал газ с тормозом и не врезался впереди идущую машину.

– А вдруг узнали что-то обо мне прежнем? – растерялся он. – Но как? Как?

Этого не может быть. Он подчистил все концы. Надо подключать Тамару Павловну – пусть она, использую свои старые связи и многолетний опыт, выясняет, кто такая эта Оленька Фролова и два ее бугая.

Он задумался – его преследовали двое, фото двоих ему прислала Ольга на телефон, о двоих упоминала Нюрка-паучиха. Все время двое. Двое, двое. Совпадение? Ничего путного на ум не приходило и сразу же его мысли переключились на турнир. На сколько столов? С ребаем? Длинным стэком? Надо настаивать с организаторами, чтобы за столами максимум по шесть игроков, в этом случае игра пойдет более агрессивно. И блайнды – а вот здесь минимум тысяча баксов иначе карты начнут скидывать, а так сразу вступят в борьбу за банк. Как же на столе будет лежать уже шесть тысяч баксов, где твоя всего тысяча из них.

Виталик схватился было за телефон, чтобы обсудить эти вопросы с Вадимом, но резкий клаксон сзади заставил его отказаться от задуманного – за светофором пробка практически рассосалась и можно было ехать с нормальной скоростью. Да и на самом деле сосредоточиться надо было на чем-то одном, а не пытаться сразу мчаться за двумя зайцами. Следовало расставить приоритеты. Нужно уметь выбирать. И сейчас его упорства может просто не хватить на несколько направлений. Ольга и два бугая – вот, что важно на данном этапе. С этой загадкой надо разобраться в первую очередь. А турнир подождет.

– Я сильнее, чем думаю, и способен на большее, чем ожидаю! – прокричал Виталик, нажимая на газ…

Отпечатанные на бумаге фотографии Нюрка-паучиха принесла буквально на следующий день. Она стояла по привычке и коридоре, дожидаясь Виталия.

– Знакомы эти морды?

Нюрка не стала заходить в кабинет начальника, а просто протянула ему снимки.

– Я внимательно посмотрю, – кивнул Виталик, забирая фотографии у женщины, – и отчитаюсь.

Та хмыкнула в ответ и, покачивая бедрами, направилась в цех.

– Вот стерва, – прошептал Виталик, глядя ей вслед. – Не будь она бывшей зэчкой… О-ох!

Это он так. На Нюрку-паучиху и в лучшие времена не обратил бы внимания – что поделать, она не в его вкусе. И Танечка с Оленькой прошли бы мимо и не были бы обласканы его взглядом. Ему нравились лишь четыре дамы – две блондинки и две брюнетки, они их любил особенно сильно, когда они были все вместе.

Виталик перетасовал фотографии и стал раскладывать их на своем рабочем столе изображением вниз. Что он хотел на фото увидеть? Знакомые лица? Вряд ли это ему удалось. Не было у него таких знакомых. Он бы вспомнил.

Переворачивая по одной фотографии, Виталик не столько пытался кого-то узнать на снимке, сколько запомнить лица, чтобы в будущем не лопухнуться, как совсем недавно. Мог бы и сам сфотографировать своих преследователей – просто не подумал об этом, а если честно, не до того ему было.

И вдруг – глаза на одном из фото Виталику показались до сумасшествия знакомыми.

– Нет-нет, – покачал он рукой перед лицом, пытаясь вспомнить, при каких обстоятельствах мог он видеть подобный взгляд.

Виталик схватил фото со стола и решительно направился в цех. Но в дверях остановился. Надо попросить Зинаиду Макаровну, чтобы пригласила Нюрку к нему в кабинет для разговора. Не стоит привлекать внимание зэчек к своей персоне.

– Фотография с дефектом, – покачал головой Виталик и протянул снимок Нюрке.

– Ничего подобного, – скривилась та. – Это мужик с дефектом. Ты «След» не смотришь?

– Что? – не понял ее Виталик.

– Да так, ничего, – отмахнулась Нюрка от него. – У кросавчега Андрея Лаврова такие же глаза. Смотришь на него и кажется, что он то ли кривой, то ли косой, а, может, только кажется.

– Точно, – хлопнул себя по лбу Виталик.

Он как наяву увидел этот взгляд, а память услужливо подсунула и время, и место, когда он обратил внимание на эти глаза.

– Спасибо, Анна, – поблагодарил Нюрку Виталик.

– Точно фотки помогли? – спросила она.

– Очень, – кивнул Виталик. – Это называется «вспомнить все».

Он действительно вспомнил все. Как выиграл те деньги. Как отрывался с саквояжем? А эти двое курили в тамбуре. Трое… Девушка была еще с ними. Ему было не до того, чтобы вглядываться в лица. А эти трое, похоже, его запомнили. Запомнили, но не узнали… Не зря Оленька, уверенная, что он ее не вспомнит, не узнает, роется в его вещах, что-то там выискивая. А он вспомнил. Вспомнил этот странный взгляд одного из мужчин. Тогда еще подумал, что глаза у него разные, и по форме, и по цвету. Почему-то успел разглядеть, а главное, запомнил, хотя тамбур был неярко освещен. Нет, наверное, все же ярко, раз ему запомнились глаза мужика.

– Эти двое все время следили и за фабрикой, а потом и за мной? Да? – переспросил Виталик у Нюрки.

– Они самые, – кивнула та. – Одного из них я встречала в театре вместе с копией нашей хозяйки. А вот второй мне не попадался. Думаю, или из обслуги, или просто знакомец.

– Какой из двоих играл на сцене? У которого глаза правильные? – Виталик ткнул пальцем в фото.

– Как раз наоборот, – скривилась Нюрка. – Артист пользуется вниманием со стороны женской аудитории – здоровый, ну в смысле крупный, качок, с нестандартным лицом, притягивающим взгляд. Когда он на сцене, невозможно смотреть на другого артиста или артистку. Кажется, что они ему мешают. Посмотри на него повнимательней…

Зачем ему на него смотреть? Он же не женщина, чтобы мужиком любоваться.

– Его лицо может быть от привлекательного до отталкивающего. Стервец это знает и прекрасно этим пользуется.

Виталик с усердием ученика принялся рассматривать другие фото. Так и было. Впрочем, похоже, и в жизни он пользовался этим приемом. Ведь не зря же в кафе ему бугаи, которые якобы преследовали их с Ольгой, показались весьма жуткими на вид. Он испугался, а она нет. Да и… После пробежки Оленька в кафе оказалась первой. И опять же девушка не выглядела ни испуганной, ни запыхавшейся. А у него сердце колотилось, как бешеное.

– У тебя, случайно, нет возможности, чтобы выяснить мне все про второго? – спросил Виталик у Нюрки.

– Да без проблем, – хмыкнула та. – Вру. Проблемы, конечно, будут. Особенно денежные – тут подмазать, там, – и она выразительно потерла большим пальцем о средний и указательный.

– Цена вопроса?

Как хороший артист, Виталик испуганно округлил глаза. Нюрке-паучихе совершенно необязательно знать, что финансовые дела для него не проблема. Это Тамара Павловна не была в курсе его финансового состояния, считала его альфонсом. И пусть считает. Так даже проще. По крайней мере, она не станет задавать ненужных вопросов, откуда у него деньги, и не удивится, если убираясь, в его квартире нечаянно обнаружит в кармане пальто или пиджака несколько забытых пятитысячных купюр.

– Не боись – не обижу, – снова хмыкнула Нюрка. – Себе ничего не возьму. Для начала стольник вполне устроит.

– Сколько? – ахнул Виталик.

Нет, такой суммы в карманах у него не завалялось.

– А меньшей суммой никак нельзя обойтись? – спросил он грустно и покачал головой.

– Да не жопься ты, – скривилась Нюрка и ругнулась, – не на пропой прошу.

– Но у меня, правда, нет такой суммы, – простонал Виталик.

Доставать деньги из тайника в квартире мамочки, где теперь обитался Вадим, совершенно не хотелось. До зарплаты далеко, а просить у Танечки – последнее дело.

Он демонстративно вывернул карманы, насчитав при этом мелочи всего на десять тысяч рублей. Вспомнил про мамочкину карту. Но вот загвоздка, он совершенно не знал, какая там осталась сумма – смс-ки о тратах ему не приходили, а обзавестись личным кабинетом он не обзаботился. Не отслеживал еще копеечных трат.

– Ладно, потом отдашь, – махнула рукой Нюрка, сгребая деньги со стола. – Запомни, задаром ничего не делается в этом мире – все имеет свою цену.

Виталик кивнул. Что он дурачок какой? Может, и выглядел лохом, но не был им точно.

– Завтра заходи, – предложил он женщине. – Перезайму, тебе отдам.

«Занять у мамочки», – эта мысль пришла ему в голову сразу.

Ну, или сделать вид, что он взял взаймы у нее. Никто ничего не заподозрит. В любом случае стоило с ней созвониться и навестить госпожу Войцеховскую, как бы по делу. Впрочем, по делу он к ней и пойдет: следовало в первую очередь именно у нее поинтересоваться про рожи на фотографиях, переданных ему Нюркой-паучихой. Да и сайт знакомств «Синяя птица» не мешало бы прошерстить за последний год, то есть с момента появления троицы в городе.

«Стоп!» – остановил себя Виталик.

Так можно до чего угодно додуматься. Кто сказал, что все трое появились одновременно, а не по одному?

Он набрал уже знакомый номер сторожа театра, прокашлялся и завопил в трубку женским голосом, как только ему ответили:

– Николай Лавренев на какие такие гастроли уехал? А, может, он, вообще, уволился из театра?

– Дамочка, чего верещишь, как дикая? – опешил сторож.

– Лавренев… Лавренев куда делся? – снова завопил Виталик высоким голосом.

– Да никуда он не девался и деться не мог, – проворчал недовольно сторож. – Сейчас в отпуске, отдыхает где-нибудь на море со своей женой.

– С какой такой женой? – взвыл Виталик, порадовавшись в душе, что в нем погибает артист.

– С законной.

– Он на мне обещал жениться.

– Обещал, значит, женится, – многозначительно заметил сторож. – Но пока он женат на актрисе нашего театра и разводиться с ней не собирается.

– Откуда вам знать? – уже менее раздраженно, но все еще визгливым голосом поинтересовался Виталик.

– Знаю, раз говорю, – ответил сторож и прервал разговор.

– Надо взглянуть на тебя мил человек, – пробормотал Виталик замолчавшей трубке. – Что-то подсказывает мне, что ты не простой сторож. И стоило бы с тобой познакомиться поближе. Но не мне… Не мне… Мне лучше остаться за кадром. Подошлю-ка я к тебе, господин сторож, Нюрку. Она баба что надо – тебе понравится. Да и больше некому мне довериться.

Теперь он сам прошелся несколько раз по цеху, всем своим видом показывая, что нужна ему Нюрка-паучиха для серьезного разговора. Та не сразу, но поняла, что нужна начальнику. Нюрка поправила платочек и, покачивая бедрами, пошла между столами со швейными машинами на выход. Женщины зашушукались, глядя ей вслед не без зависти. Все же хорош их новенький начальник, а главное достоинство – холост. У Нюрки все шансы есть его захомутать – баба классная, что ни говори…

– Анна, помощь твоя требуется, – сказал ей Виталик, как только она появилась на пороге его кабинета.

– Я помогаю только за деньги, – усмехнулась Нюрка. – Ну, или беру натурой, если заказчик хорош собой, – она выразительно взглянула на Виталия.

– Сколько? – вздохнул тот.

– Стольник, – не моргнув глазом, ответила Нюрка.

– Побойся Бога, – простонал Виталик. – Я же деньги не печатаю и не для себя стараюсь, – солгал он. – Да и кажется мне почему-то, что первая моя просьба самым тесным образом связана со второй. Сама понимаешь, светиться мне не с руки. Ну а тебе сам бог велел навестить сторожа театра и убедиться, что это не второй, который следил за фабрикой. Всего-то.

Нюрка взглянула на него царственно, таинственно и немного грустно. Она могла.

– Ты думаешь, это он? – спросила Нюрка томным голосом.

– Не уверен, но кажется, – кивнул Виталик.

Пусть она рассеет его сомнения. Сходит и взглянет на сторожа.

– Ладно, уболтал черт языкастый наивную женщину, – кокетливо проговорила Нюрка. – После работы наведаюсь в театр.

– Если окажется, что это не он, – напутствовал ее Виталик, – не забудь поинтересоваться, кто сидел на телефоне днем.

– Кто это не он? – хмыкнула Нюрка, делая вид, что не понимает, в чем или ком идет речь.

– Не второй бугай с фото, – уточнил Виталик.

В кабинет без стука, как вихрь, ворвалась Зинаида Макаровна.

– Нюрка, опять ты за старое? – закричала она с порога.

– Я что? Я ничего, – женщина подняла руки вверх и попятилась на выход.

Незачем кому-то знать, что у них исключительно деловые отношения с замом – ей это только не нужно, так можно и авторитет потерять…

– Все нормально, – попытался успокоить смотрящую за цехом Виталик.

– Гони ее взашей, – рубанула воздух рукой Зинаида Макаровна. – Не верь ее сладкоголосым словам, не заметишь, как окажешься в паучьей хватке Нюрки.

– Она мне про копию Татьяны Георгиевны рассказывала, – вздохнув, сказал Виталик. – Не нравится мне все это.

– Кому бы понравилось, – кивнула Зинаида Макаровна. – Но все равно Нюрку к себе близко не подпускай.

– Постараюсь, – согласился с ней Виталик.

Он бы не обращался к Нюрке-паучихе за помощью, но просить по большому счету некого. Тамаре Павловне дольше объяснять, что делать, а швея-мотористка в образе таинственной дамы скатается до театра и завтра уже доложит, кто там отвечает на звонки по телефону, и на сколько он похож на бугая с фотографии…

– Расстраиваете вы меня оба, – покачала головой Зинаида Макаровна. – Один о чем-то шепчется с Нюркой-паучихой…

– Вы же сами ко мне ее прислали, – возмутившись, перебил Виталик женщину.

– А вторая, – смотрящая за цехом даже не обиделась, что ей не дали договорить, – на мотоцикле рассекает, словно не была совсем недавно в гипсе.

– На мотоцикле? – растерялся Виталик.

Он сразу понял, о ком идет речь – естественно, о Танечке.

– А я думал, – судорожно сглотнув, сказал он, – она ходит в туфлях на шпильках и ездит на машине.

Виталик подошел к окну и, оттянув жалюзи вниз, с тоской посмотрел на парковку, на Сузуки, стоявший там. Пока еще стоявший. Всегда мечтал о мотоцикле, но никогда не мог себе позволить. Еще утром заметив мотоцикл, удивился, кто мог приехать на нем – мужчины на фабрике не работали, он не в счет, женщины вряд ли позволили себе такое транспортное средство. Оказывается, он ошибался.

– И на шпильках, и в кроссовках, и в горнолыжных ботинках, – отозвалась Зинаида Макаровна. – Как и ее родители. Смотрю на нее и каждый раз думаю, где хозяйка свернет себе шею, – покачала она головой, – в Альпах, куда ездит каждый год, или на обледенелой трассе. Ведь мотоцикл в гараж ставит на прикол, когда снег выпадает.

– Вот это женщина, – восхищенно сказал Виталик.

Он, конечно, авантюрист, но совсем в другой области.

– Лучше бы замуж вышла и детей нарожала, – фыркнула недовольно Зинаида Макаровна.

– Замуж, замуж… – Виталик потер рукой подбородок. – Для замужества мужчина нужен.

– Думаешь, у нее их нет? – усмехнулась смотрящая.

– Не знаю, не интересовался, – солгал Виталик. – Их? – переспросил он.

– У такой женщины мужчина не один, – ответила Зинаида Макаровна. – Вот и не может выбрать.

«Вот оно как!» – Виталий снова потер подбородок.

Никаких шансов на выигрыш – если карта не легла, выходи из игры.

Тогда становилось еще интереснее – какую цель преследовала Ольга, приходя к ясновидящей?

Их интересную беседу прервал зуммер телефона. Звонил Вадим.

– У тебя есть десять тысяч долларов? – спросил он сразу после приветствия.

Виталик напрягся и выразительно взглянул на Зинаиду Марковну – разговаривать при ней о турнире ему совершенно не хотелось. Ведь не взаймы же Вадиму понадобились деньги?

Женщина поняла его и попятились к двери.

Виталик терпеливо дождался, когда за ней закрылась дверь, и ответил коротко:

– Найду.

– Если думаешь у Милы занять, – хохотнул Вадим, – то я первый.

– Попроси у Жанны Марковны, – предложил Виталик. – Она тебе не откажет. А я к мамочке обращусь.

– Думаешь? – удивился Вадим.

– Не сомневаюсь.

– Алл Фа сам объявил о проведении турнира, – продолжил рассказывать он. – Более того, – у него богатый опыт, и турнир на его яхте пройдет вполне официально. Так мне, по крайней мере, сказали. Призовой фонд…

Цифра Виталика впечатлила. Не сказать, что ошеломила, но за такой куш стоило побороться.

– Отборочные игры будут? – спросил Виталик неожиданно севшим голосом.

– Нет, – хмыкнул Вадим. – К чему? Десять тысяч слабых игроков переведут в разряд болельщиков. Не каждый сможет позволить себе рискнуть такой суммой, – и, опережая вопрос, который мог задать его собеседник, добавил: – Налом.

– Принимают в баксах или деревянными? – поинтересовался все же Виталик.

– Без разницы. Хочешь участвовать? А не боишься, что кто-то узнает? Или я заложу? – засыпал Вадим его вопросами.

– Кто не рискует, тот не пьет, – теперь хохотнул Виталик.

Чего ему бояться? Доказать, что он не Хвостов никто не сможет. Даже если вдруг раскопают всю его подноготную, что с того? Кому это надо? Ну появился в компании Алл Фа новый игрок, что с того? Компания закрытая, все может быть. А вот то, что он станет темной лошадкой на турнире, – гораздо интереснее. Даже Вадим не свяжет Виталика Хвостова с Диамантом, несмотря на то, что он ему много рассказал о себе. Да, он знает, что тот взял солидный куш, но это все. Ведь и те, кто сели с ним играть в купе, не знали, кто он есть.

========== Глава 21 ==========

Проблемы с Танечкой-Оленькой автоматически отошли у Виталика на второй план. Предстоящий турнир захватил все его мысли. Тем более что с турниром следовало подсуетиться, а расследования шли своим чередом, независящим от него.

В квартиру мамочки, где теперь жил Вадим, попасть оказалось довольно легко.

Виталик позвонил своему «конкуренту» и предложил встретиться на его территории и отработать систему «маячков». В любом случае это надо было им обоим, чтобы добраться до финала. А там уж, как масть ляжет.

Сколько участников предстоит ему обыграть? Вадим заикался о десяти-двенадцати столах. Грубый подсчет говорил, если не кричал, о солидном призовом фонде. Не мешало бы помечтать о нем. Если удастся дойти до финала, то есть сесть за стол, покрытый зеленым сукном, среди шестерых финалистов, уже неплохо. По крайней мере, можно доставать свои заначки и смело тратить – а он выиграл, если что. Сколько можно таиться с миллионами по банковским ячейкам? Пора выйти из тени.

Турнир ему только для этого и нужен – больше не для чего.

Он не умнее окружающих – расчетливее. Может, только поэтому его все еще не нашли, и он все еще жив. Но расслабляться рано, если только не считать себя способнее и талантливее окружающих. Как только он поверил в это, то окажется в ловушке. Нет, конечно, среди игроков много неординарных людей – выдающихся или как минимум «выше среднего». Они просто развили некоторые свои способности до совершенства, только и всего. При желании и упорных тренировках любой способен добиться определенных высот. Повышение квалификации? Так это, кажется, называется. Подтянуть английский до продвинутого уровня? Зачем? И так жизнь замечательна.

Виталик хмыкнул – он утрировал, конечно, но всегда был уверен, что ничто так не тормозило саморазвитие, как уверенность в своем превосходстве над окружающими. Хоть чуть-чуть, но лучше делать, чем другие…

– Я покурить, – Виталик шагнул в сторону балкона.

Он никогда не станет избавляться от вредной привычки. «Никогда» – сильно сказано, правильней – в ближайшее время. Удобно, на самом деле. Он – на балкон, Вадим – на кухню. Каждый при деле – пока хозяин квартиры варил кофе, Виталик спокойно смог извлечь деньги из тайника. Не долго они там полежали… Завтра же внесет деньги за участие в турнире. Пусть уж теперь за них Алл Фа отвечает. В сейф, поди, положит.

– Мила денег дает? – спросил Вадим, передавая Виталику чашку тонкого фарфора.

– Дает, – кивнул тот, забирая кофе.

Виталик не любил такие чашки-наперстки – в них кофе остывал практически мгновенно, а он предпочитал обжигающий напиток. А после глотка – затяжка сигаретой и дым красиво в потолок. Но сейчас в помещении не покуришь. Дома можно доставить себе подобное удовольствие, но это все не то. На людях все выглядело бы гораздо эффектнее.

– Дает, – повторил Виталик.

Он звонил мамочке и заручился ее словом. Но это совершенно ничего не значит – он может взять у нее деньги, а может и не брать. Главное – она согласилась дать. И совершенно неважно – ему или Вадиму.

– А ты спрашивал у Жанны? – спросил он.

Вадим недовольно поджал губы.

– Не дала? – переспросил Виталик.

– Просила приехать к ней для разговора, – фыркнул Вадим. – Знаю я эти разговоры. Я же не слепой – она на меня глаз положила, а теперь у нее появилась возможность в обход Милы получить желаемое.

– Брось, – рассмеялся Виталик. – За такие деньги можно и трахнуть дамочку.

– Ей же не это надо, – покачал головой Вадим и вздохнул. – Если бы все обошлось постелью, я бы и думать не стал. Но иногда благоразумие не помешает.

– И что ей надо? – не удержался от вопроса Виталик.

– Любофф, – протянул Вадим.

Он взял из пальцев Виталия сигарету, затянулся, а затем выпустил тонкую струйку дыма в ночное небо.

– Я ей этого дать не могу, – цыкнул Вадим. – Покер – жестокая игра, если любишь, то не выигрываешь. А я игрок. Женщина этого не понимает.

– А мамочка? – не удержался от вопроса Виталик.

– Она тоже не понимает, – Вадим усмехнулся. – Но терпит. Правда, не всегда. Насколько мне известно, за любоффью обращалась к тебе, пока я развлекался с ее психологом.

– С мадам Шевелевой? – удивился Виталик. – Так она тоже игрок. Причем еще какой! – проговорил он с восхищением. Мне не удавалось с ней поиграть по-крупному. Но я много слышал о ней и ее манере игры.

– Вот именно – игрок, – рассмеялся Вадим. – И пока вы кувыркались в постели с Милой, я ей проигрывал тыщу за тыщей. Она словно расклад знала. И проиграть ей в финале было бы не зазорно.

– Ну, нет, – фыркнул Виталик, – проигрывать бабе я не собираюсь.

– Она не баба, – мечтательно протянул Вадим.

– Пусть, но проигрывать ей я все равно не стану. Известно, кто из мэтров выразил желание принять участие в турнире? – встрепенулся Виталик.

Но с другой стороны, недооценивать противников нельзя: расслабишься – проиграешь. Наблюдательность и прозорливость – вот о чем он должен думать в первую очередь, иначе пропустишь трефовый флеш у него, зациклившись на своих трех тузах.

– Да, хрен его знает, кого мог пригласить Алл Фа, – пожал плечами Вадим. – Он темная личность…

«Это точно, – подумал Виталик и потер подбородок. – Откуда появился, непонятно. Но богат, как арабский шейх. Одна яхта, впрочем, это даже не яхта, а теплоход, способный взять на борт сотню гостей, чего стоит. Заработать на него нельзя – можно только выиграть».

Выиграть…

У него вертелся вопрос на языке, но он так его и не задал – некому было. Его собеседник вряд ли знал ответ на него. А зачем воздух просто так сотрясать?

– На яхту можно попасть до начала турнира? – спросил Виталик.

– Скорее всего, нет, – снова пожал плечами Вадим. – Хотя, думаю, что да. Если понесешь взнос лично, то есть вероятность, что тебя допустят до Алла.

– А что, – хмыкнул Виталик, – можно передать деньги через подставное лицо?

– Да, девяносто девять процентов участников не сами пойдут на встречу с хозяином яхты, – рассмеялся Вадим. – Я тоже не пойду. Попрошу либо Милу, если она выступит спонсором, либо Жанну, если та раскошелится, внести за меня бабло и получить приглашение для участия в турнире на мое имя.

– Понятно, – кивнул Виталик.

Нет, этот вариант для него неприемлем. Ему самому надо побывать на яхте до начала турнира и все там осмотреть. Взглянуть на сейф, в который спрячут его деньги. Ведь, явно, Алл Фа не понесет собранные баксы в банк. И сейф должен быть встроен, чтобы его нельзя было вынести с такой огромной суммой.

Они поговорили еще немного, обсудив предстоящий турнир и вероятных противников, а потом Виталик придумал повод и сразу покинул Вадима. Номера телефона Алла Фа у него не было, чтобы договориться с ним о встрече и внесении взноса, а с деньгами идти домой не хотелось, да и в машине оставлять опасно было – не нравилась ему возня вокруг него. Он взглянул на часы – еще непоздно, можно вернуться на фабрику, скорее всего, вахтер его впустит, не заперся еще и на сигнализацию всяко не успел поставить. Нет, на фабрику он не пойдет – тоже не выход, особенно если за ним следят. А вот к мамочке в сауну наведаться можно – там есть одно кресло для отдыха, его спинка вполне может сойти за сейф. А если деньги и найдет кто, жалко, конечно, будет, но не настолько, чтобы сильно расстроиться из-за потери. Чем хороша сауна – лето, мало кто ходит. А если занята, то он подождет, пока освободится.

– Лена? – Виталик с трудом вспомнил, как звали одну из администраторов центра красоты мамочки.

– Нет, Маша, – отозвалась девушка. – Лена была с утра. Я могу чем-то вам помочь?

– Хочу попасть в сауну, – сказал Виталик.

– Но ее сегодня даже не включали, – чуть не заплакала в трубку Маша.

– Ничего страшного, – попытался успокоить ее Виталик. – Так вы ее включите, – потребовал он. – Пока я доберусь до вас, она немного прогреется, мне хватит. Я париться не собираюсь. Понимаете, у меня дома нет горячей воды, говорят, авария. Только помыться, но чтобы холодно все же не было в сауне.

– Уже бегу, – ответила Маша…

Спрятать деньги в комнате отдыха удалось без особых проблем – Виталик пару раз сгонял Машу проверить, не нагрелась ли сауна, а сам в это время сложил пачки с купюрами в спинку кресла. Это, конечно, неправильно, нельзя устраивать тайники в предметах мебели, которые могли вынести или переставить в другое место. Но выбора у него не было, да и кресло стояло на одном и том же месте уже давно. Нет, место проходное – не стоит оставлять деньги здесь. Он снова растолкал пачки по карманам – посидит в сауне, подумает, где лучше устроить тайник.

Ответ неожиданно нашелся сам собой – скрипнула одна половица в парилке. Виталик легко оторвал ее и запихнул под пол деньги, ближе к стене. Вряд ли кому-то из посетителей придет такая же мысль, посмотреть, а что там. Да и вода на пачки денег не попадет, даже если посетители в обход инструкции начнут обливаться прямо в парилке. Заберет точно так же – закажет заранее сауну на определенный час и все – никаких проблем…

– Помылись? – дружелюбно поинтересовалась Маша, когда Виталик с мокрыми волосами вышел из сауны и направился в комнату отдыха. Он буквально упал на кресло, в спинку которого еще совсем недавно пытался спрятать деньги.

– Помылся, – счастливо вздохнув, отозвался Виталик. – Приятно ощущать себя чистым.

Он специально не стал сушить волосы, чтобы ни у кого, кто его увидит, не вызывало сомнений, зачем он приходил в центр красоты.

На стойке ресепшена зазвонил телефон. Маша, оставив Виталика одного, заспешила в холл.

Она сначала долго молчала, видимо, слушала, что ей говорили – так сказать, односторонняя связь.

Виталик невольно хмыкнул – он в свое время так же общался с отцом. Тот говорил и говорил, а он молчал, изредка подавая голос, чтобы папа не сомневался, что он все еще его слушает. Сейчас и рад выслушать отца, но не имеет возможности.

– О чем бы ни шла речь, – вдруг заговорила Маша, видимо, настал ее черед высказаться, – о работе или отношениях с любимым мужчиной – никого не волнуют намерения. Тебя будут судить по достигнутым результатам. Важно помнить об этом, чтобы потом не удивляться, что никто не оценил твоих стараний».

Виталик снова негромко хмыкнул – как это ему знакомо.

– Маша! – позвал он девушку. – Вашу бабушку случаем не Тамара Павловна зовут? Или вы читаете с моей домработницей одни и те же книги и придерживаетесь одной и той же философии.

– Тамара Павловна, – взволнованно проговорила Маша, появившись в комнате отдыха. – Вы ясновидящий?

– Да не пугайтесь вы так, – улыбнулся Виталик. – И я не провидец. Просто почти этими же словами мне рассказывали сказку тридцатилетней давности. А вам ведь не больше двадцати? Так? – он окинул взглядом невысокую хрупкую девушку. – И веса в вас не более сорока восьми.

– Сорок семь с половиной, – кокетливо ответила Маша. – А лет мне не двадцать, а всего лишь девятнадцать скоро будет.

– Это хорошо, – кивнул Виталик.

– Что хорошо? – не поняла его девушка.

– Неважно, – махнул рукой Виталик.

Неплохо было бы заручиться поддержкой администратора мамочки, а еще лучше – обеих, Лены тоже.

– Ответьте мне, Маша, на один вопрос, – предложил Виталик.

– Только на один? – продолжила кокетничать Маша.

– Пока, да, – кивнул Виталик. – Что вы делаете завтра вечером?

– Вы хотите пригласить меня на свидание? – радостно округлила глаза Маша.

– Хочу, – согласился Виталик.

– Сейчас…

Маша радостно подорвалась и кинулась к стойке ресепшена в холле. Она вытащила журнал и повела наманикюренным пальчиком по строчкам.

– Я завтра вечером тоже работаю, – сказала она грустно.

– А разве об этом не было известно заранее? – удивился Виталик.

– Нет, – Маша покачала головой. – Людмила Ивановна, хозяйка, не составляет расписание заранее. Мы девушки молодые, у нас могут быть семь пятниц на неделе. И чтобы не переписывать график выхода на работу, она спрашивала одну их нас, когда той удобно выйти на работу завтра, и заполняла журнал. А если вторая не вносила изменений до определенного часа, то график считался утвержденным. Мы же обе не только работаем, но и учимся. Я курсы посещаю.

– Ну, тогда, – предложил ей Виталик, – договорись с мамочкой, чтобы послезавтра вечером ты была свободна.

– Как ты назвал Людмилу Ивановну? – переспросила Маша. – Мамочкой?